Текст книги "Сталин и Дальний Восток"

10. Руководство политической жизнью русской белой эмиграции и белоэмигрантскими формированиями.

Особое внимание ЯВМ уделяли изучению советских приграничных районов как предполагаемого театра будущих военных действий. Этим объяснялось создание в течение ряда лет громадного аппарата внутренней и закордонной агентуры.

Методы разведывательной работы, применявшиеся японцами на территории Маньчжурии и в приграничных районах, были разнообразны. Наиболее характерными из них являлись:

а) Подбор, вербовка агентуры и заброска ее с разведывательными целями на территорию Советского Союза.

б) Изучение советской приграничной полосы со специальных наблюдательных пунктов при помощи оптических приборов.

в) Изучение советских литературы, военных справочников и уставов, периодической печати и руководящих советских и партийных документов.

г) Подслушивание советских радиопередач через специальные бюро радиоподслушивания.

д) Подслушивание телефонных переговоров (в особенности на советской территории).

е) Перлюстрация писем, поступающих из Советского Союза.

Агентурная база японской разведки в Маньчжурии в основном состояла:

– Из местного китайского и корейского населения, из которого в первую очередь использовались лица, ранее проживавшие на территории СССР и имевшие там родственные или дружественные связи; бывшие контрабандисты, партизаны, различный уголовный и прояпонски настроенный элемент.

Эта база для вербовки агентуры и заброски в районы советского Дальнего Востока особенно широко использовалась ЯВМ до 1934 г., т. к. до этого времени в Приморском и Хабаровском краях и особенно вдоль советско-маньчжурской границы проживало большое количество китайцев и корейцев, занимавшихся сельским хозяйством и мелкой торговлей. Наличие на Дальнем Востоке населения этих национальностей давало возможность переброшенной агентуре под видом крестьян, торговцев, фокусников и др. свободно передвигаться из одного населенного пункта в другой и собирать необходимые сведения. Такое положение облегчало снабжение агентов легендами на случай задержания органами советской контрразведки.

Таким образом, эта база была наиболее удобной для использования в качестве закордонной агентуры, по разведке на небольшой глубине территории СССР, и именно из этой категории забрасывалось большое количество агентов без опасения массового провала.

Позже, в связи с выселением с Дальнего Востока корейцев и китайцев, японская агентура укрыться на советской территории среди родственной национальности уже не имела возможности, и ЯВМ работу по вербовке агентов среди корейцев и китайцев стали проводить крайне осторожно.

– Из числа белогвардейцев и представителей различных контрреволюционных партий, кулачества и другого антисоветского элемента, бежавших из СССР в период Гражданской войны, коллективизации и осевших на территории Маньчжурии. Японцы активно использовали русскую эмиграцию.

– Из членов военизированных, белоэмигрантских организаций, профашистских партий, военнослужащих русских охранных отрядов и изменников Родины. Все они находились под специальным наблюдением ЯВМ, получали материальную помощь от японских властей и усиленно обрабатывались и воспитывались в духе непримиримой ненависти к Советскому Союзу. Созданное по инициативе ЯВМ Главное бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи (БРЭМ), объединившее всю белую эмиграцию и являвшееся по существу резидентурой японских разведывательных органов, имело разветвленную сеть филиалов и руководило всей политической и общественной жизнью эмигрантов, направляя ее в интересах японской администрации.

Особое внимание уделялось воспитанию эмигрантской молодежи как базе, откуда ЯВМ черпали кадры шпионов и диверсантов. Помимо профашистской и антисоветской агитации, вся молодежь проходила военную подготовку и привлекалась к несению военной службы в организованных по инициативе ЯВМ всевозможных воинских отрядах. Кроме подготовки к диверсионной деятельности в тылу Красной армии в период войны, часть из них проходила подготовку в специальных школах и в дальнейшем перебрасывалась на территорию СССР с разведывательными и диверсионными заданиями.

Позже было установлено, что японские военные миссии крайне недоверчиво относились к закордонной агентуре из числа корейцев и китайцев. Это объясняется тем, что большинство агентов этой категории неграмотные или малограмотные и поэтому ценных разведданных дать не могли. Кроме того, эта агентура из-за стремления к деньгам легко шла на перевербовку советской разведкой, а в других случаях очень часто, не переходя госграницу вообще давала выдуманные сведения.

