Текст книги "Сказки комнатных растений"

Глава 12
Уродцы

– Ой! Ты смотри-ка! Баба! Он меня уколол! – вскрикнула я, отдёргивая руку от кактуса. – И зачем ты их только держись. Колючие такие.

– Ничего ты не понимаешь, – ответила бабушка, – в колбасных объедках.

У бабушки было весёлое настроение. Я засмеялась.

– Ты к ним не приставай. Они колоть не будут. Ведь это не он к тебе, ты к нему подошла.

Возразить было нечего. Я отошла от окна, на подоконнике которого, стоял небольшой лоток с кактусами. Лоток был небольшим, а кактусов на нём было очень много. Шарики, палочки, бесформенные нашлёпки с колючками крохотными и огромными, был даже какой-то «старый-престарый» кактус с седыми длинными волосами. Этот садик бабушка очень бережёт, а с кактусами разговаривает. Вообще-то она со всеми растениями разговаривает, но с этими особенно долго.

– Зато про них нельзя сказать, что они не интересные, верно? – спросила бабушка.

– Да, – подумав, ответила я. – Пожалуй, про них так сказать нельзя.

– Знаешь, чем они к себе притягивают? Своей неповторимостью. Непохожестью ни на кого, – с нежностью в голосе говорила бабушка, разглядывая кактусы.

– Просто, как с другой планеты! – подхватила я.

– А какие у них цветы! Вот уж точно неземные.

– Да? А я не помню их цветов.

– Они не каждый день цветут. Кстати! – бабушка присела на стул. – Есть такой кактус, называется принцесса ночи или змеевидный кактус. Вот уж без слёз не взглянешь. Длинный, весь изогнутый, корявый, а как зацветёт! Цветёт он только ночью с десяти часов вечера до трёх ночи, потом вянет. Но такой красоты цветок поискать – не найдёшь! Или вот ещё… – тут бабушка замерла, как будто что-то вспомнила.

– Как же ты не помнишь, чтобы кактус цвёл?

– Не помню!

– А твой любимый декабрист, который в декабре зацветает. Это, по-твоему, кто? Эпифиллюм?!

– Тоже кактус? Не может быть!

– Кактус, кактус. Уж поверь. Так. Заболталась я с тобой. У меня же тесто стоит.

Бабушка ушла на кухню, а я вернулась к лотку с кактусами.

– Как бы мне увидеть ваши цветочки? – поинтересовалась я и хотела погладить самый маленький шарик кактуса, но вспомнила о колючках. – Нет! Не буду вас гладить! Вы колючие!

– Мы колючие, – вдруг раздались голоса. – Но мы не хотели тебя обидеть!

– Привет! Вы меня слышите?

– Слышим! Мы хотим показать тебе наши цветочки! Ты же хотела их посмотреть?

– Очень! – обрадовалась я.

– Тогда тебе всё-таки придётся нас коснуться. Ты легонько, не бойся.

Я озадаченно посмотрела на колючки.

– Ну, что же ты? Боишься?

– Нет! Что вы. Не боюсь. Мне одной знакомой не хватает. Непривычно без неё путешествовать.

– Это меня, что ли? – раздался знакомый писк.

– Конечно! Глупость! Привет!

– Привет! Приятно слышать, что я кому-то нужна.

– Нужна! Нужна! – ответила я с радостью.

– Ну вот. Отлично. Теперь, когда все в сборе, отправляемся в путь.

– Я, пожалуй, лучше останусь, – задумчиво сказала Глупость.

– Почему?

– Потому что я не хочу колоть пальцы!

Кактусы замолчали, и я застыла в нерешительности.

– А всё равно, какого кактуса касаться? – спросила я.

– Всё равно, – ответили кактусы.

– Если так, я коснусь вот этого старенького кактуса, у которого вместо колючек длинные седые волосы, – проговорила Глупость.

– Хорошо, – ответил кактус, покрытый белыми волосками. – Только волосы у меня не седые, а белые! И не старичок я вовсе, а блондинка! Молодая и красивая!

– Ох! Извините, – закрыв рот рукой, сказала я.

– Ничего себе! – засмеялась Глупость. – Старикашку с девицей перепутала!

