Текст книги "Король рая. Путь короля. Душа сущности"

Глава 6. Половинки иных миров

То, что предстало на рассвете, удивило солнышко. Блёсками отражались весёлые лучики от шелковистого меха заполнивших внезапно территорию замка. Они были разного размера и сорта. Высота некоторых достигала полуметра. Cреди них сновали какие-то не очень обычные человеки с вытянутыми носами. Вооружённые до зубов и кривыми клыками мохнатые воины волной заполняли все периметры территории.

С парадного входа, играя мощными мышцами, мохнатые выволокли два крепко связанных тюка и бегом понесли к центру поляны. В это же мгновение сверху словно свалился золотой и сплюснутый, словно тарелка, звездолёт. Два тюка были немедленно погружены внутрь, и он взлетел, не пробыв на земле и минуты.

Мохнатые так же внезапно исчезли под землёй, как и появились, словно ничего и не было. Буквально несколькими минутами позже на той же поляне приземлился крейсер. Воины высыпали из него и окружили замок. Ещё немного времени, и от него осталось ровное место, словно не было.

Золотая искорка мелькала в небе всеми красками солнца. Её пытались отследить, но прицелы сбивались от слепящих отображений солнышка. И вдруг искорка исчезла. В это место чуть позже догадались послать экспедицию, но, было уже поздно. Его нашли, этот золотой звездолёт. Он был пуст. Под землю спускаться не осмелились. Страшные клыки мохнатых вспоминали с ужасом. К ним не были готовы. Эти волосатые существа на планете почему-то не значились в информационных архивах и были неожиданностью. Сейчас о них срочно собиралась информация. Их слабые места изучались. А пока… пока была возможна только осада подземных коммуникаций планет этой галактики.

Бушующий гул раздавался по тёмным коридорам. Процессию возглавлял большой трехрогий. Его длинный кисточкой хвост плавно рассекал сырой воздух подземелья. Хрыч решил сделать по-своему. Не послушал совета Чаги, этого серого кардинала и настоящего правителя Чияна-2. А тот говорил, упрашивал, приказывал уничтожить и не брать в плен. Но, Хрыч решил покуражиться. Собрать всю эту семейку вместе и отправить в следующее воплощение Земли, подальше от этого, чего ещё было придумать приятнее?

А вот с мохнатыми карликами оказалось сложнее. Эти не боялись ничего. Однако, невидимость хвостатых смущала их. Пришлось с ними заключить договор: хвостатые не трогают королевский род, а они хвосту служат. Наивные и доверчивые карлики не понимали, что с ними играются, и что слова хвостатых трехрогих – временное явление. Сложную, сложную игру задумал Хрыч, главный трехрогий Чияны-2.

Наконец-то, этих двух доставили. Тюки развязали и развернули. Лучано медленно пробуждался. Сознание нехотя возвращалось к нему. Олия лежала с открытыми глазами. Видела своих родителей, но не понимала, почему они сидят и не трогаются с места. Лишь позже разглядела, что были связаны. Антония тоже не могла двинуться с места. Её руки и ноги были крепко прикреплены к трону. Тому самому королевскому трону, который специально принесли для неё из тронного зала дворца, словно в насмешку, сюда, под землю. Закрыла глаза. Не было сил наблюдать за тем, как свершается казнь, которая ей обещалась.

Непонятная боль и муть внутри прошли. Лучано встал на ноги и осмотрелся. Увидел свою связанную мать в окружении вооружённых хвостатых. Те смотрели на него, ухмыляясь. Им было интересно, что будет делать этот королевский отпрыск в такой ситуации. А Хрычу уже стало неинтересно. Решил заканчивать эту церемонию. Но, продемонстрировать свой фокус этим человекам не удержался. Собравшись, затаил дыхание, и, вошёл в пространство Лучано. Уж очень хотелось ему посмотреть на реакцию королевы матери, когда она увидит, что он и её сын стали одним существом. Обычно, такой фокус всегда поражал и наводил невероятный ужас на человеческое существо.

