Текст книги "Марвики"

Дверь слегка приоткрылась, наружу выскользнула ладошка и, ловко сцапав платье, скрылась изнутри. Малина не заставила себя ждать, и уже через пару минут вышла из ванной полностью одетая и причесанная. Атим наставил на нее саблю и проникновенно сказал?

– А теперь я жду объяснений, дорогуша, и постарайся, чтобы они мне понравились.

– Рыбак у рыбака сома слямзил, слышали такое выражение?  –  осведомилась Малина, откидывая назад мокрые волосы.  –  Десять лет назад твой папаша обчистил Тайник Света, а сегодня я утащила эту вещь у тебя, все чин по чину.

– Ты про шкатулку?  –  уточнил Атим.  –  Уверяешь, что мой отец стащил ее из… из какого-то там Тайника? Хреновый, видимо, тайник…

– Не шкатулку, а то, что находится внутри,  –  пояснила Малина.  –  Это…

Донесшийся из коридора гостиницы грохот заставил Малину подпрыгнуть. Она в два шага преодолела расстояние до двери, распахнула ее и высунулась наружу. Через миг ее голова влетела обратно, а руки судорожно забегали по многочисленным замкам, запирая их.

– Крематы!  –  взвизгнула она, выпучив глаза.  –  Вот уж не думала, не гадала…

– Какие еще крематы?  –  простонал Юн.

– Не время объяснять, нужно немедленно валить отсюда!  –  заорала она, и в эту секунду помещение содрогнулось от повторного толчка.

Атим обнажил саблю и нахмурил бровки.

– Вы бегите, если хотите, а я буду сражаться,  –  смело заявил он.

– Их там примерно десять штук,  –  сообщила Малина, ударом ноги выбивая оконную раму.

– А, ну тогда побежали,  –  засуетился Атим, подбегая к окну и выглядывая наружу.  –  Юн, там есть водосточная труба, полезай первым, заодно проверишь ее надежность!

– Тут третий, мать моя бабушка, этаж!  –  взвыл Юн Барбин.  –  Ни за что не полезу, я крылья дома забыл.

– Сейчас сюда вломится шайка безумных маньяков и нашинкует твою тучную задницу на лоскуты!  –  рявкнула Малина, хватая Юна за шиворот и встряхивая словно куклу.

– Так бы сразу и сказали, про лоскуты,  –  огрызнулся Юн, перекидывая ногу через подоконник и глядя вниз.

Сколько Юн себя помнил, он никогда не поднимался выше собственного роста. С высоты третьего этажа земля казалась такой далекой, прямо до слез. Успокаивая себя, Юн дотянулся до сточной трубы, покрепче вцепился в нее и, зажмурившись, сполз с подоконника. На этом его смелость и закончилась. Он болтался в десяти метрах над землей, тихохонько подвывая и страшась взглянуть вниз.

– Спускайся уже, сейчас моя очередь!  –  гаркнула Малина.  –  Двигайся, сарделька!

Сравнение с сарделькой привело Юна в негодование и придало храбрости. Нащупывая носками башмаков мельчайшие выступы на стене, Юн медленно заскользил вниз. Когда он протекал мимо второго этажа, то увидел в приоткрытом окне растрепанную бабульку с пряником в руке, которая удивленными глазами следила за его действиями.

– Здравствуйте,  –  поздоровался Юн.

– Здравствуй,  –  церемонно кивнула старушка.

– На нас тут кто-то напал, вот мы и убегаем,  –  бестолково пояснил Юн.  –  Не беспокойтесь, все под контролем, я…

Чья-то нетерпеливая ступня огрела Юна по темечку, и ему ничего не оставалось, как продолжить спуск.

– Прошу прощения, мне пора,  –  виновато сказал Юн.  –  Рад был поболтать.

– Всего вам хорошего,  –  вежливо ответила бабуля.

Дождавшись, пока Малина скроется из виду, Атим собрался было последовать за остальными, но тут дверь вынесло из проема, и в комнату ворвалось трое неизвест-ных, облаченных в униформу «Ямы в лесу». Все они сжимали в руках толстенные металлические жезлы и явно собирались воспользоваться ими по назначению. Атим, недолго думая, швырнул в ближайшего кремата, или как их там, горшок с геранью, и выпрыгнул в окно. Там он чудом ухватился за карниз и повис на одной руке, второй пытаясь дотянуться до спасительной трубы. Увидев в проеме окна до странности деревянную физиономию, Атим размахнулся и вонзил кончик сабли точно в левый глаз неприятелю. Тот завопил и исчез из виду, а мальчик тот час схватился за трубу, и с ловкостью кошки сбежал вниз за доли секунды.

