Текст книги "Эдуард VIII. Что по силам королям? Маленькие рассказы о большом успехе"

29. Король летит на самолете

В ночь на 21 января 1936 года Дэвид попросил соединить его с Лондоном – с домом мистера Симпсона и пригласить к телефону Уоллис.

– Случилась беда, – выдохнул он в телефонную трубку, как только услышал встревоженный голос возлюбленной. – Георг V скончался…

– Дэвид… м прошептала Уоллис, не в силах что-либо ответить.

– Вы должны знать, Уоллис, – Эдуард собрался с силами и продолжил, – я очень хочу, чтобы вы знали, дорогая. Ничто не может изменить моих чувств к вам…

– Я буду вас ждать, – сказала Уоллис.

В ее горле стоял предательский влажный ком.

Она встретила его на аэродроме. Когда самолет приземлился и покатился по бетонной дорожке, у встречающих нового короля офицеров вытянулись лица. Никто из них не верил, что Эдуард VIII поднимется на борт бомбардировщика и отважится совершить перелет до Лондона. Королю это попросту не полагалось по рангу.

Но Эдуард развеял их сомнения.

– С этого дня многое будет иначе, – сказал он, отвечая на воинское приветствие генералов.

В королевском лимузине Дэвид сидел рядом с Уоллис, нервно сжимал ее узкую прохладную ладонь и курил одну за другой тонкие ароматные сигареты. Он смотрел в окно на пробегающие пейзажи, затем суетливые лондонские улицы. И думал только об одном – что именно сейчас должен удержать эту женщину рядом с собой. Любой ценой, во что бы это ни обошлось.

30. «Я женюсь!» – король сказал…

Прошло совсем немного времени. И вдруг они обнаружили, что живут… отдельно друг от друга! Что практически не встречаются, не видятся, не общаются. На короля Эдуарда VIII обрушилась масса неотложных государственных дел. У него попросту не было времени на личные отношения.

Они случайно встретились на каком-то официальном приеме. Дэвид разыскал Уоллис в толпе разодетых женщин и, буквально, выдернул ее в сторону.

– Ваше величество, – произнесла Уоллис и склонила голову.

– Ах, перестаньте, отмахнулся Дэвид. – Где вы были, дорогая? Я едва с ума ни сошел. Вы мне совершенно необходимы, именно сейчас. Вы должны стать моей женой, Уоллис. Именно женой, а не фавориткой, любовницей или подругой.

– Но это невозможно, Дэвид!

– Невозможно? Это мы посмотрим.

– Обстоятельства против нас. Вы не можете жениться без согласия двора, парламента и страны в целом.

– Я женюсь на вас, Уоллис. И сделаю это еще до коронации. Вы будете королевой, я обещаю.

– Не обещайте. Начнем с того, что я еще замужем. Я – миссис Симпсон.

– Так подайте на развод! – воскликнул король. – Разве это сложно?

– Сложней, чем кажется. Но это самая простая из всех сложностей, что нас ждет.

– А самая трудная? – улыбнулся Дэвид.

– Убедить правительство согласиться на ваш брак с простолюдинкой.

– Я поговорю с премьер-министром. Не думаю, что он сразу со мной согласиться. Но я попробую…

31. Сэр Стэнли Болдуин

Премьер-министр Великобритании Стэнли Болдуин был двоюродным братом Редьярда Киплинга и возглавлял правительство в третий раз. Зная позицию Киплинга относительно своего решения жениться на миссис Симпсон, Эдуард VIII рассчитывал на поддержку Болдуина. Но он просчитался. Член Консервативной партии, человек пожилой (в 1936 году Болдуину исполнилось 69 лет), премьер-министр был консерватором во всем, включая традиции королевского двора.

