Текст книги "Ублюдок"

– Какая девочка? – Колька пощупал мой лоб. – Жар, что ли? Иллюзия отслаивается? Мы не болеем никогда, но если пошел сбой с иллюзией, то может появиться побочка.

Он взял меня за щеки и потянул сначала в одну сторону, потом в другую.

– Да хорошо все с твоей иллюзией! – Я хлопнул Николая по руке. – Хватит лицо драть. Свое вон, дери. Харя – хрен объедешь. Была девочка. Обычный ребенок, человек.

"Секретарь" отстранился и внимательно посмотрел мне в глаза. Потом опять наклонился ближе и понюхал воздух.

– Ты под "светлячком" что ли, скотина такая?! Ну-ка покажи зрачок! Покажи зрачок, говорю! – Колька теперь упорно пытался добраться до моих глаз. Я, естественно, отбивался, – Тебя зачем отправили в Академию?! Дерьмо всякое жрать?

А потом произошло нечто очень удивительное. Я схватил Николая за запястье, пытаясь убрать его конечность подальше от своего лица, а сам подумал, в голове у моего секретаря какая-то херня. Мозги ему бы надо перетряхнуть. Глядишь, на место встанут…

Николай вдруг вздрогнул, застонал, и, пошатнувшись, прижал пальцы к вискам. Свои пальцы к своим вискам, естественно. Лицо его в секунду стало белым, как выпавший снег. Глаза закатились, а потом этот гад натурально упал на землю. Вернее, сначала он рухнул на колени, продолжая подвывать и держаться за голову, а вот уже потом растянулся у меня в ногах.

– Эй… Колян…Ты чего? – Я пнул его носком ботинка и заодно огляделся по сторонам.

Херь какая-то. Глумиться, что ли? Доводит меня специально. Но если кто-то увидит весь этот цирк, потом задолбаешься объясняться. Тем более, я итак уже фигура известная.

Однако, состояние Николая было, похоже, на самом деле плохим. Он теперь ещё скрипел зубами, сцепив их намертво, а на его губах выступила пена. Что, мляха муха, происходит?!

Я опустился рядом, на одно колено, и принялся теребить Рогатого..

– Что с тобой? Слышишь?! Эй! Не смешно!

– Отпусти, придурок! – Кольке было совсем хреново.

Буквы у него складывались в слова с большим трудом. По-моему, мужику свело челюсть. Или язык. Хотя, теоретически, язык свести не может. Но говорил он очень тяжело. Еле-еле.

– Чего отпусти? Кто? Я? – Просто вообще не понял, кому предназначалась его фраза. Нас, конечно, тут двое, однако, не держу ведь. Значит, не мне сказано? А кому? Глюки у него начались, наверное.

– Ты! Отпусти! Хватит долбить!

– Коленька, ты бредишь? – Я попытался шлёпнуть рогатого по щекам. – Вообще тебя не трогал. Видишь? Ручки, вот они, Коленька!

– Придурок… Ты…Придурок… Ментально бьешь. Хватит!

Я вообще охренел. В смысле, ментально? И в смысле, бью?! Черти что. Ну… Ладно. Он утверждает, будто причина во мне. Каким образом, интересно, я бы смог?

Перед тем, как у Кольки начался этот приступ, подумал, хорошо бы перетряхнуть его мозг. А-а-а-а-а-а… Ещё такое ощущение было странное. Щекотно. Будто по голове бегают мурашки. Щекотно…

– Ох, ты ж, млять… Погоди… – Я вспомнил. Такие ощущения появились, когда Воронцов взял меня за руку и хотел расплавить мозг, по заверениям Катрин. Получается… Блин! Да ни черта не получается! Хрен стоит и голова качается! Вот, как это выглядит.

С Николаем точно не все хорошо. И, похоже, причина во мне. Но почему?! Я ни разу не маг. Тем более, с ментальной силой у Морозовых вообще глухо.

– Коль, ты только это… веди себя спокойно. Но, наверное, правда дело во мне. Понятия не имею, как это остановить.

– Сууккаааа… – Просипел мой секретарь и вырубился. Окончательно.

Судя по его внешнему виду, он с минуты на минуту готовился отойти к рогатым праотцам. А Колька, на секундочку, демон. Наполовину, но все же. Молодец я! Ухитрился демона убить, вообще к нему не прикасаясь. Без оружия. Интересно, у них тут имеется “Книга рекордов Гиннеса”?

В общем, выбор у меня был невелик. Я тяжело вздохнул, посмотрел с тоской на Кольку. Назло мне сдохнуть решил, сволочь. Точно.

