Текст книги "Криминотеология"

3. Структурная (информационная) причина – воздействие, передающее информацию о структуре следствия, т. е. причиной изменения «в» тела В является такое воздействие «а», которое поставляет информацию о структуре явления, иначе говоря, о новой структуре тела В. Структурная или информационная причина в причинном механизме религиозного преступного поведения наличествует почти во всех его звеньях. Так, при детерминировании становления личности происходит передача информации не только о ее структуре, связях между элементами содержания личности, но и о функциях, ролях данной личности. В конфликтном, проблемном, управленческом и т. п. взаимодействии, как уже отмечалось, субъекты ситуации обмениваются информацией или травмирующего содержания, или вопросительного, или организационного. При этом в связи с ее накоплением на определенной стадии развития отношений происходит изменение как содержания самих этих отношений, так и взаимодействующих лиц. В результате возникает криминогенная ситуация.

4. Двигательная причина – это взаимодействие элементов как причина изменений, в частности развития системы. Простейшая система состоит из двух тел А и В, взаимодействие которых можно рассматривать как причину изменений, происходящих в них, а следовательно, и во всей системе. Здесь необходимо обратить внимание на то, что, действительно, взаимодействие между элементами системы, вызывающее изменение системы в целом, является внутренней причиной этого изменения. При простейшем же взаимодействии двух систем, складывающемся, во-первых, из внешнего воздействия их друг на друга (например, физическое соприкосновение и т. п.) и, во-вторых, из обмена между элементами этих систем (информацией, веществом, энергией и т. п.), возникает новое качество, которое, находясь вне этих двух систем, уже как таковое не зависит от них, но на них воздействует. Это новое качество и есть внешняя причина. «Причиной, обусловливающей то или иное поведение вещи, может быть или взаимодействие частей, тенденций данной вещи, или взаимодействие этой вещи с окружающими вещами, или то и другое вместе».[136]136
  Свечников Г. А. Диалектика причинной связи. М., 1967. С. 22.


[Закрыть] Роль внешней причины в физических явлениях выполняет, например, то или иное поле. В философском смысле поле есть сфера притяжения или (и) отталкивания, создаваемая разностью потенциалов, масс материальных образований. Своеобразное социально-психическое поле возникает и между взаимодействующими людьми. При этом особая роль в нем опять же принадлежит эмоциям с тем или иным знаком, например любви или ненависти. И поле уже играет роль внешней причины криминализации конфликтной, проблемной, управленческой и т. п. ситуации.

Поэтому напряженность или устойчивость отношений между людьми, возникшие вследствие их конфликтного, проблемного, организационного взаимодействия и составляющие сущность конфликтной, проблемной, управленческой ситуации (а возрастающая напряженность или стабильность – криминогенной), и является внешней причиной религиозного преступления. Напряженность, как бы повисшая в воздухе, наиболее характерна для большинства тоталитарных сект, имеет свои закономерности, в определенном смысле не зависящие от сознания взаимодействующих лиц, например, она с необходимостью требует как психологической разрядки, так и социального разрешения. Какой будет выбран способ ее снятия, зависит уже от содержания личности взаимодействующих. Так, Н. В. Пилипенко пишет, что «необходимость и случайность вызываются как внутренними, так и внешними причинами».[137]137
  Пилипенко Н. В. Диалектика необходимости и случайности. М., 1981. С. 111. Здесь же автором проводится анализ точек зрения на природу внутренних и внешних причин.


[Закрыть] Из подобных явлений, между прочим, и выводит В. Краевский последний, по его мнению, вид причин:

5. Напряжение (разность потенциалов) как причину выравнивающего процесса (потока).

Причинность, в свою очередь, является лишь одним из видов детерминизма. Что такое детерминизм? Это слово латинского происхождения: determinio значит «определяю». Детерминизм (или детерминация) – это определяемость одних явлений другими, наличие между ними связи и взаимозависимости. Существует несколько видов детерминизма. Как уже отмечалось, причинная связь лишь его разновидность. Кроме причинности, есть еще: корреляция, функциональная связь, связь состояний и другие.

