Текст книги "Приворот от ворот"

Глава 7

Полина

Утром проснулась от ощущения того, что… выспалась. Разлепила веки, скосила глаза на часы. Шесть утра. Не проспала. Повернулась на другой бок и только сейчас заметила, что Вениамина нет рядом. Неужели ночью смотался на диван? У-ух, я ему устрою. Обещал же.

Только поднялась, как услышала звонкий звук ковки с улицы. Работать, значит, побежал. Ну-ну. Сейчас как выйду…!

Пока искала одежду, пока одевалась, на улице послышался громкий женский крик. Застегнула рубашку, надела носки и пошла смотреть, кто там на моего личного мужика голос повышать вздумал, кроме меня, разумеется.

Схватила куртку и вышла через сени на крыльцо.

– ***, Венька, ты обещал, что я не разобью машину! Ты ***, я же думала, что все нормально будет. А ты ***!!! – Орала на Вениамина Марья Догилева.

Мой Аполлон, был спокоен, как статуя.

– Я говорил про твою машину, а не про машину Хохрикова. – Отозвался Кулаев.

– Да-а?!? – Издевательски протянула она. – А какого черта ты не уточнил, чья это должна быть машина? А если бы я ***??? Ты совсем ***?

Мне все это быстро надоело. Я подняла ведро, которое стояло на крыльце, и выплеснула содержимое на раннюю гостью. Она тут же замолчала.

– Чего кричишь с утра пораньше? – Спросила. Марья судорожно хватала ртом воздух и стряхивала грязно-серые капли с себя. Я наклонилась к подошедшему ближе Веньке. – Что в ведре было? – Спросила тихо.

– Вода, в которой железо гасил. – Признался он.

– Ты кто, вообще? – Вдруг спросила пришедшая в себя девушка.

– Полина. – Ответила.

Странно, что я ее знаю, а она меня нет. Но Догилевы изначально были у всех на виду в деревне. Обо мне же они знать не обязаны.

– А-а, – протянула она, зябко передернув плечами. – Белая Воронина. Наслышана. Ты чего в разговор вмешиваешься?

– А ты чего на Веньку орешь? – Ответила вопросом на вопрос.

– Хочу и ору. – Фыркнула мокрая Догилева.

– Хочу и вмешиваюсь. – Пожала плечами. И добавила. – Еще водички?

Марья злобно засопела.

– Кулаев, ты где эту змеюку подколодную откопал? Еще и домой притащил…. Мегера!

Я краем глаза уловила движение за забором и напряглась. Однако, заметив платок Любови Карповны, успокоилась. Деревня, похоже, всегда будет знать о нашей жизни больше нас самих.

– Сама ты гингвит атрофический. – Фыркнула. – Я, между прочим, сама притащилась. Ужинать.

– Медик, что ль? – Поинтересовалась ранняя гостья. Я кивнула. – А чего это ты в шесть утра ужинать пришла?

– Захотела и пришла. – Я поджала ноги на холодных досках. Впопыхах про обувь и не вспомнила.

– А-а. Теперь это так называется? – Нахмурилась Марья. – Ладно. – Махнула она рукой и поплелась к калитке, где рядом с моей, была припаркована машина яркого «вырви-глаз» желтого цвета. – Кулаев, мы еще не закончили. – Беззлобно крикнула она, прежде чем сесть за руль.

– Вень, а чего она хотела? – Спросила, когда парень в приказном порядке загнал меня домой. Не хотел, чтобы я простыла.

– Она на производстве села на погрузчик и уронила на машину Якова Хохрикова три панели. – Ответил он, доставая молоко из холодильника.

Я удивленно вскинула брови.

– А причем здесь ты? – Непонимающе спросила.

– Я сказал, что желтую машину она не разобьет. Она поняла по-другому. – Он поставил передо мной стакан с молоком и подвинул тарелку с печеньем.

Я отпила из стакана и отодвинула печенье обратно.

– Не люблю завтракать. – Поморщилась.

– Как и обедать, и ужинать. – Спокойно оповестил Вениамин.

Я нахохлилась, но завтракать пришлось полноценно. Я действительно пренебрегала некоторыми приемами пищи, чтобы потом вдоволь наесться. Это не было правильным режимом питания. По взгляду Кулаева поняла, что кормить меня теперь будут по часам и полноценно. Интересно, мама дома всех тараканов потравила? Хотелось бы домой попасть хотя бы к вечеру.

