Текст книги "Марвики"

– Не бойся, дорогой, – ласково произнесла Мата. – Ну-ка, поведай тете, что этот косматый огурец про меня болтает?

– Что товар ваш, как есть гнилой, под лотком крысы живут, и вообще, вы жирная корова с ослиным голосом, – самым правдивым тоном ответил Атим.

Торговка лишилась дара речи и лишь судорожно разевала рот. Атим схватил Юна под локоть и потащил прочь от назревающего землетрясения. Теперь оставалось лишь молиться, чтобы у господина Иота нашлась перловая крупа, потому что возвращаться к мужеподобной бабе Атиму как-то не хотелось.

Впервые за последнее время Атим ощутил невероятный подъем. Он вовсе не планировал подставлять смотрителя, это получилось случайно, но мысль, что Салла на рынке ждет чудовищных размеров баба с бойцовским нравом, определенно прибавляла настроения.

Дальше все прошло без сучка без задоринки. Почти не напрягаясь, друзья выследили Иота, Тая и Грая, которые без вопросов отпустили им необходимый товар.

По дороге в бакалею Атим и Юн беспечно болтали и смеялись. Обсуждение на тему вероятности того, что Мата  –  это переодетый мужик, было прервано поднявшейся суетой. Со стороны причала доносился неясный гул, туда постепенно стекался народ, озадаченный происходящим. Атим с Юном переглянулись и потопали вслед за остальными. В силу своей любопытной натуры Атим не смел пропустить нечто необыкновенное. Ну а Юн, как нам уже известно, был мягкотелой размазней и шел туда, куда шел Атим.

У причала уже столпилось несколько десятков марвиков. В центре этого толпы выделялся смотритель Салл и зычным голосом призывал всех к порядку.

– Граждане, немедленно прекратите столпотворение, вы что, мертвой утопленницы не встречали? Разойдитесь, не толпитесь, не пихайтесь… Я говорю, не пихайтесь… Ай! Кто меня под зад коленкой пнул, признавайтесь…

– Волдырь тебе на язык, Салл!  –  рассердился марвик в рыбачьем костюме.  –  С чего ты решил, убогий, что она покойница? Живее всех живых, подумаешь, воды наглоталась, скоро оклемается.

Атим с Юном пробились сквозь оцепление и увидели лежащую на расстеленном кем-то покрывале девочку. Она была вся мокрая и густо измазана песком. На вид ей было примерно пятнадцать-шестнадцать лет. Спутанные каштановые волосы оказались покрытыми водорослями, на бледном, осунувшемся лице торчал широкий носик, а глаза были закрыты.

– Что произошло?  –  поинтересовался Юн у ближайшего зеваки.

– Рыбаки тут недалеко промышляли, увидали, что рядом плавает нечто непонятное, подплыли ближе, ну и вот… Вытянули чуть ли не за волосья и на берег доставили мартышку водяную.

– Она марвик?  –  спросил Атим.

– Нет, вроде,  –  неуверенно произнес господин в сером жакете.  –  Скорее всего, с Главного острова принесло, одежда уж больно на их тряпки смахивает.

– До Главного острова путь неблизкий,  –  недоверчиво сказал Атим.  –  Что, прямо оттуда дрейфовала?

– Может, свалилась с проплывающего мимо парохода, кто ее знает,  –  предположил марвик.  –  Или нарочно выкинули, когда шибко надоела. Я, бывает, с милейшей супругой на речку хожу, нет-нет да и подумаю… Эх, что уж там, терпеть мне ее до конца жизни.

Атим посмотрел на Юна, и они, не сговариваясь, отошли подальше от странного соплеменника.

– Необходимо известить вождя о происшествии,  –  засуетился смотритель Салл.  –  Только утопленницы нам еще не хватало. Эх, а день так хорошо начинался…

Тем временем самый крепкий рыбак подхватил тело все еще не пришедшей в себя девочки и понес его прочь. Скопление зевак постепенно сбилось в кучки по несколько человек и, оживленно переговариваясь, все отправились по свои делам. Атиму с Юном тоже ничего не оставалось, как топать домой, где их давно дожидался дядюшка Ил.

