Текст книги "Когда загорится Луна"

Призраки прошлого

Леший, в отличие от нового соседа по дому, не спал почти всю ночь. Он вообще давно превратился в существо преимущественно ночное.

Именно в темное время суток к нему приходила музыка. Ее хотелось записать, но с момента гибели Си Леший перестал это делать. Как пришла, так и уйдет. Депрессия? Нет, ею здесь и не пахло. Боль от гибели родного человека? Да, она всегда оставалась с ним. А музыка… Тася говорила, он так себя наказывает. Возможно. Лёша должен был заметить, что с Симоной творится неладное, и защитить ее. А теперь? Что теперь? Ничего, пустота. И от этой пустоты больше не спасала музыка.

Однако стоило признать – выставка его вдохновила. У Демьяна действительно был талант, и дело не в магии Пепла, а в видении мира. Его картины были очень яркими, насыщенными цветом. Они заставляли «проваливаться» в мир художника. Наверное, поэтому после выставки музыка в голове у Лешего звучала особенно настойчиво. Под утро он сдался, поднялся и достал из стола давно забытую нотную тетрадь. Набросал мотив, не дававший покоя, создал изломанный ритм обилием восьмых и шестнадцатых, а затем попробовал наиграть на гитаре – тихо, чтобы никого не разбудить.

– Посмотрите, кто взялся за музыку! – послышался ядовитый голос у него за спиной.

Леший едва не выронил гитару и медленно обернулся.

На этот раз Симона совсем не казалась живой. Наоборот, она была полупрозрачной, одетой в ночную сорочку, с распущенными светлыми волосами.

– Это не ты, – резко проговорил Леший. – Тебя больше нет.

– Какой ты жестокий, братик! – Си искривила пухлые губки. – Необязательно тыкать в мои недостатки.

– Зачем пришла?

– Чтобы напомнить… – Сестра хищно усмехнулась. – О том, как ты меня не спас. Успокоился, братик? Так я не дам тебе покоя!

В комнате резко распахнулось окно. Леший повернулся на стук, а когда обернулся, Си исчезла. Он медленно опустил гитару на пол и закрыл лицо руками. Почему? Почему он не мог просто ее отпустить? Уже полгода прошло! И все чаще Лёше казалось, что это он держит сестру в мире живых. Но как это изменить?

– Лёш! – В дверь забарабанила Тася. – Лёш, у тебя все хорошо?

– Да. – Он распахнул дверь и замер на пороге. – Окно открылось. Ветер, наверное.

Младшая сестренка, похожая на сонного воробья, недоверчиво насупилась.

– Опять она? – спросила прямо.

Леший кивнул. Тася только тяжело вздохнула.

– Раз уж мы все не спим, идем на кухню, что ли? – предложила она. – Выпьем чаю. Уверена, и Дёмка подтянется.

Демьян, кстати, действительно подтянулся, стоило закипеть электрочайнику. Плюхнулся на место, обычно принадлежавшее Симоне, с левого края стола, протянул руки за чашкой, от которой шел густой пар. Кажется, он еще даже не проснулся.

– Тебе сегодня идти на пары? – спросила Тася, и Демьян отрицательно покачал головой. – Тогда почему так рано поднялся?

– У меня есть мысль. – Кажется, Дёме все же удалось продрать глаза. Он глотнул обжигающегорячий чай и поморщился. – У вас ведь сохранились фото Симоны?

– И этот с утра туда же…

– Сохранились, – ответила Тася. – А зачем они тебе?

– Хочу нарисовать ее портрет, – огорошил художник. – Подумал, если я смогу его оживить, то Симона ответит на наши вопросы. Правда, я еще не пробовал оживлять по собственному желанию. Да и кто даст гарантию, что изображение станет настоящим воплощением вашей сестры?

– Но идея хороша, – торопливо согласился Леший. Ответы! То, чего он так желал вот уже полгода. Если у Демьяна получится, это будет чудо. И возможно, тогда Симона навсегда покинет их дом.