Сегодня мне предстояло работать в платном кабинете, ибо суббота. Я с облегчением нашла сумку с телефоном в машине и миллион пропущенных звонков от мамы. Перезванивать не стала. В больницу я явилась вовремя, в отличие от Натальи. Она опоздала на две минуты, ворвалась в кабинет растрепанная и с засосом на шее. Так как я уже готовила пациента к осмотру, то не стала при посторонних спрашивать ее о прошедшем вечере. Но, судя по ее виду, время было проведено весьма плодотворно.

– Мне с тобой нужно будет поговорить вечером. – Шепнула она мне.

Я вздохнула.

– Венька с ужином же. – Напомнила.

Натка хмыкнула.

– Не переживай. Я тебя отпрошу.

Человек, которому я, не дай бог, испорчу жизнь, по его мнению, явился кормить меня ровно в двенадцать. И он снова выгнал всех, даже из коридора.

– Вень, ты не пробовал в армию сходить, покомандовать? – Восхитилась моя ассистентка.

– Нет. Мне в селе хватает. – Ответил он и принудительно усадил меня за столик.

– Раз в селе хватает, дай мне сегодня Польку на вечер. – Вкрадчиво попросила Наташка.

Я подавилась запеканкой. То есть мое мнение здесь даже не учитывается?

– Нет. – Покачал он головой и постучал по моей спине ладошкой.

– Почему? – Подруга была в ударе.

– Голова завтра болеть будет. – Спокойно сказал он.

Я насупилась. Не так часто я и употребляю. Раз в три года, если повезет.

– Так завтра третье воскресенье месяца. В больнице санитарный день. Все равно работать нельзя будет. – Начала объяснять она.

Парень пристально посмотрел на меня, как бы спрашивая взглядом, чего я хочу.

– Мы немножко посидим и все. – Пообещала. – Я тебе позвоню.

Вениамин еще немного посверлил меня взглядом и кивнул.

– Ладно.

Натка радостно взвизгнула. Я, наоборот, надулась. Раньше у мамы с папой отпрашивалась, теперь у парня, который возомнил себя моим будущим мужем. Неизвестно, как еще у Петьки отпрашиваться придется. А там еще мамина соседка с тараканами есть и Любовь Карповна. Интересно у них мне тоже спрашиваться надо? И это в тридцать с лишним лет! Докатилась.

После еще трех пациентов в голову закралась мысль: а не взбунтоваться ли мне? Что если я останусь у Наташки на ночь? Не выгонит же она меня. И пусть идут все темным и дремучим лесом. Моим нервам тоже нужен отдых. Они у меня не казенные.

– Суровый он у тебя. – Натка после тяжелого трудового дня плюхнулась на сиденье машины.

– Он не у меня. – Проворчала недовольно.

– Не дуйся. – Засмеялась подруга. – У меня две бутылки вина с восьмого марта стоит. Помнишь, нам когда дарили, ты от своей отказалась, я обе забрала. Хорошее, кстати, вино.

Я тронула машину в сторону Наташкиного дома.

– А твои ругаться не будут? – Спросила.

– Неа, – беспечно отозвалась та. – Они в Томиловку на пару дней вчера еще уехали. Мама решила сестре подросшего внука показать. Надеюсь, что там он не сбежит погулять. – Она немного нервно хихикнула.

Наткин дом стоял в центре деревни. Ее родители жили отдельно. Отец работал на пилораме у Догилевых, мама занималась внуком. Подруга выкупила свой старенький домик у той самой тетки, которая сейчас жила в соседней Томиловке. А еще эта самая тетка громче всех возмущалась над тем, что Наташка родила ребенка без мужа. А куда ей еще тянуть-то? Тоже под тридцать лет, мужика нормального в деревне не нашла. Съездила в город, и сразу забеременела. На вопросы: «откуда?», только загадочно молчала. Даже мне не говорила, чей.

Петька, когда приехал с заработков и узнал, что Натка беременная, пил неделю. Потом ничего, отошел. Тормоз, тоже. Не мог раньше к ней обручальное кольцо подкатить. Высиживал все что-то.

Первым, что бросилось в глаза: крыльцо действительно было новым. Догадываюсь, кто его сделал. Уж больно характерная приладка досок друг к другу.

