Текст книги "Научиться быть ведьмой"
Автор книги: Ольга Обская
Жанр: Детективная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 12. Это не то, что ты подумала
– Тш-ш, все хорошо? – Никита нежно гладил Веронику по голове. – Это не то, что ты подумала. Все хорошо.
– Хорошо? – дрожащим от отчаяния голосом переспросила она. – Что хорошо? Что может быть хорошо?
Ника вцепилась в Никиту и трясла его, и сама сотрясалась от неистового рыдания. Он сильнее прижал ее к себе и, когда дрожь немного утихла, развернул лицом к дверному проему.
– Это не то, что ты подумала. Ну же – смотри!
Веронике не хотелось снова смотреть на ужасающую картину. Бессмысленную, безысходную, непоправимую. Она вырывалась, до конца не понимая, против чего протестует.
– Ника, да открой ты глаза, наконец, – услышала она вдруг голос подруги, раздающийся изнутри санузла.
Через маленькую щелку приоткрытых глаз Вероника посмотрела туда, где только что безжизненно болтался… Стоп! Ничего нет! Нет ничего! Ника провела взглядом вверх-вниз: лампа, кабинки, кафельный пол… и никакого трупа. Теперь уже она широко раскрыла глаза и еще раз обвела взглядом все помещение санузла. Ничего необычного в мужском туалете не наблюдалось, кроме дрожащей от пережитого шока Наташи, веснушки которой обесцветились до блекло-серого оттенка.
– Что это было? Галлюцинация? – спросила Вероника у подруги.
– Массовая?! – с сомнением покачала головой Наташа. – Никита, ты тоже видел?
– Видел. Только сразу догадался, что это не реальность, а голограмма из методики CF13.
– Что за методика? Мы такую еще не проходили, – удивилась Наташа.
– Да это на пятом курсе проходят. Мне знакомые ребята рассказывали.
– Но где на самом деле Дима? С ним все в порядке? – Наташа еще не могла до конца понять, можно ли расслабиться.
Никита понятия не имел, что с парнем. Но нужно было как-то успокоить девушек, чтобы можно было их обо всем расспросить, а тогда уже появится шанс во всем разобраться и помочь одногруппнику, который, возможно, попал в беду.
– Девочки, ну разумеется, с Димой все в порядке, – придав голосу твердую уверенность, произнес Никита. – Хватит уже паниковать!
Вероника, молчавшая все это время, потихоньку начала приходить в себя, а последние оптимистичные слова просушили остатки слез и вернули способность мыслить здраво. И тут она осознала, что находится в объятиях Никиты, почувствовала всем телом, как крепко он прижимает ее к себе, ощутила его нежные прикосновения к волосам. Она испытала благодарность и что-то еще, какое-то непонятное волнующее чувство. Ника резко отстранилась:
– Спасибо, Никита! Мне уже лучше.
Он нехотя ослабил объятия, и Вероника подбежала к подруге:
– Наточка, ты как?
– Ужас просто! – ответила Наташа, которая, впрочем, уже успела взять себя в руки. – Не могу понять, это, что, чей-то розыгрыш?! У какого идиота хватило ума на такие жуткие шутки?!
Мысли подруг в этот момент начали движение в одном направлении и пришли к одинаковой гипотезе, которая побудила их синхронно посмотреть на Никиту.
– Да вы что, девчонки? – опешил он, уловив смысл пристального взгляда. – Думаете, это я?!
– Вполне может быть, – хмыкнула Вероника и решила тут же озвучить свои дедуктивные догадки: – План по обольщению в действии: сначала напугать до полусмерти, а потом лезть обниматься.
– Хорошая идея, – рассмеялся Никита, – в следующий раз так и сделаю. Но сегодня за меня постарался кто-то другой.
– Другой? – ехидно переспросила Вероника. – Что-то я не вижу здесь никого другого. И вообще, как ты тут оказался?
