Текст книги "История социологии ХХ века"

Социология и социолог в мире «проклятого» буржуазного общества

Критика социологического разума. Главный пункт критики франкфуртцев – разобщение теории и практики в современной социологии. Сциентизм рассматривается как один из пороков социологии, поскольку превращает научный метод в самоцель. Сциетизм далек от критики современного общества, не помогает «угнетенным» людям, игнорирует личность как ценность. Социологи сконцентрированы на обществе в целом, а не на конкретных личностях. Поэтому социология, возникшая в буржуазном обществе, не способна выйти за пределы современного социального порядка, не может найти способов, которые привели бы людей к справедливому и гуманному обществу.

Адорно критиковал социологический позитивизм и категорически отвергал разделение индивида и общества, характерное для позитивистской социологии. Отдельный социальный феномен невозможно понять вне целого (истории и общества). Поэтому Т. Адорно предлагал использовать диахронический и синхронический методы рассмотрения и изучения социальной реальности: т.е. взгляд на общество как на взаимодействие составляющих его частей – и рассмотрение его же с точки зрения генезиса и прогноза на будущее.

Критика современного эмпирического социального исследования с позиций Франкфуртской школы. В современных им социологических исследованиях:

   √ происходит «удвоение фактичности»;

   √ господствует идеология буржуазного общества (научная генерализация расценивается ими как апологетика капитализма);

   √ осуществляется манипуляция людьми;

   √ осуществляется функция поддержания существующего социального порядка;

   √ абсолютизируются результаты количественного анализа.

Франкфуртцы не выступали против эмпирического социального исследования как такового. Социология, по мнению теоретиков Франкфуртской школы, в корне отличается от естественных наук, так как исключает конструирование объективных закономерностей. Социолог должен погружаться в общество, субъект-объектную реальность или «тотальность», а не дистанцироваться от нее. Методы исследования должны проверяться не методологическим идеалом, а «самой сутью дела». Социолог не должен отрекаться от собственной субъективности, он неизбежно «партиен». Познание общества – это одновременно орудие его изменения. Главная цель социологии, таким образом, – объединить теорию и практику, восстановить отношения между ними для их взаимного обогащения.

Эстетическая альтернатива отчуждению и рациональности

Элитарные формы культуры. Роль социологии искусства и культуры в трактовке социальных процессов в целом. Апология авангарда в искусстве. Франкфуртцы (особенно Т. Адорно и Г. Маркузе) считали, что именно через искусство возможно частичное освобождение от буржуазного общества. Однако и в эту область вторгается рационализация, и здесь устанавливается система господства, характерная для западной цивилизации. Т. Адорно писал о музыке как о голосе человеческой личности, раздавленной капиталистическим отчуждением. Искусство авангарда, особенно авангардная музыка, по мнению Т. Адорно, помогает выразить протест против современного общества: организованное отсутствие смысла в музыке опровергает смысл организованного общества. Искусство авангарда помогает разоблачить современное общество, разрушить устоявшиеся типы мышления, освободить человека.

Где истина?

Истинный путь познания – преодоление фактов во имя Иного. Идеал – полное человеческое существование в единстве с природой, свободное развертывание телесно-природной и духовной сущности человека. Здесь обнаруживается сходство с идеалами К. Маркса о духовном и телесном самосовершенствовании человека, о построении нового общества, в котором люди будут находиться в гармонии с самими собой и друг с другом. Подлинное искусство выражает истину человеческого существования в гармоничном единстве человека с природой.

Франкфуртцы говорили о протесте против современного общества во имя появления «радикально иного», отменяющего предыдущее развитие человечества. Истинная природа буржуазного общества открывается группам интеллектуалов, безжалостно подавляемым авторитарными режимами, а также маргинальным группам. Эта категория людей, выбрасываемых за борт западной цивилизацией, является основным человеческим ресурсом радикальных перемен; это жители «третьего мира», не вовлеченные в процесс модернизации и Просвещения: радикально настроенные интеллектуалы, наркоманы, представители сексуальных меньшинств, инфантильная и нетрудоспособная молодежь, безработные и преступники. М. Хоркхаймер возлагал все надежды на «критически мыслящую интеллигенцию», которая одновременно социально обусловлена и свободна от этой обусловленности в силу своей способности к критической рефлексии.

