Текст книги "Превратности судьбы. Расплата. Часть 2"

***

Оксана пролежала в ванной почти час. За это время она успела подумать о том, как жить дальше без мамы, как настроиться на рабочий лад, и даже успела пообщаться с Мариной в интернете.

«Ксюха, привет (смайлики). Как у вас там? Со свёкрами не общаетесь? – любопытству женщины не было предела. Она просто сыпала вопросами, не дожидаясь ответов. – Я тут в деревню приехала, и столько новостей сразу…»

«Привет. Нет, не общаемся».

«Слушай, она ж тут в больнице с инсультом лежала. Николай Денисович забрал её домой и запил. А говорили, что он закодированный. Непонятно… Ксюх, в деревне поговаривают, что ей операция какая-то нужна. В общем, или в Москву везти надо, или в Питер. Вы приедете за Ларисой Петровной?»

«Ага, уже лечу, – Оксана улыбнулась. – Я с них живых не слезу!»

«Понимаю. И поделом им. Столько всего натворили, что в голове не укладывается. Теперь я понимаю, почему Ваня не ездит в деревню. Все говорят, что из-за отца».

«Верно. Из-за него».

«Мне их не жалко. Вот честно. Совсем не жалко. Слушай, совсем забыла. Ты помнишь Светку? Ну, ту, что с нами частенько в компании была? Сивая такая…»

«Помню», – Оксане особо не было никакого интереса до какой-то там Светки, но, если уж она из деревни Ивана, значит, будут какие-то новости.

«Она хотела с тобой поговорить, но подумала, что ты не захочешь. Всё-таки не общались столько времени».

«Пусть добавляется».

«Хорошо, я передам».

«Тут Агата приезжала. Все так удивились. Давно её не было видно. С неделю пробыла и укатила. Тётя Маша, соседка, сказала, что со скандалом уехала. А что они там не поделили – я не знаю».

Оксана читала сплетни и понимала: никому эта семейка там не нужна. Даже местные жители отворачиваются и болтают за спинами злых свёкров. Всё возвращается на свой круг. И родители Ивана хлебнут, как следует. Ничего в этой жизни бесследно не проходит. Ксюша встала, вытерлась махровым полотенцем и пошла на кухню, чтобы немного перекусить. Живот скручивало от голода. Надо было хоть что-то закинуть и полежать. Ксюша чувствовала дикую усталость и апатию.

– Как ты? Легче стало? – Ваня застал жену в кухне, когда та пила чай с печеньем.

– Да, немного, – Оксана говорила тихо и без охотки.

– Позвонил. Но разговаривать бесполезно. Там нет мозгов – одна труха.

– Я желаю им мучиться до конца дней своих, – грубым голосом сказала Ксюша, напрягая челюсти, чтобы не расплакаться. – Написать такие слова чужому человеку…

– Плюнь, солнышко, – Иван приобнял Оксану за плечи. – Они своё получат.

Июнь.

Иван и Оксана решили взять отпуск и поехать в деревню Измайлово, чтобы навести порядок в доме и навестить бабушку и дедушку. Родная деревня встретила гостей солнечной, тёплой погодой. Притормозив у калитки, Иван вышел и осмотрел дом снаружи, пока Оксана ходила к соседу за ключами.

– Вот ведь как, – седовласый мужчина потирал затылок. – Жалко Лену. Такая женщина хорошая была.

Оксана ничего не говорила, она стояла у двери и тяжело вздыхала.

– Держи ключи, – сосед отдал связку. – Я включал отопление, чтобы дом не промёрз. А то сыростью покроется.

– Спасибо, дядя Стёпа, – прошептала Ксюша, перебирая в руке разного размера ключи.

– Продавать будешь?

– Пока не знаю. Как придёт время – подумаю, а сейчас мне не до этого.

– Понимаю. Я тут о подруге её слышал кое-что, – мужчина слегка улыбнулся. – Запила баба. Ой, шибко запила. Юрка её бросил и ушёл к другой. Помнишь Надьку Иванову? Вот к ней и ушёл.

