Текст книги "Лизать сахар. Жизнь втроем"

ГЛАВА 5

Каким бы ни был результат обследования Тины, Крайтон четко решил, что пора позаботиться о светлом будущем своей семьи. Для этого он и пришел в захолустный бар в другом конце Чикаго. Раньше здесь любили собираться некоторые из его старых знакомых. Присел у барной стойки, заказал пива.

«Публика не изменилась», – отметил про себя. В заведении преобладали посетители не вполне благонадежного вида. Он внимательно посмотрел на бородатого мужика, который топтался у входа. «Сзади в брюки воткнут ствол, в правый ботинок – нож. И ведь так замаскировал – никто не заподозрит». Крайтон перевел взгляд на парочку неприметных латиносов. Они только что увидали друг друга, пожали руки. Обнялись, первый похлопал второго по спине. «Купля-продажа свершилась. Теперь покупатель пойдет в туалет и насыплет на бачок кокаиновую дорожку».

Не прошло и двух часов, как Томас услышал знакомый голос.

– Глазам своим не верю, сам Железный к нам пожаловал! Какими судьбами?

– Привет, старик, да вот слышал, что тебе наконец удалось отрастить косу до пояса. Прибежал оценить.

Когда-то длинноволосый Джонни был его закадычным другом. Вместе они проворачивали недурственные махинации под носом у полиции. Мозговым центром являлся Джон, Томас – физическим исполнителем. Удачный у них был союз. Бывало за день они зарабатывали столько, сколько сейчас он не получал и за месяц.

– Что, не вдохновила тебя жизнь законопослушного мальчика? – усмехнулся мужчина, обнажив желтые зубы.

– Праведник – не слишком прибыльная профессия, – отшутился Крайтон. – Разговор есть.

– Я догадался. Хочешь вернуться? – в интонации звучало скорее утверждение, чем вопрос.

– Поможешь?

Джон затянулся сигаретой, выпустил дым в лицо собеседнику. Его кулаки мгновенно сжались, что не осталось незамеченным. Мужчина засмеялся:

– Ну-ну, спокойней. Сам понимаешь – времени прошло много, откуда я знаю, кто ты теперь? А, Крайтон? Может, ты стал копом?

Томас заиграл скулами и поднял на приятеля полный ненависти взгляд.

– Ты все такая же скотина, как и прежде, – прошипел он и сплюнул на пол.

Не горячись, дружище, – Джон примирительно хохотнул. – Я буду только рад, если ты снова начнешь работать. Я-то тебе верю. Но парням, с которыми я в деле, нужны гарантии. Им будет мало рекомендации типа «Принимайте новенького, хороший чувак».

– Слушай, Джон, я тебя никогда не подводил. Я хочу выбраться из нищеты. Да, я сглупил тогда, что ушел. Но ведь никогда не поздно исправить ошибку? Проверьте меня.

– Ладно, старик. Я попробую что-нибудь придумать. Грех терять такой кадр. Твой удар по-прежнему приводит в нокаут?

– Я же сказал, проверьте, – улыбнулся Томас.

– Бу-га-га, обойдемся. Я-то помню, как вы сцепились с Сэмом, и как он потом шепелявил.

– Да, громила Сэм был опечален поражением. Как он, кстати?

– Помер он. Застрелили при попытке ограбления.

Томас сочувственно покивал, хотя сожаления по поводу трагической кончины знакомого не испытывал. Сэм был редкостным ублюдком, и ни у кого не вызывало сомнения, что он плохо кончит. Моральные рамки должны быть, даже если ты занимаешься чем-то аморальным. Например, в уличных разборках Том никогда не нападал первым. Если уж вынуждали драться – оборонялся, стараясь не слишком навредить противнику. Сэм же всегда норовил покалечить. Из-за этого-то они однажды и повздорили. Некоторые люди не понимают слов, и им приходится объяснять физически.