Авторитарная личность. Основные характеристики исследования

Т. Адорно был руководителем исследовательского коллектива, ответственным редактором коллективной монографии, в которой зафиксированы результаты проекта. Коллектив составили социальные психологи: Р. Невитт Сэнфорд, Дэниэл Дж. Левинсон, Эльза Френкель-Брюнсвик. Теоретическую основу проекта разрабатывал Т. Адорно, опираясь на идеи «Диалектики просвещения», а также понятие «авторитарного характера», разработанное Э. Фроммом. Проект кроме того невозможно понять, не зная основ психоанализа З. Фрейда (таких понятий, как «бессознательное», «амбивалентность психики», «навязчивые состояния», «проекция», «вытеснение», «рационализация», «агрессия»). Авторитарная личность– основа всех тоталитарных режимов. Это тип социального характера, основная черта которого – самоидентификация с авторитетом и утверждение через эту идентификацию своей силы и привилегированности. Это человек, который, по словам Э. Фромма, «бежит от свободы», отказывается от своей независимости, стремится слить свое Я с кем-нибудь или с чем-нибудь внешним, чтобы таким образом обрести силу, недостающую ему самому.

В целом данный проект был попыткой осуществить одну из основных целей «критической теории общества». А именно: сосредоточиться на самом человеке, его мыслях, деятельности, понять, как социальное бытие человека воздействует на политический порядок, на успех или неуспех определенных идеологий; попытаться найти хотя бы некоторые способы освобождения человека от всего того, что навязывается ему существующей системой господства.

Основная цель проекта: описание «нового антропологического типа» – авторитарного характера.

Прагматический смысл: наука должна стать орудием борьбы против потенциальной угрозы фашистского мышления.

Задача исследования: установление соответствия между глубинной психологической динамикой личности и ее «поверхностными чертами» (например, предрассудками).

Основная идея: уловить связь между социальной средой и идеологическими чертами человека.

Основная гипотеза: убеждения индивида отражают определенный образ мышления, который является выражением скрытых черт индивидуальной структуры характера.

Личность понималась здесь скорее как диспозиция, потенциальная готовность к действию, нежели как актуальное поведение, а социальный характер рассматривался как особая устойчивая организация потребностей в конкретном культурном климате и как детерминанта идеологических предпочтений.

Потенциально фашистский индивид — основной предмет данного исследования. Это индивид, чья структура делает его особо восприимчивым к антидемократической пропаганде.

Антисемитизм как одна из основных черт авторитарной личности в большей степени базируется на субъективных факторах и социальной ситуации, в которой находится антисемит, чем на подлинных свойствах евреев, и детерминацию антисемитской установки следует искать прежде всего в личности носителя. Гипотезы в связи с этим: антисемитизм – не изолированное явление, а часть идеологической системы; восприимчивость индивидов к таким идеологиям зависит в первую очередь от их психологических потребностей.

Основные вопросы, поставленные исследователями в рамках проекта «Авторитарная личность»:

   √ как возникает антидемократический способ мышления?

   √ какие личностные факторы структурируют такое мышление?

   √ насколько широко авторитарные индивиды («фашизоидные» личности) распространены в исследуемом обществе?

   √ как получается, что одни воспринимают фашистские идеи, а другие – нет?

Методика исследования — измерение определенного множества мыслительных содержаний в группах испытуемых (интервьюируемых), а затем определение с помощью стандартизированных статистических методов того, как эти мыслительные содержания соотносятся друг с другом. Использованные шкалы качественно оценивают черты авторитаризма: антисемитизм, этноцентризм, политико-экономический консерватизм. На основе этих шкал построена шкала фашизма – F-шкала как непосредственно замеряющая «фашизоидность» (склонность к фашизму) в личности. Вопросники, использованные в этом исследовании, по мнению ученых, – не просто инструмент для сбора данных, а «клапаны» для «выхода наружу» глубоко лежащих личностных установок, спонтанно выражающих фашистские идеи или испытывающих их влияние.