Болдуин сразу и бесповоротно воспротивился браку Эдуарда и Уоллис. Никакие увещевания Дэвида действия на него не возымели. Болдуин выслушал короля, хотя все знал наперед, поскольку был человеком умным, наблюдательным и следил за этой историей, усматривая в ней угрозу английским устоям. И тут же заявил:

– Ваше Величество, это невозможно. Брак с простолюдинкой народ Англии не поймет и не примет. Дело закончится великими потрясениями. Вы должны хорошо подумать еще и еще раз. Не совершайте самой большой ошибки в вашей жизни.

– Ошибки? – Дэвид удивленно вскинул и без того всегда поднятые брови – такова была особенность его лица. – Вы говорите об ошибке? Но я люблю миссис Симпсон.

– Она замужняя дама, Ваше Величество. Она американка и плебейка. Вам совершенно не пристало связывать свою судьбу с этой… женщиной.

– Повторяю, мистер Болдуин, я люблю эту, как вы сказали, женщину.

– Я не хочу обидеть миссис Симпсон и тем более вас, Дэвид, – задумчиво сказал премьер-министр.

Он вперил взгляд в пол и тяжко размышлял. В его голове роились самые противоречивые мысли. Но он знал одно – уступать королю нельзя.

32. Уинстон Черчилль

Неожиданную (для себя самого) поддержку Дэвид получил от другого могущественного политика, члена Консервативной партии, «забытого» на тот момент и, по сути, выброшенного из политического истеблишмента, литератора и государственного деятеля сэра Уинстона Черчилля. От своего секретаря Дэвид узнал, что Черчилль публично высказывается с осуждением критики короля в его желании жениться по любви. И не видит в этом ничего предосудительного. Чего в этом было больше – критического отношения к личности Стэнли Болдуина или искреннего непонимания следования устаревшим средневековым традициям королевского двора, Дэвид не знал. Стремясь это выяснить, он пригласил Черчилля для частной беседы.

В эти дни сэр Уинстон, как называли его британцы, был с головой погружен в литературную работу. Он заканчивал книгу «Мальборо: его жизнь и время», посвященную своему предку Джону Черчиллю, Первому герцогу Мальборо.

Король и Черчилль поговорили об книге, затронули историю семейства Черчилля. Потом Дэвид без лишнего подхода сказал:

– Сэр Уинстон, надеюсь, вы понимаете, о чем я хочу поговорить с вами.

– Понимаю, Дэвид – о миссис Симпсон и о вас.

– И что вы об этом думаете?

– А что я должен думать о женщине, которую любит король Англии? Счастья вам, Дэвид, – улыбнулся Черчилль.

– Значит, вы меня не осуждаете?

– Ни в коей степени. Какое я имею на это право?

– Но как же мне поступить, сэр Уинстон? Что я должен сделать, дайте совет.

– Не думаю, что вам нужны мои советы, Ваше Величество, – сказал Черчилль. – Поступайте так, как велит ваша совесть. Это ваш и только ваш выбор, Дэвид…

33. Король и мистер Симпсон

Король угодил в очень тяжелую ситуацию. Он продолжал появляться на публике в сопровождении замужней фаворитки и в частных беседах даже несколько раз назвал ее «своей супругой», тут же, впрочем, оговорившись, что речь идет, конечно, о будущем браке. Его неосторожность вызвала тревогу у двух женщин – у матери Дэвида Марии Текской и… Уоллис Симпсон. Матушка посчитала мимолетное признание Дэвида едва ли ни оскорблением двора. А Уоллис беспокоилась за самого Дэвида.

– Мне хватит того, что вы меня любите, – повторяла она и плакала, плакала, разрывая сердце Эдуарда.

Что он мог поделать? Что?

Наконец, он добился, как он считал, главного – миссис Симпсон согласилась подать на развод. Но как только она сказала об этом мужу, тот взвился. Чем он заслужил такую обиду? Эрнест был, конечно, в курсе ее отношений с королем. И сколько мог, молчал, решив, что жизнь сама все разрешит. Если у Уоллис, женщины расчетливой, трезвой, не будет возможность заключить брак с действующим королем, то она рано или поздно охладеет к Эдуарду и вернется в семью.