Там его уже дожидались «мокрая русалка» и встревоженный Юн. Они втроем подхватились и рванули куда глаза смотрят, а из всех выходов и входов выбегали новые и новые противники. Из-за угла вынырнул разъяренный детина и расставил руки в стороны, став похожим на доброго дядюшку, желающего обняться с внуками-шалопаями. Юн от испуга попытался затормозить, упал на пятую точку и проскользил на ней между ногами здоровяка. Атим наотмашь ударил саблей и отсек бугаю все пять пальцев на правой руке, отчего тот взревел дурным бизоном.

Троицу вымело за ворота, и они помчались по общей территории, перепрыгивая через декоративные кустики и лавки. Противники мчались следом, но, видимо, были недостаточно умны, потому что даже не пытались обойти препятствие и наворачивались один за другим.

– Полин!!!  –  заорал Юн, указывая пальцем куда-то вперед.  –  Подождите!

Атим поднял глаза и увидел знакомую телегу с не менее знакомым извозчиком. Он явно приметил, что ребят преследуют бешеные твари с жаждой крови, и теперь вовсю размахивал руками, призывая их запрыгивать в салон.

Атим кожей ощутил, как сзади к нему тянутся чьи-то шаловливые ручки и, не глядя, отмахнулся саблей от назойливого преследователя. Визг боли говорил о том, что Атим не промахнулся. Но еще несколько десятков озверевших типов продолжали без продыху гнаться следом, изнывая от желания покончить с неугодными.

Телега стала постепенно набирать ход. Первой в нее прыгнула Малина, за ней с неимоверным трудом взобрался и Юн. Атим заскочил последним и рявкнул:

– Газуй!

Кобыла старалась изо всех сил, разгоняясь все быстрее и быстрее. Один из догонявших умудрился двумя руками зацепиться за задний борт и теперь развевался позади телеги будто знамя. Атим встал, подошел к нему, положил саблю на правое плечо и сказал:

– Назначаю…  –  переставил саблю на левое плечо,  –  … вас…  –  размахнулся,  –  … мертвецом.

Последнее, что Атим успел заметить, это совершенно бессмысленные глаза кремата. На его лице не дрогнула ни одна жилка, а зрачки оставались неподвижными. Голова упала с плеч, а тело, еще немного поболтавшись на борту, вскоре отвалилось и зарылось в дорожной пыли.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ДОПРОС С ПРИСТРАСТИЕМ

Через минут пятнадцать бешеной тряски лошадь выдохлась, и Полин позволил перейти ей на шаг. Белый, словно бумага, Юн с определенным беспокойством посматривал на одинокую голову, катающуюся по дну телеги. Голова и голова, что в ней такого, но немного напрягала. Атим очнулся, с брезгливостью поднял ее за волосы и выкинул в глубь лесной чащи. Юн про себя поблагодарил его и возвратился к своим невеселым размышлениям.

Атим, который до сих пор не убрал саблю, стоял на коленях и настороженно наблюдал за тылом, чтобы, в случае чего, предупредить возобновившуюся погоню. Его черепная коробка буквально разрывалась от неопределенности. Случившееся в лесной гостинице стало для него настоящим шоком, он никак не ожидал такого великого интереса со стороны тамошнего персонала. И то, что этот интерес таил в себе недвусмысленную подоплеку, только усиливало бешеный приток крови в мозг. Допрос, который Атим собирался учинить Малине, обещал быть красочным и отчаянным.

Малина полулежала в основании телеги, глубоко вдыхая и выдыхая. Из рассеченной брови тек тонкий ручеек крови, который огибал глаз, скользил по щеке и разбивался мельчайшими капельками об дощатый пол телеги. Малина беспокойно провела тыльной стороной ладони по ранке, но это не помогло, через секунду кровь проступила снова.

Юн сунул руку в карман и вытащил свой носовой платок, которым уже несколько раз пользовался. Он доброжелательно протянул его девочке, и она благодарно улыбнулась. Выбрав участок меньше всего измазанный сухими соплями, Малина приложила его ко лбу и устало прикрыла глаза.

