Текст книги "Близнецы"

Я не спрашиваю, куда он дел тело Молли, или то, как он понял, что это не обычная ошибка. Не оглядываясь, я выхожу из здания.

Все стоят у остановки и переговариваются. Издалека это выглядит, как серо-черная масса. На каждом облегающий, универсальный костюм. Тянущаяся кожанная кофта с молнией и такие же брюки, черные сапоги. Я подхожу ближе, но все равно остаюсь в стороне. Мне сложно влиться в какую-либо компанию.

Я не вижу рельсы, поэтому понимаю, что мы не поедем на поезде. Нам никогда не говорят, что происходит с Соединенными после процедуры, только то, что они проходят Восстановление, поэтому я представить не могу, что произойдет через минуту, завтра или через месяц.

Соединенные ведут себя предсказуемо. Они щупают себя, будто думают, что от Близнеца у них появятся новые части тела, восхищаются тем, что у них появились мыщцы или поменялся голос. Я замечаю, что на другой стороне дороги еще одна стоянка, но на ней никого нет. Видимо, вторая группа уже уехала.

Когда я слышу звук приближающегося транспорта вдалеке, я подхожу ближе ко всем. Издалека я уже вижу то, что приближается к нам. Это кажется обычным автобусом, но при приближении я понимаю, что с ним что-то не так. О таким нам рассказывали в школе. У них нет колес, они электрические. Автобусы берут энергию тепла, исходящего из ядра планеты. Бесконечный механизм, такие вообще не тратят драгоценные природные ресурсы, но, как и подобает таким вещам, стоят дорого.

Смотрю в лица и не узнаю тех, с кем училась. Они все поменялись, будто стали взрослее. Но, наверное, мне так просто кажется.

Потом я слышу, как кто-то кричит. Оборачиваюсь на звук и вижу девушку, на руках у которой остались волосы. У многих они выпадут. Я узнаю черты Грейс Лоурен, она училась в моем классе. Она плачет и оседает на землю. Я хочу пойти и поддержать ее, но подъезжает автобус, и все спешат зайти в него. Меня уносит людьми. Прежде, чем закрывается дверь, я вижу заплаканное лицо Грейс и то, что она осталась на стоянке.

Я знаю, что происходит с теми, кто не садится на автобус. Им не остается выбора. Или они добровольно уйдут за пределы штата, так как здесь их никто не примет обратно, или на вечернем обходе их заметят охранники и отправят на суд. После этого они все равно отправляются за пределы.

Сидения в автобусе жесткие, но я все равно засыпаю, так как сил у меня нет. Нам не говорят, сколько часов туда ехать, но я понимаю, что остановок не будет.

Глава 5

Я просыпаюсь, когда автобус останавливается. Через окно я вижу, что на улице темно. Двери еще не открылись, но Соединенные столпились у входа. Я тоже встаю. Через пол минуты дверь открывается, и все выходят.

В ста метрах я вижу забор, за ним несколько больших построек, поляну и за ними густой лес. В нашу сторону идет силуэт, и когда он подходит, фонарь у стоянки освещает его. Густые, темные волосы, длинный, квадратный подбородок. И еле заметная ямочка на щеке. Точь-в-точь, как у меня. На вид ему лет 20—22, и я не знаю, кем он может быть здесь.

Он хмуриться, и на лбу появляются морщины. Руки у него сложены на груди.

– Идите за мной, – говорит он низким голосом. Не поздоровался, не сказал имени.

Он разворачивается, и я вижу, что у него шрам от плеча до локтя. Он идет медленно, будто хочет, чтобы мы рассмотрели окружности, но фонарь был только около стоянки, и теперь ничего не видно. Когда мы заходим за забор, ворота за нами закрываются с грохотом, поэтому я подскакиваю на месте. Деревьев здесь немного, но вдалеке лес. Скорее всего, потому я чувствую приятную свежесть.