– Что ж, бывает, – у Оксаны не было желания слушать сплетни.

– А знаешь, почему ушёл? Ой, тут такая история была. Вся деревня гудела…

– Извините, дядь Стёп, но мне идти надо. Семья ждёт, – Ксюша не хотела вступать в обсуждение бывшей подруги матери.

– Да-да, я всё понимаю.

Женщина попрощалась и направилась к дому. Ваня с детьми, прохаживаясь по огороду, нарвали немного клубники, которая заросла так, что множество ягод не созрели до конца. Зелёный бочок гнил среди сорняков без подпитки солнечного света.

– М-да, – Ксюша подошла к мужу. – Всё поросло. Ну, ничего. Наведём порядок. Только надо в магазин сходить, обед приготовить.

Дети идти за покупками отказались. После долгой дороги они решили немного отдохнуть. Иван согласился сопроводить Ксюшу и помочь донести сумки. Подходя к продуктовому магазину, Оксана встретила несколько местных жителей, немного поболтала с ними, узнала последние новости, поблагодарила за добрую память о матери и вошла в магазин. Сделав необходимые покупки, Ваня взял сумки и вышел на улицу. Оксана осталась внутри, разговорившись с продавщицей.

– Вот ка-ак, – грузная тётка покачала головой, услышав плохую весть. – Бедная Леночка… Как так-то?

– Сердце, тёть Лид, – Ксюша смотрела сквозь продавщицу. – Если бы пораньше взялась за здоровье…

– Быстро сдала Лена, ой, как быстро… Не старая ещё была, а тут вона что… – Лидия гладила ладонью по деревянному прилавку. – Оксана, неуместно, конечно, но если надумаешь дом продавать – маякни. Гришка мой хочет с семьёй сюда переехать, а свободной хаты нету. Строить самому – это ж сколько лет уйдёт? А так ипотеку возьмут.

– А работать где?

– Хозяйство хочет своё развернуть. А у вас там места много. Кур, уток на продажу…

– Хорошее дело, – Ксюша наконец-то улыбнулась. – Ладно, тёть Лид, пойду, а то мы с дороги. Надо ещё к бабушке с дедушкой сходить.

– Всего тебе хорошего, девонька.

Ксюша вышла на улицу и подошла к мужу. Ваня выбросил окурок, взял пакеты и медленно зашагал в сторону дома.

– К бабушке когда пойдём? – задал вопрос жене.

– Через пару часов, думаю, – Оксана рассматривала местность, вспоминая прошлую жизнь здесь. – Не могу, Вань, вся душа наизнанку.

– У самого внутри тяжесть, – Ивану до сих пор не верилось, что он привёз семью в пустой дом. – Помню, как мы с отцом шашлыки жарили, на рыбалку ездили…

– Анечка часто о нём говорит. Надо же, маленькая была и всё помнит.

– Тесть её очень любил…

Сворачивая с главной дороги на свою улицу, Оксана остановилась, услышав, как кто-то её зовёт. Она обернулась и сощурила глаза, пытаясь понять, что за женщина так торопится, что аж спотыкается на ходу. Как только дама подбежала ближе, Ксюша поняла – это Томка.

– Здравствуй, Оксана, – поздоровалась Тамара, задыхаясь. – Я думаю, ты или не ты. И тебе, Ваня, привет.

Иван молча кивнул головой.

– Давно приехали?

– Сегодня, – Оксана говорила таким тоном, чтобы дать понять – разговор не состоится.

– А Лена тоже с вами?

Оксана смотрела на Тамару и удивлялась, как за столь короткий срок – всего три месяца – можно так опуститься? Серый цвет лица и огромные мешки под глазами говорили об отвратительной привычке.

– Тётя Тома, с какой целью Вы интересуетесь о моей маме? – строго заговорила Ксюша. – И Вам не стыдно за всё, что Вы сделали?

– Ой, Ксюшенька… – у Тамары заблестели глаза от слёз. – Я за последнее время многое осознала…

Женщина опустила голову и шмыгнула носом. От неё тянуло жутким перегаром. Оксана сделала два шага назад, чтобы не задохнуться от отвратительного запаха.

