Текст книги "История артиллерии. Вооружение. Тактика. Крупнейшие сражения. Начало XIV века – начало XX"

Артиллерия в Англии в XVII веке

Положение артиллерии этого века может быть выражено в одной фразе: «Никаких изменений». Пропали некоторые модные штучки прошлого века, хотя что-то где-то и осталось. Артиллерия застыла в состоянии от вазилиска до робинета; «Воробей» и «Пеликан» больше не соперничали с фланкером и шримпом. Это было время консолидации, а не движения вперед, поскольку не было условий для быстрого развития артиллерии, и ветер перемен, столь сильно бушевавший в XIX веке, еще даже не был мягким бризом, так что и он не мог повлиять на развитие артиллерии.

Ниже приводится таблица количества лошадей, необходимых для перевозки орудийных расчетов лондонского Тауэра в 1684 году:

* Qrs – кварта в великобритании; фунт = 0,45 кг.

Артиллерия в Англии в XVIII веке

К началу XVIII века практика называть именами домашних животных детали орудий и сами орудия прошла. Орудия теперь определялись весом выстреливаемого ими снаряда. Наука артиллерии усложнялась, и комитет артиллерийского вооружения теперь больше интересовался точностью стрельбы, все меньше оставляя места случаю. Появились новые конструктивные элементы орудий, оборудование становилось все более стандартизированным. К 1750 году артиллерия классифицировалась как отдельный вид вооружения, но это касалось корабельных, гарнизонных и осадных орудий, но не полевых. Орудия изготавливались из бронзы (ее еще называли пушечным металлом – сплав 90 % меди и 10 % олова) или чугуна. По металлу эти пушки отличались от предыдущих, когда каждый мастер охранял секрет своего сплава. Такие сплавы содержали медь, олово, а также определенное количество цинка.

Уже в начале правления Ганноверской династии конструкция и технология изготовления орудий были довольно высоко стандартизированы. Пушки приобрели более четкие линии, чем в 1650 году. Мастера теперь уделяли значительно меньше усилий и времени декоративным украшательствам, колоколообразную форму дула заменила вернувшаяся бандажная. Несмотря на все это, кардинального отказа от традиционной формы и весовых характеристик в соотношении с напряжением, испытываемым стволом при стрельбе, не произошло, хотя это уже стало важным фактором для проектирования орудий.

Состояние артиллерии в Англии XVIII века было типичным и для других европейских стран, хотя, конечно, и были некоторые частные отличия. Около 1730 года формула полковника Джона Армстронга, генерального смотрителя артиллерии, была фактически продолжением давно прошедших дней. Его орудия 20-го калибра имели следующие пропорции:

Цапфы, диаметром порядка калибра, были выдвинуты далеко вперед (3,7 длины пушки), чтобы избежать «вставания на дыбы» или «взбрыкивания» задней части. Канониры повсеместно были недовольны таким размещением цапф, поскольку при этом их оси касались нижней поверхности ствола. Как заметил Джон Мюллер, профессор артиллерии и фортификаций Королевской Военной академии в работе «Трактат об артиллерии» (Treatise of Artillery), 1768, с. 41: «Это до того абсурдно, что даже забавно, почему никто не подумал измерить это. Единственной причиной этой практики, насколько я знаю, служит мнение, что таким образом оружие крепится более надежно и служит дольше, чем если бы разместить их по-иному. Как бы несерьезно это ни звучало, но это служит оправданием придерживаться старой установившейся традиции». В 1756 году Мюллер сдвинул цапфы к центру ствола, что значительно снизило нагрузки на лафет. Калибр пушки оставался основным мерилом для конструкторов.

Эти данные применимы как к бронзовым, так и чугунным орудиям, но в случае бронзовых пушек Армстронг разделил калибр на 16 частей, а чугунных на 14. Таким образом, стенки чугунных пушек были немного толще, чем бронзовых. Это имело смысл, так как бронза более прочный материал, чем чугун.

