Текст книги "Где ты, любовь?"

4

Когда темнота вокруг рассеялась, Джейн наконец смогла видеть. Первое, на что натолкнулся ее взгляд, была темная бездна карих глаз, таких родных и близких. От этого взгляда сердце ее бешено заколотилось, словно хотело выпрыгнуть наружу. Это он! Мужчина из сна! – тут же пришло ей в голову. От радости, что она наконец увидела его лицо так близко и четко, у Джейн перехватило дыхание. Она внимательно всматривалась в склонившееся над ней мужское лицо, стараясь запомнить каждую черточку. Тщательно выбритый подбородок, волевой, упрямый, плотно сжатые губы, темные густые волосы, несколько морщинок в уголках глаз.

– Привет! – сказала она своему видению. – Вот ты и пришел.

Она протянула руку к его щеке и осторожно, чтобы не спугнуть свою мечту, коснулась склоненного над ней лица. Ее пальцы ощутили тепло кожи и едва заметную шероховатость щетинок – ее видение не спешило исчезать. Наоборот, темные глаза продолжали изумленно взирать на нее сверху, а черные брови медленно поползли вверх.

Видение откашлялось и приятным низким голосом с легким американским акцентом произнесло:

– Вообще-то я приехал, а не пришел. А если быть точным до конца, то переехал.

– Куда? – Джейн в ужасе осознала, что ее голова покоится на коленях незнакомого мужчины в дорогом костюме, которого она почему-то приняла за фантазию из эротического сна. Сама она лежала на чем-то мягком в незнакомом помещении. Рядом стояли несколько человек в форменной одежде и пожилой человек с дипломатом.

– Что куда? – не понял незнакомец.

– Куда вы переехали? – Она попыталась встать.

Мужчина, поддерживая под мышки, помог Джейн принять вертикальное положение. Ее тело отозвалось на мужское прикосновение так же, как отзывалось в снах, дрожью и томлением. Она постаралась сохранить невозмутимый вид, нахмурившись и слегка отстранившись.

– Не куда, а кого, – поправил он ее и, видя, что она вполне может сидеть и без его помощи, убрал руки. – Вас переехал. Как вы себя чувствуете?

Джейн прислушалась к собственным ощущениям: волнение от прикосновения сменилось разочарованием от расставания с надежными и крепкими мужскими руками. Осталось лишь легкое головокружение, которое она объясняла наплывом эмоций. Джейн осмотрелась, пытаясь понять, где находится. Белые стены небольшого квадратного помещения наводили на мысли о больнице.

– Как это произошло? – уточнила она.

– Вы шагнули с автобусной остановки прямо под колеса моей машины.

– Зачем? – изумилась Джейн. Она не могла припомнить никакой причины, по которой могла бы броситься под машину. Уже задав вопрос, она поняла, что сморозила глупость и что по логике вещей мужчина должен задавать этот вопрос ей. На мгновение ей показалось, что в суровых глазах сидевшего рядом мужчины промелькнула искорка смеха. Однако на ее вопросы он отвечал серьезно и терпеливо.

– Служащий аэропорта, который все видел, утверждает, что вы что-то читали в тот момент.

Джейн попыталась вспомнить, поднесла руку к голове и почувствовала острую боль у виска. Кожу головы от прикосновения саднило, из чего она поняла, что при падении ударилась головой и потеряла сознание. И вспомнила, что в момент падения держала в руке свой карманный компьютер.

– Мой компьютер! – воскликнула она, порываясь встать.

Крепкая мужская рука удержала ее за талию.

– Подождите, не спешите. Ваши вещи сейчас принесут. А пока пусть вас осмотрит доктор. – Его голос показался Джейн немного хрипловатым. Мужская рука не спешила покинуть свое место. Ее пронзило острое желание: жест проявления заботы показался ей невероятно интимным.

