Текст книги "Символ смерти. Тайный мир Нарцисса и его Жертвы"

Мать может одновременно быть заботливой и внимательной, создавая коалицию с ребенком против отца, а может в один момент отстраниться, потому что пьяный муж рушит все, что ей дорого. Сегодня на пол летит любимая ваза, а завтра пятый угол ищет «ее паршивец». Бессознательно мать, отстраняясь от ребенка, возможно, сохраняет ему жизнь, уверена, что оберегает. Вместо того, чтобы выбрать самый прямой и понятный путь решения проблемы – расстаться с алкоголиком и абьюзером, освободив себя и ребенка от этой ноши.

Терпимость матери, ее собственная бесхребетность демонстрируют ребенку, что только мужчина имеет право все решать, казнить или миловать, а все, что должна женщина, – это подчиняться, на все соглашаться, терпеть. Это ее удел. Такое отношение закрепляется в сознании ребенка, прорастает в нем, становится его программой, в которой работают стратегии: «не доверяй, не чувствуй, стань сильнее (подави собой более слабого), защищайся».

Иногда выросшие дети не могут простить своей матери роль пассивного обидчика, своей покорностью «одобрявшего» абьюзера, меняют свою позицию жертвы на хищника, стремясь к сатисфакции. И если не могут «достать» мать, то начинают проецировать чувства на близких в своей семье, бессознательно становятся тиранами похлеще своего «учителя», родителя-алкоголика. Постоянные ссоры и скандалы, выяснения отношений и даже избиения становятся для ребенка нормой поведения, собственная униженность и низкая самооценка будет толкать повышать ее ценой унижения другого.

Отчуждение, ненависть, злоба и подозрительность в семьях алкоголиков – нормальная практика. Там нет взаимной поддержки, любви, заботы, нежности, внимания. Мать терпит пьяные выходки отца, пытается объяснить ребенку свое поведение, оправдаться. Он видит одно, слышит другое, и его сознание начинает запутываться, порождая недоверие к другим и себе. Он не может оценить все сложные хитросплетения в этих больных отношениях. Ребенок метает о другой жизни, понимая, что она ему недоступна. Очень часто «живет» в семьях друзей или проводит много времени на улице, желая быть подальше от ада, который царит в его доме, мечтая, что в один прекрасный день все изменится.

Жизнь с алкоголиком – это катастрофа эмоциональная, психологическая и физическая для всех, она никогда не проходит бесследно.

Если брать историю моего бывшего мужа, то весь его детский опыт, установки, проигрались, как по нотам. Вся его жизнь – это иллюстрация сильно травмированного и искалеченного человека, который, мечтая об одной жизни, втянул себя в проживание совершенно другой. Могла бы его жизнь сложиться иначе? Не знаю. Иногда страстное желание жертвы не быть ею так захватывает человека, что он, сам того не понимая, становится хищником, выбирая путь уже известный, понятный, отработанный, становится заложником выбора без выбора, копируя деструктивный семейный сценарий, разрушаясь до основания, не имея сил выбраться из порочного круга, спастись. Даже интересно, смотрясь в зеркало, он видел там тень своего отца? Было ли осознание того, что происходит? Была ли хоть одна попытка все изменить? Ответа нет.

Глава 5. Новые истории с отголосками старых проблем

Сделай себя сам, если знаешь, как это делается.

Поработав в государственной структуре, я поняла, что финансовый успех вряд ли случится в моей жизни. Да и время диктовало свое. На арене стали появляться «хозяева» жизни, люди с частным бизнесом в малиновых пиджаках и чемоданами денег, «новые русские».