– Где вас высадить? – нервно осведомился Полин, который явно в гробу видал такие приключения. – Уж простите, но дальше вы сами…

– Недалеко от Стампина стоит водонапорная башня, – ответила Малина. – Если разрешите, я там спешусь.

– Скоро приедем, – кивнул Полин и рассеянно почесал в затылке. – Мда, а мне вообще-то нравилась эта работа… Наверно, меня Нокх укусил, когда я встретился с вами, ребятки.

– Вы очень хороший человек, Полин, – отозвался Атим Аллер. – Спасибо, что не бросили нас в трудный миг, это был смелый поступок.

– Да разве же я мог? – со вздохом обронил Полин. – У меня самого детки подрастают, поступить иначе я не имел права. Не знаю, что там у вас стряслось, но знать и не хочу… А вы все-таки везунчики, я мог раньше уехать, да вот Мака что-то заупрямилась, ни в какую двигаться не желала. Потом смотрю, вы из ворот бежите, сразу мне понятно стало, что делать. Мака моя – мудрейшее животное, сердцем почуяла, что рано пока уходить.

– Мака – красавица, – отозвалась Малина.

– Чудо, а не лошадь, – добавил Юн.

Мака, поняв, что ее хвалят, довольно задвигала ушами и замахала хвостом.

Когда телега притормозила у водонапорной башни, Малина с улыбкой вернула Юну его платок, украсившийся кровавыми подтеками, и спрыгнула на землю. Атим вовсе не собирался ее отпускать без объяснений и моментально соскочил следом. Он схватил ее за тонкое запястье и дернул на себя.

– Подожди, лапа, не торопись…

Юн закатил глаза и на всякий случай занял выгодную позицию, чтобы исключить возможное насилие. Он оттеснил друга задом и как можно более мило улыбнулся пок-расневшей от гнева Малине.

– Ну что, друзья, дальше сами разберетесь? Тут до города всего сотня метров, а до того места, где я вас подобрал около двухсот.

– Спасибо еще раз, Полин, – кивнул Атим, пока Малина безуспешно пыталась разжать его пальцы. – Удачи вам в поисках новой работы.

– До свидания, Полин, – сказал Юн.

– Да… спасибо… – пропыхтела Малина.

Полин помахал рукой и шевельнул вожжами. Мака заржала и, танцуя, потрусила по лесной дороге. Очень скоро телега скрылась за стволами деревьев.

Малина, казалось бы, бросила тщетные попытки освободиться из плена и перестала трепыхаться, что слегка расслабило Атима. В какой-то момент она извернулась и с силой засветила ему локтем свободной руки прямо в скулу. Он разжал пальцы, и негодяйка зигзагами понеслась в лес, который из-за близости к городу зиял большими просветами.

Оклемавшись спустя мгновение, Атим помчался за беглянкой, размахивая саблей и оглашая лесную чащу криками, источающими справедливое бешенство. Юн, пере-валиваясь с боку на бок, поспешил за ними, краем глаза оценив, что до восхода осталось всего ничего.

Атим бегал быстро. Он бегал от смотрителя Салла, он бегал от садовников, он бегал от всех тех, кто по той или иной причине гнался за ним. Наряду с навыками портного, он день за днем отрабатывал способности спринтера. Малина, обутая в сандалики, не смогла долго противостоять натиску разъяренного мальчика, и вскоре была поймана. Атим дернул ее за плечо, прижал к дереву и приставил к ее груди окровавленную саблю. Только сейчас он заметил, что на кончике сабли болтается чудом уцелевший глаз одного из бандитов.

– Куда-то собралась, милочка? Вот уж не думаю, у меня имеется к тебе пара вопросов!

– Отпусти, урод, больно же! – взвизгнула Малина.

– Потерпишь, дылда! Тебе еще многое предстоит поведать…

– Атим, прекрати, – с трудом дыша, подоспел Юн. – Совершенно не обязательно…

– Ты ее защищаешь? – изумленно уставился на товарища Атим, продолжая крепко удерживать воровку за руку. – Тебя в этой «Яме» ничего не напрягло? Тишь да гладь?

– Я вас не приглашала, сами приперлись, долдоны! – прорычала Малина.

– Она где-то права, – пробормотал Юн. – Мы и в самом деле явились без приглашения.

