Текст книги "Амулет князя"

Глава 4

После ужина путники поднялись наверх, слуга указал им комнаты. Одну отдали Ярославе, а другую заняли сами. Правда, кроватей оказалось всего две, но хозяин принес толстый матрац и бросил на пол между кроватями. Места заметно поубавилось, но парни не собирались устраивать народные танцы, а для ночлега комната вполне подходила.

Соболев не произнес ни слова, и никто не рискнул соваться к нему с вопросами или сочувствием. Так и отправились спать в полном молчании.

Павлу не спалось. В голову лезли разные нелепости. Вроде того, что на работе начальник станет возмущаться, он давно грозился всех уволить за прогулы. И теперь непременно это сделает.

Потом вспомнился брат, и стало совсем тоскливо. Что ему скажут? Что Павел исчез из электрички? Провалился сквозь землю, словно и не было никогда?

Павел вылез из постели и, стараясь не шуметь, оделся и вышел. Он прикрыл за собой дверь и неторопливо направился по коридору. Все здесь казалось ему диким, нереальным: и пара факелов, чадивших на стенах, и деревянный пол с поскрипывающими кое-где половицами, и поразительная тишина вокруг. В городе всегда слышится какой-то шум за окном, просто к нему привыкают и не замечают. Это и проехавшая машина, и прошедшие мимо люди, и стук у соседей за стеной, – жизнь не смолкает с наступлением ночи. Здесь же стояла поразительная тишина.

Павел прошел мимо комнаты, где, по словам хозяина, лежал колдун. Ноги сами понесли его к двери. На пороге он чуть замешкался, как-никак ночь на дворе, не врываться же к человеку просто так. Тут обычный человек обозлится, а уж колдун и вовсе на край света забросит или, того хуже, в другой мир.

Соболев потоптался, не решаясь войти.

– Чего стоишь? – раздался старческий голос из-за двери. Павел вздрогнул и огляделся. – Входи уж! Вижу, что неймется.

Все еще колеблясь, он толкнул дверь и вошел в небольшую комнату. Из мебели там и было-то только кровать и стол рядом.

– Простите меня, – сказал он. – Вы, наверное, спали?

– Нет, – прокаркал старик и закашлялся. Успокоив дыхание, старик продолжал: – У меня мало времени. Три дня уже хвораю, а никак помереть не могу.

Павел неловко потоптался, не зная, что сказать. Старик вдруг прищурился, разглядывая его, и ухмыльнулся эдак радостно, словно подарок получил.

– А ведь ты нездешний, парень.

– Да, – буркнул он. – Издалека.

– Да уж вижу. Значит, дорогу домой ищешь? Могу помочь.

К горлу Соболева подкатил ком. Старик даже не представляет, насколько далеко от дома занесло его гостя.

– Жаль, что мы поздно встретились, – продолжал хозяин. – Любопытно расспросить про твой мир. Да не дергайся так, знаю я про такие вещи, слышал.

– Значит, есть способ вернуться?!

Вот это новость! Павел чуть не подпрыгнул от нетерпения. Хотелось немедленно что-то делать, куда-то бежать, лишь бы не стоять на месте и не изнывать от неизвестности.

– Я слышал, что есть цепь, которая открывает врата между мирами. И каждое ее звено – это новый мир. Может, и свой сможешь отыскать.

– Где ее найти?

По комнате разнесся то ли смех старика, то ли воронье карканье.

– Экий ты шустрый! Если б каждый мог взять эту цепь и гулять по мирам, то дома бы только ленивый сидел. Я слышал, что у одного колдуна есть волшебное кольцо. Говорят, он иные миры видел, много диковинных сказок рассказывал, да ему никто, понятно, не верил. Да помер он давно. А было ли то кольцо или нет, никто не знает.

– Я слышал, завтра у вас в комнате дыру в потолке будут долбить. Зачем?

На лицо старика набежала тень, свет факела испуганно припал к стене, но через миг снова выпрямился.

– Так полагается, – нехотя ответил хозяин. – Я ведь колдун, пришло время мне помирать.

Павел озадаченно хмыкнул, но рассудил, что не его это дело, пусть местные чудачат как хотят.

