Текст книги "Женщины. Разговор не о мужчинах"

Белла Рапопорт:

Поборникам гендерного воспитания всегда хочется задать вопрос: если гендерные роли заданы природой, то зачем навязчиво прививать детям привычку им следовать? Разве они и без этого не станут теми, кем должны быть? А если такие роли природой не предусмотрены, то, значит, это просто удобно и выгодно – когда женщины с детства тренируются обслуживать и быть безропотными, а мужчины – агрессивными и безапелляционными?

Ольгерта:

«Естественной роли» не существует. Роль – это игра, а в природе места для игр нет. Животные следуют своим инстинктам и выполняют заданные природой функции. Самец или самка – это не роли, это строго заданные формы живых организмов, выполняющих репродуктивную функцию. В этом состоит их природа. Думаю, о предназначении в живой природе говорить не имеет смысла: сам термин «предназначение» – он из человеческой истории.

Сын короля, родившись, воспитывался как будущий король, в нем развивали способности, умения и манеры, необходимые для королевского правления. Считалось, что его очевидное предназначение – быть королем. Сын купца, родившись в то же самое (средневековое) время, имел с детства другое предназначение: быть сыном своего отца, становиться купцом. Сыну воина было предназначено расти как воину, девочке было предназначено выйти замуж за того, кого ей выберут родители. Это все можно назвать социальным предназначением. А можно назвать социальной ролью.

Социальная роль – это совокупность действий, которые должен выполнять человек, занимающий конкретный статус, определенное место в социальной системе. Это модель поведения, ориентированная на определенную позицию человека внутри группы, общества.

Гендерная роль понимается как выполнение определенных социальных предписаний, то есть гендерная роль – это соответствующее полу поведение в виде речи, манер, одежды, жестов и прочего. Вот тут-то и выскакивает «тыждевочка!». Это именно предписание, нагруженное всяческими запретами и ограничениями. Не биологическое строение организма девочки не позволяет ей лазить по деревьям, играть в футбол и громко заявлять о себе. Это только и исключительно предписания общества, удобные для общества, но не для девочки. Платье, а не штаны – это тоже предписание общества. Все знают, что шотландцы ходят в юбках, говорят, по горам в них лазить удобнее. Впрочем, сейчас женщина в брюках не редкость. Зато я помню, как 1987 году в маленьком городке, куда меня отправили на работу, на кафедре марксистско-ленинской философии в педагогическом институте мне было сказано, чтобы на занятия в брюках я не являлась – это не соответствовало их представлениям о приличиях, их дресс-коду преподавательницы. Все культурные коды определяются обществом, а не природой.

И все эти культурные коды – порождение нашего сознания. Общественное сознание играет важную роль в развитии и поддержании гендерной системы. Конструирование гендерного сознания происходит посредством распространения и поддержания социальных и культурных стереотипов, норм и предписаний, за нарушение которых общество наказывает людей (например, ярлыки «мужеподобная женщина, мужичка» или замечание «мужик, а разнюнился, как баба» – переживаются драматично). С момента своего рождения человек становится объектом воздействия гендерной системы – в традиционных обществах совершаются символические родильные обряды, различающиеся в зависимости от того, какого пола родился ребенок. Засилие розового или голубого при выборе одежды, колясок, набора игрушек новорожденного во многих странах навязано модой и маркетингом. Проведенные исследования показывают, что новорожденных мальчиков больше кормят, зато с девочками больше разговаривают. В процессе воспитания семья (в лице родителей и родственников), система образования (в лице воспитательниц детских учреждений и учительниц), культура в целом (через книги и средства массовой информации) внедряют в сознание детей гендерные нормы, формируют определенные правила поведения и создают представления о том, какой должна быть «настоящая женщина» и кто является «настоящим мужчиной». Правило «тыждевочка!» работает с ранних лет жизни малышки. Над мальчиками довлеет похожее: «Не будь девчонкой! Расти мужиком!» Впоследствии эти гендерные нормы поддерживаются с помощью различных социальных и культурных механизмов, например в СМИ. Воплощая в своих действиях ожидания, связанные с их гендерным статусом, люди в своей частной жизни поддерживают (конструируют) гендерные различия и, одновременно, построенные на их основе системы господства и властвования.

