Текст книги "Лепила"

Глава 9

Судьба давала нам хорошую подсказку или, если можно так сказать, – ключ к оперативному плану. Ключ в лице Ключа – вот такой каламбур. После того как этот матерый жлоб, сидя в моей прихожей, раскололся, кем «работает» (на кого – так и не сказал), в наши с Коноваловым головы практически одновременно пришла одна и та же смелая идея. Не такая, конечно, безопасная – риск был, и немалый. Но тем и отличаются хороший психолог и опытный оперативник от других людей, что имеют право действовать вопреки устоявшейся логике, дерзко и неожиданно. И не просто имеют право, а почти всегда обязаны поступать именно так, поскольку выполняют очень важную миссию.

Идея заключалась в том, чтобы проникнуть в секту не просто под видом очередного адепта, уверовавшего в благородную миссию организации, это самый простой и прямолинейный путь, а сделать это нестандартно, творчески. Случай был более чем подходящий. Кроме всего прочего, таким образом мы получали возможность избежать волокиты в виде всякого рода проверок, предваряющих «доступ к телу». Тревожило одно: законно Ключа можно было задержать только на трое суток. А этого для операции внедрения могло не хватить. Конечно, я мог бы написать заявление об ограблении, но я не стал этого делать – ограбления ведь не было, а фальсификация – не мой профиль. Володя Коновалов сначала удивился моему решению, но потом согласился, хотя и не без сомнения.

– Смотри, сам себя загоняешь в рамки, – заметил он.

– Ничего. Контакт, если ему суждено быть, произойдет при первой же встрече. За трое суток уже все будет понятно.

Получив одобрение нашего плана у куратора из комитета, мы решили действовать незамедлительно. К этому времени уже была разработана легенда моего «падения», получены инструкции, определены способы связи. Было точно вычислено местонахождение текущей «вахты». До Глухого острова меня должна была доставить моторка тамошнего егеря, желательно ночью, чтобы остаться незамеченной. Непосредственно на остров я должен был причалить на плоскодонке. Для этого ее брали на буксир. Конечно, всего предугадать нельзя, некоторые вопросы, в том числе и очень серьезные, решались только после внедрения и личного знакомства с Гуру и его людьми. Для этого и требовался специалист моего профиля и уровня знаний.

Плотные вечерние сумерки и холодный ветер не сулили приятной прогулки. Беззвездное небо казалось уснувшим. Колышущаяся темная гладь потревоженной реки напоминала плотную портьеру, скрывавшую за собой мрачную бездну. Казалось, портьера эта вот-вот разъедется и поглотит обе лодки вместе с пассажирами. От этой мысли становилось неуютно. А еще было волнение перед началом чего-то важного и ответственного. О плохом думать не хотелось, но и осознания необычности предстоящей миссии хватало, чтобы возбудить легкий и безотвязный трепет.

Сильно сквозило. «Только бы не простудиться, тогда вся операция окажется под угрозой срыва». Конечно, на острове наверняка найдется хороший лекарь с полным набором полезных трав и примочек. Но до этого лекаря надо еще добраться, а сделать это можно только через самого Гуру. Так что, как ни крути, а главной встречи не избежать, и должна она пройти на «высшем уровне», то есть в здравом уме и при нормальной температуре тела.

Вспомнилось, как однажды посоветовал своему простудившемуся коллеге проверенный на себе же рецепт. Берешь большую мерную кружку и условно делишь ее на три части. После этого, строго соблюдая пропорции, наливаешь в нее красное вино, горячий крепкий чай и добавляешь малиновое варенье. Не давая остыть, выпиваешь эту смесь и ложишься под теплое одеяло. Сон в сочетании с лечебными ингредиентами сделает свое дело буквально в первую же ночь.

Едва подумав о горячем напитке, я в прямом смысле ощутил, как его теплая струйка спешит по пищеводу, согревая и придавая силы. Поистине сила внушения – великое дело.

