Текст книги "Тайна Воланда"

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЗАПАСНОЙ ВЫХОД

– А потом я решила взобраться на Гору и…

– Ты вот говоришь – «на гору», – перебила ее Королева. – А ведь я видывала горы, по сравнении с которыми эта – канава.

– Этого не может быть! – вступила Алиса в спор. – Гора не может быть канавой! Это чушь какая-то!

– С твоей точки зрения, это, возможно, и чушь – покачав головой, сказала Черная Королева, – но я слыхала чушь, по сравнении с которой эта – прописная истина.

Л.Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье».

1. ПОИСК ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ

Книги с «двойным дном» были адресованы существам, чуждым нашему миру, как водолазы – рыбам. Ибо что такое добро и зло в представлении тех, кто знает, что человеческое тело является одеждой – одной из многих, которые предстоит износить?

«И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные» – маскарад для Великой Игры. Бесконечно переодеваясь, Прогрессоры и Консерваторы встречаются в незримых битвах на шахматных досках миллионов миров. Здесь все имеет тайное значение – первый крик ребенка и веселая опечатка в телефонном справочнике, и древний манускрипт, точно в срок извлеченный из небытия, и погрузившийся в пучину лайнер… Только уголком глаза можно уловить тысячелетние комбинации. оценить расстановку и силовые поля фигур. У каждого Игрока – своя идея. Как муравей Дедала, он тянет незримую нить через века и народы, сплетая ее с другими в немыслимых узорах. Для этого требуются помощники. Так возникают тайные школы, прикрытые дымовой завесой мистических орденов, сект и кружков. Участвуя в невидимой битве, ученики совершенствуют свою природу – телесную и духовную. Иногда эти люди надолго теряются – внезапно гибнут или утрачивают память. Родившись вновь, они забывают то. чему их учили. Но обретенные возможности не исчезают бесследно, и это позволяет ученикам вмешиваться в процессы, которые выше их понимания.

«Идеи неизмеримо прочнее вещей, – говорил Бартнни. – Что осталось от некогда могучих империй? Куда исчезла легендарная Атлантида, где сказочные богатства Креза, мраморные портики. рыцарские замки, чайные клиперы или московская Триумфальная арка? Все обратилось в прах. Но откройте самые мудрые книги последнего столетия: далеко ли мы ушли в поиске ответов на вечные вопросы? Не крутится ли мысль человеческая вокруг нескольких идей. ни на йоту не приблизившись к ним со времен Платона и Аристотеля?»

Это похоже на провода высокого напряжения, пронизывающие время – миллионы и миллиарды идей и идеек – от вечных до самых ничтожных, живущих одно-два поколения. Каждая из них индуцирует свое силовое поле. Видимый мир – это «завихрение» множества полей, пакет волн, наиболее устойчивый вблизи «проводов». Именно поэтому чудеса совпадений, вещих снов и реализации желаний сопровождают того, кто захвачен какой-либо идеей. Словно чья-то рука подхватывает над пропастью и направляет к цели, не особенно заботясь о правдоподобии сюжета.

Максимилиан Волошин удивительно легко пережил ужасы революции и гражданской войны. Все стороны уважали его нейтралитет. Не тронули Волошина и во время кровавой зачистки после прихода красных.

Алексей Толстой стал примером счастливейшей литературной судьбы. В 1919 году писатель эмигрировал во Францию. Через четыре года вернулся на Родину. Граф был обласкан новой властью и стал живым символом преемственности русской и советской литературы.

Судьба хранила и Александра Грина. Его биограф В.Вихров пишет: «Мальчик слыл странным. В школе его звали колдуном. Он пытался открыть „философский камень“ и производил всякие алхимические опыты». Благополучно закончилось его эсерство, обошла стороной мировая война, пощадила революция.