Учитывая особенности корейской и китайской агентуры, ЯВМ считали, что русская эмиграция является наилучшей базой для создания сети наиболее ценной, квалифицированной агентуры и в особенности агентов, диверсантов, радистов и др. В связи с этим ЯВМ организовали сеть разведшкол и курсов, где готовились русские разведчики. Однако, несмотря на их большое количество, ЯВМ сохраняли эти кадры на период наиболее тяжелой борьбы, т. е. на случай войны Японии с Советским Союзом, не рискуя агентами в момент жесткого пограничного режима.

Большое внимание ЯВМ уделяли работе по использованию в разведывательных целях бурятского населения, ранее проживавшего в СССР или имевшего родственные связи на советской территории, а также орочен и якутов, проживающих в Хинганском горном районе.

С началом германо-советской войны японские военные миссии активизировали свою разведывательную работу по советскому Приморью и Дальнему Востоку. Руководящий состав ЯВМ был значительно обновлен и пополнен офицерами-разведчиками, прошедшими специальную подготовку и знающими русский язык. На территорию СССР стали перебрасывать большое количество агентуры с задачей проведения военной разведки, диверсии и вредительства с последующим возвращением в Маньчжурию. Наряду с этим забрасывалась агентура на длительное оседание для развертывания шпионской и вербовочной работы. Кроме засылки рядовой агентуры, усилилась заброска квалифицированных разведчиков.

ЯВМ уделяли исключительно большое внимание вопросу подбора и вербовки своей агентуры. Это объяснялось тем, что ЯВМ, кроме действующей агентуры, имели громадное количество агентов, которые зачислялись в резерв и были предназначены для использования во время войны с Советским Союзом. К ним относились граждане, прошедшие специальную подготовку в разведывательном отряде Асано, на краткосрочных курсах агентов-пропагандистов и в ряде других военизированных отрядов и формирований.

Подбор кандидатур на вербовку производился сотрудниками оперативных отделений ЯВМ лично через специальных вербовщиков, а также через подчиненные миссиям органы полиции, жандармерии, белоэмигрантские организации и формирования. С этой целью использовались резиденты, а также проверенные на практической работе агенты. Намеченные к вербовке кандидатуры обставлялись и проверялись контрразведывательной агентурой. Вербовка подобранных кандидатур производилась исходя из конкретной обстановки и характера того или иного кандидата различными методами и способами.

В процессе следствия по делам арестованных официальных сотрудников и агентуры ЯВМ было установлено, что каждый агент перед заброской его на территорию Советского Союза снабжался соответствующей легендой, которая тщательно отрабатывалась с агентом во время его пребывания на конспиративной квартире.

Основной формой переброски агентуры японской разведки через границу являлся пеший порядок. С этой целью ЯВМ путем тщательного наблюдения и изучения линии границы подбирали наиболее уязвимые места, где агентура могла беспрепятственно перейти кордон и остаться незамеченной пограничной охраной. При подготовке к переброске агентуры миссии широко использовали данные войсковой разведки по рекогносцировке пограничной полосы.

Непосредственно перед выходом на территорию СССР агенты проходили подготовку по существу и содержанию задания, изучали по имевшимся в ЯВМ документам и материалам район и маршрут движения. При инструктаже особое внимание обращалось на применение маскировки и методов ухищрения при переходе границы и действиях на чужой территории.

Экипировка агентов производилась в соответствии с легендой и заданием. С начала 1944 г. всю маршрутную агентуру японцы стали снабжать фотоаппаратами. Это мероприятие было вызвано массой случаев невыполнения заданий и дезинформации со стороны агентов, которые, боясь задержания, не выходили к намеченным объектам разведки на территории СССР, а отсиживались вблизи границы и по возвращении делали дезинформационные доклады. Документами, как правило, агентура не обеспечивалась, за исключением тех агентов, которые перебрасывались с легендой, как заблудившиеся.