Наклонился и поднял Николая на руки. Звучит красиво. Поднял на руки… Прямо сцена из героического фильма, где раненный боец несет умирающего командира. Выглядело в реальности – просто мандец. Он так-то ни черта не лёгкий тип. Пока закинул его себе на плечо, чуть не обосрался. Честно. Тяжёлый, зараза. Я стонал, кряхтел, покраснел, как рак. Пять потов сошло. Несколько раз уронил тело. Оно упорно не хотело укладываться.

– Ну, Колька, выживешь, я тебя на диету посажу… Очень до хрена, по-моему, ты жрешь.

Николай поспорить со мной не мог. По причине молчаливого настроения. Ясен пень, когда вот-вот сдохнешь, слова трудно найти. А если ты без сознания, так и вообще слов нет.

С горем пополам секретарь был мною доставлен к корпусу, где находилась медицинская часть.

Я еще, прежде чем ее нашел, как дурак, побегал с полуживым грузом на плече. Хорошо, занятия продолжались и территория Академии оказалась пустынной. Старшекурсники активно отрабатывали практику на полигоне, им было не до меня. Преподов и офицеров тоже не встретил.

Зато, когда разыскал значок красного креста и забежал внутрь двухэтажного здания, стоявшего на отшибе, сразу увидел несколько девушек в белых костюмах. Выражения лиц у них при моем появлении стало такое, будто я принес не тело на плече, а сразу несколько мертвецов. Причем, по частям.

Они, девушки, выглядели очень удивленными. Наверное, потому что рогатые не болеют, как сказал Николай. А тут сразу почти труп. Правда на кой черт им вообще тогда медицина?

– Помогите. Я, кажется, родственника убил. Случайно.

Ничего другого в голову мне не пришло.

Глава 19

– Курсант Морозов… – Графиня Аракчеева посмотрела на меня, поморщилась, как от зубной боли, тяжело вздохнула.

Такое чувство, будто один мой вид причинял ей массу неприятных ощущений. Наталья Алексеевна на секунду прикрыла глаза. Наверное, она очень надеялась, что когда их откроет, я испарюсь в воздухе, избавив ее от необходимости разбираться в случившемся. Секунду помолчала, а потом все-таки продолжила.

– Вам не кажется, что это уже пугающая закономерность? Где Вы – там обязательно локальный апокалипсис. За сегодняшний день я в который раз вынуждена снова разбираться в ситуации, случившейся по Вашей вине или при Вашем непосредственном участии. Вот знаете, как-то иначе прежде выглядели обязанности главы Тайной Канцелярии. Их круг был значительно уже. Меня вообще в Академии быть не должно, чтоб Вы понимали. Я оказалась тут по стечению обстоятельств. Совершенно случайно. Мимоходом. И что в итоге? Не могу никак выбраться теперь отсюда. Но главное, постоянно – Вы. Везде – Вы.

Я тоже тяжело вздохнул, демонстрируя глубину сопереживания, и развел руками. Мол, сами мы не местные, ни черта не понимаем. Правда, на графиню это сильно впечатления не произвело. Сдается мне, она не особо поверила.

– Итак… Объясните, как ухитрились нанести мощный ментальный удар по своему родичу? Я уже не спрашиваю, зачем? Николай Морозов. Правая рука Патриарха. Не представляю, чем бы он мог спровоцировать подобную агрессию. Пусть это останется между вами. Но как?! Вот чего понять не могу. По сути, это невозможно просто.

– Кто? Я? Ни в коем разе. Вы же сами проверили. Нету меня способностей к ментальной магии. Никаких. Зачем мы опять говорим об этом? Я чист, как младенец.

Аракчеева на самом деле, как только ее вызвали в медицинский блок, сразу изучила меня на предмет внезапно открывшегося дара. Появилась она быстро. Николая увезли на каталке в глубину белых коридоров, прошло буквально несколько минут и я уже лицезрел перед собой Главу Тайной Канцелярии.

Мягко говоря, Наталья Алексеевна была зла. Хватала за руки, заглядывала в глаза, даже выдернула пару волос и сожгла их. Оказалось, ей нужно было убедиться, не стал ли один из правящих родов сильнее остальных. Мало того, иллюзионисты, так ещё и вон что творят. Своих же мордуют с помощью Силы.

Дара менталиста не оказалось, что было ожидаемо и вполне логично. Откуда ему взяться? Менталистов среди Морозовых нет.

Однако вопрос, как я чуть не угробил Николая, оставался насущным. Для меня уж точно. Потому что, в отличие от остальных, точно знал, кто является причиной случившегося. Пока ждал Наталью Алексеевну, проанализировал ситуацию и убедился в этом еще больше. Все сходилось к моей персоне. Нелепо, конечно, но так и есть.