Все пушки в то время конечно же отливались, кроме колец, которыми они украшались, и обручей, выполняющих функции конструктивных элементов. Утолщения придавали пушкам вид «трех усеченных конусов, соединенных таким образом, что меньшее кольцо основания предыдущего конуса всегда больше большего кольца последующего»{74}74
  Manucy A. Artillery through the Ages. Washington, 1949. P. 43.


[Закрыть]. Это была общая практика во всем цивилизованном мире. Декоративные валики, астрагалы и лепные украшения усиливали впечатление секционного строения орудий. Испытания 24-фунтовых пушек различной длины показали, что в целом пушки длиной от 18-го до 21-го калибра наиболее эффективны, но то, что хорошо для 24-фунтовок, не обязательно справедливо для других калибров. Почему, например, 32-фунтовая 6-дюймовая латунная осадная пушка длиннее 42-фунтовой сестры, спрашивал Джон Мюллер, часто обращавший внимание на такие несуразицы, и принялся за разработку новой системы классификации артиллерии страны.

Как и многие до него, Мюллер хотел увеличить калибр пушки без увеличения ее веса. Ему удалось достичь этого двумя путями. Первый – модифицируя внешний облик, сократив металлоемкость, и второй – уменьшив объемы заряда, что помогло укоротить и, соответственно, облегчить пушку. Пушки конструкции Мюллера не имели тяжелых утолщений (упрочнений), металл распределялся вдоль ствола в форме конуса от каморы к утолщенному жерлу. Но, принимая во внимание человеческое нежелание перемен, он четко расписал положение и размеры каждого молдинга, одновременно протестуя против бесполезности такого украшения. И только уже в следующем веке, когда специалисты достаточно узнали о металлургии и внутренней баллистике, они смогли отказаться от молдингов. Таким образом, используя заряд весом порядка одной трети снаряда, Мюллер сконструировал легкие полевые орудия длиной 14 калибров и корабельные пушки длиной 15 калибров. Его гарнизонная и осадная артиллерия, для которых вес не имел большого значения, была длиной 18 калибров. Для введения соразмерности других частей орудий он разделил диаметр снаряда на 24 части и использовал это как меру. Калибр пушки, например, был 25 частей, или 25/24 диаметра снаряда. Несколько других размеров, таких как толщина казенной части, предельная длина пушки, при которой она не «клюнет носом», толщина у передаточного отверстия и толщина жерла были 14/24, 39/24, 16/24 и 8/24 соответственно.

Самые тяжелые гарнизонные орудия Мюллера весили в среднем 172 фунта (78 кг) чугуна на каждый фунт веса снаряда, в то время как корабельное орудие в среднем весило 146 фунтов (66,2 кг) чугуна на фунт снаряда. Это, приблизительно, половина объема чугуна, затрачиваемого на пушку в XVI веке. Это было крайне важно для страны, воюющей на море.

Зазор между снарядом и стенками в английской артиллерии, до того как за эту проблему взялся Мюллер, был на 20 % больше, чем во французской артиллерии. Английское соотношение снаряда к калибру было 20:21, а за Ла-Маншем – 26:27. Так что британская 9-фунтовая пушка выстреливала 4-дюймовый (10 см) снаряд из 4,2-дюймового (10,7 см) ствола, в то время как французская 9-фунтовая пушка выстреливала 4,18-дюймовый (10,6 см) снаряд из 4,34-дюймового (11 см) ствола. В Англии в то время бытовало мнение, что завышенный зазор между снарядом и стенками более удобен и экономичен – они утверждали, что зазор должен быть не менее толщины металла ковша канонира, чтобы можно было достать застрявшее ядро или неиспользованное, чтобы его не пришлось выстреливать и, таким образом, терять. Джон Мюллер с нетерпением отметал такие оправдания. При хорошем уходе за орудием и чистых ядрах никакой грязи в орудии быть не должно, а лишнее ядро можно выкатить, наклонив ствол пушки, кроме того, повышение точности выстрела с лихвой компенсирует потерю ядра. Далее, имея меньшую степень зазора, ядро будет меньше стучаться о стенки ствола, значит, пушка будет изнашиваться меньше и служить дольше. В своей артиллерии Мюллер установил соотношение ядро/калибр 24/25 – значительно меньше, чем четверть дюйма (0,6 см) во времена Елизаветы.