– Что ж, пойду я. Спасибо за помощь.

– Ступай, парень, – кивнул старик. – Хотя постой! Подай мне воды, в горле пересохло. Вон чашка на столе стоит.

– Конечно.

Соболев подошел к столу и взял чашку. Вода показалась черной, словно деготь.

– Я налью другой, – сказал он.

Но старик заторопился:

– Нет-нет! Дай эту! Давай же скорей!

От резкого окрика Соболев вздрогнул и неуверенно протянул чашку. Старик жадно ухватил ее обеими руками, сжав и ладонь Павла.

Сухая горячая рука старика вдруг обожгла парня как огнем. Радостный смех колдуна взвился под потолок, нарушив мирную тишину ночи, взвился и стих. Рука старика безвольно упала, чашка выскользнула, упала на пол и с громким хлопком разлетелась на мелкие осколки, при этом вода, оказавшаяся самой обычной, растеклась по полу.

Соболев оторопело смотрел на старика. Тот лежал на подушке с закрытыми глазами и не дышал. Это Соболев понял очень хорошо. Колдун умер. Но что он сделал с Павлом?

На тыльной стороне ладони, где прикоснулся старик, пылал болью ожог, словно к коже приложили раскаленный прут.

Встряхнув руку и тихо пожелав старику оказаться на сковороде у чертей, Соболев торопливо выбежал из комнаты. В коридоре никого не было, и он облегченно вздохнул. Нелегко было бы объяснить, почему он вышел из комнаты колдуна, а за спиной оставил его труп.

Чуть ли не в три прыжка Павел добежал до своей комнаты, ввалился и закрыл дверь, привалившись спиной.

– Ты чего не спишь? – пробурчал Никита. – По ночам тут бродить не принято.

Павел не мог отвечать, он боялся признаться даже себе, что произошедшее в комнате колдуна напугало его до чертиков.

Он подошел к кровати и сел, ожог болел по-прежнему. Впрочем, подумалось Павлу, не заживет рука сразу. Наверное, у проклятого колдуна что-то в ладони было.

Соболев припомнил всё, прокрутив картинку снова и снова.

Не было ничего! Пустые ладони, жадно тянущиеся к чашке.

– Ник, послушай… – сказал и замолчал. О чем спросить? Не был ли я дураком, пробравшись ночью в комнату умирающего колдуна? Или как тот умудрился обжечь меня?

– Ты где был? – Голос Ника вывел из оцепенения.

Соболев вздрогнул, что-то в голосе друга его насторожило. Слишком встревоженный и вовсе не сонный.

– Гулял, – пробурчал Соболев.

Но Никита не собирался отступать. Павел услышал стук, и на столе вспыхнула свечка. Ник неторопливо спрятал кремень и кресало и поглядел на друга.

– Вы чего не спите? – сонно пробурчал Логан, перевернулся на другой бок и укрылся с головой.

– Рассказывай. Что случилось? – велел Никита. – Встретил кого-то на улице?

– Нет. До улицы я не дошел.

Никита озадаченно молчал, видимо прикидывая варианты.

– Значит, ты встретил кого-то в доме? Как он выглядел?

– Ник, постой. Хозяин говорил, что здесь колдун.

– Только не говори, что ты пошел к нему, – со стоном сказал он.

По лицу Павла легко читался ответ. Никита подошел к нему и взял за руки.

– Та-а-ак, – протянул он, разглядывая ожог. – Колдун, значит, нашел способ умереть.

– Что это? Как он меня обжег?

Ник вернулся на свою кровать и привалился спиной к стене.

– Что ты знаешь о том, как умирает колдун?

– Ничего. В фильмах их убивают и, как правило, мечами.

– Ну да, верно. Но если колдун доживает до старости и приходит его время умирать, то рядом с ним должны быть ученики. Он непременно должен передать колдовской дар преемнику. Если же такового нет, то колдун умирает долго и мучительно. Единственный способ ему помочь – это пробить дыру в крыше, чтобы его душа смогла уйти.

– Я слышал, что на рассвете так и собирались сделать.