Сбитую девушку Роберт рассмотрел не сразу. Там, у машины, его больше интересовало, жива ли она, и он абсолютно не обратил внимания на ее внешность. Потом, когда он нес ее на руках, он был занят, раздавая распоряжения. И только опустив ее на узкий диван в небольшой комнате, указанной ему персоналом аэропорта, и осторожно сев рядом, Роберт рассмотрел ее. Золотистые волосы задорно кучерявились, придавая лицу небрежно-очаровательный вид. Узкий овал лица, тонкие светлые брови, длинные темно-рыжие ресницы. Розовые лепестки губ слегка приоткрыты, словно маня попробовать на вкус. Роберт внутренне облизнулся от такого зрелища и прикусил нижнюю губу, чтобы не поддаться соблазну. В первые минуты, рассматривая свою нечаянную жертву, он испытал странные ощущения: внутренний трепет, предвосхищение чего-то долгожданного и потому прекрасного. Черты лица ее почему-то показались ему знакомыми. Все это он успел разглядеть, пока искали доктора: как назло, его в тот момент не оказалось на месте.

Ресницы девушки затрепетали. Ее глаза – зеленые, как он и ожидал, – широко распахнулись, и их наивный, слегка удивленный взгляд, казалось, проник ему в самую душу. Его охватил жар, и тут же по телу пробежала дрожь возбуждения. Роберт напрягся, опасаясь, что его состояние могут заметить окружающие.

Когда она заговорила, ее британский акцент снова всколыхнул волну воспоминаний. Отвечая ей, он неосознанно подавлял американский акцент, вспоминая студенческие годы в Оксфорде, где он усиленно старался говорить как истинный британец.

Ее первые слова настолько поразили его, что он на некоторое время потерял дар речи. От его спешки не осталось и следа. На какой-то миг ему показалось, что он стоит на пороге родного дома, открывается дверь и его приветствует любимая женщина. И все это от восторженного взгляда незнакомой девушки на десяток лет его моложе. Она смотрела на него так, словно он был единственным мужчиной на свете, смыслом ее жизни. Не ради его банковского счета, не ради престижности стать его подружкой, как обычно смотрели на него окружающие женщины.

Во взгляде рыжеволосой чувствовалась неподдельная искренность, которую она, поняв, что все происходит наяву, попыталась спрятать. Роберт испытал разочарование, когда обожающий взгляд потух. Он вдруг подумал, что эта девушка любила бы его ради него самого, что ей он мог бы доверять как самому себе, что они могли бы быть счастливы вместе. Почему-то он был уверен, что все так и было бы. И постарался прогнать от себя эту искушающую мысль. Он слишком долго привыкал к той жизни, которую вел сейчас, к одиночеству, к постоянным переездам, к бешеному темпу, который не позволял ему впасть в меланхолию.

Но он все же не смог удержаться и позволил себе слегка пошутить над ее недоумением, забавляясь затеянной игрой слов. И как мальчишка обрадовался ее смущению, когда она осознала, что все происходящее ей не снится. Роберт как мог тянул время, чтобы не дать этому нежданному чуду выскользнуть из его рук, понимая, что чем дольше он затягивает их контакт, тем сложнее будет разорвать его.

Когда наконец появился врач, Роберт усилием воли заставил себя убрать руку с талии девушки и встать с диванчика. Впервые в жизни он не знал, чем заняться, и потому просто сцепил руки за спиной и остался стоять рядом, взирая сверху вниз, как доктор осматривает ссадину на виске девушки, считает пульс, проверяет реакцию зрачков. Закончив беглый осмотр, врач успокоил всех, объявив, что потеря сознания была вызвана шоком, а небольшая ссадина на виске не грозит никакими осложнениями. Гораздо больше при столкновении пострадал компьютер: сенсорный экран не выдержал резкого падения на асфальт.

Роберт продолжал рассматривать девушку и пытался просчитать, что делать дальше. Из размышлений его вывел механический голос, объявивший, что регистрация на его рейс заканчивается.

Роберт повернулся к девушке, грустно рассматривающей компьютер с треснувшим сенсорным экраном, и спросил, каким рейсом она собиралась лететь.

– Пока не знаю, – ответила она.

– Как так? – удивился он.

– Я билет еще не купила. Хотела перед вылетом купить.

Роберт подумал, что ему представилась возможность немного загладить вину перед ней: самое малое, что он мог для нее сделать, это купить билет. Узнав, что девушка, как и он, направляется в Нью-Йорк, он моментально принял решение: из внутреннего кармана пиджака извлек какие-то бумаги и протянул их стоявшему рядом шоферу.

