Текст книги "Энциклопедия шаманской мудрости"

• Мистическая смерть. Расчленение тела неофита. В физическом измерении кандидат выглядит мертвым, находится в бессознательном состоянии, в своеобразном летаргическом сне. В это время в мире духов тело неофита раздирается, как правило, духами болезней, которые в дальнейшем научат исцелению от тех недугов, причиной которых они являются. Тело нередко расчленяется до самой «основы» – скелета, а затем на скелет наращивается «новое мясо», нередко – с внедрением в тело духов в виде пчел, ос, пауков, бабочек, змей, лягушек, комаров, т. е. всего несъедобного и вредного для человека[141]141
  Жеребина Т. В. Сибирский шаманизм. С. 11.


[Закрыть].

• Воскресение. Обновление плоти, замена старых органов новыми, мистическими. В некоторых случаях, например, у австралийских аборигенов, на этой стадии в тело неофита помещаются особые магические кристаллы. А иногда, например, в Южной Америке, в тело помещается магическая сила, не имеющая определенной зримой формы. В результате посвящаемый получает от духов различные магические способности[142]142
  Более подробно о воздействии шаманских психопрактик на головной мозг можно узнать в моей книге «Лабиринты ума». См. главы «Переимпринтирование и архаические техники экстаза», а также «Программирование мозга».


[Закрыть].

В ритуале инициации как бы умирает один человек и на его месте рождается другой. Хаос уступает место Космосу, в человеке «инициируется» божественное. Вместе с каждым сознанием (осознаванием) рождается целая вселенная (ведь вселенная и переживается в сознании, сознаванием этой вселенной, а не как-нибудь иначе). Поэтому индивидуальная инициация – это вместе с тем и космическая инициация.

Шаманская инициация может выглядеть следующим образом: «Если дитя назначено к шаманству, то хворое оно бывает, маленькое, худорослое и между 15 и 16 годами заболевает тяжким недугом так, что не встает с кровати (иные начинают учиться шаманству еще позже). Вот лежит юноша и не чувствует на земле ничего; родные видят его только стонущего, лежащего без движения, без слов, но если дают ему есть, то он съедает. А душа его между тем учится на дереве шаманства. Дерево шаманства – сухая большая ель, растущая перед юртой господина Хара Сылгылах Бэги Дьуорту, и на этой ели между ветвями расположены гнезда: в верхних гнездах лучшие шаманы, а чем ниже, тем хуже. <…> В этих гнездах воспитывались (и воспитываются) души будущих шаманов, превратившись в птиц. <…>

Вот вырастут они, станут людьми, господин Хара Сылгылах Бэги Дьуорту снимает их, разрубает тело на мелкие куски, развевает по воздуху, ветры разносят эти куски далеко в разные стороны…

Голову вновь приготовляемого втыкают теперь на шест и выставляют, чтобы обмывали ее дождь и снег, чтобы громы и ветры дули – раскалывали-расщепывали ее для того, чтобы шаман стал крепче (а между тем на земле тело его мучится: бьет его лихорадка). Вот снимают голову, делают целым человеком, спускают в огненное море, где три дня и три ночи огонь выжигает все земное и некрепкое, остаются лишь кости да кожа (а между тем на земле тело его мучится, словно в огне горит, глаза наливаются кровью и дико блуждают, не останавливаясь ни на чем). Вот потом достают его из моря, бросают в пруд, наполненный гадами и разными свойствами дьявольской хитрости, и тут образуется его тело из змей, жаб, ящериц и земляных червей; все эти гады, все эти черви и есть дьявольское зло, дьявольское учение и хитрость (а на земле его тело покрывается ранами, словно черви ползают по его телу, гложут и грызут его остромелким и тупо-безостановочным). Вот потом вытаскивают его, привязывают вниз головою к железному дереву; приходит тридевять и семь женщин-девок, надрезывают ножницами, колют иглами, поют заклинания (а на земле тело его поет-напевает страшными рыданиями). И, вслушиваясь в его голос, как бы слышишь его страдания и стон под иглами и острыми ножницами дьяволов-девиц, имеющих железные острые когти и глаза, как огненные искры. Весь народ с ужасом слушает больного и говорит, что это его учат шаманству. Режут они его, колют, а кровь не течет, словно из сваренных легких скотины. Ходят они вокруг и напевают ему голосом, подобным скрипу напильника о каленое железо, передают шаманское учение и предсказывают, через сколько лет он снова будет призван к этому дереву. Потом сбрасывают его острыми когтями в мрачную бездну, жилище почтенных кузнецов, там раздувают его в горне, бьют молотами, студят потом в моче девяти девиц и с тяжелых клещей сбрасывают сильными руками на землю. Оттого шаман выходит немерзнущий и непотеющий.