Мюллер решительно выступал за использование бронзовых пушек для флота. Он считал такие пушки более надежными, чем чугунные. 24-дюймовая бронзовая пушка стоила 156 фунтов стерлингов в сравнении с 75 фунтами за чугунную, но этот начальный выигрыш терялся в цене металла, когда пушку списывали. Чугун стоил 0,5 пенни за фунт, в то время как бронзу можно было переплавлять так часто, как потребуется.

Винград английских пушек ничем не украшался; французские пушки одно время украшались различными фигурами, часто изображениями звериных голов, обозначающих различные калибры. Вероятно, это имело преимущество быстрого опознавания.

К 1756 году отдельные английские пушки, внутри сфер их применения, в целом мало отличались по весовым и габаритным параметрам:

В целом бронзовые пушки были тяжелее аналогичных чугунных собратьев, корабельные – длиннее гарнизонных, а осадные – самые маленькие и легкие из всех.

В 1740 году швейцарец Мариц сделал значительный вклад в развитие технологии изготовления пушек, но в Англии это не было принято. Вместо отливки полого ствола, то есть формирования ствола вокруг центрального стержня, Мариц стал отливать сплошной ствол, а затем высверливать его, значительно улучшив его однородность. Теперь просверленный ствол мог быть довольно гладким, но его внешняя поверхность литого из чугуна ствола оставалась столь же грубой.

Технология отливки значительно усовершенствовалась по сравнению с началом века, но принципы остались те же. Литье бронзовых пушек для короны производилось на заводах, основанных Максимилианом Вестерном в 1684 году в Уиндмилл-Хилл, в Верхнем Мурфилдсе по существующей и ныне дороге недалеко от площади Финсбури. Пушки отливались только из свежевыплавленного металла, лом считался непригодным. В 1704 году мистер Вестерн сдал литейное производство в аренду Метью Багли, бывшему в то время литейщиком колоколов в Чалкомбе, Нортгемптон. Он продолжал поставлять артиллерию для королевского двора вплоть до трагической смерти в 1716 году. После подписания мирного соглашения в Утрехте в 1713 году пушки, захваченные у французов герцогом Мальборо, были выставлены во дворе литейного завода Мурфилдс в Уиндмилл-Хилл. В 1716 году было принято решение использовать этот ценный металл, переплавив изделия из него для нужд английской артиллерии, и 10 мая того года высокопоставленные гости собрались наблюдать этот процесс. Когда заливка закончилась, формы, как оказалось, были еще сырыми. Последствия были ужасающими. Многие погибли, включая мистера Багли и нескольких именитых персон. В результате этой катастрофы в 1716 году было начато строительство Королевского бронзолитейного завода на территории арсенала в Вулвиче, и на следующий год он был запущен в эксплуатацию.

На новом заводе расплавленный в печи металл выливался в формы соответствующих размеров. В этих формах металл остывал и, естественно, твердел. Стволы отливались дольше, чем законченная пушка с казенной частью внизу, так что окалина и шлак могли собираться на ее верхней поверхности; кроме того, вес литника оставлял наплыв на расплавленном металле.

Полная изложница состояла из собственно формы – со стволом и казенной частью. Основными используемыми ингредиентами были формовочная глина, конский навоз и твердый животный жир. Подготовка глины заключалась в смешивании ее в чане с навозом. Формы изготовляли, выкладывая формовочную глину на основу из ржаной соломы. Изложница изготовлялась из слоев твердого животного жира, формовочной глины, смешанной с конским навозом, двойным усилением железными поясами. После того как формы охлаждали водой, их вынимали из ямы и разбивали. После чего литник спиливали.

После отливки пушку отправляли на сверлильные станки, на которых просверливались внутренние отверстия нужных размеров. До появления современных мощных машин сверление было крайне сложной операцией, и точность, в современном ее понятии, была недостижима.

