Текст книги "Эдуард VIII. Что по силам королям? Маленькие рассказы о большом успехе"

14. Скандал в королевском семействе

Слухи о романе наследного принца с замужней американкой проникли в королевскую семью из… Америки. Именно заокеанские газеты впервые опубликовали статьи, описывавшие нескрываемый интерес Эдуарда к Уоллис. Желтая пресса смаковала несуществующие подробности. А затем эти «разоблачения» подхватили и лондонские газеты (все же речь шла о будущем короле).

Сказать, что матушка Эдуарда Мария и отец Георг были удручены этими слухами, не сказать ничего. Родители были шокированы, поражены. Разве так они воспитывали сына, чтобы тот опозорил королевскую семью перед всем миром? Разве они не старались вложить в голову своего мальчика мысль о том, что смысл его жизни в служении нации?

Семейная драма развивалась по нарастающей. Матушка Мария решила поговорить с сыном, выведать у него хоть какие-то детали о его романе.

– Ах, оставьте! – отмахнулся Дэвид на ее расспросы. – Ни о каком романе не может быть и речи. Миссис Симпсон – женщина замужняя…

Эдуард и не солгал, и не сказал правды. Он просто уклонился от прямого ответа. Обрадованная матушка кинулась к мужу. Но король Георг лишь удрученно покачал головой.

– Если бы это было правдой, моя дорогая. Если бы это было правдой… Но я не дам миссис Симпсон уничтожить жизнь нашего мальчика. Этому не бывать!

Но первая же попытка короля поговорить с сыном по душам закончилась ничем. Дэвид выслушал упреки отца и… промолчал.

15. Замужняя фаворитка

В конце 1935 года их отношения переросли в нечто большее, чем приятельство. Уоллис стала появляться на балах и неофициальных приемах рука об руку с Эдуардом. И былые слухи превратились в полноценные новости. Они обросли подробностями, пикантными и даже полупристойными деталями. Королевская чета пребывала в унынии. Дэвид же на все упреки отвечал, что он взрослый человек и волен распоряжаться своей судьбой сам.

– Но вы же будущий король! – кричал Георг V.

– Будущий, но не настоящий, – парировал Дэвид и полемично добавлял, – всему свое время…

С этим положительно нельзя было ничего поделать. За спиной у короля шушукались, обсуждали миссис Симпсон, жалели ее брошенного мужа. Но Уоллис и Дэвид делали вид, что ничего не замечают. Им вполне хватало друг друга. Окружающие их не интересовали.

Необязательная связь, начавшаяся, как обычная любовная интрижка, превратилась во всепоглощающую большую любовь. Новый 1936 год любовники встретили вместе. Если бы они знали, что ждет их впереди… Но жизнь тем и замечательно, что ничего не знаешь наперед.

В 1936 году Дэвиду предстояло пережить необыкновенный взлет и необыкновенное падение. Хотя сам Эдуард поменял бы последовательность – сначала разочаровывающее падение, а затем долгий взлет, продолжительностью во всю жизнь. Все в конечном счете зависит от точки зрения.

16. Отец

У королей все наоборот, при жизни о них говорят только хорошее, после смерти – только плохое. В этом смысле Георг V – король нетипичный. О нем и после смерти говорят хорошо. Ибо он был замечательным человеком.

Уклоняясь от политической оценки его царствования, сосредоточимся на человеческих качествах Георга V. И возьмем всего одну сторону его жизни – его способность дружить.

Георг был необыкновенно похож на своего двоюродного брата – русского царя Николая II. На это поразительное сходство внимание обращали все, особенно после трагической гибели русской царской семьи. Не прошло это сходство и мимо внимания английского писателя Редьярда Киплинга, который в 1922 году работал во Франции в качестве члена Комиссии по воинским захоронениям. Во время войны Киплинг потерял старшего сына Джона. И целью своей жизни поставил увековечение всех павших в ходе мировой войны.