Беседа затянулась до полуночи. Крайтон вспомнил: он не предупредил Мэдди, что задержится.

– Ладно, пойду я. Жена волнуется.

– Женился-таки на Шоколадной? Любовь до гроба? – ехидно ухмыльнулся Джон.

– Да, представь себе. Длинноволосый нервно засмеялся:

– Тебе есть, что терять. Не боишься?

– Боюсь.

Приятель почувствовал серьезность, сквозившую в интонации Крайтона, и не нашелся, что ответить. Договорились пересечься здесь же через два дня.

Вышел на улицу. Холодный воздух ударил по горячему лицу снежной перчаткой. Мужчина задрал голову в мутное небо. Оно с остервенением сыпало колкие зерна на штат Иллинойс, пытаясь до неузнаваемости изменить его облик. Зима наступила аномально рано. Томас поднял воротник куртки, чтобы не задувало в уши. Да, он поступает некрасиво. Ведь он обещал Мэдди больше не начинать. Жена впечатлительная, беспокоится, что с ним плохое произойдет. Но он будет осторожным.

Если за ночь выпадет много снега, утром они с Тиной вволю побесятся на пустыре возле дома. Вылепят снеговика, поваляются в сугробах. Мэдди будет взирать с осуждением, но вскоре не выдержит и присоединится. Он аккуратно упадет сверху и вопьется в ее губы. Точь-в-точь как в морозный день на озере Мичиган, когда сделал ей предложение…

Ни завтра, ни на следующий день прогулка не состоялась. Первичные анализы показали у дочери какие-то проблемы с кровью. Доктор говорил долго, подробно описывая обеспокоенным родителям ситуацию:

– У девочки пониженная масса красных кровяных телец, благодаря которым осуществляется поступление кислорода к тканям организма. Этим и объясняется ее постоянная бледность и вялость. Кроме того, наблюдается и недостаток функционально активных белых кровяных телец, в чью задачу входит борьба с инфекцией. Пока нельзя определенно назвать диагноз. Не хочу вас пугать. Необходимо провести дополнительную диагностику, которая или подтвердит или опровергнет наши худшие опасения.

Мэдди прижала ладонь ко рту и переводила взгляд то на мужа, то на врача, то на дочку, которая лежала на больничной кровати и выглядела довольно бодро.

«Какие еще худшие опасения? Бред. Мой ребенок абсолютно здоров». Томас раздраженно выпалил:

– Ок, что требуется непосредственно от нас?

– Обследование займет несколько дней и обойдется вам приблизительно в две тысячи.

– Без проблем. Малышке нужна отдельная палата.

Доктор красноречиво кашлянул.

– Мы все оплатим, я же сказал.

В коридоре Мэдди растерянно посмотрела на мужа:

– Милый, но откуда?

Мужчина весело хмыкнул:

– Детка, я возьму аванс и буду работать в две смены. Ничего страшного. Ну вот, глаза на мокром месте. Ты что?

Девушка всхлипнула:

– Просто…

– Вот именно. Все просто. Никаких сложностей. Поверь мне.

Он зашел в магазин за десять минут до закрытия. У входа крутился лишь один охранник. При виде нежданного посетителя с чулком на голове он проявил чудеса ловкости. Отпрыгнул вправо, выхватил из кобуры пистолет, но Томас оказался проворнее. Сделал выпад вперед. Обхватил кисть, сжимавшую оружие, и резко повернул. Легкий хруст и приглушенный стон – Крайтон успел зажать рот охранника ладонью. Далее последовал удар по затылку. Не слишком сильный, но достаточный, чтобы жертва на несколько минут потеряла сознание. Действовал практически бесшумно, продавец за прилавком ничего не услышал. Когда его лба коснулся холодный металл, несчастный не сразу понял, в чем дело.

– Надеюсь, тебе хватит ума не нажимать кнопок? Ты знаешь, что делать. Складывай сюда, – прошептал грабитель, протягивая плотный целлофановый пакет.

