Текст книги "Опасный след"

9

Пень был благополучно привезен и выгружен, а Саймон подумывал отказаться от поездки в город и остаться дома, чтобы позабавиться с новой игрушкой. У него в голове уже крутилась дюжина вариантов дизайна.

Однако коробки громоздились в кузове, и если не сейчас, то позже все равно пришлось бы ехать. В итоге Джозу представился шанс прокатиться еще разок. Счастливый щенок высунул в приоткрытое окно морду, его уши захлопали на ветру.

– Что ты в этом находишь? – удивился Саймон, но, когда Джоз в ответ застучал хвостом по сиденью, высунул голову в свое окно. – Хм. Действительно, неплохо. В следующий раз ты ведешь, я проветриваюсь.

Саймон забарабанил пальцами по рулю в такт рвущейся из приемника мелодии, мысленно рисуя новые эскизы. Творческая составляющая его физического труда и искренняя радость собаки слились так идеально, что он улыбался всю дорогу до городка. Он передаст Сильвии вещи, вернется домой, изучит добычу, снимет мерки, пройдется по пляжу, еще подумает. А потом набросает эскизы за бутылкой пива и пиццей. И можно будет сказать, что день удался.

Вот и ответ на вопрос Фионы: почему Оркас?

Вода притягивала Саймона – набегающие на пляж волны, широкая река, веселые ручьи, тихие бухточки. Эта страсть выманила его из Спокана в Сиэтл. И залив, и сам город, его стиль, его открытость искусству, ночная жизнь и деловой ритм увлекли его. Как увлекла Нина.

Он не сожалел о годах, проведенных в Сиэтле. Это были хорошие годы, интересные, творческие, успешные. Однако…

Слишком много людей, слишком много суеты и мало личного пространства.

Ему понравилась идея жизни на острове, на отстраненном клочке суши, окруженном водой. Ему понравилась чудесная природа, великолепные виды, открывающиеся за каждым поворотом дороги: синева пролива с множеством скользящих по воде судов, зелень лесов и холмов.

Если захочется городской жизни, можно съездить в Истсаунд, перекусить в ресторанчике, поглазеть на туристов, а потянет к одиночеству – можно остаться дома, в своем острове на острове, что, надо признать, он и предпочитал.

Именно поэтому мать навязала ему собаку. И была права, подумал Саймон, покосившись на Джоза, на его хлопающие на ветру уши, на его беспокойный хвост. В очередной раз права.

Он остановил грузовик позади магазина Сильвии, поднял боковые стекла, оставив трехдюймовую щелку.

– Ты остаешься здесь. Не жевать. – В последний момент Саймон вспомнил об отвлечении, достал из перчаточного ящика жевательную игрушку. – Поиграй с этим.

Втаскивая в магазин первую порцию груза, он уловил аромат домашней стряпни – чуть пряный – и заметил на рабочем прилавке крокпот – медленноварку. Затем заглянул в торговый зал.

Сильвия, хорошенькая и яркая, в цветастой юбке, болтала с одной покупательницей, а ее помощница выбивала чек другой.

Бизнес процветает. Еще один плюс отличному дню.

Саймон помахал рукой и попятился.

– Саймон! Как удачно, что вы приехали. Это Саймон Дойл, – представила Сильвия. – Саймон, познакомьтесь. Это Сьюзен с острова Бэмбридж. Она заинтересовалась вашим винным шкафом.

Сильвия ослепительно улыбнулась Саймону и незаметно для покупательницы сделала знак подойти.

Вот эту часть своего бизнеса он терпеть не мог, но, оказавшись в ловушке, был вынужден подойти.

– Я рассказывала Сьюзен, как нам повезло, что вы переехали на Оркас и выставляете здесь свои работы. А Сьюзен приехала на один день с сестрой. Так что, вообще-то, нам всем повезло.

– Приятно познакомиться. – Сьюзен протянула пальчики с безупречным французским маникюром и кольцом с желтым бриллиантом. – Великолепные произведения.

