Текст книги "Феномен дополнительности в научно-педагогическом знании"

Таким образом, взаимодействие аналитических и синтетических процессов, их смена, имеющая место на протяжении всей истории развития педагогических цивилизаций, очевидны.

Традиционная методология, ориентируясь на рациональное и рассудочное, предполагает существование бесконечности, неограниченности, как во времени, так и в пространстве, что стимулирует неограниченность аналитико-синтетических процессов. В рамках линейной, традиционной методологии, которая отражает бинарный взгляд на мир, всегда велись попытки формализовать целостность на основе уверенности, что расширение сознания включает и аналитическую компоненту (55, 625, 626). Это означает, что аналитико-синтетические процессы дают возможность познания полноты и целостности бытия. При этом ясно, что всё знание, которое накопило человечество, является относительно полным и относительно целостным, поскольку реальность безгранична, и мы ее познали в той мере, которая позволительна на сегодняшний момент развития науки, в соответствии с существующими методологическими законами и возможностями познания. Эта целостность, в связи с требованиями образовательных доктрин, разделена (анализ) на ряд научных отраслей, предметов, дисциплин, предлагаемых для передачи новому поколению, т. е. для изучения и освоения. Человек, погруженный в освоение этих частей целого по существующей классической парадигме, должен постичь какое-то относительное целое с целью его дальнейшего использования. Но все дело в том, что один человек разъединил по своему усмотрению и предлагает другому это усвоить, и при этом не гарантирует целостности, хотя утверждает, что эти части представляют собой целостность. Именно так построено среднее полное и профессиональное (как среднее, так и высшее) образование. Таким образом, расчленение и воссоединение происходит как бы вне конкретного потребителя этой «целостности», поскольку он лишен главного – самостоятельного выбора, определяющего его образовательные потребности. Очевидно, что «первые представления о целом и его необходимых частях возникают… на основе вещественной деятельности и связаны с ней. Человек что-то практически меняет в предметах окружающего мира и фиксирует определенную необходимую связь как необходимый результат изменений, производимых ЕГО (выделено нами О.Ж.) предметной деятельностью… Но дело меняется, когда наличные представления о координированных целях применяются к предметам, возникающим и существующим независимо от практики человека, или объективная координация частей предмета не совпадает с их практическим использованием (374, с. 215). Другими словами, учащимся предлагается жестко регламентированная, стандартизированная, даже при наличии вариативного и школьного компонентов содержания образования, образовательная система. В рамках этой жесткой системы, как показывают исследования, только 35 % выпускников полностью довольны полученным образованием. Это происходит потому, что в условиях внешнего анализа и синтеза (жесткая система содержания образования – что учить), редко происходят процессы дополнительности внешнего и внутреннего, результатом которых является индивидуально-целостное. Вот почему необходимо организовывать личностно-значимое образование, подчеркиваем не личностно-ориентированное, а личностно-значимое, которое от первого отличается личными смыслами, имеющими тенденцию, как к изменению, так и к постоянству.

Таким образом, сущность содержания дополнительности, отражаясь по существу в синтезе, предполагающего анализ, реализуется через единство двух взаимоисключающих друг друга процессов анализа и синтеза, или через антиномии анализ-синтез. Ведь ясно, что прежде чем что-либо к чему-то дополнить, это что-либо надо иметь. Итак, целое всегда предполагает часть и с этой точки зрения дополнительность как механизм целостности или полноты, обуславливает наличие анализа, результатом которого является элемент. Это означает, что сущность содержания дополнительности заключается в единстве аналитико-синтетических процессов, которые в рамках классического линейного подхода имеют бесконечный ряд череды анализа-синтеза, а с другой стороны, в рамках нового нелинейного подхода, это единство может быть конечно в новом синтезе. Мы имеем в виду системный синтез, выраженный в триадических структурах (51–61, 665 и др.). Анализ и синтез, являясь отражением противоречивости самого процесса познания, снимают свои противоречия, если в эту систему будет включен человек, но не как исследователь, находящийся вне изучаемой системы, а как часть этой системы. М. Мамардашвили указывает: «лишь соединяя мысленно (или экспериментально) исследователь осознает целое как состоящее из специфических частей и обладающее вследствие этого специфическим свойством, отличающим его от других предметов» (374, с. 219). Причем это целое носит относительный характер, поскольку соотносится с субъектом познания и в рамках классической парадигмы, когда человек находится вне системы, целостность может толковаться как полнота. Но становится собственно целостностью при переходе от личностного субъективного знания к объективному отражению целостного бытия, в котором в качестве основополагающих начал лежат сущностные характеристики рассматриваемого, синтез которого можно, в свою очередь, рассматривать как конечный и соответствующий абсолютной истине на данный временной отрезок бытия.