Узнав об этом, Дэвид велел водителю королевского лимузина отвезти его в дом Симпсонов. Он появился перед удивленным Эрнестом Симпсоном в строгом гражданском костюме. И, поздоровавшись, тут же перешел к делу.

– Мистер Симпсон, – сказал король, – я не могу короноваться, если Уоллис не будет стоять со мной рядом.

– Ладно, – ответил ошарашенный Симпсон. – Пусть решает сама Уоллис…

34. Уоллис свободна

Дело о разводе миссис Симпсон с Эрнестом Симпсоном было передано в лондонский суд. Слушания проходили… ровно 12 минут. Наконец, судья объявил, что брак расторгнут. Уоллис облегченно вздохнула. Но, как оказалось, слишком рано.

Да, она была свободна и формальных преград между нею и Дэвидом больше не было. Но как же взвились на следующий после суда день лондонские газеты. Они кричали, вопили заголовками: «Король женится на Уоллис», «Простолюдинка хочет стать супругой короля», «Скандал в королевском семействе» и так далее. В газетных статьях без конца перемывали косточки Дэвиду и ей, уже свободной женщине, которая вольна строить свою судьбу самостоятельно и уж точно без вмешательства газетчиков.

Если бы Уоллис внимательно перечитала газетные статьи тех дней, она бы разглядела… симпатию и даже одобрение своим поступкам. Да, Англия вовсе не была против любви короля к женщине простого происхождения. Та Англия, что трудилась, создавала несметные богатства империи, воевала и осваивала новые земли ради процветания короны, эта Англия Уоллис не осуждала. Удивлялась, поражалась смелости этой женщины, понимала своего короля, как мужчину и тоже одобряла. Но… что от этой многомиллионной Англии зависело? Главное – против был весь истеблишмент. Парламент, люди, обладающие властью, верхушка. Их сопротивление было неодолимо.

35. История морганатических браков

Речь могла идти только о морганатическом или неравнородном браке, о так называемом «браке левой руки», когда невеста короля не имела права находится по правую руку монарха, а став супругой. Она и ее дети (дети короля) не имели права наследования, а также лишались прав на титул, герб и состояние монарха.

Примеров морганатических браков в истории Европы хоть отбавляй. Король – обычный мужчина, который может влюбиться в обычную женщину, презрев условности. В таком браке состоял российский царь Александр II и его супруга княгиня Долгорукая. В морганатическом брачном союзе состояли князь Константин и княгиня Лович. Наследник престола Австро-Венгерской империи Франц Фердинанд был женат на графине Софье Хотек, и это тоже был морганатический брак.

Казалось бы, вот оно – решение проблемы. Однако, Дэвид уперся. Он не желал унижать какими-либо ограничениями свою Уоллис. Если уж брак, то по всем правилам, со всеми титулами и регалиями, с правом наследования и признанием прав их будущих детей.

Упрямство короля дорого обошлось ему самому. Дэвид продолжал появляться на публике вместе с Уоллис, демонстрировал свою любовь вполне сдержанно, достойно – король был превосходно воспитан и понимал, что можно, а чего категорически нельзя. И когда он все же согласился на морганатический брак, было слишком поздно.

36. Брак с простолюдинкой невозможен

Именно это и ответил ему Стэнли Болдуин, премьер-министр Великобритании, когда 16 ноября 1936 года Дэвид сообщил о своем решении.

– Морганатический брак? Нет, Дэвид. Это совершенно невозможно. Народ Англии не согласится с вашим решением. Королевской власти в Англии угрожает серьезная опасность. А самим устоям тяжкие потрясения.

– Но почему, сэр?! Разве я не иду на уступки? Разве я не согласен на все эти вздорные ограничения морганатического брака?

