Текст книги "Нежданно-негаданно"

Глава 10

В здание бассейна я приехала за пятнадцать минут до начала соревнований. Множество народу толпилось внутри. Разглядеть среди них Маргариту Рудольфовну и Максима Сергеевича было нереально, поэтому я предпочла пойти на трибуны и занять свободное место. К тому же какой был смысл в этом? Они своей семьей смотрели за достижениями дочки, а мне как её воспитательнице вовсе не обязательно находиться рядом с ними.

Я зашла внутрь огромного помещения. Остановившись в проходе и рассмотрев сначала сам бассейн, я перевела взгляд на почти полностью заполненные трибуны. Пустые места на глаза сразу не попадались, и я медленно начала спускаться по ступенькам, продолжая свои поиски.

Но тут заметила Максима Сергеевича, который увидев меня, замахал рукой, делая пригласительный жест. Я аккуратно пробралась мимо сидящих людей и предстала перед Максим Сергеевичем.

– Здравствуйте, Катя, очень рад вас видеть, – поприветствовал он меня с улыбкой на лице.

– Добрый день.

– Присаживайтесь, пожалуйста, я занял для вас место. – Максим Сергеевич, рукой указал на свободное рядом с ним кресло.

– Большое спасибо, – поблагодарила я и опустилась на предложенное место, поскольку искать другое было проблематично, да и к тому же уже объявили о начале. – А где Маргарита Рудольфовна? – поинтересовалась я, видя ещё одно пустое кресло по другую сторону от него.

– Она едет из аэропорта.

Максим Сергеевич довольно-таки скупо ответил и увлекся происходящими приготовлениями. К бассейну в это время выходили команды участвующих детей.

– Как с утра Карина себя чувствовала?

– Она была очень взволнована, но держалась неплохо.

Я чувствовала напряжение, исходившее от него, как будто что-то беспокоило. Голос был сухой, а ответы весьма сдержаны. Совсем не похоже на Максима Сергеевича. Однако выяснять причины я не хотела. Мы же с ним не лучшие друзья, чтобы фамильярничать. И я переключила своё внимание на чашу бассейна, где объявляли участников.

Мы очень болели за команду Карины, а когда она сама плыла, даже повскакивали со своих мест. К огромному счастью они выиграли. Им вручили медали и грамоты за первое место. Я видела, как сияло лицо девочки, когда её награждали.

Взглянув на часы, я увидела, что они показывали третий час. В ужасе я схватилась за голову и вскочила с места, чем привлекла к себе удивлённый взгляд Максима Сергеевича.

– Простите, мне срочно надо ехать. Передайте, пожалуйста, Карине мои поздравления.

Не дожидаясь ответа, я понеслась к выходу. В дверях на улицу я столкнулась с Маргаритой Рудольфовной. Она спешила внутрь, но при встрече со мной поняла, что опоздала. Узнав, что Карина выиграла, Маргарита Рудольфовна обрадовалась и решила не идти внутрь, а дождаться своих у выхода. Я попрощалась с ней, бросив, что опаздываю и помчалась в больницу, где мне нужно было быть к трём часам. Понимая, что уже не успеваю, мне пришлось брать такси, чтобы быть на месте вовремя.

Воскресным утром Карина выскочила из своей комнаты, как только услышала, что я зашла на кухню, и пока я готовила завтрак, она с неуёмным энтузиазмом рассказывала о своих вчерашних соревнованиях. Девочка с горящими глазами описывала, как колотилось сердце, когда должна была наступить её очередь прыгать в воду, как она плыла изо всех сил, и как потом ликовала, когда их объявили победителями. Карина принесла медаль и грамоту и гордо продемонстрировала их мне.

– Это моя первая награда!

– Ты молодчина! Если будешь продолжать также упорно трудиться и стремиться к победе, то таких наград у тебя будет ни одна. Вы вчера отпраздновали твой успех?

– Мы пообедали в ресторане, и я даже на десерт заказала себе мороженое с фруктами, – радостно призналась Карина. – Жалко только, что вас не было.

– Я уверена, вы семьей хорошо провели время, – сказала я и сменила тему, чтобы разговор не ушёл в ненужное русло. – Как ты смотришь на то, чтобы на завтрак я приготовила твои любимые блинчики?

– Было бы чудесно, – обрадовалась Карина. – Только я вам помогу.

Мы дружно принялись за работу. Она носила и подавала мне необходимые продукты, а я замешивала тесто. Пока я трудилась над каждым блинчиком, девочка накрывала на стол.

– А с чем мы будем есть блины?