– Случайно, – невинно пожал плечами Никита, пытаясь на ходу придумать что-нибудь правдоподобное. – Заскочил за телефоном, который забыл сегодня в библиотеке, когда мы с тобой общественно-полезные часы отрабатывали. Уже хотел уходить и тут заметил вас с Наташей. А ваше поведение, согласись, было крайне подозрительным – вот и проследил за вами.
Никита понимал, что отговорка была так себе. Ведь библиотека находилась на первом этаже в противоположном крыле.
– Странное совпадение… – начала было Вероника, но Наташа перебила:
– Да нет, Ника, Никита тут ни при чем. Он мог, конечно, от старшекурсников слышать что-то про методику, но вряд ли они стали бы его обучать, как ее применять. Кому охота нарушать одно из самых жестких правил?
Наташа могла бы особо и не стараться убеждать Веронику – та и так чувствовала, что Никита на такой жестокий розыгрыш не способен. Самая злостная его пакость – это снежками из засады обстрелять. Хотя факт, что он оказался в нужном месте в нужное время, все равно оставался подозрительным.
– Кстати, Никита, расскажи поподробней, что это за методика? – попросила Наташа.
Оптимальным для Никиты было бы прикинуться, что он сам толком ничего не знает, но по неосторожности он уже проболтался, что сразу узнал в ужасной картине голограмму, поэтому теперь придется все-таки поделиться с девушками хотя бы частью своих знаний.
– Да тут все просто, – начал Никита. – Вспомните квантовую физику и теорию вероятностей. Настоящее может перейти в будущее множеством разных способов, правильно?
– Правильно, – согласилась Наташа, не понимая пока, какое это имеет отношение к голограмме.
– Вот, например, если я подброшу монетку, она может упасть орлом или решкой, или даже на ребро с разной вероятностью. Правильно?
– Правильно. – Теперь уже Вероника и Наташа обе утвердительно кивали хотя в их глазах читалось недоумение.
– А все-таки как она упадет? – лукаво улыбнулся Никита.
– Ну, в пятидесяти процентах случаев – орлом, в пятидесяти – решкой и… Ну, не знаю, где-то одна тысячная процента – на ребро, – ответила отличница по точным наукам.
– Эта закономерность выявится, если мы будем подбрасывать монету много раз. А если всего один? Вот в данный конкретный один раз – как она упадет?
– Да при чем тут эта дурацкая монета?! – не выдержала Наташа.
– Пока монета еще летит, – спокойно продолжил Никита, – пока она не упала, все возможные варианты развития событий существуют, понимаете? И монетка, упавшая решкой, и монетка, упавшая орлом, и даже монетка, упавшая на ребро, существуют одновременно в условном будущем. Какой из вариантов этого условного будущего станет воплощенной реальностью настоящего, какими законами это определяется, от кого зависит, я не знаю, этого мне пятикурсники не рассказали, но зато они объяснили мне, что варианты условного будущего можно спроецировать в настоящее в виде голограммы. Для этого и применяют методику CF13.
– Что значит «условное будущее»? – решила уточнить Наташа.
– Да я и сам толком не знаю, – слукавил Никита, – не решился злить приятелей-пятикурсников глупыми вопросами.
– Я, кажется, поняла! – воскликнула Вероника. – Есть какая-то очень мизерная вероятность всего чего угодно, например того, что завтра Дима выиграет в лотерею миллион, или женится, или повесится, и все эти события существуют в этом непонятном условном будущем. И кто-то воспользовался методикой, чтобы спроецировать в настоящее голограмму маловероятного события из условного будущего. Только вот кто и зачем?
– Может, Дима сам все это затеял, чтобы попугать нас? И послание, и эта голограмма – его рук дело? – выдвинула Наташа гипотезу, в которую сама мало верила.
– Какое послание? Так, с этого места поподробней, – встрепенулся Никита и подошел к девушкам поближе.
– Лабораторная по астрологии, – начала пояснять Наташа, – я же из-за твоих фокусов с пересаживаниями сегодня в паре с Димой оказалась.