Всего выделяется более 32 видов детерминации. Криминологическое значение, кроме причинности, имеет корреляция. Корреляция – это более или менее тесная, прямая или обратная, зависимость (связь) одного или ряда явлений от другого или других явлений (в количественном выражении от – 1 до +1). Установление корреляционной связи может быть первым этапом установления причинной связи, при наличии всех признаков причинности. Но установленная корреляционная связь между явлениями может свидетельствовать не только о причинной связи между ними (причина – следствие), но также и о том, что существуют причины, общие для этих явлений, связь между которыми установлена.

Для примера сравним пьянство и преступность. Между ними установлена тесная корреляционная связь. На общесоциальном уровне эта связь означает не причинно-следственную связь между пьянством и преступностью, а наличие общих для них социальных причин (т. е. причины общие как для преступности, так и для пьянства, а не пьянство – причина преступности). На уровне же личностно-микросредовом (состояние опьянения «преступника» и вероятность совершения преступления) – совсем другая картина. Состояние опьянения лица и вероятность совершения им преступления также связаны корреляционно. Но в этом случае установленная прямая связь между ними (близкая к +1) означает, что стремление к опьянению – причина совершения преступления (например, если верующий совершает преступление с целью добыть спиртное или деньги на него). Если же между ними установлена менее тесная связь, но эта связь все равно прямая, то в таком случае состояние опьянения будет играть роль внутреннего условия, способствующего совершению преступления, если же связь обратная (т. е. со знаком минус), то – роль внутреннего условия, препятствующего совершению преступления. Например, установлено, что легкая и средняя степень опьянения чаще всего способствуют совершению преступления, а сильная степень в большинстве случаев – препятствует. Подобные явления мы можем наблюдать довольно часто в тоталитарных сектах, но там чаще всего используют наркотики или иные сильнодействующие вещества.

В свою очередь, разновидностью корреляционной связи является функциональная связь, при которой связь между явлениями жестко предопределена (из математики – изменение аргумента или постоянной величины вызывает вполне определенное изменение функции или величины переменной). Функциональная связь действует по механизму динамической закономерности и редко встречается в криминальных явлениях. Вместе с тем можно констатировать, что на общесоциальном уровне связь между причинами и религиозной преступностью, скорее всего, динамическая.

Важной для криминологии разновидностью детерминации является взаимодействие, под которым понимается такая зависимость по меньшей мере двух явлений, при которой воздействие одного явления на другое вызывает противодействие этого явления первому, в результате чего происходит ряд существенных изменений в этом явлении вплоть до появления нового. Причинность является направленным взаимодействием, т. е. направленным к определенному результату. Эта направленность, в свою очередь, определяется степенью различий двух взаимодействующих явлений. Чем больше они различаются, тем выше вероятность рождения при взаимодействии нового качества. Отсюда, кстати, и выводится тезис о большом значении противоречий для причинного объяснения преступлений.

В заключение следует отметить, что применение тех или иных философских категорий в какой-либо области конкретной науки хотя и необходимый этап методологического исследования, все-таки помогает получить лишь схематичные в большинстве своем знания, не позволяет разрешить специальные проблемы. Однако на его основе возможно выдвижение гипотез, постановка целей, задач и даже решение некоторых конкретных вопросов, которые, например, сами по себе имеют большую степень абстрагирования.

Прежде всего необходимо различать причины и условия преступного поведения и причины и условия существования преступности. Отсюда: причины порождают, производят преступное поведение, условия же этому способствуют или препятствуют. И далее: причины определяют существование преступности, а условия этому опять же способствуют или препятствуют.

Определяют существование преступности общесоциальные явления и процессы, т. е. те, которые действуют в масштабе всего общества и заключаются в противоречиях сфер социального бытия и общественного сознания. Совершение же преступления вызывают личностно-микросредовые, социально-психологические явления и процессы, заключающиеся в личности преступника, в криминогенной ситуации и в социальной микросреде.

Подобное деление осуществлено уже на основании уровневого подхода, который в нашем представлении означает вертикальное расчленение исследуемого криминального явления на несколько горизонтальных равнозначных, но, как правило, разнохарактерных по содержанию социальных, социально-психологических и т. п. пластов (слоев, плоскостей, ступеней) на основе учета философского соотношения общего и отдельного с их переходными звеньями или системного анализа. Системный анализ, как вкратце уже указывалось в первом параграфе этой главы, в традиционном представлении требует в любом исследуемом объекте отыскивать и подвергать расчленению компоненты системы, системообразующие связи, интегративные и аддитивные свойства объекта, а также функции как системы в целом, так и ее элементов. При этом аддитивные свойства объекта представляют собой «сумму соответствующих свойств его частей».[138]138
  Афанасьев В. Г. Системность и общество. М., 1980. С. 27.