– Можно сделать с творогом, сметаной, клубничным джемом или сгущённым молоком. С чем тебе больше хочется?

– Нуу… я бы предпочла с клубничным джемом, – немного поразмыслив, ответила Карина. – Сейчас его достану.

– А я был бы не против отведать их с творогом, – напугал нас голос Максима Сергеевича, внезапно появившегося на кухне. Я взглянула на одетого в спортивки и футболку мужчину, ставшими его теперь постоянными домашними спутниками и строго произнесла, прикусив губу, чтобы не засмеяться:

– Тому, кто нас пугает, блинчики не полагаются.

– Абсолютно точно, – согласилась со мной Карина. – Чтоб в следующий раз тебе неповадно было.

– Сдаюсь-сдаюсь. – В знак извинения Максим Сергеевич поднял вверх руки и шутливо добавил: – больше так не буду.

– Прощаем? – спросила я, разворачиваясь к моей воспитаннице.

– Так и быть, на первый раз прощаем.

– Хорошо, тогда достань мне, пожалуйста, творог из холодильника.

– Может быть, я тоже могу быть чем-нибудь полезен? – поинтересовался Максим Сергеевич, глядя, как один блин сменяет на сковороде другой.

– Если хотите, то займитесь приготовлением кофе, пока я заканчиваю.

– С удовольствием.

Он обошёл меня сзади и принялся орудовать с кофемашиной.

– Скажите, Катя, а куда вы так стремительно вчера убежали? – между делом спросил Максим Сергеевич. – Мы даже не успели с вами попрощаться.

Его вопрос можно было расценить, как неприличный, так как какая, собственно, ему разница, чем я занималась в свободное от работы время, тем более в свой выходной день. Почему-то меня охватил гнев.

– Это моё личное дело, – сквозь зубы процедила коротко я, тем самым давая понять, что не стоило вступать на запретную территорию. К моему облегчению, Максим Сергеевич не предпринял больше никаких попыток для дальнейшего расспроса.

Я ускоренно завершила подачу завтрака и покинула кухню, не дожидавшись, когда встанет Маргарита Рудольфовна. Уйдя в хозяйственное помещение, я притупила к разборке вещей, стирке и глажке.

Занятий по бассейну после вчерашних соревнований в воскресенье не было, поэтому они всей семьей отправились по магазинам, а я спокойно смогла продолжить домашние дела. Во второй половине дня мне всё-таки удалось пообщаться с Маргаритой Рудольфовной и выяснить интересующие вопросы. Однако предложение об отмене репетитора она отклонила, но сказала, что позже подумает ещё об этом, а пока я услышала хорошую новость, что занятий с ней в этом году больше не будет. Про школьные дела мама Карины не стала слушать, как только узнала, что успеваемость дочки повысилась, а со всеми приготовлениями к различным мероприятиям велела мне справляться самой. После обеда Маргариту Рудольфовну вновь сдуло ветром из дома.

Мы с Кариной закончили, наконец, её праздничный костюм к выступлению. Она посмотрелась в зеркало и засияла. Чёрное, доходившее до колен платье, было усыпано маленькими блестящими звёздочками. На голове была одета серебряная диадема, от которой назад спускалась прозрачная тёмная вуаль, украшенная тоненькой новогодней мишурой. В руках девочка держала якобы волшебную палочку, но мы сделали её тоже чёрной с искрящимся на конце дождиком. Я была довольна проделанной работой, как и Карина.

– Ты до конца доучила свою роль? Может, ещё порепетируем? – поинтересовалась я.

– Нет, я отлично помню, – возразила девочка, аккуратно снимая костюм, и, немного погодя, спросила грустным голосом: – Катя, ты мне не поможешь нарядить ёлку? А то мама вчера пообещала, что сегодня мы ей займемся, а сама на работу уехала. Ну, а на неделе некогда будет. Новый год уже совсем скоро, так хочется уже украсить дом.

– Я с огромной радостью тебе помогу, – проговорила я ласковым голосом.

Мысль об украшении новогодней ёлки сразу навеяла на меня воспоминания о том, как мы всей семьей каждый год её наряжали игрушками. Некоторые из них принадлежали ещё моей бабушке, а некоторые даже прабабушке. Игрушки были настолько хрупкими, что было страшно порой брать их в руки. Кое-какие были сделаны ими вручную, что придавало ещё большую ценность. Мы украшали ёлку всегда в субботу после обеда. Этот процесс был очень увлекательным, но в тоже время довольно трудоёмким. Поэтому освобождались мы только к ночи.