Тем временем мы миновали один за другим два стоячих затона. За очередным поворотом нашему взору открылся небольшой остров, значительная часть которого скрывалась за высокими деревьями и густыми зарослями, другая, не считая прибрежного кустарника, прикрывавшего подходы к берегу, была практически открыта обзору. В некоторых местах виднелись огоньки – костры и электрические лампочки. Мерное рокотание небольших генераторов, отражавшееся рекой, выдавало источник местной цивилизации. Подойдя ближе, я разглядел несколько палаток и одну довольно крепкую избушку. В ее окнах тоже горело электричество.

«Логово Гуру?»

– Вот он, Глухой остров, – неожиданно буркнул прямо в ухо сопровождавший меня егерь.

– Угу, – вполголоса отозвался я. – Глуши.

Я не без труда перебрался в плоскодонку, махнул егерю рукой и взялся за весла. Лодка на удивление быстро и послушно направилась к острову, рассекая темный плюш «портьеры».

Продравшись сквозь прибрежные камыши, плоскодонка неожиданно резко ткнулась носом в берег. Хруст и шуршание могли привлечь внимание бодрствующих сектантов, поэтому я не спешил выходить. Обратившись в слух, я некоторое время оценивал обстановку. С этого момента начиналась ответственная работа, и потому следовало исключить любые оплошности и промашки.

В еще не облетевших кронах шумел осенний ветер, деревья, словно переполошившись от внезапного вторжения, в волнении размахивали ветками. Плескалась вода, обволакивая тонкие ноги камышей. Здесь все было понятно.

Я поднялся в лодке в полный рост и попытался разглядеть, что происходит в лагере. Ничего особенного: все те же неяркие костры; неприметные тени, иногда перемещавшиеся вблизи огня. Ощущение тайны и гармонии.

Но больше всего меня интересовала избушка. Я был уверен, что именно там сейчас находится Гуру. Никаких признаков жизни – лишь тусклый свет в одном из окон. «Хорошо, что не спит. Самое время для визита».

Я ступил на скользкий берег, увяз одним сапогом в неглубокой трясине, сделал усилие и в конце концов выскочил не твердую землю. Открыто идти было опасно – кто знает, какая у него система охраны. Я решил пробираться к избушке краем леса, ориентируясь на свет в окне. Сунулся под прикрытие густых веток и двинулся напролом. Идти в темноте непросто: несколько раз я натыкался на сучки, расцарапал руку, порвал рукав плаща. Но ориентир не потерял. Спустя примерно полчаса я был совсем рядом с жилищем. Сердце колотилось, дыхание предательски не хотело восстанавливаться. Где-то совсем рядом журчал ручей. «Наверняка целебный», – почему-то подумалось мне.

Я мысленно прокручивал разные варианты знакомства, но каждый раз нить «разговора» ускользала, и я оказывался там, откуда начинал. Изрядно намучившись, я все-таки решил положиться на случай и везение: сориентируюсь по обстановке. Внимательно осмотрелся: похоже, никаких постов или засад. «Или снова везет, или я плохой следопыт».

Так или иначе, пора было наступать. Я уже почти поднялся на крыльцо, как вдруг прямо перед моим носом дверь избушки распахнулась и на порог выскочила женщина, в ее руке что-то зловеще блестело.

«Вот она – охрана! – пронеслось в мозгу. – Меня тут ждали!» Отступать было некуда, мы столкнулись буквально нос к носу. Мгновение, и она ударит меня своим оружием или вырубит с помощью боевого приема. Я отпрыгнул в сторону, инстинктивно прикрываясь рукой, оступился и рухнул с крыльца. Грохот получился изрядный.

Похоже, что и охранница не ожидала такого столкновения. Она громко вскрикнула и запустила в мою сторону свое оружие. Я напрягся. Рядом со мной на землю с глухим стуком упал обычный металлический чайник. Судя по звуку – пустой.