– Случается же подобное,  –  качал головой Юн, когда они миновали церковь и вышли на Зеленую улицу.  –  И как ее угораздило, симпатичная такая…

– Не сказал бы,  –  фыркнул Атим подходя к родному дому.  –  Уж слишком большой у нее нос и огромная яма на подбородке, просто котлован.

– Тебя бы утопить, да посмотреть как ты выглядеть будешь,  –  покраснел Юн Барбин.  –  Уверен, у нее очень красивые глаза и голос колокольчиком.

– Она даже не марвик,  –  не уступал Атим.  –  Придет в себя и пусть катится в собственные чертога, нам тут приблудных не надо.

– Ну, это не тебе решать,  –  ответил Юн, пинком ноги распахивая калитку.  –  Может, девочка  –  сирота, и ей жить негде, почем нам знать…

– Вы на часы смотрели?  –  с порога поинтересовался дядюшка Ил.

– Сто раз, а что с ними не так?  –  осведомился Атим, ставя корзину с покупками на стул.  –  Кукушка капризничает и вылезать не хочет?

– Я про время говорю, умник,  –  буркнул дядюшка.  –  Где вас носило?

Мальчики, перебивая друг друга, поведали дядюшке о происшествии. Дядюшка по привычке схватился за голову, и день потек своим чередом.

Девочку, которую все стали величать не иначе как гостьей из глубины, звали Малиной. Кое-кто правда не удержался и присвоил ей прозвище «мокрая русалка». Не будем показывать пальцем, но это был Атим Аллер. Ее временно поселили в островной гостинице, которая с легкой руки вождя лично оплатила проживание девочки. Не особо горела желанием, но оплатила. При всех своих недостатках марвики были исполнены дружелюбного гостеприимства. В первый же день Малину буквально завалили благами фермерского хозяйства, которого ей при умеренном обжорстве могло хватить на несколько месяцев.

Малина рассказала, что с младенчества является большой охотницей до катания на лодке. И в этот раз она, не обратив внимания на штормовое предупреждение, вышла в море. Все было прекрасно, пока не налетел порывистый ветер, а небо не затянулось непроглядной завесой. Легкая лодочка недолго смогла противостоять яростной атаке стихии, и в конце коцов перевернулась. Единственной надеждой на спасение оставалось деревянное сиденье, в которое Малина и вцепилась всеми руками и ногами. Волны несколько часов игрались с несчастной, будто с соломинкой, и в итоге вынесли к берегам Марвикового острова. Там ее, полуживую, выудили кстати подвернувшиеся рыбаки. Теперь они могли на полном серьезе утверждать, что однажды поймали добычу размером с хорошего сома.

И все бы ничего, но Юна словно подменили. Вместо того, чтобы все свободное время проводить со своим лучшим другом, он хвостом носился за Малиной. Казалось, ему было все равно, что Малина не спешила отвечать ему взаимностью, Юну просто нравилось находиться рядом с предметом обожания. Атиму оставалось лишь удивляться телодвижениям друга, сам он вовсе не считал Малину таким уж совершенством. Глаза ее, при ближайшем рассмотрении, оказались самыми простецкими и немного напоминали глаза дядюшки Ила. А голос вовсе не звенел бубенцом, Малина слегка картавила и проглатывала окончания фраз.

Утро четверга не задалось с самого начала. Дядюшка Ил обнаружил, что кто-то проковырял в обивке кресла глубокую дырку, и в два счета нашел виноватого. Он вру-чил Атиму набор швейных принадлежностей и велел немедленно исправить допущенное безобразие. Иголка с ниткой ловко справлялись с неприятностью. За свою жизнь Атим столько всего испортил, что его можно было смело называть мастером на все руки.

– Атим, тут к тебе странный посетитель,  –  донесся из коридора голос дядюшки Ила.  –  Пропускаю на свой страх и риск, если что, зови на помощь.

Через секунду в зал вплыл, точнее вкатился, огромный красно-желто-оранжевый букет. Он пролетел по комнате, поочередно натыкаясь то на газетный столик, то на тумбочку и, подплыв к Атиму, замер.

– Простите, вы к кому?  –  вежливо полюбопытствовал Атим.

– Это же я,  –  ответил букет.

– Очень приятно,  –  хмыкнул Атим.  –  В первый раз встречаю говорящие цветы. Вы, случайно, домом не ошиблись? Вам надо на другой конец острова, там живет похожая на вас семейка. Поспешите, а то не ровен час завянут, вас ожидая.