Все здания соединены одним длинным коридором. Мы заходим в здание, которое находится ближе всего к нам.

– Меня зовут Дэниел, и я ваш Наблюдающий. Я буду присутствовать на всех ваших тренировках, на всех испытаниях. Сейчас, когда вы прошли Соединение, вы больше не должны вспоминать свою жизнь в зонах. Теперь вы стали взрослыми, и вы будете практики, а не теоретики. Близнецам из зоны «Сила» это понятней, потому что они всю жизнь делают, а не думают. Вы больше не дети, которые учились. Теперь вы должны показать, на что вы способны.

Его слова меня пугают. Во мне нет Близнеца из зоны «Сила», поэтому я только умом победить. Что я не целая, поймут сразу же на первой тренировке.

– Вы третие выпускники, за которых я отвечаю. Я не буду относиться к вам, как к детям. Вы сами добьетесь хороших результатов. У вас будет 5 испытаний, и после каждого будут штрафные очки у человека с самыми худшими результатами. Техника ясна? Все понятно? Остальная информация завтра. Девочки направо, мальчики налево. Ваши инструктора на ближайшее время: Хан и Эльза. Они покажут вам дорогу. До завтра всем.

Нашим инструктором будет Хан, а инструктором парней будет Эльза. Мы разделяемся и идем каждый в свою сторону.

Мы заходим в длинную комнату, вдоль левой стены стоят кровати. Дальше дверь, как я понимаю, в уборную. Стены покрашены в бледно-серый.

– Около каждой кровати, – говорит Хан, – стоят тумбочки. В них вы можете складывать свои личные вещи, если они у вас будут. Там вы можете найти 2 полотенца, средства гигиены, один комплект одежды. Если у вас остались вещи из ваших зон, то прошу их выкинуть в ближайшее время.

После этих слов я сжимаю брошь, которую взяла с собой. Интересно, смогу ли я ее спрятать?

– Подъем в 6 часов, – на пол часа позже, чем мы встаем в зонах, – отбой в 11. Советую ложиться прямо сейчас. Завтра вас ждет бешенный день. За кровати лучше не деритесь.

Он уходит, и я сажусь на кровать. Она мягче, чем у нас на зонах, но спать мне не хочется. Я раздеваюсь, кладу брошь, которая выпала при переодевании на процедуре, под кровать у изголовья и иду в ванную комнату. Захожу в душ, потому что волосы до сих пор влажные после процедуры Соединения. Приятные прохладные капли стекают по телу, и я освежаюсь. Потом чищу зубы и возращаюсь в комнату.

Около меня устроились незнакомые мне девушки. Справа от меня уже спит, а слева сидит, уставившись в пол.

– Все хорошо? – спрашиваю ее я, и она смотрит на меня. Потом улыбается и кивает.

– Да, конечно. Просто… Так непривычно.

– Мне тоже. Все через это проходят.

Она вздыхает и отводит глаза. У нее теплый голос, темные волосы, карие глаза и широкая улыбка. Кожа у нее светлая, как цветы яблони, когда она расцветает, и она почти на голову выше меня. У нее довольно широкие плечи, но от этого она не выглядит мужественной.

– Меня зовут Изабелла. Можно просто Белла.

– Сьюзен.

Она мне нравится. Мне кажется, что мы могли бы с ней подружиться, и я улыбаюсь ей. Она улыбается в ответ и забирается под одеяло. Я делаю так же и выключаю лампочку над кроватью. Пытаюсь заснуть.

Через два часа понимаю, что заснуть не смогу. Свет не включаю, боясь всех разбудить. Одеваюсь и выхожу.

В главной комнате тускло горит одна настенная лампочка. Видно много дверей. Которая прямо напротив нас, ведет в мужскую комнату. Куда остальные, я не знаю. Дергаю ручку выхода, но она закрыта. Дверь в комнату рядом с нашей тоже. Следующая ведет в длинный коридор, и я иду туда. Дальше по коридору лестница вниз.