[Закрыть] Интегративные свойства объединяют объект, делают его единым образованием и присущи ему в целом, в отличие от его частей. Если объект обладает только аддитивными свойствами, то он является суммарной системой, если только интегративными, то цельной.

В нашем представлении именно уровневый подход, последовательно реализованный и доведенный до логического завершения, должен быть положен в основу классификации причин и условий преступлений.

Исторически первой (в российской криминологии) уровневой классификацией причин и условий преступлений было их деление на социальные причины и условия преступности в целом (общее) и причины и условия конкретных преступлений (отдельное), а также на причины преступности в целом (опять-таки – общее) и специальные причины отдельных групп преступлений (особенное). Эти две двучленные классификации не противопоставлялись друг другу (А. Б. Сахаров, В. К. Звирбуль, А. А. Герцензон, В. Г. Танасевич и др.).[139]139
  Звирбуль В. Деятельность следователя по предупреждению преступлений // Социалистическая законность. 1961. № 16. С. 25–29; Карпец И. И. Указ. соч.; Кудрявцев В. Н. Проблема причинности в криминологии. С. 76–87; Лекарь А. Г. Профилактика преступлений. М., 1972; Сахаров А. Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР. М., 1961; Герцензон А. А. Введение в советскую криминологию. М., 1965; Танасевич В. К теоретическим основам разработки мер предупреждения преступлений // Советское государство и право. 1976. № 3.


[Закрыть] То есть были выделены два уровня действия причин – общий или общесоциальный и индивидуальный, который впоследствии оформился как единичный или личностно-микросредовый. В дальнейшем это деление причин и условий легло в основу разработки двух уровней и механизмов действия (динамики) причин и условий преступлений. То есть был получен не только ответ на вопрос почему, но и как, каким образом порождаются и обуславливаются в движении (динамике) преступления.

Следующей исторически классификацией причин и условий преступлений по уровням их действия явилось деление их на:

1. Общие социальные причины и условия преступности.

2. Особенные социальные причины и условия отдельных категорий преступлений (а впоследствии Г. А. Аванесов включил сюда особенные причины и условия типов преступности[140]140
  См.: Аванесов Г. А. Криминология и социальная профилактика. М., 1980. С. 176, а также его же: Криминология. М., 1984.


[Закрыть]).

3. Конкретные причины и условия совершения отдельных преступлений[141]141
  Аванесов Г. А. Криминология. Прогностика. Управление. Горький, 1975; Кузнецова Н. Ф. Классификация причин преступности в криминологии// Вопросы изучения преступности и борьбы с нею. М., 1975. С. 59; Старков О. В. О причинах бытовых преступлений // Конкретные криминологические исследования в условиях района крупного промышленного центра. Омск, 1974; и др.


[Закрыть].

Подобная же классификация давалась и в общевузовских учебниках криминологии (1979, 1988, 1994, 1995, 1996, 1997, 1998, 1999 г.[142]142
  Криминология / Отв. ред.: В. К. Звирбуль, Н. Ф. Кузнецова, Г. М. Миньковский. М., 1979; Криминология. Учебник / Под ред. Б. В. Коробейникова, Н. Ф. Кузнецовой, Г. М. Миньковского. М., 1988; Криминология и профилактика преступлений: Учебник / Под ред. А. И. Алексеева. М., 1989; Криминология / Под ред. В. В. Орехова. СПб., 1992; Криминология / Под общ. ред. Н. Ф. Кузнецовой, Г. М. Миньковского. М., 1994; Криминология / Под общ. ред. В. Н. Кудрявцева, В. Е. Эминова. М., 1995; Криминология / Под общ. ред. А. И. Долговой. М., 1997; Криминология. Учебник для юридических вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, Г. М. Миньковского. М., 1998; Криминология. Учебник для юридических вузов / Под ред. В. Н. Бурлакова, В. П. Сальникова, С. В. Степашина. СПб., 1999; Криминология. Учебник для юридических вузов / Под ред. В. Н. Бурлакова, В. П. Сальникова. СПб, 1998; Криминология. Учебник для юридических вузов / Под ред. В. Н. Кудрявцева, В. Е. Эминова. М., 1998.


