Текст книги "Целомудрие и соблазн"

– Честное слово, – промолвила Кэролайн, – я считаю, что человеку, подобному вам – то есть наделенному гениальными способностями, как без конца повторяет мой брат, – следовало бы обратить свой несравненный интеллект на изобретение более полезных предметов, нежели… нежели очередное приспособление для уничтожения себе подобных. Мой отец, да будет вам известно, изобрел новый способ нагревать воду и в горячем виде подавать ее в любой дом. По крайней мере от его изобретения есть польза!

Он поперхнулся и закашлялся. Он очень старался, но ничего не мог с собой поделать. Ему пришлось закашляться, чтобы не расхохотаться ей в лицо.

– Понятно, – проговорил он, успокоившись. – Обещаю вам, что приму это к сведению. А теперь, леди Кэролайн, если вас не затруднит, объясните мне наконец, что, по вашему мнению, я мог бы для вас сделать. Может быть, вы хотите, чтобы я нашел тех людей, которые ранили вашего брата? Чтобы им пришлось ответить перед законом за свои злодеяния…

Она сердито нахмурилась:

– Нет!

Затем гостья тревожно оглянулась с таким видом, будто хотела проверить, не слышит ли ее кто-то еще, подалась к нему всем телом и произнесла приглушенным заговорщическим тоном:

– По правде говоря, мистер Грэнвилл, мне нужно от вас… Я хочу научиться заниматься любовью!

Глава 8

Она не была вполне уверена, но ей показалось, что в течение минуты или двух Брейден Грэнвилл пребывал на грани апоплексического удара. Кэролайн очень опасалась апоплексических ударов с тех пор, как один из них лишил жизни ее любимого отца. Наклонившись вперед и едва не свалившись с кресла, она в тревоге вскричала:

– Мистер Грэнвилл, вам плохо?

Брейден все так же пялился на нее, не в силах вымолвить ни слова и даже забыв закрыть рот. Его темные глаза смотрели на нее не мигая.

– Хотите, я сбегаю за секретарем и позову на помощь? – заволновалась Кэролайн. – А может, вам подать бокал вина или просто воды?

Она уже вскочила с кресла и готова была отправиться на поиски мистера Проныры, когда наконец Грэнвилл пошевелился, ошалело тряся головой, и рявкнул так, что зазвенели стекла:

– Сядь на место!

Кэролайн даже слегка удивилась: на кого это он так орет? Потому что с ней никто и никогда не позволял себе ничего подобного. Когда же до нее дошло, что Брейден обращается к ней, она тут же плюхнулась в кресло. Прежде всего потому, что от удивления у нее подогнулись колени. Если бы ее не захватили врасплох, она ни за что в жизни не подчинилась бы столь хамскому приказу.

– Боже милостивый, – пролепетала она, – вам вовсе ни к чему командовать мной, как школьницей!

– Это почему же? – возразил Брейден все тем же грубым тоном. – Ведь вы ведете себя как школьница!

– Уверяю вас, это не так! – возразила Кэролайн. Про себя она с тоской подумала, что льстит себе сверх всякой меры. – И я считаю своим долгом заметить, что если вы так же оскорбляете своих клиентов, то можно лишь удивляться, что кто-то вообще покупает ваши пистолеты!

– Да! – Брейден Грэнвилл встал во весь свой рост и обвиняющим жестом ткнул в нее пальцем. Его раскатистый бас наполнил собой кабинет. – Так оно и есть! В точности так, а не иначе! Я продаю пистолеты, юная леди! Но я не торгую собой! Я не платный эскорт!

– Но я не имела в виду ничего подобного! – заверила его Кэролайн, чья решимость моментально растаяла при виде этой неожиданной вспышки. – Особенно если вы учтете тот факт, что я даже не знаю, какое оскорбительное значение вы вкладываете в это слово!

– Платный эскорт, – проговорил Брейден, чеканя каждое слово, – это мужчина, который занимается любовью с женщинами и получает за это плату. Иными словами, это мужской эквивалент обычной шлюхи!

