Текст книги "Восьмая степень свободы. Книга 3. В кармане у Бога"

Нина Демидова
В кармане у Бога

Леонардо Мостек нахмурился и встал со своего кресла в шикарном офисе в самом центре Кили, на восемьдесят пятом этаже главного офиса «Глобал принт». Он подошел к огромному панорамному окну и бросил недовольный взгляд вниз – под ногами лежал главный город Земли, но пейзаж не вдохновил Президента – он видел эту картинку перед собой уже не первый десяток лет. Казалось бы, ничего не поменялось в худшую сторону с того дня, как он занял свой пост. Корпорация была самой сильной организацией в мире, самой влиятельной и богатой. «Выше только небо» – это был девиз «Глобал Принт», и пока именно так и обстояли дела.

«Ну что же, – подумал Мостек, – если они не хотят соблюдать правила игры, мы всегда можем применить другие, более жесткие методы. Нам принадлежит почти половина цивилизованного мира, никто не помешает нам забрать остальное!»

Положа руку на сердце, он не мог сказать, что в последнее время все шло гладко. Уже несколько лет подряд им не удавалось вывести ни одной серьезной технологии на рынок печати. Корпорация задыхалась в борьбе с хакерами и фирмами, продающими фальшивые лодеры. Глобал Принт стала терять преимущество сразу по нескольким направлениям развития, что было бы невозможно себе представить еще всего лишь несколько лет назад. Неладно было и внутри фирмы – персонал занимался сплетнями и подсиживанием конкурентов. Верхний эшелон руководства погряз в интригах и борьбе за власть. Корпорация была настолько велика, что стала инертной, снизилась скорость принятия управленческих решений. Все эти признаки были предвестниками близкого кризиса. Тревожным сигналом стал рост недовольства политикой Корпорации внутри Мирового Правительства, политической оппозиции и правительств ряда стран. Впрочем, они никогда не были довольны тем, как ведет себя его компания, но Мостек плевать хотел на их чувства, он просто покупал этих людей.

«Какая черная неблагодарность! – возмутился про себя Мостек. – Сколько мы им платим, этим политическим проституткам, притворяющимся, что их заботит судьба мира! Я постоянно слышу от них слова заверения в дружбе и преданности, а на деле узнаю, что они протаскивают в Конгресс очередной закон, ограничивающий нашу свободу деятельности! За что мы им платим?!»

Мировое Правительство всегда зависело от благожелательности «Глобал Принт»! Да они вели себя, как ручная собачка, в ожидании очередной подачки с хозяйского стола – принимали законы, выносили решения, создавали общественное мнение. Лишь бы был доволен господин Президент. Мостек не мог понять, откуда в этой продажной, насквозь гнилой и лицемерной организации появились некие силы, пытающиеся противостоять его компании?! Но бог с ними, законами и регламентами, здесь Мостек своего не упустит, он в этом был уверен. Но вот последняя неудача – провал военной кампании в Бразилии – просто вывела Президента из себя.

«Кто мог решиться на противостояние? – размышлял Президент. – Наверняка, наши друзья из Мирового Правительства. Не сами, конечно. Нашли, должно быть, каких-то ненормальных. Каких-нибудь фанатиков, адептов нового религиозного течения или кого-то в этом роде. Ведь кто еще в здравом уме начнет бороться против самой сильной компании в мире?»

У Мостека никак не складывалась картинка. Он напряженно думал, пытаясь построить хоть какую-то собственную версию.

«Но как они узнали о готовящейся операции? Где произошла утечка – у него в компании или у этого фанатика Алвеса? – продолжать задавать сам себе вопросы Президент. – И, самое главное, где этот чертов Алвес сейчас?»

Что больше всего возмутило Мостека, так это то, что ни один из этих прикормленных министров, ни одна гнусная полицейская ищейка, ни один из продажных политиков ни словом не обмолвился о возможных проблемах! Как это могло случиться? Ни одного сигнала от так называемых «друзей» Корпорации!