– Права? – захохотал Атим. – Права в том, что стащила папину шкатулку? Может быть права, что чуть не прибила меня доской от забора? Да вся эта заваруха полностью на ее совести!

– Тогда вспомни своего папашу родного! – парировала Малина. – Если уж на то пошло, все это закрутилось с его непосредственной подачи. И убери от моего лица свою железку, этот глаз меня пугает.

– Переживешь, чучундра, – выдал Атим. – Он тебя не укусит, а вот я могу разозлиться не на шутку, если не услышу честных ответов. Итак, приступим… Во первых, ты кто такая?

– Ни слова не произнесу, – сузив глаза, выплюнула Малина. – В таком непотребном тоне разговаривать не намерена. Можешь сколько угодно махать передо мной этой кочергой!

– Атим, может тебе и впрямь успокоиться? – осторожно влез Юн. – Отпусти ее, и мы спокойно поговорим, без нервов и взаимных оскорблений.

– Чтобы она меня снова чем-нибудь огрела? – по прежнему кипятился Атим. – Посмотри на мою физиономию, картина мясом!

– Ладно, прекрати меня держать, обещаю, что не стану убегать, – ровным голосом сказала Малина. – Расскажу все, что сама знаю, на многое не расчитывайте. Все-таки… все-таки тебя это тоже касается… Ну?

Атим все еще продолжал буравить Малину подозрительным взглядом, когда к нему подошел Юн и бескомпромиссно отвел руку с зажатой в ней саблей. Атим отступил на шаг, без малейшего содрогания стащил с лезвия глаз и показал его Малине.

– Чуть что не так, и твои глазенки пополнят коллекцию моих трофеев…

– Вот придурок, – с досадой поморщился Юн. – Трофеи у него… Выкинь гадость!

– Хорошо, мальчики, – проговорила Малина, устраиваясь в узловатых корнях широкого дуба. – Первым делом мне бы хотелось попросить прощения за то, что оприходовала твою рожу доской от забора.

– А как насчет скулы, она все еще дергается и болит?

– Тут я не намерена извиняться, – возмутилась Малина. – Нечего было так сильно стискивать мою руку, сам виноват!

– Ладно, плевать на избиения, в конце концов мужчины не плачут, – гордо заявил Атим. – Перейдем к более насущным проблемам. Для начала, где моя шкатулка?

– В надежном месте, – заверила Малина.

– То есть, она сейчас не у тебя? – уточнил Атим.

– Конечно у меня, я ее в трусы спрятала, – вспыхнула Малина. – Поглупее чего спроси!

– Давай без этих девчачьих штучек, – поморщился Атим. – Откуда нам с Юном знать, что там у вас в труселях помещается. Куда ты ее девала?

– За ней присматривает мой хороший, я бы даже сказала, лучший друг, – ответила Малина. – Я как раз к нему собиралась, пока у тебя шарики за ролики не заехали.

– С другом потом потолкуем, – пообещал Атим. – Рассказывай, что за ерунда случилась в гостинице? Почему эти кретины на нас напали? Давай, не жуй козявки, Еже-вика!

– Малина вообще-то, – вскинулась девочка. – И то не люди, а крематы. От человека у них одна внешность, безвольные куклы без собственного мнения.

– Откуда они взялись, эти крематы? – поторопил Атим, по пиратски перебрасывая саблю с руки на руку.

– Очевидно, что родились когда-то, как и все, – с тоской ответила Малина. – А потом один волшебник-диктатор придумал заклятье, позволяющее ему обращать простых смертных в своих рабов.

– Кто такой?

– Селифонт, конечно, кто же еще? – расширила глаза Малина. – Неужели, вы про него не слышали? Глава преступного магического преступного мира. Под его началом работают самые сильные темные маги современности. Он очень хочет стать хозяином всей волшебной Алабии.

– Селифонт? – задумчиво переспросил Атим. – Никогда о таком не слышал? Юн, а ты?

Тот оторвался от созерцания Малины и отрицательно покачал головой.

– Еще бы, – злорадно усмехнулась Малина. – Окопались на своем маленьком острове счастья и горя не знаете. В то время, как тут происходит самая настоящая вакханалия. Простых людей это пока не трогает, хотя даже они могут обращать внимание на некоторые странности: убийства, насилие, пожары… Всем этим с легкой руки Селифонта промышляют крематы.