Но ведь женщины/мужчины/все люди просто следуют инстинктам! В природе не встречается равноправия между самцами и самками, вы идете против самой природы. Это противоестественно.

Гендер создается (конструируется) обществом как социальная модель женщин и мужчин, определяющая их положение и роль в обществе и его институтах (семье, политической структуре, экономике, культуре, образовании и др.). В основе конструирования гендера лежит не биологический пол, не различные половые инстинкты, а чисто социальные правила – разделение и властвование. Половое разделение в репродукции млекопитающих заложено природой: в нем участвуют двое. Но это не два полярных существа, где различно все! Системы пищеварения, кровообращения, нервная и т. п. у одного вида животных работают одинаково, вне зависимости от пола. Самка и самец – это разные формы одного вида, где наблюдается половой диморфизм. Они выполняют различные функции в задаче размножения, но говорить при этом, у кого главная роль, а у кого второстепенная – это не понимать законов размножения. Тем более неразумно говорить об отсутствии равноправия у животных. Институт права – это социальный институт, он не встречается в животном мире. Зато на праве многое замешено в социальном мире, вернее на неравноправии. На социальном уровне человек проводит качественные различия в жизни двух гендеров: на одном полюсе помещается Мужчина, на другом – Женщина. И все положительное и первичное, значимое сосредоточено на одном полюсе, а все отрицательное, вторичное, – на другом. Можно не объяснять, кто где.

Гендерная система как таковая отражает асимметричные культурные оценки и ожидания, адресуемые людям в зависимости от их пола. С определенного момента времени почти в каждом обществе, где социально предписанные характеристики имеют два гендерных типа (ярлыка), одному биологическому полу предписываются социальные роли, которые считаются культурно вторичными. Не имеет значения, какие это социальные роли: они могут быть различными в разных обществах, но то, что приписывается и предписывается женщинам, оценивается как вторичное (второсортное). Социальные нормы меняются со временем, однако гендерная асимметрия остается. Таким образом, можно сказать, что гендерная система – это социально сконструированная система неравенства по полу. Гендер, таким образом, является одним из способов социальной стратификации общества, который в сочетании с такими социально-демографическими факторами, как раса, национальность, класс, возраст организует систему социальной иерархии.

Есть прекрасная книга Симоны де Бовуар, опубликованная еще в 1949 году, «Второй пол». Речь в ней идет, естественно, о женском поле. Некоторые примеры из нее уже устарели, все-таки прошло больше шести десятков лет, сменилось три поколения женщин. За это время жизнь женщин во многих странах Европы заметно изменилась. Но не радикально. Появилось множество бытовых приборов, которые очень облегчили домашнюю работу, но эта работа по-прежнему лежит на плечах женщин. Распространились средства контрацепции, но за нежеланную беременность по-прежнему расплачивается женщина. В сфере общественного труда женщины завоевали прочные позиции, но карьерный рост по-прежнему затруднен у женщин. По многим позициям жизнь женщин улучшилась, но мы по-прежнему остаемся «вторым полом», так как все первые позиции в обществе занимают мужчины.

Симона де Бовуар (1908–1986) – французская писательница, представительница экзистенциальной философии, идеологиня феминистского движения. Одна из самых известных ее работ – книга-эссе «Второй пол», повествующая о том, как обращались с женщинами на протяжении человеческой истории. Нэнси Бауэр, философиня из Университета Тафтса, написала в 2004 году, что это книга о «распространенности, интенсивности и таинственности истории угнетения женщин». Главную мысль книги можно свести к афоризму: «Женщиной не рождаются, ею становятся». А вот как происходит становление женщины, как раз и описывается в книге «Второй пол». https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B9_%D0%BF%D0%BE%D0%BB-cite_note-3

Я уже говорила, что у природы главного в процессе размножения нет. Да и вообще, «главный» – это термин из социальной иерархии, то есть он относится к структуре общества, а не к миру природы. Что касается «за точки» ума… Ум, сила, стойкость и прочие достоинства приписываются мужчинам от рождения. Поэтому и в социальной иерархии они занимают высшие места. Но следует понимать, что социальные характеристики не определяются биологией. Если ребенку с детства говорить, что он дурак, то вряд ли он станет профессором. Ум человека и его характер в большой степени зависят от воспитания.