– Но ты опередил их. Обычно окружающие не прикасаются к колдуну, чтобы тот не передал свой дар. Не все, знаешь ли, хотят такой подарочек.

– Ох, нет.

– Ох, да, – передразнил его Никита. – Ты позволил ему прикоснуться к руке. И этого хватило.

– То есть я теперь колдун?

Ник хмыкнул и покачал головой.

– Иметь гитару еще не значит уметь на ней играть. Но вот до старости тебе нужно найти преемника.

– А можно как-то избавиться от этого подарочка?

Судя по задумчивой мине друга, Павел понял, что вряд ли ему так повезет.

– Я слышал, что в святых обителях можно отмолить такого, как ты, человека. Но это будет сложно.

– И что мне теперь делать?

– Пожалуй, нам надо убегать, и побыстрее.

– Почему?

– Когда утром обнаружат мертвого колдуна без дырки в потолке, люди все поймут. Не сложно будет тебя найти, вон какая отметина! Догадайся, что с тобой сделают после этого?

Соболев сразу вспомнил о кострах инквизиции в своем мире, пыточных подвалах, где добивались признания в колдовстве, и очень захотелось поскорее унести ноги.

– Но ведь этого колдуна не трогали, – попытался он возразить.

– А ты попробуй припугнуть матерого волка. Видел, чтобы охотники выходили на хищника с пустыми руками? Скорее всего, этого колдуна побаивались и старались не трогать. А тебя, неопытного сопляка, всем миром скрутят.

– Ясно. Нам пора!

Никита отвернулся, пряча усмешку, и друзья стали торопливо собираться.

– Логан, вставай. Выспишься по дороге.

– По дороге куда? Ночь ведь.

– Потом объясню. Вставай!

Вещи почти все были в дорожных мешках, а чтобы одеться, времени много не надо.

– Я разбужу Яру, – сказал Никита.

Он бросил мешок Павлу и вышел.

За окном по-прежнему стояла ночь, хотя Павлу показалось, что прошла вечность. Ущербная луна мягко освещала землю, изредка прячась за лениво проплывающими тучами.

«Утром, наверное, будет дождь, – подумал Соболев. – А меня вздернут на ближайшем суку, если не унесу ноги. Угораздило же влипнуть в историю!»

Рассвет застал друзей далеко от города. И снова они ехали по лесу, но теперь в обратную сторону, к поселку Серых Псов.

Соболев плохо помнил дорогу, все слилось в сплошное покачивание и борьбу с усталостью.

Кажется, Павел задремал. Сказывались бессонная ночь, беседа с колдуном и последующее путешествие.

Ему снилось, что он загорает на надувном матраце. Вокруг море, пригревает солнце, матрац покачивается и убаюкивает.

– Здравствуй, крестник.

Павел испуганно вскочил, матрац опасно качнулся, отчего парень едва не оказался в воде.

Перед ним сидел тот самый колдун, поджав под себя ноги, и улыбался.

– Тебе что надо?

– Ничего, – безмятежно ответил тот и прищурился. – Пришел сказать спасибо. Все-таки помог, взял себе дар. Значит, теперь ты мой крестник.

– Если бы я знал…

И задохнулся от эмоций. Хотелось сказать что-то значимое, сильное. Или на худой конец просто выругаться. Но слова почему-то не шли. И Соболев лишь развел руками, прожигая глазами проклятого колдуна. Но старика не трогали суровые взгляды Павла. Он нежился под теплым солнышком, черпал ладонью воду и брызгал на лицо.

– Правильно делаешь, что едешь в деревню Серых Псов, – сказал он, вытерев лоб рукавом. – Попробуй здесь пожить, глядишь, и домой не захочется. Но будь осторожен, там старейшина не промах, в гневе не сдержан. Голову снесет, а потом извинения попросит.

– А тебе-то что?

– Объяснил ведь, крестник ты мой, вот и беспокоюсь. Искусство мое должно преемнику перейти, а не в земле сгинуть. Не хочешь колдуном становиться – не надо. Только от дара моего не так просто отказаться.

– Вот спасибо!

Матрац неожиданно качнулся, Павел замахал руками, но не смог устоять. Сверкающая поверхность воды оказалась перед самым лицом. Еще миг – и Соболев плюхнется в море…

– Приехали, просыпайся!