– Дурочка-то из себя не строй,  –  с обидой протянул Юн, отставляя букет в сторону и появляясь в поле зрения.

– И после этого я дурачок?  –  изумился Атим, тыча пальцем в цветочное безумие.  –  Ты что, изверг, все свои клумбы уничтожил?

– Нет, только половину,  –  засиял Юн.  –  Это императорские тюльпаны, вырастают до полутора метров в высоту. Сейчас они в самом соку. Хочу подарить их Малине, такой сюрприз получится, обалдеть! Только что видел ее, она беседовала со старушкой из соседнего дома.

– Немаленький такой сюрприз,  –  с трудом проговорил Атим.

Юн аккуратно прислонил кошмарный букет к спинке дивана и незамедлительно расположил свои пухлые телеса в свободном кресле. Атим задумчиво покопался в ушной раковине, пожал плечами и вернулся к миссии по устранению дырки.

– А ко мне-то зачем явился с этим добром?  –  для порядка спросил Атим.

– Видишь ли,  –  замялся Юн, рукой взъерошивая себе волосы.  –  Поначалу это была замечательная идея… то есть, ровно до того момента, как я вырезал часть своего цветника… А потом мне пришло на ум, что Малина может решить, что нравится мне… Как считаешь, она может так подумать?

– Ни в коем случае!  –  пылко заверил Атим, откусывая зубами нитку.  –  Когда мальчик притаскивает девочке огромный и шикарный букет ростом с человека, это определенно означает, что мальчик девочку ненавидит. Если хочешь, я могу подтвердить, что ты делаешь красивые подарки исключительно тем, кого терпеть не можешь?

– Все бы тебе только ерничать!  –  вскипел Юн.  –  Ничего более умного посоветовать не в состоянии!

– Ну прости, что ты не посчитал нужным заранее предупредить меня о своих планах,  –  в тон другу ответствовал Атим.

– Черт, и что же теперь делать, а?  –  забеспокоился Юн, с ужасом в очах уставившись на букет.  –  С это махиной я буду выглядеть полным имбецилом! Малина не сегодня-завтра домой уплывет, цветы пропадут, а у меня в саду лысая, неказистая земля! Кошмар! Что делать, а?

– Посадишь новые, эка печаль,  –  пробормотал Атим.

– Таких цветов больше нигде не найдешь,  –  всхлипнул Юн.  –  Я их специально заказывал, у бабули кучу монет выклянчил. Торчать там теперь уродским гвоздикам, банальные, неприметные ветки!

– Атим, к тебе снова гости,  –  крикнул дядюшка Ил.  –  Сегодня пускаю всех без разбору, когда закончится место, можешь складировать их в шкаф.

– Спасибо, господин Аллер,  –  раздался из коридора девичий голосок с легкой картавостью.

– Ой-ой,  –  засуетился Юн, бегая вокруг букета.  –  Она сейчас будет здесь… Давай ты от себя подаришь, ну, типа, дружеский дар?

– С ума не сходи,  –  опешил Атим.

Не придумав ничего лучше, Юн с трудом оторвал букет от пола и, крякнув, забросил его за широкий диван. Справился он весьма вовремя, в тот же миг в гостиную вошла Малина и смущенно застыла на пороге.

– Привет,  –  нервно воскликнул Юн, одним глазком поглядывая на диван.

– Привет,  –  помахала рукой Малина.  –  Я как раз тебя искала, ты вроде обещал мне что-то показать…

– Я обещал?  –  заулыбался Юн.  –  Эээ… я… я хотел показать тебе своего лучшего друга, ничего особенного. Атим, знакомься, это Малина. Малина, это Атим.

Малина подошла и, сильно смущаясь, протянула руку. Атиму ничего не оставалось как пожать тонкую костлявую ладошку. При всем этом Атим с гигантским трудом удерживал себя от того, чтобы громогласно не напомнить Юну о букете, распластавшемся за диваном.

– Как тебе нравится у нас на острове?  –  приступил Атим к светской беседе.

– О, я много слышала о марвиках,  –  вежливо ответила Малина.  –  Давно мечтала побывать у вас в гостях, прекрасный народ.