– Спасибо. – Прежде чем подать руку, Саймон обтер ладонь о джинсы. – Простите, я работал. Я только что привез кое-что новенькое.

– Такое же впечатляющее?

– Вообще-то более мелкие вещи.

Подошла вышеупомянутая сестра, придерживая по сережке у каждого уха.

– Сьюзен, какая пара?

Сьюзен склонила голову к одному плечу, потом к другому.

– Обе. Ди, этот молодой человек сделал вазу, которую я покупаю Черри на день рождения, и винный шкаф, от которого я не могу отойти. Саймон Дойл.

– Я влюбилась в вазу. – Ди крепко пожала Саймону руку. – Жаль, что Сьюзен первая ее увидела. Сильвия сказала, что вас можно попросить сделать другую.

– Саймон только что привез новые вещи.

– Правда? – Ди перевела взгляд с Сильвии на Саймона. – И вазы?

– Две.

– Я распакую, и вы сможете взглянуть, – предложила Сильвия.

– Отлично. Я выбираю первая! – воскликнула Ди, легонько оттолкнув сестру.

– В грузовике есть еще. Я пойду…

– Нет-нет. Я сама позабочусь. – Сильвия похлопала Саймона по руке, затем предостерегающе сжала. – А вы пока расскажите Сьюзен побольше о шкафчике. Это наш выставочный экспонат. – Сильвия выскользнула из торгового зала прежде, чем Саймон успел составить план побега.

Он ненавидел этот аспект своего бизнеса, чувствовал себя таким же экспонатом, как его произведения.

– Мне нравятся оттенки древесины. – Сьюзен провела ладонью по дверце. – И детали. Элегантно, без лишних украшений и без претензий.

– Он вам подходит.

Сьюзен просияла.

– Очень умное замечание.

– Я бы сказал, если бы не подходил. Вы любите сдержанность и уникальность. Не возражаете против непрактичности, но чувствуете себя счастливее, если вещь можно использовать.

– Боже, какая точная характеристика. Плотник-психолог. – Ди рассмеялась. – Сьюзен, покупай. Это карма.

– Возможно. – Сьюзен снова открыла дверцы, вытянула один из ящичков. – Гладкие, как шелк. Я ценю хорошую работу.

– Я тоже. – Саймон заметил, что Сильвия поставила в шкафчик несколько изумительных бокалов и пару бутылок хорошего вина.

– Как давно вы работаете с деревом?

– По словам моей матери, с двух лет.

– Время потрачено не зря. Сильвия сказала, что вы переехали на остров. Откуда?

Саймон почувствовал легкий зуд.

– Из Спокана через Сиэтл.

– Дойл, – пробормотала Ди. – Кажется, я недавно читала о вас и вашей работе. В художественном разделе какого-то журнала.

– Возможно.

Сьюзен склонила голову к плечу, как прежде, когда оценивала сережки сестры.

– Вы не любите саморекламу, не так ли?

– Работа должна говорить сама за себя.

– Абсолютно с вами согласна, и в вашем случае это работает. Я покупаю.

– Дамы, – окликнула Сильвия из коридора. – Приглашаю вас в кладовую. Ди, думаю, у нас есть ваша ваза. Саймон, я привела щенка. Надеюсь, вы не возражаете. Вы задержались дольше, чем планировали, и он был так рад меня видеть.

– Щенок?

– Осторожно, – предупредила Ди, когда ее сестра метнулась в кладовую. – Сьюзен захочет купить и его. Она безумно любит собак.

Еще тридцать минут Сильвия ловко пресекала все попытки Саймона сбежать, а обласканный и затисканный Джоз счастливо повизгивал. Наконец Саймон погрузил коробки и сумки в машину клиенток, размышляя, что от общения устал больше, чем от выкорчевывания пня.

Когда покупательницы уехали, Сильвия втащила Саймона в кладовку и закружилась, Джоз залаял, запрыгал.