– Зачем ему это надо?

– Просто так, чтобы боялись, наверно, – пожала пле-чами Малина. – Его цель заключается в том, чтобы подмять под себя всю волшебную общественность, начиная подземными эльфами и заканчивая самыми свирепыми троллями. Он дряхлый старик, силы уже не те, поэтому ему необходима подмога в виде старинного браслета, наделенного запредельным могуществом. И тут мы снова вернулись к пресловутой шкатулке и твоему отцу…

– При чем тут это?

– Много лет назад жили-были Старейшины, нечто вроде хранителей волшебного мира. Они владели крутыми познаниями в области магии и создали Браслет Силы, который обладал разрушительными умениями. Настолько разрушительными, что Старейшины испугались дела рук своего и на коленке состряпали вышеназванный Тайник света.

– Тот самый Тайник, который обчистил мой отец? – подпрыгнул Атим. – Получается, в шкатулке находится эта самая штуковина?

– Все указывает на это, – подняла палец Малина. – Лоик Аллер каким-то образом отыскал Тайник и самым наглым образом упер могущественную безделушку. После чего заточил ее в шкатулку и оставил в наследство своему сыночку. Вот так казус, не находишь?

– И после этого он исчез, – прошептал Атим. – Или… или его убили?

– Скорее всего второе, – угрюмо сказала Малина.

Атим Аллер замолчал и принялся ковыряться саблей в сырой почве. Если Смородина не сочиняет то все это время у вождя Даина на книжном шкафу стояло самое настоящее сокровище. Вот почему ему все время казалось, что от шкатулки исходит до странности чудесное тепло, которого он ранее нигде не встречал. Неужели, эта коробочка и впрямь хранит в себе некий Браслет Силы, которым хочет завладеть всякий доморощенный колдун.

Но верить воровке на слово Атим пока не собирался. Он поднял саблю и направил ее в сторону Малины.

– А ты тогда кто такая? Работаешь на этого Селифонта? Это он тебя прислал?

– Совсем больной, да? – покрутила пальцем у виска Малина. – Впрочем не отвечай, сама превосходно вижу.

– Но ты сперла шкатулку, – не успокаивался Атим. – Зачем бы?

– Чтобы вернуть Браслет туда, откуда он был украден, – пояснила Малина. – Есть вероятность того, что Браслет можно засунуть обратно в Тайник, и тогда он будет в гораздо большей безопасности, чем под подушкой у безголового мальчишки.

– Она у меня на полке стояла, – невесть зачем напомнил Атим. – Выходит, ты у нас добрая душа с синдромом супергероя, так? Решила спасти весь мир?

– На то мы и ополчение, – заявила Малина.

– Чего? – не понял Атим.

– Есть такое ополчение, которое борется против диктатуры Селифонта, – моргнула Малина. – Да-да, есть люди, которым не безразлична судьба нашей страны. Я одна из них. Они подобрали меня, после того как скончались мои горе-родители, можно сказать, спасли от голодной смерти. Вот я и… стало быть… пытаюсь быть полезной…

– А этот твой друг, он тоже из ополчения? – спросил Юн Барбин.

– Нет, но он симпатяшка, – улыбнулась Малина.

Сквозь редкие листья начал просачиваться бледно-рыжий свет просыпающегося солнца. Один из робких лучиков коснулся тыльной стороны ладони Юна, мальчик поднялся и проникновенно сказал:

– Атим, мы не можем больше задерживаться…

– Кто сказал? – резко оборвал его Атим. – Я еще не закончил.

– Мы же это обсуждали, помнишь? – немного подрагивающим голосом сказал Юн Барбин. – Чтобы старики ничего не заподозрили, мы должны вернуться к утру. Ты сам это говорил. Уже восход, а нам еще надо добраться до лодки, доплыть до острова и сделать вид…

– Вот заберу свою собственность и пойдем, – уперся Атим. – Я пока не слишком верю этой Черемухе, хочу лично убедиться вот этими припухшими от постоянного избиения глазами. Пусть показывает этот Браслет, а там посмотрим…

– Но мы не успеем, – выдохнул Юн. – Солнце уже поднимается…

– Да мне плевать, Юн! – крикнул Атим. – Мне глубоко начхать, что дядюшка заметит мое отсутствие! Я уже взрослый и умею самостоятельно принимать решения! Хочу – иду туда, хочу – иду сюда! И без своей шкатулки я с места не сдвинусь!