Таким образом новый шаман приготовлен к своей обязанности…»[143]143
  Худяков И. А. Краткое описание Верхоянского округа // Шаманизм народов Сибири. Этнографические материалы XVIII–XX вв.: хрестоматия. СПб., 2006.


[Закрыть]

По существу, обряд крещения во взрослом состоянии призван вызвать переживания, сходные с ритуалом «смерти – воскресения» (крещение, по определению апостола Павла, – это сораспятие со Христом). А сама Крестная Смерть и Воскресение Спасителя были образцом, моделью для инициации и преображения всех христиан. Иисус Христос, таким образом, является «верховным шаманом» христианства, поскольку он прошел полный цикл «Отделения – Мистической Смерти – Возрождения». Даже крест, на котором был распят Спаситель, имеет древний архетипический смысл. Кроме символики четырех сторон света, единства земного и небесного, божественного и человеческого для шамана это еще и символ мирового древа, и священное древо шаманов, где, претерпевая муки инициации и трансформации, страдание становления, рождается истинный шаман. Именно поэтому Иисус смог стать центральной фигурой для многих современных шаманов-христиан в Латинской Америке. Если бы его образ не был родственным самой сути шаманизма и архаическому сознанию, то никакие пытки и гонения испанских колонизаторов не смогли бы заставить шаманов признать в Иисусе и Деве Марии своих верховных покровителей.

То же можно сказать и о Сибири. Так, ученый-якут Г. В. Ксенофонтов провел ряд параллелей между образом Иисуса Христа и шамана. Прежде всего, это «мифы о шамане – посреднике между богами и людьми; о смерти и воскресении шамана во время обрядов посвящения; о шаманских исцелениях душевнобольных людей (= бесноватых); о „воскрешении“ шаманом умерших и т. п. <…>

Г. В. Ксенофонтов делает попытку отождествить сказания о непорочном зачатии и рождении шаманов, ритуальные смерть, воскресение и вознесение шамана, магические исцеления шаманами больных с евангельскими чудесами, со смертью, воскресением и вознесением Христа и со способностью Христа, согласно евангельским сказаниям, исцелять больных и воскрешать мертвых»[144]144
  Жеребина Т. В. Шаманизм и христианство. С. 115.


[Закрыть].

Таким образом, для урожденного якута образ и архетипический символизм Христа, его миссии и деяний были вполне понятны и близки.

В мифологии различных народов мира можно найти немало соответствий. И самое яркое из них – индийская триада Вишну – Брахман – Шива, олицетворяющая Священное Творение – поддержание Космического Порядка – сакральное обновляющее Растворение. В Древней Элладе такой триадой могли бы быть Аполлон – Зевс – Дионис. Аполлон творит, созидает Космос, Зевс – правит Космосом, а Дионис в неистовом трансе обновляет мир, растворяя прежний в очищающей ужасной Ночи Мира. Все эти и другие триады коррелируют с обозначенной нами ранее универсальной ритуальной схемой и процессом переимпринтирования в архаическом трансе.

Транс и шаманизм

Транс (от лат. trans – ‘через’, ‘за пределами’) – понятие очень широкое. По смыслу слово «транс» аналогично слову «экстаз». Слово «экстаз» происходит от греческого έκστασις (έκ – ‘из’ и στασις – ‘положение’, ‘состояние’ или ‘стояние’). То есть буквально экстаз – это выход в другое состояние. Так же как и слово «транс», указывающее на преодоление, выход «за», «через». Понятие «транс» может обозначать и изменение состояния сознания, вызываемое музыкой, и наведение транса в эриксоновском гипнозе, и научно-философскую трансценденцию (переход за грань известного), и даже глубинный трансперсональный опыт, т. е. выход за пределы привычной «персоны», снятие маски условной личности, с которой отождествляет себя носитель этой маски.