Но ведь женщины, правда, глупее, у них мозг заточен только под рождение детей! Природа сама распределила, кто главный.

Мария

(http://nordseeinsel-maria.blogspot.ru/2014/03/blog-post.html):

В рамках проведенного среди студентов социологического исследования около половины девушек выразили согласие с распространенным стереотипным представлением о том, что женщина от природы глупее мужчины. Впрочем, в этом обстоятельстве нет ничего странного: с детства слыша о таком положении вещей из самых авторитетных источников, девочка с легкостью усваивает эту идею и со временем просто смиряется с ней – разумеется, не делая ничего для того, чтобы ее проверить.

«Зачем вы хотите, чтобы я была человеком? Я не хочу быть никаким человеком, я хочу быть просто женщиной и выполнять свое женское предназначение. Если бы родители разрешили, я бы не пошла в вуз, а родила бы скорее детей» (из ответа студентки на семинаре).

Как всякое живое существо, в условиях отсутствия внешнего давления девочка выбирает путь наименьшего сопротивления и радостно погружается в не требующий усилий мир нарядов, быта, фантазий о принцах и прочих идеологических конструктов. Тем временем мальчик – под воздействием общества – учится мыслить, принимать решения, коммуницировать, убеждать, справляться с трудностями, громко говорить и быть победителем. Уже в юности разница между ними может стать несомненной – настолько же, насколько несомненной она могла бы быть между двумя маленькими детьми из образованной семьи, один из которых однажды потерялся, но был подобран случайным прохожим и воспитан, скажем, в крестьянской семье сообразно ее обычаям и укладу.

Для этого, однако, не обязательно, чтобы девочка воспитывалась непременно как будущая домохозяйка – на сегодняшний день, когда никаких гарантий ее будущего счастливого брака быть не может, это было бы слишком опасно, и это понимают как учителя, так и родители. Для столь колоссальной – хоть и не всегда сразу очевидной – разницы достаточно просто воспитать девочку как того, кто должен нравиться, обслуживать, угождать, терпеть и по возможности – молчать. При этом она может хорошо справляться с учебой и впоследствии даже с работой (возможно, даже лучше, чем окружающие ее мужчины).

В свете этого не удивительно, что женщина сама мыслит себя как существо, чья судьба исторически и биологически предопределена. Подобный детерминизм не только отстаивается женщинами, но и воспроизводится, и даже защищается ими. Так, в вопросе о жизненных приоритетах лишь 2 % респонденток упомянутого выше исследования выбрали вариант «творчество и саморазвитие», 97 % предпочли семью и материнство (в то время как среди юношей семья оказалась самым главным приоритетом лишь для 30 %), 1 % затруднились ответить. Примечательно также, что 85 % студенток в качестве двух наиболее важных для женщины качеств выбрали сексуальную привлекательность и ориентацию на материнство. Умение молчать и подчиняться мужчине выбрали 10 % респонденток. Личностные качества и интеллект оказались в числе приоритетов только для 30 % опрошенных девушек.

Ольгерта:

Самым умным человеком в мире сейчас считается женщина – Мэрилин вос Савант (Marilyn vos Savant). По итогам разных тестов коэффициент интеллекта у нее равен 167+, 186, 218, 228 и 230. Мэрилин занесена в Книгу рекордов Гиннесса. Родилась в 1946 году в США, взяла фамилию матери, поскольку считает, что сыновья должны жить под фамилией отца, а дочери – под фамилией матери. Ее предки со стороны матери и отца славились умом, при этом ее родители не получили высшего образования, да и сама Мэрилин бросила Университет Вашингтона в Сент-Луисе, поскольку стала помогать семье в инвестиционном бизнесе. По словам ее отца, университет – «место, где можно изучать профессию, но нельзя развить интеллект». Мэрилин убеждена, что ум человека не зависит от количества знаний, которые зачастую хаотично уложены в голове, и многие люди с энциклопедическими знаниями не умеют пользоваться ими. Сейчас Мэрилин живет в Нью-Йорке, ее колонка «Спроси Мэрилин» в журнале «Парад» (Parade) пользуется популярностью. Мэрилин замужем за Робертом Джарвиком (ученый, который прославился благодаря созданию искусственного сердца). Когда Мэрилин спросили, что такое ум, она ответила: «Сущность ума – в способности искать истину, не поддаваясь религиозным, семейным, социальным и иным предрассудкам. Для этого нужны смелость и эмоциональная стабильность. Меня считают гением, интеллектуалом, потому что я оцениваю события объективным, ледяным взглядом…»

Если женщины не глупы, почему среди них так мало известных изобретательниц и ученых?