Первый раз Томас отобрал деньги у одинокого туриста, который посчитал, что днем в бандитском районе Чикаго ему ничто не угрожает. Следил за ним больше часа, шел в отдалении, выжидая, когда же тот свернет в подходящий переулок. Когда турист заглянул в арку, ведущую в промышленную зону четырех заводов, он закусил губу: ах, если бы он пошел именно туда! Иностранец, вероятно, увидел нечто любопытное и направился в пустынный закоулок, доставая из сумки фотоаппарат.

Возникший из ниоткуда подросток не обратил на себя никакого внимания. Турист увлеченно снимал на камеру облезшие здания. Томас подкрался сзади и приставил нож к горлу. Левой рукой обшарил карманы, вытащил бумажник. Фотоаппарат тоже мог прихватить, за него бы дали неплохие деньги. Но поступил благородно. Пусть у иностранца останется память о славном американском городе. Улов был небольшой, но его хватило, чтобы понаблюдать за игрой «Чикаго булз» с лучшего места на трибуне.

– Тут подсобка есть?

Продавец испуганно кивнул.

– Где?

Мужчина показал. Томас жестом приказал ему проследовать в хозяйственное помещение. Подтолкнул в спину. Припер стулом дверь и вышел из магазина. В двадцати ярдах стоял черный пикап. Заскочил внутрь. Машина тронулась. Томас стянул чулок. Пакет с деньгами кинул Джону.

– По-моему, он справился. И весьма неплохо, – присвистнул длинноволосый. Двое парней, сидевших здесь же, переглянулись. Было понятно, что в компании распоряжался именно Джон. «И зачем надо было устраивать показательный тест-драйв?» – подумал Крайтон.

Через двадцать минут пути пикап затормозил возле ветхого здания, в котором уже давно никто не жил. Разве что бомжи да беспризорники порой устраивали сходки и палили костры, чтобы обогреться или приготовить ужин.

– Наша штаб-квартира, – прокомментировал Джон, отмыкая массивную подвальную дверь. – Милости просим.

Пахло сыростью и бетоном. На широком столе в дальнем углу валялось огнестрельное оружие. В центре помещения расположились неожиданно изящный кожаный диван и низкий столик, обтянутый блестящим сукном. Два роскошных предмета фурнитуры выделялись на общем фоне, как кадр из любовного сериала, случайно вмонтированный в малобюджетный триллер.

– Ты не успел познакомиться. Ганс здорово разбирается в технике.

Невысокий парень с ровным шрамом над бровью отсалютовал в стиле Гитлера.

– Кларк, – представился худой блондин с игривым выражением лица и толкнул плечом товарища: – А это Рыба.

– Хорошо плавает? – выдвинул гипотезу Томас.

– Мало говорит.

Предлагаю выпить за нового члена, – Джон подтащил к дивану упаковку пива. – Полагаю, теперь мы можем перейти на более высокий уровень. Я уже приметил пару мелких банков. Ганс, тебе надо туда наведаться, оценить сигнализацию. Охрану я промониторил, два престарелых копа – не большая угроза. Инкассаторы приезжают к двенадцати в первый. В полтретьего во второй. Думаю, сперва нанесем визит в один, а через несколько дней в другой. Парни, это дело посерьезнее, чем грабить магазины. Куш будет приличным. Поэтому никаких просчетов, работаем слаженно и четко.

Крайтон вернулся домой поздно. Мэдди ночевала у Тины в больнице. Через три дня необходимо внести оплату. Мужчина стиснул зубы. Он достанет деньги. Налет планировали на следующую неделю, но он убедил не затягивать. Решили послезавтра.

Нельзя сказать, что Томас нервничал. Скорее, пребывал в нетерпении. Стрелки на циферблате двигались издевательски медленно, на миг ему показалось, что часы сломались. Ждал в машине, припаркованной на другой стороне улицы, напротив банка. Ганс сидел за рулем, Рыба– рядом с Крайтоном, на заднем сиденье. Все трое смотрели на стеклянные двери. Из них показался Джон.

