Текст книги "Пикник на Млечном пути"

Часть вторая
«Импровизация»

Глава 1
«Соль»

Саша водил подушечками указательных пальцев от висков к середине лба и обратно. Давным-давно в каком-то сомнительном журнале о здоровье он вычитал, что это снимает головные боли, которые частенько его терзали. Попробовал, и помогло. Хотя, когда он рассказал об этом специалисту по акупунктуре, тот возмутился. Мол, если бы все было так просто, любой дурак мог бы заниматься точечным массажем. А это – целая наука! И хотел записать Александра к себе на мастер-классы, но Саша отказался. Ему и «дурацкий» способ помогал.

– Господин Соль, пройдемте со мной, – услышал Саша и поднял голову. Перед ним стоял молодой человек в полицейской форме. В клубе находилось много представителей закона, одни осматривали место преступления, другие опрашивали свидетелей, третьи следили за тем, чтоб никто не покинул здание до того, как даст показания.

Основную массу посетителей «Млечного Пути» уже отпустили. Осталось человек шесть, в число которых входил Соль. Что неудивительно, ведь он был не просто человеком с улицы, а потенциальным покупателем клуба. Об этом представителям следствия наверняка сообщил секретарь Доры Ренат.

Саша встал и последовал за полицейским. Голова все еще болела, но уже не так сильно. Остатки боли мог снять аспирин, вот только вряд ли он получит его сейчас, даже если попросит.

– А мы куда? – поинтересовался Саша у своего провожатого.

– В «терракотовый» зал, – ответил полицейский охотно. – Пришлось дверь взломать, потому что ключей не нашли, а свободных помещений для допросов не хватает.

– Прямо пещера Аладдина.

– Не говорите. Оказывается, покойная хозяйка этот зал только лично отпирала и запирала. И я бы понял, будь там антикварная мебель или произведения искусства, как в ее кабинете, но ведь обычное помещение…

С этими словами он толкнул двери, что вели в зал, и пригласил Сашу войти.

Соль переступил порог, огляделся.

Он ожидал другого! Совсем…

Думал, здесь все в красно-коричневой гамме, ведь зал называется «терракотовым». Но ничего подобного!

Да, эти цвета присутствовали, но фрагментарно. Пол был черным, стены синими, потолок дымчато-серым.

– Не самое удачное оформление банкетного зала, не правда ли? – услышал Саша глубокий бас.

Соль кивнул. Да уж! Не самое…

Мебель, как и пол, черная. Видимо, дизайнер хотел, чтоб казалось, будто она вырастает из «земли». В потолок вмонтировано множество лампочек разного калибра. И если они символизировали мириады звезд, то Саша оказался сейчас на какой-то неизведанной планете. Причем прошедшей через апокалипсис.

– Я как-то был в похожем помещении, – сказал Соль, пройдя к столу, за которым сидел очень крупный мужчина с копной седых волос. – Но то был какой-то кафешоп[1]1
  Публичное заведение, имеющее разрешение на продажу легких наркотиков.


[Закрыть] в Амстердаме.

– Я бы назвал этот зал «готическим», но никак не «терракотовым».

– Ой, а я понял! – воскликнул Соль. – Видите котов? – Он указал на пару напольных светильников в виде сидящих сфинксов. – Терра ведь земля по-латыни? И это земля котов. Терракотовый зал.

– Тот, кто это придумал, точно посещал кафешопы Амстердама. Присаживайтесь. – Басовитый указал на стул. – Я старший уполномоченный Бах.

– Бах? – переспросил Саша.

– Да, я ваш брат по несчастью… Или счастью, это с какой стороны посмотреть. В общем, мы оба, господин Соль, обладатели незаурядных фамилий.

– А зовут вас…

– Андрей Григорьевич.

– Очень приятно.

Опер хмыкнул. Он был еще молод, пожалуй, ровесник Саши, возможно, постарше на два-три года. Но волосы, как у Гендельфа из «Властелина колец», ставшего белым колдуном. Снежные просто-таки. А глаза темные, живые. И лицо гладкое. Одет полицейский был очень хорошо. Брюки Саша не рассмотрел, но рубашка и ботинки приличные. И то и другое итальянское. А часы, обхватывающие запястье, швейцарские. Не самой крутой марки, но очень достойные. Соль не ожидал увидеть перед собой такого «тюнингованного» опера.

