Текст книги "Разлуки и встречи. Люди ветра"

8

Дальнейший путь, как и обещал бог Смерти, прошёл без приключений. Все было настолько просто, что воины удивились, когда лорд Ги сказал, что они перешли границу Каоры, и дальше можно лететь на змеях.

Сердцем Каоры был замок, окружённый высокими стенами и глубоким рвом, через который был только один мост. Сверху замок защищал магический купол, сквозь который не могло пройти ни одно живое существо, крупнее воробья. Этот купол поддерживал дежурный маг, находясь в комнатке на нижних уровнях замка. На верхних уровнях располагались залы, в которых маги поддерживали защиту границ Каоры.

Два десятка крылатых змеев кружили над замком, то сужая, то расширяя вираж, то разлетаясь в разные стороны. Они отлетали от замка на безопасное расстояние, так что стража не могла в них даже прицелиться, а потом снова собирались к замку сразу со всех сторон и кружили над острыми шпилями пяти башен. Стражники на стенах уже испробовали всё метательные снаряды, что были в их арсенале, но даже огненные шары пролетали мимо цели – так быстры и маневрены были змеи. Казалось, что каждый змей видит всё, что видят другие, и поэтому предсказывает полет любого снаряда. Вальс крылатых тварей на фоне краснеющего облачного неба завораживал и сеял панику в рядах защитников замка. А высоко над этой небесной ареной кружили ещё два змея, один из которых был без седока.

Ветер по-имени Анариэль летел по коридорам замка. Ему ничего не стоило пролететь сквозь магический купол, ведь он был ветром, и лишь чуть-чуть человеком в каждой частице своего движения. Магический щит над замком считал его просто движением воздуха, да и маги, оказывавшиеся на его пути, не замечали в его дыхании ничего подозрительного. Только опытный мистик мог бы заметить, что у этого ветра есть сознание, но даже для этого ему пришлось бы каким-то образом побыть подольше в его присутствии.

Вот скрипнула петлями неплотно прикрытая дверь, и ветер залетел в комнату, в центре которой стоял в окружении светящихся линий и знаков, человек. Лицо человека было красным от напряжения, его кожа блестела каплями пота, глаза были закрыты. Ветер неспеша облетел комнату, и на втором круге из ветра вышел человек. Вздрогнув, от неожиданного присутствия опасности, маг открыл глаза. Неистово моргая, он изо всех сил пытался как можно быстрее переключиться с внутреннего зрения и сфокусировать внешнее. Но, когда ему это удалось, он увидел синеглазую девушку и длинный кинжал, срывающийся в полет, из согнутой для броска руки. Это было последнее, что он увидел в этой жизни.

Снова став ветром, Анариэль рванула обратно. Без помех проскочив по тёмным коридорам замка, она взлетела в небо, устремившись к парящему без седока змею. И возвратилась в человеческую форму уже сидя на его спине.

– Путь свободен, – прошептала она на всякий случай, зная, что Гийонара и так её поймет.

Лорд кивнул, и два змея устремились вниз, подавая пример всем остальным. Приземлиться во дворе замка им удалось без потерь – стражники совершенно не ожидали, что их защита пропустит незванных гостей. Но как только внутренний двор замка был очищен, Анариэль подала знак всем обратить на неё внимание.

– У нас проблема, – её голос звучал деловито, но обеспокоенно.

– Что такое? – спросил лорд.

– В замке точно есть кто-то, напрямую связанный с ведьмой. Он уже в курсе нашего вторжения, и сюда направляется дракон. Настоящий дракон.

– Но он же спалит весь замок!

– О, похоже что тот, кто всем здесь заправляет, согласится с такой потерей. Может быть, он один и уцелеет, раз он продался ведьме за власть над драконом.

– Значит, вы должны уходить, – решил Ги. – Для того, чтобы убить магов, поддерживающих границу, хватит и пары человек.

– Отличная идея, – бодро продолжила девушка, – а остальные в это время немного отвлекут большую ящерицу, пока мы с кем-то из ребят прогуляемся.

– Я останусь здесь, – отрезал лорд, лишь на миг опередив воинов, наперебой сказавших, что они не собираются никого бросать.

– Тогда придётся прибегнуть к экстренным мерам, – задумчиво кивнула девушка.

Она подошла к лорду и положила ладонь на висящий на его груди бледный камень. Камень засветился, ему ответили пульсирующим светом камни на змеях, и все услышали близкий голос лорда Лайола:

– Что случилось, брат?