Мои щёки стали пылать. Я сердито посмотрела на Глупость и осторожно погладила белоснежную шевелюру кактуса. По своему опыту зная, что сейчас всё начнёт кружиться и мелькать, я закрыла глаза. Появилось ощущение теплоты и радости. Я не то падала, не то раскачивалась. Тут меня осенила ужасная мысль: «Батюшки! При таком волшебном перемещении я же должна оказаться на кактусе! На его колючках!»

– Мамочка! – услышала знакомый, полный ужаса голос. Наверное, Глупость подумала то же самое. Я широко открыла глаза и в ту же секунду почувствовала под ногами твёрдую поверхность.

Справа и слева торчали высоченные иглы. Я была в игольчатом лесу!

– Фуф! – перевела я дыхание.

– А-а-а-а-а-а! – продолжала кричать рядом Глупость, сидя с закрытыми глазами.

– Успокойся! – сказала я. – Мы проскочили колючки. Открывай скорее глаза!

Вокруг была фиолетовая ночь. На небе висела огромная луна. Такая огромная, что казалось, будто её можно коснуться рукой. А звёзды! Сколько было звёзд! Всё небо в звёздах. Они были крупными и разноцветными!

– Глупость, посмотри! Звёзды разноцветные! Голубые! Розовые! Белые!

– Вижу, они мне мигают.

– Что это? – воскликнула я, показывая на огромный белый цветок.

Белоснежные заострённые лепестки, длинные, нежные, завивались в огромную спираль. Посчитать их было невозможно! Между ними мерцали нити. Сотни тончайших светящихся волосков. Запах южной ночи и ванили кружил голову.

– Вот она, Принцесса Ночи, – шёпотом сказал кактус. – Красивая?

Я замычала что-то невразумительное, глядя на это чудо немигающим взглядом. Глупость стояла рядом, открыв рот.

– Впечатляет, конечно, – ответила она, опомнившись.

– Я расскажу вам одну легенду. Однажды царица цветов Роза устроила бал в честь своего дня рожденья. Она пригласила все растения разделить с ней праздник. Был приглашен и Кактус. От неожиданного приглашения Кактус растерялся. Что он, странный, колючий, мог принести в подарок царице цветов? Кактус не спал, не ел, всё думал о подарке. И вот настал день, когда все гости собрались у Розы. Кто-то подарил ей изысканный аромат, кто-то свежесть, кто– то нежность. Кактус пропустил всех гостей и подошёл самым последним.

– О! Царица цветов! – с замиранием сердца сказал Кактус. – Я преклоняю пред тобою колени. Любой подарок, который я только мог придумать, был бы недостоин твоего внимания. Ты волшебна! Ты прекрасна!

Роза с теплом смотрела на Кактус. Ей очень нравился этот скромный и добрый гость.

– Но ты так беззащитна! Прими от меня этот дар, – и Кактус протянул Розе колючки.

Все гости захохотали в один голос.

– Какой подарок!

– Ну и подарок!

– Да он с ума сошёл! – слышалось со всех сторон.

Только Роза смотрела на Кактус, не отрывая взгляда. Потом она гордо подняла свою голову и все замолчали.

– Я признательна тебе, милый друг, и с радостью принимаю твой дар! Этот подарок самый удивительный. Именно то, что мне нужно. В ответ я бы хотела сделать подарок тебе…

– Мне? – восторженно глядя на Розу, воскликнул Кактус.

– У тебя доброе сердце и прекрасная душа. Они прячутся за странной внешностью, но я хочу, чтобы все знали, какой ты на самом деле. Я дарю тебе это, – и Роза протянула изумлённому Кактусу цветок столь же прекрасный, как и она сама. – Теперь я буду надёжно защищена твоими иглами, а ты будешь удивлять всех своим цветением.

С тех пор у Розы есть шипы, а у Кактуса удивительный по красоте цветок.

– У него не только внешность, у него и название чудное, – сказала Глупость. – Ка-ктус. Как-тус. Какт-ус.

– Не у него, а у Кактуса, на котором ты, между прочим, стоишь, – зашептала я, недовольная Глупостью.

– Кактус – греческое слово, наверное, поэтому и кажется странным. Оно означает колючее растение.

– Ну, ладно. Но почему же вы все всё-таки такие страшные-то! – сказала Глупость и с недоумением посмотрела на меня.