– Мечты сбываются,  –  кивнул Атим.  –  Правда, в основном наших гостей редко приносит прибоем и их не откачивают потом в четыре руки.

– Ко мне тут все очень добры, столько всего надарили. В основном еду. Но, боюсь, что большая часть пропадет,  –  печально добавила она  –  Я честно старалась все проглотить, но потом опомнилась и решила, что лопнуть от переедания было бы не очень вежливо.

– И то верно, кому захочется любоваться на обилие крови и кишков,  –  подытожил Атим.

Юн со всей силы наступил Атиму на ногу, да так, что у того искры из глаз брызнули.

– На самом деле я зашла не просто так,  –  призналась Малина.  –  Мне сказали, что у господина Аллера хорошая библиотека. Я завтра уезжаю домой, хотела что-нибудь почитать перед дорогой. Если можно, конечно…

– Не хорошая, а самая лучшая на острове,  –  встрял дядюшка, высовывая голову в дверной проем.  –  Атим, не стой столбом, проводи гостью в библиотеку, ты отлично знаешь где она находится!

– О, благодарю, господин Аллер,  –  прощебетала Малина и сделала небольшой книксен.

– Не за что, милая,  –  отозвался дядюшка.  –  Только не забудь вернуть мне в надлежащем виде, в противном случае можешь оставить на стойке в гостинице, я потом заберу.

Бросив Юна в гостиной, Атим нехотя повел Малину в читальный зал. По дороге она безостановочно крутила головой и закидывала Атима глупыми вопросами.

– А что это за дверь?

– Это спальня дядюшки,  –  кисло отвечал Атим.

– А что это за лестница?  –  не унималась любопытная заноза.

– Эта лестница ведет в мою комнату,  –  без эмоций ответил Атим.

– А тут что?

– Это второй выход в сад.

– А тут?

– А здесь мы по нужде ходим.

Наконец добрались до книгохранилища. Малина повернулась к Атиму и попросила:

– Может, расскажешь, что тут где?

– Тут книги, вон там книги, здесь книги, слева книги и справа книги,  –  спокойно отозвался Атим.

– Одним словом, везде книги?  –  уточнила Малина.

– Ничего странного, мы же в библиотеке,  –  закивал Атим.

Малина окинула Атима непонятным взглядом и, выдохнув, повернулась к полкам. Атим подозревал, что Малина отлично улавливает явное издевательство с его стороны, но предпочитал делать вид, что это не так. В конце концов, Атим не обязан любезничать с человеком, который вскоре уберется восвояси и, возможно, никогда не вернется. Слишком большая честь.

– Что-то у меня в горле пересохло, аж голова кружится,  –  перебирая литературу, прошептала Малина.  –  Ты не мог бы принести мне чего-нибудь попить?

– Чего, например?  –  недовольно осведомился Атим.

– Неважно, можно просто воды,  –  отмахнулась девочка.

– Сейчас,  –  пообещал Атим и неспешной походкой отправился на кухню.

Проходя мимо гостиной, он увидел, что Юн Барбин уже успел избавиться от букета, и теперь, светясь от довольства, сидел в кресле.

– Куда ты его девал?

– Отдал твоему дядюшке,  –  ответил Юн.  –  Он был вне себя от восторга. Сказал, что сам давно мечтал вырастить что-нибудь подобное. Сейчас побежал искать подходящую вазу. А где Малина?

– В библиотеке шурует. Барышня, надо сказать, та еще. «Не мог бы ты принести мне попить,  –  передразнивая пропищал Атим.  –  Можно просто воды»

– Тебе что, сложно?  –  моментально полез в бутылку Юн.  –  Развалишься?

– Успокойся, я же не отказал.

– И мне захвати,  –  попросил Юн.  –  Тот самый сок с гранатом, очень вкусный.

– Сам возьмешь,  –  огрызнулся Атим.

В библиотеку он возвращался со стаканом, до краев наполненным вишневым соком. На миг ему стало стыдно за свое поведение, и он, не желая выглядеть жадиной, ухватил самый большой стакан. В конце концов из уваженея к Юну можно немного потерпеть и более дружелюбно относиться к Малине. Она же не виновата, что угодила в бурю и попала именно сюда. Завтра Малина уедет, и у Атима с Юном возобновятся прежние отношения.

– А вот и я!  –  провозгласил Атим, входя в помещение библиотеки.  –  Получите и распишитесь!