– Я… Я прощения у неё хочу попросить, – слеза потекла по щеке. – Я перед ней виновата…

– А-а, – Ксюша приподняла правый уголок губ и усмехнулась. – Прощения. Раньше надо было думать. А теперь поздно уже. Прощайте и не подходите ко мне больше.

Взяла мужа под руку и повела к дому.

– Ну, как же? – Тома вытирала лицо и всхлипывала. – Виновата я! Скажи Лене, пожалуйста, чтобы зла на меня не держала! Прости и ты меня, Оксана!

– Бог простит, – полушёпотом произнесла Ксюша, не оборачиваясь.

Отпуск был недолгим. Всего одна неделя, которую Оксана хотела провести в деревне, в родном доме. Остальные дни были перенесены на октябрь, чтобы было время оформить бумаги на дом. За неделю семья посетила последнее пристанище Евгения и Людмилы, навестила бабушку и дедушку, Оксана встретилась с некоторыми одноклассниками и соседями. Дом был приведён в порядок. Аня помогла выполоть огород. Ну и пусть, что грядки пустые, зато теперь чисто и приглядно. Неважно, что за лето всё зарастёт заново. Главное – приложить руку и душу к родному месту.

Вернувшись в Питер, Иван и Оксана вышли на работу, Наум отправился в детский лагерь, а Аня осталась за хозяйку. Тем более, она не хотела на долгое время бросать курсы английского и своих друзей.

Оксана не могла нарадоваться на дочь. Аня выросла очень внимательной и заботливой. Возвращаясь вечером с работы, Ксюша часто заставала Анюту за приготовлением ужина.

– Мам, я научилась готовить гуляш! – Аня встречала маму в прихожей и хвасталась своими успехами.

– Умница моя, – Оксана хвалила и целовала дочь в щёку.

– Научишь меня пироги печь? А то я тут с тестом что-то не так сделала…

– Конечно, научу, – Ксюша снимала уличную обувь, надевала тапочки и шла пробовать стряпню дочки.

Ничего в жизни семьи не изменилось. Работа, дом, семейный отдых по выходным, совместные покупки, развлечения, встречи с друзьями и коллегами. Всё, как обычно. Оксана уже начала привыкать жить без мамы. Только образовавшаяся дыра никак не затягивалась. Ксюша каждый день заходила в комнату Елены и подолгу сидела на её кровати. Здесь всё осталось так, как и было при жизни матери. Ксюша не хотела ничего менять. Она уже почти не плакала, не убивалась по утрате, сидела и говорила вслух:

– Я чувствую тебя, мамочка. Ты со мной. Здесь. Рядом.

Август.

Свой день рождения Оксана отмечать не стала. Не хотелось. Этот день она решила посвятить походу в церковь: поставить свечи за здравие своей семьи, заказать службу для мамы и пройтись по магазинам, чтобы хоть как-то отвлечься от грустных мыслей.

Сидя в кафе торгового центра и попивая горячий кофе, Ксюша листала ленту на сайте «Одноклассники» и одновременно переписывалась со Светой, с которой когда-то познакомилась в деревне, где родился муж.

«… а мы только вчера оттуда уехали, – Светлана рассказывала, как провела отпуск в родном селе. – Народу всё меньше, деревня всё глуше…»

«Молодые уезжают. Это и понятно. В городе больше перспектив для лучшей жизни, – Ксюша сделала глоток кофе. – Одно дело на лето приезжать, а жить…»

«Естественно. Летом отдохнуть хочется…» – Света не успела дописать сообщение и случайно отправила его.

Прошло около минуты, как собеседница куда-то пропала. Оксана подумала, что у неё плохая связь, и отложила телефон в сторону. Мобильный тут же запиликал. Пришло уведомление. Ксюша открыла чат и вытаращила глаза.

«Ксюх, извини, меня отвлекли! – Свету переполняли эмоции. – Мне тут Маринка позвонила! Передай Ивану, у него отец умер!»