«Женщины интеллектуально слабее мужчин, это подтверждено историей. Большинство деятелей искусства и нобелевских лауреатов – мужчины». Представляя этот факт как аргумент, мужчины полагают, что на протяжении истории у них и у женщин были абсолютно равные возможности и права для того, чтобы заниматься наукой или искусством. Между тем в реальности у женщин со времен Античности и до Нового времени практически не было возможностей не только творить, но и просто получать образование, достаточное для того, чтобы начать научную деятельность. Гипатия Александрийская, жившая в IV веке нашей эры, на протяжении пятнадцати веков рассматривалась как единственная женщина-ученая. В XIX веке, когда девочки/девушки начали получать образование, появились и другие женщины-ученые. Но женщины в науке до сих пор традиционно дискриминируются. Из-за прежних стереотипов многие абитуриентки и сейчас выбирают гуманитарные и экономические специальности, так как подсознательно считают их «более подходящими» для женского пола.

С точки зрения общества, женщина должна быть – умной, но лишь по-женски, – рассудительной, но только в вопросах хозяйствования дома, в семье, при выстраивании семейного бюджета, сильной, но исключительно для того, чтобы принести мужа-алкоголика домой с его очередного загула. В остальном женщина должна быть глупой, эмоционально неустойчивой и слабой. Именно так – должна!

С раннего детства, когда дитя только осознает свой пол, раздается заветное «тыждевочка!». Если дарят подарок, то, вероятно, это будет кукла для игры в «дочки-матери» или набор детской посудки, а может быть, мебель для кукольного домика, в любом случае непременно что-то специфически «женское». Безобразничать и шалить, быть упрямой или нетерпеливой, инициативной и неаккуратной – для девочки это неприемлемо. Ладно мальчишки, какой с них спрос? Пусть шалят, они будущие мужчины, активные и дерзкие. Но «тыждевочка!», то есть будущая мать, в перспективе то, на чем держится весь дом. Ты должна нести в мир положительный пример.

На этом «положительном примере» и выстраивается модель девичьего будущего. Гиперответственная женщина, на которой держатся отношения в семье, – удобный вариант для мужчины, который считает себя главой корпорации под названием «семья», но готов регулярно себе позволять «маленькие слабости». Женщина стерпит любые «слабости» и «шалости». Ее этому учили много лет, уверяя, что такое поведение – свойство женской природы.

Выстраивать отношения учат в школе, которая обычно следует за домашним воспитанием. И там начинается иной уровень испытаний. Чтобы выжить в коллективе, нужно с теми, кто в нем есть и как-либо может девочке помешать или помочь, установить отношения. Причем выстраивать приходится на трех разных уровнях:

– с другими девочками,

– со взрослыми (учителя, воспитатели),

– с мальчиками.

Первое открытие, которое делает девочка, заключается в понимании того, что в детском коллективе ценности не такие, какими были в семье! Особенно в отношениях со сверстниками. Еще открытие – это возмутительное неравенство положения! Мальчик самоценен, девочка же интересна, если она соответствует чьим-то требованиям: если она кому-то полезна, необходима, помогает другим, терпелива и жертвенна как подруга, или же она красива и нравится окружающим.

Девочка всеобщее признание завоевывает в первую очередь внешностью. Если девочка очень красива, то ей легко избежать травли, которая так распространена в детских коллективах. Взрослые и мальчики изначально снисходительнее, девочки могут и не любить, но все равно завидуют и чувствуют себя уязвимыми рядом с красавицей. А если при этом и характер не стервозный, то при минимуме усилий со стороны девочки она становится всеобщей любимицей и получает все, о чем можно мечтать (как считается в обществе).