Я спускаюсь и попадаю в большой холл. Прямо напротив меня большое окно, за которым еще одна комната, она пуста. Здесь тоже никого нет, но горит свет. Стоят манекены, мишени. Еще я вижу боксерские груши, арену, турник. Скорее всего, здесь нас будут тренировать.

Я подхожу к арене и вижу несмытую кровь. Она давно впиталась и потемнела. Потом слышу шаги и судорожно думаю, где спрятаться. Бегу в комнату с окном и прячусь под ним. Пугаюсь, кто это и что мне будет за то, что я не на месте.

– Я знаю, что ты здесь. У тебя ноги потеют, и ты оставил следы, – слышу я и краснею от стыда, – выходи, иначе я сам тебя найду.

Я не выхожу. Я знаю, что он все равно меня найдет, но ноги меня не слушают. Я боюсь и прижимаюсь к стене, надеясь, что смогу слиться с ней. Но через некоторое время ручка двери медленно опускается, и я срываюсь. Подбегаю к ней и поднимаю ее вверх.

С той стороны ее пытаются опустить вниз, и она больно впивается мне в руку, но я не отпускаю ее. Подпираю дверь плечом, но в конце концов дверь распахивается, и я отлетаю в сторону. Падая, оцарапываю спину и вскрикиваю от боли.

– Девчонка, – фыркает Дэниел и медленно подходит.

Я отползаю назад, но он подскакивает ко мне, хватает за плечо и рывком поднимает меня. Я рефлекторно бью его в лицо, локтем под грудь и пытаюсь бежать, но он крепко держит меня. Потирает лицо и рычит со злости, потом встряхивает меня.

– Что это? Это самозащита? – он будто забывает, что я ночью оказалась здесь, и тащит меня в большую комнату.

Я хочу вырваться, но понимаю, что больше рисковать не стоит, если я не хочу, чтобы он меня убил. Спина и плечо до сих болит. Подходим к арене.

– Залезай, – говорит Дэниел.

Я не понимаю, зачем, но взбираюсь и жду, что будет дальше. Он залезает за мной и становится.

– Борись так, как надо бороться, – говорит он и становится в стойку.

– Что? – спрашиваю я. Он подходит ближе и заносит руку, но я вовремя уворачиваюсь, и его рука пролетает прямо надо мной. Я слышу, как она разрезает воздух.

– Борись, – кричит он и бьет еще раз.

Я снова успеваю увернуться, но он все равно немного попадает в мое плечо. Я чувствую, что он бьет не в полную силу, но все равно мне очень больно.

Я не знаю, что надо делать. Я никогда ни с кем не дралась, даже не видела, как это происходит. Помню только, что когда у нас дома был телевизор, я случайно наткнулась на спортивный канал, и там люди тоже были на арене. Они стояли, согнув колени, и закрывали лицо. Что именно было, я не помню.

Я сгибаю ноги и выставляю согнутые руки.

– Ноги должны быть напряжены и укреплены на земле, – говорит Дэниел и бьет по ним. Я падаю на землю и ударяюсь подбородком о пол.

Он подходит, хватает меня за локоть и поднимает.

– Я понимаю, что после Соединения вы все слабы, но не настолько же.

Хочется крикнуть ему в лицо, что я вообще без Близнеца, и чтобы он отстал от меня, но это для меня плохо кончится, и я молчу, стиснув зубы. Прикрываю одной рукой лицо и резко выставляю другую вперед, но только задеваю его грудь. Пальцы выгибаются в обратную сторону, и я тяну руку обратно к себе. Не показываю, что мне больно.

Когда бью второй раз, он хватает мою руку и резким движением выворачивает ее.

– Во время удара рука должна выпрямляться полностью, – зло кричит он. Вторую прижимает у подбородка, – а правая прикрывает лицо.