– Саймон! Эти две женщины купили столько, сколько не продать за целый день, даже за неделю! И они вернутся, о да, они вернутся. Каждый раз, как Сьюзен взглянет на свой винный шкаф или вазу или Ди положит что-то в миску, они вспомнят о моем магазине, о вас. И они вернутся.

– Мы славная команда.

– Саймон, мы продали все, можно сказать, прямо с колес. А винный шкаф? Если честно, я надеялась, что он простоит в витрине весь туристический сезон. Вы должны сделать мне другой! – Сьюзен плюхнулась на маленький диванчик, где угощала покупательниц водой с лимоном.

– Тогда мне пора приниматься за работу.

– Подождите, порадуйтесь. Вы только что заработали кучу денег. Кучу. А наши клиентки будут наслаждаться своими покупками. Будут получать от них истинное удовольствие. У меня было неважное настроение, а теперь все в порядке.

Сильвия наклонилась погладить Джоза.

– Я тревожусь за Фи. Утром в «Ю. С. Рипорт» появилась статья о Перри и недавних убийствах. Я съездила к Фи, но ее уже не было дома. Она сегодня работает со своей командой.

– Я слышал.

– Я поговорила с Лейн, ее матерью. Мы решили не звонить Фи, пока не закончится тренировка.

– Вы поговорили с ее матерью?

– У нас с Лейн хорошие отношения. Мы обе любим Фиону. Девочка наверняка уже знает о статье и очень расстроена. Вы могли бы сделать мне огромное одолжение.

У Саймона опять зачесалась кожа.

– Какое?

– Я приготовила Фи минестроне. – Фиона кивнула на крокпот. – И розмариновый хлеб. Она скоро вернется домой, если уже не вернулась. Вы не завезете ей?

– Зачем? Вы сами могли бы завезти.

– Могла бы. Я и планировала это сделать, но мне пришло в голову, что лучше, если рядом с ней будет кто-то другой, более близкий ей по возрасту. И малыш. – Сильвия снова погладила Джоза. – Рядом с ним невозможно грустить.

Сильвия подняла голову, умоляюще посмотрела на Саймона, и, даже понимая, что она делает это нарочно, он не смог отказаться.

– Так вы согласны, Саймон? Я так волнуюсь, когда думаю о том, что пережила Фиона. Я только сделаю еще хуже. Но я чувствовала бы себя спокойнее, зная, что она хорошо поела, что вы рядом с ней.

Саймону оставалось только изумляться, как некоторые женщины могут уговорить тебя сделать то, чего ты совершенно не хочешь.

Например, его мать. Он настороженно следил за ней, внимательно слушал, пытался ускользнуть, маневрировал, хитрил, но она методично подталкивала его в направлении, противоположном его желаниям.

Сильвия точно такая же, и теперь у него есть крокпот, буханка хлеба и поручение, а запланированная прогулка по пляжу закончилась, так и не начавшись.

И что теперь? Фиона будет плакать на его плече? Он терпеть не мог исполнять роль жилетки для слез. Он никогда не знал, что сказать в утешение.

Ну, ну, успокойся, все будет хорошо… Какого черта?

К тому же, если Фиона разумный человек, – а она точно разумная, – ей захочется одиночества, а не компании.

– О, если бы люди оставляли других людей в покое, то всем было бы гораздо лучше, – пожаловался он Джозу. – Люди сами всегда отравляют жизнь окружающим.

Ладно, он просто отдаст еду и смоется. Вот, мол, держи, приятного аппетита. И пусть пропала прогулка, но на измерения, эскизы и пиццу с пивом времени хватит.

А может, Фиона еще не вернулась. Тем лучше. Он просто оставит еду на веранде, и дело с концом.

Как только Саймон свернул на ее подъездную аллею, Джоз оживился, завертелся, оперся лапами о приборную доску. И поскольку он сделал это, не спрыгнув с сиденья, Саймон понял, как сильно подрос щенок за последнюю пару недель.

Вероятно, придется купить новый ошейник.