– Скажите, Александр Иванович, что вас привело сегодня в «Млечный Путь»? – начал задавать вопросы Бах.

– Вы же сами знаете.

– Нет, не знаю. – И взгляд такой непроницаемый, что не поймешь, правду говорит или лукавит.

– Тогда почему мурыжили меня так долго, хотя другие посетители клуба уже по домам разъехались?

– Вы гость госпожи Эленберг.

– То есть о том, что я хотел купить клуб, вы не в курсе?

– Нет. Секретарь покойной сказал, что у вас была деловая встреча с начальницей, но по какому вопросу, он не в курсе.

«Черт!» – Ругнулся про себя Соль.

Сам себя и вложил!

Но с другой стороны, полицейские наверняка раскопали бы эту подробность рано или поздно, и тогда ему же хуже было бы.

– Дора Эдуардовна искала покупателей на свой клуб, и я изъявил желание его приобрести. Мы с моим адвокатом Сулеймановым… Кстати, где он?

– Беседует с моим коллегой.

– Разделили нас? Умно. Так вот, мы с ним явились, чтобы обсудить детали предполагаемой сделки.

– И что же?

– Госпожа Эленберг провела со мной беседу, похожую на ту, что мы с вами ведем сейчас…

– Вы что имеете в виду?

– Она меня прощупывала. Задавала каверзные вопросы, следила за реакцией и так далее… – Саша огляделся. – А водички поблизости нет? Пить очень хочется.

Бах вынул из-под стола запечатанную бутылку минеральной воды и протянул Саше.

– Спасибо, – поблагодарил тот. – А таблеточки от головы не найдется?

– Увы, нет.

– Жаль. – Соль открутил крышку и с наслаждением стал пить. Газированная, он не любил такую, но сейчас готов был и к крану в туалете припасть. Повар заведения был явно в кого-то влюблен – пищу пересолил, и теперь Александра мучила жажда.

– Так что сделала госпожа Эленберг, прощупав вас?

– Попросила на размышление два часа, по истечении которых обещала дать мне ответ.

– Вы на какой рассчитывали?

– На положительный.

– А если бы получили отрицательный?

– Расстроился бы немного, конечно, мне заведение нравится, я хочу его приобрести, но на нет и суда нет.

– И не стали бы давить?

– Разве что поднял бы немного цену.

– Или пригрозили?

– Андрей Григорьевич, я вас умоляю. Я солидный бизнесмен. Закон не нарушаю. Даже десять лет назад, когда мы только начинали с партнером дело, никаких рейдерских атак на предприятия не устраивали. Ничего не захватывали. Никому не грозили. Все производства были куплены по-честному. А тут – какой-то клуб, пусть и популярный. – Саша допил воду, но жажда не прошла. Сейчас бы ее утолить кваском домашним. Кисленьким, ядреным. – И потом, от смерти госпожи Эленберг я только проигрываю. Теперь я не смогу заполучить клуб как минимум полгода. Кстати, еще не выяснили, кто наследник?

Бах пропустил вопрос мимо ушей и задал свой:

– Как давно вы знакомы с госпожой Эленберг?

– Часа четыре или чуть больше.

– То есть до сегодняшнего дня…

– Не имел чести.

– Но в «Млечном Пути» бывали?

Ага, кто-то узнал и доложил!

– Да, один раз. Тогда-то и проникся симпатией к этому месту.

– Как Эленберг себя вела во время встречи?

– Мне трудно судить, ведь я не знаю, какая она обычно.

Тут дверь распахнулась, и в зал ввалился полицейский в форме. Но не тот, что сопровождал Сашу. У этого лицо было злое и красное. Соль сказал бы, что мужчина страдает алкогольной зависимостью, и сейчас мечтает только о том, чтобы освободиться от служебных обязанностей и принять на грудь.