Успокоившись, а я нервничал, само собой, как тут не нервничать, решил, признаваться не буду. Подожду. Пока еще ни черта не ясно. Есть лишь домыслы, которые, по сути, не имеют под собой никаких реальных фактов. Просто чисто логически – не было рядом никого. Мы с Колькой стояли вдвоем.

Для воздействия на ментальном уровне нужен контакт. Это уже понятно. Просто так, на расстоянии, ты особо не развернешься. Да, ковыряться в мыслях Рогатые могут через взгляд. Но это – совершенно другое. Долбануть, чтоб был серьезный эффект, без контакта никто не способен. Не зря же Воронцов взял меня за руку, когда я валял его по коридору Академии. А уж он в таких вещах точно разбирается.

Тем более, Аракчеева первым делом устроила проверку. Она сначала прибалдела, когда ей доложили, что имеется пострадавший от ментального удара. Еще больше прибалдела, когда услышала обо мне в качестве потенциального участника ситуации. Только порог переступила, сразу рванула проводить экспертизу моих возможностей. И проверка показала, нет у Княжича Морозова настолько сильных способностей в плане ментального воздействия.

После оправдательного вердикта графини, я вообще уперся намертво. Версия событий в моем исполнении выглядела следующим образом. Шел в казарму, так как был незаслуженно выгнан с лекции. На слове "незаслуженно" я сделал особый акцент. Смотрю, Николай лежит. Без сознания. Глаза закрыты, изо рта пена. Появилось сомнение, с ним явно что-то не так.

Взял его и принес к медикам. На вопрос, какого черта, сказал девушкам в приемной, будто убил родственника, ответил, что имелось в виду многократное падение бездыханного тела с моего плеча. Тащить родича было вообще не просто. Мол, не поняли меня эти дамочки. Слишком буквально приняли слова. Да, говорил. Но смысл вкладывал вообще не тот. Между прочим, Николай мне не посторонний тип. Волновался сильно. Отсюда возникло недопонимание.

Услышав в пятый раз ту версию произошедшего, которую я теперь упорно продвигал, Аракчеева плюнула. Она с первой минуты своего появления без конца задавала одни и те же вопросы, но, наконец, сдалась. Поняла, брать на себя вину не собираюсь.

К Николаю меня не пускали, хотя он пришел в себя. Так сказала одна из девушек в белой одежде. Мол, жив, почти здоров. Я попытался сразу попасть к Кольке, но ответили, ещё слаб. Надо подождать.

А вот Аракчееву пустили без вопросов. Сволочи… После того, как Наталья Алексеевна посетила его в палате, она стала еще более озадаченной. Колька, это было неожиданно, сказал то же самое, что и я. Без предварительной договоренности. Мыслили мы, наверное, в одном и том же направлении.

Шел, стало плохо, упал. Так понимаю, мой секретарь сообразил, придерживаться надо именно этой версии, ибо внезапный всплеск ментальной Силы – дело опасное, но для рода Морозовых очень полезное. Еще полезнее оно будет, если об этом никто не узнает. Скорее всего, Николай ждал возможности обсудить случившееся со мной.

– Очень странная история… – Аракчеева подошла к окну и, заложив руки за спину, уставилась через стекло на улицу.

Мы находились в отдельном кабинете, который, так понимаю, принадлежал кому-то из руководства медиков. Я сидел, графиня кружила по комнате. Ее что-то сильно беспокоило. Нет, понятное дело, сама ситуация мало радует. На территории Академии кто-то очень наглый поджарил башку члену правящего рода. Ясен хрен, заволнуешься. И все же, была у Натальи Алексеевны ещё причина для беспокойства.

– Я чувствую след Силы Морозовых. Вашей Силы. Это несомненно. Однако, ментальность – прерогатива Воронцовых. Нанести удар такой мощи мог только кто-то из их рода. И все-таки, это точно не они сделали. В то же время, след на Николае может быть обусловлен лишь родством с Вами, Княжич. Тем более, Николай находится рядом много лет. Загадка, однако…

Вот тут я полностью был с графиней согласен. Загадка, не то слово. Сам бы очень хотел знать, как оно работает. Где эта кнопка, включающая и выключающая мои фокусы. А главное, почему я ни черта не ощущаю. Кроме мурашек, как было с Николаем. По мне, Сила должна приходить с какими-то яркими эмоциями. Магия, между прочим. Не знаю… Ощущение могущества, волна, накрывающая с ног до головы. Ну, хоть какая-то приколюха.