Таким образом, единение аналитико-синтетических процессов, с одной стороны и новый синтез с другой, являются сущностно образующими содержание феномена дополнительности, что согласуется, в рамках интерпретации словообразования, с более глубоким осмыслением слова до-полнительность, расчленяя которое как до – «полнить», можно увидеть, что вторая часть слова обозначает первоначальную полноту, которая может быть более полной, при условии «до»-полнительного элемента, который приводит к полноте чего-либо (классическая парадигма) и до-полнить, как результат целостности чего-либо.

Аналитико-синтезирующая сущность содержания дополнительности выражается, прежде всего, через личностное знание, возникающее в исследовательской и иной рефлексивной деятельности. Традиционная методология, ориентируясь на рациональное и рассудочное, предполагает существование бесконечности, неограниченности как во времени, так и в пространстве, что стимулирует на основе аналитико-синтезирующих процессах дальнейшее развитие интеграционно-дифференцированных процессов во всех сферах человеческой деятельности. Осмысление интеграционно-дифференцированных процессов с позиций дополнительности, как полноты и целостности, позволяет выйти на их определенное соответствие и иное понимание.

Выше было показано, что с позиции Ж. Деррида дополнительность не телько механизм единства, синтеза, но и механизм разделения, различении (дифференциации). Очевидно, что сегодня процессы интеграционного характера преобладают над процессами дифференционного характера, что отражает классический традиционный взгляд на интеграцию и дифференциацию. Между тем, обращаясь к исходному толкованию этих терминов можно усомниться в том, что процессы интеграции сегодня являются доминантными. На доминирование интеграционных процессов, несмотря на большой объем иллюстраций к этому, нет достаточных оснований. На основании принципа дополнительности эти процессы всегда едины и взаимосвязаны не только на внешнем, но и на внутреннем уровнях, когда «внутри» одной присутствует другая.

Выделение той или иной доминанты в большей степени присуще внешней, нежели внутренней составляющей, приводящей в конечном итоге к искажению понимания целостности как таковой. В качестве доказательности выдвинутого положения обратимся к точным наукам, и в частности, к математике, поскольку сегодня становится ясно, что точные науки являются наиболее объективными, поскольку именно в них содержится начало всех серьезных исследований, впоследствии перенесенных в социальные и гуманитарные науки. Как справедливо замечают некоторые ученые «математические абстракции настолько напоминают мир, в котором мы живем, что невольно появляется соблазн отождествления» (59, с. 35).

Рассматривая дифференциацию с позиций дифференциального исчисления, необходимо вспомнить понятие функции, которое по большому счету, отражает взаимосвязь и взаимообусловленность всех явлений и процессов, что в философском плане осмысливается лишь умозрительно. Здесь мы не будем обращаться к системе доказательности, обозначим лишь следующее. Любой предмет, явление, процесс и т. п., названный в математике аргумент, надо рассматривать в определенных пределах, который при определенных условиях сводится в факт изменения (событие, мгновенность, точку). Любое изменение аргумента в заданных пределах приводит к изменению другой сущности (явления, процесса). Причем каждому новому значению первого соответствует одно или несколько значений второго, которое, по существу, с точки зрения математики и является функцией от первого, которое может быть как однозначным, так и многозначным. Идея взаимосвязи и взаимозависимости явлений и процессов, отраженных в понятии функция позволяет его использовать для внешних и для внутренних взаимодействий разного уровня. Опираясь на понятие «функция», можно глубже осмыслить процессы дифференциации. С точки зрения математики, дифференциация – это процесс, источником которого является произвольное приращение аргумента, ничтожно малого, стремящегося к нулю, при которых имеет место приращение функции, являющихся главной частью дифференциала функции. Следовательно, дифференциал функции – это результат изменения (приращения) аргумента при стремлении последнего к нулю.