– Товарищ майор, – проорал он, найдя взглядом Баха. – Мною подозрительная личность задержана! Привел к вам.

– Что в этой личности подозрительного? – пробасил товарищ майор.

– Пыталась покинуть клуб через пожарный выход. Иначе говоря, скрыться с места преступления. Документов при себе не имеет. Со мной разговаривать не хочет. Может, вы с ней общий язык найдете.

Он втолкнул в зал женщину, которую Саша узнал. Это была та самая женщина, которой он послал цветы. Сладкоголосая исполнительница его любимой песни. Симона.

– Если на моем теле осталась хоть одна отметина в виде синяка, я вас засужу за грубое обращение и превышение полномочий, – прорычала она в сторону своего конвоира.

Тот только закатил глаза.

– Здравствуйте, – поприветствовал даму Бах.

– Хотела бы я вам сказать «доброй ночи», но, увы…

– Не могли бы вы представиться?

– Симона Борисовна Беркович.

– А я Бах Андрей Григорьевич.

– Я все равно не запомню, – отмахнулась Симона. – Почему меня не отпускают домой, как всех остальных посетителей?

– Как видите, не всех, – Бах указал на Александра. – Вы присаживайтесь.

– Не хочу, – голос сорвался на фальцет. – Мне нужно домой. Я инсулинщик и нуждаюсь в постоянных инъекциях. Поэтому и пыталась сбежать, опасаясь, что из-за нервного напряжения у меня подскочит сахар.

– Так почему не объяснили это служителю правопорядка?

– Я пыталась, но он… Он полный идиот. Не понимаю, как такого в органы могли взять. Документы требовал! Просто зациклился на этом. Но кто берет с собой в клуб паспорт?

– Действительно, – поддержал ее Саша.

– Вы ведь тоже без документов? – встрепенулась она.

– Я с правами, хотя не за рулем. Всегда при себе ношу.

Майор тем временем встал из-за стола и прошествовал к двери.

– Я на минутку, – бросил он и вышел из зала.

– Еще раз спасибо за цветы, – проговорила Симона, когда они остались одни.

Саша улыбнулся. Она уже благодарила его за букет. Перед тем как начался переполох, они душевно поболтали, сидя в фойе на диванчике. Симона оказалась милейшей женщиной и большой умницей.

– Жаль, я оставила корзину на столе, и ее наверняка кто-то из официанток прихватизировал…

– Не расстраивайтесь, я пошлю вам еще одну.

Но Симона его уже не слушала. Нервно накрутив боа на руку, она выпалила:

– Меня бы так не терзали, если бы не выяснили, что я в этом заведении на особом положении.

– В смысле?

– Хозяйка повелела пускать меня без каких-то условий. То есть я могла занять любой столик и вообще ничего не заказывать.

– Просто петь?

– Просто петь.

– Я бы вам еще и приплачивал, если б стал владельцем клуба. Вы просто невероятная! Такой потрясающий голос…

– О, слышали бы вы моего брата. У него чистейший баритон.

Тут дверь громыхнула, это вернулся майор Бах.

– Вы можете идти! – сказал он, ткнув пальцем в Сашу.

– А я?

– А вас, Штирлиц, я попрошу остаться.

– Юмор оценила, – вздохнула Симона. – Только если вы не хотите, чтобы я тут впала в обморок…

– Про инсулин помню. Не волнуйтесь, мы недолго задержимся. Я задам вам пару вопросов, а потом лично сопровожу до дома.

– Это уже лишнее, господин Бах.

– Я настаиваю, Симона Борисовна… – Майор посмотрел на Александра со значением. – Вы остаться хотите, господин Соль?

– Нет, я…

– Так топайте отсюда, пока я не передумал.

Саша поднялся со стула и поспешил на выход. Ему не верилось, что все так благополучно закончилось!

Глава 2
«Ля»

Этот мужчина…

Она никак не могла выбросить из головы мысли о нем!

Даже когда ее и Федю со Славкой допрашивал полицейский.