Кэролайн растерянно моргнула. О, конечно; она считала себя большой докой по части неприличных слов, но употреблять такие слова в разговоре ей приходилось впервые в жизни.

И тут ее осенила догадка. Она поняла, почему Брейден Грэнвилл так разозлился.

– Ой! – вырвалось у нее. – Ой, только не это! Неужели вы подумали…

Он все еще стоял по другую сторону стола и не спускал с нее тяжелого взгляда. Боже! Он ведь действительно подумал…

– Я вас уверяю, – заговорила она со всей решительностью, на какую была способна в эту минуту, и стараясь не думать о том, что наверняка покраснела как маков цвет, – что вы заблуждаетесь. Я никогда не пришла бы сюда, чтобы попросить… чтобы попросить вас об этом!

Кэролайн умолкла, совсем смешавшись.

Она сидела ни жива ни мертва, готовая от стыда провалиться сквозь землю. Все оказалось гораздо хуже, чем ей казалось, когда, набравшись дерзости, она средь бела дня перешагнула порог конторы Грэнвилла. Она не думала, что ей будет так трудно. Напротив, Кэролайн не сомневалась, что Брейден Грэнвилл, и только он, может помочь ей решить проблему с Херстом. Но при этом она знала, что никогда, никогда в жизни…

Брейден Грэнвилл с любопытством наблюдал, как ее щеки заливает румянец. Теперь ему все стало ясно. Он даже смог расслабиться настолько, что вылез из своего логова за рабочим столом, обошел стол кругом и прислонился к нему, глядя на нее сверху вниз и сложив на груди руки. Теперь их не разделял широкий стол, и Кэролайн почувствовала себя совсем беззащитной.

– По правде говоря, – заявил он, и теперь его голос не грохотал от ярости и не раскатывался звериным рыком – он представлял собой нечто среднее между тем и другим, – я окончательно утратил надежду понять, что вам угодно иметь в виду, леди Кэролайн. Но поскольку мы успели выяснить, что это не то, что имел в виду я, то самым разумным будет сделать еще одну попытку объясниться. Хочу сразу предупредить, что моя реакция вызвана шоком оттого, что я получил подобное предложение от юной леди.

А потом Брейден Грэнвилл улыбнулся.

Что потрясло ее сильнее всего, так это не сама улыбка – а то, что она испытала, увидев ее. Сейчас его улыбка совсем не напоминала дьявольский оскал. Она даже решила, что Брейдена Грэнвилла очень красит улыбка. Она придает его лицу хотя и мрачную и греховную, но в то же время мужественную и суровую красоту.

Боже правый! Суровую красоту? Брейдену Грэнвиллу?! Кэролайн не спускала с него напряженного взгляда. Она упорно твердила себе, что не испытывает к этому человеку никаких чувств. Боже упаси! Впрочем, пожалуй, она испытывает досаду. Конечно, она просто обязана ужасно разозлиться! Нет, ну каков нахал! Вообразил, будто она и в самом деле хочет, чтобы он занимался с ней любовью! Можно подумать, у нее нет иного способа завлечь мужчину в постель, кроме как прибегнув к шантажу! Не слишком ли много берет на себя этот тип? Ха, да она может заполучить в свои объятия любого – стоит ей только захотеть! Вот именно: стоит ей только захотеть!

Главная ее проблема заключалась в полном неведении относительно тех действий, которые следует предпринять уже после того, как заполученный объект окажется в ее объятиях. И только поэтому она сюда явилась.

– Вот в этом-то, – услышала она как бы со стороны свой мрачный голос, – все и дело.

Он посмотрел на нее с веселым недоумением. И этот веселый недоуменный взгляд сотворил с ним то же чудо, что только что сделала улыбка.

– В чем же?

– А в том, что все как один именно это обо мне и думают. Юная леди. А мне надоело быть юной леди! – Эх, была не была! Она и так уже смешала себя с грязью, так почему бы не пройти это унижение до конца? По крайней мере она выскажет все, что думает! – Я хочу быть жен-щи-ной! Только никто не желает мне объяснить, как это сделать!

Веселого недоумения как не бывало. Вместо этого в его взгляде зажглось раздражение.

