Текст книги "Нежданно-негаданно"

Глава 8

Последующие дни текли свои чередом. Суббота прошла в своём привычном русле в обществе мамы и Лёши. Я подарила маме букет цветов ко дню праздника, а вечером мы посидели в своём узком кругу. В воскресенье, как я и договорилась с Кариной, и вернулась пораньше, пока весь дом ещё спал. Разбудив девочку, мы занялись приготовлением пирожных, чтобы она могла порадовать Маргариту Рудольфовну. Карина старалась во всю, быстро уловила суть и практически сама их скатала, пока я готовила завтрак.

– Доброе утро, ранние пташки! – Обернулись мы одновременно на услышанное в дверях весёлое приветствие Максима Сергеевича. – Интересно, что же сподвигло вас подняться ни свет ни заря?

– Мы готовим пирожное для мамы! – гордо объявила Карина, раскатывая очередной шарик. – Ведь сегодня же её праздник!

– И правда, – вспомнил он, подходя к кухонному столу, на который я только что поставила вытащенную из духовки творожную запеканку. – Как вкусно пахнет!

– Максим Сергеевич, – властным тоном произнесла я, на корню пресекая даже малейшую попытку полакомиться запеканкой раньше времени.

На его лице расплылась довольная улыбка, но отступать он не стал.

«Ему бы не помешало как следует побриться», – вдруг подумала я про себя, глядя на стоящего передо мной мужчину, но тут же отогнала эту странную мысль, появившуюся в моей голове. – «Мне-то какая собственно разница бреется муж моей хозяйки или нет», – но вновь взглянув на него, мысленно добавила, что его клетчатая серая пижама – это настоящий караул, и будь у моего мужчины такая же, я бы незамедлительно сожгла её.

От такой идеи я непроизвольно улыбнулась, что не осталось незамеченным.

– Что вас насмешило? – с интересом глядя на меня, спросил Максим Сергеевич, но я отвела глаза, не найдясь с ответом, и переключилась на кофеварку. – Вы не ответили, – сказал он, видя, что я не планирую давать ему ответ, и прямо задал вопрос: – Я вас рассмешил?

– Нет, конечно, нет, – спохватилась я. – Эмм… просто… – Я так и не смогла ничего сообразить подходящего.

– Катя, я всё, – радостно сообщила Карина, спасая меня от дачи непридуманного объяснения.

– Умница, – похвалила я девочку. – Убери пирожные в холодильник, пусть они постоят там до обеда.

– А через сколько мы будем кушать?

– Через десять минут.

– Тогда я пойду маму разбужу.

Карина вприпрыжку поскакала из кухни. Я же в свою очередь приступила к накрытию обеденного стола.

– Так вы, Катя, до сих пор мне и не ответили, почему, посмотрев на меня, рассмеялись? – напомнил Максим Сергеевич шутливым, но одновременно и требовательным голосом.

Стараясь не смотреть в его сторону, я быстрыми движениями собирала на столе необходимое для завтрака, пытаясь призвать на ум всё своё воображение, чтобы дать хоть какое-то объяснение своему несвоевременному смеху. Время шло, а мысль не шла. Максим Сергеевич, специально кашлянул, обозначая тем самым, что всё ещё стоит и ждёт.

– Максим Сергеевич, – промямлила негромко я. – Это вышло случайно, я не подумала и не имела в виду ничего дурного.

– Катя, я вас никоим образом не ругаю, – мягко произнёс он. – Просто стало очень любопытно, чем я мог показаться смешным.

Я подняла голову и посмотрела в его тёмные глаза. В них не было гнева или обиды на моё непрофессиональное поведение, скорее они выражали доброту. Поскольку соврать я так и не нашла что, то решила сказать прямо.

– Всё дело в вашей пижаме.

– Моей пижаме? – удивился Максим Сергеевич.

– Вы уж извините меня, но только на мой взгляд она ужасно смотрится на вас, – закусывая губу и краснея, процедила я, отходя на всякий случай на пару шагов назад.

Однако он замолчал, явно обдумывая мои слова, не прекращая смотреть в моё лицо.

– Доброе утро! – поздоровалась Маргарита Рудольфовна, появившаяся вместе с Кариной на кухне. – Завтрак готов?

– Доброе утро! Да, сейчас налью кофе, – ответила я, занявшись делом.

– А я пойду умоюсь, переоденусь и вернусь через пару минут, – вдруг сказал Максим Сергеевич, сделав явный акцент на «переоденусь».

