Текст книги "Девушка на качелях"

– Устала? – сочувственно спросила Ядвига.

Ася молча кивнула головой.

– А вообще – как? – села девочка рядом.

– Никак, – нехотя сказала та. – Врач осмотрел, долго тесты всякие проходила, вспоминать заставляли разное.

– Вспомнила?

– Ничегошеньки. Вчера, когда с тобой разговаривала, и то больше вспомнила, – с досадой сказала она.

– Вот, – обрадовалась Ядвига. – Значит, мой метод правильный!

– Какой метод? – удивилась Ася.

– Не скажу, – улыбнулась девочка. – А то работать не будет. А в целом что сказали?

– Я не все знаю. Меня потом из кабинета выставили и с твоим папой говорили, а я с твоей мамой в коридоре ждала. А потом мы сразу уехали в полицию.

– В полицию? – ахнула Ядвига.

– Ну да. Заявление оставили. По компьютеру проверили, нет ли заявления на меня, что девушка пропала.

– Ну? – нетерпеливо наклонилась Ядвига к ней.

– Ни-че-го, – отчетливо сказала Ася. – Представляешь, меня никто не ищет.

Она озадаченно развела руками.

– Подожди, – заторопилась Ядвига. – А они все точно проверили? Может, сбой какой в компьютере, или еще не успели данные прийти?

– Вообще-то сказали, что в некоторых отделениях заявления о пропаже раньше, чем через три дня, не принимают.

– Ну вот, видишь! – горячо сказала Ядзя. – Еще три дня не прошли, так что просто надо подождать. Тем более что вы свое заявление оставили, и если кто-то будет тебя искать, то по приметам сразу обнаружат. Так?

– Так, – неохотно подтвердила Ася. – Только эти три дня мне придется у вас пожить…

– А тебе что, у нас плохо?

– Нет, – призналась девушка. – Я даже не представляю, что было бы, если бы я тебя не встретила вчера. И родители у тебя замечательные…

– Тогда что? – Ядвига искренне не понимала.

– Ты знаешь, это как-то неудобно…

– Да ну, ерунда какая! Скажешь тоже – неудобно! А если бы я вот так потерялась и ты на меня наткнулась случайно, это тоже было бы неудобно? Вот что, не говори глупости. Будем считать, что ты у нас в гостях. И еще – я всегда мечтала о сестричке. Кстати, как твою сестричку зовут?

– У меня ее нет, – машинально сказала Ася.

– А ты хотела?

– Может быть, – пожала она плечами и вздохнула. – Но это я не помню.

– Девочки, идите ужинать, – позвала мама.

– Пойдем, а то есть очень хочется, – поднялась Ядвига. – И не переживай так. Твои, конечно, волнуются, но ничего не сделаешь, раз так получилось. Главное – что с тобой все в порядке.

– Ты уверена? – недоверчиво усмехнулась Ася. – Я даже имени своего не помню!

– Ну и что. Жива, здорова, если не считать, что кое-что позабыла. А родные – они найдутся.

Глава III. Память – штука хитрая

– Ты спишь? – спросила Ядвига Асю. В комнате было темно, и только свет от проезжавших машин время от времени скользил по окнам.

– Нет, – тихо сказала та.

– Как ты думаешь, что могло с тобой случиться?

– Не знаю. Я пыталась вспомнить. Иногда кажется, что вот-вот прояснится, но потом только голова болит, и все. Но ведь у меня была какая-то жизнь раньше…

– Конечно, была. И ты обязательно все вспомнишь! – Ядвига была в этом абсолютно убеждена. – Знаешь, мне кажется, что твоей памяти просто надо немного помочь.

– Как?.. – вздохнула Ася.

– Ну, пойти по Москве. Погулять. Мне кажется, что ты жила где-то в центре.

– Почему ты так думаешь? – заинтересовалась девушка.

– Не знаю. Просто так.

Ядвига и правда не могла бы сказать, почему она так думает. Просто ей показалось, что Ася выросла не в спальном районе.

– Вот, например, скажи, – продолжала она, – тебе наш потолок странным не показался?

– Нормальный потолок, только люстра как-то низко висит.

– Ага! А туалет?

– А что туалет? – недоумевала Ася. – Хотя… Я сегодня машинально ручку спуска воды сбоку искала.