Меня пригласили в такую компанию, где я приобрела новую для себя профессию. Чтобы начать работать, мне пришлось заключить с матерью соглашение: она возьмет на себя заботу о моем сыне, он будет с ней 5 дней в неделю, потом два выходных со мной. Восторга у меня эта история не вызывала, иллюзий я тоже не питала. Пока более-менее мирное существование мы вели, благо жили друг от друга далеко. Но это хрупкое равновесие сил поддерживала моя стратегия: я никогда ее ни о чем не просила, ничем не делилась, не рассказывала о том, что хорошего или что плохого было в моей жизни. Потому что отлично знала, любое мое откровение рано или поздно она развернет против меня и мне прилетит. Она умела это делать виртуозно. Имея опыт, я заставила маменьку самой предложить мне возможность оставлять внука у нее. И если она начинала бить копытом, то грозила все вернуть на исходные позиции, нанять няньку мне было по силам. Манипуляция, единственная, на которую повелся манипулятор. Вероятно, компенсация ее умершего сына в виде внука ей была жизненно необходима. Внука она любила. Но опять же как-то по-своему. Чего стоит рассказ моего сына, что себя он помнит с 15 лет. Ровно до этого возраста он жил с моей матерью. Я до сих пор чувствую себя виноватой перед ним за это. Почему я решила, что там, где мне было плохо, ему будет хорошо? Есть причины, по которым он «стер» свое детство. И я отвечаю за это.

Моя новая профессия дала мне возможность жить так, как я хочу. Вокруг меня крутилось много мужчин. Мне нравилось морочить им головы, пока они думали, что морочат голову мне. Однажды пришел он, говоривший по-русски хорошо, с небольшим акцентом. Взял меня осадой, от его внимания ко мне было не убежать. Встречал около работы на дорогой машине на зависть всем ради одного – довести до дома, был внимателен, галантен, с другой планеты – немецкой. Открывал дверь машины, подавал руку, помогал надеть пальто, дарил цветы, кормил в дорогих ресторанах, ухаживал достойно и деликатно, ничего не требуя, ни на чем не настаивая. Мечта! Моя маменька уже начала собирать мои и свои чемоданы, надеясь на быстрый переезд.

Он был готов исполнить любое мое желание, был щедр и обаятелен. Все мое окружение было в него влюблено, втихаря задыхаясь от зависти.

– Что тебе еще надо?! – орала мне мать.

– Не знаю, любовь, наверное, нужна.

– А это что, хрен с маслом?

Я не летела к каким-то переменам хотя бы потому, что ничего конкретного мне не предлагали. Как-то все витало вокруг да около: говорили, что поедем в Германию и Францию (я мечтала побывать в Париже). Отдам ему должное. Все свои обещания он выполнил. Париж я увидела. Проколесила по всей Германии, съездила в Данию, Голландию, Бельгию. К слову, мой сын был со мной, все это и ему досталось в 5-летнем возрасте. Я никогда не проводила отпуск без него.

Все было хорошо, кроме нескольких моментов: мой друг пил тихо и мило, становясь пушистым зайчиком, что не выглядело очевидной проблемой, но меня это настораживало, я знала цену алкоголизму, пусть и тихому, и еще он не строил никаких далеко идущих общих планов на жизнь.

Причина его странного поведения оказалась совершенно банальной. Он был женат. Формально, по его версии. Но они жили в одном доме и имели друг к другу отношение. Ну, так себе было открытие. По факту он меня не обманывал напрямую, я же не спрашивала его, женат или нет, а он не спешил «сдаваться». Выглядел как свободный мужчина. Не его проблема, что я так его и воспринимала. Теперь-то я понимаю, что они все «свободные».

Полился его трепетный рассказ, что они давно «чужие друг другу». У них разные интересы. Отчасти это было правдой. Но что мне особенно понравилось, что со временем его стратегия поведения дала сбой, жизнь развернулась к нему задом. Его жена сообщила о своей беременности от другого мужчины и о том, что у него теперь есть шанс стать «отцом», если тот, другой, не захочет ее и этого ребенка. Дилемма. Бросить беременную – запятнать свою репутацию, жить, имея оленьи рога на голове, – тоже перспектива не очень. По моему скромному мнению, они друг друга стоили. Идеальная пара. По факту биологический папа ребенка признал, мадам съехала к нему. Все со своими желаниями определились.