Да, на космической сцене, в театре жизни принято носить маски. И это вполне уместно для театра. Но иногда актеры и зрители настолько увлекаются игрой, что маски (или игровые роли) начинают восприниматься ими слишком серьезно, они перестают различать, где маска, а где сам актер и зритель. Вот тут и нужен транс – «выход за пределы», т. е. снятие игровой маски и возвращение к метафизической правде, к реальности души. А душе, дабы не слишком всерьез принимать саму себя, нужен еще более глубокий транс, переход в такое состояние, где уже не существует таких ментальных концепций, как «индивидуальность» или «множественность», «твое» и «мое», т. е. Хаос. В мистической традиции Тибета эта реальность – Изначальное Совершенство, или на тибетском языке – Дзогчен. В западных традициях это состояние называется мистическим единением с Богом (аспект Бога Отца).

Транс может иметь разный характер, т. е. разную степень глубины, интенсивности и продолжительности по времени (физическому и субъективному).

Во время ритмичных ударов в бубен, а также во время использования других «шаманских» музыкальных инструментов происходит расслабление тела и сопутствующее этому изменение волновой активности головного мозга человека.

Монотонность и ритмичность раздражителей при сенсорной недостаточности (темное помещение, отсутствие посторонних раздражающих звуковых раздражителей) приводит к открытию дверей восприятия в шаманские состояния сознания.

С помощью электроэнцефалографа можно измерить электрическую активность головного мозга. В состоянии бодрствования в мозге преобладают быстрые ритмы – бета-ритмы (напряженное мышление; 13–25 Гц) и альфа-ритмы (расслабленное состояние; 813 Гц). Они связаны с деятельностью коры больших полушарий. Наибольшую амплитуду а-ритм имеет в состоянии спокойного бодрствования, особенно при закрытых глазах в затемненном помещении. При повышении внимания (в особенности зрительного) или мыслительной активности мозг переходит в бета-активность.

В расслабленном состоянии (когда организм не занят решением повседневных проблем) мозг переходит в режим альфа-, тета-, дельта-волн (медленноволновые фазы – тета-ритмы (5–7 Гц) и дельта-ритмы (0–4 Гц)). В обычном состоянии тета-ритмы доминируют во время фазы быстрого сна, полудремы[145]145
  Коротковолновые альфа-ритмы также возникают во время фаз «быстрого», парадоксального сна, или БДГ-сна. БДГ – быстрые движения глаз. На английском обозначается как REM – Rapid Eyes Movement. БДГ является характерным признаком «быстрого» сна, наряду с такими признаками, как эрекция полового члена, активация вегетативных функций и т. д.


[Закрыть]. А дельта-ритмы возникают во время глубокого сна, в коме и при приеме ряда наркотических средств.

Переход в альфа-режим активирует правое полушарие головного мозга человека, что позволяет настроиться на творческую волну. А более глубокий транс (во время медитации, измененных состояний сознания и мистических переживаний) соответствует режимам тета– и дельта-волн (тета-активность и дельта-активность).

Как таковой транс встречается не только в шаманизме. «Шаманский полет души» характерен далеко не только для самих шаманов. Жрецы доколумбовых цивилизаций сапотеков и астеков также могли входить в непосредственный контакт с богами и духами. Разного рода визионерские отчеты о путешествиях в иные миры оставили представители разных религий. Тем не менее ни тех, ни других никто не называет шаманами. Несмотря на сходство в переживании особых состояний сознания, в прошлом «классических» шаманов отличало от представителей иных религиозных формаций именно их социальное положение. Шаманы, как мы уже отмечали ранее, были представителями эгалитарных и родоплеменных сообществ (эгалитарное общество – первобытное общество, еще не затронутое процессами социального и имущественного расслоения). С развитием классовых обществ функции шамана в основном перешли к жрецам и священнослужителям.