Если ослепительной красоты не наблюдается, положение может спасти природное обаяние, любовь к общению, остроумие, непосредственность, артистизм. И тогда девочка становится или девочкой-приятной-во-всех-отношениях или же своим-парнем. Для достижения приемлемого положения придется приложить больше усилий, чем требовалось Красавице, но тем не менее отношение к таким девочкам также будет хорошим и доброжелательным. Правда, на позиции свой-парень приходится, соревнуясь в остроумии с мальчиками, обсуждать других девочек, чтобы показать, как выгодно ты отличаешься от неостроумных, скромных и тихих клуш. Со своим-парнем должно быть весело и интересно, почти как с мальчиком. Но сколько бы такая девочка ни подделывалась под своего-парня, она все равно остается девочкой, и ожидания от нее остаются теми же: свой-парень – это камуфляж, надетый на женское тело.

Если девочка не умеет или не хочет тратить силы на то, чтоб всем нравиться, не любит много улыбаться, если ей противно проявлять слабость перед мальчиками или шутить над другими девочками, если у нее нет желания быть все время скромной со взрослыми – хорошего положения в школьном сообществе не достичь… Остается только бороться за то, чтобы не быть «крайней».

Из таких «общественных ценностей», в ходе борьбы за психологическое выживание, у девочки постепенно складывается знание: для жизни в обществе имеет значение только внешность, обаяние, приветливость, общительность, умение показать себя с мальчиками слабой, со взрослыми скромной. Все остальное не имеет значения. Ум, сила, выносливость, душевная тонкость, чувствительность, понятливость, доброта, проницательность, внимательность и многие другие черты характера, достоинства и потенциал неважны. Если ты девочка.

У мальчиков – иначе. Можно «брать» красотой и обаянием, можно силой и умом, внимательностью и хитростью. А можно еще какими-то талантами. Им – можно… А девочке – нельзя. Потому что – «тыждевочка!».

Лолита:

– Что же ты по деревьям лазаешь, смотри, как измазалась! Ты же девочка! – с укоризной восклицают чужие мамы тверских детских площадок.

– У девочки должны быть длинные волосы. Нет, я не разрешаю тебе стричься, – говорит моя бабушка.

– Таких неопрятных дневников у последних мальчишек нет! – возмущается моя учительница.

Мне вовек не удавалось забыть, кто я: я – девочка и, как следствие, имею определенный набор обязанностей. Надеть неудобную для дворовых тарзанок юбочку, выбросить найденную рогатку, ежеутренне морщиться от боли во время плетения тугих косичек; занять необходимое, заранее отведенное мне местечко в оппозиции «девочка-отличница» и «мальчишка-хулиган» (и чуть позднее это сугубо женское «отличничество» будет выброшено, ибо все-таки цель жизни – не учеба отнюдь; и давление на девочек в данном случае призвано приучить нас к подчинению и прилежанию, что является неотъемлемыми компонентами гендерной социализации женщин).

«Тебе, – говорила бабушка, – мальчишкой бы родиться. Маленьких разбойниц здесь не жалуют». «В казаки-разбойники девчонок не берем», – слышала я во дворе.

Ольгерта:

Детство однажды или поэтапно заканчивается, начинается гормональная перестройка девичьего организма, наращиваются формы в соответствующих местах, возникают непонятные приступы томлений то ли души, то ли тела, то ли всего вместе… Чувств много, понимания мало. Девочка постепенно превращается в девушку, и в ней, с одной стороны, проявляются женские признаки, заложенные природой: формы тела округляются, кожа становится тоньше и нежнее, начинается рост молочных желез, – а с другой стороны, социальные требования женственности усиливаются и интернализируются.

Интернализация – процесс освоения внешних структур, в результате которого они становятся внутренними регуляторами. Если говорить об усвоении человеком каких-то норм, то под интернализацией понимается превращение внешних социальных форм общения, правил общежития, моральных установок, ценностей, верований и представлений в устойчивые внутренние воззрения личности, в нормы ее собственной жизни, которыми она руководствуется, выстраивая сценарий своей жизни.