Я разозлилась и бью его в бок локтем. Он вскрикивает от неожиданности и наклоняется, я коленкой бью по лицу. Он ставит блок, и я падаю.

– Реакция неплохая. Техника дерьмовая. Теперь иди в свою комнату и ложись спать. У тебя завтра снова тренировка.

Мне очень обидно, кажется, что тебя публично унизили, заставили искупаться в грязи. Неприятно, что он позволяет себе такое. Надеюсь, его поведение – это не норма.

Я просто встаю и ухожу, не оборачиваясь. Все тело болит, а майку можно выжимать. Я вспотела, будто бегала весь день, но я так устала, что мне не хватает сил идти в душ. Я ложусь в кровать и сразу засыпаю.

– Подъем, – услышала я сквозь сон. Сил вставать нет, и я не реагирую.

Когда я снова засыпаю, я чувствую, как с меня сдернули одеяло, и резко вскакиваю, прикрывая тело.

– Подъем, я сказал.

Взгляд проясняется, и я вижу перед собой Хана. Он держит в руке одеяло. Когда он уходит, я беру с собой вещи и иду в ванную. Там много девушек, поэтому я чищу зубы, используя с Беллой одну раковину. Душ освобождается, и я сразу забегаю в него. Все тело ноет от вчерашнего боя, и не хочется выходить из душа, но все уйдут, и я останусь последней, поэтому одеваюсь и выхожу.

Мы выходим в общую комнату, парни уже здесь. Я мельком замечаю лицо Элиота, но оно сразу пропадает. Я не иду его искать, через всю кучу людей мне сложно пробраться.

Я стаю практически впереди всех, поэтому вижу, как к нам подходит Дэниел.

– Приветствую всех. Я рад, что все здесь. Вчера у вас выдался сложный день, возможно, некоторые плохо себя чувствуют сейчас, – говорит он и смотрит на меня. Мои щеки краснеют, будто мы вчера не дрались, а занимались чем-то неприличным. Я отвожу глаза.

– Сейчас вы должны позавтракать. Там я расскажу больше о том, что вам предстоит. После этого мы отправимся на тренировку, и вы покажете себя, – продолжает Дэниел, и мы следуем за ним.

Мы идем по одному из коридоров, соединяющих здания, и попадаем в большую комнату, в которой расставлено много столов. Посередине стоит один большой, на котором стоит еда, как шведский стол.

Мы с Беллой берем сок и вареные яйца. Мне не лезет кусок в горло, хотя я не ела со вчерашнего утра. Вчера нас не кормили. Наверное, из-за того, что все приехали уставшие. Я замечаю, что многие тоже не притрагиваются к еде.

– Советую вам нормально поесть, иначе у вас не будет силы на тренировке, – говорит Хан, и я слушаю его. Буквально запихиваю в себя еду.

– Соединенные, прошу минуту внимания, – говорит Дэниел после того, как почти все поели. Он встает со своего места.

Все взгляды обращаются к нему, и разговоры стихают.

– Как я и говорил, вас ждет 5 испытаний. Каждое отвечает за свое. У вас проверяется ваша логика мышления, ваше бесстрашие, будет психологическая проверка, ваша сила и ваш интеллект. Проверка проходит каждые 2 недели. После каждого испытания будет подсчет результатов. Тот, у кого будет худший результат, получит штрафные очки. За что они отвечают, узнаете потом, но они будут использоваться на экзамене. Тренировки будут проходит каждый день. У вас свободное время каждый день после 7 часов, в среду после 3, в воскресенье свободный день. Это время вы можете посвятить тренировкам, прогулке по разрешенной местности на улице или в здании. В вашем распоряжении библиотека, общая гостинная и тренировочный зал, – он заканчивает говорить и садится.

Я не понимаю, почему от нас скрывают, что за испытания будут, но так же было, когда мы жили в зонах. Нам не говорили, какой экзамен будет, чтобы мы не могли подготовиться. Скорее всего, Восстановление происходит по такой же схеме.