Я не стала ждать развития событий, впервые в жизни, расставшись с мужчиной, сохранила с ним что-то вроде дружбы. Мы продолжали общаться. Да, все закончилось коряво, но у меня как-то не было особых обид и претензий к нему. Не любила, поэтому прожила все это легко.

Маменька, лишившаяся такого перспективного зятя, рвала на себе волосы, а заодно и на мне. Шипела, что я могла быть более покладистой. Очень ей хотелось переехать за границу. С чего она взяла, что ее туда возьмут на правах любимой тещи, – не знаю.

Следующая история, в которую я вляпалась на 4 года, была очень болезненная, и это еще мягко сказано. Личная история моего избранника была трагична: при ограблении его квартиры погибла жена, остался 8-месячный ребенок, который уцелел чудом только потому, что не смог бы стать свидетелем. Я ринулась в эти отношения, вся переполненная желанием спасти и отогреть сердце, похожее на айсберг, заполненного горем человека. Чувствовала себя героиней романа: она – вся такая самоотверженная, он – герой ее снов, ушедший в свой внутренний мир трагедии, но от ее нежности и тепла возвратившийся к жизни. Она – спасатель, сестра милосердия, выхаживающая «больного», исцеляет его душу. Фантазии и желания переполняли меня, созидательная энергия била фонтаном, тургеневская девушка ни дать ни взять.

Но все оказалось намного проще: я столкнулась с профессиональным манипулятором и токсичным нарциссом. Он был зациклен на себе. Дорогие костюмы, обувь, аксессуары. Любил себя до одури. Всегда стремился к праздной жизни, богатому и успешному окружению, мажорам, но по большей части вращался в кругу людей, где достижений было маловато, сильные мира его ровней себе не считали, что вполне было справедливо. Он не был образован, нигде не учился, но компенсировал это своей харизмой, хорошими манерами, больше молчал по принципу: «молчание – признак глубокого ума».

Традиционно для нарциссов позволял всем себя любить, заботиться о нем, все принимал как должное, никогда не благодарил, ничего не ценил. Меня быстро стал считать своей собственностью. Мы встречались, но так, что все кругом понимали, что он свободен. То есть никаких обязательств передо мной у него не было. И очень удивлялся, когда я предъявляла ему претензии по этому поводу. Он не гнушался устраивать себе «каникулы», параллельно встречаясь с другими женщинами. В его понимании это было нормально. Его хотят все, зачем себе отказывать, если все само плывет в руки? Он устраивал мне качели: «горячо – холодно», то кидая мне «кость», то отбирая ее. В ответ я устраивала сцены, мы бурно ссорились, с размахом, но он умел «мириться», у него не было желания отказываться от той, что готова ради него на любой подвиг. Я была его источником жизни, который в любой момент отдаст всю свою кровь, чтобы его напоить.

Он управлял мной и моими чувствами, манипулировал сознанием. Заставлял поверить в то, чего не было: в его чувства. Хотя за все время, пока мы как бы были вместе, он ни одного слова не сказал, из которых я могла бы понять, как он ко мне относится. Как ему так удавалось? Это было наваждение. Наверное, со стороны выглядело как помешательство. Но мне кажется, если бы кто-нибудь попытался открыть мне глаза, я бы вцепилась в него и стала рвать зубами, доказывая, что любима. С чего я это взяла, что мне это подтверждало? Я создала себе фантазию о человеке, приписала ему несуществующие качества, реальных не видела в упор. Ленивый, наглый, эгоистичный, лживый, думающий только о себе и своем удовольствии, ограниченный небольшим кругом интересов, живущий фантазиями о себе. И вот за это «счастье» я сражалась так долго.