Лариса отвечала на вопросы, дополняла ответы коллег, если они были невнятными, казалась сосредоточенной, готовой помочь следствию, а у самой в голове каруселью проносилось: «О боже, какой мужчина!» Да еще фоном песня Натали звучала с одноименным названием. Под нее он, боже, какой мужчина, зашел в зал!

Он не был красив. Или идеально сложен.

Симпатичный. Рост выше среднего. Стройный.

И только.

Ничего особенного, на первый взгляд.

«Ее» охранник, тот самый, что таращился заинтересованно в самом начале, значительно эффектнее. Но он не зацепил. А этот…

Внимание Ларисы привлекли волосы. Кудрявые, густые, растрепанные. Мужчина приглаживал их то и дело. Видимо, не привык к такой прическе. Стригся часто, чтобы на голове была аккуратная лужайка, а не буйные заросли, но то ли не смог это сделать вовремя, то ли вдруг надумал сменить имидж. Ларисин отец был похож на Пушкина Александра Сергеевича, носил чуть удлиненные кудри, поэтому она всегда обращала внимание на мужчин с похожими прическами. Не стал исключением и этот. Но, зацепившись взглядом за макушку, она стала опускаться ниже и…

Остановилась на губах.

О… Что это были за губы!

Сурово сжатые и как будто немного обветренные, но такие сексуальные.

Подбородок тоже хорош, волевой, небритый.

Шея кадыкастая. На ней толстая золотая цепь.

Стоп! Вернемся к глазам…

Ляся обожала чернооких, а у «о боже какого мужчины» глаза, кажется, были светлые. Голубые, зеленые, серые? При клубном освещении не разберешь.

Мужчина не задержался у входа, а прошествовал к вип-ложе в сопровождении двух спутников. К радости Ларисы, из виду он не скрылся, и она могла бросать на него взгляды. Отмечала она и как он скучает, и как отправляется в малый зал, и как возвращается оттуда, и как ловит девушку с корзинкой роз…

У Ларисы сердце замерло, когда это случилось. Она вдруг подумала: а что, если он мне хочет цветы послать? Но нет, розы «ушли» в соседнее помещение… Симоне? Она пошла именно туда.

Симона, хмыкнула Лариса. Ну, конечно!

Понятно, что это Соломон Борисович, их начальник. Просто переодетый в женщину. Лариса сделала вид, что поверила в сказочку про сестру. Она уважала Борисыча. И была толерантной.

Ее босс извращенец! Хотя… что есть извращение? Как говорил ее муж, только секс с трупами, животными и детьми, и она с ним соглашалась.

– Лара! – громкий голос вывел ее из задумчивости.

– А? – вздрогнула она.

– Приехали, выходи! – это Славик восклицал. Они взяли такси на троих, потому что не только работали в одной фирме, но и жили рядом.

Лариса, толкнув дверцу машины, выбралась из салона.

Похолодало!

Зябко поежившись, Ляся зашагала к подъезду.

Мысли о ТОМ мужчине снова вернулись. Ляся потеряла его из виду, когда в «Млечный Путь» нагрянула полиция. И было так жаль, что не познакомились.

Ах, если бы она могла, как некоторые, сама подходить к понравившимся представителям мужского пола. Но она так этому и не научилась.

Лариса поднялась на лифте на свой восьмой этаж. Отперла дверь квартиры, вошла…

И чуть не заорала!

В ванной кто-то был. Она видела, что горит свет, и слышала, как шумит вода.

Зажав рот рукой, чтобы сдержать крик, Лариса сделала несколько шагов в направлении ванной. Дверной замок не поврежден, она открыла его без труда, значит, это не грабитель. Да и что это за вор такой, которому после совершения кражи нужно обязательно руки помыть? Но тогда кто проник в ее квартиру? Запасной ключ был у мамы, но что ей делать в доме дочери в это время? Да и не приехала бы она без предупреждения…

И тут Ляся увидела чемодан. Он стоял за вешалкой. Черный, добротный, из натуральной кожи. У Ларисы такого не было. Она не так часто куда-то ездила, чтобы покупать дорогой «багаж».

Муж приехал, поняла она. Он питал слабость к статусным вещам. И имел ключ от квартиры.