Просунув палец между ошейником и шерстью, Саймон выругался:

– Черт! Мог бы и сам напомнить!

Когда грузовик загрохотал по мостику, щенок восторженно заколотил хвостом – дверца, сиденье, дверца, сиденье.

– Рад, что хоть кто-то счастлив, – пробормотал Саймон.

Пикап торчал на дорожке; собаки носились по двору.

– Мы не остаемся, – предупредил Саймон Джоза. – Отдаем и сматываемся.

Сначала он выпустил собаку. Похоже, этот день с корчеванием пня в компании Гэри и Буча, поездкой в город, восхищением покупательниц и незапланированной встречей с приятелями превратился для Джоза в собачью версию Диснейленда.

Саймон вытащил из машины медленноварку и завернутый в фольгу хлеб.

Фиона уже стояла в дверях, непринужденно прислонившись к дверному косяку, и, как ни странно, улыбалась.

– Привет, сосед.

– Я заезжал к Сильвии. Она нагрузила меня посылкой для тебя.

Фиона приподняла крышку, втянула носом воздух.

– Ммм, минестроне. Обожаю. Занеси на кухню.

Она отодвинулась, пропуская его, и оставила дверь открытой, как часто это делала.

Трещал огонь, пряный запах супа смешивался с ароматом Фионы, а она сейчас пахла лесом.

– Я слышала, ты забрал свой пень.

– Это передавали в новостях?

– Слухи распространяются быстрее. По дороге домой я встретила Гэри и Сью. Они ехали к сыну на ужин. Поставь на рабочий стол, спасибо. Я собиралась выпить пива, но минестроне Сильвии требует хорошего красного вина. Если ты не предпочитаешь пиво.

Саймон из любопытства скорректировал свой план. Слухи действительно распространяются быстро. Фиона не может не знать о статье.

– Вино.

Фиона подошла к длинному узкому буфету, – ей действительно не помешал бы винный шкаф, – выбрать бутылку.

– Итак, умывальник?

– Что?

– Пень. – Она открыла ящик, мгновенно достала штопор. – Гэри сказал, что ты хочешь сделать умывальник. Умывальник из пня. Главная тема дня на острове.

– За недостатком других событий. В ближайшие дни я посажу тебе дерево.

– Отлично.

Пока она вытаскивала пробку, он смотрел на ее лицо и не видел никаких признаков страдания, пролитых слез, гнева.

Фиона разлила вино по бокалам, воткнула в розетку вилку крокпота.

– Пусть подогреется пару минут, – сказала она, слегка касаясь бокалом его бокала. – Итак, солярий.

– Что?

– Ты говорил, что я должна подумать о солярии с южной стороны. В кухне будет больше света. Почему?

– А… вместо той стены. – Он указал бокалом. – Она несущая. Придется заменить опорными колоннами. Пространство откроется, расширится. Может, высокая крыша со световыми люками. Большое окно, выходящее на лес. Полы из широких досок. У тебя появится место для большого стола.

– Ты говоришь так, как будто это так просто сделать.

– Не очень.

– Может, пора начать экономить. – Фиона глотнула вина, отставила бокал, достала из холодильника баночку оливок. – Ты знаешь о статье.

– Очевидно, ты тоже.

Фиона пересыпала оливки в мелкую мисочку.

– Джеймс прочитал ее утром, до того, как мы встретились, и рассказал остальным членам команды. Они так старались не затрагивать эту тему, что никто не мог сосредоточиться, и в конце концов они раскололись. А потом мы начали работать.

– Ты сама читала?

– Нет. – Она подтолкнула ему оливки. – Между прочим, это моя версия закуски. Нет, не читала и не буду. Не вижу смысла. Я не могу изменить прошлое, не могу изменить то, что происходит сейчас. Я знала, что это случится. Вот и случилось. Завтра это будет вчерашний день.

– Одна из возможных точек зрения.

– Сил прислала мне мой любимый суп. Она думает, что я расстроена.

– Наверное.