На миг ему показалось, что в читальном зале никого нет. Приглядевшись, Атим понял, что в читальном зале и впрямь никого нет. Продолжая держать стакан с соком на весу, Атим пошел назад, не понимая, куда могла запропаститься «мокрая русалка». Он заглянул в туалет, решив, что Малине внезапно приспичило по нужде, но обнаружил абсолютно пустой санузел.

Проходя мимо лестницы, ведущей на второй этаж, Атим услышал резкий шум сверху. Мальчик нахмурился, поставил стакан на подоконник в коридоре и вприпрыжку помчался в свою спальню. Заскочив внутрь, он увидел, что Малина рассматривает не что иное, как шкатулку, оставленную отцом.

– Немедленно поставь на место, дурында,  –  зарычал Атим.  –  Ты чего тут ползаешь? Там, где ты родилась, тоже принято шастать по чужому дому и лапать все, что понравится?

– Этой штуке здесь не место,  –  вскинулась Малина.

– Вот оно как? Позвольте спросить, с какого перепуга?

– То, что находится внутри этой шкатулки, обладает сокрушительной силой,  –  отчеканила Малина.  –  И она явно не по зубам мальчишке, который даже вести себя как следует не умеет.

– Ты чумная, да?  –  шепотом спросил Атим.  –  Сбежала из дурдома и теперь скрываешься от санитаров?

– Нормальнее многих,  –  усмехнулась Малина.  –  Будь паинькой, уйди с дороги.

– Размечталась,  –  холодно ответил Атим.  –  Учти, я не разделяю соперников на девочек и мальчиков. Таких тумаков напихаю, что ни одному мазохисту в розовых снах не снились. А если аккуратно поставишь шкатулку туда, где взяла, то, обещаю, отделаешься пинком под зад.

– Без нее я не уйду,  –  предупредила Малина.

– Не повезло тебе, сестренка,  –  зло проговорил Атим.

– Ладно, твоя взяла,  –  приподняла руки Малина. Она прогулочным шагом подошла к открытому окну и, ничтоже сумняще, выбросила шкатулку прочь.  –  Ой, упала, вот же невезение!

– Ты чего творишь, дрянь!  –  завопил Атим, бросаясь к окну и до пояса вывешиваясь наружу.

Несколько мгновений ему понадобилось, чтобы сообразить, что злодейка обвела его вокруг пальца. Не помня себя от бешенства, Атим бросился вслед за воровкой, горя желанием избить ее самым изощренным способом.

Он кубарем скатился с лестницы, сбил с ног Юна Барбина, который плюхнулся на пятую точку, и выскочил на улицу. Он в последний момент увидел, как подол платья бессовестной девки скрывается за поворотом. Он подхватил грабли и кинулся в погоню, злорадно осознавая, что ей далеко не уйти, тем более от парня, знающего тут все ходы и выходы. И вот когда он нагонит обидчицу, тут ей несдобровать, огребет граблями поперек хребта и будет беспощадно затоптана ногами. Такие коварные мысли грели Атима, пока он бежал вдоль соседской ограды.

– Прошу прощения!  –  донеслось как будто бы совсем рядом.

– Что?  –  не понял Атим.

Это был последнее, что успел сказать Атим, после чего он схлопотал такой мощный удар в челюсть, что его слегка отбросило назад. Чувствуя, как в полость рта хлынули потоки крови, он попытался сфокусировать свой взор хоть на чем-нибудь, но потерял сознание.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

НОЧНОЙ ПОБЕГ

Кто-то, особо нехороший, старательно поливал Атима холодной водичкой. Атим с усилием разлепил веки, стараясь разглядеть того, кто посмел пробраться в его спальню и теперь совершал гнусную диверсию. Острая боль, моментально разлившаяся по всей окружности лица, вернула Атима к реальности. Он выбил из рук Юна Барбина длинноносую лейку, резко сел и заорал:

– Где эта тварь?!

Юн молча вытер красные капельки крови, брызнувшие ему на лицо, и поинтересовался:

– Ты в курсе, что у тебя вся морда в хлам разбита? Кто тебя так отделал?

– Да Малина твоя ненаглядная!  –  рявкнул Атим, слепо нашаривая в траве хоть что-то, чем можно было огреть любознательного товарища.