– Я дам тебе ее последнее фото, за два дня до смерти, – добавила Тася. – Попробуй.

– В субботу поеду на студию и там попытаюсь, – ответил Демьян. – Мне почему-то кажется, проще будет это сделать не дома. Тут и так… своеобразная атмосфера. А на студии у меня уже получалось оживить Весну.

– Студия так студия, – кивнул Леший. – В субботу совершенно свободен.

– Не знаю, справлюсь ли за день. Смотря какой портрет рисовать. Если полноцветный, неделя уйдет, не меньше.

– Простой карандаш? – предложила Тася.

– Не уверен, что тогда Си оживет.

– Но дракон ведь тоже не был цветным. Даже профессионально нарисованным. Тем не менее он ожил. Думаю, здесь важнее посыл.

– Нужно испробовать все варианты, – решительно проговорил Лёша. – Сначала простые, затем более сложные и затратные по времени. И если получится… я твой должник.

– Не выдумывай, – отмахнулся Демьян. – Это и мне тоже нужно. Почему-то кажется, Симона знала больше, чем Соколов. Просто ее теперь нет, а он остался в мире живых. Вот и выходит: ему можно задать вопросы. Только от ответов больше вреда, чем пользы.

Демьян нырнул куда-то в свои мысли, а Леший допил чай и поднялся на ноги.

– Прогуляюсь, – сказал он.

– Так рано? – Тася встревоженно посмотрела на брата.

– Да, хочу немного пройтись.

На самом деле после бессонной ночи и ее видений хотелось остудить голову. Лёша натянул джинсы, рубашку, накинул куртку и вышел в последнее ноябрьское утро. До декабря оставался ровно один день. Он не солгал сестре – действительно хотел подумать. По пути перебирал в голове все, что удалось узнать за последние полгода, и понимал, как это мало. Его мир превратился в воронку. Она поглощала все, до чего могла дотянуться, – мечты, стремления, даже близких…

Почему-то вспоминалась не Си, а отец с матерью. Они казались вечными и незыблемыми и тогда, семь лет назад, вызывали глухое раздражение своими постоянными нотациями. Теперь же не у кого было попросить совета. Скользкая ночная дорога сделала свое дело. Леший спрашивал себя, почему не поехал с ними тогда, и не находил ответа. Просто взбеленился на ровном месте, в последний момент отказавшись от запланированной поездки к друзьям семьи. Друзьям… которые испарились, оставив на могиле родителей венок со слезливой надписью: «Помним, любим…» Все стандартно! И никто из тех, кого мать с отцом считали друзьями, больше не появился на пороге. Забавная штука жизнь.

Под ногами хрустел ледок на лужицах. В голове звенели фанфары от недосыпа. Все прошло… Забылось, осталось облаком в памяти. А вот смерть Си нависала над головой, не давала дышать. С возрастом все воспринимается иначе! И приходит понимание, насколько неотвратима смерть.

Минут через двадцать Леший свернул обратно к дому. Временами казалось, кто-то смотрит в спину. Он оборачивался, никого не обнаруживал и шел дальше, пока не скрылся за забором от чужих взглядов. Увы, не от всего остального. Бетховен тут же подставил лобастую голову. Лёша потрепал его за уши, насыпал в миску корм, а уже затем вошел в дом. И где все? Потом уловил голоса, доносившиеся из комнаты Таси.

– Эй, вы что тут делаете? – заглянул он в дверь.

– Взламываем сайты с ограниченным доступом, – ответила сестра, даже не обернувшись. Она забралась на стул с ногами, как попугай на жердочку, и что-то высматривала на мониторе, а Дёма нависал над ее плечом.

– И что вы там ищете? – поинтересовался Леший, плюхаясь на застеленную кровать.

– Вчерашний день, Лёш, – недовольно фыркнула Тася. Она всегда так делала, когда хотела, чтобы ей не мешали.