– И?..
– И он мне послание передал очень странное, как предсмертная записка. Поэтому мы с Вероникой бросились его искать. Когда поняли, что он еще из Университета не выходил, я стала обследовать верхние этажи, а Ника – нижние. Но потом меня вдруг осенило, что в первую очередь надо проверить мужские туалеты. И вот я и обнаружила эту голограмму и сразу давай Нике звонить. И вы тут же и заявились оба.
Поподробней у Наташи почему-то не получилось, но все же ее сбивчивый рассказ помог Никите понять, что Дима действительно попал в беду. Похоже, парня шантажируют или хотят довести до самоубийства, или и то, и другое одновременно. И судя по всему, отец Димы об этом знает. Звонил ему, чтобы как-то помочь. Пугать девушек своими догадками Никите не хотелось, но и расслабляться было нельзя.
– Думаю, это действительно чей-то розыгрыш, но не самого Димы. Он же еще пока не знает методики, чтобы голограммы из условного будущего проецировать. Давайте его найдем, пока этот урод-шутник до него не добрался и не напугал так же, как вас, – предложил Никита.
– Да, надо найти, – согласилась Наташа.
– Тогда, девочки, вы свои участки обследуйте, а я оставшиеся туалеты и это крыло заодно. – Никита распределил территорию поиска так, чтобы максимальная вероятность найти Диму была у него. Ему необходимо было задать несколько вопросов одногруппнику без свидетелей.
Молодые люди вышли из санузла и приступили к выполнению намеченного плана. Никита, дождавшись, пока девушки скроются из вида, снова повернул в сторону мужского туалета. У Никиты была одна догадка, проверять которую при одногруппницах он не хотел. Заскочив в санузел, он начал по очереди открывать кабинки. Последняя была заперта изнутри. Никита резко дернул за ручку:
– Дима, открывай! Я так или иначе попаду внутрь. Просто вышибу дверь!
И для убедительности он со всей силы грохнул по хлипкой конструкции кулаком. Через пару секунд Никита услышал, как щелкнула задвижка, и тут же распахнул дверь. В углу кабинки, прижавшись спиной к стене, стоял Дима. Логика не подвела – Никита практически был уверен, что найдет парня именно в этом туалете, потому что догадался: голограмма, которую обнаружили девушки, предназначалась не им, а щуплому одногруппнику, который во что-то влип.
– Димка, ну ты даешь! – В первый момент Никите захотелось схватить парня за грудки и тряхонуть хорошенько. – Девчонки чуть в обморок не попадали, когда увидели голограмму, а ты даже не вышел их успокоить.
– Я не смог, – прошептал Дима. – Хотел помочь отцу, но не смог.
Парень съехал по стене вниз.
– Не смог…
Пыл Никиты немного утих, когда он понял, в каком состоянии находится одногруппник. Если не знать, что безжизненное тело, болтающееся на веревке, было всего лишь голограммой, вполне можно было бы подумать, что пожухнувшего заторможенного Диму действительно только что вытянули из петли. Его бледно-серое лицо было неподвижным, как у покойника, а взгляд, устремленный в никуда, полным безысходной тоски.
– Я должен был помочь отцу, но не смог.
– Что ты заладил: «не смог», «не смог». Рассказывай, что случилось. Уверен, все можно исправить. – Никита не собирался потакать одногруппнику в его отчаянии.
Дима сжался в углу в комочек и продолжал шептать как мантру: «Не смог…»
Никита присел на корточки рядом с ним.
– Я понял, твоему отцу нужна помощь, ведь так? – тихо, но отчетливо произнес он, полагая, что это поможет достучаться до одногруппника, который от отчаяния находился в полуотключке. – Ты должен взять себя в руки. Ты же мужик! Чего раскис, как впечатлительная барышня?! Кто ж твоему отцу поможет, если ты будешь продолжать вести себя как зомби.
Слова Никиты произвели на Диму эффект, только не тот, который хотелось бы.