Обычно разведывательная агентура из числа китайцев и корейцев содержалась на полном иждивении ЯВМ на конспиративных квартирах и в специальных поселениях. Так, на ст. Мадаоши, муданьцзянской ЯВМ был создан специальный поселок, в котором проживала вся китайская и корейская агентура. Имея представленные ЯВМ земельные участки и сельхозорудия, агенты в свободное время занимались сельским хозяйством и огородничеством, сдавая сельхозпродукты ЯВМ. Исключение из этого числа составляли только старые заслуженные агенты из числа китайцев, корейцев и русская агентура, которым разрешалось проживать вместе с семьями в пунктах их постоянного местожительства.

Система вознаграждения разведывательной агентуры была весьма различной. Обычно агент получал вознаграждение за каждое отдельно выполненное задание, а его размеры определялись результатами выполнения, степенью подготовленности и стажем работы агента. Сумма вознаграждения колебалась от 30 до 300 гоби. В некоторых случаях ЯВМ своей агентуре за выполнение задания, помимо денежного вознаграждения, предоставляли различные льготы: освобождение от всех видов трудовой повинности и общественно-государственных работ, налогов и сборов. Агентам-опиумокурильщикам обычно выдавался наркотик.

Агентуре из числа русских выдавались в постоянное пользование огнестрельное оружие и боеприпасы, разрешалась охота в запретных пограничных районах. Им же предоставлялись лучшие земельные и сенокосные участки и разрешались посевы мака и производство опиума.

Обучение агентуры.

В 1942 г. органы японской разведки стали уделять большое внимание подготовке квалифицированной агентуры не только из русских белоэмигрантов, но и из китайцев. Ее готовили в массовом порядке. Для этого при ЯВМ были созданы постоянно действующие разведывательные курсы с различными сроками обучения. Основное внимание на них уделялось изучению Красной армии, экономического и политического положения Советского Союза и специальной подготовке.

Так, при цзисинском органе специальной службы (ст. Цзиси провинции Дунань) были созданы краткосрочные курсы, на которых в различное время обучалось до 50 агентов, из них до 30 китайцев и 20 русских белоэмигрантов. Подготовку на них проходили группы по 5–6 чел. в течение 10 дней. Изучались способы сбора разведывательных данных о противнике; пересылки разведывательных данных; применения тайнописи; методы выявления, агентов советской разведки и антияпонского элемента.

В мае 1942 г. при дуннинском отделении муданьцзянского органа спецслужбы в г. Дуннин (Санчагоу) были организованы двухнедельные курсы по подготовке квалифицированных агентов-разведчиков, на которых было подготовлено 12 агентов. Подготовка агентов проходила по программе, разработанной дуннинским отделением, и включала: изучение формы одежды Красной армии, знаков различия командного состава и определение родов войск по петлицам; системы и образцов вооружения, артиллерии, танков и самолетов; экономического и политического положения в Советском Союзе.

В августе 1942 г. муданьцзянским органом спецслужбы было подготовлено 15 агентов из числа русских белоэмигрантов для разведывательной работы на территории СССР. Они изучали способы и методы ведения разведки и способы распространения контрреволюционных листовок при помощи шаров-пилотов.

На постоянно действующих курсах разведчиков при хэйхэской (сахалянской) миссии в 1942 г. проходило подготовку большое количество агентуры. Срок обучения их не превышал 20 дней. Количество обучающихся одновременно колебалось от 4 до 10 чел. Комплектование курсов производилось из проверенной на работе агентуры. В течение августа на курсах прошло подготовку 18 агентов. В программу подготовки входило: изучение отдельных районов СССР, в которые намечалась заброска агентов; обучение пользованию компасом и хождению по азимуту; фотодело; нанесение на карту обнаруженных во время разведки объектов и сооружений. Особое внимание уделялось изучению легенд на случай своего задержания на советской территории. Из 18 агентов, проходивших подготовку, 6 агентов были разбиты на три маршрутные группы и выброшены на территорию СССР. Трое из них были задержаны.

В конце 1942 г. курсы намечалось реорганизовать в постоянно действующую школу разведчиков со сроком обучения в несколько месяцев. Для проведения реорганизации из Харбина в Сахалян прибыл китаец Ван Чжоюа, окончивший до этого Харбинскую разведывательную школу.