Увидев бородатого человека в испачканных грязью сапогах, а дело было на бывшем поле боя, где специалисты производили поиск и эксгумацию останков павших солдат, Киплинг тут же заявил:

– Ваше Величество, вы – вылитый Николай II.

– Вы полагаете? – смутился Георг V. – А мне так хотелось, чтобы вы меня не узнали…

– Понятия не имею, кто вы такой на самом деле, Ваше Величество, – засмеялся Киплинг. – Но чертовски рад этой встрече.

– А я специально притащился сюда, чтобы познакомиться с вами, Редьярд… Вы не против, если я буду называть вас по имени?

– Ну что вы, Георг? Как я могу?

Это был первый день великой дружбы двух великих людей.

17. Король умер…

Георг V и Киплинг сблизились настолько, что уставший от многочисленных дел король время от времени приезжал к другу частным образом, чтобы всласть поговорить, выпить чашку чая и просто увидеть этого ставшего дорогим человека, книгами которого Георг восхищался всю сознательную жизнь. В силу воспитания и условностей король всех близких – родителей, супругу, детей, друзей – называл на «вы» и «сэр». И только с Киплингом общался, как с лучшим и можно сказать единственным другом, на «ты». Так же к нему обращался и писатель – не на людях, конечно, а в частных разговорах.

Эта большая, великая дружба продолжалась до смертного часа Киплинга. 18 января 1936 года писатель скончался от тяжелого инсульта. Семья успела получить соболезнования от королевской семьи за подписью Георга V. А 20 января 1936 года, всего через два дня после смерти Киплинга, внезапно умер сам король…

Неизвестно, как повлияло на здоровье короля известие о кончине лучшего друга и повлияло ли вообще. Но, зная характер их отношений, можно точно сказать – смерть писателя стала огромным потрясением для короля. Киплинг был в курсе всех семейных неурядиц Георга. И говорил ему, что любовь к простолюдинке – не самый большой грех. И что важней сохранить доверие сына, чем избавить Англию от скандала с морганатическим браком принца Эдуарда. Киплинг был одним из немногочисленных сторонников Эдуарда, хотя тот об этом не подозревал.

18. Да здравствует король!

В тот же трагический день 20 января 1936 года Дэвид был провозглашен новым королем. Англия получила короля Эдуарда VIII Великобританского, Ирландского, всех государств Содружества, императора Индии. Нового властителя величайшей империи на планете, количество подданных которого не поддавалось точным подсчетам – по разным данным, от 500 до 700 миллионов человек.

На следующий же день, 21 января, король Эдуард VIII поразил соотечественников тем, что выслушал манифест о его восхождении на престол вместе с Уоллис Симпсон. Эта замужняя дама находилась в самый торжественный момент по правую руку нового короля – там, где должна была находиться либо его законная супруга, либо… никто.

Это было дерзкое нарушение протокола. И не единственное в тот знаменательный день. Утром 21 января Дэвид сел на самолет в Сандринхеме, где он узнал о кончине отца, и вылетел в Лондон. И это был первый в истории случай, когда пусть еще и не вступивший на престол, но уже де-факто король Англии летел на борту воздушного судна.

Первый же день правления нового короля прошел поперек устоявшихся традиций. Придворные, политики, газетчики гадали – что еще ждать от Эдуарда VIII. Но как бы они удивились, если бы узнали, что сам Дэвид понятия не имел, как поступать дальше. Ему не нужна была власть. Ему нужна была Уоллис Симпсон.

19. Уоллис Уорфилд

Уоллис появилась на свет 19 июня 1896 года в маленьком городке в Пенсильвании, в Соединенных Штатах Америки. Небогатая, но вполне успешная семья бизнесмена Тикла Уорфилда дала дочери все, что могла дать – обеспеченное счастливое детство, стандартное для Америки начала двадцатого столетия образование (Уоллис закончила школу, но какой-либо определенной специальности так и не получила) и небольшие, но все же достаточные средства, чтобы жить и не бедствовать.