Михаил Булгаков после окончания медицинского факультета был призван в армию. В 1916 году молодого хирурга неожиданно демобилизуют и направляют земским врачом в смоленскую глухомань. Там он стал безнадежным морфинистом, но поборол смертельную зависимость. В девятнадцатом году Булгакова мобилизовали в белую армию. В Чечне он получил тяжелую контузию. Выжил. Когда разгромленные деникинцы уходили в Турцию, сыпной тиф заставил его остаться в России. Бывшего военврача белой армии М.Булгакова даже не посадили. Мало того: в момент, когда «пролетарская» литературная критика начала самую жестокую травлю писателя, ей буквально сворачивают голову – РАПП распускают, журнал «На литературном посту» закрывают… Были расстреляны самые рьяные гонители «булгаковщины», а «недобитый белогвардеец» умер своей смертью. Публикацию «Мастера…» в журнале «Москва» (1966-67 г.г.) знающие люди считают чудом: подобные книги стали воскресать лишь двадцать лет спустя. А в первом отдельном издании (1973) были восстановлены 159 купюр, – невиданный случай в тогдашней издательской практике!

Сергей Королев разбивался на планере и горел в самолете, – когда ракетный «движок» взорвался на большой высоте и снес половину оперения. При взрыве одного «изделия» кусок трубы ударил в висок, – спасли миллиметры… После ареста его не расстреляли, как других руководителей РНИИ, а отправили на колымский прииск. К осени он уже числился «доходягой». Только счастливый случай помог Королеву пережить зиму: проходя по старой вырубке, он увидел на пне целый каравай хлеба! Затем конструктора освободили – так же неожиданно, как арестовали. С огромным трудом он добирается до Магадана, но опаздывает на пароход «Индигирка». Пароход гибнет в проливе Лаперуза. Когда Королев все же добирается до Москвы, его снова судят и отправляют в туполевскую шарагу – единственное в стране место, где можно было работать и не думать о том, что ночью за тобой придут. В конце войны его снова освободили. Плотная опека государства продолжалась всю жизнь, страхуя конструктора от всех случайностей, кроме самой последней.

Борис Стругацкий: «Это совершенно невероятное, вообще говоря, стечение обстоятельств – конечно, мы все должны были погибнуть. Я должен был умереть в блокаду – это было ежу ясно, я умирал, мама мне об этом рассказывала… меня спасла соседка. у которой каким-то чудом оказался бактериофаг… Мне дали ложку этого лекарства, и я выжил, как видите. Аркадий тоже должен был погибнуть, конечно, – весь выпуск его минометной школы был отправлен на Курскую дугу, и никого не осталось в живых. Его буквально за две недели до этих событий откомандировали в Куйбышев, на курсы военных переводчиков». О том, насколько серьезно Борис Натанович интересовался этим вопросом, свидетельствует его последний роман – «Поиск предназначения или Двадцать седьмая теорема этики». Имеется в виду одно из умозаключений Баруха Спинозы: «Вещь, которая определена Богом к какому-либо действию, не может сама себя сделать не определенной к нему». В этом романе, изданном под псевдонимом «С.Витицкий». есть любопытные строчки: «…От него первого узнал я, например, почему в России традиционно разводят жирных свиней, в то время как в мире давно уже перешли на свинину чисто мясную, беконную». Эта фраза настолько не соотносится с сюжетом, что автор заключил ее в скобки!

Иван Ефремов все тридцатые годы провел в бесконечных экспедициях. В 41-м его приковала к постели странная болезнь, подхваченная в Центральной Азии и очень похожая на тиф. Именно тогда палеонтолог начинает писать свои «рассказы о необыкновенном», первый из которых – «Озеро горных духов». «Стремительное вторжение Ефремова в литературу произошло в 1944 году, – пишет его друг и биограф П.Чудинов. – Интересно отметить, что в послевоенной истории Союза писателей СССР (Ефремов – член СП с 1945 г.) он остался единственным, кого в СП приняли „автоматом“ – без заявлений, рекомендаций и прочих атрибутов, доказывающих значительность и право кандидата». В начале пятидесятых здоровье профессора снова пошатнулось, – так появились первые крупные вещи Ефремова. В прологе романа «Лезвие бритвы» (1963) он пишет о том, что «незаметные совпадения, давно наметившиеся сцепления обстоятельств, тонкие нити, соединяющие те или другие случайности, вырастают в накрепко спаянную логическую цепь, влекущую за собой попавшие в ее орбиту жизни». Именно в этом романе упоминается Шамбала, а главный герой занимается управляемыми галлюцинациями, – как и Барченко. Вот еще одно «сцепление обстоятельств»: действие эпилога происходит в Ленинграде, возле здания бывшего буддийского храма – там, где в конце 1923 года поселился А.Барченко, мечтавший о походе в Шамбалу. В то время Ефремов тоже жил в Петрограде. Не потому ли он уничтожил все свои записи, начиная с двадцать третьего года?