Сон исчез вместе с колдуном и морем, и Павел с раскалывающейся головой сполз с лошади. Ему пришлось поднапрячься, чтобы устоять на подкашивающихся ногах. Мышцы от долгого напряжения дрожали и горели огнем. Павел потянулся до хруста и потащился вслед за Ником, Ярославой и Логаном.

Как оказалось, до поселка они еще не добрались, а завернули на мельницу.

– Вроде мы не встречали мельницу по дороге в Волчью Впадину, – озадаченно спросил Павел.

Мимо него как раз проходила Ярослава. Она и ответила:

– Мы пошли другой дорогой. Она короче.

– Ясно. И зачем мы сюда приехали? – Соболев тоскливо поглядел на добротные ворота и забор. Как городской человек, он впервые видел мельницу, и его поразили огромные крылья, которыми играл ветер.

– Здесь живет наш давний друг, и мы частенько гостим у него. Помогаем на мельнице или в огороде. Его дочери одной справляться трудно, а я, например, люблю покопаться в земле. Ну и выгодно, конечно. Мельник нам за помощь дает продукты и муку.

– Ясно, – протянул Соболев, перед глазами стояла веселенькая картинка мельничных жерновов, и он, таскающий мешки с мукой.

Ярослава ободряюще улыбнулась ему и направила лошадь во двор. Павел поглядел ей в спину, взглядом прошелся вдоль толстой косы и вздохнул. Придется учиться не только драться на мечах, но и выращивать продукты на огородах… Или таскать мешки с мукой.

Вслед за спутниками Соболев отвел свою кобылку на конюшню, привязал и расседлал.

– Тебе помочь? – подбежал Логан и придержал кобылку.

– Я справлюсь, – ответил Павел. – Иди, я догоню.

И отвернулся. Настроение было испорчено, и поводов для этого предостаточно.

Павел потянул за веревку седельной сумки, дернул и громко выругался. Концы веревки запутались, словно их специально завязывали в большой узел, наружу торчали только разлохмаченные концы.

– Да что же тут…

– Наверное, это наш сенной, – раздался голос, и Павел от неожиданности вздрогнул и обернулся. В дверях конюшни стояла девушка с пустым ведром и улыбалась.

– Что?

– Тут живет сенной, – охотно пояснила она. – Он любит узлы затягивать. С утра только и работы, что развязывать веревки.

Она смахнула с лица рыжий локон и небрежно затолкала его под косынку.

– Значит ты – друг Серого Пса? – спросила она, и Павел неожиданно обнаружил, что тоже улыбается, глядя на девушку.

– Да. Но мы только приехали. Ваш сенной не успел бы.

– А он у нас шустрый, – и рассмеялась звонко и радостно. – Лучше обрежь ножом, быстрее будет.

– Анита! Ты где? – на пороге мельницы появился обсыпанный мукой с ног до головы человек. – Иди сюда.

Девушка испуганно охнула и понеслась к нему, ведро в руке прыгало и закручивалось на веревке.

– Ты даже до колодца не дошла! – возмутился мельник. – Где ты слонялась?

Но девушка на бегу послала ему воздушный поцелуй, и на измазанном лице мельника появилась улыбка. Он покачал головой и скрылся за дверью.

Никита проводил насмешливым взглядом девушку и подошел к Павлу.

– Держи точильный камень, – сказал он. – Оружие должно быть всегда готовым к бою, иначе второго шанса может не быть.

– Да какое у меня оружие? Один нож.

– Тоже немало. Идем, нас обедать звали.

Время на мельнице словно летело. Павел не заметил, как стало вечереть, протянулись длинные тени, изламываясь на холмах.

Вечером он взял точильный камень и сел на бревно около забора.

– Занят? – Никита подсел, не дожидаясь ответа. – Что собираешься делать дальше?

– Не знаю. Буду искать дорогу домой.

Он поднял взгляд и посмотрел на проходящую Аниту. Залюбовался рыжими кудрями, рассыпавшимися по спине. Такое богатство даже косынка не могла сдержать. Ветер играл кудрями, и Павел пожалел, что не может подойти и запустить руку в золотую россыпь волос.