[Закрыть]).

Здесь уже был выделен особенный уровень. Г. А. Аванесов отметил, что проблема соотношения философских категорий общего, особенного и единичного «применительно к причинам преступности является для теории и практики криминологии одной из основных».[143]143
  Аванесов Г. А. Криминология и социальная профилактика. С. 176, а также его же: Криминология. М., 1984.


[Закрыть]

Выделяя уровень «особенное» в 1974 г., мы имели в виду необходимость решения по меньшей мере двух проблем. Первая проблема – философская, о чем впоследствии и писал Г. А. Аванесов, как уже указывалось, – о соотношении категорий «общее», «особенное», «единичное», «отдельное» применительно к проблемам различения преступности, преступного поведения, преступления и уровневой классификации причин и условий преступлений. Вторая проблема – взаимодействия общего уровня причин и условий преступлений, впоследствии названного общесоциальным, и единичного, затем обозначенного как личностно-микросредовый, на примере бытовой преступности и ее общесоциальных причин и насильственного преступного поведения в бытовых группах и его личностно-микросредовых причин. При этом противоречия домашнего (жилищного) быта рассматривались как общесоциальные источники конфликтных ситуаций в бытовых группах, а те, в свою очередь, как источники обострения противоречий на общесоциальном уровне.

В последующем в своих философских изысканиях мы пришли к выводу о том, что категория «особенное» не самостоятельная, а зависимая от категорий «общее» и «отдельное»[144]144
  См.: Старков О. В. К вопросу о классификации причин и условий преступлений // Проблемы повышения эффективности применения юридической психологии. Труды по правоведению. Ученые записки Тартуского государственного университета. Выпуск 815. Тарту, 1988. С. 102–113; а также: Сахаров А. Б. Преступления и преступность// Советская юстиция. 1985. № 11. С. 19–21.


[Закрыть]. Кроме того, следует выделять два уровня, что, собственно, и было сделано в период возрождения российской криминологии, – общесоциальный (преступность) и личностно-микросредовый (преступное поведение), а также пять видов причин и условий преступлений, определяемых в зависимости от того, что они порождают и обуславливают. Иначе говоря, эти виды следует определять от следствия – к причинам, а не наоборот.

И таким образом получится, что если мы признаем существование преступности, то, значит, и ее общесоциальных, которые можно назвать и просто социальными, причин и условий. А поскольку преступность проявляется в своих типах, существующих в сферах жизнедеятельности общества, то следует выделить и особенные (специфические) общесоциальные или социальные причины и условия типов преступности (например, религиозной, наказательной, экономической, бытовой, политической и др.). Здесь имеется в виду, что их уровень – общесоциальный или социальный, т. е. подчиняется социологическим законам, но содержание – специфическое, особенное, зависящее в полной мере от особенностей сферы жизнедеятельности людей, социального института, общности. Далее. Если второй уровень функционирования причин и условий преступлений – личностно-микросредовый, то и причины с условиями, определяющими преступное поведение, следует обозначить как личностно-микросредовые. Поскольку преступное поведение имеет свои типы, например корыстный, насильственный, неосторожный, аномально-сексуальный, политический, пенальный, религиозный, то их причины и условия – особенные личностно-микросредовые, поскольку уровень их функционирования – тот же, а содержание – специфическое, определяемое в зависимости от типов криминогенной мотивации и ситуации и потому имеющее особенности, например, их носителей – корыстного преступника, насильственного, верующего или атеиста и т. п., а также микросреды, содержащей в себе и управленческую, и конфликтную, и религиозную, и виктимно-криминогенную, и другие типы ситуаций, имеющих одинаковую структуру и совершенно разное содержание, время действия и т. п.

Конкретное преступление, естественно, порождается и совершается на этом же уровне, но поскольку оно имеет черты неповторимости, то и причины с условиями, определяющие преступление непосредственно, следует обозначить как индивидуально-значимые личностно-микросредовые причины и условия конкретного преступления.

В итоге мы получим следующую картину:

I (1). Общесоциальные или социальные причины и условия преступности.

II(2). Особенные общесоциальные или социальные причины и условия типов преступности.

