Текст книги "Генрих Шлиман. По следам Гомера. Маленькие истории о большом успехе"

15. В России

Своё 24-летие Генрих Шлиман отметил уже в Санкт-Петербурге. Прибыв в Россию в январе 1846 года, Шлиман развил бурную деятельность. Работая на компанию Шрёдера, он одновременно представлял ещё несколько немецких компаний и везде добивался убедительных успехов.

Всего год напряжённой работы, и в феврале 1847 года Шлиман обратился к властям с прошением о присвоении ему российского подданства. 5 февраля того же года он стал «Андреем Аристовичем Шлиманом», получив российский паспорт, как тогда говорили, «пачпорт». И это позволило ему почувствовать себя настоящим российским коммерсантом – в январе 1947 года Шлиман ушёл из немецких торговых компаний и основал свою собственную.

За год жизни в России он освоил русский язык настолько, что говорил на нём с лёгким немецким акцентом. Общался свободно, лишь иногда на мгновенье задумываясь, чтобы подобрать нужное слово. А в пылу разговора иногда вставлял в русскую речь немецкие словечки.

Обаятельный, очень энергичный человек, своим напором молодой Шлиман проворачивал такие дела, на которые русские купцы и не решались. Он легко вступал в переговоры, умел придать себе пышности, прикидываясь дворянином. Или, наоборот, умел быть рубахой парнем, чтобы гулять с истинно купеческим размахом. Шлиман подлаживался под ситуацию и, помимо того, что обладал коммерческой хваткой, несомненно, владел искусством дипломатии.

16. Российский подданный

Не следует заблуждаться – не получивший хорошего образования, сам происходивший из семьи сельского священника, Шлиман никогда не был интеллектуалом. И к обрусевшей европейской интеллигенции может быть причислен с огромной натяжкой. Это не Владимир Даль, составитель знаменитого словаря. Это – Шлиман, спекулянт (во всех смыслах этого ёмкого понятия) и торговец. Удачливый коммерсант и человек, который интересовался всеми сторонами жизни.

Он никогда не был в полном смысле обрусевшим немцем и уж тем более русским. Не стоит приписывать Шлиману то, чего не было в его жизни. Да, он любил Россию и намеревался связать с нашей страной всю свою жизнь. Но… не получилось же? И в последние годы Шлиман даже утратил возможность приехать в Санкт-Петербург, поскольку согласно российским законам, был преступником-двоежёнцем. Было и такое…

Встав на ноги Генрих тут же написал на родину, пригласив братьев присоединиться к его российскому бизнесу. Откликнулся Пауль – Людвиг собирался перебраться в Америку, чтобы попытать счастья на золотых приисках Калифорнии. А Пауль Шлиман приехал в Россию и стал управляющим российской компании старшего брата. К слову, несмотря на столь печальные обстоятельства своего полуголодного детства, Генрих никогда не оставлял заботой отца. Долгие годы он помогал Эрнсту Шлиману материально и состоял с ним в непрекращающейся переписке. Генрих Шлиман был благодарным сыном.

17. Андрей Аристович

Коммерческие интересы Шлимана простирались довольно широко. Основным направлением его торговой компании были поставки природного красителя индиго – синей краски, добываемой из листьев тропического растения индигоферы. Этот краситель доставлялся в Россию на кораблях, зафрахтованных Генрихом, и продавался ткацким фабрикам.

Поставки индиго, продукта дорогого и экзотического, который, тем не менее, был очень востребован лёгкой промышленностью, позволили расширить торговлю. Шлиман заключил контракт на поставку чилийской селитры, продав первую партию российской компании Эммануэля Нобеля, начавшего производство пороха и пороховых мин для российской армии. В свою очередь поставки селитры открыли Шлиману доступ к поставщикам каучука и тростникового сахара из Филиппин и стран Юго-Восточной Азии.

Компания Генриха Шлимана превращалась в корпорацию. Через несколько лет он открыл своё представительство в Амстердаме. Затем – в Париже и Лондоне. А в России Санкт-Петербургский офис компании был представлен московским представительством, которое возглавил Пауль Шлиман.