Дверь ванной распахнулась, и на пороге возник высокий худощавый мужчина с аскетичным лицом и густыми темными волосами.

Ларин супруг, Валера.

У него была интересная внешность. Весьма привлекательная, но, как говорится, на любителя. До тех пор пока Лариса не посмотрела сериал «Шерлок», она считала, что ее муж имеет уникальное лицо. Все на кого-то похожи, кто на медийного человека, как она на певицу Сандру, кто на старого знакомого, соседа или родственника, а Валера, казалось, был создан штучно. Однако выяснилось, что и у него есть двойник – Бенедикт Камбербетч. Британский актер. Исполнитель Холмса в модном современном сериале. И пусть у Валеры были не голубые глаза, а карие, более тонкие губы и не такая бледная кожа, он невероятно походил на «Шерлока».

И сейчас этот мужчина стоял перед ней. Обутый, одетый, но с влажной челкой – намочил волосы, когда умывался.

– Привет, – сказал он.

– Здравствуй.

– Я не разулся, извини. Забыл, что ты терпеть не можешь, когда по дому ходят в обуви.

– По-моему, ты забыл о более важной вещи – позвонить мне, чтобы предупредить, что приедешь.

– Да, я этого не сделал. Но лишь потому, что потерял телефон в дороге. Представляешь, не помню, где оставил – в такси или поезде…

– Ты должен был позвонить до того, как выехал.

– Лар, я, в принципе, ничего не должен, ведь это и моя квартира, – отпарировал он. – Но я собирался предупредить тебя заранее.

Лариса скинула туфли и сунула ноги в тапки. Домашних тапок было несколько, для себя, для мамы, для гостей мужского и женского пола, пар восемь, не меньше. Когда-то и у Валеры были свои, и не абы какие, а замшевые, ручной работы. Ляся подарила их мужу на Двадцать третье февраля. И стоили они как электрическая бритва последней модели. Но когда в семейной жизни начались серьезные проблемы, Ляся со злости выкинула их. Вместе с остальными вещами супруга. Так что теперь Валерке придется обходиться теми вещами, что он привез с собой.

– Откуда ты в такое время? – спросил он, стянув с себя футболку.

Он был худощав, но очень хорошо сложен. Когда-то всерьез занимался плаваньем, и фигура имела классические правильные пропорции. Широкие плечи, узкие бедра, а на животе, несмотря на сидячую работу, до сих пор просматривались кубики. Молодец Валера! Нисколько не потерял форму за то время, что не виделись.

«Очень надеюсь на то, что и я тоже!» – пробурчала мысленно Лариса, а вслух проговорила:

– Была на вечеринке.

– В таком виде?

– Чем тебе мой вид не нравится?

– Ты одета по-рабочему. А насколько я знаю, для выхода любишь принарядиться.

Она не стала вставлять ремарку, типа, ты не можешь знать, что я люблю или нет на ДАННЫЙ МОМЕНТ. Молча прошла на кухню и поставила на плиту кастрюлю с борщом. Есть очень хотелось, да и гостя, пусть и незваного, покормить не мешает.

– Я правда телефон потерял, – услышала Ляся за спиной. Это Валера последовал за ней на кухню. – Но заранее не стал звонить, потому что хотел нагрянуть.

– Ммм, – промычала Ляся, доставая из хлебницы «бородинский». С борщом они ели именно его, намазывая сверху горчицу. Со щами булку с майонезом. С гороховым супом гренки с чесночным соусом.

– Я так понял, ты одна?

– Живу – да.

– Но кто-то есть?

– У всех кто-то есть, – туманно ответила она.

– У меня нет.

– Да ладно? – она нервно расхохоталась. – Дня три? Или целых пять?

– Уже три месяца.

– И тебе стало настолько одиноко, что ты решил приехать к своей законной жене в гости?

– Я насовсем, Лариса.

– В смысле? – она не притворялась. На самом деле не совсем поняла, что он имеет в виду.

– Я хочу воссоединиться с тобой. Мы все же, как ты верно заметила, муж и жена.

– Вспомнил? Вот молодец!

