Текст книги "Под покровом угольной пыли"

Часть 9

К территории ТЭЦ-2 ребята подходили в приподнятом настроении.

Ещё вчера, принимая участие в праздничной демонстрации посвящённой 41-ой годовщине Великой Октябрьской Социалистической Революции, они проследовали чуть ли не через весь город в единой колонне трудящихся. Праздник, бесспорно, политический. Однако после столь тяжёлой войны, голода и разрухи – любое массовое торжество, пусть и с идеологическим оттенком, принималось народом страны-победителя на «ура». Вечером того же дня парни побывали ещё и на праздничном вечере, после официальной части которого был продолжительный концерт.

Ну, а уже сегодня ребята заступят на свою ночную вахту. Три недели стажировки остались позади, впереди у них была первая самостоятельная смена.

– Вот мы и в раздевалке котельного цеха!.. Рядом со мной Сашка Сидоров!.. За дверкой соседнего шкафчика, я слышу голос Генки Баракина!.. Ребята шутят, смеются!.. – ни с того, ни с сего, да ещё и во весь свой голос, вдруг радостно произнёс Артём.

– Ты чё орёшь, как очумелый?.. – одёрнул того Сидоров. Из всей троицы приятелей, лишь он один, похоже, не очень-то и был рад началу работы.

– Сам не знаю!.. Мне вдруг показалось, будто бы меня кто-то спросил: где я и чем сейчас занимаюсь!.. – чуть сконфуженно ответил Артём. После чего, поспешил добавить. – …Да, и настроение у меня нынче через чур хорошее!

– Скороходов!.. Лично я вовсе не вижу повода для излишнего счастья! – вновь огрызнулся Сашка.

– Ну, как же: нет повода?.. – переспросил Артём и весело приступил к пояснениям. – …Ведь накануне был праздник: годовщина революции!.. Хорошая погода!.. А, кроме того, именно сегодня мы начнём работать самостоятельно!.. Я впервые выйду в ночную смену!

– Ну-ну!.. Давай, поспешай! Дураков работа любит!.. Вот «навалят» тебе, Скороходов, этой самой работы, чтоб до утра не разгрести!

– Да и пусть! Мой организм, натренированный армейскими буднями, требует серьёзных мужских нагрузок!

От последних слов Артёма, Сидорова слегка покоробило. В отличие от Скороходова, в армии Сашка не служил. Последние два года он провёл в местах «не столь отдалённых», то есть, в тюрьме.

Поначалу данное обстоятельство бывшего зека не особо-то и тяготило. Более того, когда Сидоров возвращался домой, то был он полностью уверен в том, что будет он теперь для дворовой шпаны настоящим, закалённым неволей авторитетом.

И, собственно, на какое-то время, он таковым для соседских малолеток и стал. Младшие по возрасту пацаны, с открытыми ртами слушали его «легенды» о нелёгкой и романтичной жизни заключённых; перенимали от него походку, манеру сплёвывать и кое-какие слова из блатного лексикона. Ну, а потом….

Потом с армейской службы начали возвращаться его ровесники, в парадном солдатском обмундировании, отглаженные и начищенные. Они были словно с парада на Красной Площади.

Интерес к бывшему уголовнику как-то незаметно иссяк, уступив место повествованиям об армейском быте, новой военной технике и приобретённых армейских навыках. Демобилизованные становились первыми парнями не только в посёлке, но и на танцах и в иных молодёжных компаниях. Их зазывали на всесоюзные стройки и вновь открывшиеся предприятия. В то время как Сашка, безуспешно обивал пороги посредственных отделов кадров. Формулировка: «судим» – было, как клеймо, выжженное на его лбу. Отсюда и пессимизм, и злоба ко всему, что было связанно с армией, и неважное нынешнее настроение.