– Значит так. Народа мало, парочка у кассы, один у стенда. Кларк беседует с менеджером. Слева от двери – охранник. Железный, он твой. Второй чуть дальше, у окна. Рыба, берешь на себя. Все помните? Ганс, заводи.

Автомобиль плавно тронулся, отъехал за угол и остановился. Трое натянули на головы черные чулки с прорезями для глаз и, придерживая под пальто автоматы, двинулись к банку.

В дверях столкнулись с упитанным китайцем. Кретину вдруг понадобилось покинуть учреждение. Нельзя терять ни секунды. Томас втолкнул толстяка в помещение с такой силой, что тот упал и проехал по полу несколько метров и вонзился в стулья, словно шар в кегли. В ту же секунду Крайтон впечатал кулак в обрюзгшее лицо охранника. Он охнул и осел. Томас ногой отшвырнул его пистолет, сдернул с пояса наручники, перевернул на спину, заломил руки и защелкнул на них браслеты. Справившись со своей задачей, поднял глаза.

Рыба держал на прицеле второго. Джон поторапливал кассиршу, которая никак не попадала ключом в замок сейфа. Томас схватил за шиворот ближайшего посетителя, приставил дуло к виску Кларка (ибо это был он) и обратился к немногочисленным зрителям:

– Неловкое движение, и я убиваю заложника. А затем и вас.

В течение трех минут в мертвой тишине был слышен лишь шелест купюр, сыпавшихся в сумку.

– Уходим, – скомандовал Джон и первым побежал к выходу. Затем Рыба. Крайтон пятился задом, прикрываясь мнимым заложником. Они уже хлопали дверцами пикапа, когда воздух взорвался истошным воем включенной сирены.

Ганс вырулил на хайвэй. Добрались без приключений. Подсчитали куш. Вышло по десять тысяч на брата. Плюс отложили часть на новую тачку. Светить дважды одну машину – глупый риск.

Когда расходились по домам, Джонни подмигнул:

– Поздравляю. Все прошло как по маслу. Мы отличная команда, Крайтон.

Томас довольно улыбнулся. Жизнь налаживалась. Вернее, не так. Он сам налаживал жизнь. Впервые за несколько лет он ощущал распирающую уверенность в собственных силах. Если удача отворачивается от него, то он схватит ее за волосы и повернет к себе лицом. И эта шлюха будет вынуждена глядеть на него преданным покорным взором.

ГЛАВА 6

«Мы отличная команда, Крайтон, – Айрин Сун переключила тумблер, выводя корабль из затяжного звездного прыжка, произведенного в аварийном режиме. – Я рада, что не убила тебя». «Ты так растрогалась из-за того, что нам удалось отбиться от атаки миротворцев? – астронавт, сидевший в отсеке управления, сверил показания датчиков. Похоже, система контроля Мойи восстановилась».

На телеканале началась реклама, Софочка вздохнула. Ей нравился фантастический сериал про отважного ученого Джона Крайтона. Испытывая космический модуль, он провалился в черную дыру и вынырнул на другом конце Вселенной, в центре битвы инопланетных рас.

Об увлеченности подростковым сериалом Софа подругам не рассказывала – стыдно. Девушка, которая следит за модой, должна иметь иные зрительные пристрастия. Сварила кофе и досмотрела серию, попивая ароматный напиток из миниатюрной фарфоровой чашки. Сегодняшний день выдался бестолковым. Софа слонялась по квартире, не зная, чем заняться. Лепа приедет только завтра, Лиля с Эдиком улетели на Райский остров. От телевизора рябило в глазах. «А может, пойти погулять? – возникла неожиданная идея. – Просто так, пешком по бульварам».