Неожиданно я поняла, что этот новый год впервые пройдет по-другому, не так, как всегда, и едва не расплакалась от горькой мысли. Но вовремя спохватившись, переключила своё сознание на Карину во избежание ненужных расспросов со стороны девочки о моей личной жизни.

– Круто, тогда может прямо сейчас и займемся? – вывел меня из размышлений воодушевленный голос Карины.

– Да, давай. Где у вас лежит ёлка и игрушки?

– Ну, это лучше у Максима спросить, – задумчиво сказала Карина, пожимая маленькими плечиками. – Где-то внизу.

– Тогда попробую разузнать у него, – предложила я с опаской и медленно направилась в сторону кабинета.

Максим Сергеевич был полностью погружён в работу. И робко просочившись в комнату, мне даже стало как-то неловко, что я отвлекаю возможно покажущимися ему абсолютно неважными заботами.

Пока я задумчиво перебирала логичность своего прихода, при этом уже зайдя в его кабинет, вдруг раздался из другого конца голос Максима Сергеевича. И я бы предположила, что он был крайне удивлён моим странным поведением.

– Катя, вы что-то хотели?

– Эмм… – от столь прямого вопроса я ещё больше растерялась, тупо уставившись прямо на него, словно баран на новые ворота.

– Что-нибудь случилось? – повторил Максим Сергеевич, и на лице закрасовалась улыбка, будто его эта ситуация забавляла.

– Нет, – наконец среагировала я и тут же себе запротиворечила: – то есть да. Максим Сергеевич, если вас не затруднит, не могли бы вы принести новогоднюю ёлку с игрушками, пожалуйста?

– Ёлку? – с удивлением переспросил он.

– Да. Карина сказала, что вы её храните где-то внизу.

– Без проблем. – Максим Сергеевич поднялся из-за стола и направился в мою сторону. – Она вас уговорила на украшение ёлки?

Я молча кивнула вместо ответа, когда он поравнялся со мной, но стойко продолжила стоять на месте.

– Что ж, пойдёмте тогда вместе со мной, поможете принести.

Максим Сергеевич накинул куртку и вышел в коридор. Я последовала его примеру и прихватила с собой своё пальто. Мы молча спустились в лифте на первый этаж, но вместо обычного выхода на улицу, пошли в противоположную сторону. На самом деле, прежде я и не знала, что там вообще есть проход.

Максим Сергеевич миновал несколько закрытых помещений, а потом остановился у железной двери, которую тотчас открыл ключом. Он включил свет и прошёл внутрь. Я остановилась на пороге рассматривать помещение. Оно было совсем небольшим и завалено горой всяких разных вещей. На стенных полках находилось множество коробок, свёртков, пачек журналов, книг и всякой всячины, а на полу стояли два велосипеда, гироскутер, самокат и спортивный тренажёр. Всё лежало настолько хаотично, что отыскать нужную вещь было весьма затруднительно.

Максим Сергеевич уверенными движениями перебирал коробку за коробкой, активно ведя поиски.

– А вот и ёлка, – громко воскликнул он, обрадовавшись долгожданной находке. – Так, осталось отыскать украшения.

К счастью, игрушки были по соседству с ёлкой, поэтому ждать дольше не пришлось. Мы взяли по коробке и отправились наверх. Увидев нас с добычей, Карина завизжала от радости. Первым делом она стала доставать игрушки и показывать их мне, рассказывая о каждой. Я еле-еле успела её оттормозить, пока все украшения ещё не покинули коробку.

– Карина, давай сначала установим ёлку, а потом ты будешь доставать игрушки и сразу их вешать, – вежливо предложила я девочке, чтобы избежать создания хаоса и случайно сломанных игрушек.

– Я думаю, без моей помощи вам не обойтись, – заметил Максим Сергеевич, готовый приступить к работе.

Раскрыв коробку и вытащив оттуда зелёную искусственную ель, оказалось, что её ствол был сломан пополам.

– О нет, – расстроилась Карина, вот-вот готовая расплакаться. – Как же так? У нас теперь нет ёлки!

Мы с Максим Сергеевичем посмотрели друг на друга, не зная, что придумать.

Скорее всего, та тяжёлая коробка, что стояла сверху, и придавила ёлку, – печально предположил он.

Я угрюмо смотрела на ломаное дерево, пытаясь найти хоть какой-нибудь выход. Карине очень хотелось украсить дом, а без ёлки это не вариант. В комнате повисло гробовое молчание, и лишь слышны были частые всхлипывания ребёнка.

– Постойте, а давайте сходим и купим живую ель, – неожиданно предложила я, озарившись пришедшей в голову мысли. – Они продаются в паре кварталов от дома.