Через несколько минут мы все встаем и идем за Наблюдающим и инструкторами. Мы проходим общую комнату и, к моему удивлению, выходим на улицу. Я гадаю, куда мы попадем. Заходим за дом, и я вижу спортивную площадку.

Дэниел отходит в сторону. Теперь наступило время Хана и Эльзы.

– Для начала мы восстановим минимальную часть вашей силы. Это будет не так просто, после процедуры у вас нарушена координация движений, и вы будете некоторое время слабы, но это ненадолго.

У меня есть преимущество перед остальными. Я не прошла процедуру, поэтому чувствую себя нормально. Но и у них оно есть. Их часть всю жизнь занималась физическими нагрузками.

– Сейчас вы должны собраться в колонну по три и медленным бегом следуем за мной, – говорит Хан, растирая ноги.

В моем трио я, Белла и девушка, которая спит рядом со мной. Ее зовут Беверли.

Мы направляемся длинной линией в лес и бежим по широкой тропинке. Я очень редко бывала в лесу, поэтому рассматриваю округу.

Я понимаю, что у меня еще есть шансы сдать испытание, связанное с силой, когда Белла выдыхается раньше, чем я.

– Не останавливаемся. Скорость движения сбавляем до минимума, спокойно дышим через нос. Если колет в боку, дышите через рот.

Я только часть Соединенного человека. Часть из зоны «интеллект», и у меня не может быть развита физическая сила. Это невозможно, но я, не задумываясь, бегу, не позволяя подступать мыслям о том, что я не нормальный человек.

Через минут десять мы поворачиваем и бежим обратно. Мне бежать сложно, но я не останавливаюсь. Если я хочу остаться в живых, мне нужно делать максимально много для того, чтобы сдать экзамен.

Мы прибегаем на площадку. Нас будет тренировать Хан, парней будет тренировать Эльза. Они похожи друг на друга, как капля воды. Широкие плечи, выделяется пресс, как и все остальные мыщцы на теле. Но Эльза не выглядит мужественно. Единственное, что не украшает ее, так это то, что она обрита наголо.

– Хорошо. Сегодня тренируем основные мыщцы, те, что выше пояса, – он хлопает себя по груди и рукам, – разминаемся.

Я не знаю, как это делать, но повторяю за Беллой.

– Основное упражнение на спину и трицепс – подтягивания верхним хватом. Сейчас вам сложно восстановить силы, поэтому можно держаться нижним хватом. Если и так сложно, выбирайте партнера. Он держит вас за ноги и помогает подтянуться.

У немногих девушек получается это сделать, и, когда я подхожу, я надеюсь, что у меня получится, но я вишу на турнике и не могу подняться ни на сантиметр. Зову Беллу, и она держит меня за ноги.

– Ты подтягиваешься так, будто не делала этого никогда, – говорит Хан и повисает рядом со мной, – руки на ширине плеч, спина ровная. Когда подтягиваешься, подбородок выше грифа. Давай снова, – молчу о том, что Близнеца из зоны «Сила» во мне нет.

Я пытаюсь сделать так, как он сказал, но у меня не получается подтянуться так красиво, как подтягивается Хан.

– Видно, твоя часть из «силы» халявила, – возмущается Белла, когда я снова и снова пытаюсь подтянуться.

После этого мы отжимаемся от пола и от брусьев, но я потеряла все свои силы на турнике. Меня поддерживает только мысль о том, что я борюсь за свою жизнь.

Поскольку у меня нет сил, я обучаю технику. Потом мы висим на турнике и подтягиваем к себе ноги. Это дается мне легче, но я падаю только из-за того, что соскальзывают руки. Думаю о том, какие упражнения нам предстоят еще. Переживаю, что они будут еще сложнее.