Первую сверлильную машину на этом заводе можно описать как архаичную. В дальнейшем был установлен станок, в котором сверлильная головка оставалась неподвижной, а пушка вращалась четверкой лошадей. Эта машина была изобретена в Страсбурге и считалась одной из лучших сверлильных машин своего времени в Европе. Как бы примитивна эта машина ни была, она прослужила до 1842 года, пока ее не сменил паровой двигатель. К концу XVIII века стоимость бронзового оружия достигла 130 фунтов стерлингов за тонну, что составляло 400 % цены XIV века.

К середине XVIII века интенсивная вырубка леса истощила ресурсы Суссекса, что, наряду с возросшим использованием каменного угля, привело к смещению производства к северу, где находились основные запасы сырья. В Шотландии всегда работали заводы, и в 1759 году д-р Джон Робак, в содружестве с членами семьи Кадделл, торжественно открыл компанию «Каррон айронворк» (Carron Ironworks Company) недалеко от Фолкерка. Три года спустя эта компания начала выпускать вооружение для армии. Вначале королевство неохотно поддерживало эту компанию, но международное положение к концу века заставило правительство все чаще и больше обращаться к ним, тем более что услугами компании пользовались обе стороны. В ряду многих изготовленных ими пушек была carronade (карронада), коротышка, более похожая на гаубицу, она революционизировала морскую артиллерию. Ею было гораздо легче управлять, чем другими пушками того же калибра, и она долгое время пользовалась большим успехом. Карронады впервые появились на море в 1779 году[39]39
  По другим данным, в 1774 г. – Ред.


[Закрыть], и было заказано 900 лафетов для установки на квартердеках (ютах) и полубаках. Более разрушительная пушка, чем какая-либо из существующих в то время; ее называли «сметатель». Дальность ее стрельбы была меньшей, чем у собратьев, зато снаряд тяжелее. Ее размеры варьировались от легких полевых образцов для использования в сухопутных операциях до 68-фунтовых. В 1782 году 44-пушечный корабль был полностью перевооружен на карронады в качестве эксперимента, в результате его изначальный вес залпа бортовой артиллерии 318 фунтов (144 кг) увеличился до 1238 фунтов (561 кг). Их основным недостатком была короткая дистанция стрельбы. Компания «Каррон айронворк» изготовляла артиллерию вплоть до середины XIX века, когда новые, более технологически совершенные компании вытеснили ее «эксклюзивность».

Мортиры оставались дополнением к пушкам в течение всего раннего периода артиллерии и не классифицировались как отдельный класс орудий вплоть до XVII столетия, когда 7,5-, 10-, 13– и 18-дюймовые мортиры стали приписываться к артиллерийскому парку как необходимое дополнение. Кроме того, в XVII веке стали появляться гаубицы.

В XVIII веке мортиры стали стандартным вооружением в дополнение к пушкам, как было сказано выше, и их парк расширили 13-, 10– и 8-дюймовыми чугунными мортирами, в компании с бронзовыми мортирами ройял (5,8 дюйма / 14,7 см) и кохорн (4,5 дюйма / 11,4 см).

Стоит отметить последнюю из них.

Это небольшое орудие, предназначенное для обороны крепостей, было разработано в XVII веке Менно, бароном ван Кугорном (Кохорном) (Menno, Baron van Coehorn), умершим 17 мая 1704 года.

Удивительно, что подобные орудия можно было увидеть в английских колониях Гамбия и Британский Гондурас еще в 1924 году. Было произведено два выстрела:

1) 4²/₅-дюймовый зажигательный снаряд, документировано 9 июля 1860 года.

2) 4²/₅-дюймовый фугасный артиллерийский снаряд, документировано 3 октября 1861 года.

Данные последнего выстрела:

Данные мортиры кохорн – XVIII век:

(Астрагал: в архитектуре – ободок вокруг колонны с буртиками с обоих концов. Делался на пушках и мортирах.)

Подставка под мортиру делалась из цельного куска дерева. На ней имелись два чашеобразных ложа, два болта с ушком, два стягивающих болта, один заклепочный болт с кольцом, две ручки, пять квадратных склепочных пластин и две цепи и скобы.

Размеры подставки:

Из мортиры кохорн всегда стреляли с подставки под фиксированным углом 45 градусов. Она никогда не устанавливалась на лафет на колесах.