Наряду с обучением агентуры на разведывательных курсах подготовка квалифицированных агентов производилась на конспиративных квартирах. При этом сроки подготовки доходили до 3 и более месяцев. Так, отдельные органы специальной службы, практиковали прикрепление агентуры к опытным сотрудникам, которые в течение 3 месяцев обучали агентов способам ведения разведки на советской территории, подробно знакомили с организацией и вооружением Красной армии.

С 1942 г. в г. Сахаляне агентура ЯВМ из числа русских и метисов была сведена в партизанский отряд, где она проходила разведывательную подготовку.

В 1942 г. органы японской разведки стали уделять исключительное внимание работе среди народностей Севера, проживающих в провинциях Северный Синань, Хэйхэ и Саньцзян. По заданию 2-го отдела штаба КГВ они развернули активную деятельность по формированию вооруженных отрядов специального назначения из числа нанайцев и орочей, предназначенных для борьбы с китайскими партизанами, а с возникновением войны между Японией и Советским Союзом – для проведения диверсионной деятельности в тылу Красной армии.

Истинное назначение этих отрядов японской разведкой тщательно скрывалось. Среди местных жителей сотрудники разведывательных органов распространяли слухи, что отряды созданы для охоты на пушного зверя, а в случае надобности будут использованы для охраны границы. Практическая деятельность нанайских и орочонских отрядов в настоящее время в достаточной мере не была выявлена. Известно, например, что некоторые нанайские отряды привлекались в карательные экспедиции против китайских партизан в провинции Хэйхэ.

Японцы настойчиво проводили работу, направленную на разложение личного состава гарнизонов Красной армии, расположенных в пограничной полосе, и подразделений пограничных войск, склоняя их к измене Родине и бегству в Маньчжурию, обещая хорошие условия жизни. При этом восхвалялись мощь Японии, ее победы над Англией и США. Эта работа проводилась путем заброски агентуры и распространения писем и листовок от имени бежавших в Маньчжурию изменников Родины.

Кроме создания в 1941 г. пунктов технической разведки, японские разведывательные органы в 1942 г. в части организации подслушивания перешли к наиболее активным методам и сформировали ряд диверсионно-разведывательных групп для выброски на советскую территорию с целью подключения к проводам телеграфно-телефонных линий.

Основное внимание разведывательные органы уделяли вопросам разведки частей Красной армии, оборонительных сооружений, подразделений пограничных войск и военных объектов, расположенных в районах пограничной полосы. С этой целью они стали массово забрасывать свою агентуру на территорию Советского Союза.

Усилилась подготовка квалифицированных кадров и проводников для действий в составе диверсионно-разведывательных групп в тылу Красной армии, готовя их для активных действий в военное время. Предполагалось, что японская разведка, имея в значительном количестве такие подготовленные кадры, может перейти к более активным методам работы.

В марте 1943 г. занимавший пост начальника ИРУ КГВ генерал Г. Янагида был заменен генералом А. Дои, который еще в 1940 г. призывал реально оценить мощь СССР и проводить осторожную политику со своим северным соседом. Дои руководил основным разведывательным органом в Маньчжурии до апреля 1945 г. Этот период характерен переходом японской военной разведки к более осторожной тактике разведывательно-подрывной деятельности против Советского Союза. Основные усилия были переключены на организацию квалифицированной агентурной разведки на сопредельной территории и в глубинных районах страны. В деятельности спецслужб максимально ограничивалось применение острых форм непосредственного подрыва (диверсии, террор, антисоветская агитация и пропаганда и т. п.). Однако новая тактика разведывательных органов не изменила агрессивной сущности японских милитаристов. Как уже указывалось, еще до назначения Дои стала проводиться более качественная подготовка агентуры, а с его приходом этот процесс стал совершенствоваться.

В 1942–1943 гг. органами государственной безопасности на Дальнем Востоке был задержан ряд японских агентов, хорошо экипированных, снабженных портативными радиопередатчиками, фотоаппаратами, оружием, фиктивными советскими документами, деньгами и схемами маршрута по территории СССР. Это было связано с тем, что перебрасываемая в СССР и МНР агентура стала проходить более качественную специальную подготовку в созданных при миссиях разведывательных и диверсионных школах. По сведениям органов государственной безопасности, они дислоцировались в Харбине, Муданьцзяне, Цзямусы, Ванемяо, Таоане, Сахаляне, Хайларе, Апекане и др.