Таким образом, теория дифференциального исчисления демонстрирует нам всеобщую взаимосвязь, взаимообусловленность и взаимопроникновение одних процессов в другие даже при малейших, незначительных отклонениях эти процессы взаимозависимости происходят в большей или меньшей степени, но обязательно происходят.

Дифференциал (дробление) n-го порядка определяется как дифференциал от дифференциала (n-1) – го порядка. Дифференциал аргумента считается при этом постоянным (556, с. 142). Это означает, что чем дальше от эпицентра изменения (аргумента х), тем менее заметны изменения функции, но это вовсе не означает, что их нет. Дифференциал n-го порядка является бесконечно малой n-го порядка по сравнению с дифференциалом х, если последний стремится к нулю (там же).

Таким образом, дифференциал – это процесс бесконечного расчленения изучаемого с последующим выделением его конкретной части (приращения аргумента) и изучением изменяющихся при этом связей и отношений, выделением главных и наиболее существенных из них.

С помощью дифференциала можно установить, как ведет себя отдельный, самый минимизированный (стремящийся к нулю) элемент и какова его роль в отношении других взаимосвязанных переменных. В этом смысле дифференциацию можно соотнести с анализом.

Рассматривая дифференциал, а вслед за ним, и дифференциацию как приращение, разность, (а не различие – что соответствует наиболее распространенному толкованию, соотнесенное с разделением (анализ)), можно предположить, что в данной интерпретации дифференциация может быть соотнесена с дополнительностью (до-полна), которое, в сущности, означает, как было показано выше, довести что-либо до состояния большей полноты, происходящей за счет приращения (добавления), ликвидации той разности, которой недостает до более высокой степени полного или целостного состояния.

Из определения сущности понятия «дополнительность», которое дано выше следует, что дополнительность сопряжена с дифференциацией, дополнительность «выступает как операция различения (дифференциации), призванная в статусе «неразрешимости» раскрыть характер различия между началом и его «дополнением» (189, с. 1–2). Именно в этом смысле в педагогической литературе используют термин «дополнительное», «дополнительность» чаще всего. Дополнительное образование рассматривают как необязательное приращение к уже имеющей место образовательной целостности (базовое образование, профессиональное образование и т. д.). Это происходит потому, что сущности понятий целостности и полноты, в рамках линейной и нелинейной методологий, как было показано выше, различаются.

Рассматривая такую широко распространенную во всех областях человеческой деятельности категорию, как интеграция, первоосновой которой являются понятия интеграл, интегрирование, заметим, что интеграл (от латинского – целый) – это величина, получающаяся в результате действия обратного дифференцированию. Интеграл, интеграция обозначает объединение в одно целое каких-либо частей (88, с. 395). В данном определении, если обратиться к толкованию дифференциала в рамках дифференциального исчисления, понятие интеграла как объединение в целое не единственное. Это можно доказать обратившись, прежде всего, к понятию сходящегося ряда.

Сходящийся ряд – это сумма элементов, имеющая конечный предел, обусловленная определенными условиями. В качестве членов числовой последовательности сходящегося ряда может выступать любая совокупность (множество) элементов (социальных, технических, числовых или абсолютных и т. п.). Определенное выражение, составленное из членов числовой последовательности, называется сходящимся числовым рядом, если существует предел «n»-й частичной суммы при безграничном увеличении числа «n» ее членов. Предел частичной суммы называется суммой ряда. Одним из признаков числовых рядов является интегральный признак (556, с. 142).