Для того, чтобы превратить скромную торговую компанию в транснациональное предприятие, Шлиману понадобилось три года. К 1850 году он был уже авторитетным российским предпринимателем, работавшим на равнее с купцами первой гильдии. Сам же Шлиман этого статуса так никогда и не получил. С «Андреем Аристовичем» не просто считались, он стал очень авторитетным человеком. Не менее авторитетным, чем, скажем, семейство Нобилей.

18. Письмо Минне

Что здесь правда, а что преувеличение, сказать трудно. Однако исторические свидетельства показывают, что дело Шлимана было гораздо скромней, чем та компания, которую мы только что описали. Дело в том, что Генрих был склонен к преувеличениям, к некоторой романтизации своей жизни. А чем не обладал точно – склонностью к точности. Это был человек, скажем так, художественного склада, записной оптимист и, возможно, любитель прихвастнуть. Хотя… мало ли таких фантазёров живёт рядом с нами? Только подобных Шлиману отыскать среди них дело почти невероятное…

Ещё одна романтическая история, рассказанная самим Шлиманом. В 1847 году, встав на ноги и даже успев разбогатеть, Генрих написал на родину Минне Мейнке письмо с предложением выйти за него замуж. Из ответного письма, пришедшего из Мекленбурга, Шлиман узнал, что всего за несколько дней до того, как его послание попало к ней в руки, Минна вышла замуж… Так и закончился их не начавшийся роман. Больше друзья детства, которые, конечно же, в молодости думали друг о друге и даже любили друг друга, не виделись. Каждый прожил свою жизнь. Шлиман – в личном плане несчастливую. Минна… неизвестно. Возможно, тоже не очень задавшуюся. Разрушенная детская любовь, которая перерастает во взрослое чувство, всегда оставляет незаживающие раны и так или иначе сказывается на судьбе бывших возлюбленных.

Во всяком случае, последующий брак Шлимана был для него крайне неудачным.

19. «Моя любимая Россия»

Иностранцы, связавшие свою судьбу с Россией, ещё с петровских времён пользовались особым расположением российских властей. Получил своё и Генрих Шлиман. В 1850 году ему было пожаловано почётное потомственное гражданство, которым могли воспользоваться дети Шлимана, если бы они родились за границей и пожелали поселиться в России. Этим государство российское отметило вклад Шлимана в экономику России.

А он и в самом деле сделал для России достаточно много – даже если все достижения Шлимана «разделить на десять», чтобы приблизить их к реальности. Международная торговля, межконтинентальные морские перевозки, доставка на российский рынок продукции из экзотических стран, это многого стоит. А если учесть, что, некоторым образом, Шлиман способствовал обороноспособности России, то почётное гражданство выглядит вполне справедливой наградой… Речь о Крымской войне, которую Россия проиграла. Если Нобель производил для российской армии вооружения (пороховые мины), то Шлиман поставлял российским заводам компоненты для производства чёрного пороха, сукно для обмундирования, кожу для изготовления обуви и многие другие товары военного назначения. Различия в том, что Иммануэль Нобель после окончания Крымской войны разорился из-за резкого сокращения военного заказа, а Шлиман, напротив, приумножил свои капиталы… Но это несколько другая история.

Любопытно другое – Генрих называл нашу страну не иначе, как «своей второй родиной» и «моей любимой Россией». И делал это не из политических соображений, а от всего сердца.

20. Судьба Людвига

В мае 1850 года пришло печальное сообщение из Америки – там, в Калифорнии, на золотых приисках умер брат Генриха Шлимана – Людвиг. Причиной смерти стала эпидемия тифа. Людвигу Шлиману было всего 27 лет…

Людвиг оставил после себя солидное состояние – ему удалось напасть на богатую золотую жилу. Не откладывая это дело в долгий ящик и оставив компанию на брата Пауля, Генрих собрался в дорогу. Он морем добрался из Санкт-Петербурга в Нью-Йорк, а потом отправился в долгое путешествие через весь континент на тихоокеанское побережье.

Он навестил могилу брата в Сан-Франциско, поговорил с его друзьями. Оказалось, Людвиг был очень хорошим коммерсантом и удачливым золотоискателем. В разработках он применял новейшие технологии и механизировал добычу золота. Осталось разыскать компаньона Людвига, чтобы получить то, что принадлежало семье Шлиманов по правам наследования…

И тут оказалось, что на банковском счету Людвига нет ни доллара. И те сотни тысяч долларов, что собрал несчастный Людвиг… испарились. Их прикарманил тот самый компаньон, обманом опустошив счёт и с деньгами скрывшись в неизвестном направлении.