Я закатила глаза точно так же, как это делает мама, когда сердится. Кактус, по-моему, не обиделся.

– Наш внешний вид связан с местом обитания. Высокая температура и отсутствие воды почти весь год. Вот мы и придумали, как запасти живительную влагу и меньше её испарять. А что может испарить воду меньше, чем иголка?

– Ничего! – воскликнула я.

– Стебель покрыт толстой и плотной кожей, в нём мало устьиц, которые испаряют влагу. К тому же, они почти всегда закрыты. Под кожицей у нас клетки с водой и слизью. Слизь также нужна для уменьшения испарения. Это как бы связанная вода. Мы набираем в себя воду, словно бочонки с водой, и держим её весь засушливый период.

– И сколько вы можете жить без воды? – спросила Глупость.

– Однажды люди сделали эксперимент. Выкопали Кактус из земли и подвесили к потолку. Через шесть лет его сняли и удивились. Кактус был жив!

– Вот это да! – воскликнула я.

– С кактусами связано много интересного. Вы знаете о том, что некоторые кактусы едят?

– Ужас какой! – воскликнула Глупость. – Что, с колючками?

– Нет, зачем же. Без колючек, конечно. Из съедобных кактусов делают пастилу, сироп и вино, варенье, цукаты. Есть такие кактусы, чьи плоды имеют вкус земляники, апельсина. Семена многих кактусов идут для приготовления муки.

– Так вы не такие уж и никчёмные, – усмехнулась Глупость.

– Наверное, да! – засмеялся Кактус.

– Посмотрите внимательно. Что вы видите вокруг?

– Ночь, – ответила Глупость.

– А ещё огромные кактусы. Кактусы-деревья!

– Эти гиганты на самом деле очень лёгкие, но прочные. Это кактус цереус. Из его древесины делают заборы, мосты, вёсла, пироги. Волоски некоторых кактусов используют как волокна для прядения ткани.

– Это, наверное, как у нашей блондинки с лотка, – вслух рассуждала Глупость.

– Удивительно! – сказала я. – Никогда бы не подумала, если бы не узнала.

– Нам пора, – неожиданно проговорила Глупость.

– Как– то неожиданно ты засобиралась, – удивилась я.

– Есть одна мысль.

– Какая?

– Хочу из наших кактусов сделать себе дом. Буду в нём жить и его есть.

Кактус засмеялся и никак не мог остановиться.

– Ну, ты и… глупость! – хотела сказать я да сама начала хохотать.

– Нет. Те кактусы, которые у вас на окне, декоративные, из них ничего не построишь, и уж точно кушать их не нужно.

Глупость закусила губу.

– Но нам действительно пора, – сказала я. – Спасибо за интересный рассказ. Теперь я иначе буду с кактусами общаться.

– Пожалуйста, – ответил Кактус.

Мы дотянулись до колючек и вновь оказались в комнате.

– Пироги готовы! Алина! – услышала я голос бабушки.

– Иду! – отозвалась я. – Пойдём со мной…

Глупости уже не было рядом. Я выбежала из комнаты и, подбегая к бабушке, спросила:

– А с чем пироги? С кактусами?

– С кактусами? Почему с кактусами? С капустой.

– А ты знаешь, что из некоторых кактусов делают пастилу! А некоторые имеют запах апельсина и земляники! Почему бы их в пироги не класть?

– Сегодня по-простому, с капустой, – ответила бабушка, поглядев на меня поверх очков. – А завтра посмотрим. Может, и из кактусов начнём печь.

Глава 13
Резиновое дерево

– Фикус уже такой большой, что я его с горшком поднять не могу, – сказала бабушка пыхтя. – Нет. Нужно деда дождаться.

– Давай я тебе помогу!

– Ой! Помощница! Ты лучше вот что…

– Полей, – перебила я бабушку.

– Нет.

– Листочки протри…

– Нет. Да не перебивай мне мысль! Нож принеси с кухни.

– Нож! Что мы будем делать? – спросила я и побежала на кухню.

– Да не бегом! Не бегом. Лезвие вниз опусти. Соседка попросила фикус. Вот мы сейчас отрежем ей один лист с кусочком ветки.

Бабушка взяла нож и быстро отрезала черенок.