Мы с Натальей расположились на небольшой кухоньке, куда и из мебели влезли пара настенных ящиков и стол под цветастой клеенкой. Ремонт в ее домике был сделан только в комнате сына. На остальное, пока, средств не хватало. Дети – дорогое удовольствие, а Наташка хотела, чтобы ее сын ни в чем не нуждался.

– Ну, рассказывай, что у вас с Петькой ночью случилось. – Поторопила подругу, которая задумчиво смотрела на пробку в бутылке.

После моих слов бутылка едва не полетела на пол. К счастью, Натка вовремя подхватила выпавший из ее рук напиток.

– С чего ты взяла, что это был твой брат? – Нервно спросила она, не поднимая на меня взгляд. Еще и щеки покраснели, выдавая ее с головой.

– Венька сказал. – Сдала парня.

Она вздохнула и отвернулась.

– Черт, штопора нет. – Проворчала она.

Я встала на гудящие ноги. Подошла, забрала бутылку из рук. Повертела. «Массандра» какая-то. Красненькая.

– Нужен саморез. – Провозгласила, припомнив, как в медакадемии даже стоматологический бур применять приходилось при открытии бутылок. – И пассатижи. Вытаскивать будем.

Наташка, воспользовавшись моментом, улизнула, ища нужный инструмент. Я поставила бутылку на стол и осмотрелась. Нет, я ей этим летом обои переклею. Ярко-фиолетовые обои, которые уже прилично выцвели, создавали ощущение, что я нахожусь в старом пыльном будуаре. Не знаю, что это, но ощущение создавалось именно такое. У ее тетки ужасное виденье прекрасного.

– Вот. Нашла. – Наконец, подруга вернулась, держа в руках Петькины пассатижи.

Я фыркнула, но инструмент приняла. Приладила саморез и закрутила его в пробку. Зажала бутылку между бедрами и принялась раскачивать пробку пассатижами, попутно вытаскивая ее. Через минуту мне это удалось.

– Ты сколько лет вино не пила? – Спросила подругу. Если у нее даже штопора в доме нет….

– Лет пять. Кстати, с тобой последний раз. Помнишь, ты в деревню приезжала. Жаловалась, что Сашка твой дома не ночует. Я тебя в автобус утром грузила никакую. – Напомнила она.

Я вздохнула. Чуть в том автобусе не померла от похмелья. А что пили, хоть убейте, не помню. Но Сашка, и правда, тогда уже погуливал. Только я, дура, ничего замечать не хотела.

– Ну, тогда доставай стаканы. Будем наверстывать. – Нервно улыбнулась ей.

Наташка достала из шкафа хрустальные бокалы, быстро протерла их от пыли. Я разлила вино.

– Ну, за здоровье. – Привычно чокнулись мы и отпили.

– Рассказывай. – Сказала я, глотнув из бокала.

Натка подвинула плошку с соленьями и вздохнула.

– Твой Петр вечера приходил, крыльцо чинить. – Она потупила взгляд.

– И что? – Поторопила я ее.

– Не знаю, Поль. Все так странно и запутанно. Не знаю, что делать. – Наташка вздохнула и виновато покосилась на меня. – Нравится мне твой Петька. Знаю, что нельзя, а все равно тянет.

Я улыбнулась.

– Почему нельзя. Вы вполне друг другу подходите. – Оповестила и снова отхлебнула из бокала.

– Нет. – Она помотала головой. – Ты не понимаешь. Он вчера сказал, что меня любит. Ну, что я могу ему дать? Я баба с прицепом. Кто чужой рот кормить будет?

Я поморщилась.

– Нат, ну что ты такое говоришь? Дай ему шанс. Он же не виноват, что в тебя влюбился. – Пожала я плечами.

– А как еще? – Подруга опустошила бокал и шмыгнула носом. – Знаешь, что он вчера сказал? Знаешь?

– Что? – Осторожно спросила.

– Что Юрку моего усыновит, и ему все равно, что ребенок не его. Представляешь? – Она совсем разревелась. – Ну, кому я нужна с ребенком-то?

Я нагнулась и погладила ее по голове.

– Петьке нужна. – Попыталась убедить я ее. – А вот кому я нужна без кола, двора, и даже без ребенка, еще вопрос. – Напомнила, допив свой бокал.

– Веньке. – Хмуро оповестила меня Натка, вытирая слезы кухонным полотенцем.

Я помотала головой.

– Он молодой парень….