Выслушав их проблему, Лайол отдал приказ всадникам Фаррахта:

– Поднимайтесь в воздух. Все оставшиеся без ездоков змеи последуют за вами. Мы отвлечём старого дракона, будьте уверены. Моему брату нужно время – мы дадим ему его!

– Р-рай! – вскрикнули всадники, вскинув мечи.

И через минуту в замке остались только лорд Ги, девушка и десяток гвардейцев Кэлла. Не теряя времени, нырнули в одну из башен, где, судя по ощущениям Анариэль, находились поддерживающие барьер вокруг Каоры маги. Тёмные, обладавшие какой-то удивительной математической гармоничностью прямых линий и подобранных пропорций, коридоры замка были величественны и прекрасны. Но воины пронеслись по ним вихрем, не обращая внимания на окружающую красоту. Они вбежали в круглый зал в середине которого в магическом круге стояли семеро. Маги довольно быстро поняли, что пришла беда, и попытались отбиться, но скорость была не на их стороне. Когда резня закончилась, Анариэль встала в середину потухшего круга. Задумчиво постояв пару минут, она сообщила, что в противоположной башне действуют ещё маги. И, что возможно, та группа занимается охраной врат Каоры. Не теряя ни минуты, отряд устремился к новой цели.

Когда они пробегали по внутреннему двору замка, небо к западу от них раскололось от чудовищного рева. Это приближавшийся дракон встретился с их прикрытием на змеях. Мысль о том, что их друзья могут не удержать чудовище, придала воинам сил, и они взлетели на пятый этаж башни в мгновение ока. Там оказалось всего четверо магов, и их жизни были быстро оборваны. Но Анариэль и лорд Ги мрачнели с каждой секундой. Теперь, когда в замке не осталось магов, действующих исконными силами Каоры, они чувствовали как каждый камень замка, каждый коридор заливает жуткая магия ведьмы.

– Анариэль, Вы понимаете, что происходит? – встревоженно спросил Ги.

– Она просчиталась. Воины Лайола смогли отвлечь дракона, и ей нужно другое оружие. Помните тех стражников в Эскайоре, берсерков?

– Но мы всех убили!

– О, да. И теперь она поднимает мертвых.

Лица воинов побледнели.

Гийонара окинул взглядом небольшой зал, в котором они стояли. Искусно вырезанные колонны из чёрного мрамора. Четкость прямых линий, острые углы, выверенное положение светильников. Каора всегда славилась своим разумом, рациональностью, магическим знанием, которое противопоставлялось слепой вере жрецов Эскайоры. И сейчас в этих величественных стенах поселилось зло, безумие, уничтожающее любой разум. И лорд чувствовал, как им овладевает не страх, но ярость. Пламенеющая жажда вырвать эту заразу из сердца Каоры.

– Нам ли, стоявшим перед богом Смерти, бояться мертвецов? – вопросил он, оглядывая своих воинов. И в каждом, на кого он переводил свой взгляд, зажигалась та же жажда битвы, та же ярость, что полыхала в нём. – Наша цель – очистить этот замок. Уничтожить в нём любые связи с проклятой ведьмой. И мы сделаем это. Она узнает, что ей нет места на этой земле. И запомнит нас так, что никогда даже порочная мысль её не коснется Кэлла!

Трупы магов на полу начали вяло шевелиться, но это не вызвало паники.

– Скорее, вниз! Эта пакость концентрируется во дворе, там тот, кто ей управляет, – пояснила Анариэль.

И, уже на лестнице, добавила:

– Будьте осторожны, держитесь стен. Во дворе нас легко могут взять в кольцо эти ходячие трупы – рубите их в куски.

И она была права. Когда отряд выбрался из башни, они увидели убитых стражников, спускающихся со стены. На то чтобы стрелять или пользоваться заклинаниями их не хватало, но они двигались со страшным тупым упорством ползущей лавины.

Девушка указала, что управляющий мертвецами маг стоит в другой стороне двора. Но только они с Ги побежали туда, как снова раздался страшный рев, и с неба ударила струя огня. Они успели отпрыгнуть в последний момент, но стена огня отгородила их от их цели. Мертвецы, тем временем, молча подбирались сзади.

– К башне! – крикнул Ги. И воины бросились под защиту высоких стен, хотя из дверей башни уже выбирались убитые маги.