Я оправился от испуга первым. Быстро вскочил на ноги, резко запрыгнул на крыльцо и попытался схватить охранницу раньше, чем она придет в себя. Но она оказалась хитрее: увернулась от захвата, еще раз громко вскрикнула и, как и следовало ожидать, врезала мне кулаком под дых. Я согнулся, все еще пытаясь достать ее, и в это мгновение дверь избушки распахнулась.

В залитом электрическим светом проеме передо мной возник мужской силуэт.

Глава 10

Первое, что появилось в моем мозгу, была картинка из недавно виденного современного издания Ветхого Завета. Господь Бог Саваоф, озаренный со спины яркими лучами солнца, простирает к нам грешным свои руки. Сгущающиеся вокруг дома сумерки дополняли и без того мистическую картину. Кругом бездна и мрак. В центре – свет и спасение. Сходство поразительное, ассоциация почти прямая. Сомнений не оставалось – передо мной был сам Гуру. Он не вышел на крик, не задумал проветриться перед сном – он явился моему взору!

Одновременно с Гуру невесть откуда появились на крыльце и его охранники. Пусть поздно, но появились. Набросились на меня, стараясь не просто схватить, а прежде всего оправдать перед хозяином свою нерасторопность. Я не собирался сдаваться без боя и успел заехать одному из них локтем в зубы, отчего амбал рассвирепел еще больше, железной хваткой вцепился мне в руку и начал ее выкручивать. Я как мог сопротивлялся, понимая при этом, что обречен. Наконец им удалось обездвижить меня и прижать к деревянным ступенькам крыльца. И все это молча, со знанием дела. Я мысленно отметил хорошую профессиональную подготовку бойцов. Невольно подумалось, что они – специально нанятые телохранители, а не добровольцы из числа чересчур ретивых сектантов.

Какое-то время место действия напоминало немую сцену: несколько застывших фигур в ожидании смотрели на учителя, сейчас все зависело от его слова.

Гуру вышел на крыльцо, перестал быть темным силуэтом, и я впервые смог рассмотреть его вживую. Надо сказать, что это был тот редкий случай, когда человек мало отличался от своего фотоизображения. Те же седые, благородно зачесанные волосы, бородка, античный профиль, большие глаза. Я внутренне подивился его выдержке: практически на его глазах пресечена попытка покушения (а покушение вполне могло быть), но на лице никаких эмоций. Что это – уверенность в своей неприкасаемости, несгибаемая воля или результат самовнушения?

Неожиданно вспомнились институтские лекции по общей психологии. Аутотренинг по методике доктора Шульца: последовательная концентрация внимания на состоянии частей тела. Формула действия такова. Человек говорит: «Моя левая рука теплая и тяжелая», и вскоре добивается этих ощущений. И так далее – с другими конечностями и органами. После этого, поочередно запуская одну формулу за другой, человек довольно легко входит в состояние отрешенности от внешнего мира, в состояние внутреннего покоя. Так, используя время искусственной паузы, можно добиться полного оздоровления организма, выровнять сердечный ритм и дыхание. Я когда-то частенько использовал эту методику – помогало.

Эти мысли пронеслись в моей голове со скоростью звука и в реальности заняли не больше двух-трех секунд.

Вне всякого сомнения, Гуру владел этой методикой и эффективно ее использовал. Вот и сейчас он стоял передо мной спокойный и величественный, отрешенный от мира и в то же время очень внимательно следивший за происходящим. Ситуация, особенно после появления телохранителей, снова полностью была под его контролем.

– Кто вы?

А вот голос его меня разочаровал. Он никак не сочетался с тем образом, который я себе создал. Предполагалось, что человек, имеющий классический, практически иконописный лик, и говорить будет особенным тембром. Вместо этого я услышал тихий, почти юношеский тенорок, не внушивший мне ни страха, ни трепета. Вполне земной голос.

– Я к Артуру Дмитриевичу. На вахту. Вот мой членский билет, – я попытался освободиться из цепких рук амбала. Тот не поддался.

– Как вы сюда попали?

– До ближайшей деревни – на попутке, дальше на лодке, она там, в камышах.

– Почему не поехали с командой?