Оболочка Хрычу показалась какая-то тянучая и странная. Такого на его памяти ещё не было. С трудом пробовал потянуть руки, ноги. Наконец, справился. Открыл веки и довольно улыбнулся, ожидая сорвать аплодисменты. Но, тишина ему не понравилась. Поймал полные ужаса взгляды своих слуг, которые смотрели куда-то туда, мимо него. Недоумённо оглянувшись, присел от неожиданности. Несколько десятков таких, как он, Лучано, стояло рядом с ним. Один из них направился к нему. Молниеносный удар ровно в лоб, между рогов, убил Хрыча наповал. Оболочка разорвалась на части, и мёртвый хвостатый Хрыч предстал взору своих подельников. Никому из них не удалось скрыться. Все полегли там, где стояли. Скорее всего, никто из хвостатых даже не понял, что произошло, потому что на это им нужно было хотя бы какое-то время, а это время им не было предоставлено. Откуда они знали, что это вирус, предназначенный как раз для них, многорогих? Это была его функция: противодействовать именно хвостатым. Сущность была для него инородной средой и эта самая среда не могла с ним ничего сделать. Уничтожить его было невозможно. Откуда хвостатым это было знать? Но часто, прямое вмешательство не есть решение проблемы. Он просто защищался, и не более того. Ему необходимо было запустить процесс возврата функций узнавания человеческих половинок, тех людей, чьё размножение происходило путём живорождения.

И снова, Олия всё наблюдала. На этот раз, отчётливо и очень близко, снизу-вверх, т.к. подняться ещё не могла. И теперь-то точно поняла, что тогда, у замка, это ей не привиделось. И тут же осознала, что кто бы он ни был, она его любит. Любит с того момента, когда они встретились, с первого воплощения Земли. Любит его одного, любит его в одновременно сотнях ипостасях, любит его всего, какой он есть. Вспомнила, как в последнее время начал говорить ей иногда странные слова. И пусть это были всего лишь рифмы, странные рифмы. Помнила каждую строчку, хотя произнесены они были всего один раз и совсем-совсем шёпотом…

 
Мне, барышня, конечно же, смешно,
И тошно от скучающих желаний.
Поверьте, мне не стыдно, не грешно
От лёгких моих встреч и расставаний.
 
 
Я верю, что не ангелом томим,
Не синим небом и не облаками,
Но отчего же так легко раним
И тенями, и звуками, и днями.
 
 
Они играют на душе моей,
Аккорды из страны теней срывая,
И мне уже не кажется светлей
Что песни нам поёт колода злая.
 
 
Что душит мир моё веретено
Из непогоды и пустых мечтаний,
Мне, барышня, уже и не смешно,
От восхищённых взоров и страданий.
 
 
И там, души своей на глубине
Поверьте, с каждым разом замираю
Что вот, сейчас, вдруг вспыхнут в тишине
Прощальные слова: «я не прощаю»
 

«О каком прощении говорил?». Задумалась на мгновение. Внутри себя тяжело вздохнула. Какой он, Лучано, сложный. Даже ей, принцессе, понять его было порою, нелегко. Лишь окунаясь в его миры грусти и печали, понимала, о чём он говорил, и всегда начинала плакать и жалеть. Явно ощущала, что его мыслями в рифмах была боль какая-то. То ли за весь мир, то ли за вселенную, то ли за нечто большее, если это большее действительно существовало. А чуть позже, вдруг сказал уже совсем нечто тревожное и непонятное…

 
Я ухожу… пока.
Мне этот мир уже не нов,
И вот теперь с твоих лишь снов
Смотрю на жизнь издалека,
Как ты была со мной близка,
И как тебя я не прощаю,
Как с глаз твоих наверняка
Прощай, уже, вот, исчезаю.
 
 
Прощай…
Вот мы и встретились с тобой,
Кусочек неба голубой,
Где ты меня скорей встречай
И светом ласковым венчай
Под нашим розовым дождём,
Всю жизнь которого мы ждём.
 