Сталь принялась крушить восставшую плоть. И в это время ещё один поток пламени широким языком пересек двор, отрезая отряд от пустой башни и оставляя их в досягаемости слезшей со стены мертвой стражи. Воины поняли, что их ждёт суровая битва. С отчаянным упорством обречённых они рубили мертвых, не давая им добраться до лорда и девушки, и ожидая каждую минуту, что драконье пламя снова низвергнется с небес и поглотит их. Но дракон был занят. Мелкие, по сравнению с ним, не огнедышашие, но очень назойливые и вёрткие змеи не давали ему сосредоточить свое внимание на замке. Воины Фаррахта делали всё, что было в их силах, и в силах их лорда, чтобы дать жизненно важное время воинам Кэлла. Битва продолжалась.

Ходячие мертвецы теснили воинов к линии огня. Их было слишком сложно убивать, и слишком много их толпилось вокруг, мгновенно заменяя мертвеца с обрубленными руками тем, у кого руки были целы. Больше так продолжаться не могло, и Анариэль приняла решение.

– Собираемся вместе! – крикнула она, встав у самой кромки огня. Драконье пламя, полыхающее на брусчатке двора как на сухих дровах, почему-то старалось не касаться девушки. Ги придвинулся ближе, воины сомкнули кольцо вокруг него. Анариэль подняла руки над головой. И тут особенно шустрый мертвец бросился на них, желая вцепиться в уходящую добычу. Но не дотянулся, ударившись о невидимую преграду, окружившую отряд, и упал.

– Идите за мной. И не отставайте. Если хотите жить – держите строй! – велела дочь ветра.

И воины пошли. Прямо в бушующий огонь. Который также в бессильной ярости пытался проникнуть внутрь прозрачной сферы, окружившей отряд, но не мог. Так они прошли полосу огня и дошли до пустой башни.

Анариэль устало прислонилась спиной к гладкой стене.

– Он за следующей полосой огня. Но мне туда всех не провести, это требует слишком много сил, – сказала она.

– Скольких Вы сможете защитить? – спросил Ги.

– От огня – пятерых. От того, что может ждать с другой стороны, а там загнанный в ловушку маг… одного.

– Хорошо, тогда пойду я, – слова давались ему с трудом, в горле першил горький привкус гари и беспокойство за тех, кто остается. – Мертвецы ведь не смогут пройти сквозь огонь?

– Им понадобится время, но, думаю, смогут. Поэтому Вам придется постараться убить его побыстрее, мой лорд, – она выдала вымученную улыбку.

– Отвечаете за неё головой! – гаркнул он.

– Да, мой лорд! – хором отозвались гвардейцы. И лорд Ги медленным шагом направился к стене огня, уже не увидев, как девушка сползла по стене башни и закрыла глаза.

Анариэль ненавидела этот щит. Он всегда отнимал у неё слишком много сил. И при этом атаковать из этого щита для неё было невозможно, потому что требовалась полнейшая концентрация на всей сфере щита. Это было не заклинание, не магия. Это была скорлупа, кусок ветра, настолько плотный, что через него не могло пройти ничего незапланированного. Это было практически как держать небо на своих плечах. Плюс был в том, что если требовалось защитить кого-то одного, то можно было не мучить физическое тело, а частично уйти в ветер, удерживая щит вокруг защищаемого силами своей души, летящей с ветром. Потом, конечно, приходилось восстанавливаться и телу, и душе, но это – потом.

Так что когда Гийонара подошёл вплотную к огню, вокруг него уже был развернут невидимый щит, и присутствие Анариэль незаметно окутывало его. Языки драконьего пламени послушно расходились в стороны и смыкались за спиной идущего воина как колышущиеся колосья в лучах заката. Лицо Гийонары озарялось красными сполохами и казалось маской бога войны, сошедшего на землю. Потемневшие глаза смотрели сосредоточенно и яростно. И вот, он вышел из огня и увидел врага.

Колдун, в лиловом балахоне придворного мага Каоры тоже увидел лорда. Он взмахнул посохом, обвитым липким пурпурным сиянием, и десятки длинных обсидиановых копий возникли из воздуха и бросились навстречу приближающемуся Ги. Но уже через секунду все копья упали на землю, ударившись о непроницаемый щит ветра. Однако, колдун не сдавался. Он плевался словами заклинаний, размахивая посохом, как будто отгонял настырное воронье. В идущего лорда били струи яда и кипящей смолы, летели молнии и огненные шары, смертельно ледяной вихрь пытался заключить его в свои объятия, но ничто не могло пробиться сквозь невидимую защиту. В отчаянии колдун ударил посохом о землю, и земля с утробным рычанием вздыбилась, камни мостовой взлетели вверх, подняв на своих тёмных спинах колдуна. Теперь, чтобы добраться до врага, лорду пришлось бы карабкаться по ненадежной, грозящей в любую секунду осыпаться, земляной стене. И Гийонара понимал, что на это у него просто нет времени.