Брат и не собирался. Он закрыл глаза, погружаясь в полудрему. Слышно было только щелчки клавиш. Кажется, Леший уснул, а проснулся от звонкого:

– Смотри, Дём! Кажется, оно!

– Что там? – Лёша приподнял голову.

– Копии старых документов о Знаке Пепла, – откликнулся Демьян, наклоняясь к монитору.

Леший поднялся и замер за спиной у сестры и друга. Он внимательно читал отсканированный кем-то рукописный текст. А тот был очень даже любопытным. Например, автор текста утверждал, что в древности способностью взаимодействовать с природой отличались многие, но постепенно выродились, приблизительно веке так в двенадцатом, и после счет пошел на единицы. Причем нигде не упоминалось, что сила Пепла проявлялась раз в сто лет. Да, тех, кто ею обладал, за последние века можно было по пальцам пересчитать, однако они были и далеко не все плохо кончили.

– Здесь написано, что магия Пепла в чем-то сродни стихийной, – задумчиво проговорил Демьян. – Только мои ожившие картины никак в это не вписываются.

– Помнишь, что утверждал Соколов? – откликнулся Леший. – Сила Пепла каждый раз проявляется индивидуально. Твоя связана с талантом к живописи, у кого-то иначе. Все логично.

– Угу, а еще тут указано, что не всегда Знак Пепла проявляет себя, – задумчиво проговорила Тася. – И человек может никогда не узнать, что отмечен какой-либо силой. Зависит от обстоятельств. Видимо, Демьян слишком волновался перед выставкой, поэтому магия и включилась. Если бы его жизнь была более спокойной, все обошлось бы без оживших полотен.

– Нужно лечить нервы, да? – растерянно улыбнулся Дёма.

– Скорее, учиться владеть собой, – ответил Леший. – Но это мы и так поняли. Что еще интересного?

– Здесь сказано, что магия может так же просто сойти на нет, – заявила Тася, дочитав до конца. – Если необходимость в ней отпадет. И, между прочим, никакого указания на то, что Знак Пепла означает непременную угрозу для мира. Глупости все это! Наоборот, это указывает на грядущие перемены и вероятные катаклизмы. Так что нужно развивать подобные способности, чтобы обошлось без жертв.

– Тем не менее на меня напали, – напомнил Дёма. – Видимо, такие же личности, как Соколов. «Слышу звон, да не знаю, где он».

– Если их вообще интересовала твоя магия, а не, допустим, деньги, – фыркнула Тася.

– Да как-то они не были похожи на грабителей.

– В любом случае итог один: учиться и развиваться, иначе все плохо кончится.

И Таисия закрыла вкладку сайта.

– Больше ничего? – уточнил Леший.

Сестра отрицательно покачала головой.

– Тогда я поехал к заказчику, может, удастся найти подработку на воскресенье. А вы тут без меня не взламывайте Всемирную паутину, не хочу пропустить что-то интересное.

– Обещаю, братик, – усмехнулась Тася.

И Леший пошел в свою комнату, чтобы переодеться и ехать на встречу.

На самом деле у него в запасе было еще два часа. Просто возникло непреодолимое желание остудить голову. Поэтому, вместо того чтобы сесть на автобус, Леший брел вдоль знакомых улиц. Под ногами трещал ледок, с неба срывалась белая крошка. Мир казался черно-белым, и сейчас ему не помешало бы немного красок с картин Демьяна. Лёша пытался уложить по полочкам все, что удалось узнать о Знаке Пепла, и понимал: им известны крохи. И как с ними быть, сложно сказать.

Белые мухи превратились в пушистые хлопья, когда Леший вошел в тепло кафе. Его возможный заказчик уже сидел за столом и пил кофе, увидел музыканта и кивнул.

– Добрый день, – проговорил Лёша, присаживаясь напротив и тоже заказывая кофе, потому что в голове плыл туман.

Официантка ушла выполнять заказ.

– Какой у вас праздник? – спросил Леший.