– Ты же всегда в пижаме завтракаешь, – заметила его жена. – Какой смысл сейчас идти переодеваться?

– Видишь ли, дорогая, я тут подумал, что она как-то глупо на мне смотрится.

При этих словах у меня с грохотом на пол упала полная сахарного песка чайная ложка.

– Простите, – непроизвольно вырвалось у меня. – Я сейчас уберу.

– Максим, вообще-то эту пижаму подарила тебе я на прошлый новый год, если ты забыл, – крикнула Маргарита Рудольфовна в след ушедшему Максиму Сергеевичу.

Я лишь только засмеялась, но в этот раз про себя, чтобы больше не попасть в идиотскую ситуацию.

Остальное время тянулось как обычно в своём репертуаре. Исключением лишь стали понедельник и вторник, когда мы совместными усилиями с Максимом Сергеевичем наводили марафет в его кабинете, раскладывая бумаги по папкам и расставляя затем их на вымытых мною стеллажах.

За эти пару дней я успела заметить, что с ним приятно иметь дело. Он интересный собеседник, очень умный и образованный человек. Я узнала, что у Максима Сергеевича своя риэлторская компания, и, судя по моему взгляду, не такая уж маленькая, поскольку в документах встречались названия крупных, известных мне компаний, а для них мы выделяли отдельные папки. Словом, муж моей хозяйки весьма интеллигентный и преуспевающий мужчина, хотя возраст мне его оставалось лишь предполагать. Если с Маргаритой Рудольфовной было всё предельно просто, то по его внешнему виду смело можно было бы дать Максиму Сергеевичу лет под сорок и даже больше, но вот его поведение, да и фигура как-то не сочетались с таким возрастом.

В среду состоялось моё собеседование. Чтобы вырваться на него, мне пришлось соврать маме, что я еду встречаться со своими старыми коллегами по работе, иначе зачем бы мне ещё надевать свой лучший деловой костюм. Собеседование прошло успешно, впрочем, как и бывает в девяноста случаях. Все друг другу улыбаются, говорят, что всё хорошо, а потом о том, что перезвонят. Ничего нового. Я скорее это рассматриваю, как необходимую галочку, которую нужно получить, чтобы она была. Просто формальность, без которой нет дальнейшего пути в этой компании. В любом случае дойти до финальной стадии можно только имея все эти галочки. Поэтому обнадёживать себя я не стала. Я сделала то, что надо было и не больше.

Вечер четверга я провела в школе на родительском собрании, на котором в целом обсуждался готовящийся праздник, успеваемость и поведение детей, а также сбор средств в родительский комитет для нужд класса. Я записала всю необходимую информацию и отметила, о чём нужно сообщить Маргарите Рудольфовне. В конце собрания ко мне подошла классная руководитель Карины, чтобы познакомиться и сказать, что очень довольна произошедшими изменениями.

– Карина изрядно подтянулась за последний месяц, – говорила она, показывая оценки в журнале. – Да и за поведение больше нет ни одного замечания. Меня это не может не радовать.

Слова учительницы лишь подтверждали, что я выбрала правильный путь, и изменения Карине пошли на пользу.

Это же подтвердилось и на открытом уроке по английскому языку в пятницу. Мало того, что я лично смогла увидеть, как Карина уверенно и чётко отвечает у доски, так потом и учительница её не раз похвалила. Чтобы удалить своё любопытство, я поинтересовалась у учителя насколько сейчас девочке необходим репетитор. Она ответила, что это лишь по желанию, так как их гимназия с уклоном английского языка, а Карина легко справляется с программой. После чего я ещё больше захотела поднять с Маргаритой Рудольфовной тему воскресного репетитора.

Пятничным вечером у Карины собралась уже целая компания, состоящая из Алисы, Димы и его друга Жени. Ребята весело и шумно играли у неё в комнате, пока я готовила для них очередную вкусняшку.