Однако, важнее другое. Да, на мне образ Княжича. Но только образ. Когда меня проверяют, как Аракчеева, например, то присутствие Силы подтверждается. Ладно. Это мог и Седой намутить в своей лаборатории. Но в реальности ее, Силы, нет. Неоткуда взяться. Потому что идиот, в которого меня закинула богиня, был человеком. Иллюзия, как объяснял Николай, создаёт обманчивое впечатление, но сути не меняет.

И при этом, снова внезапный всплеск Силы. Очень даже реальный. Николаю явно происходящее не показалось обманом. Колбасило его прилично. Пока нес к медикам, думал, все, сдох Колька. Висел, как мешок. Значит, не имея Силы, я реально долбанул его Силой. Да ещё и ментальной. Замкнутый круг какой-то.

– Знаете, что я подумала, курсант Морозов… Совершенно неожиданно пришло в голову…

– Даже не представляю… – Ответил, между прочим, искренне. Мысли Натальи Алексеевны – тайна за семью печатями.

– Верно. – Графиня стояла ко мне спиной, таращась в окно, но по интонации ее голоса я понял, она улыбается.

Чему радуется, не понятно. Я вот, например, не вижу повода веселиться. Неконтролируемое оружие, которое может выстрелить в любой момент, без моего на то желания, опасная штука. Особенно, если учесть, что я вообще об этом ни черта не знаю.

– Не представляете, да… Просто не знаете, Морозов. В этом причина. Да и вообще мало, кто знает. Сейчас я расскажу Вам одну интересную легенду. Миф. Правда, она, эта легенда, является крамолой. Ересью. Никогда не вздумайте кому-то об этом говорить. Особенно в приличном обществе. Вас сочтут еретиком. Сообщат мне. А я, само собой, не признаюсь, что услышали Вы ее от меня. Но тем не менее… Позволим такую вольность себе. Рискну своей репутацией. Когда-то очень давно мы все верили в иную силу. Был некий…м-м-м-м-м… как бы назвать… были другие идеалы у наших очень далеких предков. До пришествия Люцифера, естественно. Так вот…Первый человек. Адам. Его создали по образу и подобию… Сами догадываетесь, кто создал и чье подобие имелось в виду. Сколь сильно мы бы не закрывали эту информацию, она все равно есть. Никуда ее не денешь. Так вот. Нас с Вами интересует первая жена Адама. Знаете о ней?

– Вы про Еву? – Ну, теоретически за обычное имя мне голову не отрубят.

Или как тут у них происходят смертные казни. Если происходят. Не удивлюсь ничему. Но сейчас Аракчеева сама спросила. Я лишь отвечаю на ее вопрос. Тем более, как ни крути, но то, что было до Люцифера, они не могут не знать. До хрена, конечно, изменили, переписали в этой информации, однако, факт наличия противоположной аду стороны, не вычеркнешь полностью. Люди ведь жили до пришествия демонов. Цивилизации так-то выстроили. И боги, естественно, или бог, был у каждого.

– Нет. Я про Лилит. Ева – вторая. Так вот. Вздорная баба, хочу вам сказать, эта самая Лилит. Серьезно. Имела возможность убедиться лично. Характер отвратительный. Ее сильно не устраивало… Да все не устраивало. И скучный Адам, и райские кущи, и то, что обещанное “по образу и подобию” сильно отличалось от ожидаемого. Лилит верила, их сделают равными создателю. Понимаете, да? Внешне похожи на него, однако, ни Силы, ни могущества, ничего этого не было. А хотелось. Знаете, что сделала Лилит?

– Эм… Это риторический вопрос? Понимаете же, что не знаю.

– Ну, да… – Наталья Алексеевна оторвалась от окна и повернулась ко мне лицом. – Лилит добралась до Древа Познания. Того самого, откуда потом Змий принес яблоко Адаму. А смысл был в следующем. В прежней идеологии сказано, будто яблоко, врученное Змием открыло Еве и Адаму глаза. Они поняли, что есть добро и зло. На самом деле, все проще. И сложнее одновременно. Плоды Древа учат. Причем, учат ровно тому, что применяется извне к объекту. То есть, вкусив плод, вы, например, как зеркало, будете запоминать и отражать любую информацию направленную на Вас. Чтоб было понятно, объясню на пальцах. Вот Вы, повторю, Никита Саввович Морозов, наследник рода Мамоны. Вы не имеете больших возможностей в работе с ментальной магией. Но, если предположить, что Вы каким-то чудом вкусили плод с Древа Познания, то ситуация изменилась бы. Вполне могли стать вровень с Воронцовыми. Но лишь после того, когда кто-то применил к Вам Силу подобного толка. Плод Древа превращает того, кто съел яблоко, в зеркало. То есть по факту, в Вас ментальности нет, но она запечатлелась отражением. Вы впитали ее. И сможете показать то же самое. Понимаете? Конкретно то же самое, что было направлено на Вас. Не меньше и не больше. Если слабенький менталист поработал с Зеркалом, то и новые возможности Зеркала окажутся слабенькими. Если сильный… Понятно, да?