– Так. Хорошо. Я пошла на кухню, у меня там всё приготовлено для него, чтобы посадить.

– Да, бабуля, – ответила я и пошла к фикусу. Мне показалось, что на месте среза появилось что-то белое.

Глаза мои расширились от удивления. Вместо прозрачного сока из фикуса вытекла белоснежная густая капля. Я потрогала её пальцем. Она чуточку тянулась.

– Не удивляйся! У меня такой сок. Здравствуй, Алина, – услышала я низкий голос.

– Здравствуйте, Фикус.

– Никогда не видела ничего подобного! У него внутри, наверное, молоко, – раздался голосок Глупости.

– Ой! Как замечательно. Мы все в сборе! Всем привет!

– Не молоко, но млечный сок! – гордо отозвался Фикус. – Это удивительный сок! Сок, из которого делают резину!

– Ну да? – удивилась я.

– Да ну! – воскликнула Глупость.

– Что нужно сделать, чтобы началось путешествие? – весело спросил Фикус.

– Нужно коснуться твоих листьев, наверное!

– Точно!

Мы коснулись гладких кожистых листьев и оказались…

– Я знаю! Я знаю! – закричала Глупость. – Мы в тропическом лесу! Вон лианы, вон огромные деревья! Влага! Жара! Солнце не может пробиться сквозь листья! Туман!

– Верно. Мы в непроходимом тропическом лесу Индии, такой лес здесь называют джунглями.

– А это огромное дерево, на котором мы сидим, которому нет начала и нет конца – это ты? – задохнулась Глупость.

– Это я, но в нашем лесу я не самый большой фикус.

– Да?

– Есть у меня родственники, каждый из которых – лес, причём не маленький! Крона одного дерева может достигать четыреста метров.

– Да это разве может быть? – искренне изумилась Глупость.

– Ещё как может. Ветки дерева спускают вниз свои корни, те укореняются и сами превращаются в стволы. Таких стволов может стать более тысячи! И это, конечно, не считая самого главного ствола, который более десяти метров толщиной. У меня такие листья, что за ними сможет спрятаться в свой полный рост девочка шести лет!

– О! Это же я! Никогда не видела такого удивительного дерева!

– Видела, конечно, – отозвался Фикус.

– Если бы видела, я бы не смогла позабыть!

– Ну, а инжир ты разве не ела?

– Ела, конечно, а причём здесь инжир?

– Инжир – это плод фикуса, есть такой вид – фикус карика. Тутовое дерево – тоже я. Хлебное дерево, коровье дерево и даже страшный анчар! Всё это я. Фикус. Мы объединены в одно семейство тутовых.

– Ой, не могу! – схватилась за живот Глупость. – Тут… Туто… Тутовых. Это что же за название такое! Обхохотаться!

– Ничего смешного, – покраснела я. Мне самой это название показалось смешным. Чтобы загладить неловкость я спросила:

– А что такое хлебное дерево?

– На нём булки растут? – уточнила Глупость.

– На нём растут соплодия, похожие на большущие буханки хлеба. Они могут быть весом до двадцати килограмм.

– Их срывают и едят?

– Срывают, но сырыми не едят. Пекут.

– А коровье дерево?

– На нём коровы растут? – пошутила Глупость.

– У коровьева дерева сок по вкусу напоминает молоко.

– А чем страшен анчар?

– Это ядовитое дерево. Местные жители использовали сок анчара для того, чтобы смазать наконечники своих стрел. Яд, содержащийся в соке, вызывает паралич сердца, а это приводит к смерти.

– Рядом с ним дышать-то, наверное, нельзя, – сказала Глупость.

– Нет, что ты! Возле дерева можно находиться совершенно спокойно!

– Сок у вас такой необычный, – заметила я.

– Верно. Сок необычный. Но самое необычное его свойство в том, что из него можно делать резину – каучук. Когда-то давно местные жители собирали сок, коптили его и скатывали в шарики. Эти шарики отлично отскакивали от деревьев и земли. Каучуковые шарики были чёрными, пахли дымом и липли к рукам. Это были первые мячи!

– Но мячи же из резины?

– Каучук и есть резина! Меня ещё иногда называют резиновым древом именно из-за моего сока.