Маргариту Рудольфовну я не разу не застала дома с прошлого воскресения, что меня абсолютно не устраивало, потому что у меня был целый ряд вопросов, на которые нужно было получить ответы. Конечно, они не требовали немедленного решения, но хотелось бы иметь чёткое представление. Максима Сергеевича я видела чаще, но озадачивать его нюансами, касающимися дочери, я не хотела, поскольку, как успела заметить, воспитанием и образованием Карины занималась в большей степени Маргарита Рудольфовна. Сам он появлялся дома гораздо чаще своей жены и много времени проводил за работой в своём кабинете. Этот вечер также не стал исключением. Когда ребята весёлой толпой завалились в квартиру, Максим Сергеевич с неподдельным интересом вышел в коридор, чтобы выяснить причину столь несоответствующего их дому шума. Каково же было его лицо при виде одноклассников Карины! Разумеется, и речи быть не могло о возвращении в свой кабинет. Вместо продолжения работы Максим Сергеевич проводил время со мной на кухне, всяческими способами выуживая, как мне удалось привнести в жизнь Карины такие серьёзные изменения за столь короткое время. Но что мне было ему отвечать? Рассказывать всю правду о том, как нелегко приходилось девочке в отсутствие должного внимания со стороны родителей? Так прямо я не смела сказать. Излишняя критика могла бы стоить работы, а она мне была необходима. Поэтому я отделалась тем, что просто показала Карине другие существующие варианты, собственно говоря, то, о чём я ранее ему уже упоминала.

Пока Максим Сергеевич ужинал в гордом одиночестве, я всё время краем глаза ловила на себе его взгляд.

«Интересно», – думала я про себя. – «Почему он не может также уткнуться в свой телефон, когда ест, как это всегда делает Маргарита Рудольфовна? А не пялиться на меня всякий раз!»

Когда сладкие кексы с изюмом и клубничный лимонад были готовы, я взяла поднос и направилась к ребятам. Максим Сергеевич тут же бросил свой ужин и рванул впереди меня. Я хмуро на него посмотрела, но сопротивляться как в прошлый раз не стала, понимая, что это бесполезно. Он открыл дверь и остался стоять снаружи. Я отнесла ребятам поднос и тут же вышла обратно, стараясь не привлекать к себе внимания.

– А они вроде славно играют, – заметил Максим Сергеевич после того, как мы вернулись обратно на кухню.

– Да, кажется, они сдружились, – подтвердила я.

– Катя, а у вас есть ещё дела на сегодня? – задал он неожиданный вопрос.

Я осмотрела кухню, вспоминая, всё ли сделала. Удостоверившись, что грязной посуды нет, а обед на завтра почти готов, ответила, что нет. На часах было уже почти девять вечера, и я решила, что Максим Сергеевич отпустит меня домой. Но как же я изумилась, когда вместо этого он предложил мне поиграть с ним!

– Поиграть? – переспросила я, не веря своим ушам.

– Да. Или вы спешите домой?

Я растерялась с ответом. Конечно, я хотела домой, но крайней необходимости бежать не было. И тут такое странное предложение с его стороны…

– А во что вы хотите сыграть? – поинтересовалась я недоверчиво.

– Ну, не знаю… шахматы, карты.

– А может я попрошу у Карины какую-нибудь настольную игру? Мы как-то с ней играли в «Уно» – весьма неплохая и довольно лёгкая.

Максим Сергеевич согласился, и я сходила за игрой к ребятам, которые с явным удивлением на меня посмотрели. Объяснив правила и суть, мы стали играть. Через несколько партий Максим Сергеевич уже с ловкостью меня обыгрывал. Сделав паузу на чай, мы продолжили дальше. За игрой и непринуждённой беседой время летело незаметно. Без пятнадцати десять дети стали расходиться по домам, а Карина с огромным удовольствием присоединилась к нам. Проиграв ещё час, я предложила закруглиться, чтобы успеть вернуться к себе. Девочка с горящими глазами сказала мне спасибо за такой великолепный вечер и ушла спать. А когда я собрала вещи и одевалась в коридоре, Максим Сергеевич в очередной раз вышел попрощаться и также поблагодарил меня. С потрясающим настроением я поехала домой, радуясь, что попала на работу к замечательным людям.

Глава 9

Неделя шла за неделей в таком же русле. Зима уже полноценно вступила в свои права. На улице ощущался морозец, а дороги были занесены снегом. По утрам и вечерам, когда было темно, можно было наблюдать за красотой украшенного города. Время двигалось к преддверию новогодних праздников. Несомненно, возросло и количество хлопот по этому поводу. Всё бы ничего, но вот постоянное отсутствие Маргариты Рудольфовны меня крайне стало беспокоить. За последние три недели я её видела буквально считанное количество раз, да и то мельком. Некоторые решения я была вынуждена принимать сама, как например, с покупкой билетов для друзей Карины на её выступление, а также с созданием костюма на праздник в школе. Однажды я попробовала позвонить Маргарите Рудольфовне, чтобы обсудить форму для соревнования по плаванию, но она лишь отмахнулась, сказав, что очень занята, и чтобы я поступала по-своему усмотрение, после чего быстро повесила трубку. Поэтому я так и стала делать всегда, чтобы её не тревожить.