– Я боюсь, что Марго эта идея не придётся по душе. С живых ёлок осыпаются иголки и разносятся по всему дому, – сухо заметил Максим Сергеевич.

– Я постараюсь более тщательно следить за уборкой пола, – предприняла я ещё одну попытку уговорить Максима Сергеевича, заметив, как загорелись глаза Карины от моего предложения. – А разобрать её можно было бы сразу после Рождества ещё до того, как иголки начнут осыпаться сильнее. Но в любом случае решать вам.

Максим Сергеевич не сводил с меня глаз. Его взгляд изучал каждый миллиметрик моего лица. При этом он сохранял молчание. Казалось, прошла вечность, пока он не сказал:

– Что ж, Катя, будь по-вашему. Шагайте, одевайтесь.

– Урааа!!! – тут же закричала Карина, вскочила и побежала в свою комнату. – У нас будет настоящая ёлка!

Через десять минут наша компания уже была на улице. Начинало смеркаться и становилось холоднее. Мы шли довольно торопливо вдоль дороги, обходя попутных прохожих, поскольку Карина рвалась со всех ног поскорее раздобыть дерево. Два квартала пролетели незаметно. И перед нами предстал павильон со значительным количеством разнообразных живых ёлок. Часть из них были замотаны, а многие стояли расправленными.

– Ну, чего ты ждёшь? – обратился Максим Сергеевич к дочке. – Давай выбирай.

Карина, недолго думая, подошла ближе и стала рассматривать каждую ёлку в отдельности.

– А вы, Катя, дома тоже ставите живую? – вдруг, повернувшись ко мне, спросил он.

– Нет, мы наряжаем искусственную.

– Мы? – тут же переспросил Максим Сергеевич.

– Я со своей семьёй, – коротко ответила я и, стараясь сменить ненужную тему, переключила своё внимание на Карину. – Похоже, она уже выбрала.

Я подошла к ней, и она, сгорая от нетерпения и восторга, ткнула пальцем в одно из деревьев.

– Отличный выбор. Ёлка очень красивая и пушистая.

Максим Сергеевич расплатился и потащил нашу красавицу домой. Карина вприпрыжку скакала рядом и неустанно о чём-то болтала на протяжении всей обратной дороги, а я молча шла рядом с ней.

Следующие два часа были для девочки волшебными. Она зачаровано смотрела, как Максим Сергеевич устанавливал ёлку, вешал и подключал гирлянду. Как только он закончил, Карина сразу же принялась доставать из коробки игрушки и вешать их. Она шустро вытаскивала одну за другой и в хаотичном порядке прикрепляла к ёлке.

Недолго думая, я решила ей помочь и стала вешать игрушки на верхние ветки, туда, куда девочке будет не достать без стула. К моему удивлению, Максим Сергеевич, завершив свою миссию, не вернулся к себе в кабинет, а устроился в кресле и наблюдал за процессом.

Дело ладилось. Вскоре все игрушки красовались на ёлке. В завершении Карина попросила отца прикрепить на верхушку звезду. Я заканчивала украшать дерево блестящим дождиком и разноцветными бусами.

– Катя, а почему вы предложили установить живую ель, если сами предпочитайте искусственную? – между делом поинтересовался Максим Сергеевич, тем временем насаживая звезду на самый верх.

– С чего вы это взяли? – нахмурилась я, отпрянув от дерева.

– Вы же сами сказали, что дома ставите именно искусственные.

– И что из того? Это не означает, что я не люблю настоящие ели.

Я принялась прибирать раскиданные обёртки и непригодившиеся игрушки обратно в коробку, чтобы чем-то занять себя и вновь уйти от личных вопросов. Карина включила гирлянду в розетку, и ёлка замигала огнями.

– А можно я свет погашу?

Не дожидаясь ответа, девочка побежала к выключателю и нажала на клавишу. Полумрак овладел комнатой, и лишь цветные огоньки сменяли друг друга, отсвечивая и переливаясь среди елочных украшений.

– Я помогу, – раздался шёпот Максима Сергеевича прямо перед моим ухом, и он забрал у меня из рук полупустую коробку.

– Какая красотища! – восторженно произнесла Карина. – Катя, а мы украсим ещё сами комнаты? Тут ещё есть гирлянды, различные рождественские композиции и фигурки. Максим, не уноси пока коробку, а лучше давай помоги Кате закрепить их, а то мне не достать до потолка.

Я посмотрела на него, а он на меня. Пожав плечами, Максим Сергеевич поставил коробку на пол:

– Что ж, доставай, что ты хочешь и говори, куда вешать.