– Да, правильно, – горячо прошептал он, – правильно. Сам я не смог. Но ведь ты поможешь мне. Поможешь?
Дима с надеждой поглядел на Никиту.
– Поможешь что? – переспросил тот.
– Покончить с собой.
– Тьфу ты! – разозлился Никита, с силой саданув кулаком о стенку кабинки, отчего та заходила ходуном. – Мне что, магию применить, чтобы снять с тебя эту дурь?! Или лучше врезать?! Ведь не посмотрю, что ты у нас пацифист!
– Ты не понимаешь, – начал Дима, которого немного протрезвила гневная тирада одногруппника. – Это самый лучший способ помочь отцу.
– Чем это ему поможет, интересно?
– Понимаешь, его шантажируют. Заставляют делать страшные вещи. Ему приходится переступать через себя. Я боюсь, он этого не выдержит.
– И, что, твоя смерть облегчит ему страдания?! – не удержался от злой иронии Никита.
– Моя смерть лишит шантажистов крючка, на который они поймали отца. Именно страх за меня заставляет его идти на поводу тех ужасных людей.
– Ой, Димка, с логикой у тебя явно проблемы. Отец настолько не хочет тебя потерять, что выполняет требования шантажистов, но при этом ты полагаешь, что сделаешь его счастливым, если умрешь?
– Да, тут сложная логика, но я уверен, что мое решение правильное.
– А я уверен, что кто-то извне вложил эту мысль тебе в голову. Подумай, насколько ты, напичканный идеями о самоубийстве, удобен шантажистам. Можно держать твоего отца в постоянном страхе, что ты в любой момент покончишь с собой.
Лицо Димы наконец-то приобрело способность к мимическим движениям, и на нем отобразилось подобие естественных эмоций. Видно было, что парень заметил в словах Никиты разумное зерно и пытается переосмыслить ситуацию.
– Вспомни, когда и как мысль о самоубийстве появилась в твоей голове. – Никита, осознав, что ему наконец-то удалось заставить мозги Димы работать, решил правильным вопросом закрепить успех.
– Ты прав, это могла быть не моя мысль, – после нескольких минут раздумий согласился Дима.
– Рад, что ты наконец-то понял. А теперь давай так. Ты мне подробно рассказываешь о шантажистах, а я обеспечиваю тебе на какое-то время безопасность, чтобы помочь твоему отцу выпутаться из сложившейся ситуации.
– Ну что ты, Никита, – грустно вздохнул Дима, – как ты обеспечишь мне безопасность? Там играют такие люди, против которых даже мой отец бессилен. А знаешь, кстати, кто мой отец?
– Знаю, – улыбнулся Никита. – А знаешь, кто мой?
Никита решил, что может выложить Диме кое-какие факты, которые убедят одногруппника, что тот вполне может рассчитывать на защиту. Выслушав небольшой рассказ Никиты, Дима начал свой:
– Да мне, если честно, практически ничего не известно. Отец не хотел делиться со мной подробностями, полагая, что чем меньше я знаю, тем крепче сплю.
– Кстати, почему вы держали от всех в тайне, что являетесь родственниками?
– Я сам попросил отца об этом. Мне не хотелось, чтобы преподаватели делали мне поблажки, как сыночку проректора, а одногруппники относились, как к возможному осведомителю – боялись при мне вести себя естественно. Ты меня должен понять. Наверно, по той же причине никому не рассказываешь, кто твой отец?
– Да, по той же, – пришлось покривить душой Никите. – Но вернемся к шантажистам. Кто они и чего хотят?
– Кто они – понятия не имею. Судя по всему, принадлежат к элите, имеют большие возможности и большие связи, раз отец их боится. Чего хотят, тоже толком не знаю. Но догадываюсь, что это как-то связано с Большим бубном.
– Речь про украденный несколько лет назад из хранилища мертвый артефакт? – удивился Никита.
– Да. Мне кажется, вся эта грязная игра затеяна из-за него.