– Эй, заснул?! – Соболев вздрогнул от окрика друга и снова принялся натачивать нож.

– Ник, все случая не было спросить. Как ты попал в мой мир? Тоже отыскал проход?

– Хм… Отыскал…

Никита покачал головой на невысказанный вопрос Павла.

– Нет, конечно. Не было никакого прохода. Все началось пять лет назад. Тогда нам встретился один колдун. Он убил парня из моего прайда. Конечно, он знал, что я стану мстить, и сказал, что будет ждать меня в башне в Снежных Горах.

– И ты пошел?

– Пошел. Прихватил с собой один сильный амулет, оружия, которого хватило бы на маленькую армию, и отправился к нему.

Помолчал, улыбаясь давним воспоминаниям, и сказал:

– Не забывай, что мне тогда было семнадцать. Чуть больше, чем сейчас Логану. Мне тогда казалось, что я непобедим. Подумаешь, колдуна прихлопнуть! Эка невидаль! Да еще жажда мести глаза застилала. Вот и отправился к башне в Снежные Горы…

…Снежные Горы оправдывали свое название. Никита упорно карабкался по заснеженной тропинке вслед за проводником, сапоги оскальзывались, и он часто падал, но снова вставал и спешил вперед.

Узкую стрелу башни было видно издалека, но вела к ней изломанная тропинка, она петляла между обрывами, огибала ледники и резко поднималась вверх по каменистой скале. Не будь проводника, долго бы он искал дорогу или закончил бы путь где-нибудь на дне ущелья.

Проводник привел прямо к воротам башни и заторопился назад.

– Здесь нельзя долго оставаться, – бормотал он. – Напрасно вы, добрый человек, пришли сюда. Ничего хорошего здесь не отыскать.

Но Никита только отмахнулся, и проводник поспешил уйти. Небольшая, но крепкая на вид дверь оказалась незапертой, словно его ждали, легко поддалась на толчок. В башне было тепло и светло. На стенах разместились большие шары, от которых освещался коридор, и Никита закрыл за собой дверь. Как же приятно было оказаться в тепле после ветров и морозов горных вершин.

Никита успел пройти всего несколько шагов, когда перед ним появился колдун. Парень сжал в кулаке амулет, а другой рукой потянул меч. Но колдун только улыбался.

– Я ждал тебя, – сказал он и взмахнул рукой…

– И что было дальше? – поторопил Павел замолчавшего друга.

– Дальше?.. Я очнулся в больнице в твоем мире. Я ничего не понимал. Где я? Зачем? Оказалось, чтобы приспособиться к новой жизни, я занял место другого человека. Колдун узнал, что незадолго до моего появления умер парень, пролежавший долгое время в коме. А потом сделал так, чтобы его родители приняли меня за своего сына.

– Как это?

– Вроде бы он не умер, а очнулся. Представь радость родителей. Мне прошлось учиться всему заново. Я не знал ничего о жизни в вашем мире, – и добавил ядовито: – Но это же естественно, после многолетней комы. Верно?

Павел растерянно молчал.

– Почти два года я пытался приспособиться к новой жизни. А потом нашел секцию боевого единоборства. Я многому смог научить самого тренера, – и рассмеялся, нервно запихнул точильный камень в котомку. – Там тренировался твой брат. Он-то и познакомил нас. Помнишь?

– Помню. Все-таки зачем колдун отправил тебя в наш мир?

– Какая разница? Теперь я дома, и это уже не важно.

Павел смотрел, как Никита вернул меч в ножны. Уже почти стемнело, и он не увидел злости, промелькнувшей в глазах друга.

– Значит, ты можешь провести меня к башне колдуна? – сказал Соболев, обдумывая вариант встречи с Верноном.

– Нет, – Никита раздраженно отпихнул ногой веточку. – Что ты не понял из того, что я рассказал? Колдун поймает тебя так же легко, как меня. И что ты станешь делать?

Павел прекрасно понимал, чем грозит встреча с колдуном, но на сегодняшний день это был единственный человек, который знал дорогу в его мир.