F-шкала включает девять базовых личностных переменных:

   √ традиционность (сильная привязанность к ценностям своего сословия или класса);

   √ авторитаризм (некритическое подчинение авторитетам собственной группы);

   √ авторитарная агрессия (стремление выискивать людей, не уважающих ценности и традиции для того, чтобы осудить и наказать их);

   √ анти-интрацепция (неприятие фантазии и эмоциональной чувствительности);

   √ суеверность и стереотипность мышления (склонность к мышлению в жестких категориях и мистическая вера в судьбу);

   √ силовое мышление и культ силы (мышление в категориях господство – подчинение, сильный – слабый, вождь – последователи, идентификация с образами, воплощающими силу, демонстрация силы);

   √ деструктивность и цинизм (общая враждебность);

   √ проективность (предрасположенность к вере в мрачные и опасные события, проекция собственных неосознанных импульсов на внешний мир);

   √ сексуальная озабоченность (чрезмерный интерес к сексуальным вопросам («происшествиям»))[2]2
  См. об этом подробнее: Адорно Т., Невитт Сэнфорд Р., Френкель-Брюнсвик Э., Левинсон Д.Дж. Исследование авторитарной личности / Под ред. В.П. Култыгина. – М.: Серебряные нити, Академия исследования культуры, 2001. С. 52–67.


[Закрыть].

Синдромы личностей с предрассудками (потенциально фашистских индивидов): общее – стереотипность мышления, антисемитизм и расизм:

   √ синдром поверхностной зависти (основная черта — страх перед социальной конкуренцией, основная группа или категория — мелкие торговцы, чернокожие);

   √ конвенциональный или конформистский синдром (основная черта — мышление в категориях «своих» и «чужих»; основная группа — высшие и средние слои общества);

   √ авторитарный синдром (основная черта — слепая вера в авторитет, агрессия по отношению к слабым; основная группа — низший средний класс);

   √ бунтовщик и психопат (основная черта — слепая ненависть к авторитету и бессознательное восхищение им; основная группа — безработные, люди опасных профессий);

   √ фантазер или чудак (основная черта — создают псевдореальность с помощью коллектива; основная группа — старики и пенсионеры);

   √ манипулятивный синдром, или «функционер» (отсутствие эмоциональных связей, сверхреализм; основная группа — инженеры, менеджеры, бизнесмены).

Надо добавить, что исследователей интересовали и личности, свободные от предрассудков. В своей работе они представили также примерную типологию индивидов без предрассудков, которые, по мысли ученых, не склонны к фашизму[3]3
  Там же. С. 295–311.


[Закрыть]. Один из основных выводов исследования: лица, наиболее восприимчивые к фашистской пропаганде, имеют общие характерные особенности, складывающиеся в единый синдром. Лица, отвергающие фашизм, в большей мере отличаются друг от друга.

Синдромы личностей, свободных от предрассудков (такие синдромы являются менее «типизированными» и схематичными, однако в основном это личности, которые, несмотря на отсутствие предрассудков, не могут все же активно выступить против существующей системы господства, являются политически пассивными):

   • «закостенелый»: отсутствие предрассудков здесь является случайным, не базируется на определенном опыте, не вписано в структуру характера, а выводится из внешних идеологических форм (чаще всего – борьба за права меньшинств); социальная категория — молодые «прогрессивные» люди, особенно студенты;

   • «протестующий»: такой человек целиком руководствуется своей совестью, независимой от внешних законов, по чисто моральным причинам протестует против социального гнета или экстремальных предрассудков, таких как расовые; социальная категория – выходцы из среднего сословия, пережившие тяжелые семейные конфликты;

   • «импульсивный»: личность, относительно свободная от деструктивных импульсов, склонная симпатизировать всем, кого считает угнетенными; социальная категория – лица с «асоциальными» характерами (такие как воры, проститутки, некоторые психопаты, а также актеры);

   • «непринужденный»: характеризуется крайним нежеланием принимать какие-либо решения, пацифистской установкой в жизни, неагрессивностью, такие люди хорошо относятся к женщинам и признают их власть; социальная категория – выходцы из нижнего уровня среднего сословия;

   • «врожденный либерал»: характеризуется открытостью, особенно ценит автономию и независимость личности, эмоциональность («гражданский кураж» – острая реакция на несправедливость), эстетические интересы; неэгоистичен, социальную категорию здесь выявить чрезвычайно трудно.