– Покорно прошу извинить меня, леди Кэролайн, но я вовсе не чувствую себя польщенным оттого, что вы обратились ко мне по поводу уроков обретения женственности.

– Ну как же вы не понимаете? – Кэролайн пришла в отчаяние. – Томас… мой брат… он говорит, ни у одного мужчины в Лондоне не было столько любовниц, сколько у вас!

Это только подлило масла в огонь. Брейден Грэнвилл разозлился еще пуще, но даже гнев, как с удивлением заметила Кэролайн, не умалил его суровой красоты.

– Ну что ж, боюсь, вам придется сообщить своему брату, что слухи о моих подвигах на любовном фронте сильно преувеличены! – отчеканил он.

– Но тем не менее вы признаете, что имели связь не меньше чем с сотней женщин? – настаивала Кэролайн, которую уже не волновало, как она выглядит с точки зрения общественной морали.

– Насчет сотни это вы, пожалуй, загнули…

– Ну хорошо: с десятками женщин. Вы имели связь с десятками женщин, разве не так?

– Ну ладно! – Блестящие, как обсидиан, глаза закатились к потолку в немом выражении отчаяния. – Десятки. Сойдемся на десятках.

– Ну вот, значит, вы не можете не знать, что делает женщину привлекательной в глазах мужчин!

– Того, что делает женщину привлекательной в глазах мужчин, – проговорил Брейден Грэнвилл, с удовольствием разглядывая ее, – вы имеете в избытке, леди Кэролайн. Можете мне поверить.

– А я вам не верю! – отрезала она, сочтя его ответ попыткой отказать ей в просьбе. – Потому что если бы это было правдой… Ну, в общем, вам придется поверить мне, что это не так. Как вы не понимаете, мистер Грэнвилл? Я не хочу быть женой!

Он вопросительно задрал густую темную бровь. Ту самую, как невольно отметила Кэролайн, которую пересекал старый шрам.

– Не хотите?

– Да! Ну, в том смысле, что я не хочу быть только женой. – Она чувствовала себя просто ужасно, выворачивая душу наизнанку перед человеком, носившим свой изысканный костюм с непередаваемым изяществом. И где только были ее глаза в ту ночь, на балу у леди Эшфорт, когда она посчитала его жутким уродом! Впрочем, она зашла слишком далеко. Назад дороги не было, и оставалось лишь довести дело до конца. – Я хотела бы в то же время быть и любовницей!

К первой чернильно-черной атласной брови присоединилась и вторая.

– Любовницей?

О Боже! Ну почему именно ей выпал этот ужасный жребий?

– Да, – брякнула она, как будто ныряла в омут. – Женой и любовницей в одно и то же время, для одного и того же человека! Понимаете, в этом случае у него не будет повода смотреть на сторону! Как вы считаете, мистер Грэнвилл, это возможно, чтобы мужчина любил только одну женщину, если эта женщина станет для него и женой, и любовницей?

Брейден Грэнвилл открыл было рот, но тут же закрыл его снова. А потом неуверенно произнес:

– Я слышал, что такое бывает. Правда, редко, но бывает.

– Вот чего я хочу! – Кэролайн с чувством ткнула себя пальцем в грудь. – И вот чего я добиваюсь от вас! Я хочу, чтобы вы научили меня, как сделаться женой и любовницей для моего мужа! Как вы думаете, мистер Грэнвилл, вы могли бы мне помочь? Поверьте, вы моя последняя надежда! Никто другой даже не пожелал со мной об этом говорить!

– Ну, – протянул он, – я их не осуждаю. Это весьма щекотливый вопрос. А вы довольно…

– Что – я? – Кэролайн так и подскочила на месте.

– Ну, как бы это сказать… Вы довольно… – Он беспомощно умолк.

Непривлекательная. Именно это он сейчас скажет. Она была слишком непривлекательной, чтобы стать любовницей. Ну что ж, лучше сразу расставить все по местам и играть в открытую!

– Что «вы довольно…», мистер Грэнвилл?