Часто служила декоративным украшением домов.

Французские пушки

Первые документы, найденные до настоящего времени, имеющие отношение к пушкам, относятся к 1338 году. Эти документы находятся в Cabinet des Titres («Кабинет титулов») Имперской библиотеки в Париже. Они имеют отношение к снаряжению в том году похода на Саутгемптон. В них говорится, что Вильгельм де Мулен из Болоньи получил от Тома Фуке, королевского управляющего в Руане, pot-defer для стрельбы огненными дротиками, 48 дротиков с оперением, 1 фунт селитры и 0,5 фунта серы для изготовления достаточного количества пороха на 10 выстрелов дротиками. В них также говорится об оплате этих поставок и имеется подпись: «Выдано в Леуре за моей печатью, 11 июля 1338»{75}75
  Этот документ впервые был опубликован М. Леоном Лакабате в его Bibliothéque de l’Ecole des Charles, 2^me Série, tom. I. P. 51. (Proceedings of the RA Institution. Vol. IV. P. 291).


[Закрыть].

Это однозначно указывает на то, что в Руане в этом году были склады вооружения. Упоминаемые здесь дротики с оперением, должно быть, были маленькие, судя по небольшому количеству закупленных ингредиентов для пороха, а pot-de-fer был орудием, называемым vaso или schioppo на итальянском или gonne на английском языке[40]40
  В этом же 1338 г. французы применяли бомбарды при осаде Пюи-Гийома. – Ред.


[Закрыть].

В том же году был выпущен документ, сейчас, к сожалению, утерянный, но о котором знал Дюканж, бывший в свое время членом палаты счетов (Chambre du Comptes) в Париже, который приводит выдержку из отчета Бартоломея дю Драша, военного казначея, об оплате Анри де Фомешоном поставок пороха и других товаров, необходимых для пушек. Имеются еще две квитанции, датированные годом позже, выданные той же палатой счетов. Оба этих документа монсеньор Леон Лакабан включил в свой замечательный труд, посвященный пороху{76}76
  Lacabane M.L. De la poudre à canon et son introduction en France. Paris, 1845.


[Закрыть]. Первый – за оплату орудий для защиты Камбре. В свободном переводе он звучит как: «К Вашему сведению, мы, Гуго, сир Кардильяк и Гуго сир Боле, рыцари, получили от монсеньора ле Галуа де ла Бальма, мастера-изготовителя военных машин, нами лично с помощью наших слуг, десять пушек, пять чугунных, изготовленных по приказу вышеуказанным мастером для защиты города Камбре, стоимостью 25 ливров, 2 су и 7 денье турских (deniers tournois). Указанные орудия были доставлены в Камбре 8 октября 1339 года».

Таким образом, цена этих орудий составила 20 фунтов стерлингов, или порядка 2 фунтов за каждое, учитывая, что бронзовые были дороже.

Вторая квитанция выписана на получение селитры и серы, необходимых для обеспечения десяти орудий. Она звучит следующим образом: «К Вашему сведению, я, Эстин Марел, эсквайр, получил от Франсуа де ла Леспитуаля, клерка отделения военных машин Короля, нашего Господина, из рук Рауля, лейтенанта указанного Франсуа, селитры и серы на сумму 11 ливров, 4 су и 7 денье турских, здесь в Камбре, сумма, которую я оплатил. Выдано в Камбре под мою печать, 6 декабря 1339 года. Порох передан мастерам военных машин».

Сравнивая эти два документа с другими, в которых также приводятся цены на селитру и серу в 1342 году и цены на чугунные и бронзовые орудия в 1375 году, считая, что деньги сохранились на одном уровне в период с 1339 по 1375 год, можно сделать вывод о весе пушек, закупленных для защиты Камбре. Расчеты показывают, что на сумму 25 ливров можно было купить пять чугунных литых пушек весом 25 фунтов и пять бронзовых 22-фунтовых пушек. Это поистине лилипутские пушки. И еще, на 11 ливров можно было закупить селитры и серы на изготовление порядка 25–30 фунтов пороха, то есть порядка 2,5–3,5 фунта на пушку, приблизительно заряд для выстрела дротиков из pot-de-fer, упомянутого выше. Можно сделать вывод, что для обороны Камбре использовались «толстопузые» пушки.