Генрих бросился в полицию. Сам решил организовать поиски мошенника. Но… безрезультатно. Это же Америка. Если ты неповоротлив, если не способен хитростью или умом обмануть ближнего, то не видать тебе ни удачи, ни богатства. И Шлиман понял – дело проигрышное. И деньги бедного Людвига пропали безвозвратно.

21. Америка

Любой другой человек впал бы в уныние. Любой, но… не Шлиман. Америка была такой же его страной, как и Россия. Но там, за океаном, в стране дремучих лесов, бездорожья и студёных дождей инициатива Шлимана почти не встречала сопротивления. Он умел общаться с чиновниками – в России это было главное условие успеха.

Здесь, в Америке, дело обстояло несколько иначе. Здесь миром правил не чиновник, а изворотливость, хитрость и… «мистер Кольт». И действовать нужно было решительно, смело и даже нагло.

В саквояже Шлимана были солидные деньги. Как и многие его современники, Шлиман полагал, что в путешествиях важней иметь не самые необходимые вещи, а – деньги. Они и только они способны решить любые проблемы.

Генрих открыл счёт в банке Сан-Франциско и нанял служащего, которого посадил на приисках для скупки золотого песка. Затем наладил службу доставки, двух вооружённых до зубов янки, которые привозили скупленный агентом золотой песок в город и передавали его Генриху. Дальнейшее было делом техники. Песок продавался на золотом аукционе, цена взлетала в несколько раз. Деньги Шлиман вкладывал в скупку следующей партии золотого песка.

Вскоре его счёт вырос на несколько десятков тысяч долларов. Пора было подумать о серьёзном деле. И Генрих Шлиман открыл свой банк. И не просто банк, а банк, специализировавшийся на кредитах для золотоискателей и перепродаже добытого золота.

22. Банкир

Под непосредственным управлением Генриха банк проработал чуть больше года. Но этого хватило, чтобы сколотить миллионное состояние. Сказать, что Шлиман спекулировал золотым песком, обманывая золотоискателей – не сказать ничего. Он спекулировал талантливо, гениально, то есть без малейшего зазрения совести. Скупал песок за гроши, продавал по максимальной цене. Не гнушался ничем, прижимая должников, выбивая из несчастных золотоискателей всё до последнего цента. И кредиты раздавал всем желающим, но под разорительные проценты. Конкуренты негодовали, но… принимали его правила игры. Можно подослать к зарвавшемуся предпринимателю «грязного Гарри с пистолетом» и решить разом возникшую проблему. Но с наглым банкиром сделать ничего невозможно – он сам способен купить того же «грязного Гарри»…

В конце июля 1852 года, почувствовав, что калифорнийская «золотая лихорадка» пошла на спад, Генрих передал управление банком в руки американского компаньона. Дело в том, что несмотря на жестокий обман, которому он подвергся со стороны напарника покойного Людвига, Генрих не утратил способности доверять людям. И сделал то, что следовало сделать в 1850 году – открыл банк на имя американского компаньона. И тем самым преодолел ограничение на бизнес для иностранцев (с 1850 года, защищая золотоискателей, Америка облагала иностранный бизнес повышенными налогами, превращающими предпринимательство в невыгодное занятие).

В августе 1852 года Шлиман перевёл часть принадлежащих ему средств из Соединённых Штатов в Россию. И вернулся в Санкт-Петербург.

23. Свадьба

Уехав два года назад в Америку богатым, он вернулся в Россию… баснословно богатым. И теперь ему не хватало только семьи.

Шлиману исполнилось 30 лет. В качестве выгодного жениха он уже выглядел явным «перестарком». И не любви уже искал, а живого сердца, женщину, которая бы дала отдохновенье и ощущение надёжности.

Он не влюбился, а попытался просчитать будущий брак со всех сторон. И выбрал в жёны дочь известного русского адвоката Петра Лыжина – Екатерину. Миловидная молодая женщина вселяла надежду, что брак будет удачным, а будущая семейная жизнь комфортной и спокойной. Ну, а тесть-юрист мог бы пригодиться в решение множества сложных ситуаций, без которых не обходится ни одно предприятие, тем более торговое и столь масштабное, как у Генриха Шлимана.