Валера подошел к ней, встал рядом. Ларисе показалось, что он хотел ее обнять, но остановил себя.

– Как ты смотришь на это? – тихо просил он.

– Не знаю, – честно ответила она.

Еще год назад знала. Сейчас нет.

Тогда мечтала о воссоединении с мужем, перед тем как отойти ко сну, бывало, представляла себе, как он упадет перед ней на колени и попросит прощения, а теперь об этом совсем не думала. Валера застал ее врасплох.

– Ты не настаивала на разводе, значит, ждала, когда я вернусь, – проговорил он.

– А почему не настаивал на разводе ты?

– Наверное, в глубине души всегда понимал, что именно ты МОЯ женщина.

– А может, я запасной аэродром? Ну, знаешь, такой старенький, заброшенный, но функциональный. И если новый перестанет давать посадку, всегда можно будет сесть на тот, покинутый… Запасной.

– У тебя суп кипит.

В этом был весь Валера. Он никогда не оправдывался.

Лариса выключила газ, взяла половник, тарелки и стала разливать борщ. Муж следил за ее действиями молча. Когда же Ляся жестом пригласила его садиться за стол, он выпалил:

– Я очень сильно соскучился по тебе.

Она фыркнула.

– Серьезно. Только сейчас это понял.

– Ешь.

Валера взял ложку и зачерпнул суп. К хлебу и горчице не притронулся.

Изменил свои гастрономические вкусы?

– Очень вкусно, – похвалил борщ Валера. – Давно я не ел ничего подобного.

Значит, его пассия не готовила. Или готовила, но невкусно. А Валера, как большинство высоких, худощавых мужчин, обожал вкусно и обильно поесть. Хотя сейчас, возможно, он и в этом изменился.

– Могу я узнать, с кем ты встречаешься? – спросил Валера, оторвавшись от борща.

– Зачем тебе?

– Хочу понять, серьезно у тебя или нет.

– А если да?

– Придется преодолевать большие трудности, потому что я настроен решительно.

– Почему ты расстался со своей… Не знаю, как называть эту женщину…

– Никак не надо. Давай сделаем вид, что ее не было.

– Извини, дорогой, но у меня вряд ли получится, – криво усмехнулась Ляся.

– Но я отвечу тебе тем же. Не буду тебя расспрашивать о тех мужчинах, что были…

– Вот ты жук, Валерка! Меня, может, и расспрашивать не о ком?

– Но ты же сама сказала, что у тебя кто-то есть.

– И что? Я легко вру, как-никак в продажах работаю.

– Тоже верно. Но красивая молодая женщина не бывает одна.

«Еще как бывает! – хотелось закричать ей. – Потому что достойных мужчин не так много, а на поиски «того самого» нужно время, которого нет. Вся жизнь в работе. Поэтому и заводят люди служебные романы, да вот только все мои коллеги подходящего возраста имеют семьи, а я, в отличие от твоей (как там ее?), никогда не вступлю в отношения с женатым. И я не одна такая. Нас много, молодых, красивых, страдающих от одиночества…».

– Почему ты расстался со своей женщиной? – не стала отступать Лариса.

– А что, если не было никакой женщины? Постоянной, я имею в виду. Лишь легкие интрижки.

– Мне нужна правда, Валера.

– Но ты так упорно закрывала на нее глаза два с лишним года…

– Да, и мне это надоело. Хочу прозреть. Итак?

– Я не могу иметь детей, – выдавил из себя супруг.

– Неужели прошел обследование?

Валера кивнул.

– Как она тебя уговорила?

– Я сам… – Ему было очень не по себе. Валера не открывался даже перед близкими. Лишь иногда приоткрывал раковину, в которой прятался. – Просто, когда от тебя не могут забеременеть две женщины, очевидно, что проблема не в них. Так и оказалось, я никогда не стану отцом. По крайней мере биологическим.

– И она бросила тебя, бесплодного? – Это было жестоко! Лариса поняла, что ударила слишком сильно, да по самому больному, когда увидела, как дрогнуло непроницаемое лицо Валеры. Хотела попросить прощения, но передумала. Она всего-навсего сказала правду. А на правду, как говорят, не обижаются.