Несколько раз пыталась выйти из этих отношений. Уходила, хлопнув дверью. Пару-тройку дней жила, как в раю, наслаждаясь свободой, но потом начиналась такая ломка, что пережить ее не было сил и энергии, и возвращалась к нему до следующей вспышки. Я была зависима. Любовь и ненависть к своему мучителю держали крепко, не отпускали. Это был ад, бесконечный и страшный, я была похожа на выжатый лимон: худая, изможденная, лишенная жизненных сил, с самооценкой ниже плинтуса, несчастная, ждущая от него хоть малейших проявлений чувств, ненавидевшая себя за эту слабость. Жила с протянутой рукой: посмотри, какая я хорошая, ведь я достойна твоего внимания. Я была размазана, как масло на его бутерброде, безвольная, растерявшая себя всю, с расщепленным эго, без шанса изменить свое состояние, оставаясь с ним. Как я продержалась 4 года, до сих пор не знаю, откуда столько сил и терпения?

Манипулировал мной не только он. Активно меня использовала и его мама. Чувствуя, что я могу сорваться с крючка, в ход шли ее звонки и рассказы, что ее маленький внук скучает по мне и ждет, когда я приеду. А у нее, бедной, сердце разрывается, глядя на несчастного, лишенного матери ребенка. Маменька и сынуля стоили друг друга, два сапога – пара. Знали, куда бить и как получить тот результат, который был им нужен. Но и от нее мне прилетало: «Тебе бы рост повыше, и ты была бы просто модель!» Сомнительный комплимент. У меня от обиды внутри все съежилось.

Последней каплей (она всегда бывает, это уже традиция) стал мой день рождения. Я захотела праздник, который он решил разделить с теми гостями, которые были интересны ему, то есть он просто взял и пригласил своих друзей. Пришлось сообщить, что своих гостей он может звать исключительно на свои торжества. А я обойдусь и без него, и без его «подружек». И вообще, дальнейшее все теряет смысл, пора расставаться. Это не ссора, это разрыв. Я сама мало верила в то, что говорила и делала.

«От таких, как я, не отказываются», – было его смелое уверение. Потом начались его попытки приехать и все исправить, но во мне, видимо, включились все механизмы защиты, которые еще оставались в наличии, особенно главный – инстинкт самосохранения. Я понимала, что сейчас борюсь не столько за свое эмоциональное и психическое состояние, сколько за свою жизнь. Либо я ухожу, либо он меня добьет, и я окажусь в лучшем случае в клинике неврозов, в худшем там же, где уже лежала его жена. Не знаю как, но я захлопнула дверь, закрыла на замок, а ключ выбросила.

Чтобы снова не «потечь», не подходила к телефону, общалась со всеми только через автоответчик, мне было страшно: если он меня физически достанет, то я не справлюсь и все начнется по новой. Но то ли он понял, что я настолько истощена, что взять с меня нечего, то ли нашел более вкусный вариант, но, поколыхав вокруг меня пространство какое-то время, отстал.

Хотя попытки проверить, осталось у меня что-то или нет, будут. Позвонил через полгода, когда попал в аварию и сильно разбил машину. Еще пару раз. Но я реагировала сухо, скупо, никак, и он отстал.

А для меня начался трудный путь восстановления. Я доставала себя из руин. Отсутствие интереса к жизни, внутренняя пустота, тоска, тревожность, изможденное тело, словно меня переехал танк. Желание вернуться к хищнику, которое я всеми силами душила в себе. Боль, страдания, состояние ненужности. Страх, что никогда не буду счастлива, у меня не будет тех отношений, в которых я буду любима.

Вселенная была добра ко мне, подкинула мне воздыхателя, который готов был на все, лишь бы я обратила на него внимание. Огромные букеты цветов, внимание, которым не просто заливал, а топил. Ходил рядом, едва дыша, ради того, чтобы не прогнали.

Тем не менее что-то было в нем такое, что настораживало. Нет-нет, а пробивалась знакомая энергия. Подача себя как самого-самого, неповторимого, всезнайки, имеющего на все собственное, единственно правильное мнение. Чем лучше я к нему относилась, тем активнее проявлялись его негативные качества. Зачем стараться, если все уже достигнуто? Мой пьедестал начал шататься, я уже понимала, что скоро начнется падение, впереди меня ждет другая реальность. Опыт-то уже был.