Тем не менее транс и способность отправляться в иррациональные измерения – неотъемлемая черта шаманской практики. Шаман – это мастер экстаза (или мастер транса). Он мастер управления иррациональными состояниями сознания, мастер управляемого «безумия», галлюцинаций, управляемого сновидения наяву. Постороннему взгляду может показаться, что в трансе шаман утрачивает над собой контроль, что он впадает в бессознательное неуправляемое состояние и отдается потоку своих галлюцинаций. Но это лишь видимость. На самом деле шаман во время камлания находится в высшей степени сосредоточенном состоянии, его внимание сконцентрировано на выполнении важных задач для принесения пользы той социальной группе, к которой он принадлежит.

Так же как реальность сновидений непосредственно связана с явью, но, безусловно, отлична от нее, так и мир, который открывается шаману в особых состояниях сознания, связан как с явью, так и со сновидениями, но имеет и свои особые характеристики. Это особое измерение, реальность транса. Он непохож на привычную для рационально мыслящих существ явь. Вот почему рассудок обычных людей воспринимает шаманскую реальность как некоторого рода «безумие». Но в отличие от пациента психиатрической клиники, шаман обладает удивительной способностью ориентироваться в иррациональном, сюрреалистическом пространстве и, что еще важнее, способен извлекать из этого кладезя «безумия» конкретную пользу для своих соплеменников, обитающих в реальности яви.

Рационально мыслящему человеку мир нередко представляется в виде объективно существующих больших заводных часов. Рассудок верит, что механизм такого мира-часов должен быть безукоризненно логичен и рационален и, главное, потенциально полностью понятен и исчислим в своей основе (то есть полностью подвластен рассудку). Начиная с Нового времени в науке распространился примечательный образ: душа и природа похожи на часы, чей ход полностью синхронизирован.

Однако рациональный мир – всего лишь один из аспектов реальности, причем не самый значительный. Один герой романа Роберта Шекли сказал: «Все на свете, видите ли, всегда немножко за пределом понимания». Зачастую рассудочный подход – это опора на выхолощенные, абстрактные концепты, схемы, карты местности, но никак не сама местность, т. е. бытие во всем его многообразии. Жизнь – это неизъяснимое божественное чудо, а не продукт техногенной инженерии. И, несмотря на то что техника все время пытается подражать жизни, она никогда не сможет ее заменить.

Шаманский транс – это способ увидеть восхитительную, волшебную действительность духа, воплощенного на земле, действительность нуминозную. Лишь страх перед истиной делает нас однобокими рационалистами и материалистами. Рациональное истолкование мира – это заклинание бытия «объяснением мира» человеком, который стремится оградить себя от неизъяснимого и неизреченного, от того, что рассудок принимает за абсурд и сумасшествие.

Транс имеет разную степень глубины. Наиболее глубокая форма транса – когда сознание «переступает» грань концептуального ума (состояние «за пределами понимания») и… изумляется[146]146
  Мысль об «изумлении» в этом контексте была подсказана мне Тарасом Журбой, за что ему отдельное спасибо.


[Закрыть]. Это и есть изумление неизреченным. Кстати, само слово «изумиться» происходит от старославянского «изъ ума выйти» (путем соединения в одно слово целого словосочетания), т. е. сойти с ума, обезуметь. В XVII–XVIII веках под этим подразумевался обморок. В современном русском языке слово «изумиться» употребляется совсем в другом значении – ‘удивиться’.

Изумление в этом контексте противоположно другому понятию – умозаключению. Играя на этимологии и двойных смыслах в созвучиях слов, в данном контексте мы можем сказать, что «умозаключение» может обозначать не только концептуальное мышление, но также и умозаключение, т. е. своего рода тюрьму, в которой все мы, умозаключенные, находимся во власти ограничений рассудочной реальности.