– То, что вы, Ваше Величество, называете вздорными ограничениями – история вашей собственной семьи и вашей родины. Вы обязаны считаться с мнением народа. Или…

– Это пустая риторика, – отмахнулся Дэвид. – Народ любит своего короля.

– Не настолько, как вы полагаете. Не заблуждайтесь, Ваше Величество. Ситуация очень опасна.

Дэвид задумался. Он вышагивал взад-вперед по своему кабинету и курил одну сигарету за другой. Потом он остановился, взглянул прямо в глаза премьер-министру и произнес:

– Какие у меня варианты? Что я должен и что могу сделать в данной ситуации?

– Лучше всего вам отказаться от брака с миссис Симпсон. Это то, что вы должны сделать. А что можете… Варианта всего два. Вы либо женитесь, махнув рукой на рекомендации правительства и не считаясь с мнением подданных. Либо… отречетесь от престола и тогда уже женитесь, на ком вам заблагорассудится, Ваше Величество.

37. «Нет, нет и еще раз нет!»

Дэвид был в отчаянии. Этого старого человека, который никогда не позволил себе в присутствии Эдуарда произнести резкое слово, этого мудрого политика, отца большого семейства, знавшего о жизни больше, чем знал в свои 42 года король Англии, пробить было невозможно.

– Я согласен на морганатический брак, сэр! – воскликнул Дэвид.

В его глазах заблистали слезы бессилия.

– Но это невозможно, Ваше Величество! Морганатический брак в данном случае исключен! С вашим решением никто в Англии не согласится!

– Нет, нет и еще раз нет! – закричал король. – Я женюсь на Уоллис! Я жизни своей не представляю без этой женщины. Я женюсь, даже если ради этого мне придется подписать отречение от престола…

Слово «отречение», витавшее все последние месяцы в сгустившемся от напряжения воздухе, было произнесено. И не кем-нибудь, а самим королем Эдуардом VIII.

– Должен ли я понимать, что вы приняли решение, Ваше Величество?

Дэвид внимательно посмотрел в глаза премьер-министру.

– Да, – сказал король Эдуард VIII. – Надеюсь, вы поможете мне со всеми формальностями…

Пройдет 11 лет. В 1947 году Англия будет праздновать 80-летний юбилей бывшего премьера. Приглашение на торжества получит и Уинстон Черчилль. И… откажется от него со словами:

– Я не желаю господину Болдуину зла. Но лучше бы ему было вовсе не рождаться на свет.

В числе прегрешений Болдуина, которые Черчилль не мог ему простить, была и история короля Эдуарда VIII.

38. Любовь и политика

Что же все-таки произошло в декабре 1936 года? Почему такое понятное, очень человеческое чувство оказалось несовместимо с властью. Почему политика победила любовь. И… победила ли? Не произошло ли обратного?

Все зависит от точки зрения. Это короткое королевское правление отразилось на всей дальнейшей жизни Эдуарда. Многие считали его отречение от престола проявлением слабости и даже глупости. Власть, сосредоточенная в руках одного человека, огромные возможности управлять судьбами сотен миллионов людей, менять ход истории – об этом человек может только мечтать… Может. Но мечтает о другом. О любви. О семейном счастье. О женщине (или мужчине, если речь о женщине), которая рядом. О понимании и прощении. О том самом чувстве, которое правит миром, созидает, рождает новые жизни…

Одно можно сказать определенно – престол не был для Дэвида высшей ценностью. Выросший в королевской семье, он собственными глазами видел, что власть приносит не только удовлетворение, но и большие заботы. Что она не превращает жизнь в сплошную череду удовольствий, скорее наоборот – груз ответственности превращает жизнь монарха в кошмар.