В архивах Лилля хранится документ, в котором говорится о том, что Иехан Пьет де Фер получил 6 ливров 16 су за четыре tuiau de tonnoire и сто дротиков. «Трубка грома» – несомненно, образное описание маленьких пушек того времени.

В анналах этого города в 1341 году можно найти следующее: «Мастеру-литейщику за изготовление пушки выплачено 11 ливров, 12 су и 8 денье». В этом случае сумма выплаты равнялась оплате четырех орудий, задействованных в Камбре в 1338 году. Это означает, что пушка, изготовленная в Лилле в 1341 году, весила порядка 100 фунтов – все еще маленькая по современным стандартам.

На странице 77 третьего тома Etude sur le passé et l’avenir de l’artillerie Наполеона III приводится отчет судебного пристава из Сент-Омера от 1342 года, в котором говорится, что два брата, Пьер и Иехан Хедины, изготовлявшие пушки, были наняты на более чем два месяца с оплатой 4 су в день для изготовления пушек и 400 стрел с оперением, выполненным из бронзы, частично отлитой из старых разрезанных и расплавленных сосудов. Оперение прибивалось к древку и обматывалось на концах кожей, чтобы не повредить ствол и подогнать размер под ствол. Стоимость таких дротиков составляла 5 су за сотню. Пушка, хоть и небольшая, собиралась из двух частей: стволовая часть, куда вставлялись снаряды, и камора, куда закладывался заряд. Камора удерживалась на месте клином, называемым latchet. Порох поджигался раскаленным докрасна железным прутом. Порох изготовлялся из 2 фунтов 10 унций селитры, ценой 30 су за фунт, и 2,5 фунтов серы, стоившей всего 7 су за фунт. Принимая во внимание добавки древесного угля, необходимого для горения, объем пороха, приблизительно 7–7,5 фунта, приобретенный для отстрела 400 стрел, можно оценить, сколько пороха затрачивалось на один выстрел – 5 драхм.

Записи в Каоре (Кагоре), сделанные в 1345 году, говорят об отливке 24 пушек и закупке 36 фунтов селитры и 25 фунтов серы. Если считать, что изготовленный в результате порох предназначался для использования этих пушек, то они должны были быть очень маленькими. Не совсем понятно, из чего они были изготовлены: из бронзы или чугуна.

В своих отчетах Томас Даутреше, администратор города Лион в 1356–1358 годах, предоставил интересную информацию, по которой можно более точно оценить размеры пушек, изготовляемых в Лионе в это время, и подробно описал типы используемой амуниции. Подробное изложение этих данных приводится в томе III, с. 88–90 в известной работе по артиллерии Наполеона III. Вот несколько выдержек оттуда:

«Иехан де Розиз изготовил 42 пушки и 1350 железных наконечников для garros, за что получил 115 экю (77– 1–8 фунт – шиллинг – пенни) 12 мая.

Большая пушка, куплена у Колара де Шанделлера за 3 экю (2–0—0 фунт – шиллинг – пенни), 600 дротиков с оперением по 32 су за сотню.

Серы и селитры для 43 пушек приобретено у продавца специй на 2 экю (1–6—8 фунт – шиллинг – пенни).

Селитра по ¹/₄ экю за фунт (3 шиллинга 4 пенса)

29 фунтов серы стоили 5,5 экю (3—13—4 фунт – шиллинг – пенни).

Зарплата мастера составляла ¹/₃ экю в день (4 шиллинга 6 пенсов)».

Как видно, зарплата оружейников была очень высокая, и цены на серу запредельные.

Бракенбери в своей работе Ancient Cannon in Europe{77}77
  Proceedings of the RA. Institution. Vol. V. P. 8.