– День рождения супруги, – ответил заказчик, мужчина лет сорока. – В это воскресенье в шесть часов, ресторан «Мальва».

– Сколько это займет времени?

– Три часа. Мне посоветовали вас как замечательного исполнителя.

– Польщен, – кивнул Леший. – Репертуар?

– Типичный для дня рождения.

Разговор шел по накатанной. Лёша уточнял вкусы именинницы, предлагал варианты музыкального сопровождения праздника, даже ознакомился со сценарием. На цене сошлись легко, поэтому час спустя Леший выходил из кафе с авансом и записями в блокноте. Очередная пьяная вечеринка… Ничего больше, а хотелось… хотелось играть свое. Вернуться на большую сцену тоже было бы неплохо. Увы, кажется, свой шанс он упустил, что бы ни обещал Тасе. Так что лучше дни рождения и свадьбы, чем пустые карманы. Может, когда-нибудь он и осуществит свою мечту, запишет диск с собственной музыкой, но пока это были лишь мысли, к их воплощению еще идти и идти.

Мимо промчалась машина, обдав брюки Лешего ледяной жижей. Он тихо выругался и ускорил шаг. Хотелось, чтобы поскорее наступила суббота и Демьян попробовал нарисовать Симону. Хотелось, да! Но при этом в душе жил страх. Если сестра появится, какой она будет? Насколько… живой?

А дома Тася развила бурную деятельность. Она не ограничилась одним фото. Наоборот, фотографии устилали весь стол в гостиной. Си любила фотографироваться, всегда улыбалась на камеру, но большинство снимков хранилось на флешках, а вот распечатанных было не так много. Тем не менее их хватило, чтобы устроить бедлам на столе.

– О, Лёшка! – заметила его Тася. – Иди к нам, мы с Демьяном выбираем фото. Как думаешь, на котором Си наиболее яркая?

– На всех, – буркнул Леший.

– Ну, Лёш! Надо же выбрать.

Пришлось присоединяться к поискам. Леший помнил многие из этих фото. На том, где Си в голубой кофте, ей как раз исполнилось восемнадцать. А рядом – с двадцатого дня рождения. Еще одно – на берегу моря. Единственный раз после детского дома, когда Лёша и Тася вырвались отдыхать со старшей сестрой. Обычно она ездила куда-то с друзьями, а тут они с Таськой сидели на песочке, а Леший их фотографировал, на фото попала его тень.

– Эта! – указал вдруг Демьян.

Лёша закусил губу. Именно это фото стояло на могиле Симоны в обычной деревянной раме. На нем она лучезарно улыбалась – как, впрочем, и всегда. Но в глазах уже было что-то… потустороннее. Будто она смотрела куда-то сквозь фотографа. Видела нечто, ему незаметное.

– Почему эта? – поинтересовалась Тася, которая держала в руках совсем другую фотографию.

– Здесь я вижу ее… живой, – ответил Дёма и отвел взгляд.

– Ему рисовать, пусть сам выбирает, – вмешался Леший. Кстати, для фото на кладбище он лично отнес этот снимок и готов был согласиться с Дёмой. Си здесь выглядела очень настоящей, будто сейчас заговорит.

– Значит, забирай, – пожала плечами Тася.

Демьян взял фотокарточку.

– Я с тобой пойду в мастерскую, – напомнил Леший.

– А если она при тебе не оживет?

– Не попробуем – не узнаем. И потом, ты ведь сначала в карандаше будешь рисовать. Почувствуешь, как надо, я уверен.

Художник задумчиво кивнул. Тася собрала фотографии и отправила в старенький альбом, купленный еще когда Леший учился в школе. На обложке были какие-то аляповатые розовые цветы, но Си выбирала альбом с мамой, и с ними никто не стал спорить. А купить другой… Зачем? В этом еще достаточно места.

– Ладно, раз мы определились, поеду-ка я к однокурснице, заберу конспект, – заявила Тася и первой покинула комнату.