– Ничего не выйдет, – сказал Никита. – Нужно найти другой способ.

– Какой же? Может подскажешь?

– Идем в поселок. Там тебя научат владеть оружием. Я знаю, что ты не новичок, но в твоем мире жизнь учителей не зависела от владения мечом. Они не могли научить настоящему искусству. А в поселке будут люди, оттачивающие мастерство в реальном бою.

– И зачем мне это?

– Ты ведь хочешь найти колдуна? Не повторяй моих ошибок. Ты должен больше узнать об опасностях нашей жизни, ее особенностях. Иначе тебя убьют на первом же перекрестке.

– Ладно. Посмотрим, – кивнул Павел и неторопливо пошел в дом.

Никита проводил взглядом Павла и в сердцах сплюнул.

Память услужливо напомнила о той ночи на рыбалке.

Никита вспомнил, как сидел на берегу моря почти всю ночь, вслушивался в плеск волн. Стрекотали неугомонные кузнечики, а в кронах деревьев шумел прохладный ночной ветер. Никита сжимал в кармане маленький флакончик, и не мог заставить себя войти в палатку.

Лишь на рассвете он подошел к спящим друзьям. Артем громко сопел, завернувшись в теплое одеяло, и время от времени что-то бормотал во сне.

Никита осторожно приблизился к Павлу, вытащил флакон и поднес его в зажатом кулаке к ладони друга. Сжал с силой и услышал знакомый хлопок. Ладонь Никиты охватило яркое сияние, и в палатке сразу стало светло. Но он знал, что никто не проснется, магия колдуна навевала крепкий сон. Никита мягко прикоснулся к ладони друга и принялся старательно выводить руну.

И когда работа была сделана, встряхнул ладонь. Свет исчез, и в палатке снова стало темно.

А следующим утром их встретил колдун.

Воспоминания терзали душу, а совесть выла на высокой ноте, заглушая оправдание, будто бы не было у него выбора. И что Павел не пострадал, ведь Никита помог ему, спас от смерти.

И не так уж важно, что Никита искал дружбы Павла только для того, чтобы выдать колдуну. Потом он действительно привязался к нему. И жалел его не так, как первых трех парней, которых отправил на смерть.

* * *

Павел вышел во двор и огляделся. Ночь была светлой, полная луна заливала двор серебристым сиянием, было тихо и немного прохладно.

Он сел на порог и вытащил куклу. Перед ней положил кусочек сыра и вгляделся в нарисованное лицо.

– Помоги мне, – прошептал он.

Личико куклы дрогнуло, нарисованные брови удивленно приподнялись, и Павел услышал:

– Опять не сладость? – недовольство сквозило в каждом слове.

– Прости, не было другого. Ответь мне.

Кукла помолчала, и Соболев испугался, что она не захочет отвечать.

– Спрашивай, – наконец, сказала она.

– Как мне вернуться домой? Я надеялся на путешественника, но он умер. Да еще проклятый старик передал мне колдовской дар. А я хочу вернуться домой! Помоги мне!

– А кто тебя там ждет? Зачем возвращаться?

– То есть как?! – опешил Соболев. – Это не мой мир. Мне здесь не место. Там у меня своя жизнь. Работа, брат. Он же останется один во всем свете! У нас же никого из родных. Я не могу его бросить.

И снова кукла задумалась.

– У меня нет ответа, – вздохнула кукла. – Может и есть путь в твой мир, но я его не знаю.

– А колдун Вернон знает?

– Вернон, – хихикнула она. – Он знает, но не вернет.

– А как его убедить?

– У меня нет ответа, – повторила кукла.

– Должен же быть способ!

Но кукла снова была простой игрушкой. Нарисованные глаза бессмысленно таращились в небо, равнодушные ко всему.

* * *

Странно было видеть большой по здешним меркам поселок без всяких ограждений. Не было ни высоких стен, ни простого частокола. Единственное, что смущало – это густой туман у самой земли вокруг поселка.

– Здесь мы и живем, – радостно возвестил Никита, он нетерпеливо подпрыгивал в седле, словно хотел побежать впереди коня. – Вот увидишь, тебе здесь понравится.