Президент заходил вперед-назад по своему шикарному кабинету, обдумывая план действий. Затем Мостек остановился, прошел к своему столу и уселся в кресло.

«Ничего! Мы еще посмотрим, кто кого, – решительно подумал он. – Клянусь, при мне золотая звезда «Глобал Принт» не закатится! В конце концов, у меня в руках практически неисчерпаемые возможности для борьбы. Они пожалеют, что связались со мной!»

* * *

Грозовой фронт опять набрал силу, но, по прогнозам Мвиты, Чикейро должен ослабеть к исходу второго дня. По крайней мере, индейцы тоже указывали именно на такую периодичность, а их многолетним наблюдениям вполне стоило доверять. Таким образом, у отряда было почти два полных дня на сборы и подготовку к обратному броску.

При обследовании помещений они наткнулись на довольно приличный жилой блок, где люди с комфортом расположились и начали приводить себя в относительный порядок. У каждого нашлась куча дел, которые необходимо было закончить до выхода. В первую очередь, следовало перетрясти оборудование и перераспределить его между оставшимися членами команды, этим немедленно занялся Матиас. Ченг был недоволен тем, как носильщики функционировали в условиях грозы, и он углубился в свои программистские дебри. Сара занялась проверкой оружия. Мвита зарылась в свои материалы о Чикейро. Денис собирался проверить инструмент и починить взорванный Сарой вход в лабораторию. Ноэлу надо было многое обговорить со своими партнерами в Бразилии и Центральном континенте. Это оказалось совсем непросто, потому что даже при наличии замечательной лазерной антенны связь была неважной. Грозовой фронт был близко, и он создавал существенные помехи для приема. Из-за этого Зак провел в переговорах почти весь день, делая перерывы только на то время, когда спутник был вне зоны досягаемости. Ноэл так утомился за день, что собрался самым безобразным образом завалиться спать, когда под вечер к нему в комнату заглянул Тихомиров и с загадочным лицом попросил пройти с ним.

Отправившись из своей комнаты вслед за инженером, Зак даже не мог подумать, насколько важным будет то, что он узнает от Дениса, и как это повлияет на жизнь всех, кто так или иначе оказался связан с экспедицией в Бразильское Белое пятно.

– Куда мы идем, Денис? – полюбопытствовал Зак, когда понял, что инженер ведет его прочь от жилого блока.

– Я нашел кое-что интересное, и хочу показать вам, мистер Ноэл. Наберитесь терпения, это лучше показать, чем объяснять, что к чему.

– Далеко идти? – жалобно спросил Зак. Ему ужасно хотелось спать. Особенно прельщал тот факт, что он может сегодня ночью спать на нормальной кровати, а не на коврике в палатке.

– Минут десять.

Ноэл вздохнул и поплелся за Тихомировым. Чтобы как-то себя отвлечь от мысли о кровати, он решил завести разговор, к которому давно готовился.

– Денис, чем ты собираешься заниматься, когда вернешься из Бразилии?

Ноэл задал вопрос, который долгое время не давал ему покоя. Он привязался к Тихомирову, что Закари было несвойственно. Ноэл всегда старался держать определенную дистанцию, но Денис как-то умудрился запасть к нему в душу. К тому же, у Зака были планы насчет Тихомирова, и он поджидал удобное время, чтобы поговорить с инженером.

– Уеду куда подальше. Конечно, хотелось бы вернуться в Россию, мне понравилось в тех местах, где мы с вами были, – ответил Денис.

– К друидам подашься? В Сибирь? – ахнул в изумлении Ноэл. – Не дай бог!

– Ну нет! – мотнул лохматой головой Тихомиров. – Это не мое. Не знаю пока, чем буду заниматься. У меня нелады с властью, нелады с криминалом. Возможно, в Россию мне пока не стоит ехать, – вздохнул инженер. – Может быть, поеду в Китай. Наверняка смогу найти там себе занятие. Ченг говорил, что в Китае легко найти работу.

– Я бы мог найти тебе отличную работу, Денис. Ты ни в чем не будешь нуждаться.