Библиография

Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика просвещения / Пер. М. Кузнецова). – М.; СПб.: Медиум, Ювента, 1997.

Адорно Т., Невитт Сэнфорд Р., Френкель-Брюнсвик Э., Левинсон Д.Дж. Исследование авторитарной личности / Под ред. В.П. Култыгина. – М.: Серебряные нити, Академия исследования культуры, 2001.

Адорно Т. Типы и синдромы. Методологический подход (фрагменты из «Авторитарной личности») // Социологические исследования. 1993. № 3. С. 75–85.

Адорно Т. Избранное: Социология музыки. – М.; СПб., 1998.

Маркузе Г. Одномерный человек. – М., 1994.

Маркузе Г. Эрос и цивилизация. – К., 1995.

Современная западная социология. Словарь. – М.: Политиздат, 1990.

Баталов Э.Я. Философия бунта. – М., 1979.

Давыдов Ю.Н. Критика социально-философских воззрений Франкфуртской школы. – М., 1977.

Давыдов Ю.Н. Социальная философия Франкфуртской школы. – М. 1978.

Дмитриев А.Н. «Число зверя»: к происхождению социологического проекта «Авторитарная личность» // Социологические исследования. 1993. № 3.

Ритцер Дж. Современные социологические теории. 5-е изд. – М.; СПб.; Н. Новгород и др., 2002. С. 82–83, 161–214.

Юдин А.А. Парадоксы Великого Отказа // Маркузе Г. Эрос и цивилизация. – К., 1995.

История теоретической социологии. Т. 2 / Под ред. В.Н. Фомина. – М., 1998. С. 512–542.

История теоретической социологии. Т. 3 / Под ред. И.Ф. Девятко. С. 407–424.

История социологии в Западной Европе и США / Отв. ред. Г.В. Осипов. – М., 1993. С. 310–329.

Дмитриев А.Н. Опыт сотрудничества П. Лазарсфельда и Т. Адорно в исследовании массовой коммуникации // Социологический журнал. 1997. № 3.

Миллс Ч.Р. Властвующая элита. – М., 1959.

Монсон П. Юрген Хабермас и современность // Монсон П. Современная западная социология: теории, традиции, перспективы. – СПб., 1992. С. 307–345.

Хабермас Ю. Демократия. Разум. Нравственность. – М., 1995.

Хабермас Ю. Модерное сознание времени и его потребность в самоудостоверении // Философские науки. 1997. № 2, 3, 4.

Хабермас Ю. Формальная и эмпирическая прагматика // Современная зарубежная социология (70–80-е гг.). – М., 1993.

Хабермас Ю. Вовлечение другого. – М., 2001.

Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия (фрагменты) // Личность. Культура. Общество. – М., 2003. – Т. 5. № 1/2. С. 254–263.

Вопросы и задания для самопроверки

1. Каковы «пороки» традиционной социальной теории и, в частности, социологии с позиции М. Хоркхаймера и Т. Адорно?

2. Каковы задачи критической социальной теории?

3. Что такое «просвещение» в понимании представителей Франкфуртской школы?

4. Назовите основной методологический принцип построения теории общества, предлагаемый учеными Франкфуртской школы.

5. Каким становится человек в результате распространения просвещения?

6. Какие понятия заимствовали франкфуртцы у К. Маркса? У М. Вебера? У З. Фрейда?

7. Раскройте понятие отчуждения в свете идей Франкфуртской школы. Что нового внесли франкфуртцы в это понятие?

8. Какие люди не подверглись отчуждению и могут противостоять негативным процессам просвещения?

9. Есть ли у М. Хоркхаймера и Т. Адорно позитивная программа преобразования «больного общества»?

10. Если Т. Адорно и М. Хоркхаймер критиковали позитивистскую социологию и эмпирические исследования, проводимые позитивистами, то как стал возможен проект «Авторитарная личность»? Опишите основную методику исследования, примененную в этом проекте.

11. Оцените значение концепции «авторитарного характера» Э. Фромма для эмпирических исследований, проведенных под руководством Т. Адорно. Как изменилось это понятие внутри самого исследования? Перечислите основные черты авторитарной личности.