– Переоформите на мисс ваш билет, Брукс. – После этого он повернул голову к девушке. – Отдайте ему ваш паспорт.

От растерянности у нее даже не возникло мысли спорить, и она, как загипнотизированная, достала требуемые документы и протянула их пожилому человеку.

Роберт забрал у того кейс со словами:

– Когда все сделаете, можете возвращаться в город, Брукс. Я вам сообщу, когда меня встречать. – Натолкнувшись на растерянный взгляд зеленых глаз, он счел нужным объяснить свои действия: – Я тоже лечу в Нью-Йорк. У меня выкуплены два места в первом классе. Не люблю, знаете ли, когда рядом кто-то сопит, когда я работаю.

Улыбка, озарившая в этот момент его лицо, сделала его моложе и привлекательнее. Он будто убрал на время маску, превращающую его в делового человека.

– А если я буду сопеть? – улыбнулась она ему в ответ, слегка покраснев от собственной дерзости.

– Ваше сопение я уж как-нибудь переживу, – в тон ей ответил Роберт.

Как ни странно, но Брукс успел за отведенные ему пятнадцать минут сделать все. Никогда еще Джейн не проходила регистрацию на самолет с такой невообразимой скоростью: от покупки билета до посадки прошло ровно десять минут.

Они заняли места, и вскоре самолет вырулил на взлетную полосу. Джейн, помня слова мужчины о сопении соседей и привычке работать во время полета, сидела молча, устремив взгляд на стюардессу, вдохновенно произносившую приветственную речь и с ослепительной улыбкой сообщавшую, что делать в случае крушения самолета. В любой другой ситуации Джейн бы позабавило то счастливое выражение лица, которое имела стюардесса, повествуя о том, что следует делать пассажирам при разгерметизации кабины. Сейчас же она смотрела прямо перед собой, пытаясь окончательно осмыслить произошедшее с ней. Ее сбил автомобиль симпатичного бизнесмена, которого она сначала приняла за мужчину своей мечты и чуть не кинулась ему в объятия. Этот мужчина оплатил ее перелет, и вот она уже на пути в Нью-Йорк. Вспомнив про трагическую гибель карманного компьютера, Джейн тихо вздохнула, подавив желание достать его из сумки и посмотреть – может, ей все приснилось и с компьютером все в порядке. Она почувствовала движение рядом с собой: мужчина повернул голову в ее сторону. Джейн осторожно скосила глаза, чтобы проверить, не помешала ли она ему, и увидела, что он снова приветливо улыбается.

– Можете выдохнуть, – произнес он. – Я вас не съем, если вы вдруг решите немного поболтать. Я что, действительно произвожу впечатление бессердечного злодея? – уже мягче добавил он.

– А на самом деле вы разве не такой? – у Джейн даже голова закружилась от таких дерзких речей: этот человек явно вызывал у нее неадекватную реакцию одним своим присутствием. При всей своей общительности, она в жизни бы не осмелилась так разговаривать с малознакомым человеком. Надо было остановиться, пока она не перешагнула рамки дозволенного.

– Не буду излишне скромничать, есть немножко, – подыграл он ей. Немного помолчав, он предложил: – Не пора ли нам познакомиться? Меня зовут Роберт Годфрой. – Он протянул ей руку.

Его рукопожатие было твердым и энергичным. Когда их ладони соприкоснулись, прикосновение его руки показалось ей нежным и ласковым. Перед ее глазами промелькнуло видение их переплетающихся тел, его рук, прижимающих ее бедра к себе, расширившихся от неконтролируемой страсти зрачков. Картинка перед глазами была настолько реальна, что Джейн почти ощутила его горячее сбивчивое дыхание на своем лице.

– Джейн Пирс, – представилась она, изо всех сил стараясь бесстрастно смотреть ему в глаза, хотя испытывала огромное желание отвести взгляд, чтобы он не догадался о мыслях, которые родились в ее голове от такого невинного жеста.