– Спасибо, мистер Ноэл. Но я вряд ли воспользуюсь вашим предложением. Кили для меня слишком … чужой, что ли. Это не мой мир. Слишком много законов, условностей, слишком большая пропасть между теми, кто беден и власть имущими.

– Ты не любишь власть имущих? – улыбнулся Ноэл.

– Я не люблю, когда одним нечего есть, а вторым некуда деньги девать, – покосился Денис на Ноэла.

– Это ты меня имеешь в виду? – оторопел Зак.

– Нет. Я просто ожидал вашу реакцию на мои слова.

Закари только усмехнулся, но ничего не сказал.

– Ага, ну вот… сейчас вы думаете, что во мне живет вечная тяга русских к революциям.

– Эээ…ну… я так, все-таки, не сказал, – осторожно возразил Ноэл.

На этот раз усмехнулся Денис.

«Не сказал, но наверняка так подумал».

Вслух же он произнес:

– Но я сказал, что чувствую – да, я не люблю власть имущих. Власть – это зло.

«Почему зло? Почему все считают, что если человек богатый, то обязательно мерзавец? – с возмущением думал Ноэл. – Я разве мерзавец? Чем я так плох, чтобы меня нельзя было любить? Тем, что у меня есть деньги, а скоро будет и власть? Неужели он думает, что я сильно изменюсь после этого?»

Заявление Тихомирова почему-то разозлило Зака и он захотел загнать инженера в угол, заставить того пересмотреть свою точку зрения. Слова инженера прозвучали обидно. Ноэл ведь так стремился к власти! И, кстати, был уже в нескольких шагах от того, чтобы мечта его сбылась.

– Ну, а что ты скажешь, если за твой принтер, например, тебе отвалят столько денег, что ты за всю жизнь не потратишь? – с жаром и даже некоторой обидой спросил его Ноэл. – Станешь презирать самого себя?

Ноэл с интересом уставился на Тихомирова, ожидая его ответа. Ему очень хотелось увидеть, как инженер вывернется из ситуации. Тот даже не остановился, а продолжал топать по коридору вперед.

– Нет, – не задумываясь ни на секунду, просто ответил Денис.

Закари не ожидал такого односложного ответа. Он встал, как вкопанный.

– То есть? Почему? Ты же говоришь, что деньги – это зло!

– Неправда. Я сказал, что власть – это зло. К сожалению, деньги и власть часто идут рука об руку. Но если человек просто богат и при этом не стремится к власти, это для меня приемлемо. Деньги не всегда меняют людей, – ответил Денис и опять двинулся вперед

– Что ты имеешь в виду? – догнал его Ноэл.

– Я не изменюсь, если у меня будет много денег. Я все равно буду много ходить по лесу, собирать принтеры, уважать чужую жизнь и любить своих друзей и свою собаку.

Ноэл притих, обдумывая слова Тихомирова. «Про родину он хоть тут, слава богу, промолчал. Мне только патриотических речей тут бы не хватало», – почему-то с некоторым облегчением подумал Зак. Он опустил голову и смотрел себе под ноги, что было весьма кстати – они как раз дошли до лестницы и стали подниматься по ней.

– Пожалуй, соглашусь с тобой. Но, поверь, Денис, так случится не с каждым, просто ты – уникальный человек.

– Неправда! – живо отреагировал на его слова Тихомиров. – Я уверен, что деньги не поменяют Мвиту и Сару – они останутся точно такими, как сейчас. Нас восемь, – продолжил он, – то есть… – Инженер немного замялся. – То есть, сейчас нас шестеро…Так вот, почти над половиной отряда деньги не имеют власти. И это немало!

– Судя по твоим словам, ты считаешь, что остальная часть отряда продается, дело лишь в цене? – уточнил Зак. – Немного обидно слышать такие слова в свой адрес.

– Я не имел в виду вас, мистер Ноэл. Над вами деньги тоже не имеют силы. Но они вам нужны, чтобы стать могущественнее.

– То есть, получив власть, я перейду в стан твоих врагов, Денис?