2. "ХОД БЫКА'

О детстве и юности Ивана Ефремова точно ничего не известно. Был беспризорным, «сыном полка», контужен… А самый ранний документ – удостоверение об окончании школы (1924) – имеет явные следы подчистки в графах «отчество» и «год рождения». В архиве писателя есть две интересные фотографии. На первой из них Ефремову лет двенадцать, одет в офицерский френч. «Сын полка». Красного или белого?.. На другом снимке он года на три старше – прицеливается из «парабеллума».

В молодости Ефремов писал стихи. Одно его стихотворение было найдено при обыске. Оно начинается словами: «Нашел себя в обличье новом…». Эти строки очень заинтересовали полковника Ришата Хабибулина, руководившего следствием. Не послужил ли ученик «Атона» Иван Ефремов прототипом булгаковского поэта Ивана Бездомного? В одном из ранних вариантов романа поэт назван Безродным, а в другом он не Иван, а Антон (Атон – Антон?). В эпилоге, написанном в 1939 году, поэт становится профессором. Ему «тридцать с лишним». В том же году тридцатидвухлетний палеонтолог Иван Антонович Ефремов садится за докторскую диссертацию. Булгаковский «ученик» обещает мастеру написать продолжение романа, – четыре года спустя после смерти Булгакова молодой доктор наук печатает свои первые «Рассказы о необыкновенном». Вспомните алмазный треугольник на портсигаре – парольный знак, который Воланд показывает в ответ на ивановы слова «Наша марка». Маленькие зеркальные треугольники украшают скафандры землян в ефремовском «Часе Быка», а каменный треугольник можно увидеть на могиле писателя в Комарове. Там нет отчества – только имя и фамилия. «Безродный».

Ефремов умер в октябре 1972 года. Ходили слухи, что перед смертью он распечатал письмо, присланное из США, и экспертиза якобы показала, что в почтовом конверте был тонкодисперсный порошок нервно-паралитического действия. А вот какие строчки мы обнаружили в «Лезвии бритвы»: «Ну, например, книга или письмо с отравой, рукопись, скрепленная так, что вы обязательно уколетесь, разнимая листки. Образцы камней или кристаллов, в которые вделан сильный заряд радиоактивного вещества или испаряющегося на воздухе яда… Не доверяйте даже присланному от давнишних ваших коллег, ведь воспользоваться их адресами ничего не стоит».

Вскоре после похорон в квартире произвели обыск – с применением металлоискателя и даже счетчика Гейгера. Чекисты отправили на химанализ коллекцию минералов и несколько металлических предметов неясного назначения. Ряд вещей было реквизировано, в их числе – небольшая палица и трость с рукояткой-стилетом («трость деревянная, разборная, с вмонтированнным острым металлическим предметом»). Что же надеялись найти у всемирно известного писателя и ученого, чьи произведения выдержали полтысячи изданий суммарным тиражом 200 миллионов экземпляров? Люди этого круга не способны предавать государство, они просто идут своим путем. Следы тайного общества – единственное, что могла искать Лубянка.

Своему второму фантастическому роману Ефремов дал любопытное название – «Час Быка». Дело в том, что существует вид архаического письма – бустрофедон. В переводе с греческого – «ход быка»: слева направо, а потом обратно. В переносном значении – понимание текста в обратном смысле. Земной звездолет посещает очень неблагоустроенную планету Торманс и входит в контакт с тамошней цивилизацией. Но райская область, которая у Ефремова зовется Землей, совсем не похожа на нашу планету. Зато на нее похож Торманс. Тормансиане оказались потомками земных колонистов – тупиковой ветвью нашей истории.