Роберт внимательно посмотрел ей в глаза. Когда он услышал знакомую фамилию, разрозненные кусочки мозаики сошлись у него в единое целое – встреча с девушкой-туристкой в фойе отеля, знакомые черты лица у сбитой девушки, знакомые ощущения от британского акцента, знакомая фамилия. Не хватало маленького фрагмента. Чтобы быть уверенным на все сто, Роберт уточнил.

– Уильям Пирс вам случаем не родственник?

Глаза Джейн непроизвольно расширились. Вот уж чего она никак не ожидала, так это того, что он знает ее дядю.

– Это мой дядя.

Ее ответ окончательно расставил все по местам. Именно ее он видел тогда в отеле. Его тело запомнило ощущения, как он ни старался изгнать из памяти образ незнакомки. И теперь, встретив ее вновь, он опять почувствовал то же влечение.

– А откуда вы его знаете? – не могла не спросить Джейн.

– Вы не поверите, но он работает в моей компании.

В такое совпадение действительно верилось с трудом. От удивления Джейн минут пять сидела молча. Догадка озарила ее – а вдруг это его она видела в отеле? Недаром же там, в медпункте аэропорта, в первые минуты после того, как она пришла в себя, он произвел на нее такое впечатление. Она осторожно покосилась на него. Спросить его о том, бывал ли он в том отеле, значит обнаружить свой интерес, ведь просто так случайные встречи не запоминаются.

Роберт продолжал наблюдать за Джейн и, увидев легкий румянец на щеках, вдруг подумал: а может тогда, в отеле, она тоже заметила его. Вот было бы забавно. В этом случае получается, что они оба думают об одном и том же и не решаются спросить, чтобы быть уверенными наверняка. Ну и глупый у него был бы вид, если бы он спросил, а она и в мыслях бы не держала ту встречу. Нет, пусть все остается как есть. Тем более через пару часов они расстанутся навсегда. От этой мысли ему стало немного грустно.

– Удивительное совпадение, – задумчиво произнесла Джейн, пытаясь осмыслить превратности судьбы.

– Это точно, – моментально согласился с ней Роберт. – Никогда бы не подумал, что моя машина может покуситься на жизнь родственников моих сотрудников. Всегда считал ее лояльной компании.

– Возможно, ваши конкуренты подкупили ее, – предположила Джейн, шуткой пытаясь скрыть замешательство. – И в эту самую минуту она как раз давит вашего заместителя.

Шутки немного разрядили накалившуюся атмосферу и отвлекли их внимание от интимных ощущений, при этом сблизив духовно. Роберт осторожно поинтересовался, почему Джейн живет с дядей, и, узнав, что та потеряла родителей в детстве, стал вспоминать о своих. Этот разговор позволил обоим почувствовать себя более непринужденно, и если не болтать как приятели, то хотя бы расслабиться и не думать, какое впечатление произведет на собеседника та или иная фраза. Роберт давно уже вслух не вспоминал о родителях, если не считать разговор с мистером Пирсом несколько месяцев назад. Он вдруг почувствовал, что ему нравится рассказывать разные мелочи Джейн не с целью произвести впечатление, а просто потому, что о них, оказывается, приятно просто поболтать. Погрузившись с головой в работу, он почти забыл, как интересно порой бывает вести ни к чему не обязывающий разговор. Ему хотелось поделиться с этой малознакомой девушкой воспоминаниями об отце, и он не стал себя останавливать в этом желании. Он рассказал, как не хотел уезжать на учебу в Англию, и даже повздорил из-за этого с отцом. В итоге он все-таки закончил Оксфорд.

– Так вот почему я почти не слышу американского акцента! – воскликнула она. – А я все думала, может вы мой соотечественник.

– Вы определенно мне льстите. Просто мы с друзьями в университете любили на спор разыгрывать окружающих. Я, например, частенько выдавал себя за коренного британца, обнаружив, что с легкостью могу сымитировать почти любой акцент. Раньше у меня это хорошо получалось. Сейчас, к сожалению, уже все позабыл.

Джейн в запале замотала головой, отчего несколько кудрявых прядей упало на лицо. Роберт протянул было руку, чтобы убрать их, но вовремя опомнился и сделал вид, что подзывает стюардессу, которая как раз развозила напитки.