«Прыгайте вверх, мой лорд», – прозвучал в его голове голос Анариэль. Гийонара прыгнул, и с удивлением обнаружил, что продолжает взлетать, легко, будто бы он оттолкнулся от земли с неведомой ему до сих пор силой. Однако когда он поравнялся с колдуном, то почувствовал, как сжался вокруг него воздушный шар. Он сделал ещё пару шагов по воздуху, как ни в чем ни бывало, хотя его уже окутывал какой-то неприятно мерцающий чёрный туман, и оказался у цели. Воздушный щит мягко огибал всё ещё размахивающего посохом колдуна, и Ги снова услышал голос женщины ветра: «Сейчас он окажется внутри щита, и ты сможешь нанести удар. Но действуй быстро, я не смогу защитить тебя от его заклятий внутри щита». Он успел только кивнуть, как щит раскрылся, раздвинув чёрный туман, и впустил судорожно бьющего пустой воздух колдуна. Лорду Ги понадобился только один удар. Боец из колдуна оказался никудышный, и он осел грязной тряпкой, хватаясь скрюченными пальцами за рукоять вспоровшего его грудь меча. Напоследок он пытался проклясть своего убийцу, или произнести ещё одно заклинание, но каркающие звуки незнакомого языка вскоре сменились бульканием, и колдун захлебнулся собственной кровью. Лорд Ги вытащил свой меч, мельком отметив, что чёрный туман рассеялся, так и не явив ту смертельную угрозу, которой должен был стать, и, легко спрыгнув на мостовую, побежал обратно к башне.

Миновав полосу огня, он увидел своих гвардейцев, тесным полукругом окруживших то место, где прислонялась к стене башни Анариэль, когда он уходил. Прямо у ног гвардейцев валялись неподвижные обгорелые тела и отрубленные куски, успокоившиеся в тот миг, когда убили их повелителя. Девушка лежала у самой стены без сознания. Ги глубоко вдохнул, чтобы отдать приказ, но в горло тутже набилась едкая гарь, и он закашлялся, просто махнув рукой. Один из гвардейцев громко протрубил в висевший на его шее рог, и теперь им оставалось только ждать и надеяться, что воины Фаррахта уцелели.

Анариэль очнулась уже в воздухе, болтающаяся, как мешок с тряпьем, на спине змея. Справедливости ради, она бы предпочла прийти в себя в другое время и в другом месте, но выбирать не приходилось. Болело всё. Было такое ощущение, что били не по воздушному щиту, а по ней, причем долго и с особым цинизмом. Можно было бы уйти в ветер и не трястись на спине проклятой твари, но она ещё не восстановила силы после создания щита. Змей вообще не был предназначен для двоих наездников, но если один из них без сознания, и, тем более, этот один – человек ветра, приходилось нести двойной груз. Хотя, не такая уж она и тяжелая, подумала Анариэль, и нечего так надрывно хлопать крыльями. Лорд Ги, который, естественно, не мог никому доверить её бесчувственное тело, понял, что она очнулась, когда она попыталась устроиться поудобнее. Он сильнее сжал коленями бока змея, чтобы тот не вздумал дернуться в самый неподходящий момент, и усадил девушку. В вертикальном положении тело болело не меньше. Но так хотя бы можно было сыграть в спасенную из логова чудища принцессу и прижаться к груди храброго рыцаря, трогательно обнимающего Анариэль одной рукой. Храброму рыцарю такое положение дел тоже было больше по душе, ему вообще нравилось, когда девушка живая и в сознании, о чём он и сказал, не теряя времени. А чтобы она окончательно перестала сомневаться, стоило ли приходить в сознание, своё приветствие он закрепил поцелуем. Это несколько примирило Анариэль с окружающей действительностью.