– Поверьте, это вовсе не так уж плохо, – поспешно заверил он. – Но дело в том, что вы еще совсем молодая…

Молодая? Он что, держит ее за круглую дуру? Не на такую напал! Кэролайн давно догадалась, какое слово вертится у него на языке! И сердито отчеканила:

– Да будет вам известно, что мне уже исполнился двадцать один год!

– Неужели? – Его безмерное удивление показалось ей странным и даже подозрительным. – А на вид вы гораздо моложе. Но это лишь часть проблемы…

Вот, сейчас! Сейчас она услышит о своей непривлекательности! Сейчас с его губ слетит это роковое слово! С таких сурово очерченных и в то же время чувственных и выразительных губ!

– Какой проблемы? – пискнула Кэролайн сдавленным голосом.

– Ну, просто вы выглядите… – он пожал своими массивными плечами, – чересчур целомудренной для того, чтобы быть любовницей.

Целомудренной! Ну что ж, пожалуй, это все-таки не так ужасно, как быть непривлекательной, но и ненамного лучше.

– Леди Кэролайн! – быстро добавил Брейден, увидев ужас, исказивший ее черты. – Целомудрие вовсе не такая уж плохая вещь, поверьте! И если уж на то пошло, то подавляющее большинство мужчин требуют от своей невесты именно целомудрия!

– От невесты – но не от любовницы! – застонала Кэролайн, пряча в ладонях пылающее лицо.

– Ну… – промямлил Брейден, – пожалуй, что и так. Но с другой стороны, многие мужчины предпочитают…

– Мы оба с вами знаем, мистер Грэнвилл, что ваша будущая супруга отнюдь не невинна, – перебила его Кэролайн, все еще не оправившись от упрека в целомудрии. – Так уж вышло, что я имела возможность убедиться в этом на деле.

Она никак не ожидала от Брейдена такого проворства, и когда он вдруг наклонился к ней, отгородив от остального мира своими широкими плечами и что было сил вцепившись в подлокотники кресла, Кэролайн испуганно пискнула, как мышь, угодившая в ловушку.

– Признавайтесь! – рявкнул он. – Признавайтесь, с кем вы видели ее в ту ночь, не то я, черт побери…

Кэролайн вздрогнула, а потом, вздохнув, сказала себе, что Брейден Грэнвилл испугал ее не на шутку и она физически ощущает исходившие от него волны душной ярости. Но при этом она подумала и о том, что вся окружающая ее обстановка и элегантный утренний туалет с модным галстуком заработаны теми самыми огромными ручищами, что держат ее сейчас в ловушке в этом кресле.

– Ради всего святого, мистер Грэнвилл, – проговорила она, отметив с тайной гордостью, что ее голос совсем не дрожит, – вы напрасно надеетесь, что жестокость поможет вам добиться своего.

Он стремительно отшатнулся от ее кресла.

– Простите меня, леди Кэролайн, – процедил он своим раскатистым басом, повернувшись к ней спиной и сунув руки в карманы брюк.

Кэролайн была рада хоть на краткий миг избавиться от его горящего, пронизывающего взгляда. Это дало ей возможность с облегчением перевести дух. Почему-то в присутствии Брейдена Грэнвилла у нее постоянно возникали трудности даже с таким простым делом, как нормальное дыхание.

– Я не сержусь на вас, мистер Грэнвилл. – Она от всей души радовалась, что голос не выдает испытываемого ею облегчения по поводу того, что буря наконец-то миновала. – Я сама виновата. Мне не следовало отзываться о вашей невесте в таком… провокационном тоне.

Он снова развернулся к ней всем телом, только на сей раз вместо гнева на лице его читалось раскаяние. Кэролайн очень удивилась – неужели такому типу, как Брейден Грэнвилл, вообще знакомо это чувство?

– Вина целиком лежит на мне, – произнес он с сожалением, – а не на вас.

– Вы имеете полное право сердиться на меня, – возразила она. – Ведь вы любите свою невесту, точно так же, как я люблю своего жениха. И я не сомневаюсь, что вам должно быть больно и обидно слышать о ее неверности…

Он перебил ее на удивление сухим тоном – особенно если учесть недавнюю вспышку эмоций:

– Кстати, о вашем женихе. Насколько я могу судить, он вряд ли поставлен в известность о том, что вы собирались явиться ко мне со столь интересным… предложением?