– Надо было срочно. У меня для вас сообщение.

Гуру насторожился и пристально посмотрел на меня. Мне стало не по себе. Этот взгляд не был из разряда человеческих. Я почувствовал себя бабочкой, проткнутой тонкими иглами, укол этот дребезжащим холодком покатился вниз по позвоночнику. Я не успел поставить защитный экран, да в моем положении (на коленях с завернутыми руками) это было практически невозможно, вот и попал под удар. Теперь мысли мои были засвечены, а я обезврежен.

Он едва заметно кивнул телохранителям. Те быстро и ловко приступили к обыску, попутно вытащив меня из брезентового плаща, подаренного мне заботливым егерем. После этого второго этапа «знакомства» я оказался еще и частично раздетым.

«Здорово орудуют – чувствуется опыт».

В этот момент особенно оскорбительным показался мне хитрый взгляд ненормальной, с которой я столкнулся десять минут назад на этом самом крыльце.

«Мегера!»

Меня втолкнули в избу вслед за ее хозяином. Дверь захлопнулась. Мы остались вдвоем. Гуру с чувством собственного достоинства уселся в кресло, я остался стоять у входа.

– Как вас зовут? – Тенор старался казаться могучим басом. Но от этого нисколько не становился дружелюбным.

Я выложил на стол свой членский билет.

– Иван Сергеевич Хромов, – с каким-то нескрываемым подозрением прочел он. – Откуда вы?

– Из Москвы.

Пауза. В этот момент мы, наверное, были похожи на борцов сумо, начинавших поединок с визуального контакта. В нашем случае силы были явно неравными. Гуру имел полное преимущество – я чувствовал это физически. У меня горело лицо, начинали слезиться глаза (хотелось бы надеяться, что из-за недостаточного освещения), я с тревогой ожидал, когда затрясутся руки. Вот тогда будет полный иппон.

Надо собраться! Это просто последствия «теплой» встречи. Сначала долгий рейд по холодной реке, ожидания и переживания, а в довершение – серия силовых поединков: сначала с Мегерой, потом с двумя амбалами. И все это под пристальным взглядом коварного Учителя. Серьезная нагрузка на психику. Надо попробовать освободиться от впечатлений, перевести дух, внутренне сгруппироваться. Для начала не смотреть ему в глаза.

– Какое у вас для меня сообщение?

– Вот, от вашего знакомого, – я вынул из кармана рубашки листок бумаги, упакованный в целлофановый пакет. На секунду мне показалось, что Гуру хочет его понюхать. А что, если послание еще хранит запах видавшей виды куртки несчастного Ключа? Я уже начинал приписывать Королеву А. Д. сверхъестественные способности.

Он взял записку, некоторое время изучал ее, потом положил на стол рядом с моим билетом. Нюхать, к счастью, не стал.

– Вы давно с ним знакомы?

– Мы с ним незнакомы. Лично незнакомы. Он присылал мне на почту сообщения и просил о небольших услугах, – после первых потрясений я с большим трудом вспоминал эту часть «легенды». Ничего, получилось. Похоже, начинаю приходить в себя.

– А почему именно вы? – Гуру продолжал накатываться на меня неуправляемым катком. Но я уже выбирался из-под него в свою колею.

– Мы познакомились заочно. В соцсетях, в группе поклонников рок-музыки. Я всегда любил «Пинк Флойд», он, как оказалось, тоже. Стали переписываться, обменивались материалами, помогали по мелочам.

– Как его зовут?

– В сети он использовал ник «Музмен». Так и общались.