Во времена расцвета сциентизма многие люди верили в полную объяснимость вселенной на рациональном уровне. Мир им казался огромной физической машиной. Нужно лишь разобраться в ее механизме, раскрутить мир на элементарные винтики и шестеренки, понять принцип действия, и сразу же будут найдены ответы на все фундаментальные вопросы бытия. Однако такая вера в рациональность оказалась не более чем догмой, прокрустовым ложем рассудочной игры ума. В противоположность ему, транс (например, вызванный шаманскими техниками экстаза) учит не слишком уж полагаться на рассудок и не отдавать ему все бразды правления (но, конечно же, и не отказываться от него вовсе).

Основатель европейского научного спиритизма (или духоведения) Аллан Кардек (1804–1869) писал: «Человек, считающий, будто рассудок его безупречен, очень близок к совершению ошибки; даже те, кто имеют самые ложные идеи, опираются на свой рассудок, и именно в силу этого они отбрасывают всё то, что им кажется невозможным. Те, что когда-то отталкивали восхитительные открытия, которыми ныне гордится человечество, все они призывали сего судью, ведь то, что называют „умом“, зачастую есть лишь переряженная гордыня, и всякий, кто считает себя непогрешимым, ставит себя ровнею Богу. Мы, стало быть, обращаемся к тем, кто достаточно мудры, чтобы сомневаться в том, чего они не видели, и кто, судя о будущем по прошлому, не считают ни того, что человек достиг своего апогея, ни того, что Природа перевернула для него последнюю страницу своей книги»[147]147
  Кардек А. Книга Духов. Ростов н/Д., 1995.


[Закрыть].

Транс – не искажение реальности и не наложение фантазии, галлюцинации на «суровую и неприглядную» действительность. Шаманский транс – это проявление изначальной, архаической очарованности бытием, готовность увидеть что-то невероятное и, казалось бы, невозможное; способность признать сказочно «нелогичное», т. е. непривычное нашему «бытовому» восприятию и рассудку. Это детская открытость миру и желание вкусить ранее неотведанное (в данном случае слово «отведать» очень уместно, ибо этимологически связано со словами «веды», «ведение» – т. е. имеющее отношение к особому знанию и переживанию). Деятельность шамана во время транса – это творческое соучастие в процессе жизни.

Юнг писал: «Границы разума слишком узки, он приемлет только известное, и то с ограничениями. И такое существование – в ограниченных рамках – выдает себя за жизнь действительную <…> И чем сильнее крен в сторону критического разума, тем более убогой становится жизнь. Когда же мы осознаем свое бессознательное, свои мифы, какой богатой и разнообразной делается она. Абсолютная власть разума то же самое, что политический абсолютизм: она уничтожает личность»[148]148
  Юнг К. Г. Воспоминания, сновидения, размышления. М., 1998.


[Закрыть].

Нам следовало бы научиться у Алисы, что бродит по Стране Чудес и Волшебному Зазеркалью, принимать мир таким, какой он есть – заколдованный и далеко не всегда рационально объяснимый.

Как однажды философски заметил Борис Гребенщиков – общаясь со своим сознанием, мы ходим по очень тонкому льду; неплохо иногда вспоминать, что под этим тонким льдом – бесконечно глубокий океан. Транс – экстаз, вызываемый техниками достижения особого состояния сознания, ослабление доминанты редуцирующего клапана мозга[149]149
  Редуцирующий клапан мозга – термин из книги Олдоса Хаксли «Двери восприятия. Рай и ад»: «Для того чтобы сделать биологическое выживание возможным, поток Всего Разума должен быть направлен через редуцирующий клапан мозга и нервной системы. То, что выходит с другого конца, – жалкий ручеек того сознания, которое поможет нам остаться в живых на поверхности данной планеты».


[Закрыть], – открывает дверь в совершенно иной аспект бытия. Транс – это способ заглянуть за границы узкого спектра рациональной реальности, который современный человек привык называть комфортным и безопасным существованием. Шаманы имеют мужество не зарывать голову в песок. Настоящие шаманы – Мастера Транса – никогда не пытались спрятаться в уютных кабинетах за стенами удобных «всеобъясняющих» теорий. Они героически ныряли в подводные глубины подсознательного и поднимались в небеса сверхсознательного.