Долго стояла перед шкафом, выбирая что надеть. Шубку, пальто, куртку? Остановилась на белой дубленке. Голубые шарф, берет и сапоги завершили стильный образ. Софочка залюбовалась собой. В последний момент вспомнила: еще серебряный перстень со светло-синим сапфиром.

Было пять часов, постепенно смеркалось. Девушка вышла на Мясницкую. Неподалеку располагался скверик, захотелось туда. Софа ускорила шаг и свернула на Чистопрудный бульвар. Вернулась к неторопливому темпу. Наст задорно хрустел под каблуками.

На лавочках кучковались студенты, шумно обсуждали институтские занятия и курили дешевые сигареты. Иногда она жалела, что так и не удосужилась поступить в какой-нибудь университет. Ведь студенчество – особый, невероятный мир, который для нее совсем не ведом. Наверное, весело опаздывать на пары, учить предметы за ночь до экзамена, а потом, успешно сдав его, отмечать конец сессии большой компанией в парке. На секунду Софочке почудилось, что она упустила что-то важное, наполняющее жизнь новыми смыслами, настроениями и эмоциями.

«Надо поразмыслить», – девушка поискала глазами свободную скамейку. Смахнула перчатками тонкий налет инея и уселась, закинув ногу на ногу. В груди теснилось странное щемящее чувство, повергавшее в полное недоумение. «Предчувствие? Но чего именно?» Такое ощущение бывает в парфюмерном магазине, когда на тебя обрушивается лавина манящих запахов. Ты напрягаешь обоняние, усердно раздувая ноздри… И вот уже готов поспорить, что угадал один, второй, третий знакомый аромат, но легкий поворот головы – и уверенность тонет в новой волне оттенков.

В висках закололо. Дабы расслабиться, Софочка принялась наблюдать за прохожими.

И снова в специально созданном электронном ящике не было новых писем. Андрей кусал нижнюю губу и выстукивал дробь пальцами по столу. «Почему они задерживают с ответом? Наводят справки? Проверяют истинность предоставленной информации? Идентифицируют личность? Если так, то, конечно, прошел еще слишком малый срок. Следует запастись терпением. Не привыкать. Немое, ты теряешь невозмутимость, – укорил себя мужчина. – Хладнокровнее!»

На соседнем мониторе кривая графика упорно ползла вверх. «Последние показатели индекса Доу-Джонса намекают на вероятность…» – курсор застыл на белом поле документа Word. He очень получалось сосредоточиться на работе. Это не огорчало Андрея: принципиально важные дела он уже решил. Радиоприемник, звучавший тихим фоном, доложил: «Московское время семнадцать ноль-ноль». Он вышел из кабинета.

Молодая секретарша в приемной поспешно отодвинула лак для ногтей и стала деловито рассматривать факсимильное сообщение.

– Анна, я уезжаю на переговоры. Свяжитесь с аудиторским отделом, узнайте, когда они соизволят прислать материалы по моему запросу. Сегодня меня ни с кем не соединяйте.

Андрей не имел ни малейшего представления, куда едет. Бессознательно вел машину, как бы позволяя ей самой выбирать направление. Возникло острое желание остановиться и пройтись на свежем воздухе. Вот и сквер обозначился.

Легкий мороз пощипывал в носу. Еле удержался, чтоб не чихнуть. Огляделся. Полупьяные студенты, пожилая чета, парочка малолеток. Андрей сунул руки в карманы и пошел вперед по аллее. Внимание привлек женский силуэт. Девица была одета дорого и со вкусом. Было заметно, что ей привычнее сидеть не на деревянной лавке в общественном месте, а на кожаном сиденье автомобиля бизнесс-класса. Любопытно, что эта бело-голубая фея тут делает? Вопрос его озадачил. Он остановился напротив и молча уставился на незнакомку. Та не замечала или делала вид, что не замечает. Смотрела на деревья, на темнеющее небо, потом на свое колечко с лазурным камнем.