Здесь я уже врал напропалую. Вернее, говорил согласно придуманной наспех «легенде». Нам с Коноваловым показалось, что тема рок-музыки – наиболее подходящая к нашему случаю. Мало кто из современных молодых людей не имеет своего кумира. А уж про людей старой закалки и говорить нечего. Так мы предполагали охватить максимально большой круг потенциальных «друзей Гуру». Оставалось выбрать предмет поклонения. Остановились на англичанах. Насколько это соответствует действительности, оставалось только догадываться. Возможно, за время моего отсутствия Володе и удалось что-то выяснить у плененного Ключа, но мне это пока неведомо. Неизвестно также, удастся ли вообще связаться с опером в ближайшее время: даст ли Королев А. Д. мне такую возможность, да и само средство связи – старенький, но надежный мобильник, – остался в кармане плаща и сейчас наверняка препарировался охраной Учителя. Были запасные каналы связи, но в данный момент они мне недоступны.

– Он пишет, что мне угрожает опасность. Что он имеет в виду?

– Не знаю. Он просил добраться до Глухого острова и вручить записку Королеву А. Д. Без всяких комментариев.

– А что вас подвигло вступить в «Клуб»? – Гуру почему-то сменил тему, хотя дожать меня можно было буквально двумя-тремя точными вопросами. Он этого делать не стал. Почему? Поверил? Не думаю. Пощадил? Скорее всего. Но для чего? Для более подходящего момента.

На лице Учителя угадывалось некое подобие доброй улыбки. Я решил доиграть в том же образе, в каком начал:

– Вы защищаете природу, так мне сказали в офисе, я разделяю подобные убеждения. Мне неуютно в городе. Я с грустью наблюдаю, как он наступает на то, что дорого моему сердцу. Хочу попробовать свои силы. Слышал, у вас серьезная организация. Поделился соображениями с Музменом, он сказал, что сам собирается в ваши ряды и что знаком с руководителем, с вами то есть. И у него есть для вас важная информация.

Гуру улыбнулся, теперь уже открыто:

– Да, все верно: мы спасаем природу. Она для нас – культ в хорошем и вечном смысле этого слова. Но вам будет нелегко.

– Почему?

Он не спешил с ответом. Замолчал, продолжая прожигать меня своим невыносимым взглядом. Случилось: меня все-таки начало потряхивать! И это была не простуда.

Выдержав длительную паузу, он хлопнул в ладоши. На пороге моментально появился один из телохранителей.

– Устройте нашего гостя на ночлег.

Я не мог уйти, не узнав ответ на свой насущный вопрос:

– И все-таки, почему мне будет нелегко?

– Не с того вы начали. Ложь противна нашей природе, дорогой Сергей Иванович… Сомов.

Оглушенный услышанным, я задержался в дверях. Пересилил себя, обернулся. В кресле под ослепительно яркой лампочкой, где только что сидел Гуру, мерно покачивалась огромная уродливая жаба…

Глава 11

По дороге нам никто не попался – практически весь лагерь уже отошел ко сну. Меня провели в палатку на краю селения, служившую, как я понял, складом или хозяйственным чуланом. Я шагнул внутрь, запнулся о что-то мягкое и большое – мешок. Сел на него, плотное содержимое мешка скрипнуло, принимая мой вес, не спеша огляделся. В мрачной тесноте были навалены разнокалиберные кули и тюки, ровными столбиками стояли ящики и коробки, висели сушеные травы и веники. Пахло специями и медикаментами.

Сквозь неплотно прилегающий полог палатки контражуром от ближнего костра виднелась тень моего провожатого, одного из давешних амбалов. Он не спешил уходить. Похоже, Гуру приставил его на всю ночь присматривать за мной. Значит, я под охраной, иными словами – в плену.

Ну а как же иначе? Все по законам военного времени. Я тайком пробрался в лагерь, затеял драку с охраной… нет, сначала очень глупо нарвался на Мегеру, а потом уже схватился с охраной. Предстал пред ясны очи Учителя, назвался не своим именем и был тут же уличен в обмане. И не просто в обмане, а в самой настоящей провокации. С Гуру такие вещи не проходят, можно было бы и догадаться. Это серьезный противник. Тем опаснее начинать работу с такого конфуза. Что меня ждет? Как он меня может наказать? Убить? Нет. В глазах его адептов это будет выглядеть как компрометация идей секты, ее правил и устоев.