Оксана несколько раз перечитала письмо, вытянула спину, покрутила головой и откинулась назад, закинув ногу на ногу.

– Первый пошёл, – расплылась в улыбке и заказала себе бокал красного вина. – Охеренный подарок на день рождения!

Посмаковав приторно-сладкий напиток, Ксюша расплатилась и оставила официанту чаевые. Медленно поднявшись с мягкого дивана, вызвала такси и вальяжно зашагала на улицу. На душе просто птицы поют. Внутри похорошело от вина. Ксюша присела на скамью и стала ждать машину.

– За всё надо платить, – прошептала себе под нос и подняла голову к солнцу. Прищурив глаза, вздохнула с лёгкостью, улыбнулась и поправила чёлку.

Услышав, как подъезжает автомобиль, направила свой взор вперёд. Да, это подъехало такси. Оксана встала, подошла к машине, уточнила через открытое окно адрес и села на заднее сидение. Благодать. День удался. Ксюша смотрела на улицу и чувствовала какое-то облегчение. Ветер развевал чёлку и ласкал лицо своим тёплым дуновением. Хорошо. Спокойно. Умиротворённо.

Доехав до дома, женщина вышла и потянулась.

– Отдохнула? – Ваня шёл домой, пряча за спиной огромный букет цветов. – Я думал, ты припозднишься.

– Пойдём домой, – Ксюша улыбнулась и протянула руку. – Что у тебя там? Цветы?

– Эх, не получилось сюрприз устроить, – Иван показал букет. – Ты же только к восьми домой собиралась.

– Соскучилась, – Ксюша прильнула к груди мужчины, прижимая собой букет. – А ты, наверное, и ужин уже приготовил…

– Как догадалась? – хихикнул Ваня. – Анюта сегодня у подруги ночует. Пойдём домой.

Вечер был прекрасен. Ваня ухаживал за женой, подливая в бокал шампанское, и рассказывал всякие шуточные истории в своём стиле. Оксана заливалась смехом на всю квартиру, напрочь забыв о том, какую новость она получила от Светланы.

– Может, прогуляемся? – Ксюше не хотелось сидеть дома. – На улице тепло…

– Обязательно, – Иван собирал тарелки со стола, как вдруг зазвонил его мобильный.

Взяв телефон в руки, нахмурился.

– Сказал же, не поеду… – двинулся к выходу и сразу же остановился. – Ксюш, я сейчас.

Вышел из комнаты и закрылся на балконе.

– Я не поняла, что за тайны? – Оксана тихонько прокралась к балконной двери и стала подслушивать.

– А моё какое дело? – Ваня с кем-то грубо разговаривал и злился. – Да что вам надо от меня? И что? А-а, теперь понадобилась моя помощь… Идите вы все к чёрту! Разбирайтесь сами! Что заслужили, то и получили!

Отключил телефон и открыл дверь.

– Ты всё слышала…

– Кто это так тебя довёл? – Оксане и в голову не приходило, что может звонить кто-то из родственников.

– Тётя Галя, – Иван сжал мобильный и закрыл за собой дверь. – Отец умер…

– Знаю… – Ксюша смотрела прямо в глаза мужу и пыталась понять, что он сейчас чувствует.

– Откуда?

– Света написала.

– А-а, я и забыл, что ты с деревенскими общаешься.

– А почему ты сразу не сказал?

– Ну, а зачем? Меня это не касается. Как они со мной, так и я с ними. Нашли козла отпущения. Пусть Агата разгребает. А я и пальцем не пошевелю.

Ваня не чувствовал ни угрызений совести, ни любовь к отцу, ни чувство утраты. Ни-че-го. Лишь абсолютное безразличие. Отец давно стал чужим. Ехать на похороны он не собирался, как и помогать материально.