«Ишь, как все подобрала, не придерешься», – лениво восхитился мужчина и поймал ее взгляд.

– О, я вас и не узнал. Вы умеете меняться.

– Это комплимент? Или вы подразумевали что-то гадкое? – Софочка обворожительно улыбнулась. – «Только бы он ступал дальше!» – взмолилась про себя. Мужчина подошел ближе и присел рядом.

– Банальная констатация факта.

«Ах, сказать приятное женщине – ниже его достоинства», – рассердилась Софа и никак не прореагировала. Но господина Немова тянуло побеседовать.

– Любуетесь? – мужчина сделал неопределенный жест рукой.

– Да.

– А вы знаете, изначально Чистые пруды назывались Погаными.

Софочка приподняла плечико и промолчала.

– Раньше на Мясницкой улице располагались скотобойни, отходы с которых сваливали в ближайшие пруды. Сами представляете, какая у водоемов была экосистема. Но в середине прошлого века один пруд засыпали землей, а второй почистили и обустроили как место отдыха горожан. После чего, собственно, и название изменили. Так что окружающая вас красота некогда была помойкой.

– Я не сильна в истории. Поэтому я сижу и получаю удовольствие.

– Философская ремарка.

– Ваши подозрения неверны. В философии я разбираюсь так же, как в истории.

– С момента нашей последней встречи вы успели пройти курс обучения остроумию? – сыронизировал Андрей.

– Да. Жаль, что вам не удалось посетить занятия, – Софочка прикусила язык, чтобы перекрыть поток колкостей.

«Такое ощущение, что производители засунули в куклу чип с программой «Мудрые речи»», – предположил мужчина и вслух произнес:

– Удивительно.

– Что удивительно? – поинтересовалась собеседница.

– Разговариваю с вами уже десять минут и пока ни разу не зевнул.

– Вы, наверное, хорошо выспались.

– А вы?

– И я.

– Леопольд Львович не мешал? Софа пристально поглядела на Андрея:

– Вы чем-то озабочены?

– Похвальная проницательность.

– Меня похвалили? Чем я заслужила подобную щедрость?

– Как вас зовут? – Андрей поднял воротник плаща: уши отчаянно мерзли.

«Он не запомнил мое имя? – оскорбилась девушка. – Подлец!»

– Софья.

– Сонь, а не наведаться ли нам вон в то кафе?

Андрея позабавила собственная игривость, – давно такого не случалось. Напряженность последних недель испарялась африканским озером в период засухи. Девица вызывала симпатию.

– Давай.

«Коль он фамильярничает, поступлю так же».

Маленький ресторанчик, уютный, как мышиная норка на рисунке в детской книжке, Софочке понравился. Заказала глинтвейн. Девушка потягивала густой малиновый напиток с кусочками апельсина и ловила себя на том, что в компании нового знакомого ей комфортно. Странно. Грубые и циничные типы ее всегда пугали, но этот почему-то притягивал.

– Скажи, Соня, чем ты занимаешься?

Вопрос поставил в тупик.

– Ну…

– Есть цели, достижения? – продолжал издеваться спутник.

Она не была расположена к агрессивным дебатам:

– Цели и достижения – атрибуты представителей сильного пола. А задача женщины – быть любимой.

– И всего-то? Со скуки не свихнешься?

– Разве скучно принимать знаки внимания?

– Разве нет? – Андрей достал из пачки сигарету и прикурил.

– Меня устраивает. А что, твое существование наполнено великими планами?

– По крайней мере, желание имеется.

– Какое?

– Убить, – мужчина осекся. Фраза вылетела случайно и органично вплелась в вязь диалога. Андрей мгновенно разволновался. С замиранием сердца ждал ответа. Девушка не заметила его внутреннего дискомфорта:

– Я тебя так раздражаю?

– Ты – нет, – улыбнулся он.

– А кто?

– Никто не раздражает.