В родительском доме в Пенсильвании Уоллис прожила ровно двадцать лет. Ничем особенным она от других детей не отличалась. Училась без особого блеска и успехов, но и не отставала. Не причиняла родителям особых забот в период отрочества. Не стремилась получить высшее образования и состояться, как независимая дама.

В те годы в Америке получили распространение идеи суфражизма – крайнего проявления эмансипации женщин. Главное требование суфражисток – получение американками таких же прав, какими обладали мужчины, включая избирательные. Юная Уоллис отдала дань моде, участвуя с подругами в демонстрациях суфражисток. Но это был лишь эпизод в ее жизни. Вскоре она к этим идеям охладела. Ее главной заботой стало обустройство собственной судьбы.

Получив независимость от родителей и кое-какие деньги, Уоллис искала мужчину, который бы стал ее опорой и залогом обеспеченной, счастливой жизни.

20. Американское прошлое

Америка только со стороны выглядит передовой, авангардной в социальном смысле страной. На самом деле эта грандиозная, величественная держава насквозь пропитана патриархальным духом, глубоко религиозна и исповедует культ семейных ценностей. И ничего плохого в этом нет – в патриархальности этой страны залог того, что Америка никогда не решиться на разрушительные социальные эксперименты, вроде революций и кардинального передела системы ценностей.

Однако, статичность Америки, склонность ее к поддержанию устоявшихся традиций накладывает зримый отпечаток на самих американцев. Попробуйте, к примеру, в «самом развратном городе мира», в Нью-Йорке, отыскать «магазин для взрослых», секс-шоп, коих сегодня в нашей Москве валом. И вы ничего подобного не найдете. То есть отыскать, конечно, можно, но в самом неожиданном месте, в каком-нибудь «несчастном», неблагополучном районе, на окраине, без яркой вывески и зазывной рекламы. В Америке есть города (например, в штате Юта), где вам ни под каким видом не продадут спиртного. Его не подают даже в барах, хотя в нашей голове сложился этакий образ ковбоя из Среднего Запада – в широкополой шляпе, с револьвером на боку и с бокалом виски в руке.

Америка – страна велика и очень разная. Здесь можно найти города, в основном небольшие, одноэтажные, где плохим тоном считается запирать автомобиль, ставя его на стоянку перед магазином. Или такие же небольшие городки, где вся статистика преступности сводится к дорожно-транспортным происшествиям (пример – город Скохиген на атлантическом побережье). Хотя общенациональная статистика преступности поражает воображение…

Именно в этой среде выросла Уоллис. В Америке, которую мы почти не знаем.

21. Папа, я летчика люблю…

Все, что Уоллис хотела в свои неполные двадцать лет – влюбиться и удачно выйти замуж. И, конечно же, влюбилась. Романтически, очень красиво – в военного летчика мистера Спенсера.

Когда Уоллис сообщила отцу, что ответила согласием на предложение Уинфелда Спенсера выйти за него замуж, Тикл Уорфилд и обрадовался, и огорчился одновременно. Обрадовался тому, что повзрослевшая дочь, наконец, будет пристроена. И у него, человека солидного, пожилого и к тому времени состоятельного, одной головной болью будет меньше. Огорчился, потому что Уоллис выбрала летчика морской авиации…

Кто такой военный летчик в 1916 году? Молодой (а Уинфелд был ненамного старше Уоллис) авантюрист, который балансирует на грани жизни и смерти. Смерть, буквально, ходит за ним по пятам, ибо без содрогания смотреть на эти утлые конструкции, на которых летчики поднимаются в воздух, невозможно. Обтянутые перкалем деревянные жердочки с нелепо стрекочущим мотором – вот что такое военные самолеты образца 1916 года.

К тому же в Европе бушевала мировая война. И никто не мог сказать точно, куда направят военного летчика. Может, в какую-нибудь глушь. Может, на европейский фронт. Шансов стать молодой вдовой у Уоллис было предостаточно… И все же отец благословил дочь. И справил свадьбу – первую в жизни дочери и, как и опасался мистер Уорфилд, далеко не последнюю.