– И колдун. – Безапепелляционно заявила подруга, снова наполнив бокалы. – Он выбрал тебя. Смирись.

Я накуксилась.

– Он нормальный. Просто слишком расчетливый. – Пробурчала.

– Ой, ли! Вся деревня его предсказаний с замиранием сердца ждет. А ты так легко к нему относишься.

– Он слишком молодой. – Напомнила.

– Петька тоже младше меня. – Натка, кажется, напилась.

– И что? Ты ему шанс дала? Подпустила его к себе? – Спросила, немного издевательски.

Натка снова разревелась.

– Не-ет.

Такой роскоши, как слезы, я позволить себе не могла.

– Вот и я нет.

Мы немного помолчали, потягивая вино. Я понимала, что с Венькой у нас, скорее всего, ничего не получится. Однако, я бы очень хотела чтоб Наташка и Петька были счастливы.

– Нат, а если мы попробуем? – Предложила ей.

– Что попробуем? – Испугалась она.

– Смириться с мужиками. – Ответила.

Она задумалась.

– Только если ты тоже попробуешь. – Наконец, вынесла она вердикт.

У в прихожей зазвонил мой почти разряженный за день телефон. Пробралась туда.

– Где тебя носит? Ты давно уже должна быть дома. Все тараканы сдохли. Наверное. Если были…. – Мамин голос резал слух. – И где носит Петьку? Почему вас дома нет?

– Так ты не сказала, когда прийти можно. – Ответила.

– Так в инструкции написано, что через сутки. – Как будто мы инструкцию от «Дихлофоса» каждый день читаем. – Ты у Веньки? Где твой брат? – Начала спрашивать она.

– Не знаю. Ему и звони. Я у Натки. – Оповестила.

– А-а, – разочарованно протянула родительница. – Ты у подруги, значит. А я-то подумала…. Ладно, сейчас Петьке позвоню.

Я положила телефон в карман куртки и отправилась на кухню. Наташка уже допила из бокала и выглядела крайне угнетенной.

– Нат, а что все-таки вчера случилось? – Насела я на нее.

Она задумалась.

– Петька меня вчера поцеловал. – Удрученно сообщила она.

Я скривилась. Засос то я видела.

– И что?

– Я ему фингал поставила. – Она шмыгнула носом. – А он меня к стене прижал и….

– И что? – Переспросила, когда она замолчала.

– У меня синяк на шее, а я ему по… промежности коленом заехала. – Я скривилась совсем. – Он на диване ночевал, а я у Юрки в комнате.

Мда. В общем, Наташка тоже к себе мужиков не подпускает. И что с нами не так?

– Может, попробуем все-таки. – Предложила.

– А давай. – Отчаянно махнула она рукой и достала вторую бутылку. – Откроешь?

Я открыла, и мы еще около часа обсуждали с ней наши жизни. А потом пришел он, конец праздника. Мой братец с покоцанной мордой.

– Ничего себе! – Образно перевела я его эмоции на человеческий язык, когда он заглянул на кухню. – А что за повод?

– Мужики-козлы. – Мрачно ответила я, толкая засуетившуюся Натку, чтобы она успокоилась. – И ты в первую очередь.

– Ясно. – Пробормотал Петька. Он вытащил телефон, и набрал номер. – Кулаев, тут твоя нажралась в стельку. Тащи ее домой. Я со своей пока разберусь. – Сообщил он.

Глава 8

Полина

– Это мой дом! Ты не можешь здесь указывать. И жить тоже. – Заплетающимся языком доказывала Натка через пару минут.

Петька даже бровью не повел.

– Здесь, прежде чем жить, нужно ремонт сделать.

Я уронила лицо на руки. Если это его способ ухаживать за Наташкой, то он крайне отстойный.

– Я тебя сюда и не звала. – Не сдавалась подруга.

Петька помрачнел.

– Если бы я ждал, когда позовешь, то мы бы оба успешно состарились. – Сообщил он.

– Вы и так состаритесь. – Фыркнула я.

Братец тут же вспомнил обо мне.

– А ты вообще молчи. За тобой сейчас прискачут и уберут отсюда. – Наставил он на меня палец.

Кухня была маленькая, поэтому палец оказался в моей зоне досягаемости. Привычным жестом схватила его, и повернула, припомнив все детские обиды.

– Женой командовать будешь. Я уже взрослая, что хочу то и делаю. – Оповестила взвывшего братца.