– Сбоку? А разве они бывают сбоку? – удивилась Ядвига.

Ася промолчала.

– Так, а в ванной?

– Ну, кранов у вас два, а я привыкла, что он один и поворотный, – после некоторой заминки сказала Ася. – А почему ты спрашиваешь? В этом что-то не так, что мне все другим кажется?

– Наоборот! Это просто здорово! Понимаешь, – начала объяснять Ядвига, – твоя память почему-то главное вспомнить не дает, а всякие мелочи, ну там, привычки, автоматические действия, она не заблокировала. Видимо, у тебя что-то произошло. Может, испугалась, может, стукнулась головой, когда падала. Кстати, – озаботилась она, – там, у врача, тебе что сказали – травма была?

– Нет, ничего не нашли. Сделали рентген головы, там тоже все в порядке. Даже сотрясения вроде бы нет.

Может, Асю хотели похитить с целью выкупа?

Ядвига лежала и думала: информация потихоньку накапливается. Уже понятно, что раньше Ася жила в доме, где потолки были повыше, чем их стандартные два сорок. И кран в ванной был поворотный, удобный – не надо ручки крутить, температуру настраивать. Ядвига давно такой хочет, только мама говорит, что в бюджете и так дырок полно, поэтому незачем менять вполне работающий смеситель на новый.

Незаметно девочка уснула. Снилась ей какая-то детективная ерунда – она от кого-то спасалась, бежала вверх по отвесному склону, а внизу стоял Джокер и смеялся своим жутким смехом. Ядвига даже проснулась среди ночи, сообразила, что это только сон, повернулась на другой бок и уснула снова. На этот раз без сновидений.

Утром она встала сама, даже раньше мамы. Пока закипал чайник, постояла у раскрытого кухонного окна. На улице гуляли собаки со своими хозяевами. Собаки были деловитыми, а хозяева – сонными. Видно было, что они вышли на улицу только потому, что этого от них требовал долг.

Ядвига вздохнула. Она с удовольствием завела бы себе какого-нибудь песика, но родители не соглашались. Говорили, что она в первую очередь должна учиться, а собака будет ее отвлекать от занятий. Ничего подобного! Наоборот – приходишь из школы, а дома никого. Вот тоска! Никакие занятия в голову не лезут, а так – сидел бы пес у ног, она бы его гладила…

Интересно, а у Аси был пес? Похоже, был. По крайней мере, ее слова о том, что мысли о собаке вызывают у нее тревогу и страх, Ядвига запомнила. А может, у нее погибла псина или пропала, она пошла искать и случайно упала…

Хорошая версия. Только никакой критики не выдерживает. Одного ребенка ночью не выпустят из дома искать собаку. Даже гулять с псом на ночь глядя не отпустят. Хотя, если это был здоровенный служебный пес, тогда… А что тогда? Служебный не сбежит от хозяина! А если он дурной и необученный, то, какой бы ни был здоровенный, его с девчонкой не выпустят. И еще – вряд ли Ася пошла с ним гулять на другой конец Москвы. Обычно ходят недалеко от дома, на специальных площадках или в соседнем парке. Там, где Ася, по ее рассказам, заблудилась, вообще никто с собаками не гуляет – там неприятное место как для собак, так и для людей. Пустырь с заборами и валяющимися где попало железяками. Так что эта версия отпадает. А жаль. Обычно собачники все друг друга знают, может, кто Асю и узнал бы…

– Уже встала? – вошла на кухню мама. Ядвига кивнула, продолжая размышлять о собаках. Мама не соглашалась на собаку еще и потому, что подозревала, будто с псом придется гулять ей самой. А на уверения дочки, что прогулки – это здорово и она обязательно будет выгуливать собаку самостоятельно, лишь качала головой. И каждый раз вспоминала, что когда у Ядвиги в третьем классе во время школьного ремонта месяц жила морская свинка из кабинета биологии, то и кормила ее, и чистила клетку мама. Но это же когда было! С тех пор уже прошло, слава богу, почти четыре года. Можно же понять, что люди меняются, иногда к лучшему! Но родители – это родители. Их не уговоришь так быстро. И Ядвига просто терпеливо ждала, пока они сдадутся, при этом постоянно рассказывая всякие чудесные истории про ум и храбрость собак, которые выручают своих хозяев из всяких неприятностей. Мама слушала внимательно, а папа ехидно посмеивался:

– Ну что, Шехерезада Ивановна, очередная сказка?