12. Какие идеи психоанализа были использованы при построении теоретического фундамента исследовательского проекта «Авторитарная личность»?

13. Как участники проекта понимали антисемитизм?

14. Как была построена F-шкала?

15. Каковы результаты исследований американского общества в рамках проекта «Авторитарная личность»?

Записная книжка по истории социологии: выдержки из работ классиков социологии

«Путь человека к науке Нового времени пролегает через отречение от смысла» (Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика просвещения. – М., 1997. С. 18).

«Миф превращается в просвещение, а природа – всего лишь в объективность. Усиление своей власти люди оплачивают ценой отчуждения от всего того, на что их власть распространяется» (Там же. С. 22).

«Дистанцированность субъекта от объекта, предпосылка абстракции, имеет своим основанием ту дистанцию к вещи, которая приобретается господином посредством подданного» (Там же. С. 27).

«Всеобщность мысли, как ее развивает дискурсивная логика, господство в сфере понятия выстраиваются на фундаменте господства в действительности» (Там же. С. 28).

«Дедуктивной формой науки… отображаются иерархия и принуждение. Подобно тому, как первыми категориями репрезентировался организованный род и его власть над его членами, логический порядок в целом, правила взаимозависимости, объем и смычка понятий основываются на соответствующих отношениях социальной действительности, на разделении труда» (Там же. С. 36).

«Мир как гигантское аналитическое суждение, единственное, что еще остается от всех грез науки, есть явление, сходное с космическим мифом, связывающим смену весны и осени с похищением Персефоны» (Там же. С. 43).

«Господство оплачивается не просто отчуждением человека от порабощаемых им объектов: с овеществлением духа заколдованными становятся отношения самих людей, и даже отношение единичного к себе самому. Последний сморщивается до размеров узлового пункта конвенциональных реакций и способов функционирования, объективно от него ожидаемых. Анимизм одушевил вещь, индустриализм овеществляет души» (Там же. С. 44).

«Технический процесс, в который опредмечивает себя субъект после искоренения себя из сознания, свободен от многозначности мифологического мышления, равно как и ото всякого смысла вообще, ибо разум сам становится тут всего только подсобным средством всеобъемлющего экономического аппарата» (Там же. С. 46).

«С развитием городского товарного хозяйства сумрачный горизонт мифа озаряется солнцем калькулирующего разума, под чьими леденящими лучами вызревают всходы нового варварства. Под давлением господства человеческий труд с незапамятных времен уводил прочь от мифа, в зоне влияния которого он неизменно вновь и вновь оказывается в условиях господства» (Там же. С. 49).

«Проклятием безудержного прогресса является безудержная регрессия» (Там же. С. 53).

«На пути от мифологии к логистике[4]4
  Здесь имеется в виду математическая логика.


[Закрыть] мышлением был утрачен элемент рефлексии над самим собой, и сегодня машинерия изувечивает людей, даже когда вскармливает их. Но в облике машины отчужденное рацио движется к такому обществу, которое способно примирить мышление в его окостенелой форме в качестве равным образом как материальной, так и интеллектуальной аппаратуры с освобожденной живой мыслью и соотнести его с самим обществом как с его реальным субъектом» (Там же. С. 54–55).

«Просвещенное человечество не в состоянии выбраться из ловушки: не в состоянии ликвидировать мышление, являющееся органом господства… Просвещение разоблачает самого себя» (Там же. С. 56–57).

«В самом начале исследования относительно потенциального фашистского индивида исходным пунктом наших размышлений был антисемитизм. Солидаризируясь с большинством обществоведов, авторы разделяют точку зрения, согласно которой антисемитизм в значительно большей степени базируется на субъективных факторах и общей ситуации, в которой находится антисемит, чем на подлинных свойствах евреев. Детерминацию антисемитской установки следует искать прежде всего в личности ее носителя. Поскольку этот акцент на структуру характера с необходимостью выдвигает на первый план не исторические или социологические, а психологические подходы (хотя в конечном счете все эти три аспекта можно отграничить друг от друга только условно), мы стремились объяснить существование антисемитских представлений причинами общественного характера. Более того, вопрос ставился следующим образом: “Каким образом получается так, что определенные люди принимают такого рода идеи, в то время как другие – нет?” И поскольку исследование с самого начала ориентировано на вышеупомянутую гипотезу, мы исходили из предположений, (1) что антисемитизм не есть особое изолированное явление, а часть объемной системы, и (2) что восприимчивость индивида к такого рода идеологиям в первую очередь зависит от психологических потребностей» (Адорно Т., Невитт Сэнфорд Р., Френкель-Брюнсвик Э., Левинсон Д.Дж. Исследование авторитарной личности. – М.: Серебряные нити, Академия исследования культуры, 2001. С. 16–17).