Фиона снова взяла свой бокал, свободной рукой ткнула в сторону Саймона.

– Ты точно знаешь, потому что она тебе сказала и уговорила приехать, чтобы я не сидела в одиночестве.

Собаки – счастливая лохматая свора – ворвались в кухню.

– Ты не одинока.

– Это точно. – Фиона почесала каждого пса, и они снова умчались. – Ты думал, что я расстроена… и не смог перехитрить Сил.

– А кому-нибудь это удается?

– Практически нет. Я огорчена, но контролирую свое настроение. В этом месяце у меня уже было два унылых дня, поэтому я не могу позволить себе еще один.

Сам того не желая, Саймон нашел ее признание очаровательным.

– А что, существует лимит?

– Для меня – да. И теперь у меня есть суп и… – Она сняла фольгу. – М-мм-м, розмариновый хлеб. Я счастлива. У меня есть мачеха, которая не пожалела времени, чтобы испечь мне хлеб, и сосед, который привез его, в общем-то, против своей воли, и собаки. Я не имею права грустить. Поэтому давай поужинаем и поговорим. Но спать я с тобой после этого не буду.

– Соблазняешь и динамишь.

Фиона чуть не поперхнулась вином.

– Ты этого не говорил.

– Что я не говорил?

Фиона рассмеялась:

– Видишь? Это лучше, чем уныние. Давай ужинать.

Она разлила по тарелкам суп, нарезала на доске хлеб, наполнила мисочку каким-то соусом. Зажгла свечи.

– Свечи не для соблазнения, а чтобы еда казалась вкуснее.

– А я думал, чтобы я выглядел лучше.

– Ты и так красивый. – Фиона улыбнулась, зачерпнула ложкой суп. – За Сильвию.

– Хорошо. – Саймон попробовал. – Погоди. – Попробовал еще. – Действительно вкусно. Как в итальянском ресторане.

– Ей бы понравился твой комплимент. В последнее время Сильвия пристрастилась к тофу и необычным сортам риса, но, когда дело доходит до минестроне, она – гений. Попробуй хлеб.

Саймон отломил кусок, обмакнул в соус.

– Она звонила твоей матери.

– О-о-о… – Огорчение затуманило ясные синие глаза. – Я должна была догадаться. Я позвоню им обеим позже и скажу, что со мной все в порядке.

– И хлеб вкусный. Моя мать тоже печет хлеб. Это для нее вроде хобби.

– И я умею печь. Покупаешь тесто для печенья в трубочках, разрезаешь, суешь в духовку.

– А мой конек – замороженная пицца.

– Еще одно замечательное умение.

Саймон принялся за суп.

– Все разведенные, кого я знаю, ненавидят заинтересованные стороны. Или, по меньшей мере, относятся к ним с холодным презрением.

– Мой отец был очень хорошим человеком. Моя мать – чудесная женщина. В какой-то момент они просто перестали быть счастливы вместе. Я знаю, что были ссоры, обиды, возможно, обвинения, но, по большей части, улаживалось все, что можно было уладить. И все равно некоторое время было невыразимо больно. А потом боль ушла, потому что папа был замечательным, а мама чудесной, и все снова стали счастливы. И, как ни странно, снова начали хорошо относиться друг к другу. А потом папа встретил Сил, и они были… ну, вместе они были просто изумительной парой. Сил и мама не спешили, пытались узнать друг друга получше… из-за меня. И у них все получилось. Они просто понравились друг другу. Каждый год в годовщину папиной смерти мама посылает Сил цветы. Подсолнечники, папины любимые. Ну, хватит. – Сил на мгновение закрыла глаза, надавила пальцами на веки. – А то я сейчас разрыдаюсь.

Саймон не успел заговорить, поскольку собаки вернулись на кухню. Почувствовав запах еды, Джоз пулей подлетел к столу, обхватил лапами ногу Фионы и заскулил.

– Прочь. – Фиона щелкнула пальцами, указала на пол. Джоз сел, но хвост энергично рассекал воздух, а глаза сияли предвкушением. Фиона с укором посмотрела на Саймона. – Ты кормишь его со стола.