– Не совсем так, мистер Ноэл. Просто наши дороги навсегда разойдутся. Вот и все, – улыбнулся инженер. – А что касается остальных, то я думаю, что они сильно изменятся, разбогатев. И от этого мне становится грустно…

Ноэл задумался над словами Тихомирова, и был вынужден согласиться с его мнением. Он очередной раз изумился проницательности Дениса, которой сложно было ожидать от, казалось бы, такого непрактичного и наивного человека, как он. Закари пожалел, что затеял этот разговор. Чтобы как-то скрасить впечатление от беседы, он все-таки спросил Дениса:

– Но ты так и не сказал, что если у тебя вдруг окажется тьма деньжищ? Что ты будешь делать? Столько денег, что за всю жизнь не истратить?

– Это было бы неплохо, – думая о чем-то своем, ответил ему Денис. – Это было бы здорово…

Инженер улетел мечтами куда-то в другое место, а может, и время. Ноэл понял, что продолжать разговор бессмысленно. По крайней мере, до тех пор, пока его спутник не вернется из мира грез.

Ноэл пообещал себе, что вернется к этой теме и все-таки постарается узнать, чему так радостно и тепло улыбается этот тощий неуклюжий русский, и почему он, Зак, не может найти в этой жизни ничего такого, что могло бы вызвать у него такое же выражение счастья на лице.

А пока Ноэл принялся проанализировать, почему его так задели слова Дениса. Зак всегда любил то, чем занимался. Он был авантюристом, дельцом, бизнесменом, жуликом и искателем приключений. Ему нравился его образ жизни, его слабости и пристрастия, его хобби и привычки. Закари ценил свою свободу, которую не ограничивали никакие рамки законов, кроме тех, которые он установил сам для себя. К сожалению, подобный образ жизни не пришелся бы по вкусу ни одной из имеющихся государственных систем на всей планете. И Ноэл, живя на Центральном континенте, на самом деле был человеком вне государства. Впрочем, свою родину он особо никогда не ценил, и она ему отвечало горячей взаимностью. Денег у него было достаточно, но он хорошо понимал, что для полной независимости от государства ему нужны не деньги. Ему нужна была власть. И крайне неприятным открытием для него оказалось понимание, что поднявшись на самую вершину социальной лестницы, в глазах некоторых людей он, наоборот, опустится в пропасть презрения. Казалось бы, ну и какое ему дело до мнения этих чудаков? Но почему-то Ноэла это беспокоило.

Когда он затевал этот проект, Заку все казалось предельно понятным: цели, задачи, способы достижения. Но по мере приближения к цели Ноэл чувствовал, что в его сознание начинает проникать неуверенность в своей правоте и непонимание, зачем он все это устроил. Ноэл, конечно, продолжать уговаривать совесть и лелеять свой махровый цинизм, но с каждым разом у него это получалось все хуже и хуже. Подобные проявления чувств Зак считал слабостью и старался гнать их из своей жизни. Вот и сейчас он решил, что надо перестать копаться в своих сомнениях – они уже дошли до цели, и отказываться от плана было бы глупостью.

– Пришли, – прервал его размышления Денис.

– Что это? – с любопытством поинтересовался Ноэл.

– Возможно, своеобразный ящик Пандоры, мистер Ноэл, – Тихомиров обернулся и внимательно посмотрел на Закари. – И вам надо принять решение, будете ли вы его открывать или нет.

* * *

В самом центре Западного Эрга, далеко за протянувшейся по всей границе Стеной, мертвые пески пустыни нагромоздили огромные барханы вокруг руин недостроенного города. Фундаменты и нулевые циклы зданий уже были основательно разрушены временем и неприветливым климатом, но если иметь возможность подняться в небо, то с высоты еще можно было бы увидеть контуры заложенных улиц, прямоугольники цоколей, и даже какое-то огромное развороченное строение недалеко от заброшенного города. Масштаб застройки, несмотря на то, что все конструкции находились в очень плачевном состоянии, производил сильное впечатление. Это должно было быть какое-то огромное промышленное предприятие – фабрика, завод или энергостанция. Обгоревшие останки стен уже были наполовину засыпаны песком. Однако опытный глаз мог бы заметить, что в этом месте когда-то очень давно произошла катастрофа – то ли взрыв, то ли пожар, или землетрясение. А может, и все сразу.