Есть женственность, женскость, как часть природы, – нечто естественное, внутреннее, трудно отделимое от организма, часть ощущения себя человеком, способным к рождению, к тому, чтобы дать другую жизнь. Первая менструация воспринимается по-разному: кто-то видит в ней препятствие, что-то болезненное и неудобное, другие, наоборот, радуются переходу из детства в юность. Взросление организма невозможно отменить, можно только научиться жить с этим, принять себя и не потерять. Свою биологию, свою природную составляющую нельзя не учитывать, потребности тела невозможно просто проигнорировать. А вот те представления о женственности, которые транслирует общественное сознание, можно и нужно воспринимать критически. Тело – порождение природы, и человек тут не властен, можно лишь немного подкорректировать свой организм, если в нем нарушены функции, жизненно необходимые или облегчающие жизнь в социуме. Социальные нормы придуманы людьми, а следовательно, они могут меняться и меняются с историческим развитием общества.

Под «Женственностью» обычно понимают не отличия женского организма от мужского, а набор представлений о том, как должна выглядеть, и особенно как должна вести себя «правильная», «привлекательная» женщина. По большей части эти требования возникли в сознании мужчин, и предъявляются они женщинам для того, чтобы именно мужчинам было легче их эксплуатировать, использовать. Знаете, как пишут про стиральную машинку – удобна в эксплуатации. Так вот и женщина удобна в эксплуатации, если она соответствует определенным требованиям.

Надо быть «привлекательной» для мужчины. Не просто привлекательной, а сексуально привлекательной. Для этого девушки, молодые женщины непременно должны демонстрировать перед парнем/мужчиной свою слабость и свою нужду в защите. Даже девочки-подростки, которые могут быть выше своих сверстников и сильнее их, уже должны учиться с ними кокетничать и разыгрывать слабость. Часто в старшей школе девочки позволяют мальчикам выворачивать себе руки, больно дергать за волосы, отнимать вещи, хватать, держать и не пускать куда-нибудь… Девочкам может быть больно и неприятно, они могут кричать и даже плакать, но не пытаются дать отпор и не пробуют сопротивляться во всю свою силу. За такими девочками мальчики обычно бегают, их окружают «мужским» вниманием, считают «привлекательными», популярными, менее «сообразительные» девочки им завидуют и хотят с ними дружить. Если же девочки не готовы терпеть унижение и насилие, подчиняться физической силе, если им противно такое поведение, они получают ярлык «дуры», «синие чулки», с ними почти не общаются ни мальчики класса, ни «привлекательные» девочки. При этом среди девочек, отказывающихся «быть слабыми», встречаются внешне красивые, приветливые и доброжелательные в общении. Понятие «привлекательность», прививаемое еще в школьные годы, в дальнейшем дает основу для таких отношений, когда женщине плохо, но она же при этом их всячески поддерживает. Потому что быть слабой и терпеть чужое насилие входит во внушенное ей еще на школьной скамье понятие «привлекательность». А привлекательной быть важно, иначе кому ты в этой жизни нужна?!! Итак, сначала девочке расскажут, как неженственно быть сильной, развивать мышцы, неженственно быть умной и чрезмерно увлекаться интеллектуальными профессиями, неженственно иметь твердый характер, принимать решения – специально закупорят все конструктивные ресурсы, а потом станут утверждать, что «женщины от природы слабее, глупее, мягче, их место на кухне, так как больше они ничего не могут».

Надо заботиться о своей внешности для того, чтобы заинтересовать собой мужчину. И, соответственно, одеваться в «женственную, привлекательную» одежду, носить гламурную обувь. Эти мини-юбки, в которых неудобно двигаться: либо узкая и толком не шагнуть, либо широкая и все время норовит задраться – это неприлично. Зимой в них еще и холодно, а носить теплые рейтузы «не модно», только тонкие колготки. Эти неудобные блузки – с глубоким декольте, которое пугает, смущает и способствует простуде, блузки из неприятных коже, но красивых синтетических материалов, с зауженной талией и рукавами, что мешает движению. Эта обувь, от которой ноги быстро устают, которая их деформирует – узкая, на каблуках, с неудобной, но «модной» колодкой. Стоит ли говорить, что все это обязательно оценивается и часто высмеивается, как несоответствующее «высоким стандартам последней подростковой моды». Если выбирать удобство, а не «привлекательность», то можно позволить своему телу развиваться так, как для него органично. Тогда есть шанс сохранить свое чувство телесного комфорта, сохранить подвижность и гибкость, присущие девочке от природы. Ведь когда в одежде и в обуви все время неудобно, то волей-неволей приучаешься ничего не чувствовать – иначе не выжить. Отстаивание своих потребностей и желаний требует определенной доли мужества. От девочки, не соблюдающей правила подростковых сообществ, могут отвернуться, ей могут объявить бойкот. Одежду для мужчин и мальчиков шьют удобную, свободную, из хороших материалов. Потому что ни один мужчина не согласится много часов ходить в том, в чем ему неудобно! Зачем? Ради чего?! На это способны только женщины, которые хотят быть «привлекательными» в духе моды, то есть в рамках норм, диктуемых обществом.