Теперь, когда магическая защита границ Каоры была снята, никому не хотелось лететь над долиной Смерти или лесом темных эльфов. Поэтому они летели над пиками окружавших Каору горных хребтов, чтобы, миновав их, пролететь над гладью Великого озера, а там останется только пересечь дальние земли Италы. Анариэль очнулась, когда они уже летели над горами, и до первой стоянки на берегу озера было ещё далеко. Змеев теперь было ровно двадцать. Двое вместе с наездниками не смогли увернуться от драконьего огня. Ещё два змея летели пустыми: один – Анариэль, одного гвардейца Кэлла достали ходячие мертвецы, товарищи не успели его отбить. Девушка спросила, не хочет ли лорд Ги вмешаться в битву за Каору, и Ги ответил, что Лайол уже сообщил Валиосу об успешном завершении их миссии, и теперь дело за ним. Лорд не горел желанием завоевывать Каору, и, если с этим не справится объединённая армия Эскайоры с её прославленными военачальниками, то он не собирался им помогать.

На первую стоянку они расположились на холме у самого берега Великого озера. Здесь им наконец-то удалось поспать за последние два дня. Змеи и люди были совершенно измотаны, и отряд уснул даже не выставив часовых. Половину следующего дня они провели на стоянке. Люди лениво переговаривались, меняя повязки на ранах и на скорую руку чиня доспехи. Уже на закате лорд Ги приказал седлать змеев, чтобы отправиться дальше в сторону Фаррахта.

– Почему не в Кэлл? – спросила Анариэль.

– Пока мы бегали по замку в поисках колдуна, – спокойно сказал Гийонара, – я подумал, что для того чтобы контролировать стражников, ведьме наверняка нужен был кто-то свой в замке Эскайоры. Кто-то из жрецов. Как только мы расправились с колдуном, я связался с Лайолом и рассказал ему о своих подозрениях. Он согласился со мной и в том, что после краха в Каоре, ведьма захочет взять реванш. Поэтому он немедленно вылетел в Эскайору. Лайола там не любят, но уважают и воспринимают очень серьезно. Думаю, он сможет взять ситуацию под свой контроль прежде, чем что-либо случится с принцессой или королевой…

– С королевой точно случится, – перебила девушка. – Я тоже немного размышляла над этим, и поняла, что единственный, кто обладает достаточной силой и кого бы не заподозрили другие жрецы – это королева. Она перестала быть жрицей, когда вышла замуж, но это не значит, что её сила исчезла. Её перестали принимать в расчет. И у неё было достаточно причин, чтобы желать своему супругу стать хозяином всего континента. Не только горе выжгло её душу, сделав её живой тенью. Ведьма овладела её мыслями. Я боюсь, что Лайол не успеет.

– Когда мы покидали Эскайору я посоветовал принцессе постоянно находиться в окружении старших жрецов, а всех родных, в том числе, королеву, отправить на границу с эльфами, где они будут в безопасности. Она согласилась, так что даже если королева тайно осталась в столице, ей придется потрудиться, чтобы добраться до дочери. Так что у Лайола есть все шансы. И пока лорд Фаррахта отсутствует, мой долг – позаботиться о Фаррахте. Такова была моя клятва верности лордам Фаррахта, данная мною ещё матери Лайола.

Как только они прилетели в Фаррахт, прибыли вести от Лайола. Он успел вовремя. Принцессу Эскайоры удалось спасти совместными усилиями жрецов и лорда. Королева, точнее, оставшаяся от неё, окончательно обезумевшая под властью ведьмы, женщина, была уничтожена.

Через несколько часов объявился Валиос. Он выглядел постаревшим и смертельно усталым, но с гордостью сообщил, что Каора объявила о своей капитуляции. Война была окончена. И нигде не было ни следа проклятой ведьмы.

9

***

Ей снился сон.

Анариэль парила над городом.

Она стояла в вышине, почти на цыпочках, лишь кончиками пальцев касаясь одного из шпилей замка Эйвор. Стоял безмятежный солнечный день, и янтарные громады шпилей замка казались с земли пылающими иглами, вгрызающимися в синюю грудь неба.

Она стояла в вышине и смотрела на землю сверху. Терпкий запах моря окутывал её теплым ветром, налетающим с пронзительными криками чаек. Шелест волн не был слышен отсюда, как и гомон живущего города.

Она смотрела как лениво ворочается в своих берегах река Хаарлин. Как неспешно катятся её темные воды в лоно моря, ускользая из объятий города, обернувшего своим камнем берега реки, обхватывающего реку десятками мостов, как кольцами любящих рук. С высоты её обзора ей были видны беспорядочные тёмные нагромождения обоих портов: Речного и Морского. В них муравьишками копошились люди и лошади, спешили по своим делам, сбивались в кучки, тащили веточки и камушки к себе в муравейник.

Она видела золотые и тёмно-фиолетовые крыши верхнего города, подбирающиеся к самому замку, тянущие к нему руки печных труб, островерхих крыш и флюгеров, и всё равно бессильные подняться на его недосягаемую высоту.