Из разговора в офисе я знал, что кроме непосредственно защиты флоры и фауны «Аква Матер» занимается еще и активной благотворительностью: содержит детский дом и небольшую местную больницу. Вклад, конечно, не ахти какой, но в данном случае – вполне реальный и востребованный. Дети и больные (в основном старики, взрослые старались лечиться в больших городах) – самые уязвимые слои населения, они всегда под пристальным вниманием общественности. Помощь или обида в их адрес – мощный повод в отношении действующих (или бездействующих) властей. А помощь такого рода, безвозмездная и регулярная, – предмет для безусловного уважения ее дающего. Это значит, что количество благодарных друзей Королева А. Д. неизменно растет. И не словом единым, как говорится, крепится его авторитет, а еще и вполне конкретными делами.

Так, убийство исключается. Что еще? Просто спровадит назад, на большую землю? Возможно. Но нецелесообразно. Раз в руки попался «шпион» (а я сейчас выгляжу именно как шпион), то надо как минимум выведать, кем и с какой целью он подослан. Вот это вернее. Как он это сделает? На первых порах – попытается разговорить. Это у него получится – силу его биополя я уже успел ощутить на собственной шкуре. Гипнозом он владеет. Я, конечно, какое-то время смогу сопротивляться, но надолго ли хватит моего потенциала? И еще, Гуру обязательно сделает запрос своему другу. Судя по возможностям этого неведомого подельника, мое досье окажется в руках Королева А. Д. в самое ближайшее время. Возможно, оно уже у него, ведь узнал же он мое настоящее имя, даже толком не поговорив со мной. Похоже, он заранее был предупрежден о моем визите и просто ломал комедию, пытаясь извлечь дополнительные сведения и ожидая моего прокола.

А что это было в конце? Глюки? Или Гуру действительно умеет перевоплощаться – сегодня в жабу, а завтра в людоеда. Бред какой-то. Тем важнее раскрыть эту игру, раскусить этого человека. Главное, не отчаиваться. Ну, не получилось ворваться в лагерь на плечах неприятеля, ну, угодил в первый же день в темницу – ничего страшного. Завтра будет новый день и новая попытка. Главное, и я себя в этом убедил, жизни моей пока ничего не угрожает. Да, надо бы поскорее легализоваться, показаться народу, чтобы знали, что я есть, так я еще больше себя огражу от «случайностей». Но это – завтра, а сейчас надо постараться уснуть.

В молодости я частенько ходил в походы – с однокашниками, с друзьями детства, с ребятами из боксерской секции. Как правило, это были походы на несколько дней, с ночевками. Многое из того, походного быта уже успело забыться. Но вот запах ельника, который мы обязательно клали под себя вместо матрасов, останется в моей памяти надолго. Никакая перина не заменит такую лежанку – свежую, густо пахнущую хвоей, сперва немного колючую, потом – мягкую, слежавшуюся по форме тела. И еще – очень полезную для здоровья. Хвоя выделяет особые эфирные масла, благотворно влияющие на дыхательную и нервную систему человека. Это, ко всему прочему, позволяет туристу, отдыхающему на еловых лапах, хорошо выспаться и восстановить силы.

Сейчас мне об этом оставалось только мечтать. Хозяйственная палатка была практически полностью забита походным скарбом, так что я мог рассчитывать не более чем на один квадратный метр прямо у входа. Ничего, потерпим. Я сложил из нескольких мешков нечто вроде сиденья, притерся к неровностям и закрыл глаза.

Откуда-то из небытия, потревоженные воспоминаниями о еловой лежанке, нахлынули и другие видения – более цепкие и дорогие. Словно только и ждали подходящего случая. Отключающееся сознание не стало противиться.

Лето. Яркое горячее солнце слепит глаза. На ступенях института шумная компания вчерашних студентов. И грустно и радостно прощаться с учебой. Волнительно и увлекательно вступать во взрослую рабочую жизнь. На дворе – непонятные девяностые, но это никого не пугает: медики, тем более квалифицированные психологи, всегда в цене. Фото на память! Мы с Людой, как всегда, с краю и, как всегда, в обнимку. Она восторженно смотрит на меня. Для нее это не просто выпускной. Она в предвкушении действительно серьезных перемен в жизни.