И если б в их нынешней компании не было Генки Баракина, который хоть как-то поддерживал Сидорова, то Сашка ни за что б ни пошёл со Скороходовым в одну смену. Как казалось самому Сидорову, Артём только и делал, что подшучивал над его уголовным прошлым. Были даже случаи, когда взаимоотношения между Санькой и Артёмом, едва не доходили до откровенной поножовщины. Однако, каждый раз, кто-то из их общих друзей успевал разнять уж было сцепившихся молодых людей. После чего, выпив по стакану браги или портвейна, между ними вновь устанавливался непродолжительный мир. Всё ж знали они друг друга с самого детства.

Забегая вперёд, следует отметить и тот факт, что именно на этой самой ТЭЦ, на которую Сидоров пришёл без особого энтузиазма, похоже, и наступит его «звёздный час». Правда, произойдёт это чуть позже…

Началась же нынешняя вахта вполне обыденно, как и прошлые дневные смены. Из раздевалки «дружная троица» проследовала в цех. Разве что Скороходов немного замешкался в коридоре, у склада строй инвентаря. Будто бы что-то вспомнив, он остановился и долго смотрел на закрытую дверь. После чего, махнув рукой, помчался догонять ушедших вперёд ребят.

Поднявшись на седьмую отметку, молодые люди обменялись крепкими рукопожатием со своими знакомыми из дневной вахты, которых они, собственно, и должны были подменить в непрерывном рабочем процессе производства тепловой энергии. Ну, а далее пришло время и для знакомства со своим новым начальником ночной смены, «легендарным» Ильёй Ягаевым. А впрочем было то знакомство весьма непродолжительным. Потому как, в виду своей занятости, Илья тотчас перепоручил новичков дежурному слесарю, по прозвищу Офицер.

На вид Офицеру было около сорока. Его рабочая спецовка едва скрывала испещрённые наколками кисти рук. Тёмное и худое лицо Офицера, изрезанное многочисленными мелкими морщинами само за себя говорило о том, что его обладателю пришлось повидать в этой жизни всякое.

Вместе с Офицером, все трое из вновь заступивших на самостоятельную ночную вахту, спустились вниз на нулевую отметку. Тут-то Баракин и поинтересовался у слесаря: дескать, почему он Офицер, а не генерал или, к примеру, не маршал?

– Да потому, что дрочить я вас, щенков, буду хуже, чем в армии или на зоне!.. – выкрикнул взбешённый подобным беспардонством слесарь. Правда, очень скоро он взял себя в руки. – …Кликуха у меня такая, ещё с самой первой ходки!.. Ну, а для вас шныри, я теперь не просто Офицер, а самый настоящий генералиссимус!..

– Вот этот язык для меня более чем доступен! – вдруг радостно усмехнулся Сидоров.

– Чалился? – и Офицер глянул на Сашку пристальным взглядом.

– Было дело, гражданин генералиссимус!

– Наш, значит!.. – слесарь одобрительно похлопал Сидорова по плечу. После чего, наклонившись к самому его уху, шёпотом добавил. – …Когда эти чмыри будут котлы пидорасить, мы с тобой отдельно потолкуем!.. Расскажешь мне: где срок тянул и с кем баланду хавал!

И буквально на глазах своих сотоварищей, Сашка вдруг начал преображаться. Наконец-то, он встретил того, кому его собственный нелёгкий жизненный опыт был интересен. Более того, тот собеседник пережил его лично, на своей собственной шкуре.

– Итак, сучары!.. – тем временем Офицер обернулся к двоим оставшимся парням. – …Зарубите себе на своём поганом носу, что вы попали в ночную смену непререкаемого, и некогда авторитетного вора Ильи Ягаева!.. По кличке: Яга!.. Назад пути у вас уже не будет!.. Здесь вход – рубль!.. Выход – пять!.. Если кто из вас против подобной постановки вопроса, то может прямиком отправляться в раздевалку!.. Подобных фраеров, мы тут не держим!.. Ну?.. Имеются ли среди вас желающие отвалить?

Откровенное хамство какого-то слесаря, конечно же не пришлось по душе ни Генки, ни Артёму. Тем не менее, они предпочли пока промолчали. Никому из них не хотелось выглядеть сейчас, в глазах своих же собственных товарищей трусом или неким «сачком». Однако каждый из них успел для себя сделать и кое-какие предварительные выводы.