– Не сразу, – ответил Валера. – Мы какое-то время обсуждали тему усыновления. Она колебалась. Но пришла к выводу, что хочет своих детей. Она-то здорова.

– Я ее понимаю.

– А я нет!

Он выкрикнул это. Хотя голос повышал крайне редко.

Раньше, по крайней мере.

– Если женщина по-настоящему любит мужчину и хочет быть рядом, то она останется с ним, несмотря ни на что. Вот взять, к примеру, тебя. Я помню, ты говорила, что если окажется, что проблема во мне, мы что-нибудь все равно придумаем.

– Было такое. И что в итоге? Ты сбежал от меня.

– Я вернулся, Лариса.

– Получив по морде тапкой?

– Нет, переосмыслив все.

– После того как… – Она не стала заканчивать фразу. Взяв тарелки, на дне которых оставался остывший борщ, переставила их в раковину. – Валер, я умираю от усталости, спать пойду, ладно?

– Я тоже умотался и с ног валюсь. Продолжим разговор завтра утром?

– Мне на работу надо, так что вечером. Пойдем, я покажу, какое белье взять. Постелешь уж сам.

Она прошла в гостиную, открыла шкаф, ткнула пальцем в полку, где хранились постельные принадлежности, и скрылась в ванной, не забыв задвинуть щеколду. Нет, Ляся не думала, что Валера будет рваться к ней, чтобы продолжить диалог или, тем более, сделать попытку овладеть ею. Она тем самым отгородилась от него. Как бы провела символическую черту между ним и собой.

Включив воду, Лариса забралась под душ. Она действительно устала. Настолько, что сил на переживания не осталось. Она встала в семь утра, отправилась в офис, там отпахала положенное время, потом приняла участие в вечеринке, поехала с коллегами в клуб, потусила там, встретила своего начальника в женском образе и мужчину мечты, узнала, что в клубе произошло убийство, дала показания полиции, дождалась, когда их, свидетелей, отпустят. Приехала домой, а тут…

Как говорил Славик, нежданчик.

Муж вернулся.

Не раньше, не позже…

Сегодня! Когда столько всего произошло, и организм хочет одного – отдыха.

Сполоснувшись, вытершись и накинув халат, Лариса вышла из ванной. В гостиной работал телевизор. Она заглянула туда. Валера лежал на неразложенном диване. В руке пульт. Но глаза закрыты. Он спит, чуть посапывая.

Ляся отключила телевизор с кнопки на панели, чтобы звук не разбудил Валеру под утро. На цыпочках прошла обратно к двери, прикрыла ее и проследовала в кухню. Она не могла оставить в ней бардак до утра. Даже когда одна дома находилась, наводила порядок, а сегодня у нее… гость? Нет, Валеру не назовешь так, ведь квартира и его. Совладелец, так будет правильнее. Только Ляся давно отвыкла от его присутствия. И сейчас ей было некомфортно. Хорошо, что она наврала Валере, сказав, что завтра на работу. Никуда ей не нужно было. Она планировала отоспаться, побаловать себя блинчиками с кленовым сиропом, прибраться, а во второй половине дня съездить в центр, чтоб побродить по магазинам, сходить в кино, а вечером отправиться к маме. Приятный выходной без какого-то изыска, но зато без напряга. Но Валера нарушил все планы. Поэтому она вскочит, выпьет кофе и унесется. Куда – пока не решено. Главное, подальше от мужа. Ей нужно все обдумать.

Ляся быстро убрала со стола, помыла посуду. Глаза слипались, поэтому она не стала натирать кухонный гарнитур, а ведь на него попали капельки воды, и на глянцевой поверхности ящика под мойкой наверняка есть подтеки. Лариса была перфекционисткой, и не то что пыль и грязь, крошка, развод или жирный отпечаток пальца нарушали ее гармонию.

Решительно выключив свет, Лариса прошлепала в спальню. Легла. Закрыла глаза. Хотела подумать о ТОМ мужчине, перед тем как отдаться во власть дреме, но мгновенно провалилась в сон.