Внимательный путешественник, оглядевшись по сторонам, обязательно бы отметил, что вся территория разрушенного предприятия была тщательно зачищена – нигде не высились горы строительного материала, не валялось разбитого и испорченного оборудования, не было покореженных деталей, осколков полимеров, стекла или металла. Создавалось впечатление, что какой-то великан-чистюля прошелся с пылесосом или веником по всем разрушенным постройкам, заглянул в каждый угол и старательно подмел в свой гигантский совок разбросанный катастрофой «мусор». Остальную работу сделали солнце, ветер и песок, за сто лет практически восстановившие привычный облик пустыни.

В прошлом веке человечество еще только училось жить в новых климатических условиях, и сейчас во многих местах планеты еще можно найти следы таких построек. Они были попытками наладить новую жизнь, подстроиться под изменившийся климат. Мировое правительство, финансируемое крупнейшими богатыми странами, в спешке размещало на непригодных для проживания территориях согнанных со своих земель коренных жителей бедных стран, беженцев и многочисленных мигрантов. Для них пытались создавать некие условия, позволяющие если не жить, то хотя бы сносно существовать – строили дешевое жилье и жизнеобеспечивающие сооружения – водохранилища, энергостанции, медицинские комплексы. Но планета не везде разрешала людям остаться. Многие грандиозные проекты приходилось останавливать и бросать, не выдержав сопротивление природы. Иногда свою лепту вносил и человеческий фактор – террористы и многочисленные банды порой оказывали столь яростное сопротивление попыткам заселить новые территории, пусть и плохо пригодные для жилья, что компании-застройщики разрывали контракты с Мировым Правительством и уходили с недостроенных объектов.

Со временем игра в благотворительность всем надоела. Строить и помогать переселенцам вообще перестали, разумно решив, что это теперь «их» дело, «их» земля, и пусть сами и решают, как им дальше жить. На Центральном континенте окончательную точку во всем этом поставила защитная Стена, раз и навсегда разделившая бывшую Африку на два противоположных мира.

* * *

Денис закончил сварку дверной плиты и с удовольствием посмотрел на свою работу – на поверхности практически не было видно следов шва.

– Чему ты там так улыбаешься, Тихомиров? – возникла за его спиной Сара. – Уничтожаешь следы моих трудов? – пошутила она.

– Ага, – ухмыльнулся Тихомиров. – Ты славно расколола дверь, мне не составило большого труда ее восстановить, хотя направленность взрыва, на мой взгляд, ты использовала не полностью. Я бы немного скорректировал направление, и тогда мне работы было бы еще меньше.

– Что? – возмутилась Сара. – Ты считаешь, что я недоработала?! Ты в своем уме, инженер? Я сделала свою работу идеально! Ты же понимаешь, что была угроза обрушения части скалы сверху! Ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь? – разошлась Сара.

– Я просто заметил… – начал было Тихомиров, но Сара уже было не остановить:

– Тебе бы только делать всем замечания! Разве от тебя можно дождаться хоть какого-то мало-мальски признания? Ты вечно всем недоволен! Послушать тебя, так только ты умеешь все делать правильно!.. – продолжала бушевать девушка.

– Так, в чем дело? – появилась на крик Мвита. – Кто-то кого-то обидел?

– Да!

– Нет!

– Ну, ясно, – ухмыльнулась Мвита. – Мистер Ноэл зовет всех внутрь, хватит спорить, пошли!

Сара угрюмо посмотрела на Тихомирова, сжала губы и зашагала внутрь лаборатории, гордо подняв голову. Инженер еще полюбовался плодом своего труда, собрал инструмент и тоже отправился вслед за девушками.