Вот это неожиданность. Никита полагал, что развернуто сражение, цель которого как минимум дворцовый переворот в руководстве Университета. Но битва, оказывается, идет всего-то за раритетную игрушку?! Конечно, отличной новостью было то, что происшествие никак не касалось подопечной. Однако Никита не исключал возможности, что Диму специально дезинформировали, поэтому расслабляться было нельзя.
– А какое отношение твой отец может иметь к этому артефакту? – продолжил попытки разобраться в ситуации Никита.
– Не знаю. Но речь о чем-то криминальном. Отец очень не хотел делать то, что от него требовали шантажисты. Тянул до последнего. А в ночь, когда он, не выдержав давления, выполнил часть их требований, он исчез.
– Как ты догадался, что отец все-таки согласился на условия шантажистов?
– Я видел его в тот вечер – прочитал это в его обреченном взгляде. – Дима грустно вздохнул и опять уставился в одну точку.
– А что было на следующий день? – стимулировал парня вопросом Никита. Ему не хотелось, чтобы тот опять выпал из реальности.
– На следующий день я, так же как и все, был в неведении, где отец. Пытался разузнать, что с ним. Просил Егора мне помочь. Он контактный, со всеми поддерживает приятельские отношения. Умеет информацию раздобывать.
– Получается, Егор знает, кто твой отец?
– Да, он единственный, кто знает. Теперь еще ты. Егору я рассказал об этом в день исчезновения папы.
– Егор смог узнать что-то полезное для тебя?
– Да нет, толком ничего. Но неожиданно сегодня утром отец сам вышел на связь. Сказал, что с ним все хорошо, чтобы я не волновался. И просил никому ничего не говорить.
– Он не сказал, где находится?
– Нет.
– Но, все равно, услышав голос отца, ты, наверно, немного успокоился?
– Наоборот! После разговора с ним на меня напала еще большая тревога и тоска. Я корил себя, что не могу помочь отцу. Что из-за меня ему пришлось идти на сделку с совестью. И к концу занятий у меня сформировалось решение – уйти из жизни, чтобы лишить шантажистов возможности давить на отца. Я обыгрывал эту мысль несколько часов, слоняясь по опустевшему Университету. Потом решил зайти к отцу в кабинет. Думал, может, там, среди вещей, которые любил папа, я смогу успокоиться, настроиться и наконец выполнить то, что задумал.
– Ты знал код доступа в кабинет отца?
– Знал. Там я решился. Прямо из кабинета позвонил отцу, чтобы попрощаться. Сказал скороговоркой, чтобы папа простил меня, потому что делаю это ради него. И сразу нажал отбой. Потом выскочил в коридор и побежал в туалет. Когда я открыл дверь… это был шок. Сначала я даже не понял, чем является то, что я вижу. Только потом, когда ты успокаивал девчонок, я узнал, что это была голограмма, проекция из условного будущего. Она напугала меня. Поверь, увидеть свое бездыханное тело – это ужасно. Я понял, что не смогу сделать то, что задумал. В какой-то момент я услышал шаги и спрятался в кабинке. В санузел зашла Наташа. А дальше ты знаешь.
Дима умолк, а Никита воспользовался паузой, чтобы проанализировать возможные пути развития сложившейся ситуации. Было очевидно, что придется прибегнуть либо к магии, либо к помощи отца. И, пожалуй, в данной ситуации второй вариант лучше.
– Как думаешь, голограмма – это дело рук шантажистов? – прервал размышления Никиты Дима.
– Похоже, – кивнул Никита, хотя сам не был уверен на все сто.
В этот момент у него зазвонил мобильный. Он не сомневался, что на том конце провода кто-то из девушек, и не сдержал слегка самодовольной улыбки – он успел-таки расспросить одногруппника обо всем до прихода девчонок.
– Ни я, ни Наташа не нашли Диму. Хотя обыскали все вдоль и поперек! – взволнованно прокричала в трубку Вероника. – А что там у тебя?
– А я нашел.