– Конечно, нет! – всполошилась Кэролайн.

Он кивнул:

– Так я и знал. И это позволяет мне сделать вывод, что вы так отчаянно пытаетесь приобрести некий опыт именно ради того, чтобы пустить его в ход, когда будете с ним?

– Ну разумеется! – удивленно посмотрела на него Кэролайн. – А с кем же еще?

– Вот именно – с кем? – задумчиво процедил Брейден. – И все же я полагаю, леди Кэролайн, что он не очень-то будет рад, когда узнает о вашем визите ко мне.

– Да откуда же он может узнать? – изумилась Кэролайн. – Я вовсе не собиралась ему об этом рассказывать! И я надеюсь, что вы, сэр, проявите достаточно скромности…

– Ага, – отозвался Брейден Грэнвилл. – Но что вы скажете ему, когда он вполне резонно поинтересуется, где вы успели набраться определенного рода знаний и опыта?

– Все очень просто. – Кэролайн небрежно пожала плечами. – Я скажу, что выучила это по книге.

– По книге, – эхом отозвался Брейден Грэнвилл, не скрывая, что подобный ответ его совсем не устраивает.

– Ну да, по книге! Я уверена, что такие книги где-то есть. Правда, мне самой они не попадали в руки, но Томми говорил, что видел одну такую, когда учился в Оксфорде…

– Ваш брат, – веско проговорил Брейден Грэнвилл, вынув руки из карманов и меряя кабинет широкими шагами, – вообще слишком много болтает. Но я хотел сказать не об этом. Я имел в виду совсем другое. Как по-вашему, что подумает ваш жених, когда вы сообщите ему, что собираетесь выступить свидетельницей в мою пользу в суде, который затеет леди Жаклин Селдон в ответ на расторжение помолвки?

Она нервно закусила губу. Конечно, она сама много раз задавала себе этот вопрос, но так и не нашла на него ответа. Потому что Херст, конечно же, не обрадуется. Да, совсем не обрадуется. И мысль о том, что его жена – а если учесть медлительность лондонских судов, то можно не сомневаться, что к тому времени они успеют пожениться, – принимает участие в столь скандальном мероприятии, наверняка надолго лишит его душевного покоя. Ну и прекрасно! Ведь должен же он испытывать хотя бы малейшую вину?

Но тот факт, что ей придется свидетельствовать против его любовницы… признаться, в некотором роде это будет даже интересно!

Все это она говорила сама себе. Но Брейдену Грэнвиллу Кэролайн сказала совсем другое:

– Мистер Грэнвилл, я должна признаться, что в моих глазах вы не оправдываете ни свою репутацию донжуана, ни славу бизнесмена. Я пришла сюда с конкретным деловым предложением. Будьте добры, предоставьте мне самой подумать о том, как мне придется объяснять своему жениху то… что я считаю своим долгом перед обществом. Мой поступок может считаться просто актом милосердия. – Она изо всех сил старалась держаться непринужденно и уверенно. Не дай Бог, Брейден Грэнвилл почувствует терзавшие ее тревогу и страх.

Брейден, судя по всему, даже не слышал ее пылкой речи – он о чем-то упорно размышлял. Кэролайн не выдержала затянувшегося молчания и неуверенно произнесла:

– Итак, отвечайте, мистер Грэнвилл: вы согласны мне помочь или нет? В обмен на мою помощь?

Брейден опять ей не ответил. Он подошел к одному из высоких окон, у противоположной стены своего кабинета, и замер там, любуясь открывшимся видом. Кэролайн сделала то же самое. Только смотрела она не в окно. Потому что Брейден Грэнвилл обладал великолепной фигурой. Кэролайн залюбовалась его широкой спиной, прямыми мощными плечами и сильными ногами. Она глаз не могла от него оторвать.