Следствием отречения стало не только обретение семейного счастья вместе с любимой женщиной. Им стало еще и жестокое разочарование в политике. И хотя Дэвиду пришлось в жизни в той или иной степени заниматься политикой, он к власти больше не стремился. Побывав на вершине, он уже знал, что это «фрукт» горький и даже ядовитый.

39. Уоллис предостерегает

Слухи о предстоящем отречении наполнили Лондон. И Уоллис не выдержала – попросилась во Францию. И уехала в Канны, чтобы уже не вернуться в Англию. Весь этот кошмар она решила переждать там, на берегах лучезарного, ласкового моря.

Перед отъездом Уоллис серьезно поговорила с Дэвидом.

– Любовь моя, – сказала она, м вы не должны совершать непоправимых шагов. Я в любом случае буду всегда рядом с вами – будь вы королем или нет. Больше того, если вам когда-либо придется жениться из государственных соображений, это никак не повлияет на наши отношения.

– Боже! – воскликнул Дэвид. – Что вы говорите Уоллис?! Ради вас я готов отречься от престола. И делаю это с легким сердцем.

– Нет, не надо, Дэвид, – Уоллис заплакала. – Только не это, только не это…

Она уехала в совершенно расстроенных чувствах. А когда Эдуард позвонил ей в Канны вечером 10 декабря 1936 года и сказал, что подписал акт об отречении, Уоллис заплакала и выкрикнула в трубку:

– Дурень безмозглый!

Она искренне за него переживала и меньше всего хотела лишать любимого власти. Понимала, что ломает его судьбу. Что дело может закончится не просто неприятностями, а трагическими неприятностями. Прецеденты, к сожалению, были.

И все же то, чего она так боялась, произошло. Жизнь Дэвида и Уоллис изменилась в одну минуту. Но это были изменения к лучшему. Страхи Уоллис оказались напрасными.

40. Отречение

Утром 10 декабря 1936 года в личном замке короля Бельведер в рабочем кабинете Эдуарда VIII собрались трое братьев монарха. Это были герцог Альберт Георг Йоркский, герцог Генри Глостерский и герцог Георг Кентский. Альберт Георг, к которому власть переходила по праву старшинства наследования, протянул королю гербовую бумагу с отпечатанным на нем актом об отречении.

Это был совсем не пространный документ, над формулировками которого пришлось поломать голову. В новой истории от престола в Англии никто еще не отказывался.

Король Эдуард VIII сел за стол. Быстро перечитал бумагу. И… поставил свою подпись первой. Следом акт подписали все три брата.

Король Эдуард VIII перестал быть королем…

Братья отводили от Дэвида взгляды. В воздухе повисла напряженная пауза.

– В чем дело? – спросил Эдуард и улыбнулся.

– Нет, ни в чем, м пожал плечами младший брат бывшего короля герцог Георг Кентский. – Просто немного не по себе…

Затем Дэвида увлек Альберт. Им предстояло обсудить имущественные дела. Поскольку Альберт был следующим королем Англии, Дэвид должен был подписать соглашение об отчуждении своих замков в его пользу. Таковы были планы будущего короля. Эти владения переходили от одного монарха к другому по наследству. Но тут случай был уникальный – наследование без наследования. И все формальности надо было соблюсти, дабы не угодить в какую-либо неприятность.

41. Упрямая Ирландия

То же ночью с 10 на 11 декабря Эдуард выступил по радио. Он обратился к своему народу. И сказал: «Я нашёл невозможным нести тяжёлое бремя ответственности и исполнять обязанности короля без помощи и поддержки женщины, которую я люблю…» Англия замерла…

Утром следующего дня, 11 декабря 1936 года, бывший король подписал последний указ (он назывался «формальным согласием») об опубликовании акта отречения на всех территориях империи, кроме… Ирландии. Этот упрямый своенравный доминион не пожелал собрать национальный парламент по такому скандальному поводу. И это тоже было внове. Ирландский парламент собрался лишь 12 декабря, чтобы подтвердить отречение короля. И в течение суток у Англии и Ирландии были разные короли – у Англии уже Георг VI, а у Ирландии еще Эдуард VIII.