«Все корни религиозной жизни, как и центр ее, мы должны искать в мистических состояниях сознания. <…> При помощи их человек проникает в глубины истины, закрытые для трезвого рассудка»[150]150
  Джеймс В. Многообразие религиозного опыта. М., 2010.


[Закрыть].

Конечно, иррациональное не нужно воспринимать как некую альтернативу рациональному измерению существования и науке. Рассудок нужен нам для решения множества задач. Без рассудочной деятельности мы не могли бы достичь тех высот в математике, физике и прочих науках, которые приоткрывают завесу над тайнами мироздания. Логос – не альтернатива Хаосу. Они суть различные аспекты Абсолюта. Тем не менее с помощью калькулятора и компьютера, какими бы они ни были совершенными, мы не сможем постичь сути бытия, всех его аспектов. Понимание не тождественно постижению. Одним лишь рациональным пониманием постижение безграничной вселенной не исчерпывается. Если пространство, время и все, что возникает в пространственно-временном континууме, мы можем мысленно делить и измерять до бесконечности, то наша суть, наша изначальная природа находится за гранью исчисления, за пределами метрического пространства. Наша суть неделима, она за пределами перемен видимой реальности. Наша истинная природа – сверхвременная и сверхпространственная реальность, абсолютно неделимая, т. е. ее невозможно разложить на части и обозначить ее границы. Форма, сила, творческая активность, логико-понятийный аппарат – все это область проявления той реальности, которая сама не может быть как-либо обозначена и помыслена. Альберт Эйнштейн говорил: «Пространство и время – это способ, посредством которого мы думаем, а не условия, в которых мы живем».

Парадокс заключается в том, что ответы на вопросы разума находятся за границами рассудочных суждений и концептуального подхода в попытке понять жизнь. Рассудок, сколько бы он ни старался, не может заглянуть за эту волшебную дверь транса и экстаза. Он не может заглянуть за границы самого себя так, чтобы при этом себя самого не лишиться. Еще Кант писал в своем фундаментальном труде «Критика чистого разума»: «На долю человеческого разума выпала странная судьба в одной из областей его познаний: его осаждают вопросы, от которых он не может уклониться, так как они навязаны ему его собственной природой; но в то же время он не может ответить на них, так как они превосходят все его возможности»[151]151
  Кант И. Критика чистого разума. М., 1999. С. 22.


[Закрыть].

Постижение включает в себя как минимум два аспекта познания, две стратегии решения задач. Один тип познания мы можем условно назвать «пифагорейским». Это путь понимания посредством рассудочной деятельности – исчисление, сравнение, упорядочивание (абстрактно-логическое мышление). Это знание всего, что можно измерить и систематизировать. Цель такого познания – узнать «тайную меру всех вещей». Это умозрение поименнованного Космоса и его Логоса (разумной сути универсума). Счастье (эвдемония) заключается в знании совершенства чисел[152]152
  Фрагменты ранних греческих философов. С. 148.


[Закрыть]. Считалось, что пифагорейцы находились под покровительством бога Аполлона, а Пифагора даже называли «Аполлоном Гиперборейским». Аполлон, как известно, был богом солнечного света (в поздние времена Античности Аполлон отождествлялся с солнцем), поэтому неудивительно, что он почитался как глава «дневных» культов и просвещение отождествлялось именно с ним.

Второй тип познания – «орфический», или «вакхический». Это путь инсайта, экстатического прозрения. Это знание безмерного, того, что не поддается измерению и исчислению (пространственнообразное мышление). Более глубокий транс связан с погружением в безо́бразный безымянный предвечный Хаос. Орфизм был связан с почитанием бога Диониса, главы «ночных» культов, связанных с ночью и хтонической тьмой (ср. с даосским описанием дао – «темное, еще более темное, чем сама Тьма кромешная»).