«Ну, это мы ещё посмотрим, кто из нас будет здесь генералом, а кто шнырём!» – усмехнулся про себя Скороходов.

«Перейти в другую смену, никогда не поздно!» – подумалось в ту минуту, лёгкому на подъём Баракину.

«Эх!.. С таким-то „бугром“, я пойду хоть в огонь, хоть в воду!» – твёрдо решил для себя Сидоров.

– …И учтите, сучье отродье, что вас тут трое!.. Тогда как в нашей смене лишь две вакантные должности расшлаковщиков!.. На первых порах будете работать все вместе!.. Через пару-тройку смен и видно будет: кто из вас, так и останется вечным зачуханом, чистящим котлы, а из кого толк выйдет!.. Узнаем мы и о том, кто из вас способен на серьёзный поступок!.. – говорил по-прежнему лишь один Офицер. В то время как все остальные ловили каждое его слово, переваривая полученные сведения в своих головах. – …В ночную смену способны работать лишь люди с характером!.. Не чета тем чистоплюям, которые пашут в «дневную» смену!.. Оттрубил свои семь ночных и целую неделю свободен!..

При этом в голове Артёма непрерывно вертелся вопрос, о каком-таком поступке говорил сейчас слесарь. Чего этакого они должны будут совершить, дабы не остаться «зачуханами»?

Однако первым проявил свою заинтересованность вовсе не Скороходов, а Генка Баракин, в очередной раз наглым образом перебивший Офицера.

– Э-э, командир, постой!.. Я чё-то не понял!.. – вдруг возмутился бывший грузчик овощного магазина. – …Мы что ж, будем работать лишь ночью?.. Вообще-то нам обещали скользящий график!.. Ну, там: две дневные – две ночные вахты – и два дня отдыха!

– Послушай сюда, выпердыш кровавый!.. Заткнул бы ты свой гнилой язык в свою же вонючую задницу!.. Туда же можешь запихать и тот самый «скользящий график»!.. Короче!.. Ещё одно поганое слово из твоей пасти и ты до самого утра будешь выскребать свои зубы из канавы золостока!

Ведь я, кажется, русским языком спрашивал вас о желании немедленно покинуть цех!.. И таковых, как ни странно, среди вас не оказалось!.. Потому и завалите сейчас свои пасти!.. Теперь, ты!.. – и Офицер ткнул пальцем в сторону Сидорова. – …Пойдёшь со мной!.. Потрындим о делах наших бренных!.. Остальные бакланы приступают к работе!.. Котлы с дневной смены всё ещё не расшлакованы!.. Вот вам и необходимый объем работ!

Когда закончите с расшлаковкой, подниметесь на седьмую отметку, в будку начальника смены! Именно там, мы и продолжим с вами изучение правил поведения работников ночной вахты!..

– Артёмка! Ты хоть что-нибудь из этого понял? – как только Офицер с Сидоровым скрылись из виду, Генка тотчас поспешил со своим вопросом к оставшемуся на нулевой отметки напарнику.

– В том-то и дело, что ни черта!.. – пожал плечами Скороходов. – …Определённо могу сказать лишь одно: похоже, мы капитально влипли!.. – тяжело вздохнув, он продолжил. – …Ну, ничего!.. Вот отработаем эту смену, а утром отправлюсь к начальнику цеха!.. Лично я не собираюсь трудиться в одной вахте с подобным хамлом!

– Сидоров уж точно останется, ведь он здесь в почёте!.. Тогда как я, наверное, тоже пойду с тобой проситься в другую смену!.. Повезло Фролову!.. Его в дневной смене оставили!

– Ему всегда везло!.. Вне всяких сомнений, Фрол родился в рубашке! Ну, да ладно Генка, не спеши отчаиваться!.. Пошли лучше поработаем!.. Не ровен час вернётся этот грёбаный «генералиссимус»!..

Пока парни работали, никто их более не побеспокоил. Потому и работа у них ладилась. Потому и упавшее было настроение чуть приподнялось!.. Потому, уже к полуночи все золосборники работавших котлов, были подчистую очищены от шлака.