Так что, похоже, придется заводить собаку уже для собственных детей. Хотя неизвестно, может, к тому времени она будет сама думать, как мама, и не захочет никого заводить?

– Мне сегодня к первому уроку. Мам, а что врач вчера сказал про Асю? – тихонько спросила Ядвига. – Ну, про память?

Мама тщательно прикрыла дверь на кухню и тоже тихо ответила:

– Он сказал, что у нее редкая форма амнезии. То есть память избирательно выкинула то, что касается ее прошлого. Хотя и не все. Например, она вспомнила, что лифт в доме – с отдельно закрывающимися дверями, а не автоматический, как у нас.

– Ну да, она мелочи всякие помнит, – радостно подтвердила девочка. – У нее дома потолки высокие, выше, чем у нас. И кран в ванной – один, поворотный, ну, помнишь, как я тебе показывала в журнале?

– Да-да, – кивнула мама. – Но кто она и откуда – она не помнит категорически.

– Как? – не поняла Ядвига.

– Ну никак, – пояснила мама. – И, похоже, не обманывает. И потом – ну очень она домашняя. У тебя и то побольше уличных привычек, чем у нее.

– Это какие у меня уличные привычки! – обиделась дочка.

– Ну, например, ты, когда ешь, – торопишься. А она – нет. Ест так, как будто на приеме у президента. Даже если голодная. И знает, в какой руке держать нож, а в какой – вилку.

– Подумаешь, вилка, – совсем расстроилась Ядвига. – Я что, кошка помоечная? Я тоже знаю, в какой руке вилку держать!

– Милая моя, я же тебя не ругаю, – обняла ее мама. – Сама виновата, что не привила навыки светского поведения. Ну извини, работала много, и потом – мне, честно говоря, все равно, в какой руке ты держишь вилку. Я же не об этом!

– А о чем? – подозрительно посмотрела на нее Ядвига. Она теперь уже ждала какого-то подвоха.

– О том, что если у человека эти навыки так въелись, то значит, в нем это долго воспитывали. Долго и старательно. А это невозможно без постоянного контроля.

Из всей этой маминой речи Ядвига поняла только то, что уже сама поняла вчера, – Ася из очень крутого семейства.

– В общем, – подытожила мама, – врач сказал, что такая амнезия может случиться, когда человек пережил какое-то потрясение. Например, на его глазах кто-то сильно пострадал, или была угроза его жизни…

– Его – это ее? – уточнила Ядвига.

– Ну да, ее. И теперь поможет только время, или она увидит знакомых, или новое потрясение вернет память. Так что будем ждать.

– Мам, – после некоторой паузы сказала Ядвига тихо, – ты не сердишься на меня, что я ее к нам позвала?

– Нет, – твердо ответила мама. – Сначала, правда, был момент, когда я не знала, что делать. Но теперь я рада, что так получилось. По крайней мере, в больницу ее мы отправлять не стали, хотя нам и советовали.

– Зачем в больницу? – насторожилась девочка. – Она что, больная?

– Нет, сказали, что со здоровьем все в порядке, если не считать памяти. Но она же нам не знакомая, несовершеннолетняя и бездомная. Таких в детприемник отправляют. Я как представила себе, что эта девочка будет среди бродяжек… – покачала мама головой. – А потом, у меня все равно отпуск, могу с ней дома побыть. Ей будет проще дожидаться.

– Дожидаться чего?

– Когда ее начнут искать. Нам объяснили, что, оказывается, есть такой нелепый порядок, что заявление о пропаже человека принимают только через три дня. Представляешь? Значит, по крайней мере, дня три она у нас поживет.

– Ну, два уже прошли, – вздохнула Ядвига. – Так что завтра ее найдут. Вы же заявление о ней оставили?

– Оставили. Только, милая моя, у тебя вопросов больше, чем времени на ответы.

– Иди-ка в школу, а то опоздаешь, – это папа вошел на кухню.