– Она не твоя! – подскочила Малина.

– Уверена? – прищурился Атим. – Может быть, она твоя, мамзель?

– То есть… то есть сама шкатулка мне без надобности, а вот Браслет…

– Тогда забирай свой чертов Браслет и отдавай шкатулку! – велел Атим.

– Это невозможно, – ответила Малина. – Чтобы ее открыть нужны специальные знания, которых у меня нет.

Атим ядовито усмехнулся я сказал:

– Что-то ты темнишь, голубка. То у тебя одно, то другое, совсем завралась. Теперь мне еще больше хочется взглянуть на МОЮ шкатулку, и не вздумай перечить!

– Ладно, – неожиданно легко согласилась Малина. – Не вижу в этом смысла, но если желаешь, можем прямо сейчас навестить моего приятеля, шкатулка у него.

– С превеликим удовольствием, – сказал Атим и обратился к робеющему Юну. – Ты все еще здесь, пирожок? Я думал, что ты уже со всех ног бежишь к любимой бабушке, кексики лопать.

– Не трогай мою бабулю! – вспылил Юн.

– Эээ… прости, пожалуйста, мне не стоило так говорить, – искренне покаялся Атим. – Но все же, почему ты еще здесь? Серьезно, я не обижусь, если ты возьмешь лодку и отправишься домой, никто и не узнает о твоей вылазке…

– А ты?

– А я вернусь как только смогу, – пообещал Атим.

– Ты надо мной издеваешься, да? – изумился Юн. – И что я скажу твоему дяде, когда он спросит, куда пропал его племянник? Хочешь, чтобы я солгал, глядя ему в прямо в глаза?

– И это не лишено смысла, – заметил Атим. – Не понимаю, в чем проблема, Юн?

– Проблема в тебе, – отчеканил Юн. – Все то дурацкое и идиотское, что случается в моей жизни, исходит именно от тебя. Ты постоянно думаешь только о себе, а я в итоге оказываюсь в накладе. Угоняем лодки, забираемся в чужие курятники, взламываем музей истории, чтобы ты мог потискать старинный арбалет. А я всегда говорю себе: Юн, это последний раз, когда ты занимаешься непотребством, окстись! Но потом в твою башку приходит очередной гениальный план, и все начинается заново. Я спрашиваю себя: Юн, зачем тебе это? Ведь больше всего на свете ты любишь копаться в грядках и пить ягодный чаек. Может, ты головотяп, Юн? Нет, дело в том, что я очень люблю своего друга, который меня в грош не ставит!

Чувствуя, как глаза наполняются влагой, Юн отвернулся. Атим пораженно остолбенел, не понимая как реагировать на жаркий спич. Даже Малина, казалось, расстрогалась и потихоньку шмыгала носом в рукав, расчитывая, что никто не обращает на нее внимания.

– Но я тоже… тоже тебя… это самое… – с трудом проговорил Атим. – Вспомни, я не один раз занимался с тобой тем, от чего у меня начинается горькая изжога. Плетение коробок, бесконечные грядки, цветы… Думаешь, мне это по нраву? Но я заставлял себя, зная, насколько это важно для тебя. И… и если я каким-то образом подставлял тебя, втягивая в свои интересы, то… прости меня, пожалуйста…

– С рождения прощаю, – всхлипнул Юн.

– И я тебя… ну, того самого… уважаю, вот, – неуклюже произнес Атим. – Я думал, ты знаешь, мы же словно братья. Настоящие.

– Ребята, заканчивайте, а то я сейчас умру от количества любви, – заныла Малина.

– Замолкни! – хором посоветовали друзья и, не говоря ни слова, крепко обнялись.

– Ну что, поедем домой, братишка? – орошая плечо Атима радостными слезами спросил Юн.

– Не-е-е-т, – прорыдал Атим, не выпуская Юна из объятий. – Сначала пойдем и взглянем на мою шкату-у-у-лку.

– Ну вот, опять ты за свое, скотина, – плакал Юн.

– Я же извинился-я-я-я, – взвыл Атим.

– А я опять стал жертвой твоего произво-о-о-ла, – еще сильнее заревел Юн.