– Я же сказал, этих людей больше не существует в моей жизни, – Иван говорил твёрдо и уверенно. – Хватить пить из нас кровь. Жить спокойно не давали, вот пускай теперь расхлёбывают. А то чуть что – сразу Ваня бросай всё и беги. Набегался. Хватит. Сколько раз приезжал, и что? Всё впустую. Я только со временем понял, как они виртуозно влезали между нами. Пускай теперь пожинают плоды. Как ты говоришь, Кесарю кесарево? Ну вот, так оно и есть.

– Не пожалеешь? – Ксюша обняла мужа за пояс.

– Нет. И я в этом уверен на все двести пятьдесят процентов.

Николай скончался после изрядной попойки, когда ему надоело выслушивать нытьё и жалобы своей жены Лары, которая скулила, как собачонка, и требовала к себе повышенного внимания. То ей чай недостаточно сладкий, то ей скучно, то звони Ивану и требуй приезда. А последний скандал разразился из-за Агаты. Лариса названивала дочери и требовала забрать к себе, так как Агата сама растрепала, что живёт очень уж благополучно в большой квартире с мужем-бизнесменом.

– И что я тут с тобой буду делать? – Агата сидела в шикарном кожаном кресле салона красоты и наблюдала за действиями маникюрши.

– Как что? Ты же моя дочь. Обязана ухаживать и быть рядом, – всё тем же жалобным голосом лепетала Лара. – Бросить мать в трудную минуту нельзя, Агаточка.

– Ну-ну, – дочь не воспринимала всерьёз слова Лары и всё время посмеивалась. – Ваньке звони, а меня не доставай. У меня ребёнок маленький, а у брата уже все взрослые, так что не обессудь. Да и Артёмке моему не понравится эта затея. Он у меня знаешь какой? Вот поэтому-то я и не хочу потерять такую жизнь из-за тебя. Когда я приезжала, Артёмка с Юлей ездили на дачу. Видела бы ты, какую он ей машину подарил… Он так её любит, так любит… А что ты такого особенного дарила своей внучке, а? Вот то-то же.

– Да как ты можешь? – захрипела в трубку Лариса, закашлявшись. – Это ведь я тебя в Москву отправляла, а ты не хотела! Забыла? Это по моей указке ты сейчас там живёшь! Да если бы не я!

– И что? И вот дальше что? Знаешь, мам, мне сейчас некогда, так что… – не договорив, Агата отключилась и продолжила наблюдать за мастером маникюра.

Лариса тут же переключилась на мужа и начала выносить ему мозг.

– Как хочешь, но мне нужна сиделка! Ты совсем не обращаешь на меня внимания! Я днями лежу и смотрю телевизор! Даже сёстры не хотят приехать и помочь!

– Сёстры твои давно поняли, кто ты есть на самом деле, – Николай подавал голос из другой комнаты. – А я вот… теперь мучайся… На сиделку денег нет.

– Что? Иди сюда! Я тебя не слышу!

– Ничего, – буркнул под нос Коля, закусывая беленькую куском сала с луком. – Забрал бы тебя кто-нибудь. Сил моих больше нет горшки за тобой выносить… Ванька – увалень, не надо было выговаривать ему всё это. Эх, дурак я, дурак. Надо было по-другому. По-хитрому… А где ж мне этой хитрости набраться? Это только бабам дано… Сейчас бы скинул бревно (про жену) в Питер, а там… Ох, горе моё, горюшко… Агата вряд ли заберёт. Не любит она мать.

Николай вытер проступившие слёзы и налил добавки в стопку.

– Я сказала, звони! Мне там легче будет! Всё ж город! Там Ваня врача путного найдёт и уход получше! Быстрее на ноги встану! Или ты ждёшь, когда я…

– Да как ты мне надоела! – закричал Коля, опрокинув стопку на себя. – Заткнёшься ты или нет?! Сдать бы тебя куда-нибудь…

Николай глубоко вздохнул, закинув голову назад, и рухнул на пол всем весом. Глаза закатились, и мужчина перестал дышать. Лариса не сразу сообразила, что произошло. Она ещё долго кричала и ругала мужа, пока не поняла, что Николай не отзывается. Позвонив Галине, Лара попросила приехать и проверить, почему он молчит, и вроде как в комнате что-то упало.