– А что это за туман у земли?

– Магическая защита. Такая есть во всех поселках Серых Псов. Войти в поселок можно только через арку, и то если пропустят. Иначе можно сгинуть в тумане.

– И много таких поселков?

– А кто их считал? Не знаю.

Они спешились у самой кромки тумана, и Ярослава подошла к широкой арке, отмечающей вход. На ней висел небольшой колокол, и девушка дернула за шнурок.

Звук оказался неожиданно сильным и гулким, он разнесся по округе тревожным набатом.

Павел огляделся, но никто не спешил с кольями через поле. Люди по-прежнему занимались своими делами, не обращая внимания на пришедших.

К арке подошел стражник, за ним неторопливо трусила огромная псина. Длинная серая шерсть была аккуратно расчесана и лоснилась на солнце. Псина посмотрела на гостей, подошла к каждому и внимательно обнюхала.

– Это демма-зверь, – прошептал Никита. – Обычно тотемные звери привязаны к человеку, а этот – к поселку. Никто не помнит, откуда он взялся. Кажется, пес был тут всегда. Он охраняет поселок и людей от черной магии. Бывает, Серые Псы находят артефакты, зачарованные вещи, назначение которых не знают. Пес сразу распознает магию, опасную для жителей, и не пропустит такую вещь. Видишь, в стороне холм?

Павел посмотрел в указанном направлении и кивнул.

– Под холмом сделано хранилище для опасных артефактов. Туда может войти только пес, он относит артефакты, чтобы никто не смог воспользоваться ими.

Между тем пес потерял интерес к гостям, плюхнулся толстым задом в пыль и принялся радостно мести хвостом.

– А как его зовут? – Павлу понравилась псина, хотелось подойти и запустить руку в мягкую густую шерсть. Но клыки демма-зверя и неожиданно осмысленный взгляд не допускали фамильярностей.

– Никак. У тотемных зверей нет имен. Ведун просто зовет зверя, и тот откликается. Привет, Саймон! – махнул он стражнику. – Михей свободен?

– Свободен, – кивнул он. – С утра по комнате мечется.

– Что-то случилось?

– Да, – Саймон хмуро посмотрел на Павла и Логана. – Все из прайда Дикона погибли. Он один выжил.

– Как? – мрачно спросил Никита.

– Не знаю. К Дикону сейчас лучше не подходить, он двух мальчишек привел, возится с ними, как с родными детьми. Вы, я вижу, тоже не сами пришли.

– Да. Это мои друзья.

– Ну-ну… Идите сразу к Михею, он добрый после обеда, может не прогонит.

Павел вдруг понял, что нервно стискивает рукоять ножа. Он уже опасался и ненавидел этого Михея, хотя не встречал ни разу.

Никита, проходя мимо, хлопнул его по плечу и подмигнул.

– Михей – наш старейшина. А еще он родной дядька мне и Яре. Так что не волнуйся. Все будет в порядке.

Но встреча была совсем не радостной. Старейшина оказался дородным крепким детиной с косматыми седыми волосами. Он выслушал рассказ Никиты и Яры, мрачно поглядел на Павла и Логана. И молчал. Молчал так долго, что гости готовы были провалиться сквозь землю от пристального взгляда старейшины.

– И почему я должен верить молодому колдуну, да еще помогать?

Никита нахмурился.

– Он – мой друг. И я верю ему, – сказал и посмотрел дяде прямо в глаза.

– Так-так, – протянул тот. – Что ж, если все, что вы рассказали, правда… Повторяю, если. Пожалуй, у меня кое-что есть для тебя, парень. Ждите здесь.

И вышел.

Павел, лишившись настойчивого и недоверчивого внимания, почувствовал себя легче. И с любопытством огляделся. Небольшая комната напоминала свалку. Массивные полки почти скрывали давно некрашенные серые стены. На полках, тесно прижавшись друг к другу, стояли книги, большие и маленькие, пухлые, как старые торговки, и тонкие. Там же громоздились разнокалиберные кубки и миски. Из всего великолепия выделялись посохи, стоящие вдоль стеллажей. Посохи были самые разные, начиная от крохотных и заканчивая длинными и толстыми, вырезанными из дерева и увенчанными различными изображениями.