III(1). Личностно-микросредовые причины и условия преступного поведения.

IV(2). Особенные личностно-микросредовые причины и условия типов преступного поведения.

V(3). Индивидуально-значимые, личностно-микросредовые причины и условия конкретного преступления.

Важным для криминологии является такое понятие, как криминогенность (от лат. crimen – преступление и греч. genos – род, происхождение). Криминогенностъ означает способность породить, определить преступление и преступность.

Кроме того, криминологи употребляют и другие понятия. Например, такой термин, как «фактор». Под фактором обычно понимается такое социальное явление или процесс, которые имеют как криминогенное (порождающее преступное), так и антикриминогенное (препятствующее порождению преступлений, способствующее их ликвидации, исчезновению), т. е. двоякое, значение. К факторам относят, например, урбанизацию (территориальный рост городов и увеличение их количества), миграцию (перемещение больших масс населения), рождаемость, изменение половозрастной структуры населения (социально-демографические факторы), свободное время, занятость женщин в общественном производстве и вообще эмансипацию, образовательный и культурный уровень населения и др.[145]145
  Аванесов Г. А. Криминология. С. 173–175.


[Закрыть]

Помимо этого, под факторами понимаются явления, которые определяют пространственно-временные изменения преступности. Иначе говоря, факторы, влияющие на изменение преступности во времени, – это изменяющиеся явления в обществе, например те же урбанизация, миграция, индустриализация и пр. Факторы же, влияющие на территориально-региональные различия в преступности, – это стабильно, постоянно действующие только в данном регионе (местности) явления, например национальные особенности, малочисленность населения и большая территория, климат, географические особенности местности (горы, тундра, равнина, тайга, болота и т. п.) и др.

Кроме того, некоторые авторы называют причины и условия преступлений одним словом «обстоятельства», не различая их[146]146
  Утевский Б. С. Советская исправительно-трудовая политика. Учебник для прав, вузов/ Под общ. ред. Б. С. Ошеровича. М., 1934. С. 213; Стручков Н. А. Преступность как социальное явление. Л., 1969. С. 7–34.


[Закрыть], другие – словом «детерминанты».[147]147
  Кузнецова Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации. М., 1984. С. 7–55.


[Закрыть] Помимо этого, из идеологических соображений в советское время выделяли коренные и некоренные причины, полную и специфическую причину и т. п.[148]148
  См.: Кузнецова Н. Ф. Классификация причин преступности в криминологии// Вопросы изучения преступности и борьбы с нею. М., 1975. С. 56–63; Криминология. М., 1979; и мн. др.


[Закрыть]

С точки зрения структуры и механизма взаимодействия причин и условий преступлений достаточно выделения лишь двух уровней: причин преступности и преступного поведения. Причины и условия преступлений, выявляемые в процессе конкретного криминологического исследования, служат для этих причин и условий эмпирической базой (иначе – статистической совокупностью), и этот термин может применяться как обобщающий при описании причин и условий преступлений всех уровней.

При этом причины и условия преступности и ее типов (общесоциальные или социальные и особенно – общесоциальные) действуют по механизму на уровне общего, обще социального и социального. Более того, даже можно сказать, что действие причин на этом уровне подчиняется динамическим закономерностям (об этом свидетельствуют жесткость зависимости общесоциальных причин и преступности, предопределенность преступности, независимо от ее количественного выражения, ее неизбежность).

Общесоциальные причины преступности воздействуют также на содержательную сторону особенных общесоциальных причин типов преступности. Но, с другой стороны, их содержание специфическое и определяется содержательной стороной особенных личностно-микросредовых причин типов преступного поведения. Также особенные общесоциальные причины воздействуют на соответствующие им личностно-микросредовые причины, хотя и не затрагивают механизм их действия. Общесоциальные причины и условия преступности воздействуют на отдельные индивидуально-значимые причины и условия преступлений через особенные (особенные общесоциальные и особенные личностно-микросредовые), поэтому так трудно увидеть роль тех или иных социальных явлений и процессов именно как причин преступности, а не вообще общесоциальных негативных явлений, например, проституции, пьянства.

Общесоциальные и особенные общесоциальные или социальные причины преступности и ее типов устанавливаются социологическим анализом и имеют характер явлений и процессов, присущих всему обществу.