Ядвига посмотрела на часы – ого, уже полвосьмого! – и заторопилась. Хорошо еще, что сегодня пятница. Это значит, что завтра – выходной. Хоть передохнуть от учебы!

В школе к ней первым делом подошла Катя Толмачева.

– Ты как, опять репетицию прогуливаешь? – начала она довольно агрессивно.

– Ой, тут такие дела – не до репетиции.

– Какие у тебя дела? – подозрительно спросила Катька.

– Знаешь, это не телефонный разговор.

– Ты чего – с ума сошла? – вытаращилась на нее девочка. – Я что, по телефону с тобой разговариваю?

– Да это я так, образно…

– Знаешь что, ты со своими образами не заговаривайся! – обиделась Катька. – Не хочешь говорить – не надо. Я не напрашиваюсь.

И она отошла к своей парте.

Ну вот, все-таки обидела. Ладно, разберемся. Катя – она отходчивая. Потом ей просто надо будет все объяснить. Но не сейчас. Она, конечно, человек хороший, но секреты в ней не держатся. Стоит только ей рассказать, что у Ядвиги сейчас живет девочка, которая по непонятным причинам потеряла память, как к концу дня об этом будет знать вся школа. И начнутся к ней домой экскурсии, как в Алмазный фонд. А это ну совершенно ни к чему!

Уроки кончились, и Ядвига вихрем помчалась в раздевалку. А вдруг Асины родственники уже нашлись? Хоть бы телефон тогда оставила, если уехала. Ей очень понравилась эта девушка. И хотя Ядвига хотела, чтобы у Аси наладилась нормальная человеческая жизнь с родственниками и своим собственным домом, но то, что новая «сестричка» исчезнет из ее жизни, было грустно.

Влетела домой.

– Мам, ты здесь?

– Нет, она в магазин ушла, – вышла в коридор Ася. Она, похоже, совсем освоилась в доме и была в мамином запасном халатике. Ну правильно: нельзя же целый день ходить в том, в чем выходишь на улицу. Даже если это очень красивая одежда.

– Никто не звонил? – слегка волнуясь, спросила Ядвига. Ася молча отрицательно покачала головой. Не звонили. Ну и ладно. Девочка даже повеселела слегка оттого, что Ася все еще здесь.

– Обедать хочешь? – Ася прошла на кухню и загремела там кастрюлями.

Ядвига прошла следом и плюхнулась на кухонный диванчик:

– Фу-ух, устала. Ого, чем это пахнет так вкусно?

– Мы с твоей мамой обед готовили, и я сварила фасолевый суп. Знаешь, получилось, – удивленно сказала Ася. Можно подумать, что она еще сама не поняла, как это у нее вышло. – Тебе налить?

– Да я и сама могу, – вяло возразила Ядвига. Но все-таки она и в самом деле здорово устала. Вот ведь как получается: вроде бы не камни таскала, не бегала за мамонтом, как первобытные люди, а просто сидела на уроках и иногда что-то записывала. Но приходишь из школы и чувствуешь себя так, словно на тебе воду возили.

Ася налила ей суп и предложила:

– Может, переоденешься, я пока помидорку порежу. Или ты целиком любишь?

– Все равно, – отозвалась Ядвига и пошла в ванную. – А ты как любишь?

– Целиком, – моментально отозвалась Ася.

– Тогда и мне целиком, – решила девочка и, умывшись, ушла переодеваться. А пока переодевалась, продумала план действий. Только надо было подождать с этим планом до вечера.

Дело в том, что, по Ядвигиным представлениям, в выходные никто Асю разыскивать не станет. Даже если получат заявление ее родственников, то разбирательства оставят до понедельника. И в выходные вполне можно попробовать поискать дом, в котором Ася раньше жила, методом «экспериментальной дедукции». Термин придумала на ходу сама Ядвига. Правда, в подробностях план не был разработан, но это и не так важно. Главное, что он есть, а остальное на ходу подкорректируется.

И, уже приготовившись к его выполнению, девочка пришла на кухню обедать.

Там она съела тарелку восхитительного фасолевого супа, сваренного, по словам Аси, из банки консервированной фасоли, картошки и всяких приправ. Потом попросила добавки. Еще ей досталась жареная картошка с рыбными котлетами, которые тоже показались Ядвиге необычайно вкусными, и на третье – кружка клюквенного киселя.