– Хочешь убить из любопытства? Почувствовать себя богом? Разве такое под силу человеку? Таким поступком, наверное, уничтожишь часть себя, – выдала многословную тираду, не вкладывая особого смысла.

– Сонечка, а фамилия твоя не Мармеладова?

– Нет. А почему ты спросил? – она отхлебнула глинтвейна и облизала губы. – Вкусный.

– Ты читала классику?

– Ну…

Андрей успокоился. На миг ему померещились в юной деве невиданные глубины разума, но то был оптический обман. Она обычная пустышка.

– Проводить?

Софа расстроилась. Она пригрелась в удобном кресле. Лампа с красным абажуром излучала теплый розовый свет. Развешенные на окне гирлянды мигали синим и зеленым: до Нового года еще далеко, но некоторые суетливые владельцы уже украсили свои заведения. Покидать кафе не хотелось. Встала из-за столика. Спутник помог надеть верхнюю одежду.

– Я живу недалеко, минут десять медленным шагом, – объяснила она, повязывая шарф.

Они шли молча, не касаясь друг друга. Софочка споткнулась, наступив на камешек тонкой шпилькой. Андрей оттопырил локоть, предлагая взяться. Взялась.

– Вот мой дом, – она остановилась возле подъезда.

– 105, – хмыкнул мужчина.

– Номер дома? Да.

– У меня тоже – 105.

– Ты веришь в совпадения? – спросила Софа.

– Я верю, Соня, что на планете тысячи зданий с одинаковыми номерами. И миллиарды повторяющихся чисел. Удачи, – Андрей развернулся и пошел прочь.

«А под его ботинками снег скрипит иначе – отрывисто и угрожающе», – она нажала код двери и впорхнула внутрь.

Валялась на постели, терлась щекой о гладкую поверхность атласного покрывала и беспричинно улыбалась. Потянулась за пультом, включила музыкальный центр. Из динамиков вылилось «My bad is too big, Too big without you, baby». Зазвонил телефон. Приятельница Жанна зазывала на «невообразимо потрясную vip-вечеринку в клуб».

– Ты должна там быть! Такие гости ожидаются, мама не горюй! – Из трубки донесся громкий смех. Жанна всегда хохотала и всегда по одному ей ведомому поводу.

Софочка никогда не отказывалась. Она уже открыла рот, чтобы узнать поточнее, во сколько начало, но вдруг сообразила, что категорически не хочет менять свое загадочное состояние духа.

– Живот болит, веселитесь без меня, – соврала она.

– Не глупи! Выпей таблетку и дуй сюда, – не сдавалась Жанна.

– Нет, правда. Не сегодня. Извини, – Софа поспешно нажала на «отбой». Трудно противостоять настойчивости подруги. Жанна могла уговорить и мертвого. Снова заиграла мелодия звонка. Девушка накрыла мобильник подушкой. «Потом придумаю какое-нибудь объяснение».

Схватила ноутбук, расположилась на кровати, подпевая группе «Blue System». Некоторые старые ансамбли впечатляли ее гораздо сильнее, чем ультрамодные. В Интернете в поисковой системе напечатала слово «Мармеладова». Минут пятнадцать лазила по высветившимся сайтам, вчитываясь в сложные лексические обороты. Отложила ноутбук в сторону, подошла к окну. Затем направилась в прихожую, оделась.

– К книжному магазину на Арбате, пожалуйста, – попросила таксиста.

Долго бродила между рядов «Современной прозы» и тихо впадала в истерику. Не выдержала, обратилась к консультанту. Парень, по виду ботаник ботаником, смерил ее косым взглядом:

– Достоевский? Вам в отдел «Русская классическая литература XIX века».

Софочка с укором поглядела на умника: откуда ж ей знать такие нюансы? Неприятный осадок развеялся, когда после долгих мытарств она вытащила с полки толстый томик «Преступления и наказания». Оплатила покупку. Кассирша криво растянула рот в подобие улыбки. Они что, сговорились?