Перед свадьбой Генрих принял православие. И 12 октября 1852 года в Санкт-Петербурге состоялся обряд венчания. Екатерина и Генрих («Андрей Аристович») стали мужем и женой – четой Шлиманов.

Свадебная церемония прошла со всей возможной пышностью и стала событием для Петербурга. Было всё – роскошный приём, вереница украшенных цветами экипажей, цыганский хор, огромные уставленные яствами столы, множество гостей, счёт которых шёл на сотни… Не было лишь ощущения состоявшегося счастья. И молодой супруг рядом с юной женой явно грустил.

Этот брак был явно неудачным. И вскоре Шлиман сожалел о своей торопливости.

24. Супруги

Внешне всё выглядело вполне пристойно. Шлиман купил большой особняк, завёл роскошный выезд, накупил всякой золотой мишуры, подобающей его статусу сверхуспешного коммерсанта.

Но в первые же дни супружества власть в семье взяла в свои руки Екатерина Петровна. Она переделала дом, потребовала сменить прислугу, продала часть драгоценностей, посчитав их безвкусными и купила другие, ещё более дорогие. Её траты были для Шлимана разорительными, амбиции непомерными. Она вела себя, как урождённая дворянка. А Шлиманы не были даже купеческого сословия. Они были – иностранцами, пусть и обрусевшими, но немцами. И былой статус Екатерины Петровны не имел ни малейшего значения. Она была женой Шлимана, а не Шлиман её мужем. Так уж был устроен этот мир…

А потом они привыкли друг к другу. И началась многолетняя и бессмысленная ругань. Всё, как у многих – жена, ненавидящая своего мужа, муж, презирающий жену. И Генрих замкнулся в своей работе, окунулся в неё с головой. При первой возможности куда-либо уехать – уезжал. При возможности задержаться в конторе – задерживался. Потом, по всей видимости, стал понемногу погуливать (к тому ведёт логика дальнейших событий). Во всяком случае, их отношения развивались очень непросто. И мира в этой семье не было никогда.

Не должны жить вместе люди, которые не любят друг друга. Это против человеческой природы. Это грех… Но в те времена грехом считалось иное – например, попытка прекратить бессмысленный и тягостный брак.

25. Дети Шлимана

И всё-таки у них было трое детей. Сначала родился сын Серёжа. Потом – дочери Наталия и Надежда.

Каким Шлиман был отцом? Проще всего сказать – никаким. Он не принимал участия в их воспитании, не содержал детей, когда бросил супругу и женился во второй раз, не помогал детям, когда те вставали на ноги.

Почему? Шлиман уже жил своим увлечением историей и археологией. Для него не существовало ничего, кроме раскопок вожделенной Трои. Он и во вторые жёны взял совсем ещё 17-летнюю девочку (ею стала Софья Энгастроменос), чтобы пресечь любое своеволие и свободолюбие с её стороны. Если первая супруга Шлимана была женщиной сильной и властной, вторая – бессловесной и безвольной.

Он был очень богатым человеком. И тем неожиданней выглядит его прижимистость по отношению к родным детям (потом у него появится общий с Софьей ребёнок – сын Агамемнон, к которому Шлиман будет вполне щедр). И это не проявление скупости. Это проявление большой обиды. Повзрослев и возмужав, Шлиман, этот абсолютно состоявшийся мужчина, в душе оставался… ребёнком, который обижался на собственных детей.

Удивительная ситуация. И, как ни странно, неуникальная. Подобное случается даже с очень талантливыми людьми. Случилось и с Генрихом Шлиманом.

Жизнь разводит отцов и детей. И не всегда хватает времени, чтобы они осознали свои заблуждения. Ему, к сожалению, не хватило…

26. Разбогатевший на войне

С семейными неурядицами он боролся самым банальным образом – попросту перестал появляться дома, сутками пропадая на работе. Шлиман не переносил безделья, а потому хватался за первую возможность провернуть хоть какое-то дело, приносящее прибыль.