А это я: шагаю в свой кабинет в свой самый первый рабочий день. Сердце замирает от волнения, улыбка не сходит с лица. Профессор Левенбург уважительно жмет мне руку.

А вот тот самый контуженый сержант из-под Нового Шатоя. Очень тяжелый случай. Парень несколько дней пролежал без сознания среди убитых и выжил только потому, что враги приняли его за мертвого. За это время погибла вся рота. Как такое могло случиться? Единственный свидетель, который может рассказать, что произошло в тот день, практически невменяем. Я работал с этим сержантом два месяца. Вот где настоящая практика! Парень заговорил и много чего вспомнил. А потом и вовсе сознался – потерял рассудок после предательства своего лучшего друга, тоже командира отделения.

Люда… Любимая. Тебе опять больно? Потерпи, сейчас приедет «скорая». Проклятая болезнь. Мы даже не успели завести детей…

Я затосковал во сне, к тому же стал замерзать и потому проснулся.

Лагерь еще спал. Вокруг было тихо, только по-прежнему ровно шумели на ветру деревья да где-то далеко плескалась о берег река. Хотя, возможно, река мне только казалась, так плотно легло на слух ее журчанье во время вчерашнего путешествия. Солнце еще не взошло, полумрак окутывал пространство вокруг палатки и внутри нее. Запах трав и медикаментов теперь едва угадывался, настолько я к нему привык.

Сторожа моего не было видно. Наверное, спит или ушел. Самое время бежать. Я тут же пресек эту мысль: более глупого поступка в настоящий момент не придумать. Контакт с Гуру, пусть пока и неудачный, уже состоялся, остается только выровнять положение и перейти в наступление. Я ведь здесь именно за этим. Нет, никаких побегов.

К тому же сегодня на остров должен приехать егерь. Это его территория, и он обязан ее периодически осматривать. Это один из запасных способов связи. Надо постараться сообщить через него Коновалову о моем положении. Как это сделать? Пока не знаю. Хорошо если меня выпустят из этого узилища, а если нет? Егерь ведь не пойдет шарить по палаткам. У Гуру наверняка и против него есть «методы». Внушит что-нибудь, запугает, подкупит, в конце концов. Ведь ладили же они как-то до этого. Я, конечно, – повод, но не такой очевидный. Егерь не сознается Гуру, что привез меня сюда, а Гуру не скажет егерю, что взял меня под стражу по подозрению в шпионаже. И все, круг замкнется. До тех пор, пока сюда не приедут оперативники. Но это не самый подходящий сценарий.

Снаружи послышались шаги. Полог палатки осторожно приоткрылся, чья-то голова просунулась внутрь. Сам? Вроде нет. Этот… часовой, легок на помине. Мне вдруг захотелось смазать ему по лицу за вчерашнее обхождение. Но я опять сдержался – нельзя обострять обстановку. Гуру надо убедить в моей лояльности. А путаницу с именами выдать за недоразумение, мол, испугался вашего могущества и решил схитрить. Но – ничего личного. Только не пройдет это – Гуру предупрежден о забросе и потому в мою версию не поверит.

– Эй, – выдохнула голова, – спишь?

– Сплю, – отозвался я.

– Готовься, утром разговор с тобой будет.

– Откуда знаешь?

– Слышал.

– Ну и что?

– А то… Артур Дмитриевич и не с такими справлялся. Он у нас все может. Не знаю, выдержишь ли, некоторые прямо на глазах замертво падали. Он слабых не любит. Чуть что – концы в воду.

– И много таких, кого в воду?

– Я не считал. Слабаки.

– А ты, значит, сильный…

– Не жалуюсь. – Голова захихикала и убралась прочь из палатки.

Обрабатывают, подумалось мне. А если нет… Перед глазами тут же возникла картина кровавой расправы.