Дождалась. Очередная наша ссора привела его в бешенство, ничего умнее он не придумал, как всю ответственность за наши отношения свалить на моего сына, обвинив, что из-за него все идет не так, как ему хотелось бы. Это был прорыв! Вся сущность человека лезла, рвалась наружу, не имея возможности скрывать свое истинное нутро, предстал во всей красе.

Помню недоумение в глазах своего ребенка. Ему было 9 лет, он прижался ко мне с вопросом: «Что это было? Я правда в чем-то виноват?»

Конечно, нет. Просто взрослый дядя неспособен отвечать за свои поступки, не умеет быть неправым, ищет возможность переложить вину на того, кто «виноват» лишь в том, что уязвим. Это я понимаю сейчас, а тогда у меня просто упало забрало, претендент на руку и сердце летел дальше, чем видел.

Мы попрощались резко. В один день все закончилось. Любые его попытки восстановить отношения я прерывала даже без тени сожаления. Прошло время, как-то однажды снова столкнувшись, мы смогли достаточно мирно пообщаться. Он женился, «родил» дочку, страшно растолстел, весил 140 кг. Насколько я поняла, что живет сложно и конфликтно. Он попытался стать мне другом, предложил пообщаться по старой памяти, на что я ему сказала, что память у меня хорошая, нестарая и дубль два мне неинтересен.

Глава 6. Мечты сбываются, но почему-то криво, и «здравствуйте, грабли»

Если опыт не усваивается, то он будет нам даваться снова и снова.

Карл Густав Юнг

Не особенно осознавая, что я делаю, начала формировать желание встретить мужчину своей мечты. Почему-то он виделся мне иностранцем. Наверное, хотелось увидеть себя в другом пространстве, думая, что там все будет иначе. Сказывался опыт общения с немцем. По сути, он был единственным мужчиной, который ухаживал так, что было приятно вспомнить даже через годы.

Моя подруга уговорила меня списаться с агентством иностранных знакомств. Началась переписка с кандидатами. Чтобы было понятно, про интернет тогда мало кто слышал, еще меньше было тех, кто понимал. Поэтому конверты, почта, марки, рукописный текст. Я каждую неделю выгребала из почтового ящика по пять-шесть писем, с удовольствием прочитывала их, разглядывала присланные мне фотографии, развлекалась, читая чужие истории и рассказы о себе. Это скорее было развлечением, разумеется, я не относилась к этому серьезно.

Вселенная решила со мной поиграть. Подкинула новое знакомство. По работе я приехала на склад, увидела грузчика: с подбитым глазом и шикарной копной длинных волос, в кожаных штанах и телогрейке. Нестандартный персонаж. Но и только. Увидела и забыла. Но через пару месяцев он появился в соседнем офисе в качестве менеджера. Вселенной пришлось повысить его в должности, чтобы он привлек мое внимание. Колесо фортуны начало вращаться. Ко всему прочему, он был иностранцем, правда, из ближнего зарубежья, но тем не менее заказ начал выполняться.

Вот поистине – бойся желаний своих, они могут исполниться. Это был служебный роман. Мы прятались, никого не посвящая в подробности отношений, это было очень интригующе и захватывающе. Меня накрывало чувствами, хотелось купаться, тонуть, наслаждаться. Был потрясающий секс, ненасытный, яркий. Я была на седьмом небе, чувствуя себя счастливой, а главное, желанной. Он смотрел мне в рот, восхищался, я была на вершине мира, готовая дарить любовь, делиться всем, что было. Да, он был один в чужой стране, городе, без особых перспектив финансового взлета, мальчик с южным говором из далекого затрапезного городка, из большой деревни, но разве это имело значение и что-то решало? Мне не были нужны его деньги, я умела зарабатывать сама, у меня уже была отдельная квартира (бабка покинула нас, оставив меня одну в «ее» хоромах, к слову, мне всю жизнь говорили, что эта квартира не моя, ничего моего в ней нет, но, наверное, план все забрать с собой, уходя в мир иной, не сработал), хорошая и дорогая машина, моя жизнь стояла на рельсах, мне не хватало лишь того, кто был готов меня любить. И вот он пришел, у меня снова открылся фонтан. Я, как птица феникс, возрожденная из пепла, хотела летать, жить и любить!