 
Привет…
Твоих шагов отчаянный след
Привёл меня к тебе.
Привет…
…А в далеке реальность сна,
Ругаясь, плачется река…
 

«Что же это – думала она тогда – такой каламбур мыслей, что происходит, что-то, наверное, случится». И точно, странные события не заставили себя ждать. «Наверное, хотел предупредить меня, чтобы я не пугалась. Глупый. О чём он? Я же люблю его». Поднялась и направилась развязывать своих родителей. Непонятно откуда взявшиеся хвосты в их направлении она как-то неосознанно заметила. Рванув навстречу им, поймала их в свои пространства. А затем просто рассекла пополам. Но удивляться не стала. Как бы само собой всё произошло, слишком быстро и неожиданно. Откуда ей было знать, что ни вирусы, ни люди и ни кто-то там ещё, при живорождении не могут быть поодиночке, половинками. Лишь вдвоём они были полноценным вирусом, человеком или ещё там кем-то. А раскрытые от удивления и страха глаза родителей приняла за обычный стресс. И действительно, этот её Лучано всех несказанно странно удивил. «Родной мой – подумала про него с нежностью – какой же ты у меня необычный, странный и смешной, мой любимый…. Кстати, где он?».

Чага нервничал. Этот обормот Хрыч опаздывал. «Договорились же… вечно у этих хвостатых всё не по человечески». Посмотрел в небо. Оно манило его своим будущим. Светлым, как он был уверен, будущим. Почему-то не только Чага, но и все существа всегда смотрят вверх, когда мечтают. Не потому ли, что эти мечты уже существуют в реальности, и что они, просто, в этот момент располагаются на небе? Но ведь далеко не все из них сбываются. Так в чём же разница между этими мечтами: которые сбываются, и которые не сбываются?

А может быть, мечта просто придумана? Да нет, вроде. Фантазии не существует. И придумать человек не может того, чего нету. Значит, речь всё-таки идёт о реальном. Пусть даже не проявленном в более плотную материю. Мечта – это нечто близкое человеку именно в данное время, необходимое для комфорта его души. Именно души. Она стремится к этому мысленному образу, который уже существует в реальности. Но, не каждому материальному телу удаётся достичь этой материальной мечты. И длина пути к нему у всех разная. Кто доходит, а кто и не успевает дойти до мечты в этом своём воплощении.

Настроение у Чаги стало портиться. Пытался поправить его, вспомнить нечто светлое и улыбающееся. Вот вспомнил, как ловко провёл всех с этим Чубсом. Поставил этого олуха у власти, а сам со стороны наблюдал скрытых врагов. Всё, что выявлялось, уничтожал. До того идея оказалась удачной, что раскрыл аж целый заговор довольно сильного противника. В тот момент, когда Глори и Элвейс устроились с комфортом на троне Чубса, Чага просто нажал кнопочку, и трон провалился ровно в тоже уютную камеру. Правда, она предназначалась для Чубса, если что… но, какая разница. Попалась рыбка побольше, да и весь салат. А дальше было делом техники. Состряпанная ловко телеграмма о приглашении. И вот, весь цвет заговорщиков оказался в одной камере. После этого преспокойно отправил свой флот, и без проблем захватил пространство Чияны.

Но с планетами, как ему докладывают, происходит какая-то осечка. Не могут захватить ни одну. Безмозглые генералы. Но, он разберётся. Доберётся до них. Сейчас было главное лишить всю эту гидру головы, все королевские роды – уничтожить. А баранов он потом будет пасти сам, без проблем. Какая им разница, кто у них пастух? Широко оскалился и зевнул. Синие зубы были кривыми и мощными, словно клыки. Длинные волосатые руки, которыми то и дело поправлял что-то у себя в носу, выдавали существо тонкой организации. Пальцы тонюсенькие и длинные. Но особенно, глаза. Когда смотрел, то никто не выдерживал этого взгляда. В них было затхлое болото, какая-то белена и муть непроходимая.

В глубочайшем подземелье, почти у самого центра Земли, томился Дяч. Его история была глупой, и потому обыкновенной. Войти в его апартаменты, когда почивал, могли только его ближайшие родственники. Чем и воспользовался его родной брат Хрыч. Всё было проделано быстро и бесшумно. За считанные мгновения оказался здесь, в их родовой тюрьме. Обычно здесь сидели родственники, которые в чём-либо провинились. Предательство и измена были их отличительной аристократичной чертой, чем несказанно и гордились. Дяч мог понять всё, но не то, что его Родитель это допустил. Тот, с которым он совсем недавно вроде бы о чём-то, как смутно вспоминал, даже беседовал. О чём, не помнил. Но, факт такой был.