Вся группа уже собралась в переговорной комнате. Они расселись вокруг стола, Ноэл взял слово:

– Мы выходим завтра. Прежде, чем мы отправимся в каньон, я хочу, чтобы вы знали: независимо от того, доберетесь вы до дома или нет, – в этом месте он остановился на мгновение, – я выполню свое обещание, которое я давал каждому из вас. Если это не смогу сделать я, за меня это сделает мой партнер. Каждый получит то, о чем мы договаривались еще до начала экспедиции, и это также касается человека, которого с нами нет – Майка Фостера. Свое вознаграждение получите вы или ваши близкие, – он обвел взглядом свой отряд. – Я уже сделал соответствующие распоряжения. На ваш счет будет переведена очень солидная сумма денег. Вы не будете ни в чем знать нужды и сможете потратить эти деньги по своему усмотрению.

В отряде наступило глубокое молчание. Каждый переваривал эту новость по-своему. Тишина затягивалась, и Ноэлу даже стало немного неловко.

– Подозреваю, что не у каждого в отряде была цель заработать на этой экспедиции, – добавил Закари. – Пусть эти деньги, в таком случае, будут приятным дополнением к другим вашим целям и планам. И потом, есть много способов, как эффективно или не очень избавиться от целого состояния, если деньги вас не интересуют. Тут каждый будет решать сам, – Зак сделал еще одну паузу. – Это моя благодарность за ваше участие в моем плане.

– Это здорово, – вдруг произнес Денис с просветлевшим лицом. – На ранчо хватит?

– Хватит, хватит, – рассеянно буркнул Ноэл. Потом встрепенулся:

– Так ты хочешь стать землевладельцем? – с удивлением спросил он. – А как же твое презрение к богатству?

– Я построю там отель, – довольным голосом продолжать вещать Денис.

Вся группа уставилась на него так, будто он признался, что поет в опере.

– Ты? Отель? – с недоверием переспросила Сара. – Охренел, что ли?

– И ранчо! Ага! – продолжал мечтать Денис.

– Зачем? – мягко спросила его Мвита. Ноэл обратил внимание на эту интонацию и выражение лица девушки. Ему показалось, что она слегка улыбается, как будто она знала, какой услышит ответ. И он ей заранее нравился. Хотя вряд ли это было так – Денис никогда ни с кем не делился своими планами на этот счет. Скорее всего, Мвита просто верила в то, что их «безнадежный» инженер просто не в силах иметь недостойные цели, и поэтому с улыбкой ожидала услышать что-то хорошее.

Ободренный ее улыбкой, Тихомиров решился выдать свою сокровенную мечту.

– Для кошек, – просто ответил он. – Привезу всех бездомных кошек, каких найду. Поселю всех там, со всего света, ну, или сколько влезет. Найму людей, которые за ними будут присматривать…

Он обвел глазами своих изумленных соратников. Почему-то Денису сразу все поверили. На лицах Ноэла и Матиаса он отчетливо видел изумление, граничащее с жалостью. Сара улыбалась, а глаза Мвиты излучали столько тепла, что Денису стало даже неловко. Лицо Ченга было абсолютно непроницаемым, впрочем, как обычно – китаец отлично скрывал свои эмоции.

– Хм… ну, это твое дело, – прочистил горло Закари. – А почему кошек?

– Ну, они такие… забавные, очень ласковые, – пояснил инженер. – Я люблю кошек.

– А я думала, ты любишь собак, – немного осипшим голосом проговорила Сара. У нее странно блестели глаза.

– Собак тоже люблю, но кошек больше. Лисичка не в счет, – быстро поправился он. – Она особенная.

– Никто не спорит с этим, – согласилась Сара. – Она всем нам спасла жизнь, когда обнаружила бандитов. Так что мы ей все признательны и тоже любим ее.

В глазах Сары плескались невыплаканные слезы нежности. Она смутилась и отвернулась в сторону. Ноэл смотрел на девушку, не в силах оторвать взгляд, настолько трогательно она выглядела в этот момент. Зак сам был готов разрыдаться от нахлынувших на него эмоций.