В рамках интегрального исчисления такие категории, как неограниченность и бесконечность, раскрываются через понимание неопределенного интеграла и его свойств. И с этой точки зрения можно рассматривать дополнительность как стремление к полноте, которое может быть беспредельно (бесконечное множество). Для осмысления дополнительности как целостности имеет смысл обратить внимание на определенные интегралы, позволяющие создать и оценить некую целостность сходящего ряда с позиций конкретных условий (там же, с. 158).

При тщательном рассмотрении дифференциально-интегративных процессов, можно говорить о неразрывной связи и единстве их не только как противоположностей, но и как рядоположенных. Поскольку, с одной стороны, дифференциация – это процесс разделения, а с другой – приращение, которое может быть минимизировано (стремление к нулю), но приращение! Значит, имеет место процесс создания полноты, которая может быть как целостной, так и не быть ею (551, с. 201). В связи с этим представляет интерес высказывание сделанное в свое время П.А. Флоренским, суть которого сводится к тому, что синтез (интеграция) делается короче и меньше, а (дифференциация), анализ – длиннее и больше (598). Другими словами, взаимодополнительность, как анализа-синтеза, так и дифференциации-интеграции, представляется нами в виде конуса с множественными направляющими, идущими от основания вверх и вниз, что демонстрирует постоянное развитие как одного, так и другого. Вершиной этого конуса является синтез, который бесконечен, а основание – множественный анализ, который, в свою очередь, также бесконечен и имеет бесконечное множество его составляющих элементов, как рядоположенных, так и не рядоположенных.

Таким образом, сущность содержания феномена дополнительности заключается во взаимодействии различного рода элементов, категорий, явлений и процессов на основе единства аналитико-синтетических и дифференциально-интегративных процессов, результатом которого является полнота и целостность.

Исходя из этого определения, феномен дополнительности можно рассматривать как метафеномен Мета (от греч. meta) – означает между, после, вслед, за пределы. Это «человеческая мысль, устремленная к простому единому и целостному. Действительность, на изучение которой направляют усилия многие науки, – только одна, и к ней, к ее простому и целостному, можно приблизиться лишь с помощью метафизического способа рассмотрения» (596, с. 264).

Весь процесс развития представляется как движение от конкретики к метаконкретике, отличающейся большей степенью свободы, как отдельного элемента, так и всей системы. Осознание этих характеристик позволяет выйти на новый методологический уровень мышления, способного разрешить противоречия, кризис, коллапс, возникший в рамках линейной классической методологии во всех сферах человеческой жизни, в том числе и в образовании и образовательных процессах. Как метко в связи с этим заметил Р.Г. Баранцев, что «природа, в отличие от бравого рассудка, избегает уходить в дурную бесконечность. Формального умножителя всегда настигает коллапс» (60, с. 35). В одномерном мире всякие качественные изменения происходят путем взрыва (358, с. 117). В многомерном мире, а он именно такой, качественные изменения происходят эволюционным путем, вне кризисов и коллапсов, главное заключается лишь в том, чтобы найти сущностные основы этих изменений, в которые вписывается весь многомерный мир. Такой сущностной основой, по нашему пониманию, является феномен дополнительности как метапринцип не только педагогической реальности, но и любой другой. Именно дополнительность во всей ее полноте проявления отражает все изменения происходящие в мире.

2.3. Классификация дополнительности

В основе классификации феномена дополнительности лежит сущностно-смысловое понимание дополнительности как инструментария, обеспечивающего полноту и целостность систем, процессов, явлений и т. п. через единство рядоположенных, нерядоположенных, противоречивых и взаимоисключающих друг друга элементов. Разделяя понятия полноты и целостности, отметим, что в классическо-традиционном понимании полнота чаще всего рассматривается как целостность. Идея развития целого одновременно с обособлением частей этого целого превратилась в один из ведущих методологических принципов в системных исследованиях, способствующих решению центрального противоречия познания, определяемого как противоречие целостности и элементности (155, с. 79).