Андрей нервно повернул ключ зажигания. Машина оскорбленно дернулась. Как она сказала? Примерить роль вершителя судеб? Интересная гипотеза. Согласился бы с ней психолог, которого полгода назад он отважился посетить? Любопытный получился визит.

– Так чего ты добиваешься от нашей встречи? – допытывался молодой психотерапевт, косивший под рубаху-парня.

– Разобраться, откуда возникло это желание.

– Давай разберемся. Расскажи о себе.

Андрей скудно делился информацией, наблюдая за реакцией собеседника, который совсем не походил на штамп стандартного доктора в строгих очках и с ухоженной бородкой. У него было веснушчатое лицо деревенского гармониста из послевоенных советских фильмов. Вполне возможно, что в шкафу в кабинете висела кепка с приколотым полевым цветком. Немов бы не удивился.

На вопросы Андрей отвечал отрывисто и неохотно, пребывая в спокойном состоянии, сродни анабиозу. Передавая чашку с чаем, психолог случайно перекинул ее на клиента, который, однако, ничуть не смутился.

– Это ты специально? Научные штучки, чтобы вывести меня из равновесия и выдавить эмоции?

– Я зол. У меня складывается впечатление, что ты меня тестируешь и стебешь. Ты пришел развлечься?

– Нет.

– Тогда какова цель твоего посещения? – в десятый раз спросил терапевт.

– Интересно, что из этого получится.

Воцарилась тишина. Через десять минут Немов зааплодировал выдержке оппонента и даже захотел поделиться некоторыми предположениями. Кратко поведал о случае из детства, который, по его мнению, мог повлиять на становление желания:

– …и мальчик смотрел, как один взрослый дядя убивает другого… И ему было страшно.

– Кому ему?

– Ребенку.

– А почему ты говоришь о себе в третьем лице?

– Хм. Не знаю. Я вижу событие со стороны. И предполагаю, что мальчик должен был испытывать страх и смятение.

– А ты себя любишь? – огорошил психолог.

– Если бы не любил, то не стремился бы потакать собственным желаниям…

– Не факт.

– Объясни, – Андрей получал удовольствие от разговора. Собеседник импонировал.

– Для начала попробуй вспомнить себя тем дитем.

– А зачем?

– Тебе же любопытно, не так ли? Странно, ты жаждешь убить человека, асам боишься взглянуть на убийство своими же глазами.

Немов рассмеялся:

– Может, я таким образом планирую побороть свою фобию, взяв на слабо?

– Отлично. Сперва вернемся в прошлое, и ты опишешь, что чувствовал ребенок.

– Но я-то уже не ребенок.

– Но воспоминания-то твои.

– Знаешь, я не могу, – признался клиент.

– Или не хочу? Поразмышляй над этим. И если захочешь продолжить – увидимся на втором сеансе.

На второй сеанс клиент не пришел.

Андрей надавил педаль газа, обгоняя поток машин, мчавшихся по МКАДу. Стрелка на спидометре приближалась к 200 километрам в час. Мужчина почувствовал, что навязчивые мысли отваливаются облупившейся краской под шпателем маляра, остаются где-то далеко позади. Голова обрела легкость, будто с нее сняли чугунную шапку. Скорость – отличное средство от рефлексии. Он частенько гонял ночью по кольцевой автодороге, когда мозг был готов взорваться от хаоса мыслей.

Затрещал сотовый. Андрей притормозил. Завацкий приглашал на мега-тусовку в элитном клубе.

– Мы с Жанной тебя ждем. Олеся тоже, – заговорщически зашептал друг.

– Старик, я не в форме. Веселитесь без меня. (Хотя бы раз может же он отказаться?)

Завацкий цокнул:

– Э-э-э, Немов, ты серьезно?

– Вполне. Извини, созвонимся на днях, – Андрей отключил телефон. Желтый экран дрогнул и потух.