Руки у него росли из нужного места, он помог сделать ремонт в моей небольшой квартире. Почти три месяца мы каждый день, возвращаясь из офиса, сами что-то клеили, красили, чистили. Это было потрясающее время. Кто бы мне рассказал, что ремонт может быть таким интересным занятием. Вообще, в то время мы старались все делать вместе, вкладываться в нашу уже общую жизнь.

Он много рассказывал о себе. Все это были истории с подвигами, преодолениями, нестандартными ситуациями, в которых он выступал скромным и незаметным героем, и как-то между делом были озвучены мораль и принципы: семья, любовь, верность, дружба, преданность, уважение, внимание, забота. А вот продажную любовь, измену, предательство как форму подлости человеческой души он глубоко презирает. По его версии, подорвавшись в своем первом браке, случившемся по залету, он напоролся на лживую, эгоистичную, жившую ради себя женщину. Ему очень жаль, что он не смог забрать их дочь к себе, ведь он так мечтает быть хорошим отцом. Я для него олицетворение его представления о матери, жене, он мечтает, что я стану матерью нашего общего ребенка. Ну и кто устоит? Он тонко рассказал мне то, что я так много лет мечтала услышать. Наступил на каждую клавишу моей души, сыграл вальс, и я всю себя отдала этим отношениям. Не мужчина – мечта! Я всю жизнь ждала его. Все остальное имело смысл? Стоило ли ковыряться в деталях, что-то искать, не соответствующее словам? И кто это делает, когда бабочки в животе бьются как сумасшедшие? А гормоны устроили пляску святого Вита и замутили сознание, отменив любую попытку включить критическое мышление.

Первые звоночки прозвенели, но не показались мне важными: у него был свой круг общения, в который я не очень стремилась попасть, так как пара общих посиделок среди непонятной мне публики с ее не слишком высокими нравами и интеллектом меня покоробила. Но мысль, что он один из них, в голову не постучалась. Он был особенный. Ни на кого не похожий, самый лучший. Поэтому я отстранилась от этой компании, дала ему возможность, если хочется, проводить время с ними, но без меня. Его это быстро устроило, возражений не последовало. Хотя скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты. Почему такая простая мысль не приходит к нам в голову? Если ты умный и успешный, такой правильный, с высокими моральными ценностями и нравственностью, то откуда у тебя порочные и примитивные друзья с низким интеллектом и требованиями к себе и жизни? И почему тебе среди них хорошо? Все дело в той моли, которая поселилась в животе, фантазиях, которые заполняют голову, в любви, как мы это называем.

Жизнь шла своим чередом. К этому моменту маменька развелась. Я настояла на ее разводе, так как вся ее жизнь превратилась в скандал и драки между ней и отчимом. Она сожрала своего мужчину без сожаления. Пил, не просыхая, уже видел чертей со снайперской винтовкой на крыше соседнего дома. Это было очень смешно, если бы не было так грустно.

Мне казалось, что спокойная и размеренная жизнь «для себя» принесет моей маменьке удовольствие и радость. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Это была моя огромная ошибка. Нельзя делать людей счастливыми, особенно если они об этом не просили. Когда я перевезла ее в «новое» старое жилье, отдав унаследованную от бабки квартиру, то поняла, что она испытывает страшный стресс.