Объединение в одно целое, упорядочение, структурирование ранее разъединенных, неупорядоченных явлений, частей какого-либо целого, предполагают процесс интеграции, в результате чего возрастают объем, частота, интенсивность взаимодействия между элементами системы, достигается большая степень ее целостности (выделено нами – О.М.), устойчивости, автономия и эффективность действия (311, с. 90). Динамику упорядочивания можно проследить на основе системного подхода, в рамках которого выделяют следующие формы интеграции:

• совокупность,

• упорядоченность,

• организация,

• система.

Под совокупностью понимается простое объединение элементов в некоторое множество (при наличии разнородных элементов, это – комплекс). Упорядоченность, как форма интеграции, возникает когда в некотором комплексе (совокупности) возникает отношение порядка между элементами, которое дает дополнительный объединительный признак для входящих в множество элементов. Появление в объединении связей ведет к новой форме интеграции – организации, которая определяется новыми признаками объединения элементов. Нарастание этих связей вызывает качественно новую форму интеграции, когда получается хорошо организованное (органическое) множество, образующее целостную систему (69, с. 57).

Принимая в целом данную классификацию, отметим, что на выделение упорядоченности и организации, как форм разного уровня интеграции нет серьезных оснований, поскольку с нашей точки зрения, можно говорить, что комплекс это уже упорядоченная и организованная структура. Видимо поэтому, характеристики этих типов расплывчаты и аморфны, что не дает о них четкого представления. Между тем данная классификация с учетом выше изложенного, позволяет выделить простейшие типы дополнительности. Это:

• суммативная дополнительность,

• интегративная дополнительность,

• комплементарная дополнительность.

Все три типа дополнительности в рамках классической (линейной) методологии являются механизмом создания целостности, рассматриваемой в качестве полноты. Причем, как мы уже указывали, полнота отражает единство (синтез) как рядоположенных, так и нерядоположенных элементов, число которых может быть сколь угодно большим.

Суммативная дополнительность является механизмом создания полноты через единение одинаковых, тождественных, подобных элементов или через присоединения к чему-либо того же самого. Количество элементов может быть два и более. Это означает, что понятие полноты является относительным (более полным, менее полным).

Интегративная дополнительность – это механизм создания полноты через объединение таких компонентов, которые не являются подобными, а представляют собой непротиворечивые, автономные и не рядоположенные, разнородные классы понятий. Количество компонентов (элементов) может быть два и более.

Комплементарная дополнительность отражает механизм создания полноты, выраженной в единстве ряда непротиворечивых, автономных и нерядоположных, разнородных компонентов (элементов), при доминанте одного из них. Количество элементов в дополнительности такого типа должно быть так же, как и в предыдущих типах дополнительности, два и более.

Дополнительности суммативная, интегративная и комплементарная широко распространены в рамках классической парадигмы, хорошо разработаны и являются важным звеном в единой картине мира, отражая его многомерность, бесконечность и единство разнообразия. Такие дополнительности в рамках старого парадигмального воззрения представлялись системными, отражая как их полноту, так и целостность. Между тем сегодня оказывается, что трактовка системности, в прежнем ее понимании, является относительной, как, впрочем, и все знание.

Представленные выше типы дополнительности (суммативная, интегративаная, комплементарная), согласно классификации триадических структур (60, с. 14), являются линейными, вырожденными и одномерными, поскольку все элементы располагаются на одной оси в семантическом пространстве. Они представляют механизм (инструментарий) описания или созидания определенной степени полноты чего-либо, которая между тем может быть расширена до бесконечности. Но таким свойством, расширения до бесконечности, обладают лишь не главные, не определяющие элементы системы. Изменение системы путем количественного наращивания числа не основных элементов способствует временной ее стабилизации и эффективности. Именно на этих типах дополнительности, как одного из путей совершенствования систем, в рамках линейной методологии строились прогнозы выхода из кризисных ситуаций в различных областях, в том числе и образовательных. Между тем практика показывает, что поиск стабилизирующих путей развития и совершенствования систем лежит не на путях бесконечного расширения их составляющих или замене одних другими, а на путях их максимального сокращения, путем отбора системообразующих компонентов. Новый виток познания расширяет границы понимания целостности и системности в рамках нового осмысления процессов объединения и взаимодействия через разъединение и противодействие.