– Значит, из тебя можно делать мячики и резиновые сапоги!

– Сразу использовать мой сок нельзя, на жаре он плавится, в холоде рассыпается, словно стеклянный. Но если мой сок соединить с серой, то получится обычная прочная резина.

– Должно быть много убили деревьев, чтобы добыть этот самый каучук, – заметила Глупость.

– Какая ты умная девочка, – заметил Фикус. – Действительно, так было, но теперь добывают и синтетический каучук.

– А что значит слово «каучук»? – спросила розовая от счастья Глупость. – Я всё хочу знать!

– Это значит – плачущее дерево. Для того, чтобы добыть сок, нужно сделать надрез на стволе, и я начинаю выделять сок – плакать. С одного дерева можно получить 5 килограммов каучука в год.

– Немного, – вздохнула я.

– Ты очень ценное растение, – констатировала Глупость. – Тебя нужно беречь.

– Спасибо.

– Что ты любишь и чего не любишь? Как за тобой правильно ухаживать? – спросила я.

– Я не люблю сквозняков!

– Ты как бабушка! Но чтобы растение не любило сквозняков, первый раз слышу!

– Не люблю, когда меня заливают водой. От этого у меня загнивают корешки.

– Не люблю прямых солнечных лучей. Но очень люблю свет! Люблю держать «ноги» в тепле!

– Это как?

– Это значит, не люблю, когда меня ставят на холодный пол или подоконник.

– Тогда мы с бабушкой всё правильно делаем. Тебе у нас хорошо?

– Мне у вас очень хорошо, видишь, как я вырос за несколько лет. Так, что бабушка мой горшок уже не может оторвать от подоконника!

Мы дружно засмеялись. Как было здорово лежать на глянцевом плотном листе и покачиваться. Всё-таки замечательно, что моя бабушка любит комнатные растения, а теперь и я их очень люблю. Как давно это было. Когда я приехала к бабушке, то ничего не знала про комнатные растения, и они казались мне совершенно ненужными и скучными. Всё изменилось с тех пор. Я прочитала много книг про растения, и сама стала собирать такие книги. Теперь я умею не только протирать листья. Я знаю всё о пересадке, подкормке, условиях содержания наших зелёных друзей. Могу распознать, чем они больны и чего им не хватает. И это мне очень нравится! Я посмотрела на Глупость и вспомнила, как увидела её в первый раз. Почему– то мне больше не хотелось называть Глупость её именем. Она стала любопытной почемучкой. Из вредины моя спутница превратилась в забавную девочку со множеством вопросов. Правда и сейчас Глупость могла ещё что-нибудь сморозить, как бы сказал дедушка, но не со зла. Я к ней очень привыкла.

– Тут на днях была в гостях у Банана. Ты же знаешь, он огромный вырастает. Так что ты думаешь? Оказывается, он вовсе не дерево, а трава! А ведь выше кустов и даже некоторых деревьев.

– Как интересно, – ответила я. – Ты что теперь и сама путешествуешь?

– Да. И знаешь, это очень увлекательно!

– Ещё бы мне не знать! – ответила я и, внимательно посмотрев на свою спутницу, сказала: – Глупость. Я не хочу тебя так больше называть.

– А как же?

– Любознайка, например!

– Мне нравится!

Пора было возвращаться. Я потянулась и встала.

– Спасибо тебе, Фикус. Я была рада с тобой познакомиться.

– И я, – тут же откликнулась Глупость.

– Мне пора, – сказала я тихо.

– А я останусь ненадолго, мне ещё кое-что нужно спросить у Фикуса.

– Тогда до встречи, Любознайка!

– До встречи, Алина.

Я коснулась поверхности листа и оказалась дома.

* * *

– Бабушка! Бабушка! – позвала я бабушку. – Ты знаешь, это так здорово, что у нас много комнатных растений. Если бы их не было рядом, я ничего бы на свете не знала!

– Это верно. А сколько ещё предстоит узнать.

– Мне иногда кажется, что я ничего не знаю, а иногда, что знаю много.

– Ещё очень многое тебе неведомо, – и бабушка, поставив передо мной странное растение с листочками, похожими на пёрышки птицы, посмотрела на меня вопросительно.

Действительно! С чего я решила, что много знаю. Вот это, например, кто?