– Кисель тоже ты делала, – догадалась девочка.

– Да, а откуда ты узнала?

– Клюква у нас еще с прошлого года лежит, и за весь год мама только раз мне морс делала, когда я болела. И все. А кисель в этом доме отродясь не варили, – сообщила Ядвига, наливая себе вторую кружку. – У тебя на завтра планы есть?

– Какие у меня могут быть планы? – горько усмехнулась Ася.

Ядвига посмотрела на нее: темноволосая, стрижка не очень короткая, так, скорее отросшее до плеч каре. Карие грустные глаза, правильные черты лица, тонкие, но не выщипанные, а свои, брови. В общем, очень даже симпатичная девчонка. Сама Ядвига была светловолосой, как и ее прабабушка. Но не яркой блондинкой, а светло-русой с серо-голубыми глазами. На подбородке ямочка, а кожа очень тонкая, почти прозрачная. Из-за этой молочной бледности кожи ее иногда отправляли домой: «Николаева, ты себя плохо чувствуешь!» Ядвига не возражала и с усталым, полуобморочным видом шла из школы. За ее порогом она, правда, переставала изображать из себя умирающую, и если удавалось прихватить с собой кого-нибудь из девчонок в сопровождающие, то они шли отмечать временную свободу в ближайший скверик.

Глава IV. За что?!

– Не грусти! – улыбнулась Ядвига Асе. – Все будет хорошо!

Она и правда чувствовала, что все уладится. А между прочим, интуиция у нее была отличная. В самом деле, девочка всегда точно знала, когда будут неприятности, а когда их не надо ожидать. И сейчас у нее было ощущение, что все кончится хорошо. Правда, когда – неизвестно.

– Хорошо бы, – вздохнула Ася. – Я сегодня несколько раз чуть было что-то не вспомнила.

– Что? – заинтересовалась Ядвига.

– Вот в том-то и дело, что не знаю – что. Просто возникает такое ощущение, что я что-то должна вспомнить, и все. Потом хожу, мучаюсь, а толку никакого.

– Ты не мучайся, – предложила девочка. – Когда специально вспоминаешь, ни за что ничего не получится. У меня так бывает – иногда не могу вспомнить ерунду какую-нибудь…

– У меня не ерунда, – тихо поправила ее Ася.

– А памяти все равно – ерунда или нет, – парировала Ядвига. – Ну вот, один раз не могла вспомнить название улицы, на которой моя бабушка живет. Мамина мама. Ты представляешь! Я же там хоть раз в месяц, а бываю. И вот хожу, вспоминаю, главное, крутится в голове что-то, а поймать не могу. До вечера мучилась. Думаю – как это я забыла! А потом махнула рукой, решила, что мама придет, и спрошу. Вот мама приходит с работы, и я ее спрашиваю: «Как Даниловская улица называется, на которой бабушка живет?» Прикол, да? – развеселилась она. – Мама смотрит на меня и понять ничего не может.

– А что? – не поняла Ася.

– Ну, я же улицу маме назвала, – объяснила Ядвига. – Ты что, не поняла?

– Теперь поняла, – рассеянно сказала девушка. – Слушай, а если по карте посмотреть, может, я вспомню, где жила?

Тут девочка догадалась, что просто подружка ее невнимательно слушала, потому что думала о своем. Ей даже неловко стало – подумаешь, влезла со своими смешными происшествиями, когда у человека самая настоящая проблема.

– Может, и вспомнишь, – пожала она плечами и полезла в книжный шкаф за атласом Москвы и Московской области. Область – на всякий случай. У Аси ведь есть дача. Конечно, можно в Интернете открыть карту, но на бумаге обзор побольше, чем на экране телефона.

Они раскрыли альбом, и Ася стала листать страницу за страницей. Ядвига молча и терпеливо за ней наблюдала. Потом она встала и отошла к своему столу – все равно ничем помочь не может, так хоть не мешать. Открыла дневник и стала изучать расписание на понедельник. Если все получится, как она запланировала, то ни в субботу, ни в воскресенье уроками заниматься будет некогда. Так что лучше позаботиться об этом заранее.

Ядвига разбиралась с английским, когда к ней подошла Ася. Судя по ее виду, она так ничего и не вспомнила.