Под руку попала увесистая, осиновая доска, судя по всему, выдернутая из забора. По всей ее длине змеилась солидная трещина. И сомнений не оставалось, именно эта деревяшка сходила на мимолетное свидание с его физиономией.

– Зараза иноземная, догоню, голову к чертям сниму!  –  кипятился Атим.

– Ты про кого говоришь? Про Малину?  –  растерянно спросил Юн.  –  Что там у вас произошло? Почему девочка, словно кипятком облитая, убегала из твоего дома? Ты, конечно, вел себя как скунс последний, но не до такой же степени… Или до такой?

– Эта Малина самая последняя воровка!  –  прорычал Атим.  –  Унесла папину шкатулку, дрянь!

– Не может быть,  –  замотал головой Барбин.  –  Не верю ни одному слову. Приятель, тебя кто-то неслабо оприходовал по хлебалу, у тебя мысли путаются, ты не понимаешь, что несешь… И потом, я видел как она убегала, локтем мне по пузу заехала, я не заметил никакой шкатулки…

Атим взглянул на Юна и понял, что доказывать ему истину сейчас совершенно бессмысленное занятие. Он осторожно пощупал руками горящее огнем лицо, стараясь оценить степень повреждений. В основном пострадали губы, которые распухли до размеров сосиски, а также заметно шатался один из передних зубов. Да дерзкая девчонка даже не пыталась расчитать силу удара, била, что называется от души, чтобы наверняка вырубить своего преследователя.

– Пока я ходил за соком, эта… эта… эта лахудра вперлась в мою спальню и хотела стащить шкатулку,  –  стараясь говорить спокойно, произнес Атим. Раздутые губы при этом шлепались друг об дружку.  –  Когда я застал ее, она начала нести какую-то околесицу. В конце концов она выкинула шкатулку в окно, и пока я включал мозг, успела смыться. Я помчался за ней, и в итоге получил вот этой оглоблей по зубам.

Похоже, Юн до конца так и не поверил в рассказ Атима. Он протянул руку и помог товарищу подняться с сырой земли, которую сам же и намочил, увлекшись приве-дением Атима в чувство.

– Она не могла далеко свалить,  –  тяжело дыша, произнес Атим.  –  Кстати, сколько времени я тут валялся?

– Ну… после того, как вы убежали прошел где-то… час.

– Сколько?!  –  ошарашенно переспросил Атим.  –  Да где же тебя носило, негодяй? Решил пообедать перед тем, как отправиться на поиски лучшего друга?

– Я же не видел, куда вас унесло,  –  резонно возразил Юн.  –  Я сначала помчался в сторону рынка, думал вы туда зачем-то намылились. Я сюда случайно заглянул, глядь, куча какая-то валяется, подхожу ближе, смотрю  –  нет, не куча…

Усиленные поиски наглой похитительницы личного имущества не принесли никаких результатов. В гостинице лишь пожали плечами и заявили, что их совершенно не интересует, куда девалась приблудная постоялица, которая задарма занимала один из лучших номеров. Опрошенные островитяне тоже не смогли помочь несчастной жертве ограбления. Только через несколько часов появились неутешительные сведения: один из рыбаков видел, как негодяйка садилась в лодку и отчаливала в неизвестном направлении. Последняя надежда вернуть отцовскую шкатулку уплыла вместе с безмозглой девкой. Атим не мог позволить себе называть ее по имени и старательно подбирал все новые и новые оскорбительные наименования. Наследство отца пропало. Это было сокрушительное фиаско.

На всякий случай Атим решил как следует обшарить газон рядом с домом, тая осторожную надежду, что в спешке Малина могла бросить шкатулку. Но эта затея провалилась с отчаянным криком боли. Все, что Атим обнаружил в траве, это несколько спелых ягодок земляники, которые были проглочены в приливе жгучей безысходности.

Будучи абсолютно разбитым, как в моральном, так и в физическом плане, Атим поднялся в свою комнату и распластался на кровати. Узнав о случившемся, дядюшка Ил смог лишь утешить племянника и жарко пообещать, что никогда больше не даст гадкой девчонке ни одной книги из своей библиотеки. Потом поправился и добавил, что вообще ничего не даст. Затем поправился еще разок и заявил, что если встретит, то непременно отругает и застыдит при всем честном народе.