[Закрыть] («Старинные пушки в Европе») дает описание процесса изготовления больших пушек в Канне:

«20 марта 1375 года в Кане получен заказ от Иехана ле Мерсье, одного из королевских советников, на изготовление большой чугунной пушки, и Бернар де Монферрат, мастер-оружейник, был назначен руководителем работ. В следующие два дня на рыночной площади были возведены три горна и огорожены деревянной изгородью, чтобы не беспокоили кузнецов. С 22 марта три кузнеца-мастера и один кузнец, не имевший такого звания, но получающий столько же, начали получать зарплату. В их распоряжении было 8 рабочих и один заправлявший горны горючим – толченым древесным углем, пропущенным через сито, и раздувающий огонь. Еще три кузнеца, с той же оплатой, работали только 26 и 27 марта, после чего они работали некоторое время у других с середины до конца апреля. Они работали вплоть до 3 мая включительно, кроме воскресений и понедельника 3 апреля, который, должно быть, был каким-то праздником. 3 апреля прибыл некто Иехан Николя, мастер-кузнец из Сапа, откуда его доставили за общественные деньги, поскольку он слыл лучшим металлистом в Нормандии. Во всем процессе изготовления пушки было занято в среднем 15 человек в течение шести недель, при этом иногда, вероятно, им приходилось работать и ночью.

На изготовление пушки пошло 2110 футов (957 кг) мягкого (деформируемого) металла и 200 фунтов (91 кг) стали. 650 фунтов (295 кг) мягкого металла пошло на изготовление внутренней трубы, или ствола пушки, впоследствии затянутого кольцами. Ствол был изготовлен целиком из fer d’Espengne plat, по цене 6 пенсов за фунт, в то время как остальная часть пушки делалась из fer d’auge и fer d’Espengne, стоившие менее 5 пенсов за фунт. На болты и штыри, необходимые для крепления пушки на подставке и изготовления самой подставки, было затрачено 365 фунтов железа обеих марок. Штанги пушки, вероятно, сваривались вместе и затем обтягивались обручами мягкого железа, к которым крепились кольца. Все изделие обтягивалось веревками (на что ушло 90 фунтов веревок), затем все укрывалось воловьей кожей и зашивалось, чтобы предохранить железо от ржавчины, а веревки от гниения. Запальная трубка закрывалась большим железным фартуком, крепящимся болтами, чтобы предотвратить попадание дождя во время зарядки».

Подставка под такое орудие делалась из большого вяза, в обработанную колоду пушка погружалась полностью. По бокам крепились доски из вяза и впереди – большие блоки того же дерева, чтобы пушку можно было поднимать или опускать по необходимости. Дополнительные деревянные блоки, включая дубовые, использовались для других частей подставки и транспортировки. Это была типичная подставка, или ложе, для тяжелого орудия XIV века.

Эта большая пушка (бомбарда), конечно не одна, была изготовлена для осады Сен-Совер-Ле-Виконта. Выстрел из нее каменным ядром обходился в полкроны каждый.

В 1376 году французский мастер в Кельне изготовил орудие стоимостью 308 марок 4 шиллинга. Должно быть, это было довольно большое орудие. Фруассар (Froissart) описывает большое орудие (бомбарду), используемое при осаде Одрюика в Артуа в 1377 году, выстреливающее 200-фунтовыми (91 кг) ядрами, и бомбарду, стреляющую 450-фунтовыми (204 кг) каменными ядрами, изготовленную в том же году для герцога Бургундского Жаком из Парижа и Жаком и Роландом из Мальорки. Калибр такой пушки, должно быть, был порядка 22 дюймов (56 см).

К концу XIV века во Франции было значительное количество больших пушек. Этот факт подтверждается многими документами. В этом проявилось доминирование старой военной доктрины в Европе. Во Франции того времени, кажется, не было и мысли о более скромном размере пушек, во всяком случае, пушек среднего калибра здесь не производилось. Между малютками, выстреливающими дротиками или свинцовыми шариками, и такими монстрами, как пушки, сделанные в Кане, выступившими на сцену через 50 лет, никаких орудий не было.

В последующие века французская артиллерия втянулась в международный процесс модернизации и уже не представляла особого интереса[41]41
  Французская артиллерия в XV и начале XVI в. бурно развивалась, занимая лидирующие позиции. В первой четверти XVI в. она стала самостоятельным родом войск.


[Закрыть].