Кстати, ту же полярность мы находим и в головном мозге человека. Она обнаруживает себя в так называемой межполушарной асимметрии функций головного мозга. Физиологически рассудочная часть сознания представлена в головном мозге левым «логическим» полушарием, которое в единстве с правым формирует гармоничное целостное восприятие мира. Левое полушарие связано с использованием логических конструкций и абстрактных понятий, натурального ряда чисел, построением чертежей и моделей. Правое, «образное», полушарие открывает видение интегрального, холистического мира. Правое полушарие активно во время так называемых расширенных состояний сознания. Заметим, что южноамериканские и мезоамериканские индейцы применяли такие радикальные средства расширения сознания, как трепанацию. Чтобы активировать паранормальные способности, индейцы прибегали к практике «ритуальных» прижизненных трепанаций (хирургическая операция вскрытия костной полости) черепа в области левого полушария, что, предположительно, приводило к блокированию программ левого полушария и активизации специфической деятельности правого[153]153
  Ершова Г. Г. Древние майя. С. 381.


[Закрыть]. Также высказываются предположения, что наиболее глубокие мистические переживания, опыт безвидного Хаоса (холистическое переживание всеединства в первооснове) связаны с отключением активности неокортекса (новой коры больших полушарий) и с сохранением активности более «древних» зон мозга, в особенности – лимбической системы[154]154
  Лимбическая система (от лат. limbus – ‘край’) – сложный набор структур переднего мозга, представленный таламусом, гипоталамусом, поясной извилиной коры мозга и гиппокампом. Первоначально этот комплекс носил название «круг Пайпеца». Позднее, учитывая, что поясная извилина как бы окаймляет основание переднего мозга, было предложено название «лимбическая система». Полагают, что источником возбуждения для этой системы является гипоталамус.


[Закрыть].

Деятельность двух полушарий не изолирована. Их согласованное функционирование позволяет справляться с задачами наилучшим образом.

Архаический мир не был однороден и мифопоэтически «правосторонен», как это могло бы показаться с первого взгляда. В разных регионах и в разные времена встречалось доминирование то «левостороннего», то «правостороннего» мышления. Так, например, вероятным представляется описание древнеегипетской и древнемесопатамской культуры как левополушарной по ее доминанте[155]155
  Франкфорт Г. и др. Указ. соч. С. 8.


[Закрыть].

Второй тип познания наиболее близок шаманскому способу восприятия действительности. В противоположность ему наука и философия начиная с Нового времени обычно прибегали исключительно к «левостороннему» мышлению и допускали право на существование одного-единственного рационально объяснимого, объективного мира, независимого от наблюдателя. Всякая субъективная реальность для такого подхода – всего лишь производная от этого объективного мира, отражение объективной реальности (в наиболее радикальной, материалистической форме – сознание человека понимается как высшая форма отражения материи и функция материального мозга).

Истина согласно такому мировоззрению может быть соотносима только с объективным миром, а никак не с субъективным восприятием. Однако, где мы можем обнаружить некий объективный мир вне наблюдающего и переживающего его субъекта, не уточняется. В противоположность им мудрецы древности (и современные популяризаторы квантовой теории) утверждали: правда – это то, во что верят люди. Это утверждение свидетельствует о признании относительности всякой условной правды. Ведь одни люди верят так, другие – по-другому. В относительной реальности бессмысленно искать абсолютную истину, кроме самой истины относительности любой картины мира.

Но в чем же тогда ценность шаманского подхода? Не являются ли его «видения» еще одной иллюзией? На этот вопрос можно ответить следующим образом: его «видения» в той же мере иллюзорны, в какой иллюзорен и наш мир, наше видение этого мира. Мир, который мы воспринимаем как некую железобетонную истину, с точки зрения шаманов – никак не может претендовать на статус объективного и существующего независимо от того, кто этот мир воспринимает.

Проще говоря, наше коллективное сновидение, иллюзия, которую мы воспринимаем как реальную повседневную действительность, непосредственно связана с иллюзорными мирами, в которых путешествует шаман во время камлания. Это такая же связь, какую имеет состояние бодрствования с нашими сновидениями и другими измененными состояниями сознания. Миры, в которые отправляется шаман, подобны этим сновидениям наяву. Вот почему нельзя нарисовать одну-единственную карту реальности и мира, открывающегося взору в шаманских состояниях сознания. Шаманы Латинской Америки на мои вопросы, воспринимают ли они своих духов-помощников и миры, в которых они путешествуют во время камланий, одним и тем же образом, неизменно отвечали отрицательно. Тем не менее какая-то внутренняя иррациональная интуиция позволяет этим шаманам говорить о своих духах-помощниках как о существующих реально. Их облик меняется, но мы их всегда узнаем, говорили мне шаманы. По сообщениям сибирских шаманов, духи-помощники также могли менять свой облик. Поэтому изображение духов всегда имело условный характер. Было вполне достаточно лишь обозначить облик духа[156]156
  На грани миров. C. 93.