Сегодня становится ясно, что тенденция развития научного поиска идет от полноты к целостности в новом ее осмыслении на всех уровнях восприятия мира. Как указывают исследователи, «…вектор стратегии научного поиска поворачивается от полноты к целостности» (53, с. 5–11; 54,с. 29–31). Причем поиски целостности исходят из поворота науки от точных физико-математических исследований к биологическим и социальным. В связи с этим обращается внимание на то, что живое существо обладает не полнотой, которая достигается только на моделях, а тем фундаментальным свойством, которое стали называть целостностью. Тяга к целостности – есть тяга к жизни (59, с. 30–43).

Первый шаг к созданию такой целостности лежит через взаимодействие (синтез, взаимодополнение) антагонистических процессов, явлений, категорий и т. п., т. е. единство противоположностей (антитез), что отражает принцип дополнительности Н. Бора и его философская интерпретация. В философском словаре можно обнаружить множественный строй диад, представляющих антитезы (595, с. 7, с. 42, с. 64, с. 92, с. 97, с. 103,с. 130 ит.д.): автономная этика – гетерономная этика, бесконечное – конечное, вещество – поле, прерывное – непрерывное, гештальт психология – ассоциативная психология, гомогенность – гетерогенность, гуманизм – ригоризм, дедукция – индукция, детерминизм-индетерминизм, добро-зло, ноумен – феномен, единство – многообразие, оптимизм – пессимизм, номотетический – идиографический, и так далее. Саморазвитие естественных природных и социальных структур смоделированы в законах диалектики о единстве и борьбе противоположностей. Единство противоположностей иллюстрирует преодоление противоречий в процессах самоорганизации, развития и создания нового, но если при этом «дополнительность» заменяется борьбой, то происходит разрушение, деградация, а не созидание. В качестве примера можно привести исторический факт из нашего недавнего прошлого. «Известно, что марксистско-ленинский материализм, как одно из выражений диалектического материализма, основывается на противоречиях. Гегель как представитель идеалистического материализма свел к противоречию и борьбу, и единство противоположностей. Марксистко-ленинская, а затем и сталинская диалектика перевели акцент с единства противоположностей на их борьбу, антагонизм и непримиримость, что являлось основополагающим принципом объяснения жизненных явлений, теорий и практики бытия» (206, с. 88). Вот почему марксистско-ленинский материализм как основная идеологическая философия бывшего Советского Союза, противостоял всем философским течениям, не принимающим и не разделяющим, даже в незначительных моментах, ее положений. Как указывает Б.С. Гершунский, «сегодня можно всерьез усомниться в достаточности формулы «бытие определяет сознание». Надо полагать, что и сознание определяет бытие… И, по всей вероятности, такое понимание отражает первичность отношения человека к жизни, первичность его личной заинтересованности в обустройстве своего бытия, после чего можно упражняться и в понимании сути формулы о якобы решающем влиянии уже состоявшегося (без участия самого человека…) бытия на обусловленное этим (благополучным или неблагополучным) бытием сознание» (151, с. 7).

Единство противоположностей как единство антитез характеризуется формулой: «тезис-антитезис – синтез» Ф. Гегеля. Именно в связи с этой формулой, в рамках идеалистической философии, им впервые было введено понятие троичность, трехступенчатость, три стадии, характеризующие диалектическое развитие (551, с. 518). В диалектическом единстве тезис-антитезиссинтез заключен глубокий смысл, который позволяет осмыслить типы дополнительности более высокого уровня. В основе этой группы типов дополнительности лежит триада, характер которой может быть различным. Это может быть результат механического единства антитез. Такую дополнительность мы назвали противоположной. В науке известны и такие синтезы противоположностей, когда реализуются попытки преодолеть крайности каждой из противоположностей. Исходя из этого, синтез всегда меньше единства противоположностей. Это собственно и есть гегелевская дополнительность. Итак, нами выделены еще два типа дополнительности:

• Противоположная дополнительность.