– Ура! – радостно заорала Ника. – А чего молчал?
– Да вот только что нашел. Спускайтесь с Наташей на первый этаж к гардеробу. Мы тоже сейчас туда подойдем.
Никита нажал отбой и обратился к одногруппнику:
– Слушай, Дима. Думаю, девчонкам ни к чему знать историю про шантажистов. Будем делать вид, что послание отправил не ты. Прикинься, что у тебя с этой лабораторной вообще не получилось. Тогда и послание, и голограмму можно будет списать на чей-то дурацкий розыгрыш. Если девушки спросят, почему ты так долго торчал в Университете, говори – занимался в библиотеке. Только если что – в малом зале. А то в большом мы сегодня с Вероникой дежурили и, как сам догадываешься, тебя не наблюдали. Все понял?
– Понял.
– А я сейчас созвонюсь с отцом, и тебя в ближайшее время заберут под охрану на пару недель, пока тут все не утрясется.
– А как же всем объяснить мое отсутствие в Университете, да еще перед самой сессией?
– За это можешь не беспокоиться, – улыбнулся Никита, – отец что-нибудь придумает.
Глава 13. Список подозреваемых
Никита передал Диму с рук на руки людям, которых прислал отец, после чего решил заскочить ненадолго в женское общежитие, чтобы убедиться, что Вероника на месте. Он надеялся, что шок, который Ника пережила пару часов назад, хотя бы на сегодняшний вечер лишил ее желания искать приключения на свою голову. Предположения Никиты подтвердились – он застал Веронику в ее комнате. Она сидела на кровати, немного растерянная, прижимаясь к Наташе. Конечно, куда же без рыженькой подруги?!
Никите нетрудно было догадаться, что перед его приходом девушки обсуждали сегодняшний инцидент – в их глазах до сих пор читался отблеск пережитого страха, но чувство собственного достоинства, которым обе подруги обладали в избытке, не позволяло им напрашиваться на утешение второй раз за день. Наташа выдавила полуулыбку, а Вероника окатила Никиту взглядом, выражавшим: «Ну, и? чего пришел?» Его умиляли попытки девушек изобразить невозмутимость, но тем не менее он вынужден был подлить масла в огонь, разыграв перед ними небольшой спектакль:
– Девочки, представляете, не успели мы с Димой до нашей общаги дойти, как у него ужасно разболелся живот. Пришлось «скорую» вызывать.
– Господи! Что сегодня за день?! – с горечью в голосе воскликнула Наташа. – Что врачи сказали?
– Сказали – аппендицит и госпитализировали Димку в областную больницу. Но вы не беспокойтесь, медики уверены, что ничего страшного – прооперируют, и будет как новенький.
– Ну, будем надеяться, все обойдется, – проронила Вероника с грустным вздохом, видимо, забыв, что хотела выглядеть невозмутимой.
– Я вот что подумал, девочки, наверно, не стоит пока докладывать Дисциплинарному совету о розыгрыше.
Никита догадывался, что даже если девушки еще и не обсуждали эту тему, то в ближайшее время она бы обязательно стала предметом их дискуссий. Конечно, все трое знали, что было грубо нарушено одно из самых строгих правил. Студентам не позволялось применять цифро-буквенные методики без разрешения преподавателей. Исключением были только особые дни: Медиана и Выпускной, когда по сложившейся много лет назад традиции профессора закрывали глаза на мелкие проказы. По мнению Никиты, шутник, напугавший молодых людей голограммой из условного будущего, стопроцентно заслуживал наказания, даже не столько за то, что применил магию в обычный день, сколько за то, каким абсурдным и жестоким был его розыгрыш. Но Никите не хотелось, чтобы инцидент получил огласку, пока не выяснится, что к чему.
– А у меня ни капли сочувствия к этому придурку нет, – горячо возразила Наташа. – Надо сдать его Дисциплинарному совету. Пусть ему столько общественно-полезных часов впаяют, чтобы до самого Выпускного хватило.