– Здесь определенный артикль должен быть, – показала она на строчку в тетрадке.

– Точно? – оглянулась на нее девочка и исправила. С артиклями у нее были сложные отношения. Никогда не могла поставить нужный. – А тут?

– Тут все правильно, – посмотрела Ася.

– Здорово! – обрадовалась Ядвига. – Слушай, глянь остальные.

Ася присмотрелась к упражнению и нашла еще несколько ошибок. Ядвига аккуратно замазала их замазкой, исправила как надо и, довольная, посмотрела на тетрадку:

– Класс! Ты язык хорошо знаешь?

– Наверное, – девушка взяла Ядвигин учебник в руки и пролистала его. – Я занималась по другому учебнику. Картинки были другие, и вообще все не так. Но здесь мне все слова знакомы.

– Может, в спецшколе училась? – осенило Ядвигу. – Слушай, а это проще.

– Что проще?

– Ну, спецшкол в Москве с английским уклоном не так много, можно в каждой спросить, не учишься ли ты у них. Так и дом твой найдем.

– Есть еще частные школы, – возразила Ася. И Ядвига поняла, что ее новая подруга тоже эти дни пыталась догадаться, кто она и откуда, и сообразила, что могла учиться в частной, то есть дорогой и платной, школе.

– Хочешь, завтра пойдем по Москве погуляем? – предложила Ядвига.

– Давай. Куда пойдем?

– Там посмотрим, – пожала плечами она, и тут как раз пришла мама.

Вообще-то мама что-то долго ходила. Обычно поход в магазин не занимал у нее много времени – полчасика, и все. Магазины все под боком.

– Пообедала? – первым делом спросила та, разгружая пакет с продуктами. Ага, пакет с эмблемой магазина «Азбука вкуса». А это не слишком близко. Но, кстати, это рядом с маминой работой. Получается, она туда заходила.

– Мы поели, – сказала Ядвига, наблюдая за тем, что достает мама. – Ого, паштетик!

В «Азбуке» продовали очень необычные паштеты в стеклянных баночках: из утки с фисташками, из мяса кабана с клюквой… Этот был из индейки с каштанами. Не слишком дешево, зато очень вкусно.

– Мам, у нас праздник? – поинтересовалась девочка. Обычно на каждый день они такое не покупали. Не голодали, конечно. Вон мама всякие ужасы рассказывает, что когда Ядвига была маленькая, а мама, соответственно, не работала, то они покупали на обед две сосиски и целую давали ей, а вторую папа с мамой делили пополам. И ели всю зиму одну чечевицу, потушенную на растительном масле с луком и томатной пастой. Но и теперь всякие лакомства вроде креветок, оливок и мидий ели только по большим праздникам. Паштет, особенно такой, тоже относился к разряду деликатесов.

– Почему – праздник? Просто это удобно – на завтрак бутерброды с паштетом. И мне не так хлопотно, и вкусно.

Мама явно лукавила. Похоже, она хотела немного подкормить Асю, сделать ей приятное. А вкусная еда – это тоже приятное. Хотя и не самое основное в жизни.

– Как в школе дела? – спросила мама, вытаскивая пакет сока.

– Нормально. Мам, ты знаешь, Ася английский здорово знает!

– Да? – мама задумалась. – А математику?

– Не знаю. Математику я сама решаю спокойно, а вот с артиклями она мне помогла.

– А ты… Хотя ладно, я потом с папой поговорю, – мама явно передумала продолжать разговор. Но с Ядвигой такие номера не проходят, и она быстренько вытянула из мамы, что та собирается проэкзаменовать Асю по математике, чтобы понять, в каком классе она учится.

Вообще-то логично.

Если иностранный язык можно и нужно изучать дополнительно, сверх школьной программы, то математику обычно учат, как говорится, тик-в-тик. То есть не выходя за пределы школьных тем.

Таким образом можно уточнить, если, конечно, Ася не безнадежная двоечница, в какой класс она должна сейчас ходить, и, соответственно, сколько ей лет. Способ, конечно, приблизительный, но другого же нет! Ядвига повеселела и хотела бежать к подруге поделиться идеей, но мама успела ее поймать за руку и попросила, чтобы она пока ничего не говорила Асе:

– Пусть папа сам решит, как это сделать. Он ведь у нас математик.