Если под Тормансом подразумевается Земля, то «земные» прогрессоры – это существа, прошедшие человеческую стадию, но живущие рядом с нами. Махатмы, если угодно… Звездолет называется «Темное Пламя». Помимо прямого значения, у слова «темный» имеется три смысла: «незнающий», «подозрительный» и «тайный». «Тайный Огонь» упоминается во многих эзотерических учениях и символизирует одно и то же – скрытое знание. Средневековые алхимики именовали себя «работниками Тайного Пламени», а в каббалистическом «Зохаре» говорится о Черном Огне. Не случайно писатель употребляет слово «магические», – когда речь заходит о некоторых способностях «владычицы землян» – начальницы экспедиции. Самыми несложными приемами она делится с учениками-тормансианами.

В «Туманности Андромеды» много раз упоминается «школа третьего цикла» – в одноименной главе и по всему тексту. Но даже это не выглядит так подозрительно, как в «Часе Быка»: «школа третьего цикла» закольцовывает сюжет, и все происходящее видится глазами учеников, которым учитель показывает видеозапись экспедиции. Очень важен эпизод в «древнем святилище Трех Шагов» (три цикла – три шага?), где «владычица землян» говорит об этапах инициации:

«В любой религии есть испытания перед посвящением в высшее, тайное знание. Их три, три шага к индивидуальному величию и мощи… Первое испытание, так называемое „испытание огнем“ – это приобретение выдержки, высшего мужества, достоинства, доверия к себе, как бы процесс сгорания всего плохого в душе. После испытания огнем еще можно вернуться назад, стать обычным человеком. После двух следующих – пути назад отрезаны: сделавший их уже не сможет жить повседневной жизнью».

Кто же испытывает кандидата? Об этом прямо не говорится, но целая страница объяснений по поводу «Трех Шагов» завершается явным «ходом быка»: «Вера в верховное существо, следящее за лучшими судьбами, была наивным пережитком пещерного представления о мире».

3. РОЗА И КРЕСТ

Каким образом автор может подсказать читателю, что текст зашифрован? Очевидно, он должен оставить знак в начале книги – «сигнальный» заголовок, многозначительный псевдоним или эпиграф. Средневековые авторы, например, заказывали для своих изданий гравированные портреты с массой символических аксессуаров, – таковы дошедшие до нас изображения знаменитых алхимиков и философов, принадлежавших к различным тайным обществам.

Имеется великолепная фотография Ивана Антоновича Ефремова, которая неоднократно воспроизводилась в различных изданиях: писатель за рабочим столом. На столе стоит металлическая статуэтка – рыцарь в латах, рядом в стакане – роскошная роза, а за спиной Ефремова – крест, образованный стенками книжных полок. Роза и крест? А как называлась опера о гроссмейстере тайного ордена, которую пишут Ляпис-Трубецкой и его «подельники»? «Железная роза»!

Вернейшим признаком шифра служит путаница во времени. Вот пример: в конце второй главы «Гиперболоида…» Роллингу докладывают о том, что нанятые им люди «завтра могут выехать в Варшаву», а «в первых числах апреля» они перейдут советскую границу. Но пятью строчками ниже читаем: «Этот разговор происходил в начале мая 192… года».

Героиня «Гиперболоида…» выбрала для себя фамилию Монроз. В переводе с французского – «моя роза»…"Я розы люблю", – говорит булгаковский мастер. Вспомните также густой аромат роз, сводящий с ума прокуратора Иудеи, и стену из роз на балу Воланда. Еще один любопытный факт припомнила Татьяна Лаппа – первая жена Булгакова: в студенческие годы над его письменным столом висел самодельный плакатик: «Igne Natura Renovatur Integra» («Огнем природа обновляется вся»). Этот девиз принадлежит «Рыцарям Достохвального Ордена Креста и Розы», а начальные буквы слов были начертаны над распятием: INRI – «Иисус Назареянин, Царь Иудейский».

Считается, что розенкрейцеры были глубоко законспирированным сообществом ученых-мистиков. Они называли себя «Невидимыми Философами», а происхождение ордена выводили от Аменхотепа IV. Этот фараон-революционер принял имя Эхнатон – «Угодный Атону» – и первым в мире попытался декретировать единобожие. Свергнутый с трона, Эхнатон передал открывшееся ему знание ученикам, и эту тайну они пронесли через века. Среди хранителей назывались очень известные персонажи – например, Моисей и Соломон. Согласно другой легенде орден был воссоздан в XV веке немцем Христианом Розенкрейцем («розовый крест»), – он получил посвящение в секреты Великих Адептов Востока. Считается, что в конце следующего столетия орден возглавил Френсис Бэкон – человек, которого называют отцом современной науки.