Причины и условия преступного поведения (как индивидуально-значимые, так и личностно-микросредовые и особенные личностно-микросредовые) действуют по механизму на уровне личности и микросреды и имеют характер статистических, т. е. вероятностных, определяемых по средней доминирующей тенденции, закономерностей. Причины и условия преступного поведения на этом уровне устанавливаются психофизиологическим, психологическим и социально-психологическим анализом и имеют характер внутриличностных, психических и психофизиологических, межличностных и межгрупповых, социально-психологических, явлений и процессов. На базе особенных личностно-микросредовых причин того или иного типа преступного поведения синтезируются особенные общесоциальные причины соответствующего ему типа преступности. Например, на базе причин и условий религиозного преступного поведения синтезируются особенные общесоциальные или социальные причины и условия религиозной преступности и наоборот. Как это осуществляется конкретно будет, показано в конце данного раздела после анализа структуры причин и условий.

Структура причин и условий преступлений также двух видов и соответствует механизмам их воздействия на преступления. Структура общесоциальных и особенных общесоциальных или социальных причин и условий преступности аналогична, как и структура личностно-микросредовых, особенных и индивидуально-значимых, причин и условий преступного поведения, его типов, конкретного преступления.

Все виды причин и условий преступлений можно разделить на внутренние причины и внутренние условия, внешние причины и внешние условия. Но на общесоциальном уровне их содержание и действие совсем иное, нежели на уровне личностном, микросредовом, индивидуальном.

Понятия «внутреннее», «внешнее» применительно к причинам и условиям преступлений означают:

а) на общесоциальном уровне, т. е. относительно общесоциальных и особенных общесоциальных или социальных причин и условий преступности и ее типов, «внутренние» – внутри общества, страны, «внешние» – вне этого общества, страны, иначе – различные формы влияния иных обществ и стран на данную страну;

б) на личностно-микросредовом и индивидуальном уровне, т. е. относительно причин и условий преступного поведения, его типов, конкретного преступления, «внутренние» – внутри личности преступника, «внешние» – вне преступника, на него воздействующие.

Внутренние общесоциальные причины преступности – это различного рода противоречия в сферах социального бытия и общественного сознания, внутренние общесоциальные условия – разные недостатки в деятельности государственных и общественных организаций; внешние общесоциальные причины – это прямое воздействие иных стран на нашу страну, внешние общесоциальные условия – различного рода косвенные влияния иных стран (милитаризация, торговое эмбарго, экономический шпионаж и др.) на преступность в нашей стране.

Внутренняя причина преступного поведения и его типов на личностно-микросредовом или индивидуальном уровне – это криминогенная мотивация преступника, внутренние условия – его психофизиологическая и психологическая среда; внешняя причина – криминогенная ситуация, а внешние условия – недостатки микросреды относительно личности преступника.

Но есть и авторы, которые считают, что отделение социальных причин преступности и ее типов от индивидуальных причин и условий преступного поведения и его типов надуманно и воспринято советскими криминологами из чисто идеологических соображений.[149]149
  Хохряков Г. Ф. Криминология: Учебник / Отв. ред. В. Н. Кудрявцев. М., 1999.


[Закрыть]

Некоторые криминологи делят причины и условия преступлений на субъективные и объективные, и это деление имеет значение и «работает» на уровне общества. Предполагается, что субъективные причины и условия зависят от воли и сознания конкретных субъектов, людей, а объективные – не зависят, хотя и действуют большей частью через них. При этом некоторые применяют данные категории на социальном уровне[150]150
  См., напр.: Кузнецова Н. Ф. Проблемы криминологической детерминации.


[Закрыть], а другие – на индивидуальном.[151]151
  См., напр.: Кудрявцев В. Н. Причины правонарушений. М., 1976. С. 12–46; Кудрявцев В. Н. Генезис преступления. Опыт криминологического моделирования: Учебное пособие. М., 1998.


[Закрыть]

Другие криминологи полагают, что причины и условия преступлений, в том числе религиозных, следует делить на непосредственные, которые порождают преступность прямо, без опосредованного влияния на другие обстоятельства, и опосредованные, которые порождают и обусловливают преступность, только воздействуя на другие причины и условия, например внутренние или субъективные.