Коля скончался от отрыва тромба. Теперь встал вопрос, кто будет заниматься приготовлениями к прощанию и как быть с Ларисой.

Недолго думая, Галина сразу набрала номер племянника, рассчитывая на его помощь и поддержку. Иван не стал выслушивать родную тётку. Он резким тоном дал понять, что никуда не собирается ехать, а тем более помогать. На это есть дядя Толя и сестра Агата. Галя была чрезвычайно удивлена, насколько жёстким стал Иван. Нельзя так поступать с родными. Отец всё-таки. Неважно, что он творил при жизни, сейчас его нет. Николай больше не сможет заниматься привычными делами. Никто не услышит его голоса. Никто и никогда больше не увидит этого миловидного красавца с проблесками седины в волосах.

Галя сидела рядом с сестрой и терялась в догадках, что делать дальше.

– Это точно был Иван? – Лариса не могла поверить, что сын отказался похоронить отца. – Ты ничего не перепутала?

– Нет, конечно, – Галина смотрела в стену, нахмурив брови. – У тебя сбережения есть? Я одна не потяну всё это…

– Были… – Лара насупилась, вытирая слёзы. – Всё на лечение уходит…

– Послезавтра Колю отдадут, надо и на стол что-то поставить.

– А Толик что? Не может помочь? – Лариса начала язвить, шмыгая носом.

– А Агата? – передразнила её Галя. – До чего вы дожили, Ларис? Вот, что мне сейчас прикажешь делать? У меня дел по горло, а тут ты…

– А что я? – Лара перестала лить слёзы и переключилась на претензию сестры. – Я тебя не держу.

– Как ты одна будешь справляться? Вот о чём я говорю! Дочь тебя бросила, сиделку никто оплатить не сможет. Ваня… – Галина встала и махнула рукой. – Изменился мой племянник. Очень. Думаю, он стал таким не только из-за тебя…

– Да-да, Оксанка виновата!

– Да причём тут его жена? Мы тоже хороши… Давили, уговаривали – не выдержал Ваня, а надо было по-другому.

– Как это, по-другому? Я что ему, подружка? Или соседка? – Ларисе не понравилось то, о чём говорит её сестра. – Я мать! И этим всё сказано!

– Ты и для Агаты мать, если что.

– Да, но это совсем другое!

– Всё. Хватит. Я сейчас сестёр обзвоню, и надо что-то решать, – отправилась на улицу.

Галина позвонила Наде, чтобы попросить денег и узнать, не сможет ли она взять себе Лару на первое время.

– Ой, не-е-ет, – отмахнулась Надежда. – С ума сошла? Ей, с её противным характером, только помощницу нанять. Была б она потише, я сама бы ухаживала, а так – нет. Не хочу нервы себе портить из-за Лары. Да и с деньгами у меня не особо. Только из отпуска вернулись. Сама знаешь, как дорого стоят билеты на самолёт, да и проживание…

Екатерина же охотно согласилась поделиться частью накопленных сбережений, но забирать сестру в свой дом отказалась наотрез.

– … с ума сошла? – Катя поперхнулась куском сочного арбуза. – Я себе не враг. Забыла, что они у тела матери устроили? Нет уж, спасибо. Тем более, Лариска с детства меня терпеть не может, а мне привезти её в свою квартиру и терпеть её нападки, так, что ли? Она ж с Толиком всю жизнь секретничает, вот и пускай он ей угождает. Уверена, ей у него будет очень даже хорошо.

– Кать, Толик отказался… – с грустью в голосе произнесла Галина, прохаживаясь по двору Лары.

– Да ну-у, вот это да! – Катя вновь поперхнулась. – А чего это вдруг?

– Ты ж знаешь его жену…

– А-а, тогда всё понятно, – рассмеялась Катя, сплёвывая в руку чёрные семечки. – Ну, это естественно, кому охота за чужой сестрой присматривать?

– Значит, не возьмёшь?

– Нет, Галь, и не уговаривай.