– Нет, я полагаю, у вас отличный слух, а практики не хватает, вот вы и теряете навык, – пояснила Джейн.

Стюардесса с горящим взглядом и широченной улыбкой приблизилась к ним. Джейн подумала, что та слишком сильно затянула хвост на затылке и потому теперь не может свести губы вместе. Американская дежурная улыбка порой вызывала у нее забавные ассоциации.

– Будьте добры, минеральной воды без газа. Если возможно, охлажденной, – тем временем попросил Роберт. И подумал: ледяная вода – это именно то, что ему сейчас нужно. Лучше, конечно, холодный душ, но за неимением сойдет и вода. Не хватало еще наброситься на нее в самолете. Пытаясь отвлечься от крамольных мыслей, он спросил: – Если не секрет, зачем в Нью-Йорк едете?

– Хочу пожить самостоятельно, отдельно от родственников. Давно собиралась, да все не решалась.

– А для этого разве обязательно уезжать в другой город? – Ему вдруг захотелось предостеречь ее от необдуманного шага. Она навевала ему запретные мысли о домашнем уюте, и потому ее образ не вязался с чересчур быстрым и порой агрессивным темпом жизни, который задавал Нью-Йорк своим обитателям.

Джейн пожала плечами.

– Я думаю, так проще. Не будет шанса расслабиться. Чем дальше от опеки, тем меньше искушение опереться на родных. Иначе я еще долго буду собираться. Нельзя же всю жизнь просидеть на шее у родственников. Да и еду я туда не на пустое место. Первое время, пока не найду работу, поживу у сестры. А вы, я полагаю, по делам летите?

– В яблочко! Да, как обычно бросаю одни неотложные дела в одном городе и отправляюсь в другой, где ждут еще более срочные дела.

Представив себе такие постоянные скитания, Джейн на мгновение пожалела Роберта, хотя его внешний вид менее всего вызывал в людях жалость.

– А вам не хочется иногда плюнуть на все и остаться дома?

– В смысле? – удивился он такой постановке вопроса. – У меня несколько домов и квартир в тех городах, куда я езжу по работе. Там я и останавливаюсь. Ну, иногда в отеле, где за компанией постоянно закреплен один или два номера на случай необходимости.

– Нет, я не такой дом имела в виду, – попыталась объяснить Джейн. – Не гостиничный номер, или квартира, или даже дом, где вы останавливаетесь по необходимости, разъезжая по всей стране по делам, а дом, где цветные занавесочки на окнах, ухоженная лужайка с любимыми цветами на клумбах, а у порога всегда трется пара-тройка кошек… – Видя, как мрачнеет его лицо, Джейн поспешно закончила описание. – Ну ладно, бог с ними, с кошками. Можно и без кошек. Место, куда хочется вернуться после трудного дня, оставить любые беды за порогом, отвлечься от всех проблем и просто побыть самим собой.

– С моим темпом жизни такую роскошь я себе позволить не могу.

– И никогда об этом не жалеете?

– Нет, – резче, чем хотелось бы, ответил он.

Неизвестно как, но она угадала его тайные мечты, которые все чаще посещали его в последнее время. Он искал от них спасения в работе, но с годами эти мысли становились все более навязчивыми. Джейн словно читала в его душе то, от чего он убегал все эти годы, но подсознательно страстно желал. Он, конечно, мечтал вовсе не о занавесочках или клумбах. Это она явно утрировала, пытаясь придать описываемой картинке яркость, но общую суть ухватила верно. Если бы не та злополучная авария, он мог бы построить такой дом с Пейдж. После смерти жены желание строить свой дом умерло. Он научился контролировать свои мысли, поступки, эмоции, стремясь не пускать в них хрупкие мечты, чтобы больше не испытывать такой боли от их крушения. Вся его жизнь была распланирована, расписана и не оставляла ни малейшего места фантазиям и мечтам. И вот эта девушка пытается разбудить в нем то, что он так долго и упорно усыплял. Роберт чувствовал, что ей это вполне может удаться. От этого понимания становилось страшно. Так близко подпускать к себе кого-либо он не собирался, опасаясь, что ситуация выйдет из-под контроля.