• Гегелевская дополнительность.

Противоположная дополнительность – это механизм единства двух противоположностей, реализующийся на основе их механического суммирования.

Гегелевская дополнительность – это механизм единства двух противоположностей на основе поиска точек соприкосновения, причем результат этого единства (синтез) всегда меньше его составляющих.

Рассматривая единство антитез в рамках классической методологии, когда исследователь находится вне рассматриваемой системы, дополнительность носит переходный характер, обеспечивая выход в новое нелинейное методологическое пространство. Если при разрешении противоречивых оснований исследователь находится в рамках исследуемой проблемы, то он является субъектным носителем этого решения и сам определяет меру взаимодополнения антитез на основе личностного знания. Такую систему антитез на основе личностного знания мы назвали условно-системной дополнительностью. Одновременно она может быть рассмотрена и как гегелевская дополнительность. Так, противостояние социально-этических категорий добра и зла, в которых выражается нравственная оценка поведения людей, всегда требовало осознания их единства. В результате чего в VII в. до нашей эры возникла дуалистическая древнеиранская религия – зороастизм – учение о постоянной борьбе в мире двух противоположных начал добра, олицетворяемого светлым божеством Ахумазадрой, и зла, олицетворяемого темным божеством Анхра-Мвйнью. С точки зрения идеалистических течений третьим дополнительным элементом, примиряющим эти противоположности, выступает бог или абсолютный дух (595, с. 152). К дополнительности противоположного типа можно отнести философию дуализма, как единство материализма и идеализма. В современных философских течениях к противоположной дополнительности можно отнести глюкализм (редкий пример слова оксюморона, поскольку образован из сочетания антонимов «глобальный» и «локальный») (494, с. 66). Глюкализм с нашей точки зрения является частным случаем амбивалентного подхода. Амбивалентность – искусственное объединение разнополярных начал, когда явление или процесс, являясь самим собой, в то же время, включает в себя свою противоположность. Амбивалентность» – сочетание противоположных отношений, «амбипатия» – сочетание симпатии и антипатии, «амбимарксизм» – как единство марксизма и антимарксизма (там же, с. 16). Противоположные отношения к ходу событий выражены в диаде пессимизм, как вера в худшее, и оптимизм, как вера в лучшее, находят свое единение в таком философском течении, как мелиоризм, которое реализует попытки преодолеть крайности оптимизма и пессимизма путем улучшения мира через индивидуальное совершенство и образованность (595, с. 343). Поиск компромисса носит субъективный, а значит, идеалистический характер. Таким образом, во многих диадах третьим элементом выступает субъективно-идеалистический компонент, определяющий степень полноты и целостности противоположных взаимоисключающих друг друга начал.

Вторым шагом к осмыслению механизмов целостности является разрешение антитез через нахождение третьего дополнительного элемента. Исследователи отмечают, что на данном этапе развития научного знания обнаружена достаточная для данного вывода, общая семантика (7, 56, 57, 58, 59, 61, 665 и др.), выраженная в условно обобщенной формуле «рацио-эмоцио-интуицио» (60, с. 15). Именно «триединое….и есть логика целого», утверждает Т. П. Григорьева (544, с. 215–242). Это означает, что триадные структуры могут быть рассмотрены как целостные при определенных требованиях к ним. Научные данные, проведенные Э.Шредингером, подтверждают, что в переходах от одного структурного уровня к другому, от простого к сложному, от элемента к целому, природа действует не путем полного перебора всех возможных альтернатив, а целенаправленно, сразу попадая в спектр оптимальных значений (277, с. 304–324).