Охраняли его весьма крепкие трехрогие. Вероятно, элитные воины. Ибо справиться с ними даже Дяч не мог. Про себя Дяч выл. Выл туда, совсем-совсем наверх. Жаловался на несправедливость. Сидеть в сырой яме было совсем не в его планах. У него были большие планы на будущее: хотел отдыхать от забот, которыми обременял себя все эти десятки и десятки воплощений подряд. Всё-таки на пенсию, как полагал, честно заработал своим неустанным трудом на общее благо рогов и копыт. Послышался скрип открываемой двери. Дяч даже не посмотрел в ту сторону. Устал вертеть своей шеей на каждый скрип. А вот тишина, наступившая вслед за этим, была уже явлением необычным.

Повернулся, и уставился. Внутри всё похолодело. Ладони рук покрылись испариной. Перед ним стояла его смерть. Смотрела на него, не отрываясь, и не двигалась с места, застыв то ли в последнем прыжке, то ли давая ему ещё какие-то мгновения сделать пару лишних глотков воздуха в этом воплощении. Не было страшно. Никогда ничего не боялся. Жизнь была вечной, просто бы сменил обстановку. Но, ведь к каждой обстановке привыкаешь, появляются привязанности, планы, которые всё-таки хотелось бы реализовать.

«Собирается умирать. Правильно догадывается, что на него я пришёл посмотреть, а не мимо как бы проходил – проплывали мысли в голове Лучано – но, разве в моих интересах убивать ангелов? Сейчас он с хвостом, завтра хвост отпадёт и станет таким же, как все. И разве он виноват в том, что произошёл сбой в построении миров третьего пространства? Вроде сидит смирно, не агрессивный. Нет глупых мыслей заходить в гости в моё пространство, не постучавшись прежде. Что же мне с ним делать? Зачем я сюда пришёл? Что-то потянуло, позвало, безотчётное… сердце как-то заныло непонятно. Но, теперь надо уходить. Смешно бороться с проблемой – уничтожением следствий. Разве следствие виновато в своём существовании?».

Лучано сделал шаг назад, в сторону, не отрывая взгляда от Дяча, скрылся за дверью. Дверь так и осталась открытой. Дяч сначала как-то не осознал этот факт, снова отвернулся. Но тут, вдруг встрепенулся, словно до него что-то дошло. Бросил взгляд на дверь. Нет, не показалось. Была открыта. Одним прыжком оказался у выхода. Выглянул. По разным сторонам валялись бесхозные тела трехрогих. «Это он прошёл – подумал вдруг Дяч с благоговейным ужасом – сдержал своё слово Родитель, действительно любит, теперь верю». Собрав оружие и обвешавшись им, словно новогодняя ёлка, двинулся по проходу туда, вверх. Но, оно ему не понадобилось.

Трехрогие полетели вверх тормашками обратно к себе домой, в Нияч-2. Дяч навёл порядок. Все вновь забили хвостами на эту работу.

Лучано рассеянно слушал Гуэрло. Понимал, что шантажом, да угрозами полного уничтожения внезапно захваченных особ королевского рода всю армию Савойи загнали в подземные бункера. Там их заперли и держали уже, как пленников. Но, Лучано не понимал, почему он сам лично об этом ничего не знал? Почему ему ничего не сообщили о военных действиях? Гуэрло пытался оправдаться, что всё произошло слишком быстро и решения нужно был принимать мгновенно. И всё равно, Лучано это не убеждало. Загнать мгновенно целую армию под землю, это точно надо было быть гением, в ту или иную сторону. Но, Гуэрло не был политиком. Мог воевать, и делал это неплохо. Лучано только покачивал головой. Гуэрло ждал его указаний, но Лучано не торопился. Нельзя что-то делать, если это просто логично. А логично было сейчас поднять армию и начать сражение. Но это было логично, и поэтому Лучано не торопился, ибо всё было слишком ясно и понятно.