А Демьян продолжал молча разглядывать изображение. Кажется, совсем ушел в себя.

– Все в порядке? – спросил Леший.

Но Дёма не ответил. Даже показалось, что он оживит Си прямо сейчас, с фотографии, только ничего не произошло.

И все же… все же Леший надеялся, что у Демьяна в итоге получится задуманное. Лёша хотел получить ответы. И тогда, возможно, он сможет успокоиться.

Симона, приди!

Настала долгожданная суббота. Демьян и предвкушал, и боялся, что ничего не выйдет, и опасался встречи с Симоной. Он до конца не знал, какой увидит сестру Лешего и Таси, если все получится. Существом с картины? Настоящим человеком? А если она все же придет, станет ли с ним разговаривать?

Как бы там ни было, ровно в восемь утра Дёма и Леший входили в мастерскую. У Таси в последний момент изменились планы: за час до того она уехала на студенческий конкурс среди программистов, позвонил куратор группы и попросил подменить заболевшую студентку третьего курса.

– Будьте осторожны, хорошо? – попросила Тася, выбегая из дома с дорожной сумкой. – И позвоните, если что-то получится. Если нет, тоже звоните. До встречи! – И умчалась.

А парням оставалось только вдвоем провести эксперимент. Впрочем, Дёма сомневался, что Симона появится при брате, но попробовать стоило.

– Что-то ты сегодня рано, юное дарование! – приветствовал его охранник.

– Здравствуйте, Игорь Борисович, работы много, – ответил Демьян, забирая ключи. – Павел Владимирович не приезжал?

– Не его время, – добродушно усмехнулся охранник. – Эх, молодежь!

Дёма свернул в коридор. Леший следовал за ним, серьезный и молчаливый. Он волновался, это было заметно, однако задавать лишние вопросы Демьян не стал. И так понимал, что к чему. Лёша переживал смерть сестры куда глубже, чем Тася. Нет, это совсем не означало, что Таисия не любила сестру и не горевала, наоборот, просто она в какой-то степени уже пережила потерю, а брат еще нет.

Занятый своими размышлениями, Демьян привычно отпер дверь мастерской-студии. Внутри пахло красками. Видимо, Павел Владимирович приезжал накануне. Он упоминал, что в выходные тоже будет работать здесь, и Дёма надеялся завершить эскиз портрета Симоны раньше, чем приедет наставник.

Он подготовил карандаши с различной жесткостью грифеля, установил перед собой лист, на котором собирался рисовать, закрепил его. Это всего лишь скетч, можно обойтись без холста. Даже если Симона не появится, у Лешего и Таси будет еще один портрет сестры.

Фотографию Дёма разместил в нижней части подставки, вгляделся в лицо привлекательной яркой девушки. Нет, ее надо рисовать красками! Пусть неточно, пусть с огрехами, но не вот так, серым по белому. Демьян торопливо подготовил палитру, сменил бумагу на холст.

– Дём? – окликнул его Леший.

– Не сейчас, – даже не оборачиваясь, ответил художник, понимая, что со стороны выглядит странно. Однако вдохновение не спрашивает, когда приходить, а сейчас Демьяном руководило именно оно.

А девушка на фото улыбалась. К ней нельзя, недопустимо было применить слово «мертва». Она жила, наблюдала за миром вокруг, за Демьяном и братом. Краска ложилась легко. Чтобы создать полноценный портрет, нужен был не один день, однако Дёма чувствовал: дело не в точности, а в душе. И он вкладывал душу в изображение Симоны. Лоб взмок, бисеринки пота катились по лицу. Рубашка прилипла к телу, но Демьян отмечал это будто со стороны. Подумаешь, рубашка… Подумаешь, жарко…

– Леший, открой окно, – попросил, когда стало и вовсе невмоготу.

– Ты чего? Холодно же.

– Открой!