– Артём!.. Давай не будем спешить подниматься наверх!.. Здесь немного посидим, перекурим! – уставший и взмокший от пота Генка, пристроился на край металлического уступа.

– Запарился? – в ответ, ему усмехнулся ещё довольно бравый Скороходов.

– Просто загнал ты меня своим бешеным темпом!.. Артём, ты вообще, куда спешил?.. Эту самую расшлаковку можно было растянуть, хоть на целую ночь!.. Не дай-то Бог, кто заявиться на нулевую отметку!.. Увидит, что работа выполнена, что мы бездельничаем!.. И ещё какой-нибудь каторжный труд нам тотчас организует!.. Ты учти, что раньше чем через час, я отсюда не уйду!.. Нынче мне необходим полноценный отдых!..

Для непосвящённых, нулевая отметка – это самый низ котельного цеха. Считай, подвал. В ночное время суток этот уровень абсолютно безлюден. Кроме пары расшлаковщиков, на эти огромные площади в десятки тысяч квадратных метров практически никто не заглядывает. И, тем не менее, безлюдность ощущалась здесь весьма и весьма слабо. Ведь повсюду работали, гудели, трещали и громыхали многотонные агрегаты и механизмы котельного оборудования. Дабы быть услышанным, расшлаковщикам, в буквальном смысле, приходилось орать во всю свою глотку.

Меж тем, не только шум работающих агрегатов создавал иллюзию некоего постороннего присутствия. К примеру, Скороходова на протяжении всего вечера так не покидало ощущение будто бы кто-то незримый, пристально и непрерывно наблюдал за их текущей расшлаковкой. Возможно именно поэтому он и вкалывал, не щадя ни себя, ни своего напарника.

– Артём, может пойдём в раздевалку?.. – спустя пару минут непринуждённого перекура вдруг выкрикнул Генка. – …Там и тише, и теплее!.. Ни-то мои барабанные перепонки не ровен час лопнут от всего этого непрерывного грохота!

Так они и поступили.

Именно там, в тепле и относительной тишине и застал их, развалившихся на лавках, дежурный слесарь по прозвищу Офицер.

– Ну и чего это мы здесь, как задроченные тюлени, разлеглись?.. – случайно заглянув в раздевалку, немедленно гаркнул слесарь. – …Бегом наверх!.. Ни то, я поганю вас отсюда ломом!

Если ж быть до конца откровенным, то с каждой новой минутой этой злополучной вахты, с каждым её последующим событием, Скороходов получал всё большую и большую дозу разочарования. Теперь же, когда на пороге раздевалки стоял всё тот же грёбаный Офицер, он всерьёз вознамерился уйти не только из ночной смены, но и вовсе уволиться с данного предприятия.

Однако сообщать кому-либо о своих ближайших планах он пока не спешил. Во избежание ещё больших неприятностей, Артём предпочёл подчиниться приказу Офицера и встать с пригретого ранее места.

Тот же самый слесарь, минутой ранее заставший «отдыхавших» расшлаковщиков врасплох, и сопроводил последних на седьмую отметку, в остеклённую конторку начальника смены.

А впрочем, не таким уж и банальным, обыденным или не заслуживающим внимания был тот короткий отрезок пути: от раздевалки до остеклённой будки. Ведь то, что увидели ребята ещё на подходе к этой самой конторке, поразило их вне меньшей степени, если бы они, к примеру, увидели посередине котельного цеха слона или мамонта.

Дело в том, что в будке начальника смены сейчас был накрыт шикарный стол, с различными яствами и изобилием спиртных напитков. Причём, абсолютно все работники смены: от машинистов котлов до оператора топливоподачи – восседали сейчас за этим самым «фуршетом». Явно хмельные, они выпивали, закусывали, о чём-то переговаривались. То есть, котельный цех оставался на данную минуту, фактически полностью бесконтролен. Не веря своим глазам, Скороходов на всякий случай оглянулся на пульт управления первыми четырьмя котлами. И он, действительно, был абсолютно пуст.