– А позвольте спросить, о чем вы вздыхали так печально в самом начале полета? – ушел он от ответа.

Джейн поняла, что тема родного дома отныне закрыта.

– Вспоминала свой несчастный компьютер.

– Ну-ка дайте его мне! – Роберт был рад представившейся возможности забыть о предыдущей теме разговора.

Джейн послушно достала из сумки сломанный компьютер и протянула ему со словами:

– Только не говорите, что вы в компьютерах разбираетесь.

– Кто, я?! Боже упаси. Я вообще мало в чем разбираюсь. Открою вам секрет, только не говорите никому. Мой главный талант заключается в том, что я знаю людей, которые во всем разбираются.

– Неужели всемогущий мистер Годфрой только что признался в собственном бессилии? – поддержала Джейн предложенный шутливый тон. Ей тоже хотелось уйти от неловкости, рожденной ее попыткой понять приоритеты этого человека.

– Вы меня раскололи, – признался Роберт. – Теперь мне нечем будет устрашать конкурентов.

Он пообещал, что если ему не удастся его починить, то он купит ей новый компьютер, положил сломанную машину в кейс и достал ежедневник.

– Вы уже знаете, где остановитесь в Нью-Йорке? – Он чуть было не спросил, не собирается ли она в тот же отель, что и в прошлый раз, но вовремя прикусил язык.

– Я какое-то время поживу у сестры. Пока не найду работу и не сниму квартиру. Я оставлю вам ее адрес.

Он протянул ей ежедневник и ручку.

Ей бы хотелось, чтобы полет и разговор длился вечно. Хотя Роберт был приветлив, ощущалась некоторая сдержанность, словно он боялся поддаться эмоциям и все время одергивал себя. Джейн была понятна его сдержанность и отстраненность, так похожая на ее собственную. При всей внешней холодности Годфроя она чувствовала, что холодность эта напускная. В его глазах то и дело проскакивали страстные искры, в сдержанных жестах виделся накал страстей. За внешней бесстрастностью угадывалось едва сдерживаемое пламя, которое, если вырвется наружу, может спалить дотла. Поэтому каждое слово, жест, движение он так жестко контролирует.

Когда самолет приземлился, они распрощались, зная, что их пути расходятся, быть может, навсегда. Что может быть общего у библиотекаря и занятого бизнесмена. Максимум, на что Джейн могла надеяться, это получить вместе с компьютером короткую записку, которая напомнит об этом странном знакомстве, где пересеклись два параллельных мира.

В аэропорту его ждала машина.

– К сожалению, я уже опаздываю на встречу, – глядя на часы, извинился он. – Иначе я довез бы вас до места.

– Не стоит беспокоиться, – ответила Джейн. – Я прекрасно доберусь и сама. Вы и так уже много сделали для меня.

– Не считая того, что сбил машиной и сломал компьютер? Немного же вам для счастья надо, – улыбнулся он.

– А я не требовательная. – Ей мучительно не хотелось расставаться, и она была готова продолжать этот бессмысленный обмен репликами.

– Давайте я хотя бы посажу вас на такси. – И, не дожидаясь ее ответа, Роберт повелительно махнул проезжавшей мимо машине.

Джейн и сама могла бы поймать такси, но так красиво и быстро у нее бы в жизни не получилось.

– Отвезете девушку куда скажет. – Он протянул банкноту водителю и повернулся к Джейн. Ему хотелось сжать ее в объятиях и не отпускать. Посадить в машину и увезти на край света. Но он лишь чуть дольше положенного задержал ее руку в своей. – Ну, удачи вам, мисс Пирс.

– И вам всего самого наилучшего, мистер Годфрой. Спасибо за все, – ответила она, садясь на заднее сиденье такси.

Роберт кивнул и быстрым шагом направился к машине, словно убегая от самого себя. Он спешил быстрее уйти, пока еще у него были силы сделать это. Еще минута – и он воплотил бы свою безумную идею и сграбастал бы ее в охапку.

– Прощай, Роберт, – тихо произнесла Джейн, когда тот уже не мог услышать. На глаза ее навернулись слезы. Второй раз она упустила этого человека. Но разве могло быть иначе?