– Я думаю, отработкой он не отделается – ему явно грозит отчисление. Но дело не в шутнике. Подумайте про Димку. Ему и так операция предстоит, а тут его еще начнут дергать по поводу этого инцидента, и он узнает про ужасную голограмму с повешением.
– Да, Димку жалко, – тут же согласилась Наташа. – Он впечатлительный. Лучше ему пока не знать про этот розыгрыш.
Перекинувшись с девушками для отвода глаз еще парой фраз, Никита удалился. Он вышел на улицу, но идти в общежитие не хотелось. Он решил немного пройтись по заснеженным дорожкам студгородка. Морозный воздух имел на Никиту особое воздействие – просветлял голову и помогал сосредоточиться. А свежие мозги ему сейчас нужны были как никогда. За последние несколько дней произошло много странных событий, которые требовали глубокого анализа. Необходимо было понять, есть ли какая-то связь между этими происшествиями и какую опасность для Вероники они в себе таят.
Систематизировав информацию, полученную из разных источников, Никита выделил три фигуры, которые засветились в последних тревожных событиях и могли прямо или косвенно представлять угрозу для подопечной.
Первым в списке подозреваемых числился умелец перескакивать из состояния «суперзлой» в состояние «супердобрый». Для Никиты все еще оставалось загадкой, какую цель преследовал ректор, выдвигая ультиматум. Для чего профессору понадобилось, чтобы Вероника проникла в его кабинет? Может, хотел проверить надежность системы безопасности? Или, наоборот, проверял студентку на дисциплинированность? Конечно, сам Петр Иванович этого Никите не расскажет, зато можно попытаться выведать у Вероники, как ей все-таки удалось пробраться в тщательно охраняемый объект, и эта информация, возможно, станет ответом на вопрос о странном поведении ректора.
Второй персоной, вызвавшей подозрения Никиты, являлся преподаватель физики, на ботинке которого Вероника заметила подозрительное пятнышко. Конечно, парню слабо верилось, что на обуви Аристарха Вениаминовича была кровь. Скорее, рассеянный профессор капнул себе на ботинок по неосторожности какой-нибудь реактив. Поэтому, поразмыслив немного, Никита вычеркнул преподавателя физики из списка подозреваемых.
Оставалась еще одна, самая загадочная фигура – проректор Матвей Тимофеевич, который неожиданно оказался отцом Димы. На первый взгляд ни сам профессор, ни история с шантажистами никак не касались Вероники, но Никите не нравилось, что проникновение подопечной в кабинет Петра Ивановича и исчезновение Матвея Тимофеевича совпали по времени. И тут у Никиты родилась неожиданная догадка о том, что может связывать Веронику и проректора. Матвей Тимофеевич, как выяснилось, не любит афишировать свои родственные отношения. Значит, не исключено, что среди студентов могут быть еще какие-нибудь его родственники. Что, если Вероника приходится ему племянницей? Или даже дочерью? Это предположение необходимо было проверить как можно быстрее, ведь теперь, когда шантажисты лишились одного крючка, на который был пойман Матвей Тимофеевич, они будут искать другой.
Особняком в списке подозреваемых стоял еще один странный объект – Большой бубен. Информации, которой располагал Никита, было пока недостаточно, чтобы понять, действительно ли игра шантажистов идет вокруг этого мертвого артефакта. Да и вообще, Никита практически ничего не знал ни про восточносибирских шаманов, ни про их утерянные для Ведьмовского сообщества методики. Эту тему в его альма-матер проходили вскользь. Поэтому он наметил себе еще одну цель – нарыть как можно больше информации по этому вопросу.
Довольный тем, что ему удалось собрать воедино все подозрительные факты последних трех дней и наметить план дальнейших действий, Никита решил, что можно возвращаться к себе. Проходя мимо общежития девушек, он глянул на окно комнаты Вероники. Свет был выключен, значит, она уже спит. Ну, или пытается заснуть…
Нет, Вероника не спала и даже не пыталась заснуть. Она лежала в кровати с закрытыми глазами и думала про события сегодняшнего дня. И даже не про голограмму, которая вызвала у нее состояние, близкое к отчаянию, а про то, что в очередной раз на письмо ректора с требованием сообщить, как продвигается ее расследование, ей нечего было ответить.