Арестованный агент японской разведки Д. Д. Кубриков показал, что в 1942 г. проходил военную службу в дальневосточных частях Красной армии в районе пограничной ст. Гродеково. Будучи недовольным условиями службы, в августе 1942 г. он перешел на территорию Маньчжурии, был задержан японцами и завербован для шпионской работы против СССР. Затем его направили для обучения в разведывательную школу в Харбин. Пройдя восьмимесячную разведывательную подготовку, в июне 1943 г. был направлен для работы в ЯВМ г. Ванемяо.

Другой арестованный агент ЯВМ Енгоев также прошел подготовку в харбинской разведшколе. Он рассказал, что в ней готовили 2 группы. Первая – разведки, в ней было 13 чел. Вторая – пропаганды, в ней было 9 чел. Они занимались по разным программам. В группе разведки изучали собственно разведку, контрразведку, радиодело, топографию, фотографию, диверсионное дело, партизанские методы работы, жизнь и быт населения Советского Союза, историю ВКП(б). Изучали подготовку к переходу границы, экипировку разведчика, действия при переходе границы в случае обнаружения и погони, действия при выполнении задания, составление схем местности, сбор сведений через местное население. Также осваивали уставы, наставления Красной армии и погранвойск НКВД, вооружение РККА и типы военных сооружений. По радиоделу практиковали прием на слух по азбуке Морзе, буквенные и цифровые передачи и работу на ключе[195]195
  Архив УФСБ России по Омской области. Ф. 78. Оп. 1. Д. 16. Л. 34–41.


[Закрыть].

На территории Маньчжурии действовала также сеть специальных диверсионно-разведывательных школ, работой которых руководил 4-й, т. н. учебно-воспитательный, отдел главной ЯВМ в г. Харбине. Школы конспирировались под названием особых отрядов и воинских частей. Особое внимание в них уделялось подготовке диверсионно-разведывательных кадров, преимущественно из числа русских белоэмигрантов и изменников Родины, и формированию из них диверсионно-разведывательных групп для действий на советской территории при возникновении войны между Японией и СССР.

Такие группы к этому времени были сформированы: одна, численностью 20 чел., – отделением хайларской миссии в г. Маньчжурия (Маньчжоули); другая, в составе 5 чел., – отделением хайларской миссии в г. Джурганхэ; и третья, численностью 20–30 чел., – цзямусинской ЯВМ. Все участники групп проходили специальную подготовку под руководством русского подпоручика, сотрудника японской разведки.

Этим же органом из числа русских белоэмигрантов был сформирован вооруженный разведывательный отряд, насчитывавший 200 чел. Его члены проходили военную и специальную подготовку, изучали радио– и фотодело. Японской разведкой они намечались к использованию в качестве диверсантов-разведчиков. Некоторых участников предполагалось использовать в качестве агентов-боевиков для захвата пограничных нарядов и военнослужащих. Для их экипировки цзямусинский орган спецслужбы располагал обмундированием Красной армии и огнестрельным оружием советских образцов.

Особым отделом дунаньчженского погранично-полицейского отряда была сформирована диверсионно-разведывательная группа в составе 5 чел. во главе с белоэмигрантом Шерстюченко. Она была подготовлена для захвата пограничного наряда на участке застав Шереметьевка и Виноградовка 77-го пограничного отряда. Все участники диверсионной группы в январе 1942 г. были оперативно ликвидированы советской контрразведкой.

Также в г. Драгоценка были подготовлены еще две диверсионные группы, одну из них возглавлял белобандит Новиков. Его группа пыталась осуществить захват пограничного наряда в январе 1942 г.

Об одной из разведывательно-диверсионных школ, законспирированной под обычную воинскую часть, рассказал арестованный японец Кумада. 21 января 1945 г. он был откомандирован в специальную школу, официально именовавшуюся воинской частью № 475, где обучалось до 150 чел. Слушателям читались лекции по проведению разведывательной и диверсионной работы на территории СССР. В программу входило знакомство с подбором и вербовкой агентуры, обучение методам сбора разведданных, подготовка и обучение диверсионных групп для действий на территории СССР, переброске агентуры через кордон и подрывное дело.