В пятницу с утра мне как раз удалось застать её в дверях квартиры, когда я вернулась со школы.

– О, Катерина, я рада, что мы успели пересечься, – торопливым голосом сказала она. – Мне снова срочно нужно в Вену, но я помню о завтрашних соревнованиях, обещаю быть вовремя. С аэропорта сразу приеду туда.

Я была ошарашена в очередной раз и встала как вкопанная, пока Маргарита Рудольфовна выкатывала свой красный чемодан к лифту.

– Ааа… Маргарита Рудольфовна, – наконец, очнулась я, поспешив за ней. – А как же театр? Вы же купили билеты на сегодняшнее представление.

Она остановилась и на секунду замерла, но быстро добавила:

– Пришли мне смс с твоей почтой, я вышлю тебе электронные билеты, и ты сходишь вместо меня.

С этими словами Маргарита Рудольфовна скрылась в открывшем двери лифте, а я укоризненно покачала ей вслед головой.

Получив билеты, я подумала о том, что нужно где-то их распечатать. По дороге в школу и на танцы не было по пути никаких копировальных центров. Я стала изучать в интернете, где можно распечатать билеты поблизости от танцевальной студии. В это время Максим Сергеевич вернулся из тренажерного зала после очередной тренировки, и я вспомнила, что у него же есть принтер.

– Максим Сергеевич, а вы не могли бы распечатать билеты в театр? – спросила я, когда он проходил через гостиную в спальню.

– Без проблем. Только душ приму.

«Замечательно», – подумала я, убирая телефон. – «Осталось придумать, в чём бы пойти в театр. Я же не брала с собой никакой нарядной одежды, а домой съездить не получится. Не могу же я одеть джинсы». Это меня обеспокоило не на шутку. Придя к себе в комнату, я угрюмо открыла шкаф, где висело моё сменное рабочее платье и пара блузок. Посмотрев на полку с лежащими двумя джинсами и джемпером, я их отодвинула в сторону, заглядывая внутрь, но кроме нижнего белья, носок и спального костюма ничего больше не было. Я плюхнулась назад на кровать и опустила голову на руки. Несколько минут я неподвижно так и сидела, пытаясь хоть что-то придумать, но безуспешно. Тяжело вздохнув и подняв голову, я с тоской посмотрела на шкаф, мечтая, чтобы там появилось вечернее платье…

«Стоп. Платье», – меня неожиданно осенило, отчего я подскочила на месте. Вытащив с нижней полки чемодан и поспешно открыв его, я достала из него своё чёрно-белое шерстяное платье. Едва сдержавшись, чтобы не заверещать от радости на весь дом, я вспомнила, что положила его на всякий случай, мало ли вдруг куда придётся срочно ехать, на тоже незапланированное собеседование.

– Катя, – послышался голос Максима Сергеевича из гостиной.

Я повесила платье на плечики и поспешила выйти из комнаты.

– Катя, пойдёмте распечатаем билеты, – сказал он при виде меня.

Идя за ним следом, я не могла не чувствовать первоклассный запах его геля для душа. После моего неуместного замечания про пижаму Максим Сергеевич ни разу ни её ни какую другую больше не одевал. Он стал предпочитать спортивные штаны и футболку, когда находился дома.

– Они у вас на электронной почте? – спросил он, когда мы вошли в кабинет.

Я вопросительно на него посмотрела, не понимая, о чём речь. Максим Сергеевич включил компьютер и поднял на меня глаза. Осознав, что он ожидает от меня ответ, а я прошляпила что именно, глупо пялясь на него, тихо пробормотала себе под нос:

– Что вы спросили?

– Билеты, Катя, билеты, – ухмыльнулся Максим Сергеевич. – Они у вас где? На почте?

– Да, на почте, – подтвердила я, пытаясь скрыть возникшую неловкость.

Он принялся что-то писать на листочке, а затем протянул его мне.

– Перекиньте мне, я распечатаю. Если мне не изменяет память, начало в семь часов, значит к шести спускайтесь на улицу, я к этому времени подъеду.