– А я смогу основать еще один фонд, – чтобы разрядить момент, произнесла Мвита. – У меня уже давно есть план, и теперь я смогу его осуществить. Благодаря вам, мистер Ноэл, – обернулась она к Заку.

– Благородные люди имеют благородные цели, – улыбнулся Ноэл. – Я буду рад, если ваш план осуществится, мисс Ндомо.

– Мвита, – поправила по привычке она.

– Мвита, – по привычке улыбнулся Ноэл.

– А я уеду из Китая, и открою свой бизнес, – вдруг произнес Ченг.

– Какой? – полюбопытствовал Денис.

– Это коммерческая тайна, – важно заявил китаец.

– Правильный подход, Ченг, – похвалил его Матиас. – Я, пожалуй, тоже открою более спокойный бизнес. И тоже, пожалуй, перееду из Бразилии, – добавил он с небольшой усмешкой, так, что нельзя было понять – говорит он это серьезно или шутит, чтобы просто поддержать разговор.

На этих словах Ноэл вскинул глаза и внимательно посмотрел на Рика. На его лице явственно читалось сомнение, но вслух он ничего Матиасу не сказал.

– Слушайте, мы так никогда спать не уйдем, если будем слушать все планы. Может, отправимся на отдых? – предложила Сара.

Все с радостью согласились. Сегодня впервые за много дней людям удастся спать под крышей. Чувство защищенности и успех экспедиции немного пьянили и давали возможность расслабиться. Не хотелось думать о завтрашнем дне и о том, что им опять придется рисковать жизнью и сражаться со стихией. Им было хорошо, и это главное. Все научились жить настоящим моментом и ценить то, что можно было получить здесь и сейчас. Люди начали расходиться по отведенным для сна комнатам.

– Сара! – окликнул девушку Ноэл, когда она выходила из переговорной комнаты.

– Да?

Они остались одни в комнате. Возникла маленькая пауза, которую первым прервал Зак.

– Ты ничего не сказала о своих планах на будущее. Как ты планируешь распорядиться своим гонораром?

– Семьи у меня нет, – Сара опустила голову в раздумьях, – я одна на всем белом свете. – Она с трудом подбирала слова. – Наверное, вернусь к себе на родину, найду свою команду, а там посмотрим, – резюмировала она, немного смущаясь.

– Опять будешь бегать от закона, и заниматься сомнительными заказами? Тебе не надоело знаться со всякими криминальными личностями и рисковать своей жизнью?

– Но я ничего другого не умею делать… Да и кому…

«…какое до меня дело», – собиралась закончить она свою мысль, но в этом месте ее беспардонно прервал Ноэл:

– Никуда ты не вернешься, и думать забудь, – приказным тоном произнес он. – Бизнес мы тебе придумаем легальный, хватит заниматься криминалом.

– Зачем?

– Что – зачем? – не понял Ноэл.

– Закари, вы зачем мне это все говорите? – она подняла на него свои бездонные глаза.

Ноэл решительно посмотрел в них, взял Сару за руку и произнес:

– Потому что я теперь до гробовой доски твой, девочка. Я тоже один на всем белом свете, но рядом с тобой мне больше никто не нужен, Сара, – он понял, что девушка с удивлением и испугом смотрит на него. – Я утонул в твоих глазах. Я люблю тебя – окончательно и бесповоротно. Я понял это в тот день, когда впервые увидел тебя в клинике. Я не идеал, но буду любить тебя до конца своих дней, если ты позволишь. Что ты ответишь? – спросил он охрипшим голосом.

Сара опустила голову и о чем-то напряженно думала. У Зака упало сердце. Он держал в руках тонкую, крепкую ладошку и молился, чтобы Сара сказала «да». Отказ он бы не пережил.

Девушка подняла голову. Глядя на ее плотно сжатые губы, Закари похолодел. По его мнению, она не выглядела влюбленной. В глазах у Ноэла потемнело.

– Есть проблема, – услышал он.

– Какая? – машинально спросил Зак.

– Я ненавижу, когда мной командуют и принимают за меня решения, – ответила Сара.