Рыцари Розы и Креста практиковали магию и алхимию. Они ставили перед собой вполне прогрессорскую задачу: ускорение развития отдельного человека и цивилизации в целом. Единственный раз орден вышел из тени в начале XVII века, – опубликовав несколько программных манифестов, которые вызвали немалое смятение светских и духовных властей. Вот, к примеру, отрывок из «Конфессио» – самого знаменитого розенкрейцеровского текста: «Ложь и тьма, проникшие в науки, искусства, религии и правительства и делающие затруднительным даже для мудрых открытие подлинного пути, будут повержены, и установится единый стандарт, чтобы все могли радоваться плодам истины. Нас не будут рассматривать как ответственных за это изменение, потому что люди будут говорить, что это результат прогресса». Европейским интеллектуалам обещали: «Весь мир предстанет как одна книга, а противоречия науки и теологии будут преодолены».

Многие ученые мечтали вступить в это тайное общество, но никто из принятых о своем членстве не заявлял. Тем не менее стало известно, что инициация новых членов происходит в астрале, где посвящаемые переживают необычайные приключения, «умирают» и «возрождаются» к новой жизни. Это называется «поднять Розу с Креста» – победить страх смерти, освободиться от рабской привязанности к телу, к физическому миру. Прошедших первые испытания именовали неофитами – «новой травой». (Воланд: «Поразительные травы оставила в наследство поганая старушка, моя бабушка!»).

Смерть – незначительный эпизод в жизни розенкрейцера. Азазелло втолковывает эту мысль «отравленному» мастеру: «Разве для того, чтобы считать себя живым, нужно непременно сидеть в подвале, имея на себе рубашку и больничные кальсоны?»

Одна из героинь «Туманности Андромеды» спасает своего возлюбленного, умирает и воскресает. «Девушка упала,… широко раскинув руки». Символическое распятие. Очень многозначительно выглядит и существо, которое ее «убило»: «…в серой полутени двигался черный крест с широкими лопастями и выпуклым эллипсом посередине. На трех концах креста виднелись линзы…». Шляпки гвоздей? Ефремов подчеркивает: «Основание креста утопало во мраке неосвещенного углубления почвы». Известно толкование главного символа розенкрейцеров: роза – сердце Иисуса, распятое на кресте нашего мира. Именно поэтому на старинных гравюрах в центре розы нередко изображалось сердце.

Христиан Розенкрейц привез из Сирии таинственную книгу "М". После его смерти книга исчезла. Букву "М" Маргарита вышивает на шапочке своего возлюбленного, а Воланда (первая буква "W" – перевернутая "М") очень интересует книга мастера. «Гиперболоид инженера Гарина»: 95-я глава пересыпана загадочным «металлом М»! У Стругацких мы встречаем М-полости и М-поле. В письме И.Ефремова к И.Пузанову, датированном 1953 годом, есть перечень заглавий рассказов, которые он собирался написать. Среди них – «Красный гигант М».

В одном из важнейших розенкрейцеровских документов – «Исповедании Братства Розы и Креста» (1615) – содержится малопонятная фраза о двух новых звездах, открытых незадолго до того в созвездиях Лебедя и Змееносца. Есть основания полагать, что это было чрезвычайно важно для ордена: символы двух созвездий не раз встречаются в текстах розенкрейцеров. Сравните с ефремовским «Сердцем Змеи»: «Путь звездолета подходил к концу – сегодня надо было повернуть корабль в направлении созвездия Змееносца…». То же самое происходит в начале «Туманности Андромеды»: «Тридцать седьмая звездная экспедиция была направлена на планетную систему близкой звезды в созвездии Змееносца». А вот какими словами заканчивается роман: «„Лебедь“ будет доступен нашему зову еще девятнадцать часов!». Эти знаки дублируются во второй главе:

"– Через шестьдесят один Лебедя?

– Ну, конечно. Или иногда через сто семь Змееносца…".

Глава третья: «Совет Звездоплавания только недавно закончил подготовку к приему друзей с недалеких звезд из Змееносца, Лебедя…».