Ждал. Так прошла неделя. Люди измаялись, но, сжав зубы, ожидали приказа к выступлению. А Лучано не видел выхода, кроме военных действий. Но, за военными действиями стояли жизни воинов и благополучие их семей, если те погибнут. Жертвы будут колоссальные. Армия Нияч-2 под командованием Чаги представляла собой очень грозную силу. Об этом говорил даже манёвр Чаги: без проблем захватил галактическое пространство. И у него были свои элитные войска, подготовленные не хуже воздушных воинов. Именно они наводили ужас на ближайшие галактики. Очень сложно им было противостоять, даже не говоря уже о том, чтобы выиграть у них сражение. А армия Чубса была лишь прикрытием. И уже это говорило о таланте Чаги как политика и командующего.

Глубокая синяя ночь. Звёзды спрятались за кромешными тучами, не желая стать свидетелями происходящего. Большой военный флот словно вырастал из-под земли. Поднявшись, стал стремительно пересекать пространство в каком-то направлении, было не разобрать, в каком. Чаге доложили о происшествии. Собрался было дать указание атаковать, но флот уплыл, так и не ответив на ураганный огонь его кораблей. Ни единого выстрела не было в ответ. Это Чагу озадачило. Если бы был повреждён или даже поцарапан хотя бы один его корабль, он бы воспринял это, как вызов. Но, противник испугался. Сорок кораблей противника было уничтожено. Остальные – непонятно, сколько их было в темноте, всё-таки ушли.

Однако, сейчас Чагу волновало другое: пропал его Хрыч. Этот трехрогий должен был отвечать за тыл, пока Чага завоёвывает пространства. Тьма его флота могла только завоевать, но удержать завоёванное не могла. По предварительному сговору, это была функция хвостатого, который пропал. Теперь не знал, что ему делать. Идти дальше и завоевывать следующие галактики, не создав прочного тыла, было глупо. Часть его армии ещё висела в пространстве галактики Чияна. Ни один корабль не мог приземлиться на какой-нибудь планете. Точнее, приземлялись, но так и оставались на них, уже без воинов и экипажей этих кораблей. Куда-то все пропадали. Это была, конечно, головная боль, но не очень сейчас она волновала Чагу. Был уверен, что придёт туда и разберётся.

«Ваше превосходительство – генерал Вич буквально влетел в зал – Ваше превосходительство, в галактику Чияна вошёл какой-то огромный флот. Мы его атаковали, а он убегал, не принимал бой. В основном, это гражданские корабли. Мы гонялись за ним по всей галактике, но он не сопротивлялся. Подожгли около ста пятидесяти больших гражданских судов. Словно они куда-то бежали… всё было непонятно. Мы их прижали к границе, а они ушли в сторону Чияна-2». Чага не понял, куда они ушли. «Что ты мелешь? Почему ушли в нашу галактику?» – «Мы их загнали в угол, и они были вынуждены покинуть галактику Чияна.

Мы выполнили свою задачу: преследовали противника, а он струсил, оставив уничтоженными свои сотни кораблей». Чага, конечно, всё понимал, но не тупость этого генерала. Однако, молвил: «ушёл противник полностью от разгрома, это, конечно, не хорошо. Ваше упущение. Но, он испугался, вы его прижали, разгромили, деморализовали, назначаю тебя генералиссимусом. В Чияне-2 его ещё пощиплют, хоть, развлекутся мои ребята, и пусть себе катится дальше».

Чага заметил замешательство Вича, он почему-то не горел желанием продолжать. По глубокому вздоху Вича, определил, что он уже не жилец: «ну, что ещё?». Генералиссимус Вич виновато опустил голову: «это был троянский конь. Наши эксперты определили, что сбитые корабли противника – это были сплошь гражданские суда, они были пустые и взрывались не от нашего огня, а подрыв происходил изнутри кораблей. Периодически, пока мы гонялись за ними, они взрывались. Т.е. они, оказывается, их сами взрывали. Пока наши эксперты работали, через неделю к нам пришла информация, что галактика Чияна-2 захвачена армией головорезов. Их воины оказались не слабее нашей элиты. Сразу захватили дворец. В общем, теперь, на границе Чияны-2 встали их корабли и не пускают нас к себе домой. Говорят, что теперь они там живут». «Кто говорит? – Чага не понимал пока, что ему говорят – ну и пусть себе живут.