– Возможно. Он достает меня, пока…

Саймон осекся, поскольку Фиона, возмущенно выдохнув, ушла в кладовку и вернулась с жевательными косточками. Одной для Джо и по одной для трех псов, с жалостью взиравших на щенка.

– Это ваше. Угощайтесь. – Фиона положила косточки в другом конце кухни и повернулась к Саймону. – Отвлечение, замена, дисциплина. Пока ты уступаешь и кормишь его со стола – а человеческая еда ему вредна, – он будет попрошайничать. И, вознаграждая плохое поведение, ты поощряешь его занудство.

– Да, мамочка.

– Продолжай в том же духе, и он научится красть твою еду. Среди моих учеников попадались и такие, кто сжирал индейку в День благодарения, баранину, приготовленную на ужин, или рождественскую ветчину только потому, что им не привили хорошие манеры. А один украл соседские стейки прямо с гриля.

– Может, он выполнял команду «апорт»? Это хороший навык.

Фиона погрозила ему ложкой.

– Запомни мои слова. Что еще интересного, кроме пня?

– Ничего особенного. Я поработал, кое-что отвез Сильвии и в результате ем сейчас суп. – Саймон вдруг понял, что ему приятно ужинать при свечах и разговаривать под мирное чавканье собак, жующих сыромятную кожу. – При мне две женщины скупили полмагазина и уехали. Сильвия в восторге. Винный шкаф отправится следом, поскольку не влез в машину.

– Винный шкаф. – Ложка Фионы замерла на полпути ко рту. – Ты продал мой винный шкаф.

– Это одна из возможных точек зрения.

Фиона подулась немного, потом пожала плечами:

– Ладно, к черту. Поздравляю.

– Ей шкаф подошел. – Фиона прищурилась, но Саймон отмахнулся от ее возмущения пожатием плеч и уточнил: – Сьюзен с острова Бэмбридж. Кольцо с желтым бриллиантом, дорогой кожаный жакет, стильные сапоги. Неброская, но дорогая Сьюзен с острова Бэмбридж.

– А я какая? Вызывающая и дешевая?

– Если бы ты была дешевкой, мы бы уже занимались сексом. До супа.

– По-твоему, смешно? Пожалуй, но только чуть-чуть.

– А что вы с командой делаете в такие дни, как сегодня? Разве вы уже не выучили наизусть, как вести поиск?

– Практика очень важна, и индивидуальная, и в команде. Мы работаем над разными задачами и на разнообразных рельефах местности хотя бы раз в месяц. Исправляем ошибки, доводим навыки до автоматизма. Сегодня мы искали труп.

Саймон хмуро уставился в свою тарелку.

– Мило.

– Если ты такой чувствительный, могу сменить тему.

– А где же вы его взяли? В магазине «Трупы – это мы»?

– Там трупы закончились. Мы использовали трупный материал – кости, волосы, телесную жидкость – в контейнере. Мэй спрятала его заранее. Потом мы развернули базу точно так же, как для настоящего поиска, распределили сектора, ну, и так далее.

Саймон попытался вспомнить, вел ли когда-либо беседу, столь же не соответствующую минестроне. Никогда.

– Как собака узнает, что должна найти труп, а не живого человека?

– Хороший вопрос. Надо использовать другие слова. Я, например, говорю «найди» при поиске живого и «ищи» при поиске трупа.

– Только и всего?

– Нет, не только. Но основные навыки вырабатываются перекрестной дрессировкой, работой начального и продвинутого уровня.

– Джоз отлично справился бы. Сегодня он нашел мертвую рыбину. Легко.

– Я тоже думаю, что он стал бы отличной поисковой собакой. Его можно научить различать запахи мертвой рыбы или животного и человеческих останков.

– И не валяться в них, когда он их найдет?

– Разумеется.