Настоящим спасением стала разразившаяся в 1853 году Крымская война. Поскольку англичане блокировали русские торговые порты, Россия очень нуждалась в товарных поставках. Шлиман воспользовался ситуацией и организовал поставки морем через Мемель, принадлежавший Пруссии, которая в войне с Россией не участвовала. Генрих наладил грандиозную поставку самых разнообразных товаров, в том числе и сугубо военного назначения, разместив основные склады в порту Мемеля. Затем он планировал доставлять караваны с грузом по внутренним дорогам России.

И вдруг отгрузка товаров приостановилась. Шлиман тут же отправился из Санкт-Петербурга в Мемель и с ужасом увидел, что порт… сожжён дотла. Уцелели только его склады. Генрих тут же поднял стоимость товаров и продал их со стопроцентной прибылью, обогатившись сразу на несколько сотен тысяч рублей.

Поражение России в 1856 году лишь увеличило капиталы Шлимана. Не сосредотачиваясь исключительно на военных поставках пороха и обмундирования, Генрих легко переключился на торговлю строительными материалами, инструментами, продовольствием – всем, что нужно было для восстановления разрушенной войной экономики.

27. Спекуляции Шлимана

Генрих обладал потрясающим чутьём на коммерческую выгоду, но никогда не участвовал в проектах долгосрочных. Его интересовала только сиюминутный, мгновенный и обязательно крупный доход. Просчитывать же выгоду на пять или десять лет вперёд он, похоже, попросту не умел.

Известна история 1861 года, когда Шлиман провернул грандиозную спекуляцию бумагой. Дело было накануне выхода долгожданного манифеста об отмене в России крепостного права. Понимая, что интерес общественности к этому документу невероятно велик, Шлиман скупил по всему Санкт-Петербургу запасы бумаги. И когда манифест вышел, типографии были вынуждены покупать бумагу для печати афиш, газет, листовок у Шлимана по сильно завышенной цене.

Он действовал, как спекулянт, отвергая обвинения в злоупотреблениях и непомерной корысти. Стремление получить максимальную прибыль любой ценой, Шлиман считал сутью предпринимательства. И это отчасти объясняет его ошибки в археологии. Результат любой ценой – вот его мотив. А всё остальное – ошибки, погубленные в ходе раскопок ценнейшие артефакты, игнорирование попадающихся в раскопах уникальных изделий искусства, относящиеся к поздним эпохам – это всё детали.

Его лозунг – цель оправдывает средства. Знакомая история, не так ли? Страшно, когда человек, не обременённый моральными самоограничениями в стремлении к своей цели переступает черту допустимого. Но Шлиман всё же не переступил. В коммерции – точно. В науке… разве что только искренне заблуждаясь.

28. Древнегреческий и арабский

И вдруг оказалось, что его усилия в области предпринимательства уже теряют смысл. Денег у Шлимана было столько, что он бы не смог потратить и за две жизни. Так… какого же чёрта? Сколько может продолжаться погоня за золотым тельцом?

Из Генриха словно выпустили воздух. Он внезапно утратил интерес к торговле. И занялся… собой. Точнее – своими давними мечтами, их воплощением в жизнь. он нанял самого дорогого в Петербурге преподавателя греческого языка и заявил ему, что намерен заговорить по-гречески, пополнив свой запас языков. И к занятиям приступил с таким энтузиазмом, что выучил язык за шесть недель.

Он действовал по своей методике, опробованной ещё в молодые годы – читал вслух, отрабатывая произношение, и ежедневно заучивал наизусть определённое количество слов.

Освоив греческий, Шлиман переключился на древнегреческий язык. Главными учебниками стали «Илиада» и «Одиссея» Гомера. И тут Шлиман столкнулся с настоящими трудностями. Переложив все заботы о своей компании на плечи многочисленных помощников, он, буквально, брал язык древних греков зубрёжкой. И через три месяца смог свободно читать Гомера в оригинале.

А потом наступила очередь давно забытой латыни, которую Шлиман, знавший итальянский язык, освоил достаточно легко. Однако, затем он переключился на арабский.

Он отдал языкам два года неустанной учёбы! И учился с огромным удовольствием, сказав однажды, что если бы взялся за древнегреческий года на три раньше, то… забросил бы свою коммерцию.