А мы тут причём?“. „Теперь, в нашей галактике живёт Савойя. Так, говорят, мол, и передайте своему главному, что галактика у вас больше и мы согласны на обмен жилплощади“. Чага не успел отреагировать и вовремя снеси Вичу голову. Ибо, в этот момент вбежал радостно другой генерал: „Ваше превосходительство, а Ваше превосходительство, подземные коммуникации планеты свободны! Там никого нет! Ни единого шерстяного! Теперь понятно, что это были корабли с остатками их населения, они позорно бежали от нашей армии! Мы победили! Сейчас мы обследуем все коммуникации. Они абсолютно пустые! Но…». Чаге понравилась новость. «Значит, Хрыч хорошо поработал среди мирного населения, что они все аж сбежали с планеты. Значит, этот флот – это ужасные волосатые, которые покинули планету. Давно бы так». Настроение начало улучшатся. Однако, что-то всё-таки было не так, где-то там, внутри него, события складывались, как чувствовал, не очень гармонично.

И тут, вдруг, до него дошло последнее слово. «Что, Но?». Генерал улыбнулся, оправился: «пустяки, Ваше величество, там, под землёй, мы обнаружили трон королевский, а на нём сидел какой-то человек. Мы его даже не стали трогать. Потому что он был такой грустный, ну такой грустный, чуть не плакал аж. Я к нему подошёл, говорю: «ты чего тут уселся? А он плачет безудержно, головой мотает в разные стороны. Я его хотел стряхнуть с трона, а он, сердешный, ухватился своими ручонками за него, не отпускает. Я так думаю, Ваше превосходительство, что это какой-то последний королевский отпрыск лишился разума с горя. Поговорите с ним, всё-таки, он королевского роду, я думаю. Уж очень он даже слишком тонкопородный, словно прозрачный весь». Чага почему-то подумал, что это хорошая новость. Всё остальное решил потом спокойно и глубоко проанализировать, что ему этот Вич тут плёл всякую ахинею. «И всё-таки, зря я поторопился назначить этому балбесу генералиссемуса – подумал он – ну да ладно, отсечь голову никогда не поздно». Поднявшись, решил навестить этого умалишённого, напоследок.

Гулкие шаги раздавались в покатых сводах подземных коридоров. Сырость была необыкновенная. «Это и логично, ведь не проветривалось уже всё давно, порядка не было, – радостно размышлял Чага – а этого последнего отпрыска королевской фамилии Савойи я вместе с троном перенесу в лечебницу. Буду о нём заботится. Чтобы не думали соседи, что я несправедливый. Международное право сильного очень всегда уважаю. Скоро они все в этом убедятся». На лице Чаги впервые появилась счастливая улыбка. Все заметили это. А потом он даже стал смеяться и смеяться неудержимо, прямо-таки. И все вокруг него стали смеяться счастливо. Так, развесёлой гурьбой, они и вошли в этот зал с этим умалишённым на троне. Чага увидел человека неопределённых лет, достаточно молодого, но погружённого в какое-то только одному ему известное горе. Ласково тронув его за плечо, спросил участливо: «а ты чего такой грустный, случилось чего?». Человек на троне весь задрожал, закивал головой и, заплакал. Потом, взглянул с полными горя глаз на Чагу, и сказал: «да, я грустный, потому что у меня работа такая». – «Какая работа?» – не понял Чага, отойдя неосознанно от этого странного.

«А вот какая». Непонятный человек вдруг изменился в лице, и, прошёл сквозь Чагу. Теперь Лучано стоял и смотрел в спину Чаги, а Чага продолжал смотреть, но уже на пустой трон. Внутри его замутило со страшной силой. Такого состояния никогда не испытывал в своей жизни. Безотчётно, неосознанно вдруг захотелось обернуться…. Обернулся, но, тело его не выдержало содрогания, рассыпалось, словно было из песка. Такое Лучано уже делал, будучи ещё ребёнком, когда огромный воин не пускал его в бункер к центру управления защиты планеты. Но тогда это было крайне необходимо. А сейчас… сейчас, наверное, тоже. Сопровождающие Чагу генералы не могли даже двинуться с места. Ужас сковал их. А Лучано просто прошёл мимо них… хлопнула дверь и наступила мертвящая тишина.