Правда, папа не был математиком в чистом виде, но он все-таки учился в техническом вузе, защитил диссертацию и теперь был кандидатом технических наук. Работал в каком-то НИИ, получал, правда, смешные деньги, зато еще по субботам преподавал в институте, читал курс вычислительной математики. А мама работала в какой-то небольшой фирме старшим менеджером по продаже мебели.

– Ладно, – пожала плечами Ядвига. Все равно у нее нет подходящих учебников, к тому же и без математики есть чем заняться. – Кстати, никто не звонил?

Мама озадаченно покачала головой: никто не звонил.

– Вообще-то удивительно, – сказала она шепотом. – Если бы…

Ядвига ее прекрасно поняла: если бы она сама попала в такую историю, то мама поставила бы на уши всю полицию, и уж принять заявление о том, что дочь пропала, она бы заставила! Или родственники у Аси такие робкие? Но состоятельность и робость – это из разных категорий жизни. Или… Тут в голову лезли совсем уж нехорошие предположения. К примеру, что все они погибли. Допустим, при автокатастрофе. А что? Такое тоже может быть. Но тогда покалеченная машина была бы на дороге, если Ася чудом смогла из нее выбраться. И не заметить ее – просто невозможно.

Да, и этот вариант отпадает. Ну ладно, спишем на нерасторопность полиции то, что Асю до сих пор не нашли. И Ядвига, оставив пока всякие предположения, пошла звать ее пить чай.

Мама за чаем сообщила, что она сходила к себе на работу: там проверка идет полным ходом, шеф в панике, и очень похоже, что магазин прикроется.

– Ой, – ужаснулась Ядвига. – А где же ты работать будешь?

– Ну, может, еще не прикроется, – поторопилась сказать мама. Но было видно, что первое ее предположение было более искренним. – И потом, даже если этот магазин закроют, то вон на улице куча других.

– Ну да, – не поверила девочка. – Так нас в хороших магазинах и ждут! А в продуктовый я тебя не отпущу. Чтобы ты там ящики ворочала!

Ася смотрела на них и помалкивала. Ну а что тут скажешь? Но только после ужина она серьезно сказала Ядвиге:

– Это из-за меня.

– Что из-за тебя? – не поняла девочка.

– Ваши неприятности, – пояснила Ася и вздохнула.

– С чего это ты взяла? – удивилась Ядвига.

– Ну, беда – она одна не ходит. Вы меня к себе взяли, а мои проблемы следом за мной пришли.

– Ерунда какая! – возмутилась девочка. – У мамы этот директор – он все равно когда-нибудь допрыгался бы. И потом – проверка еще до тебя началась, так что ты все в одну кучу не вали. У нас свои неприятности, у тебя – свои. Так что давай разбираться со всем по отдельности, ладно?

– Ладно, – улыбнулась Ася, но как-то грустно.

– Хочешь, завтра погулять съездим? – предложила Ядвига. – На «Властелина колец» сходим.

– Так этот фильм уже шел, – удивилась Ася. – Давно еще. Я его на «Иви» смотрела, хотя по компу – это, конечно, не то. А с чего вдруг его опять в кинотеатрах крутят?

– Скоро должен какой-то сериал выйти про хоббитов, и решили повторить показ фильмов. Типа с чего все начиналось.

– Ты его уже видела?

– Нет, не видела.

– Ну хоть книгу читала? – улыбнулась Ася.

– И книгу не читала, – покраснела Ядвига. – Нет, конечно, куски фильма видела, про съемки читала, о чем там речь, представляю… А сейчас хочу все-таки посмотреть.

В общем, так и договорились – завтра с утра поедут в кинотеатр.

Вечером они по предложению Ядвиги устроили игру. Надо было продолжить фразу. Брали листок, писали на нем несколько слов, ну, например: «Наш кот любит мышей. Почему?», потом заворачивали листок так, чтобы было виден только последний вопрос «почему?» и передавали другому игроку. Тот должен ответить на вопрос, придумывая что-то свое, например: «Потому что я не люблю геометрию». И так далее. Потом разворачиваешь листок, когда он заканчивается, и читаешь все подряд. Они так хохотали, что зашла мама и поинтересовалась, отчего у нее на кухне штукатурка сыплется. Они дали почитать и ей, и мама тоже засмеялась. Забрала у них листик и понесла показать папе. Девочки замерли, ожидая результата, и были удовлетворены: скоро раздался отцовский смех.