Текст акта об отречении вскоре появился во всех газетах. Он был совсем невелик. Но потряс подданных Его Величества.

«Я, Эдуард VIII, король Великобритании, Ирландии и британских доминионов, император Индии, настоящим заявляю о своем твердом и окончательном решении отречься от престола и выражаю желание, чтобы акт этот вступил в действие немедленно…».

Когда подобное еще было? Отречение от престола во имя любви к женщине. Потрясение устоев ради чувства, ради обретения счастья… Это был безрассудный, но очень мужественный поступок.

Популярность бывшего короля моментально взлетела до необыкновенной высоты.

42. 325 дней на троне

Король Эдуард VIII правил Великобританией 325 дней, 13 часов и 57 минут.

Что это было за время? В чем заслуги короля? И есть ли они вообще, эти заслуги?

По мнению историков, жесткая позиция, которую заняли английские политики, правительство и члены королевской семьи по отношению к стремлению короля жениться на Уоллис Симпсон была вызвана не только желанием сохранения традиций, сколько политическими причинами.

Он слишком недолго занимал престол, чтобы совершить что-либо значительное. Но когда парламент Англии обсуждал заявление о порядках, воцарившихся в фашистской Германии с приходом к власти Гитлера, Эдуард VIII документ заблокировал, сказав, что негоже вмешиваться во внутреннюю политику дружественного государства.

Затем Европу потрясла захватническая война в Эфиопии, развязанная режимом Муссолини. И снова король выступил с точки зрения невмешательства, а потом даже одобрил агрессию итальянского диктатора.

В планах короля была экономическая реформа (хотя речь шла не о значительных преобразованиях, но все же о мерах по выходу Англии из затяжной общемировой депрессии, получившей название Великой), которую он не успел воплотить в жизнь – через правительство, конечно. Были и другие положительные моменты. Король, к примеру, живо реагировал на прошения подданных, сообщения о которых просачивались в прессу.

И все же удивительно, что сторонником Дэвида был такой ярый противник нацизма, как Уинстон Черчилль. Совмещение несовместимого…

43. Новый король

11 декабря 1936 года новым королем Англии стал следующий по праву наследования сын Георга V, младший брат Эдуарда VIII герцог Альберт Георг Йоркский. Он получил титул короля Георга VI. А наследницей престола автоматически стала его дочь Елизавета.

И здесь нужно обратить внимание на причуды королевской генеалогии. Если бы ни любовь Дэвида к Уоллис, если бы ни отречение короля Эдуарда VIII от престола, принцесса Елизавета никогда бы не стала королевой Англии. Но произошло именно то, что произошло. И в конце концов имя королевы Англии в наши дни – Ее Величество Елизавета II… Стоит ли говорить, что Елизавета всегда с большим теплом относилась к дядюшке Эдуарду и его супруге Уоллис?

Что же касается нового короля, то здесь все не так безоблачно. Сразу после отречения Георг VI потребовал от брата покинуть территорию Англии и никогда не возвращаться домой без специального соглашения (это произошло несколько позже, после свадьбы Дэвида и Уоллис). Дэвиду было положено денежное содержание – как члену королевской семьи. Дополнительно король платил брату отступные (своеобразную аренду) за замки Бельведер и Балморал, так и оставшиеся в собственности Эдуарда.

В начале мая 1937 года, в тот самый день, когда должна была состояться коронация Эдуарда, прошла церемония коронации Георга VI. Разжалованному королю был присвоен титул герцога Виндзорского. А указом от 8 марта 1937 года младший брат вернул старшему орден Подвязки, низводившие Дэвида до уровня рыцаря. Как было написано в королевском указе: «…с тем только, чтобы жена его и потомство, если таковое будет, не носили имя и звание Королевского Высочества».