Лёша послушался. Было слышно, как щелкнула, проворачиваясь, ручка, и в комнату хлынул холодный зимний воздух. Демьян рисовал. Весь мир перестал существовать, остались он сам, холст и девушка на фото. Кажется, Леший окликнул его, но Дёма не был уверен, слышал он голос друга или ему показалось. А затем чужие руки обвили плечи, шеи коснулось могильное дыхание.

– Хватит, – шепнула Симона ему на ухо. – Я пришла.

Демьян медленно обернулся. Си стояла перед ним – такая, как на фото, даже в том самом платье. Она посмотрела на картину, покачала головой. Изображение исчезло с холста, и от ожившей Симоны запахло землей и краской.

– Мне нужно с тобой поговорить, – хрипло произнес Демьян.

– Конечно, волшебник-недоучка, – рассмеялась Си, и от ее смеха стало еще холоднее. – Спрашивай. По глазам вижу, вопросов много.

– Что ты знаешь о Знаке Пепла? – выпалил Дёма.

– Многое, – задумчиво проговорила Симона. – Мы искали тебя, владеющий силой. Хотели остановить. Я нашла первой, мне полагалась награда. Увы, кто-то оказался быстрее меня. Опередил…

– Тебя убили из-за этого?

– Не совсем. – Си пожала плечами, и ее светлые волосы будто чуть выцвели.

А Дёма почувствовал головокружение. Его силы таяли.

– Тогда почему? – поспешно спросил он.

– Меня начали бояться, – ответила Симона, снова приближая свое лицо к лицу Демьяна, так что можно было ощутить идущий от нее холод. – Мы все желали силы, а что в итоге? Я мертва, Соколов трусит и дрожит, запершись на все замки.

– Кто тебя отравил? – резко спросил Леший.

Си поспешно обернулась, будто лишь сейчас заметила постороннего. Она мягкой поступью подошла к Лёше, положила руки ему на плечи, и парень побледнел, задышал чаще.

– Здравствуй, братик, – протяжно проговорила Симона. – Не ищи, они тебе не по зубам. Увы, не могу посоветовать то же самое твоему другу – его все равно найдут. Найдут и заберут силу. Все в итоге хотят лишь одного: магии. Знаний, которые позволят править миром. Ищи знаки, Алёшенька. Всюду ищи знаки, ведь и за тобой придут. Я хотела ввести тебя в наш круг. Не успела.

– Имена, Си! – потребовал Леший. – Назови имена!

И вдруг дверь распахнулась. Демьян вздрогнул.

– А, Дёма! – Улыбаясь, в комнату вошел Павел Владимирович. – Ты рано сегодня, не думал тебя застать.

Демьян обернулся. Симоны больше не было в комнате, только бледный Леший стеклянными глазами смотрел на то место, где она стояла всего минуту назад. А Си улыбалась с портрета, неоконченного, но очень яркого, как и она сама.

– Здравствуйте, Павел Владимирович, – с запинкой ответил Дёма. – Я тоже думал, что вы придете позднее, поэтому решил поработать с утра, чтобы вам не мешать.

– Когда это ты мне мешал? – возмутился преподаватель. – Какая красивая девушка на фото! Подруга?

– Моя сестра, – отмер Леший, поспешно забирая фотографию. – Я пойду, Демьян. Увидимся дома. До свидания.

И, обогнув преподавателя, торопливо вышел из мастерской.

– Странный молодой человек, – пробормотал Павел.

– Я снимаю у него комнату, – сказал Демьян. – Его сестра умерла полгода назад, и Лёша попросил нарисовать ее портрет.

– О, понимаю… – Павел Владимирович подошел ближе к холсту. – Какая несвойственная тебе манера! Растешь над собой. Кстати, мне звонил Вихрев, он в полном восторге от твоих картин. На следующей неделе перешлет список документов для участия в конкурсе грантов, будем надеяться, тебе повезет.

Конкурс? Грант? Учитывая все происходящее, Демьян и думать об этом забыл, а теперь вот вспомнил, встрепенулся.