Но к сожалению, Брейден Грэнвилл, как не преминул напомнить ей маркиз в ту памятную ночь в гостях у леди Эш-форт, никогда не станет своим в высшем обществе. Он инородное тело, самозванец и останется им до конца своих дней. Ему не поможет даже то – особенно то, – что он женится на дочери герцога.

– Если жених любит вас по-настоящему, леди Кэролайн, – после долгого молчания заговорил Брейден, по-прежнему не отрывая взгляда от окна и придав своему низкому голосу такой мягкий приглушенный оттенок, что Кэролайн невольно подалась к нему, чтобы лучше слышать, – тогда считаю себя обязанным поставить вас в известность, что ни один из преподанных мной уроков не принесет вам ни малейшей пользы. Напротив: чем большую неопытность вы проявите в супружеской спальне, тем более очаровательной покажется ему ваша неискушенность – если он вас любит. Но в том случае… – тут его голос в один миг утратил всю свою вкрадчивость и снова напомнил Кэролайн раскаты отдаленного грома, – в том случае, если он женится на вас ради денег…

У Кэролайн перехватило дыхание. Час от часу не легче! Она нисколько не возражала против того, что этого человека все считали гением. Но читать ее мысли – это уж слишком! Почему никто из знакомых ни словом не обмолвился о том, что он обладает еще и этим даром?

– Ну, – пролепетала она, стараясь не выдать охватившего ее смятения, – и что же тогда?

Он повернулся к ней лицом. Яркое солнце било в окно, отчего его черты сливались в неясную смутную тень.

– А тогда, леди Кэролайн, никакие ваши слова или поступки ничего не изменят. Человек не может заставить кого-то себя полюбить. О да, вы можете соблазнить его… на какое-то время. Но что касается любви… истинной любви… Такое сокровище получают немногие, и еще меньше людей умудряются сохранить это чувство после того, как открыли его для себя.

Она не в силах была отвести взгляд от его лица, скованная странным оцепенением. Его слова звучали так мрачно и так… обреченно. Неужели перед ней стоит тот самый Брейден Грэнвилл, на которого молится Томас? Неотразимый Брейден Грэнвилл, постигший все великие тайны любви? И это он, Брейден Грэнвилл, которого никто и ничто не может остановить на пути к цели, советует ей отступить, сдаться?

Ну уж нет, она сдаваться не собирается! Если он готов отказаться от своей невесты – это его дело! А она не может позволить себе такую роскошь. Ну как, скажите на милость, прикажете ей отделаться от Херста? Особенно сейчас, когда приглашения разосланы, а в их резиденцию возами доставляют свадебные подарки! Общество сочтет ее самой неблагодарной девицей в мире, пренебрегшей любовью человека, сделавшего так много для ее брата, да и для всей ее семьи! Истинная любовь… Да что вообще этот Брейден Грэнвилл знает об истинной любви? Ничего он не знает!

Она распрямила плечи и гордо задрала нос, собираясь поставить этого человека на место и высказать ему все, что думает по поводу его рассуждений об истинной любви. Но что-то в выражении его лица заставило ее промолчать. И в ту же секунду Кэролайн стало ясно, что именно. Она знала ответ еще до того, как задала свой вопрос:

– Вы не поможете мне, мистер Грэнвилл! Я верно угадала?

– Да, – мягко промолвил он. По его лицу невозможно было понять, что он при этом думает. – Поверьте, я крайне признателен вам, леди Кэролайн, за ваше великодушное предложение, но все же предпочту не втравливать вас в весьма… недостойную ситуацию, сложившуюся между мной и моей невестой. Позвольте лишь выразить надежду, что вы поймете меня правильно, если я скажу, что не могу принять ваши условия.

– Понятно, – угрюмо процедила она, выпятив подбородок, хотя с трудом сдерживала слезы. – Ну что ж, значит, на этот раз мне не повезло. Особенно если учесть, что, насколько мне известно, с вашим опытом по части женщин может поспорить лишь один человек во всей Англии: принц Уэльский. А я не совсем уверена, что сумею получить у него аудиенцию.

С этими словами и с высоко поднятой головой леди Кэролайн повернулась и покинула его кабинет.