О другой школе, официально именовавшейся «полицейским охранным отрядом», дал показания арестованный японец Рачи Томедзи, окончивший диверсионно-разведывательную школу. По его показаниям, школа находилась в ведении сахалянской ЯВМ, размещалась в маленьком приграничном селении Инфачань на берегу р. Амур и готовила диверсантов для разрушения военных стратегических объектов, железнодорожных мостов и станций на территории Советского Союза.

В школе обучалось 14 чел. Вся программа делилась на три цикла и была рассчитана на 9 месяцев. В нее входило:

1) изучение взрывчатых веществ и их практическое применение;

2) изучение устройства ж.-д. и деревянных мостов, ж.-д. полотна и других сооружений и их уязвимые места;

3) методы диверсионной работы;

4) строевая подготовка;

5) огневая подготовка;

6) духовное воспитание.

Особое внимание уделялось изучению диверсионного дела.

В процессе следствия Т. Рачи также рассказал о диверсионной школе харбинской ЯВМ, где готовились группы диверсантов-смертников. В школе изучались военное и подрывное дело, устройство моторного катера и умение управлять им. Группы готовились для действия на водных путях на территории СССР и предназначались для уничтожения речных мостов путем подрыва катера, наполненного взрывчаткой. Вместе с катером в необходимых случаях должны были погибать и сами агенты.

Кроме большой сети постоянно действующих разведшкол и диверсионных отрядов, где готовилось большое количество кадровой квалифицированной агентуры, производилась также индивидуальная и групповая подготовка агентов непосредственно при отдельных ЯВМ, на конспиративных квартирах и временно действующих курсах.

В ряде случаев эти конспиративные квартиры находились за пределами расположения ЯВМ, большинство в сопках, где миссии имели свои подсобные хозяйства. Часть агентов вместе со своими семьями поселялась на этих землях и постоянно проживала там, периодически направляясь на выполнение заданий.

Так, бывший начальник информационного отделения муданьцзянской ЯВМ японец капитан Намура рассказал, что руководимое им отделение занималось вербовкой агентуры из числа русских эмигрантов, китайцев и корейцев, обучало ее и перебрасывало на советскую территорию с целью ближней разведки пограничных отрядов и частей Красной армии.

При отделении постоянно имелось 20–25 агентов. Это количество поддерживалось все время. Когда одних агентов перебрасывали на советскую территорию, на их место подбирали и вербовали других. Агенты содержались на конспиративной квартире, в сопках, имели выделенные ЯВМ земельные участки и занимались огородничеством. На этих конспиративных квартирах происходила их подготовка.

Контингент агентуры, не прошедшей подготовки в специальных школах или курсах ЯВМ, воспитывался и подготавливался на конспиративных квартирах сотрудниками ЯВМ, у которых эта агентура находилась на связи.

Так, арестованные агенты муданьцзянской ЯВМ Ким-Зунвей и Сун-Кин-Ин на допросе показали, что с 1 февраля по 20 июня 1944 г. проходили подготовку на конспиративной квартире в г. Муданьцзяне, где обучались фотоделу, топографии, маскировке, ухищрениям при переходе границы. «Только фотоделу было уделено 20 дней, при этом проводились практические фотосъемки в дневное и ночное время, на которые каждый из нас израсходовал не менее 20 пленок».

По показаниям этих же агентов, большое внимание уделялось политической подготовке, в процессе которой проводились занятия на темы:

1) Административное устройство Маньчжоу-Ди-Го и роль Японии в организации сильной и независимой Маньчжурии.

2) Захватническая политика английского и американского империализма и роль Японии в деле освобождения восточных народов.

3) Япония как организатор и руководитель восточных народов в борьбе за свободу и независимость от иностранных захватчиков.

4) Захватническая политика России.

Вся политическая подготовка сводилась к тому, чтобы убедить обучающихся, что Япония ведет борьбу за «Новую Азию» и что китайцы – основная народность этого будущего государства – должны помогать в ее борьбе.

Арестованный бывший начальник кейнейской ЯВМ капитан Нисихата рассказал, что диверсионно-разведывательная школа в г. Кейней находилась в подчинении мишаньской ЯВМ и готовила кадры разведчиков и диверсантов для переброски в Советский Союз с разведывательными и диверсионными целями. Кроме того, школа подготавливала диверсионные группы т. н. партизан на случай военных действий для подрывной деятельности в тылу советских войск.