Максим Сергеевич достал из своего портфеля папку с документами, уселся за стол и погрузился в бумаги. А я так и стояла с зажатым в руках листом, до сих пор осмысливая сказанные им слова.

– Вы что-то хотели уточнить? – вдруг раздался его тихий голос.

Я взглянула в тёмные глаза, смотрящие на меня, на весёлую улыбку на лице и отрицательно покачала головой, а затем молча вышла из кабинета.

Мысль от того, что Максим Сергеевич тоже пойдет с нами на представление, не давала мне покоя. Я думала, Маргарита Рудольфовна имела в виду, что мы с Кариной вдвоём посетим театр, а её муж останется дома. На мой взгляд мне заменить её было как-то неправильно, но решение было принято.

Стараясь не думать о предстоящем вечере, я забрала Карину из школы, сводила на танцы и вернулась домой. До выхода у нас с ней оставалось около часа, поэтому не теряя времени, я сначала помогла переодеться Карине, а затем пошла собираться сама.

Быстро вымыв голову, я высушила волосы феном и сделала лёгкую укладку. После нанесла вечерний макияж и одела капроновые колготки с платьем. Увидев отражение в зеркале, я невольно улыбнулась. Задержав ненадолго на нём свой взгляд, я попыталась припомнить, когда в последний раз так выглядела, но так и не смогла.

Карина позвала меня из коридора, напомнив о времени. Прихватив сумочку, я закрыла дверь в свою комнату и устремилась к выходу.

– Катя, – завопила при виде меня стоящая у входных дверей девочка. – Ты так классно выглядишь.

– Спасибо, дорогая, – ласково улыбнулась я Карине.

Я одела сапоги, повязала на шее белый шарф и накинула тёмно-зелёное зимнее пальто. Когда мы спустились вниз, на улице нас уже поджидал чёрный Порше Кайен Максима Сергеевича. Карина тут же подбежала к машине, открыла дверь и забралась на пассажирское сиденье. Я последовала её примеру, садясь сзади. Максим Сергеевич разговаривал по телефону. Он кивнул нам в знак приветствия и тронулся в путь, продолжая беседу. Разговор был деловой, как я успела заметить, с одним из его клиентов, который планировал купить сразу несколько некоммерческих помещений.

На протяжении всей дороги я смотрела в окно и любовалась новогодними огнями на улицах вечерней Москвы, что мне выдавалось крайне редко. Вскоре Максим Сергеевич завершил свой разговор и сделал погромче радио. Они перекинулись парой вопросов с Кариной, и мы поехали дальше в тишине.

Припарковав недалеко от театра машину, наша троица отправилась к входу. Максим Сергеевич предъявил билеты, и мы зашли внутрь. В театре было много народу. Чтобы не потеряться, я взяла Карину за руку и первым делом мы пошли в сторону гардероба. Сняв пальто, я намеривалась передать его гардеробщику, но Максим Сергеевич любезно забрал у меня его и сам занялся этим вопросом.

Затем мы с Кариной удалились в дамскую комнату, а после все вместе поднялись в фойе, где все ждали открытия дверей в зал. Карина попросила денег, чтобы купить театральную программку. Пока она ходила за ней, Максим Сергеевич повернулся лицом ко мне и, не скрывая своего восторга, произнёс:

– Катя, вы потрясающе сегодня выглядите.

– Спасибо, – робко ответила я, покрываясь ярким румянцем, но стойко вынося его взгляд.

Сам Максим Сергеевич был одет в классический чёрный костюм с белой рубашкой и серым галстуком. Его рост был чуть выше обычного. Он был прекрасно сложен, не было сутулости и огромного выпирающего живота, как у многих мужчин. Поэтому Максим Сергеевич очень выделялся из толпы. Я успела заметить нескольких женщин, кидающих на него соблазнительные и откровенные взгляды. И на долю секунды я готова была с ними согласиться, но в отличие от этих женщин я прекрасно осознавала кто он и каково рядом с ним моё место.

Служащие театра открыли двери в зрительный зал, приглашая посетителей занять свои места. Максим Сергеевич ещё раз достал билеты, посмотрел в них и повёл нас к нашим местам, которые оказались в партере на четвёртом ряду практически в центре. Карина села между нами и стала расспрашивать о предстоящем спектакле по повести Гоголя «Ночь перед Рождеством». Чтобы ей было легче и интереснее смотреть, я напомнила девочке про село Диканьку, про Вакулу и его возлюбленную Оксану, про чёрта, возившего кузнеца в Петербург к царице за черевичками. Карина вспомнила сказку и в радостном предвкушении ожидала спектакля.