Как странно, все изменилось к лучшему, как я считала, откуда такая реакция? Потому, что «мое лучшее» не было ее лучшим. Я и понятия не имела, что выдернула ее из привычной среды обитания, где были хищник и жертва, по сути, лишив ее корма. Скандалы ей были нужны как воздух! Они питали ее энергией, давали ресурс. А я с размаху срубила сук, на котором она плотно сидела, «радуясь» жизни. Зачем она согласилась на эту перемену? Думаю, что бессознательно была уверена, что я стану для нее более «свежим» вариантом в меню, вероятно, на старом месте она уже все исчерпала.

Я показала матери свою новую квартиру, куда мы уехали, перевезли моих «бабочек», все еще летающих в животе, хотела похвастаться красивым ремонтом. Надеялась, она со мной радость разделит. Вот же наивная… Маменька поджала губы и зло процедила сквозь зубы:

– Ну да, себе-то хоромы отгрохали, а мне что осталось, объедки с барского стола, – имея в виду старую квартиру, в которой она уже утрамбовалась. Ее нескрываемая зависть стала для меня очередным откровением. Такого еще в нашей с ней жизни не было.

Первый кризис моей личной жизни случился через 4 года. Роковая цифра. Я и мой мужчина поехали на две недели в далекий райский угол. Большая компания, где мне знакома была всего одна пара. Удивительная поездка. Заправлял ею, был идейным вдохновителем и организатором парень, у которого были явные психические проблемы, начиная с паранойи и желания всех контролировать, всеми управлять и заканчивая необходимостью быть звездой в центре небосвода. Интуитивно я уловила больную энергию, исходящую от него. Если мне хотелось от нее отдалиться, держаться подальше, то мой близкий и родной всеми силами старался с ней слиться, ему до крайности было необходимо стать частью этого странного коллектива. Мне показалось, что он завидует этому шизофренику, его статусу, показной успешности, популярности, ему хотелось приблизиться к нему, стать частью его жизни, раствориться в ней как равному, а может, и почувствовать себя им. Примерить его жизнь на себя, полную ярких событий.

Теперь я уже уверена, что не показалось. Все так и было. К слову, забегая вперед на несколько лет, скажу, что этот неоднозначный персонаж, который так впечатлил моего мужчину, однажды вышел в окно 13 этажа. Но это потом, а в тот момент моя тревожность зашкаливала. Но ужаснее всего было то, что я осталась одна – буквально. Отказавшись от сценариев группы, по которым все идут туда, куда им параноик укажет, делают то, что ему интересно, я для всех превратилась в изгоя.

Первым, кто меня «бросил», был мой мужчина. Он просто растаял в новой для себя среде, не забыв там подобрать себе «достойную пару», чужую подружку, готовую быстро сменить свои ориентиры. Нет, это не было откровенной изменой, просто неуместный флирт, поддерживаемый обоими. Было очень неприятно, захотела ситуацию прояснить, но со своими чувствами, переживаниями я наткнулась на холодное отрицание.

– Если тебе нравится, то сиди там, где тебе хорошо. Я не могу отвечать за то, что ты там себе придумала. Я не обязан сидеть около тебя.

– Нет, не обязан. Но мы могли бы сами себе организовать отдых так, как нам обоим понравится, ведь мы за этим сюда приехали.

– Мне уже все организовали, а твои претензии по поводу моего флирта с другой – просто ревнивый бред.

Вот так: не верь глазам своим, все бред ревнивой дуры. А может, он прав? Это не с ним – со мной проблемы, я не умею себя вести, мешаю ему отдыхать, наслаждаться жизнью как эгоистка. Остро хотелось все изменить, была идея улететь домой раньше времени. Но мысль, что никому, кроме себя, я хуже не сделаю, меня остановила. Хотя, что лучше, а что хуже, – неизвестно. Просто было понятно, если я улечу, то следующим и логичным шагом было бы расстаться. Если я не готова уйти из этих отношений, то и мой отъезд будет лишен всякого смысла.