Он дернул руку на себя, чуть не выдернув меня из-за стола.

– Ополоумела совсем со своим ненормальным? – Прошипел он.

Больше ничего добавить не успел, так как на кухне появился Вениамин. Стало совсем тесно. Парень оказался куда умнее моего брата, потому что он просто подошел ко мне, поднял на ноги, потом на руки и вынес из помещения. В прихожей захватил куртку и завернул меня в нее. Сумку повесил на плечо и вышел из Наташкиного дома. Золото, а не мужик растет.

– Мы куда? – Спросила, когда он пронес меня мимо машины.

– Домой. – Коротко ответил он.

Я поморщилась.

– Не хочу домой. Там мать ругаться будет. – Опечалилась я. – Гулять хочу.

– К нам домой. – Поправился Венька.

Мой мозг с трудом соображал, где это.

– К тебе, что ли? – Наконец, догадалась я, когда мы свернули в проулок.

– Да. – Кивнул он. – К нам.

Упрямый какой. Я приткнулась носом к его футболке и нахмурилась. Во-первых, только сейчас заметила, что он опять не оделся толком. Во-вторых, от него безумно приятно пахло.

– Почему от тебя пахнет деревом? – Спросила и шумно принюхалась.

Он бросил на меня насмешливый взгляд.

– Шкаф делал.

Шкаф? Какой шкаф? Это он так мои вчерашние слова воспринял?

– Сделал? – Фыркнула.

– Да. Завтра монтировать буду. – Ответил он.

Я озадачилась. Из-за моих слов парень сегодня весь день работал, и еще завтра собрался. Впредь, надо бы следить за своим языком, а то Венька все очень буквально воспринимает. Видимо, он из тех редких пород, которые: «Мужик сказал – мужик сделал». Я с такими еще не встречалась, так что во мне тут же проснулось нездоровое женское любопытство.

– Что у нас сегодня на ужин? – Спросила, когда он занес меня в дом.

– Солянка. – Ровно ответил он, поставил меня перед раковиной на кухне и принялся мыть мне руки, как маленькому ребенку.

Мне бы возмутиться, но я так залипла на его мыльные руки, которые скользили по моим ладоням, что у меня вообще все из головы вылетело. Кроме одного.

– Вень, а когда мы в баню пойдем? Вместе. – Уточнила в предвкушении.

Он тяжело вздохнул и отстранился, чтобы взять полотенце.

– После свадьбы. – Сказал решительно, промокнул мои руки и подтолкнул к столу.

Я села, но нить разговора не потеряла.

– Почему, после свадьбы? – Мне действительно было любопытно.

– Потому что секс у нас с тобой будет только после свадьбы.

У меня брови в волосах потерялись от такого заявления.

– Ты серьезно? – Ахнула.

– Да. – С непроницаемым лицом сказал он и поставил передо мной тарелку с супом.

Я чуть не протрезвела от такой постановки вопроса. Мда, у нас назревает проблема.

– А если я не пойду за тебя замуж? – Вкрадчиво спросила.

– Пойдешь. – Возразил он.

– Почему ты так в этом уверен? – Проворчала.

Он не ответил, только загадочно улыбнулся. Пришлось молча есть суп, чтобы не пристать к нему еще с чем-нибудь. А пристать хотелось. Очень даже.

– Я сегодня к маме поеду. – Оповестила, отодвинув пустую тарелку. Трезвеющий мозг начал приходить в норму.

– У тебя машины нет. – Услышала в ответ.

– Пешком дойду.

– Нет. – Вениамин покачал головой. – Здесь останешься.

Я нахмурилась.

– У меня здесь нет одежды, я хочу помыться и вообще….

– Твоя одежда здесь. Я сегодня сходил до дома твоей матери и принес. Баня истоплена, но ты сходишь туда не раньше, чем через два часа, когда придешь в себя.

Через пятнадцать минут у меня началось похмелье. Спасало только то, что я сейчас поела солено-пряный суп, и так плохо, как могло бы быть, не было. Я лежала на диване, закинув ноги на подлокотник и смотрела, как Кулаев прилаживает будущие полки к стенам.

– Сними футболку. – Попросила его.

Он обернулся.

– Что? – Переспросил.

– Сними футболку. – Повторила.