– На сегодня эта тренировка окончена, – меня эти слова радуют, и мы идем в дом, – через час жду вас в основной комнате.

Я захожу в комнату и сразу направляюсь к кровати. Мне ничего не болит, но я очень устала. Десять минут лежу на кровати. Замечаю, что уже почти двенадцать. Значит, на площадке мы провели несколько часов.

– Идешь обедать? – спрашивает Белла, и я встаю с кровати. Плетусь за ней, совсем измотанная, но понимаю, что все это я делаю ради себя.

Мы съедаем по куриной ножке с жареной картофелем, и у меня будто появляется второе дыхание. Нет, я до сих пор чувствую себя уставшей, но понимаю, что могу сделать еще. В нужное время мы все в общей комнате. Никто еще не пришел, поэтому я просто осматриваюсь. В какой-то момент замечаю знакомое лицо и, не задумываясь, подхожу.

– Вот ты где, – хватаю я Элиота за локоть и поворачиваю к себе. У него впали щеки и появились синяки под глазами.

– Привет, – отвечает он мне и смотрит мне прямо в глаза, будто не узнает меня.

– Ну привет. Для начала: ты не забыл случаем, что ты мой жених?

Он хмурится, будто хочет вспомнить что-то очень важное, но ему это не удается. Видимо, процедура Соединения неплохо постаралась.

– Да, – вдруг восклицает он, – Да.

Я только вздыхаю. Он сам не свой. Видно, процедура на него плохо повлияла, и ему сейчас не очень хорошо. Так часто бывает, но потом люди восстанавливаются. Я замечаю у него на лбу испарину. Он совсем исхудал. Такое чувство, что он свалится без сил прямо сейчас. Я беру его за локоть и веду за собой.

– Куда это вы? – раздается над моим ухом голос Дэниела, и большая, теплая рука ложится мне на плечо.

– Ему нужен врач, – я ему отвечаю и смотрю в глаза. Лишь бы не показаться испуганной.

– Здесь всем нужен врач, – отвечает он и указывает рукой на Соединенных, которые ждут. Они все выглядят уставшими и ослабевшими, но не настолько, как выглядит Элиот. Если я не отведу его к тому, кто может ему помочь, то ему станет только хуже.

В зоне «Интеллект» мы изучали, как оказать первую помощь и то, как понять, что человеку плохо. Я вижу, что Элиоту действительно плохо. Ему нужна помощь. Я не могу ему помочь, так как нужны медикаменты. Дэниел вздыхает и отводит нас в сторону.

– Вторая от нас дверь, прямо по коридору, на право. Увидишь дверь с табличкой, – шепчет он, будто это секрет, – потом вернетесь, – он запинается и смотрит на Элиота, – вернешься в общую комнату, иди по коридору в третье здание. Там самая большая дверь, заходи туда.

Я киваю и веду Элиота к врачу. Ему нехорошо, но я рада, что он хоть может ходить. Мы заходим туда, куда сказал Дэниел, и оказываемся в белой комнате. Там находится койка и стол, за которым сидит немолодой мужчина. Один глаз у него как будто покрыт пеленой, над глазом и под ним идет красный, некрасивый шрам. Волосы у него до ушей. Черные и сальные.

– Что случилось? – спрашивает он и подходит к нам. Дотрагивается до лица Элиота и рассматривает его. Он хромает на правую ногу, кажется, что ему самому нужна помощь, ведь выглядит она отвратительно для врача.

– Ему плохо, – я подвожу его к койке и сажу на нее.

Элиот ложится и подтягивает к себе ноги. Взгляд у него пустой.

– Можешь идти.

– С ним все будет хорошо?

– Можешь идти.

Я пожимаю плечами и ухожу. Если он не хочет говорить, пусть не говорит. Хотя мы и не были в хороших отношениях с Элиотом, я все равно волнуюсь за него. Я надеюсь, что с ним все будет хорошо, и он выздоровеет.