Юн, кстати, чувствовал себя ничуть не лучше Атима. Его можно было понять. Девочка, которой он симпатизировал и ради которой извел половину своего цветника, оказалась банальной преступницей. По ходу дела Атим выяснил, что именно Юн рассказал Малине про полученное наследство и сообщил, где находится шкатулка. Но ругать и без того убитого горем друга Атим не стал. В конце концов, Юн не мог даже догадываться, к чему приведет его наивная откровенность.

Атим приложил к распухшей губе пакетик со льдом, доставленный дядюшкой, и блаженно выдохнул. Внезапно нечто странное привлекло его внимание. А именно небольшой прямоугольник, валяющийся рядом с напольной лампой.

Соскочив с кровати, Атим присел на корточки и, подняв картонку, осмотрел ее со всех сторон. Это был самый обыкновенный номерок от гардероба. С обратной стороны тиснеными, серебристыми буквами значилось следующее:  «Гостиница «Яма в лесу».

Атим рассеянно вертел карточку, не понимая, откуда она могла появиться. Постепенно мысль в голове нашла лазейку, и Атим сообразил, что потерять ее мог лишь один человек. Атим с силой сжал номерок в руке. Теперь он наверняка знал, как следует поступить.

– Ты все еще бредишь после досочнозаборной терапии, да?  –  заботливо поинтересовался Юн, когда Атим ворвался к нему в сад и поделился своим гениальным планом.

– Все продумано,  –  вибрирующим голосом заверил Атим.  –  Когда старики завалятся на боковую, мы возьмем лодку и доплывем до Главного острова. Там найдем эту «Яму», поймаем воровку, отрежем ей уши, вырвем ноги, переломаем все кости…

– Давай по существу…

– Одним словом, отберем шкатулку и уже к утру вернемся обратно. Никто даже не хватится.

– Дай подумать…

– Только не говори «нет».

– Нет.

– Тебе разве не обидно?  –  потряс головой Атим.  –  Ты посмотри на свою клумбу, слезы наворачиваются. Неужели, тебе не хочется взглянуть в ее бесстыжие глаза, плюнуть в рожу, выдрать волосы, избить до полусмерти…

– Ничего глупее я в жизни своей не слышал,  –  насупился Юн.  –  Ты хоть понимаешь, чем это может кончиться? Нет, не уговаривай, такие больные идеи даже для тебя перебор.

– Но ты мне не нужен,  –  тихо, но предельно серьезно выронил Атим.  –  С тобой, или в одиночку, я совершу задуманное, оставлять это просто так я не намерен. Я должен вернуть эту шкатулку, она мне нужна. Просто пожелай удачи, дружище…

Атим собрался уходить, но Юн неожиданно вскочил и схватил безумца за рукав.

– Я тебя не отпущу, так и знай.

– Бороться со мной удумал, колобок?  –  вздернул брови Атим Аллер.

– Ты не думай, я сильный,  –  пропыхтел Юн.

– Да ладно,  –  усмехнулся Атим и сильно отпихнул того от себя.

Юн не удержался на ногах и повалился на клумбу, помяв солидную часть растений. Но даже это не заставило Юна Барбина сдаться. Он изловчился и вцепился Атиму в ногу, повиснув на ней тяжеленной гирей.

– Попробуй-ка теперь куда-нибудь двинуться,  –  злорадно прогудел Юн.  –  Не выпущу, пока не откажешься от дурацкой затеи. Я не шучу, буду висеть так до вечера.

– Юн, не откажусь, я все решил,  –  вздохнул Атим, глядя на друга сверху вниз.

Наверно, это заявление получилось максимально убедительным, потому что Юн разжал объятья, поднялся на ноги и отряхнулся.

– Ладно, допустим я не смогу отговорить тебя,  –  согласился Юн.  –  Зато я знаю, к кому обратиться по данному поводу.

– Дяде меня сдать замыслил?  –  с улыбкой прищурился Атим.

– Да, и не побоюсь сделать это, чтобы остановить тебя,  –  с вызовом ответил Юн.

– Если бы я тебя не знал, то обязательно поверил бы на слово,  –  сказал Атим.  –  Нет, дружок, ты точно никому не скажешь…

– Почему же?

– Ведь ты не предатель,  –  ответил Атим.