Ну, вот и всё. Вот она – кровная связь. Ни один из родственников не захотел влезать в кабалу под названием «Лара». Все знают, какая она дерзкая и своенравная. Никто не хочет выслушивать в свой адрес пустые упрёки и недовольства. Каждый хочет жить своей жизнью и не погружаться в чужие проблемы.

– Всё ясно, – Галина вошла в дом и направилась в комнату сестры. – Ко мне поедешь.

– В твою тесную квартирку? – Лариса перестала оплакивать мужа и уставилась на Галю.

– А куда ещё? У всех свои дела-заботы. Никто не может уделить тебе хотя бы несколько дней.

– Я так и знала! – у Ларисы внутри всё закипело. – Не зря же я их с детства невзлюбила! Интуиция меня не подвела? Ах, сестрички! Ах, стервы! Ну, что ж, спасибо!

– Не кричи. Сейчас соберу твои вещи, вызову машину, и поедем. Говори, что нужно взять. Где твои выписки? Что за лекарства нужны…

Лариса сделала грустное лицо и жалостливым голосом дала указания для сборов. Прощание с Николаем состоялось через три дня. Никто из местных жителей не пришёл, чтобы высказать слова поддержки для безутешной вдовы. Никто не позвонил и не предложил помощь.

– … а что с них взять, – Ларису посадили в кресло, чтобы она могла видеть лицо мужа. – Деревенщина…

Женщина смотрела на Колю и тихонько плакала. Рядом с ней стояла Татьяна. Молча, без лишних движений. Ей казалось, что там, в ужасной «коробке», лежит вовсе не её брат, а какой-то чужой мужчина. Не может быть, чтобы Коля так быстро преставился. Он ещё такой молодой. Жить и жить.

– А где Иван? – не помня себя, Татьяна наклонилась и шепнула Ларе. – Когда приедет?

Лариса со злостью взглянула на сестру мужа и ничего не ответила. Она испытывала тяжёлую утрату и душевную боль из-за сына одновременно. Смешанные чувства то заставляли плакать, то злиться, а в один момент, когда Николая выносили на улицу, чтобы отвезти к последнему пристанищу, Лариса неожиданно захохотала во всё горло.

«Истерика», – подумала Галина, стоя у окна. За поминальным столом собрались только самые близкие. Из сестёр не приехала лишь Надя. В этот день она была вынуждена остаться дома. По её словам, с самого утра ей что-то нездоровится, поэтому она и не смогла быть рядом с сестрой.

– Врут. Всё врут, – Лариса сидела всё в том же кресле. – Никто не хочет влезать в мою шкуру.

– Ты сама виновата, – Галя ковырялась вилкой в салате. – Нас с детства не любишь – это понятно, и я не обижаюсь. Но ты мне скажи, за что ты так с сыном поступила?

– А что я такого сделала?

– Как что? – Галина выкатила глаза от удивления. – Неужели до сих пор не поняла?

– Ты мне тут свою точку зрения не навязывай. Не видишь, в какой день все собрались? – Лара сжала губы и повернула голову.

– Вижу… – вздыхала Галина.

– И дай мне свой телефон, я хочу позвонить сыну.

– И что ты ему скажешь?

– Не твоё дело, – Лариса была груба и напориста.

– Лар, ни к чему сейчас вот эти разборки, слышишь? Ты только всё портишь…

– Мне что, и с сыном уже поговорить нельзя? – вдова заговорила на повышенных тонах.

Не успела Галина вытащить телефон из сумки, как за спиной громко хлопнула дверь. Родня обернулась и замерла.

– Добрый день, – молодая женщина вошла в дом и быстро осмотрела всех. – Прошу прощения, что я без приглашения, но…

– Ты-ы?! – зарычала Лариска не своим голосом. – Как ты посмела сюда прийти?!

– Я хотела пораньше, но не успела, к сожалению. Примите мои соболезнования, – Марина принесла с собой корзинку с цветами, перевязанную чёрной лентой. – А вот это – Вам.

Женщина протянула Ларисе конверт с деньгами.