Желание соответствовать новой компании было у мальчика очень велико, дошло до того, что он ради счастья быть среди чужих ему людей и нравиться им пошел играть в футбол с отекшими ногами. Мне было страшно это видеть, я пыталась до него донести, что ноги просто так не отекают, скорее всего, нагрузка на почки, сердце. Возможно, так проходит акклиматизация на фоне льющегося рекой алкоголя. Не слышал. Он еле вполз в наше бунгало, когда вернулся. Как выжил – не знаю. Сутки лежал, умирал.

Две недели «отдыха» я потратила на то, чтобы убедить себя, что со мной что-то не то, что вижу то, чего на самом деле нет, что мои чувства «неправильные» и от них надо избавляться. И если я хочу нормальных отношений, то надо научиться жить в компромиссе, иначе ничего хорошего в моей жизни не будет.

Это был поворотный момент. Дверь мышеловки захлопнулась. Теперь все, что я буду делать, – это ждать, когда поведение «хорошей девочки» будет замечено, оценено и ее наградят. Ей бросят кость. Мой мужчина все меньше и меньше вкладывался в наши отношения, ненавязчиво и мягко всю ответственность за нашу благополучную жизнь переложив на меня. А я вовсе не была против, все приняла, вцепилась, словно всегда об этом и мечтала. Согласилась не раздумывая. Ведь, если я стану такой важной и нужной, необходимой, он уж точно от меня не откажется. Нет, конечно, эту мысль я не озвучила, я и себе в ней не признавалась, все происходило на бессознательном уровне. Это сейчас я могу себе все объяснить. А тогда это все было про «любовь»!

Он не втягивал меня в свои проблемы, связанные с легализацией и получением гражданства, но пришел момент, когда все же решать их пришлось мне. Такая вот причина привела меня в официальный брак после 10 лет гражданского. Мы поженились, забежав утром в ЗАГС и поставив подписи. Ни лимузина, ни колец, ни платья, ни свидетелей, ни гостей, ни цветов. Я всегда говорила, что на следующую свою свадьбу приглашу только жениха. Так оно и случилось.

Жизнь шла дальше, историй с коллективными далекими поездками я стала тщательно избегать, как и всего того, что может меня травмировать, но ситуацию это не спасало, так как и местный отдых всегда шел по одному и тому же сценарию: была компания друзей, был гвоздь программы, теперь уже эту роль играл мой муж, а меня словно не существовало, он всегда был «один». Меня «стирали ластиком», но обо мне вспоминали, когда требовался трезвый водитель и оплата счетов. Это было невыносимо. Что и говорить, совместный отдых почти перестал существовать в нашей жизни.

К этому моменту мы купили землю и построили дом за городом. Это была его гордость! Он чувствовал себя на вершине блаженства. Я пахала на эту стройку несколько лет, живя на работе. Он вложил в нее свое время, взяв на себя заботу разбираться со строителями и покупку материалов, разумеется, за мой счет. Но кто об этом знает, кроме меня и его? Он носил себя во всем великолепии, принимал поздравления, собирая народ на «презентацию своего достижения». Был невероятно счастлив, чувствуя откровенную зависть других к своей жизни.

Вообще, у него с деньгами не ладилось. Не имея образования, он всегда пытался сделать бизнес «на коленке». Но терпел фиаско. Все, что он умел, это работать «на дядю». Его это страшно не устраивало, ущемляло самолюбие, не давало жить, так как ему хочется. С «дядями» тоже все заканчивалось конфликтами, внутреннее желание быть большим боссом и принимать решения самому без особого желания за него отвечать приводило к проблемам и расставаниям. Если находились «партнеры» для реализации какой-то идеи, то, как правило, такие же, как он, не особенно рвавшие пятую точку и не всегда понимающие, зачем они собрались. Все время шел поиск халявы и ожидание удачи, которую вот-вот поймают за хвост в виде хорошего контракта, удачного решения. В группе фантазеров-единомышленников, которая со временем распадалась, каждый участник успевал разочаровать себя и других.