– Здорово, да? – посмотрела на Асю довольная Ядвига.

– Здорово. Я раньше такой игры не знала. Потом отцу покажу, вот он обрадуется!

Вдруг она замерла… Ядвига смотрела на нее с напряженным ожиданием. Неужели вспомнила? Или это просто оговорка? Нет, не может быть, что просто так сказала. Память – она штука такая: выдает что хочет совершенно неожиданно, но только то, что в ней было заложено. Значит, отец у нее есть, и отношения с ним хорошие, раз она вспомнила в первую очередь про него.

Ася вдруг отвернулась к стене, закрыла лицо руками и заплакала.

– Ну что ты, ну не плачь! – обняла ее Ядвига и утешала как могла. – Вспомнишь, ведь уже кое-что получается… Главное – что с тобой…

– Все хорошо? – резко повернулась к ней Ася. – Только я так не чувствую! Мне плохо, понимаешь? Плохо!

И она снова заплакала, обняв Ядвигу. Из этого девочка сделала вывод, что на нее она не сердится. Ну и хорошо.

Постепенно Ася успокоилась. Только еще некоторое время всхлипывала, но потом и это прошло. За окном темнело, а они сидели, обнявшись, и обеим было спокойно и уютно. Подумаешь – неприятности! Главное, чтобы люди рядом были хорошие. Тогда и с неприятностями справимся.

Когда Ася успокоилась уже совсем, Ядвига осторожно спросила:

– А ты что-нибудь про своего папу вспомнила?

– Нет, – покачала головой Ася. – Просто было ощущение какое-то, словно он рядом, но ни увидеть его, ни вспомнить, как его зовут, не могу.

– Хорошо, а какой он – большой, маленький?

Ася недоуменно повернулась к Ядвиге – в полумраке блеснули ее глаза, – но потом задумалась.

– Ты знаешь, кажется, он большой… – удивленно проговорила она. – Да, у меня такое чувство, что я к нему прислоняюсь, и моя голова у него у плеча. И он такой… крупный. Здорово!

Ася явно обрадовалась. Конечно, хоть какая-то ниточка в прошлое. Правда, очень тоненькая, но для начала и это ничего.

Пришла мама и удивилась:

– Что это вы в потемках сидите? Давайте фотографии посмотрим.

Она включила свет и подсела к девочкам. Фотографии были замечательные. Это они в прошлом году ездили в Санкт-Петербург и снимались и в Пушкине, и в Петергофе, и в самом Питере.

– Вот, я здесь была, – показала Ася на одну фотографию. – Точно, была. Мы еще с Соней на дерево залезли!

– Соня – это… – осторожно начала мама. Ядвига дернула ее за рукав, но поздно. Ася поняла, что стала вспоминать, попыталась вспомнить, и, конечно же, у нее опять дальше ничего не получилось. Мама сделала вид, что ничего не произошло, и показала следующую фотографию. Потом следующую. Но у Аси больше никаких ассоциаций ни с чем не было.

Легли спать неожиданно рано. Почему-то – может, оттого, что все предыдущие дни она укладывалась за полночь, и днем не было возможности прилечь, Ядвига просто валилась с ног. Ася тоже улеглась, хотя она-то спала сколько хотела. Может, из солидарности, а может, организм так реагировал на потрясение. Но уснули обе почти моментально.

Ядвига проснулась почти в десять и, умывшись, пошла на кухню ставить чайник. Папа уехал еще до восьми – он сегодня преподавал в институте. А мама спала. Она говорила, что она – «сова». То есть вечером может не спать хоть до трех, хоть до четырех ночи. Зато утром ее лучше не будить.

– А мы и не будем, – шепотом сказала Ядвига, доставая из холодильника паштет в стеклянной баночке. Пир горой! Белый хлеб, да масло сверху, да паштет, да все это с растворимым кофе – объедение! Вот только надо решить, с чем пить этот самый кофе – с лимоном или с молоком. Сама Ядвига предпочла бы с лимоном, а вот с чем будет Ася?