Данный теоретический анализ взаимодействия причин и условий преступлений разных уровней и их структуры следует дополнить более содержательным, на основе конкретных типов преступности и преступного поведения. А для этого надо забежать немного вперед – в разделы о религиозной преступности и религиозном преступном поведении.

Поэтому необходимо обратиться к механизму взаимовлияния религиозной преступности и религиозного преступного поведения. Рассмотрим его схематически, как бы в первом приближении.

Внутренние социальные причины религиозной преступности по этой схеме можно представить как противоречия бытия и сознания духовной сферы общества. Внутренней причиной религиозного преступного поведения в таком случае будет криминогенная ценностная ориентация, прежде всего равнодушия к чужой вере, ее неприятие, а внешней причиной – криминогенные ситуации разных типов: управленческая, с вышестоящим руководством религиозной секты; религиозная с участием верующих; конфликтная; религиозная с участием неверующих; провокация со стороны потерпевшего и т. д., субъектами которых являются член той или иной секты, религиозная организация в целом с одной стороны, а с другой – верующий иной религии, атеист, их группа и др. Обостряющиеся противоречия сферы духовного бытия можно представить как источники роста из числа криминогенных ситуаций разного типа, возникающих в связи с вероисповеданием, а серьезное увеличение религиозных криминогенных ситуаций – как основу обострения противоречий в сфере духовного бытия.

Другую внутреннюю причину религиозной преступности можно представить по той же схеме как противоречия духовного общественного сознания, отражающиеся в непримиримых различиях между общечеловеческой духовной культурой и религиозной сектантской субкультурой, получившей свое развитие в расцвете экстрасенсорных обычаев и традиций, питающих криминогенные ценностные ориентации сектантов, ибо чем большее влияние эти обычаи имеют, тем больше носителей криминогенных ценностных ориентаций, и наоборот – чем больше носителей криминальных ценностных ориентаций, тем шире и острее разрастается социальное противоречие, как в нашем обществе сейчас, криминальная субкультура тоталитарных сект буквально пытается «съесть» общечеловеческую духовную, проникая во все поры социальной жизни. То есть другая сторона внутренней социальной причины питает внутренние причины религиозного преступного поведения, и наоборот.

Внутренние социальные условия религиозной преступности являются базой, фундаментом для развития внешних условий религиозного преступного поведения. Например, общие недостатки правового регулирования, в частности абсолютная религиозная свобода, предоставленная Законом РСФСР от 25 октября 1990 г. «О свободе вероисповедания», породившая полный беспредел в религиозной сфере, возможность для социально опасных сект быть зарегистрированными официально или действовать хотя и нелегально, но беспрепятственно, что привело к расцвету различного рода тоталитарных сект, особенно в центральной зоне России, и к преимущественно латентной преступности с их стороны.

Внешние социальные причины религиозной преступности, например осуществляемая средствами массовой информации некоторых стран пропаганда абсолютной религиозной свободы, создание привлекательного облика сектанта как борца за религиозную свободу, международные связи религиозной организованной преступности и т. д., усиливают влияние социально-опасной религиозной субкультуры, способствуют росту числа носителей криминогенной ценностной ориентации среди верующих-сектантов, усугубляют и расширяют спектр действия криминогенных ситуаций. То есть внешние социальные причины религиозной преступности питают внутренние и внешние причины религиозного преступного поведения, и наоборот.

Внешние особенные социальные условия религиозной преступности, как, например, политические, финансовые, экономические, милитаристские и иные рычаги воздействия на нашу страну, мешают ей идти своим путем и в сфере религии, свободы вероисповедания и таким образом подпитывают внешние причины, прежде всего управленческие криминогенные ситуации с вышестоящим руководством религиозных сект, и внешние условия религиозного преступного поведения, например срывы в организации профилактики криминальной деятельности религиозных сект со стороны традиционных конфессий, правоохранительных органов, в частности системы Министерства юстиции России и т. п.

В заключение следует отметить, что не только в криминологии, но и в криминотеологии изучение причин и условий преступлений по праву занимает центральное место. При дальнейшем изложении и анализе тех или иных проблем криминотеологии нами постоянно именно в вышепроанализированных смыслах будут употребляться понятия уровней и видов причин и условий преступлений, их структуры, где особое значение имеет деление на общесоциальные или социальные и личностно-микросредовые или индивидуальные, внутренние и внешние, причины и условия преступлений.