После этого мы стали рабами юной озорницы до тех пор, пока гостиная, коридор, кухня и её комната не стали полны духом Рождества. Наконец, когда Карина была абсолютно счастлива и сбежала радоваться в свою украшенную комнату, мы с Максимом Сергеевичем плюхнулись на диван, уставшие и измотанные, но могли лишь только смеяться.

– Катя, вам нереально повезло, что я успел вас подхватить тогда на кухне, когда вы крепили дождик и встали на край стула, – напомнил он мне весёлым голосом.

– Между прочим, я вас уже поблагодарила за это. А как я вас предостерегла от столкновения с люстрой – забыли?

– Что вы!? Сейчас лежал бы с шишкой на голове.

Мы засмеялись ещё громче. В тусклом свете, доносившемся из коридора и кухни, гостиная выглядела по настоящему сказочной с медленно бегающими повсюду разноцветными огоньками. Я умилённо наблюдала за созданной нами красотой.

Время уже было девять вечера, а сил убирать разбросанный по комнате мусор не было никаких. Но работа прежде всего. Отдохнула, пора и честь знать. Еле-еле поднявшись на ноги, я потихоньку стала собирать раскиданные остатки от дождика, снежинок и прочих новогодних украшений. Максим Сергеевич последовал моему примеру, отчего мне стало не по себе и даже стыдно.

– Не нужно. Я сама уберу. Ведь это же моя работа, – засопротивлялась я.

Он выпрямился во весь рост, посмотрел мне прямо в глаза и уверенным голосом произнёс:

– Намусорили вместе и убирать будем вместе.

Максим Сергеевич продолжил, а я не стала возражать. Это было его решение. Но, честно сказать, я была рада, поскольку очень устала и хотела уже оказаться в кровати. Совместная уборка пролетела незаметно. Я поблагодарила Максима Сергеевича за помощь и предложила выпить чаю, на что он незамедлительно согласился.

Пока я колдовала на кухне, он отнёс пустые коробки и старую ель обратно на первый этаж. Я зашла к Карине позвать её на чай, но оказалось, что она уже спала. Такое количество эмоций за вечер её вымотало. Поправив одеяло и выключив в комнате свет, я вернулась на кухню.

– А Карина? – спросил Максим Сергеевич, уже ожидавший меня за обеденным столом.

– Она уже уснула, – ответила ему я и принялась наливать чай.

– Ещё бы! Целый вечер так скакать! Вот и уморилась.

– Это точно. Карина всю неделю только и мечтала о том, как в выходные будете наряжать ёлку.

– Спасибо за помощь, Катя, без вас этого бы не произошло, – перестав улыбаться, серьёзным голосом сказал Максим Сергеевич.

– Мне было это только в удовольствие. – Я изобразила лёгкую улыбку и поставила чашки на стол. – Между прочим, без вас ничего бы у нас не получилось. Так что и ваша большая заслуга здесь несомненно имеется. Вы что-нибудь хотите к чаю? Печенье? Сэндвич?

– Сэндвич было бы замечательно, если вас не затруднит.

Я кивнула и пошла к холодильнику. Достав сыр, ветчину, зелень, майонез и кетчуп, вернулась к кухонному столу. Пока я резала продукты и укладывала их на прожаренный в тостере и намазанный соусом хлеб, Максим Сергеевич как обычно пристально наблюдал за каждым моим движением. Разумеется, мне это не нравилось, но за неимением выбора с каждым днём я постепенно начала к этому привыкать, и моя раздражительность по этому поводу уже прошла.

Спасибо. Ваши сэндвичи бесподобны, – расплылся он в довольной улыбке, как только отведал один из них. – Где вы научились так вкусно готовить?

– По большей степени у мамы.

– Ваша мама шеф-повар?

– Нет, – отрицательно покачала я головой, уклоняясь от подробного ответа. – На следующей неделе у Карины концерт в пятницу в семь вечера. Билеты для её друзей и для вас с Маргаритой Рудольфовной я купила. Может быть, кто-то ещё захочет прийти на выступление? Родственники? Знакомые?

– Очень в этом сомневаюсь, – сухо произнёс Максим Сергеевич, потянувшись за вторым сэндвичем. – С родственниками мы видимся нечасто, а знакомым, на чистоту говоря, и дело нет никакого до чужих детей.

– Ясно.

Я не знала, что тут ответить, да особо и не хотела вникать в подробности в столь поздний час. К тому же мой собеседник ушёл с головой в задумчивые мысли. На мой взгляд, Максим Сергеевич даже не заметил, как я убрала грязную посуду, пожелала ему доброй ночи и ушла к себе.