Думала, что он сейчас начнет задавать кучу вопросов, но он лишь кивнул, отложил инструмент на клеенку и стянул футболку. Положил ее на подлокотник, рядом с моими ногами и снова взял инструмент в руки.

Я вмиг забыла про головную боль, наблюдая за идеальным телом. Е-мое, и это все мне? Мысль о замужестве перестала казаться неприятной. Венька с каждым днем мне нравился все больше и больше. Так почему бы и… да? Или нет? Я совсем запуталась. Мозг съехал набекрень, и я застонала из-за пульсирующих висков.

Вздохнула с облегчением, когда прохладные ладони прижались к моему лбу. Что-то реакция на алкоголь у меня какая-то неправильная стала. Старею что ли?

– У тебя ничего обезболивающего нет?

Кулаев замер, нависнув надо мной.

– Травы.

Я нахмурилась. Живем в двадцать первом веке, а он травами меня лечить собрался. Таблеточку бы сейчас.

– Неси мою сумку. – Вспомнила, что у меня там что-то вроде анальгина завалялось.

Через несколько секунд сумка была у меня в руках. Выпотрошила содержимое и нашла-таки заветные таблеточки. А еще рядом стоял Вениамин и держал в руках стакан с водой.

– Ну, слава богу, – улеглась обратно после того, как выпила таблетку. – Теперь выживу. Возможно.

– Ты поспи немного. – Посоветовал он мне.

Я помотала головой. Как можно спать, когда тут такое показывают? Вот и я не знаю. Однако, веки все-равно периодически закрывались, так что я пропустила момент, когда парень остался в одних трусах. С удивлением обнаружила, что он закинул на плечо полотенце и прошел мимо меня.

– Куда? – Я подскочила.

– В баню схожу, опилки смою. Спи. – Последовал приказ, и дверь за ним захлопнулась.

Это меня сейчас так ласково послали? И куда? Спать! Из вредности встала на ноги. Было желание отправиться за ним в баню, но усилием воли я его подавила. Он прав, рано нам еще такими вещами заниматься. Сбежит еще, иди, ищи потом другого такого же. Я не настолько опытна в этом деле, чтобы мужика крепко только за одно причинное место держать.

Заглянула в холодильник, прикинув, что я могу накулинарить на ночь глядя. Хотя, если учесть, что готовлю я так себе, то мне совсем к холодильнику соваться не стоило. И вообще, среди медиков бытует мнение, что чем лучше специалист, тем отвратнее он готовит. И эти знания не на пустом месте родились. В общаге нам чего только есть не приходилось. Но я-то стоматолог. А каково патологоанатомам?

Расстроенная своими мыслями, заглянула в заварник. Ага, свежие травки. Налила себе в кружку отвара и выпила. Не знаю, с чем это связано, но апатичное состояние прошло почти сразу. Чем бы таким полезным заняться?

Вернулась в комнату. Ага! Пленка с мелкой стружкой явно не была украшением будущей гостиной. Засучила рукава и принялась исправлять эту несправедливость. Все убрала, подмела и отправила в печку. Завтра на растопку уйдет.

Повертелась, осмотрелась. В доме вроде бы больше убирать было нечего. Вышла на улицу. Ну, вот же, в холодной кладовке пол не метен, на крыльце тоже….

Венька, вернувшийся из бани через двадцать минут, нашел меня в сенях, где я, высунув язык, лазила с рулеткой по потолку.

– Что ты делаешь? – Возмущенно спросил он.

Я вскинула голову и стукнулась головой о балку.

– Ой. – Прошипела. – Твою мать, Кулаев! Ты чего пугаешь? – Спросила, слезая с двух табуреток, поставленных друг на друга. Стремянку я не нашла.

Он бережно схватил меня за плечи, слегка встряхнул, но увидев непонимание в моих глазах, просто занес в дом.

– Чего сейчас-то не так? – Обиженно надулась, потирая лоб.

Через пару секунд на него плюхнулся пакет с замороженным мясом. Ох, как хорошо.

– Ты была на улице без куртки. – Соизволил он, наконец, объяснить свое поведение.

– Ты тоже. – Проследила за каплей воды, которая скатилась с его волос по шее на плечо. Если учесть, что он сейчас в одном полотенце на бедрах тут стоит, то он был на улице куда более раздетым, чем я.

Кажется, мой ответ ему не понравился.

– Ты о себе совсем не думаешь. – Вынес он неутешительный вердикт.