– Да, обязательно нужно принять участие, – торопливо ответил он. – И еще мне предлагали выставить картины на аукцион.

– Одну-две можно, – кивнул преподаватель. – Больше не стоит. Кто предлагал хоть?

– Дома визитка лежит. Я о ней, если честно, забыл, – сокрушенно произнес Демьян. – Конечно, я ей позвоню. Наверное, выставлю «Весну», она самая запоминающаяся.

Но, если честно, он никогда не сможет смотреть спокойно на это полотно, так и будет вспоминать, как картина стала живой. Поэтому Демьян был не против избавиться от нее, пусть и за небольшие деньги. Хотя разве для студентов заработок бывает небольшим?

– Думаю, ты прав. «Весну» купят, – согласился Павел Владимирович. – Может, сделать цикл? Нарисовать «Лето», «Осень»…

– Не хочу, – перебил Дёма. – Простите… Мне интереснее будет поработать над чем-то новым. Пожалуй, на сегодня хватит. Я пойду.

И сбежал! Вылетел из студии, будто за ним гнались. А Леший, вопреки словам, ждал его на улице. Он все еще выглядел бледным, до конца не пришел в себя.

– Ты же сказал, пойдешь домой, – напомнил Дёма, останавливаясь рядом с другом.

– Допустим, – откликнулся тот. – Я и иду. Не видно?

– Как-то не очень.

И они пошли рядом, думая каждый о своем. Ни о чем не разговаривали, ничего не обсуждали. Хотелось поделиться своими мыслями, но вокруг шли люди, и они не должны были слышать лишнего.

Наконец впереди показалась знакомая зеленая калитка. Леший толкнул ее первым, увернулся от радостного пса и скрылся в доме, а Демьян задержался. Он присел на корточки, погладил Бетховена и позволил лизнуть себя в нос.

– Лёшка не в духе, – сообщил псу по секрету. – Из-за Симоны. А мне, если честно, страшновато.

Бетховен, конечно, ничего не понял. Он продолжал прыгать, как довольный теленок, а Дёма вошел в дом.

Внутри было тепло и уютно. Все еще пахло Тасиными духами, на тумбочке лежал ее забытый шарф. Никакого намека на потустороннее присутствие. Обычный дом, в котором просто хорошо.

Леший звенел чашками на кухне. Когда Демьян прошел туда, хозяин дома уже заваривал кофе, и его аромат защекотал нос.

– Все в порядке? – спросил Дёма.

– А похоже, что это так? – обернулся Леший.

Только сейчас стало заметно, как он устал. Видимо, эта история с Си и Знаком Пепла выматывала его день за днем.

– Нет, не похоже, – признал художник. – Послушай…

– Дём, давай без обсуждений, хорошо? – буркнул Лёша и сел на любимый высокий стул справа от стола. Но, вопреки своим словам, продолжил: – Ты слышал? Это была целая группа. Секта? Хотя Си не была похожа на ее участницу. Обычная девушка, ни на какие тайные встречи не убегала, странно себя не вела.

– Скорее, это некий… культ, что ли, – выдал Демьян. – Вроде масонской ложи. Хранители знаний. Я образно, конечно, но сам посуди: твоя сестра изучала магию. И она сказала, что за моей силой кто-то охотится. Вспомни Соколова. Он тоже упоминал нечто подобное. По всему выходит, дело не в желании меня остановить, а, скорее, совсем в другом.

– Забрать магию, – подсказал Леший.

– Точно! Забрать… Но как? Убить меня? Или есть какой-то ритуал?

– Может… может, мы еще раз попробуем вызвать Симону? – как-то растерянно спросил Лёша.

– Боюсь, не выйдет. – Дёма покачал головой. – Еще ни разу изображение не оживало дважды. И я больше не чувствую силы от этого фото. Нарисовать совсем новый портрет? Возможно, позднее. Пока лучше отдохнуть, я не до конца могу это контролировать.