[Закрыть].

Миры, в которые отправляются шаманы, тоже не имеют постоянных форм и очертаний, как, к примеру, деревня или город, в котором живет шаман в «этом измерении». Однако при всем этом шаманы особым образом узнают и идентифицируют эти миры и способны в них ориентироваться. Поскольку наш мир (явь) взаимосвязан с мирами, открывающимися шаману в трансе, то воздействие на определенные явления в одном из этих миров имеет вполне ощутимые последствия в другом. Это взаимозависимые измерения реальности.

Реальность, раскрываемая в заколдованном, «сюрреалистическом» мире, для архаического сознания даже более «настоящая», чем воспринимаемый нами «обычный» мир. «Обычный» мир – не более чем оболочка внутренней сакральной (священной), неизреченной сути мира – вечной загадки и тайны, неизъяснимой тайны природы. Рациональный и иррациональный, видимый и невидимый, реальный и иллюзорный – мир для шамана един. «С точки зрения современного научного понимания, в них (в шаманах. – Прим. авт.) не вполне объяснимо причудливо переплетались, объединялись в единое целое, практическое логичное знание и иррациональное образно-художественное видение действительности. Можно сказать, что человек патриархального общества обитал в некоей „виртуальной реальности“, где вымысел, фантазия, сновидение и сама объективно существующая реальность сосуществовали в синкретическом единстве как одно неразличимое целое»[157]157
  История и культура нивхов: ист. – этногр. очерки / Отв. ред. В. А. Тураев. СПб., 2008. С. 112.


[Закрыть].

Эту же мысль подтверждает Леви-Брюль: «Для членов нашего общества, даже наименее культурных, рассказы о привидениях, духах и т. д. являются чем-то относящимся к области сверхъестественного: между этими видениями, волшебными проявлениями, с одной стороны, и фактами, познаваемыми в результате обычного восприятия и повседневного опыта, с другой стороны, существует четкая разграничительная линия. Для первобытного же человека, напротив, этой линии не существует. Суеверный, а часто также и религиозный человек нашего общества верит в две системы, в два мира реальностей одних – видимых, осязаемых, подчиненных неизбежным законам движения, и других – невидимых, неосязаемых, „духовных“. Для первобытного мышления существует только один мир. Всякая действительность мистична, как и всякое действие, следовательно, мистичным является и всякое восприятие»[158]158
  Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. С. 42.


[Закрыть].

В другой работе Леви-Брюль пишет: «…первобытные люди ощущают себя находящимися в непосредственном и постоянном контакте с невидимым миром, который для них не менее реален, чем мир видимый: они общаются с покойниками, давно или недавно умершими, с „духами“, с более или менее персонифицированными силами, наконец, с различными существами, коими населены мифы. При этом они полагают, что нет никаких оснований отбрасывать в качестве сомнительных те сведения, которые получены из снов, видений, предзнаменований, чудес, предупреждений и т. д.»[159]159
  Его же. Мистический опыт и символы первобытных людей // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. М., 1998. С. 335.


[Закрыть].

Шаман обладает даром одновременно находиться в разных мирах (которые сами шаманы не считали разными – все это был для них один многообразный мир). Он пребывает одновременно и в рациональной, и в иррациональной реальности. Это дает шаману определенные возможности воздействия на явления и события этих взаимосвязанных измерений бытия. «Он [шаман] говорит, что он в состоянии транса сохраняет осведомленность о себе, как об участнике ритуала, и в то же время оказывается вовлеченным в другой мир, невидимый другими»[160]160
  Peters L. G. An Experimential Study of Nepalese Shamanism // The Journal of Transpersonal Psychology. 1981. V. 13. № 1. P. 20.


[Закрыть].