Юн не нашелся, что ответить на данное утверждение, и этот факт окончательно убедил Атима, что он попал в точку. Прослыть предателем  –  самое последнее дело, и даже мягкотелый Юн Барбин прекрасно это понимал.

Атим помахал Юну рукой и быстрым шагом пошел на выход. Однако Юн решил напоследок выразить свое негодование и швырнул вдогонку маленькую садовую лопатку. Она пролетела совсем рядом с головой Атима и, вонзившись в землю, беспокойно зазвенела.

Подготовка к ночной вылазке шла полным ходом. Атим хорошо помнил, как смотритель Салл ехидно заметил, что лично приковал лодки цепями и навесил на них замки. Но он не был осведомлен, что у Атима припрятано несколько первоклассных отмычек, которые мальчик в свое время купил у одного жуликоватого кузнеца с северной части острова. Атиму еще не приходилось ими пользоваться, но он нисколько не сомневался в собственных возможностях.

Кто бы что не говорил, Атима нельзя было назвать совсем уж безголовым персонажем. Он не поленился и на всякий случай приготовил рюкзак с провизией и другими необходимыми мелочами. В основном это были овощи, несколько украденных под шумок котлет со стола и головка сыра, которую дядюшка потом наверняка будет долго и упорно искать.

Около восьми вечера Атиму в голову вонзилась очередная восхитительная идея. На Главном острове мальчика могли ожидать непредвиденные трудности, вполне воз-можно там живут одни бандиты и убийцы. Атим, конечно, выбирался несколько раз в тамошний городок Стампин, но это было днем и вместе с дядюшкой. Было бы глупо соваться туда посреди ночи без какого-либо оружия. Насчет того, где им разжиться, Атим долго не гадал. Пора бы уж гордости предков послужить на благо одного бесшабашного марвика.

Атим с трудом дождался, пока дядюшка Ил уберется в спальню и захрапит во всю мощь своих легких. Легкие у него были никудышные, поэтому храп напоминал соловьиные трели. Атим закинул рюкзак за спину и тихонько пополз вниз по лестнице. Переступая самые скрипучие половицы, Атим удачно миновал всю протяженность дома и выбрался на освещенную лунным светом Зеленую улицу.

В большинстве окон на Марвиковом острове все еще горел свет. Из любопытства Атим вытянул шею и увидел, что в обители Юна Барбина тоже пока не ложились спать. Атим ощутил внезапный дискомфорт, передернулся и пустился в направлении склада, в котором от безделья томился грандиозный арсенал великого племени марвиков.

Стараясь не ступать в освещенные участки местности, Атим вскоре добрался до искомого места. Мальчик скинул рюкзак, выудил из него новенькую отмычку и подо-шел к тяжелому замку, мертвым грузом висевшем на металлических дужках. Почесав в затылке, Атим взялся за работу. Напряженно сопя, он воткнул импровизированный ключ в скважину и принялся осторожно вертеть во все стороны, пытаясь нащупать крохотные язычки. И то ли отмычка оказалась бестолковой, то ли способности Атима оставляли желать лучшего, но наш герой провозился около двадцати минут, пока не добился нужного результата.

Железная дверь со скрипом отворилась, перед Атимом возник заросший паутиной проем. Безжалостно расправившись с паучьими нагромождениями, Атим ступил в непроглядную тьму, заполненную прохладой. Маленький фонарик, предусмотрительно взятый с собой, тонким лучом разрезал темноту. Атим осторожно двинулся вперед, внимательно оглядываясь и только диву даваясь. Чего тут только не было!

На земляном полу стояли разнообразные доспехи, от самых больших до самых маленьких. У стен расположились кованые сундуки, в которые складировалась всякая амуниция, от перчаток до наколенников. Тут и там на стенах висели рапиры, сабли, шпаги, алебарды, кинжалы и прочее кровопускательное разнообразие. Чуть поодаль можно было видеть луки с арбалетами и колчаны со стрелами. Все это великолепие буквально изнывало от бездействия и просилось в кровопролитный бой. Самое интересное, что склад вовсе не выглядел заброшенным, а оружие не заржавело от времени и смотрелось довольно пристойно. Судя по всему, некий доброжелатель не забывал о наследии пращуров и регулярно наводил в хранилище порядок.