У нее по-прежнему был только один подозреваемый. Тот, кто спровоцировал ее на проникновение в кабинет ректора, тот, кто единственный знал об ее намерениях туда забраться, тот, кто все время крутился где-то рядом, тот, кто и сегодня подозрительно оказался в нужное время в нужном месте, а именно в 9 часов вечера в мужском туалете на втором этаже. Вероника знала – слова Никиты о том, что он заходил в библиотеку за забытым смартфоном, были на ходу придуманной отговоркой. Ника точно помнила, что когда они ужинали в кафе, телефон был у Никиты в кармане – она заметила, как парень достал его, чтобы прочитать чью-то SMS, а затем снова сунул на место.
В висках стучала неприятная до скрежета в зубах мысль: «Неужели Никита? Неужели это все-таки он как-то замешан в краже документов и других странных событиях, происходящих в последнее время?» Логика подсказывала, что уже пора начинать расследование именно в этом направлении. Нужно было вспомнить все мелкие детали, проанализировать странные совпадения, но сосредоточиться Веронике мешал стук собственно сердца. Раньше она никогда не ощущала его работу так отчетливо. Биения были ритмичными и… оглушительными. Настолько громкими, что на их фоне трудно было расслышать, что ей там нашептывает логика. Видимо, воспоминания о том волнующем чувстве, которое охватило девушку в объятиях Никиты, заставляло сердце стучать так бешено. Она теперь все время вспоминала его объятия, стоило ей подумать о нем.
Сейчас бы поговорить с Наташей. Или хоть с кем-нибудь! Веронике было нестерпимо оставаться наедине со своими тревожными мыслями и противоречивыми чувствами. Она привстала с кровати и взяла с тумбочки смартфон, чтобы узнать, который час. Полпервого – неподходящее время, чтобы идти в гости к подруге… но можно позвонить маме. Она точно еще не спит, ведь в Славянославске, маленьком белорусском городке, расположенном на тысячи километров западнее Верхнетайгинска, сейчас было всего только полвосьмого. Вероника соскочила с кровати, накинула халат и включила ноутбук.
– Доченька, привет, ты чего это не спишь? – Мама улыбнулась и подмигнула Нике с экрана, и та невольно заулыбалась в ответ.
– Захотелось тебя увидеть…
– Ночью? Кого ты обманываешь? – Маме не надо было обладать дедукцией, чтобы догадаться о причинах такого позднего звонка – дочь чем-то встревожена.
– Нет, правда, мам, сегодня я ничего такого не натворила, никаких правил не нарушила. Это совсем не то, что ты подумала.
– Тогда что?
– Да, говорю же, ничего. – Даже если бы Вероника захотела поделиться с мамой своей проблемой, все равно не смогла бы сформулировать ее толком.
Мама, пристально поглядев на дочь, кажется, сделала для себя какой-то вывод. Она решила больше не приставать к Веронике с вопросами – бесполезно, а начала рассказывать о разных разностях: про соседей и про сослуживцев, о последних событиях в их родном городке, о своих планах на Новый год.
Мать и дочь разговорились и не замечали, что их беседа длится уже больше двух часов. Это не было для них рекордом. Они могли проболтать и всю ночь напролет. Они были близки, как подруги. Они были интересны друг другу. В какой-то момент Вероника ощутила, что тревога, которая душила ее, отступила, растворилась в маминой мягкой иронии, она уже было хотела заканчивать разговор, но тут услышала вопрос:
– Ты скучаешь по ним?
– Скучаю, – ответила Ника. Любой разговор с мамой так или иначе спотыкался на этом вопросе. Вероника поняла, что проговорит еще несколько часов – теперь поддержка требовалась маме.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?