Друзья-приятели, поднявшиеся на седьмую цеховую отметку и уж успевшие привыкнуть к дневной суете обслуживающего персонала, от подобной праздной картины были просто в шоке.

– Чего башкой своей завертел?.. – весело поинтересовался, идущий следом Офицер. – …Ведь я говорил вам, что мы особая каста!.. Что живём мы здесь, как короли!..

– Здорово, новобранцы!.. – начальник смены поспешил приветствовать вошедших в конторку расшлаковщиков. Как и положено его статусу, Илья Ягаев занимал место во главе стола. – …Да вы, пацаны, не стесняйтесь!.. Присаживайтесь!.. Освободите там стол, для новеньких!

Сидевшие за столом котельщики немного потеснились. Усаживаясь на те самые, освободившиеся места Артём заметил, что рядом с начальником смены пристроился уже пьяненький Сашка Сидоров. По-видимому, он успел к самому началу данного банкета.

– Пацаны!.. Офицер говорит: дескать, работники вы ладные!.. – когда стаканы были наполнены водкой, первое слово на правах старшего вновь взял Ягаев. – …А сейчас мы посмотрим, какие из вас выйдут едоки и выпивохи!.. Итак, за вашу первую ночную вахту!.. За ваше скорое вливание в наш сплочённый коллектив!

Скорее повинуясь уважительному отношению к более взрослому и опытному начальнику, нежели здравому смыслу, ребята выпили налитое до дна и закусили.

– Генка!.. Артёмка!.. Да тут, самая настоящая лафа!.. – обращаясь к своим друзьям прямо через весь стол, вдруг выкрикнул Сидоров. – …Уж я точно, никуда отсюда не уйду и ни за что отсюда не уволюсь!

Забегая вперёд, следует отметить одно немаловажное обстоятельство. Дело в том, что Артём Скороходов, внимательно наблюдавший за присутствующими в течение всей ночи, к своему глубочайшему удивлению подметил тот факт, что за время «праздника», который продолжался до самого рассвета, никто из персонала дальше курилки или туалета никуда более не отлучался. Практически всю вахту они были здесь, в будке или рядом с ней, тогда как цеховое оборудование работало само по себе, без какого-либо человеческого вмешательства.

И самое главное, никакого волнения или переживания за возможные неполадки, сбои в параметрах, либо отказа в работе какого-либо агрегата – на лицах и в поведении персонала вовсе не наблюдалось. Напротив, вели они себя так, словно вышли в эту ночь не на трудовую вахту, а исключительно ради данного торжественного мероприятия. Ну, разве что грязные рабочие спецовки, выдавали их принадлежность к некоему производственному процессу.

По левую от Артёма руку, за столом сидел Генка Баракин, тогда как справа расположился молодой человек, лишь на пару лет старше самого Скороходова. С ним-то поначалу и разговорился Артём. Тот был машинистом восьмого и девятого котлов. Все присутствующие обращались к нему исключительно по прозвищу: Малыш. Этой же самой кличкой, он и представился при знакомстве с Артёмом.

Общий язык они нашли довольно быстро, потому как были они практически ровесники. Малыш готов был общаться на абсолютно любые темы. Однако, как только разговор заходил непосредственно о котельной или касался повода для нынешней пьянки, парень тотчас уходил от конкретики. Он предпочитал отделаться шутками или общими фразами, наподобие: «чего ты волнуешься, тебе ж не отвечать за оборудование» или «пей спокойно, ничего неординарного не произойдёт»; «в крайнем случае, сработает сигнализация»; «уж десять лет, смена Ягаева работает без сбоев».

Быстро сообразив, что добиться от Малыша каких-либо объяснений вряд ли получиться, Скороходов скоренько переключился со своими расспросами к другим участникам того празднества. Однако получив и от них уклончивые и обтекаемые ответы, предпочёл полностью отказаться от той авантюрной затеи, дабы не выглядеть в глазах окружающих через чур назойливым, либо того хуже, полным идиотом. Ведь кроме него, никого из вновь принятых в смену, подобные проблемы совершенно не беспокоили. Как Сидоров, так и Баракин, изрядно перебравшие спиртного, они травили сейчас анекдоты и задорно смеялись вместе со всеми.