– А вы хорошо осведомлены, – заметил Максим Сергеевич, чуть наклонившись в мою сторону, чтобы я его услышала.

Пока я разговаривала с Кариной о сказке, то постоянно ощущала на себе его пристальный взгляд и всяческими силами пыталась делать вид, что не замечаю. К счастью, в зале медленно стал гаснуть свет, и тем самым мне удалось оставить его реплику без ответа.

Во время антракта мы сходили в буфет выпить кофе, немножко прогулялись по фойе и вернулись на свои места. Я поинтересовалась у Карины, нравится ли ей спектакль, на что она утвердительно замотала головой. Собственно говоря, по ней и так было это понятно в отличие от её отца, который больше не выходил на разговор и находился в задумчивом состоянии.

После окончания представления мы прошли к гардеробу и стояли с Кариной в стороне, пока Максим Сергеевич получал наши вещи. Он помог Карине одеть куртку, а затем подержал мне пальто, что было весьма галантно с его стороны. Чтобы не потеряться в толпе, я вновь взяла девочку за руку и последовала за Максимом Сергеевичем в сторону выхода. Оказавшись на улице, нас встретил довольно морозный воздух. Было холодно даже в тёплом пальто. Поэтому мы быстрым шагом поспешили к машине. Когда мы забрались внутрь, Максим Сергеевич сразу же включил печку посильнее и стал не спеша выруливать с парковки. Карина балаболила всю дорогу о впечатлившем её спектакле и жаловалась отцу, что они так редко ходят в театры. Несколько раз я замечала на себе взгляд Максима Сергеевича в зеркало дальнего вида, но поспешно отворачивалась в окно.

Я молча сидела и рассматривала улицы. Мы проезжали как раз по моему району, и я подумала, что мне не имеет никакого смысла возвращаться вместе с ними, чтобы оттуда потом ехать домой.

– Максим Сергеевич, можно я выйду здесь?

Он очень резко развернулся и настороженно спросил:

– Почему?

– Я живу неподалёку. Мне было бы удобнее дойти до дома отсюда, чем потом добираться от вас.

Его лицо приняло расстроенный вид, но Максим Сергеевич тут же сбавил скорость и остановился у обочины.

– Что ж, спасибо большое, Катя, за такой удивительный вечер, – повернувшись ко мне, сказал он. В его голосе я почувствовала доброту и искренность, а его глаза и улыбка это подтвердили.

– Вам спасибо, – улыбнулась я в ответ.

– Катя, у вас же завтра выходной, – вдруг в панике воскликнула Карина, выглядывая из-за пассажирского сидения.

– Да, – подтвердила я, не понимая, почему она так запереживала.

– Получается вы не придёте на мои завтрашние соревнования?!

Карина произнесла это настолько утвердительным и в тоже время печальным голосом, будто и правда верила, что я могу не прийти, но в глазах её мелькал последний огонек надежды, пока она ждала моего решения.

– Я ни коим образом не пропущу такого знаменательного события.

За моим спокойным ответом последовал радостный крик «ура» и хлопанье в ладоши. Я засмеялась, глядя на реакцию девочки.

– Что ж, тогда до завтра, – добавила я и потянулась к дверной ручке.

– Катя, постойте. – Остановили меня слова Максима Сергеевича. – Давайте мы с Кариной за вами завтра заедем.

Такого предложения я никак не ожидала, но автоматически отрицательно покачала головой, считая, что это совсем необязательно.

– Это очень любезно с вашей стороны, Максим Сергеевич, но я смогу доехать сама. До свидания, – быстро протараторила я, открыла дверь и вышла из машины, не дожидаясь ответа и не давая возможности что-либо возразить.

Я пошла в противоположном направлении, ни разу не обернувшись назад. С одной стороны, отзывчивость Максима Сергеевича и готовность помочь очень помогали в работе, но, с другой, его постоянные взгляды и излишнее внимание начинали напрягать. В любом случае у нас с ним только рабочие отношения и точка. Возможно, мне это только показалось, и он по натуре такой человек и вёл себя так со всеми, а я раздувала из мухи слона. Прокрутив ещё раз в голове события последних дней, я пришла к выводу, что мы с Максимом Сергеевичем просто хорошо ладим с друг другом, и не более того.