Тоже мне, тайну открыл. Да я с детства самоубиться пытаюсь самыми нелепыми способами. Всегда лишь случайность какая-то спасает. Я вдруг вздрогнула от пришедшей ко мне в голову мысли. Нахмурившись попыталась мысленно обрисовать проблему. А ведь это все прекратилось в мои пятнадцать лет, когда этот парень меня в будущие жены зачислил. То давнее падение было последней нелепостью, которое со мной случилось. И вот опять началось. К чему бы это?

– Что ты там делала? На потолке? – Уточнил он, вырывая меня из мыслей.

– Измеряла. Там, если окно сделать, неплохая веранда получится. Только балки вагонкой закрыть….

Кулаев тяжело вздохнул и присел ко мне на край дивана.

– Поль, ты могла сказать, я бы посчитал все. – Его синие глаза сейчас были темными, почти серыми.

– Нечего было меня дома одну оставлять. – Проворчала. – Ты и так мне здесь ничем заниматься не даешь.

Он задумался, потом тряхнул головой, как лошадь.

– А чем ты хочешь здесь заниматься?

– Много чем. – Запальчиво выпалила. – Хочу помогать, хочу сделать дом уютным, прибираться, готовить…. Нет, готовить не хочу, ты это лучше делаешь. – Я оглядела комнату задумчивым взглядом.

– Ты согласна на свадьбу? – Вдруг спросил он.

Я озадаченно на него посмотрела. Как он эти события вообще вместе связал?

– Нет, просто, раз уж ты заставил меня тут обосноваться и даже вещи припер, то я хочу быть полезной. – Я прищелкнула языком и направила на него свой палец. – Вениамин Батькович, мне нужен твой огород. И лопата. Завтра.

Он немного растерянно моргнул.

– Ты не будешь работать на огороде.

Я ухмыльнулась.

– Спорим, что буду? – Спросила с ехидцей.

Кажется, спорить он не хотел.

– Тебе нужно только сказать, чего ты хочешь. – Уже менее уверенно пробормотал он.

– Окопаться я хочу, на закрепленной территории. Чего тут непонятного? Сама. Лопатой. – Попыталась объяснить.

Кажется, он меня не понимал. Как я это осознала? Он немного отодвинулся от меня и уронил лицо на ладони.

– Ты самая нелогичная женщина на свете. – Вынес он свой вердикт через пару минут. – Будет тебе лопата. – Он поднял лицо, и скривился.

Я прямо почувствовала, что если я и буду что-то копать, то только под чутким конвоем. Ну, ничего, знавала я одного хирурга, он у нас профессором на кафедре был. Так у него на даче грядки были ровные, как по линеечке. На вопросы о том, что нельзя же профессорские руки ковырянием в земле убивать, он строго смотрел на вопрошающего, а потом отвечал:

– Руки, а в особенности пальцы хирурга должны быть сильными. Есть и двенадцатичасовые операции, без сильных рук нечего делать в такой профессии. – И дальше ковырялся в грядках в свободное время.

А еще вспомнилось, как Николай Ефремович в прошлом году списанным скальпелем окна в реанимации ватой затыкал. Тоже, сильные руки у человека. Я покосилась на руки Веньки и вздохнула. Эти пока самые сильные и красивые в моем списке.

– Сейчас отпустишь меня в баню? – Спросила осторожно. Мало ли что у него там, на нервной почве обострилось….

Но парень только кивнул и за пару секунд притащил мне мой теплый халат с чеширским котом. Стало стыдно от того, что большая часть моей одежды еще с подросткового возраста осталась. Но я копила на дом, мне было не до мелочей.

В бане было тепло, но не жарко. Немного выстыло уже. Но мне было комфортно, я бы сейчас не перенесла высокой температуры. Быстро вымылась, до скрипа натерла кожу единственной висевшей здесь мочалкой, растерлась полотенцем, и поняла, что глаза слипаются.

Выйдя из бани, с удивлением увидела Вениамина, который стоял на улице в легкой куртке и ждал меня.

– Ты почему домой не ушел? Меня ругал, а сам-то…. Да еще и после бани. – Накинулась я на него. – Чтобы больше такого не было.

– Учту. – Улыбнулся он, взял меня за руку и повел в дом.

Я же, едва увидев матрас в комнате, повалилась на него и закрыла глаза. Спать хочу. О том, что сегодня умудрилась натворить, завтра подумаю.