Постоянного места школа не имела, а как только набиралась группа обучающихся в сопках, в районе г. Кейней, ставились палатки, которые по окончании курса свертывались. В программу обучения входило: стрелковое дело – умение владеть пистолетом маузер; подрывное дело; фотодело; умение ориентироваться на местности и составлять план; умение определять на глаз количество войск и техники. Обучение, как правило, проводили японские офицеры, сотрудники ЯВМ, специалисты по этим вопросам.

Из обзора 1-го Управления ГУПВ НКГБ СССР от 19 апреля 1944 г. следует, что органы госбезопасности знали о подготовке японцами квалифицированной агентуры. Если раньше она готовилась в предвидении военных действий против СССР и в первую очередь готовились кадры диверсантов и проводников, то 1943 г. явился переломным. Японская разведка активизировала использование квалифицированных агентов. Их было задержано 40 чел. против 6 в 1942 г.

Агентура проходила подготовку в специальных разведывательных школах и на курсах при органах специальной службы по различным программам и с разными сроками обучения. Была установлена одна разведывательная школа при главной ЯВМ в г. Харбине и постоянно действующие курсы при провинциальном органе специальной службы в г. Сахалян.

В школе и на курсах обучались преимущественно русские (белоэмигрантская молодежь и частично изменники Родины). Наличие обучающихся китайцев и корейцев не отмечалось. Агенты получали основательную подготовку по всем вопросам, связанным с выполнением заданий по шпионажу и диверсии на территории СССР.

Харбинская разведывательная школа официально именовалась агитационно-пропагандистским отделом. В ней было два отделения: пропагандистское и разведывательное. В первый период обучения, 3 мес., занятия в обоих отделениях проводились совместно, по единой программе, в которую были включены следующие темы: политико-экономическая характеристика Дальнего Востока (Хабаровский и Приморский края, Читинская область); административное деление СССР, союзные и автономные республики, края и области; организационная структура и задачи НКВД; история ВКП(б); быт, обычаи и нравы советского населения; советские документы; советские сокращенные слова; история Красной армии; история России от начала основания государства до настоящих дней; история Японии; православные молитвы.

Во второй период обучения занятия в отделениях проводились раздельно.

На разведывательном отделении изучались следующие дисциплины:

– Разведка и контрразведка. Методы работы советской разведки в Маньчжурии и способы борьбы с ней.

– Разведка, способы разведывательной деятельности на территории СССР, методы вербовки агентуры и связи с ней, организация повстанческого движения на территории противника и руководство им, организация диверсионной работы на территории СССР.

– Военные объекты СССР. Организационная структура Красной армии, соединений и частей ее, знаки различия офицеров Красной армии; техника Красной армии – самолеты, танки, артиллерия и т. д., ж.-д., водный и воздушный транспорт СССР.

– Шифрдело. Система кодов и шифров, способы зашифровки по книгам, журналам или газетам, способы перешифровки.

– Радиодело. Материальная часть радиоаппаратов, азбука Морзе; международные и советские позывные; практическая работа по приему и передаче.

– Фотодело. Материальная часть и практическая работа.

– Советские документы. Изучение паспортов, трудовых и пенсионных книжек, командировочных удостоверений и порядок пользования ими.

– Топография. Чтение карты, условные знаки; способы производства глазомерной съемки, маршрутная съемка по заметкам, составление схем и маршрутных карточек.

– Диверсионно-подрывное дело.

– Система и методы охраны границы советскими пограничными войсками; безопасные места для перехода границы; способы перехода границы и закрытия следов от собак.

В целях лучшего изучения внутреннего положения СССР и оценки международного положения советской печатью при школе была создана специальная комната, в которой слушатели имели возможность познакомиться с советской периодической печатью и портретами руководителей советского правительства и ВКП(б). Там имелись газеты: «Правда», «Известия», «Забайкальский рабочий», «Амурская правда», «Красное знамя», журналы «Большевик», «Огонек», «Крокодил» и многие др. Из белоэмигрантских газет и журналов школа получала «Харбинское время», «Заря», «Голос эмигранта», «Рубеж», «Нива», «Иллюстрированная Россия», «Европейская жизнь» и др.