– Я бы рискнул хотя бы ради этого. – Саймон оглянулся. Джоз подползал к столу на брюхе. Фиона просто повернулась, указала, и щенок ретировался к друзьям.

– Видишь, как хорошо он реагирует? Не только на тебя, но и на другого хэндлера. Это еще один очень важный навык.

– Я думаю, что он лучше реагирует именно на тебя, и не уверен, что это сильно поможет.

Фиона отодвинула свою тарелку.

– Может, и нет, но пока помогало. Я не должна грустить, потому что это против правил, но тем не менее я на грани.

Саймон внимательно взглянул на нее.

– Сегодня ты не выглядишь кошмарно.

Фиона приложила дрожащую ладонь к сердцу.

– О боже. Я краснею?

– Могла бы, – невозмутимо сказал он. – Целый день на маневрах, или как ты их там называешь.

– Командный тренинг.

– Ну да, и реакция на статью. Но ты хорошо выглядишь.

– О, я польщена. От «не кошмарно» до «хорошо» одним прыжком. Что дальше?

– Твоя улыбка. Я полагаю, что ты должна знать: это твоя лучшая черта, самое очаровательное, самое сексуальное, что есть в тебе. Поэтому ты так часто ею пользуешься.

– Правда?

– Вот как сейчас.

Улыбаясь, Фиона подперла подбородок кулаком.

– И все равно я не буду сегодня с тобой спать. У нас не свидание. Может, я захочу, чтобы ты пригласил меня на свидание до того, как мы станем спать вместе. Я еще не решила.

– Ты не решила?

– Вот именно. Подобные решения – одна из женских привилегий. Я не устанавливаю правила. Итак, я пока не собираюсь с тобой спать.

– А может, я сам не хочу с тобой спать?

Фиона кивнула:

– Потому что я не твой типаж. Но я уже соблазнила тебя своей улыбкой и смягчила супом Сильвии. Я могла бы веревки из тебя вить.

– Это оскорбительно. И провокационно.

– Но не буду, потому что ты мне нравишься.

– Не верю, что настолько.

Фиона рассмеялась:

– На самом деле настолько, но я еще не успокоилась, и потому не получится так, как должно быть.

Она встала, обошла стол и скользнула к Саймону на колени. Куснула его нижнюю губу, лизнула и только потом поцеловала.

«Покой и огонь, – подумала она, – обещание и угроза. Мускулистое тело, густые мягкие волосы, колкая щетина и гладкие губы».

Фиона вздохнула, отстранилась, посмотрела ему прямо в глаза и, прошептав «еще немного», снова поцеловала.

На этот раз его руки скользнули вверх и по-хозяйски замерли на ее груди, маленькой и упругой, с колотящимся под его ладонью сердцем.

– Фиона…

Она оторвалась от его губ, прижалась щекой к его щеке.

– Мы оба знаем, что ты смог бы меня убедить. Пожалуйста, не надо. Это так несправедливо, но, пожалуйста, не надо.

«Да, некоторые женщины обладают даром разворачивать мужчину в направлении, противоположном его желаниям», – подумал он. Похоже, его судьба – встречать именно таких женщин. И, черт побери, не оставаться при этом равнодушным.

– Я должен уйти.

– Да. – Она снова отстранилась, обхватила его лицо ладонями. – Должен. Но спасибо, потому что сегодня ночью я не смогу заснуть вовсе не из-за этой чертовой статьи в чертовой газете.

– Можешь называть меня добрым самаритянином.

На мгновение Фиона прижалась лбом к его лбу.

– Я дам тебе баночку с супом. И новый ошейник для Джоза. Из этого он вырос.

Саймон не спорил, однако всю дорогу домой, пока щенок сладко посапывал на соседнем сиденье, он, словно наяву, ощущал ее вкус, ее аромат.

– Все из-за тебя, – пробормотал он, покосившись на щенка. – Если бы не ты, я не попал бы в эту переделку.

А сворачивая на свою подъездную дорожку, он напомнил себе, что должен купить проклятое дерево и посадить его.

Уговор есть уговор.