Девочка радостно бегала со своими цветными мячиками. Солнышко переливалось нежными лучиками на их счастливой поверхности. Отображаясь в голубых глазах этой егозы, оно вспоминало своё детство. Словно совсем маленькая девочка – символ этого бесконечного в своей замкнутости материального мира. «Кого мы любим? – излучали ласковые звёзды, маскируясь в прозрачном золотистом воздухе – только себя, конечно. Вот это счастье, нежно будоражащее окружающее пространство, оно и есть наша сестрёнка! Мы её так понимаем, в ней столько тепла и бесконечно далёкого света, что её невозможно не любить. А разочаровываемся мы только в том, что оказывается нам чужим и совсем не таким, как мы. А жизнь продолжается: всё, что должно происходить, всё-таки происходит, как бы этому не препятствовали чьи-то желания или мысли». Но звёздочки будут философствовать бесконечно вместе с солнышком… а вот, один из мячиков решил покатиться и докатиться до ног человека, наблюдавшего за этим счастьем.

Добежала до проказливого мячика, но наказать его своим прикосновением не решилась, заметив рядом с ним светящееся существо: «а сколько тебе лет?» – «Шестьдесят». Заливистый смех расплескал беспокойное пространство. Но вот, вдруг стала серьёзной: «а ты молодой дедушка. Где твои борода и усы? Ну, тогда, может быть, я бабушка, если ты дедушка? Давай поиграем в жизнь!». – «А разве мы не живём? – удивился в свою очередь молодой дедушка – что же тогда реальность, если в жизнь ты предлагаешь поиграть?». Посмотрела на него, призадумалась: «а ты мне нравишься. Такой же, как я. Похожий. Вопросы у тебя, как у меня. Теперь верю, что шестьдесят». Подняла мячик и прислонила его к щеке: «скажи, а почему мы разговариваем? Разве ты из моего мира?» – «А ты как здесь оказалась?». Их взгляды встретились. «Я… заблудилась» – «Я… тоже». Звёзды и солнышко, невольные свидетели их разговора, зажмурились и затаили дыхание в предчувствии чего-то. «Но почему именно Ты?» – «Я – потому что Ты».

В её глазах образовался океан. Стала смотреть куда-то в сторону, качать головой, словно не понимая или догадываясь о чём-то. «А почему вот этот мяч круглый?» – «Разве он круглый?». Посмотрела на него укоризненно: «и всё-то ты знаешь. Так не честно». Раскрыла ладошку и протянула ему. Жёлтый лучик, жмурившись от блаженства, совершал безумные па на сверкающем паркете судьбы этой странной девочки. «Что это?.. – произнесла она и затаилась, словно в этот миг чего-то свершалось – то ли жизнь, то ли игра, то ли игра в саму жизнь. Что ты видишь?». Всмотрелся в её ладонь совсем близко. И взгляда уже больше не отрывал. Всё стало понятно, но это понятное не хотелось отпускать от своих глаз, словно не надеясь на память.

Так они были неопределённо долго: девочка, держащая одной рукой мяч, а в другой руке раскрытая ладошка этому человеку. И его застывший взгляд на этой самой ладошке. Удивлённо и с ожиданием наклонила голову. Взгляд её стал вопрошающим. Почувствовал это. Неожиданно для себя, в ответ, протянул свою ладонь. Привстала на цыпочки. Взглянула, и тоже не стала отрывать взгляда от руки. А потом вдруг быстро прикоснулась губами к его ладони и засмеялась, радостно запрыгав на месте: «браво, браво, Маэстро, и всё-таки ты меня нашёл! А я уже и не чаяла, что это будет возможно! Заливисто и счастливо смеялась, а он улыбался в ответ. «А Лучано ты встречал? Нет? Я тоже нет! А как ты думаешь, встретил он свою Олию? Ведь она пришла много раньше его, в самом конце воплощения ещё той Сущности. Наверняка, он её не узнает! Я тебе это обещаю, вот увидишь! Он такой рассеянный, наш Лучано, настоящий мой любимый братик!».