При этом девочки постоянно испытывают фоновый страх: надо привлекать и бояться одновременно. «Ты девушка, тебя могут изнасиловать, это ужасно, и с этим ничего нельзя поделать». Страх этот внушают девочкам еще в раннем детстве, когда о сути изнасилования у них нет никакого представления и возможности защитить себя тоже нет.

«Не ходи одна поздно», «Не общайся с незнакомыми дядями», «Не оставайся наедине с парнем или мужчиной – это очень опасно!». С одной стороны, за этими сентенциями стоит здравый смысл. Сексуальное насилие, в отличие от простого физического (побои, например), травмирует в первую очередь душу, причем часто непоправимо. С другой стороны – в том, как воспитывали нас и как это делаем дальше мы, присутствует ореол излишней таинственности (возможно, от непонимания и неосознанности), что только увеличивает ужас и стыд. Ужас без понимания, идущий из детства, приводит к тому, что многие из девушек, переживших насилие, не могут обратиться ни за защитой, ни за помощью. Девушка чувствует себя настолько непоправимо запятнанной, испорченной, опозоренной, что публично признаться в этом невозможно. Лучше чтоб никто ничего не знал – стыда не оберешься! Освобождение от детских представлений об ужасах, связанных с половыми отношениями, и в частности с опасностью насилия, помогает снизить страх до «здорового» уровня заботы о собственной безопасности. Но еще лучше помогает с этим справляться практика самозащиты. Однако на девушек, которые знакомы с боевыми приемами и не боятся мужчин, смотрят с завистью и некоторым трепетом. Уметь драться – это так «неженственно»!

Татьяна Сухарева:

Выражение «масло масляное» стало поговоркой, примером тавтологии – бессодержательного, бессмысленного, пустого заключения, так как масло уже масляное по определению. Не масляным масло быть не может, потому что оно масло, а значит, оно масляное.

Так почему же тогда ни у кого не вызывает удивления словосочетание «женственная женщина»?

Ведь любая мало-мальски здравомыслящая личность понимает, что биологический пол дается человеку от рождения (за исключением редких случаев, когда пол определить невозможно) и никаких дополнительных доказательств половой принадлежности не требуется. Это как в математике – дано и не доказывается.

Что же такое та самая женственность, которой женщина, по мнению мужчин, обязана обладать и которую, по их же мнению, обязана доводить до совершенства? Обратимся к Википедии.

«Женственность – совокупность качеств, ожидаемых от женщины, таких как эмоциональность, нежность, хрупкость, искренность, верность, что вызывает в мужчине желание оберегать и защищать женщину… Также понятие женственности относится к эстетике и связано с гармоничной выраженностью черт, отличающих женское тело от мужского. Несмотря на то, что в разные времена и в различных культурах понятие женственности могло трактоваться по-разному, можно выделить некие универсальные представления, встречающиеся почти у всех народов и во все времена. Такие качества, как чувствительность, сострадание, терпимость, заботливость, скромность, нежность и т. д. традиционно рассматриваются как специфически «женские», свойственные женской природе. В патриархальных культурах, где гендерные роли для обоих полов были четко обозначены, в женщинах особо ценились скромность и послушание, главным предназначением женщины была роль жены и матери. Примером крайнего проявления стереотипных представлений о чувствительной, нежной и покорной женщине может послужить художественный архетип «девы в беде», активно эксплуатирующийся в кино и литературе. Противоположностью слабой и беззащитной «девы в беде» является мужественная, почти мужеподобная «дева-воительница»».