«Быть может, современная техника настоль совершенна, что позволяет практически полностью исключить вмешательство человека!.. А впрочем, оно мне это надо?.. Люди продолжают праздновать годовщину революции, а я лезу к ним со своими дурацкими расспросами!.. Ведь, в конце концов, здесь есть кому ответить за подобный бардак!.. И с кого, за эту самую пьяную вакханалию спросить!..»

– …Расшлаковщики! А вы чего здесь ещё делаете?.. – ближе к пяти чесам утра троицу новичков окликнул начальник смены. – …На сегодня, рабочая смена для вас уже окончена!.. Отправляйтесь в раздевалку и по домам!.. Через проходную идти не советую!.. Потому как шатает вас шибко сильно!.. Уж лучше б вам, ребята, воспользоваться дырой в заборе, около мазутного склада!

– А как же котлы? Они ведь за ночь шлаком забиты под завязку! – несколько заплетаясь поинтересовался Генка Баракин.

– Отдыхайте!.. Имеются у нас резервы, способные вас подстраховать!.. – как-то хитро усмехнулся Ягаев. – …Вечером-то на вахту придёте?.. Не вздумайте проспать!

– Будем, как штык! – заверил начальника едва стоящий на ногах Сашка Сидоров…

Спускаясь в раздевалку, Артём не преминул случаем заскочить на нулевую отметку. Зачем ему это было нужно, Скороходов вряд ли бы сумел тогда ответить. И, тем не менее, вопреки всему, в том числе и элементарной логике, он это сделал.

Открыв люк золосборника первого же попавшегося на его пути котла, к своему глубочайшему удивлению, Артём вдруг обнаружил, что тот, ярко освещённый раскалённой топкой, был девственно чист. Словно расшлаковка окончилась в нём, не более пары минут назад. Перебежав к следующему золосборнику он нашёл его точно таким же чистым. И это при том, что нижняя цеховая отметка, по-прежнему оставалась абсолютно безлюдной.

– Ничего не понимаю!.. Просто мистика какая-то или колдовство! – произнёс Скороходов, догнав друзей уже в раздевалке.

– Это ты, о чём? – стягивая с себя рабочие штаны, поинтересовался Сидоров.

– Не пойму я!.. Кто ж успел расшлаковать котлы!.. Я ещё могу допустить, что автоматика на пульте машиниста, в определённой степени способна заменить человека!.. Тогда как для расшлаковки необходима исключительно физическая сила!.. Никакая электрика здесь не поможет!.. При этом, я всю ночь сидел на выходе из конторки начальника смены и, по сути, видел все перемещения рабочих, которые и не думали покидать седьмой уровень!..

И, тем не менее, золосборники пусты!

– Тебе же объяснили, что имеются у них свои резервы!.. – усмехнулся в ответ Сашка. – …Ты б лучше радовался, свалившейся на тебя халяве!..

– Ты почему так рано?.. – разбуженная неожиданным грохотом, мать встретила Артёма на кухне. – …А ну, посмотри на меня!.. Да ты пьян!.. Ведь предупреждали меня соседки!.. Говорили мне, что эта чёртова ТЭЦ гиблое место!.. А я, дура, ещё с ними спорила!..

Артём! Ну, почему ж ты не пошёл на отцову фабрику?

– На его фабрике сплошное бабьё! А у нас по-настоящему мужской коллектив!

– Уж вижу, какой у вас коллектив! – сокрушённо покачала головой мать.

– Мам! Да, всё нормально!.. Отметили нашу первую рабочую ночь!.. Вахта нас «прописала»!.. – продолжая бубнить о чём-то своём, Скороходов прошёл в комнату и рухнул на кровать.

– Вот отец с ночи вернётся!.. «Пропишет» он тебе по первое число!.. – погружаясь в глубокий сон, Артём всё ещё слышал брюзжание матери…