– Понятно, – осторожно ответил Ноэл, боясь спугнуть удачу. – А я… а я… я просто ненавижу командовать и принимать за других решения, – нашелся он. – Все сходится!

Это была такая наглая, нелепая ложь, что Сара не выдержала и засмеялась. У Зака отлегло сердце.

– Сомневаюсь, – смеялась она. – Но если правда, – тут Сара стала серьезной, – если ты когда-нибудь попробуешь мной командовать или ограничивать мою свободу, я немедленно от тебя уйду. Понятно?

– Понятно, – опять машинально произнес Зак. – А что это означает? – он совершенно перестал соображать. – Я не понял…

– И этот человек руководит целой экспедицией! – Сара театрально вздохнула и закатила глаза. Затем она взглянула на растерянного Ноэла и улыбнулась:

– Это «да». Окончательно и бесповоротно. Я тебя люблю, Зак.

* * *

Мировое Правительство занимало довольно сложное положение на современной политической арене. Изначально призванное заменить Лигу наций, эта структура должна была заниматься управлением и развитием стран с учетом их взаимных интересов. Но всех под эгиду Мирового Правительства загнать не получилось – оппозиция заняла позицию «продуктивного нейтралитета» и очень эффективно гнула свою линию. То есть, существование такого правительства эти страны как бы признавали, и даже прислушивались, когда им было выгодно, но отказывались подчиняться, когда их интересы ущемлялись. Такую политику «мировое сообщество» регулярно порицало, пыталось вернуть оппозиционные страны в «семью». Получалось это плохо, но страны были большими и далеко неслабыми, поэтому им прощалось бунтарское поведение, все возмущались, но изменить ничего не могли. Так и жили.

Идея создания Мирового Правительства возникла после первого переселения народов. К этому моменту уже образовались новые границы и появились государства, в которых смешались представители множества стран, появились мультикультурные общества, у огромной части населения Земли стерлись понятия «национальные интересы» и «историческая память». Разумеется, эти понятия было бы довольно сложно сохранить, когда в один момент человек вдруг становится гражданином государства, где все жители раньше жили в разных странах. Нет понятия большинства и меньшинства, общей истории, традиций и культуры. Такие проблемы пережили не только вновь образованные государства. Страны Северной Америки тоже весьма пострадали от миграции. Но она проявилась с другой стороны – из Соединенных Штатов Америки и Канады выехало так много людей, естественно, самых богатых и образованных, что это привело к полному экономическому краху государств. И в результате общие национальные интересы были утрачены, а вместе с ними и какой-либо политический и экономический вес на мировой арене.

По замыслу политиков Мировое правительство должно было выступать гарантом «мира равных возможностей». Правда, при этом из этой системы элегантно выперли самую бедную часть населения мира – Эрг, но в тот момент это казалось такой незначительной уступкой во имя прогресса и всеобщего процветания. Конечно, некоторые правдоискатели тех времен робко пискнули, что, мол, негоже отгораживаться от тех, кому вы больше всего нужны. Мировое Правительство первого созыва свято поклялось, что как только будут решены первоочередные задачи «во имя блага всех людей», они сразу примутся помогать Эргу. Видимо, задач накопилось столько, что они до сих пор решались, потому что у правительства руки до Эрга так и не дошли.

Отношение Мирового Правительства к Эргу всегда было модным критиковать. Именно этим постоянно занимались страны оппозиционного блока – Китай, Россия, страны региона Плодородного Полумесяца. Со своих политических трибун руководители этих государств постоянно взывали к совести Мирового Правительства и стран, которые имели политический вес и могли влиять на этот процесс. В ответ и Правительство, и упомянутые страны резонно отвечали – «вам надо, вы и помогайте». На этом оппозиция начинала буксовать и вяло пререкаться уже внутри себя по принципу «я, что ли, крайний? у нас своих забот полно», и все усилия сходили на нет. Конечно, существовала адресная помощь Эргу, было много благотворительных организаций, частных пожертвований – люди бескорыстно помогали беднейшему региону планеты, но существенной пользы это не приносило, увы.