– Ну вот. Давненько они у меня. Думал, что не пригодятся.

Павел вздрогнул, не заметив возвращения Михея. Перед ним на столе лежали два толстых браслета. Он озадаченно глянул на хозяина и взял один из них, повертел. На плоской поверхности была выбита пентаграмма, вписанная в круг, а вдоль круга виднелись какие-то символы.

– Что это? Зачем мне бабьи украшения?

– Это Оковы Магнуса, умник, – ответил Михей. – Они из серебра и усилены защитными рунами. Оковы не позволят применить к тебе некоторые виды магии или найти с ее помощью.

– Это хорошо, я полагаю, – осторожно заметил Павел.

– Это всего лишь побочные эффекты. Основное назначение Оков Магнуса – не позволить колдуну использовать магию. Если ты наденешь их, то магические способности будут недоступны. Согласен?

Павел снова посмотрел на браслет. Странная вещица. На ощупь теплая, словно на ладони пригрелся живой зверек.

– А как их снять?

– Ну, поскольку тебя не силой заковывают, то ты волен в любой момент их снять. Но лучше тебе этого не делать. Я только выгляжу добряком, но если заподозрю угрозу – не сносить тебе головы. Учти это, парень. Добро пожаловать в клан.

– Спасибо за гостеприимство.

– Давай сюда руки, – сказал Михей, широко улыбаясь.

Павел подтянул рукава, а старейшина один за другим надел браслеты. Раздался звонкий щелчок, и оковы крепко сжали запястья. Соболев вздрогнул, но промолчал. Он так и не понял, как именно те сработали. На гладкой поверхности оков не было ни единой щели или видимого замка. Лишь ровная поверхность, покрытая надписями.

– Не жмут? – поинтересовался Михей.

– Нет, – бодро ответил парень, натянуто улыбаясь.

– Вот и хорошо. Тогда ступайте. Ник покажет тебе и Логану деревню. Устраивайся. Завтра с утра начнется ваше обучение. К нам пришли еще двое новеньких, так что будет нескучно.

Михей посмотрел на дверь, за которой скрылись друзья, и вспомнил Дикона. Именно он этим утром привел в деревню двоих юнцов.

Высокий светловолосый и огромный, как медведь, Дикон вошел в дом старейшины и устало опустился на табурет около стола.

– Как все прошло? Где Белла и Артур? – спросил старейшина.

– Демон оказался сильнее, чем мы думали, – мрачно ответил Серый Пес и замолчал.

Михей ждал, разглядывая его.

– Он растерзал Артура руками. А мы с Беллой ничего не могли сделать… А потом он убил и ее.

На щеках старейшины вспыхнули горячечные пятна. Что-то много смертей за последний год.

– Что было дальше? – голос Михея прозвучал спокойно, словно и не кипели в нем ярость и боль.

– Ничего, – ответил Дикон, глядя в пол. – Он исчез.

– Ну а ты как выжил?

– Не знаю. Он просто отпустил меня… Я все равно найду его.

Что ж, старейшина знал, что будет дальше, видел таких, как этот.

Дикон будет упорно идти по следу демона и непременно настигнет его. Только окончится все плохо. Для Дикона.

– Что у тебя с рукой?

Серый Пес вяло отмахнулся, бросив взгляд на перевязанную кисть руки.

– Обжегся.

Помолчали, каждый размышляя о своем.

– Ты зачем привел сюда мальчишек?

Губы Дикона искривила смущенная улыбочка, и он ответил, комкая в кулаке концы пояса:

– Один из них, белобрысый, мой сын. Было дело, заночевал в той деревне, вот и…

– Та-а-ак, – протянул старейшина. – А Белла знала?

– Нет…

– Как же они выжили?

– В лесу были, а когда вернулись, демон ушел. Не оставлять же мальчишек в пустой деревне, там одни трупы.

Михей несколько минут вглядывался в порозовевшую рожу воина.

– Ладно, – решил он, – пусть у тебя в доме поселятся. Ступай. А руку подлечи.

– Ерунда, – отмахнулся Дикон. – Заживет.