«Что касается предварительных выводов и гипотез относительно антидемократических индивидов, то прежде чем их можно будет признать окончательными, они должны быть подвергнуты многочисленным тщательным наблюдениям – во многих случаях с помощью количественного анализа. Чтобы с уверенностью можно было сказать, что множество мнений, линий поведения и представлений о ценностях, демонстрируемых тем или иным индивидом, действительно представляют собой консистентную структуру или организованное целое, необходимо самым интенсивным образом исследовать этого индивида. Известна лишь одна методика, позволяющая установить, образуют ли групповые мнения, типы поведения и представления о ценностях определенные образы мышления, из которых одни более распространены, чем другие. Она заключается в том, чтобы измерить определенное множество мыслительных содержаний в заранее определенных группах испытуемых, а затем с помощью стандартизированных статистических методов определить, какие из них соотносятся друг с другом…» (Там же. С. 17).

«Между тем у индивида могут быть и “тайные” мысли, которые он, если это возможно, ни при каких обстоятельствах не выдаст. Это могут быть мысли, в которых он не желает признаться самому себе. Это могут быть мысли, о которых он не говорит вслух, поскольку они настолько смутные и неупорядоченные, что он не способен выразить их в словах. Найти доступ к этим скрытым тенденциям особенно важно, потому что, по-видимому, именно здесь находится потенциал для демократических или антидемократических идей и действий в решающих ситуациях.

То, что люди говорят, и в известной степени даже то, что они думают на самом деле, не в последнюю очередь зависит от духовного климата, в котором они живут. Если этот климат меняется, то один приспосабливается к нему быстрее, чем другой. Если заметно усилится антидемократическая пропаганда, то некоторые люди быстро воспримут ее и тут же передадут дальше, другие же – только если им покажется, что “этому верят все”, третьи же не поддадутся и в этих условиях. Иными словами, индивиды очень различны в своей предрасположенности к антидемократической пропаганде, в своей готовности проявить антидемократические тенденции. Для того чтобы измерить фашистский потенциал в этой стране (США. – Прим. ред.), представляется необходимым исследовать идеологию на этой “ступени готовности”… Точно так же, как и открытое вербальное высказывание, откровенное действие в большой мере зависит от социально-экономической ситуации, однако различные индивиды сильно отличаются друг от друга своей готовностью к тому, чтобы дать втянуть себя в активные действия. Исследование этого потенциала является частью исследования общей идеологии индивида. Выводы относительно того, какие и какой интенсивности мнения, типы поведения и представления о ценностях могут подвигнуть индивида на действия, и какие личностные факторы способны удержать его от них, имеют большое практическое значение» (Там же. С. 18–19).

«Теоретически объективность и рациональность идеологии определяют прежде всего те переменные характера, которые составляют часть Я, ту часть структуры характера, которая оценивает реальность, интегрирует другие его части и наиболее сознательно реагирует.

Именно Я опознает нерациональные силы в характере и берет на себя ответственность за них. На этом базируется наше убеждение, что в основе поисков психологических детерминант идеологии лежит надежда на то, что люди могут стать разумнее» (Там же. С. 26).

«Остается открытым вопрос, до какой степени и может ли вообще фашистской угрозе противостоять психологическое оружие. Психологическое “лечение” предубежденных личностей проблематично как из-за большого их количества, так и потому, что они, конечно, не больны в обычном смысле слова и, как мы видим, по крайней мере на поверхностном уровне часто лучше “приспособлены”, чем личности без предрассудков» (Там же. С. 269).