– Спасибо, – сказал вдруг его собеседник, подвигая к себе чашку кофе. – Для меня было важно услышать сестру. Увидеть, словно она живая. Потому что призрак – это одно, а твой рисунок – другое.

– Я рад, что все получилось, – с сочувствием произнес Дёма.

– Я тоже. А еще Си намекнула, кто ее убил. И это уже большой шаг вперед! Кто-то из ее группы…

– Членов которой должен знать Соколов.

Парни замолчали, будто кто-то опустил на них полог тишины, отключая любые звуки. Да, Искандер Соколов мог назвать имена. Но где гарантии, что он захочет это сделать? Нет никаких гарантий! На этот раз он вряд ли пустит их на порог.

– Поедем к нему? – все-таки предложил Леший.

– Поедем, – решительно ответил Демьян.

Дело оставалось за малым – вызвать такси, и уже через четверть часа они входили в дом Соколова. На этот раз им повезло: дверь подъезда оказалась открытой. Зато в самой квартире царила полная тишина.

– Может, на работе? – с сомнением предположил Дёма.

– Возможно. Заглянем туда, – кивнул Леший.

А Демьян подергал ручку двери. Когда та поддалась, сначала сам себе не поверил.

– Как в дурных фильмах, – прошептал он себе под нос. – Сейчас войдем, а там труп!

– Типун тебе на язык, – буркнул Леший. – Ручку протри и не берись ни за что.

Сам он первым перешагнул через порог. Демьян последовал совету – вытер ручку носовым платком, а затем тоже вошел в квартиру. Внутри все было перевернуто вверх дном, будто ураган прошел. Валялись вытащенные из шкафов книги, была разбросана одежда. Стулья лежали на боку, словно кто-то специально уложил.

– Кажется, Соколова кто-то посетил до нас, – задумчиво произнес Леший, когда они прошлись по всем комнатам.

– Но вряд ли его нашли, – заметил Демьян. – Следов крови нет.

– Это как раз не показатель. Возможно, его тащили, поэтому и погром.

– А книги из шкафов? Нет, Лёш, здесь что-то искали. Возможно, те самые дедушкины записи, о которых говорил Соколов. Давай все-таки заглянем к нему на работу, вдруг там знают больше.

– Давай, – согласился Алексей, поднимая одну из книг. – Думаю, хозяин не обидится, если я займу вот это. «Существа потусторонья», кажется древней. Может, вычитаем что-то полезное. А объявится – верну.

Демьян кивнул. Они спустились по лестнице, перешли через дорогу и три минуты спустя уже были в небольшом книжном магазине. Как они и ожидали, за прилавком дежурила молодая женщина, а не Соколов.

– Здравствуйте, – подошел к ней Леший и очаровательно улыбнулся. – Мы надеялись застать сегодня Александра Соколова. Не подскажете, когда он будет на работе?

– Добрый день. – Женщина внимательно посмотрела на парней. – А он в отпуске, но если срочно нужен, живет тут неподалеку.

– Дайте лучше номер телефона, неудобно вот так приходить к человеку.

– Хорошо.

Листок с записанными цифрами перекочевал в руки Лёши, и они с Демьяном вышли из магазина. Леший тут же набрал номер, однако гудки шли, а трубку никто не брал.

– Похоже, Соколов не жаждет с кем-то общаться, – проговорил Леший, убирая мобильный в карман куртки.

– Если вообще может, – добавил Дёма.

– И не говори. Ладно, поехали домой. Вернется Тася, пусть попробует найти его по номеру телефона. Может, и будет какой-то толк.

На этот раз парни воспользовались автобусом. Дёма сидел в самом конце салона у окна и смотрел на зимний город. Слишком много вопросов – и так мало ответов! Почему-то возникло ощущение, что они бьются лбом о стену. Стена сдаваться не собиралась, и их поиски буксовали. Страшно было представить, что ждет впереди, однако Демьян не собирался опускать руки. Ничего, как-то да будет…