– Аааа…Какая занимательная история… действительно…

В рассказе Аракчеевой меня сразу зацепило несколько вещей.

Во-первых, имя. Подарок Лилит. Так сказала богиня, когда засандалила мне в грудную клетку какую-то хрень. С того момента я не ощущал больше инородного тела внутри себя. Но ведь оно было. Я помню адскую боль. Каламбур, блин. Адская боль от адской штуки.

Во-вторых, олень появился в кабинете на утро после того, как ко мне применили иллюзию. Не случайный прохожий применил, а сам Патриарх. Уровень его возможностей в этом направлении выше, чем у кого-либо. Если принять рассказ Аракчеевой за правду, если допустить, что богиня сделала нечто, связанное с этим Древом, ясен хер, поскакал олень лишь по одному моему желанию. Странно, что не целое стадо. Я ведь в тот момент сильно хотел не провалиться перед Аракчеевой с ее проверкой и вспомнил героя детской книги. У того бегало, как раз, рогатое светящееся животное. Мой хоть был обычным.

В-третьих, ситуация с Николаем случилась после попытки Воронцова поджарить мне мозг. Судя по тому, что творилось с Колькой, скорее всего, то же самое должно было произойти со мной. Фрейлина конкретно сказала, удар Воронцов направил мощный.

И что же у нас выходит? Странное совпадение легенды, рассказанной Натальей Алексеевной, и тем, что творю я. А сомнений теперь нет. Все волшебные фокусы в моем исполнении происходили после того, как со мной кто-то что-то делал.

– О чем задумались, Княжич? – Графиня наблюдала за мной уже с привычным интересом. – Хотите рассказать может?

– Не́чего, Наталья Алексеевна. Я бы с удовольствием. Но нечего. Просто перевариваю эту легенду.

Хрен ей, а не признания. Пока не разберусь, что к чему, подожду с откровениями.

– Ясно… Подумала, вдруг Ваш отец проводил какие-то опыты. Всем же известно, как сильно он увлечен различными экспериментами. Алхимия – его любимое хобби.

– Если ведёте к тому, что предметом экспериментов стал я, то порадовать мне Вас нечем. Опять же, в той легенде, которую рассказали, ключевое значение имеет запретный плод. Вы ведь не думаете, что Морозовы вырастили новое Древо Познания?

– Конечно, не думаю. Это невозможно. Нельзя с достоверностью говорить, существовало ли оно. Однако, факт есть факт. Во всех любопытных случаях фигурирует Княжич Морозов. Один эпизод – случайность. Несколько – закономерность.

– Слушайте… А Лилит, она куда делась?

– В смысле? – Аракчеева удивлённо подняла одну бровь.

– В прямом. Вы сказали, первая жена Адама. Прежде, чем завести вторую, он же Лилит куда-то дел? Вряд ли тогда в ходу были разводы.

– А… Вот Вы о чем … Лилит – супруга Люцифера. Стала ею после изгнания. Она – мать всех демонов. Вернее, почти всех. Кроме Падших. Герцоги, как и Владыка, прежде были с другой стороны баррикад. Это очень скользкая тема, Княжич. Теоретически, за подобные разговоры я должна привлечь Вас к ответственности. В официальной Истории основные события начинаются с воцарения Ада. Все, что было "до", не принято обсуждать. Люцифер дал нам свободу. Свободу от правил, догм и необходимости стремиться к идеалу, достичь который невозможно.

Я хотел ответить Аракчеевой, что сомнительно выглядит эта свобода. Одни правила отменили, зато установили другие. Но, думаю, она бы подобных откровений не оценила.

– Вернёмся к нашей основной теме. Значит, Вы утверждаете, что никакого отношения к случившемуся с Николаем не имеете?

– Совершенно верно. – Я, не мигая, смотрел Наталье Алексеевне в глаза.

– Ну… хорошо. Будем искать виновных. Покушение на одного из представителей рода Морозовых мы не можем оставить без внимания. Это, знаете ли, возмутительно. К сожалению, мне придется задержаться в Академии. Слишком много вопросов и никаких ответов. Можете быть свободны, Курсант Морозов.

Я поднялся со стула, на котором сидел, и пошел к двери. Гадом буду, но богиню разыщу. Прямо сейчас.