Взгляд Ирэн стал тревожным. Как-то странно посмотрела в сторону, туда, где играли дети. Потом, в противоположную. Сначала точка, потом, увеличиваясь, всё это превратилось в тучу пятирогих. Рядом с ними тенью неслись чёрные вороны. «Это что, случайность, что… прямо на нас… или, что?.. – губы Ирэн недовольно надулись – как они мне все успели уже надоесть, эти комары». Маэстро прошептал: «Спря..» – и взгляд его невольно тоже остановился на играющих детях. Ирэн нежно посмотрела на него, улыбнулась как-то загадочно, и, одновременно метнулись навстречу этим мерзостям. Ирэн вдруг стала, как тысяча Ирэн и пятирогие застряли в её пространствах. Словно молния, рассекла запутавшихся в её резиновых пространствах хвостатых. А Маэстро прошёл сквозь чёрных воронов и на их месте оказалась рассыпавшаяся куча. Каждая материальная природа требовала своего обращения.

А они даже и не знали, что вовсе и не дети были целью этого воинства, а Лучано, который бы точно не смог справиться с этим отрядом. Дети на их пути – это оказалось роково для них. Ибо эти двое просто бы уклонились от этой встречи. Расправляться с этими хвостатыми ангелами не было их прямой миссией. Такая дурацкая случайность. А ведь у Лучано было ещё недостаточно сил противостоять им. Хвостатые это знали и поэтому торопились, очень спешили. Возглавлял этот летучий отряд не кто иной, как прадвадцатьдевятый дедушка Хрыча. Он неиствовал отомстить за своего неблагодарного любимого внучатого мерзавчика. Он точно знал, что это существо сейчас не в такой силе, чтобы справиться с его отрядом. Но, ему не повезло. Получается, что всё знать он не мог: что на их пути могут возникнуть такие же существа, но ещё более мощные, вошедшие в свою настоящую силу много раньше времени почему-то. Оказывается, это существо было не одно на этой земле. Но как возможно было это знать, как? Нигде об этом указано не было и, получается, никто этого знать не мог.

Ирэн присела рядом с Маэстро. «Скажи, а Лучано, он сможет выполнить свою миссию? Ведь только ему известен код половинок этих информационных существ. А мы, что, мы – воины – тяжело и тоскливо вздохнула – Маэстро, милый, если бы ты знал, как я устала ждать тебя! Всё-таки сложно это, когда половинки разлучаются, даже наши, даже если мы не из информационных миров и вообще не из этой Сущности. Как я понимаю этих несчастных!». Маэстро запустил руку в её бесконечно шелковистые волосы, взглянул ей в глаза: «если бы ты знала, родная, как было тоскливо мне без тебя. Мы ведь здесь с самого первого воплощения земли, сколько времени пронеслось, невероятно. Ты знаешь, я так устал ждать тебя, что от отчаяния просто вот сел здесь и сижу. Уже давно, ты даже не представляешь, как. Случайно вспомнил, что если хочешь найти, то оставайся на месте. Пространство ведёт материальную частицу по спирали, рисуя сферу. И я подумал, что мы, наверное, невольно убегаем друг от друга, желая встретиться. Просто решил перестать искать. И вот, смотрю, ты проходишь мимо». Теперь, морской прилив начал светиться в его глазах. Заметила это. Прозрачные пальчики ветром коснулись этих безнадёжно любимых глаз. Губы её, горько улыбаясь, тронули его ушко…

 
Ты почему не приходишь ко мне,
Я ведь тебя не жду,
Всегда лишь с тобой разговоры веду,
Молча тебя зову.
 
 
Какие гордые мы,
Какие глупые мы,
Как легко потерять себя,
И как трудно найти
 

Внезапно уткнувшись в его плечо, крепко-крепко обняла своими воздушными ручками и безудержно зарыдала. Напряжение, скопившееся за это время, дало о себе знать. Но теперь они были вдвоём. Эти две половинки из тех миров… очень-очень далёких и неизвестных для всех нас…