Она видела мягко огибающие бухту холмы, на которых раскинулся город, кое-где скатываясь в низины парками, кое-где карабкаясь и останавливаясь на полпути к вершине, а где-то и оседлав её зданием университета или таверны, в зависимости от окружающего района.

Она видела вскипающую под ветром зелёную пену деревьев, цветные кляксы палисадников и клумб, тёмно-серые ленточки улиц, проступающие между заплатками рыжих, красных и синих крыш домов. Кто-то, кто был ещё большим оригиналом, чем большинство жителей этого города, радовал глаз Анариэль крышей из зелёного стекла. Она прекрасно знала, чья это крыша, как и знала, что за остроконечное невесомое здание, кажется, всё созданное из стекла и света, сияет в центре города.

Она смотрела вниз.

Она смотрела на город и на море. Там, чуть вдалеке, болтаются несколько корабликов. У одного из них зелёные паруса и фортштевень в виде оскаленной морды дракона. Анариэль не было нужды рассматривать его в подзорную тубу, она и так знала это.

Она смотрела на море и на город, не оборачиваясь, но чувствуя как подпирают спину острые пики Чёрных гор. Она знала, что это сон.

Один из многих её снов, когда она стоит на шпиле замка Эйвор или сидит на шершавых каменных перилах нависающего над морем балкона у подножия замка, или лежит, раскинув руки на полу того самого храма из стекла и камня, рассматривая кружащиеся цветные пятна.

Один из снов про её город. Город, который никогда не зовет её, не тянет обратно. Город, в который ей нет нужды возвращаться. Потому что всегда, в любой точке своего времени и пространства, она – здесь. Её мать помогала этому городу, её отец на долгие счастливые века стал хранителем этого города. А она…

Она никогда не могла сказать, кто же она этому городу, и что этот город ей. Просто она всегда была здесь, или этот город всегда был частью её и жил в её сердце. Она не хотела говорить, она не хотела узнавать. Ей казалось, что случится что-то страшное и необратимое, если она когда-нибудь сформулирует это, вытянет на беспощадный солнечный свет такую нежную тайну.

Она предпочитала просто быть. Здесь. Всегда. И видеть этот сон.

Она невесомо оттолкнулась от острия янтарного шпиля и растаяла, пришла пора просыпаться…

***

– Ой, Анариэль!

– Где ты её увидела?

– Да только же что здесь была! Торчала там, над левой башней, – рыжая женщина указывает тонким белым пальцем на крайнюю башню замка, нависающую над морем, но там ничего нет. Она выглядит очень юной, а в её изумрудных глазах прячется россыпь золотых искр, спорящих по яркости с легкими веснушками на её белой коже. Её спутник, долговязый худой мужчина, тоже выглядящий слишком молодо для своих холодных серых глаз, послушно всматривается в указанную точку неба, но не видит там ничего.

– Уже смылась, – разочарованно шепчет женщина, – А могла бы побыть чуть подольше – вместе посмотрели бы на закат.

Она передёргивает тонкими плечами, и её свободная темно-зелёная накидка идёт волнами.

– Знаешь, – спутник осторожно берет её под руку и делает несколько шагов, намереваясь продолжить их прогулку. – А я недавно видел здесь его.

– И как он выглядел? – женщина недовольно морщится.

– Так, как ты его мне описала… только вот, прозрачный он был, зыбкий, как призрак, да и показался только на пару секунд.

Они снова остановились.

– Чего ты так испугалась, ты же его видела?

– Видела. И Вик его увидел, когда я ему показала. А знаешь, что он мне потом сказал? Совсем потом, когда уже Анариэль вернулась и всё-всё ему про него рассказала?

Теперь женщина смотрела на своего сероглазого спутника в упор, яростно, даже её глаза стали почти чёрными от переполняющих её чувств.

– Он сказал, что боится их следующей встречи. Он сказал, что в тот раз всё обошлось, но он предчувствует, что в следующий раз последствия могут быть ужасны и необратимы, Крис! Нам нельзя, чтобы он ошивался тут, понимаешь теперь?

Мужчина мягко обнял спутницу, провёл своей большой ладонью по её встрепанным волосам.

– Я понимаю. Я расскажу Вику. Я оповещу грифонов. Я попрошу храм помочь мне не пустить его. Но ты ведь знаешь, Судьба всегда найдет дорогу. Судьба всегда найдет возможность, особенно здесь, в городе восьми дорог.