Малина, если бы захотела, могла сто раз убежать хоть на край света. Но вместо этого она с унылым видом стояла на месте и лишь шевелила губами, ругаясь на своих новых знакомых самыми черными словами.

– Так мы идем или нет? – вздохнула Малина, когда мальчики окончательно успокоились и теперь легонько похлопывали друг друга по спине.

– Наверно, идем, куда деваться? – буркнул Юн, отлепляясь от Атима. – А ты все-таки сволочь, так и знай.

– Я знаю, – счастливо ответил Атим.

Приведя себя в порядок, троица двинулась в глубь леса. По словам Малины, где-то там прятался ее хороший товарищ, охраняющий шкатулку. Она уверенно вела ребят по одним ей известным тропкам, заводя их все дальше и дальше в лесную чащу. Атим сначала собирался вести ее под конвоем, приставив саблю к спине, но под напором Юна отказался от этой затеи. Так или иначе, Атим старался не терять ее из виду, чтобы предотвратить возможные телодвижения. Юн по привычке волочился сзади, костеря себя за проявленную слабость.

Новые знакомые шли уже около двадцати минут, и за все это время Малина не проронила ни слова. Атим уже начал подозревать нехорошее, когда девочка раздвинула очередной куст и вывела друзей на обширную поляну. Поляна была бы обычной поляной, если бы в ее середине не зиял широкий пещерный лаз.

– Дафидак, выходи, это я, – крикнула Малина.

– Дафидак? – скривился Атим, поводя саблей по сторонам. – Что за дурацкое имя? Он кто? Цыпленок?

То, что Дафидак не цыпленок, он выяснил через секунду. Из пещеры, зевая, выползла огромная орясина с абсолютно лысой черепушкой, украшенной приличного размера шнобелем. Косолапо передвигая кривыми ногами-колоннами, гигант подошел к Малине и остановился, взирая на происходящее с высоты двух с половиной метров. Кожистое тело в складках и буграх выжидательно замерло.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

САМЫЙ УМНЫЙ ТРОЛЛЬ НА СВЕТЕ

Мы с вами уже знаем, что Атим, в силу определенных обстоятельств, много времени проводил в библиотеке. Как ни крути, но чтение порой его увлекало, из книг он познавал действительно интересные вещи. И конечно он был прекрасно осведомлен, что в Алабии вполне вольготно живут тролли. Живут себе, не тужат, деток растят, людей пугают почем зря… Один из них сейчас стоял перед мальчиками. Правда, этот тролль отличался от многих тем что был вполне прилично одет. Да-да, на его мускулистых ляжках сидели скрученные из тряпок шорты, а на могучем торсе страдала льняная рубаха, которая была слегка маловата чудищу и доходила лишь до волосатого пупка.

– Это что за страшилище? – сморщился Атим.

– Это Дафидак, – ответила Малина.

– Теперь понятно, подходящее прозвище для тупой образины, – в своем духе отреагировал Атим.

– Атим, не стоит обижать существо, которое без усилий может засунуть тебя в свою ноздрю, – подал жалобный голос Юн.

– Юн, не волнуйся, у него мозг крошечный, ума не хватит оценить оскорбление, – не унимался Атим.

– Маленький мозг не означает короткий ум, – неожиданно заговорил Дафидак рокочущим басом. – Одногорбый муравей с острова Лепати, к примеру, научился переплывать водоемы при помощи дубового листа и сухой веточки. Крохотный мозг никак не помешал ему придумать такой способ выживания. Я вполне понял оскорбление, но, будучи воспитанным, пропущу его мимо ушей. В другой раз мне придется сказать грубость в ответ, и не надейтесь, что это вам понравится. Да, и засовывать вас в свой нос я не имею абсолютно никакого желания, лучше съесть ведро головастиков и запить болотной жижей.

Юн как стоял, так и осел в траву. Атим в некотором непонимании почесал саблей за ухом и совершенно искренне поинтересовался:

– Это что за шутки?

– Никаких шуток, приятель, – отозвался Дафидак. – Головастики и впрямь очень питательны, они так забавно барахтаются на языке, когда их жуешь…

– Дафидак, они хотят отобрать у нас шкатулку, – пожаловалась Малина.

– Ни в коем случае, – посерьезнел тролль. – Не знаю, известно вам или нет, но содержимое шкатулки таит в себе нешуточную угрозу. Мы не можем отдать ее вам. Сожалею, ребята, но придется обзавестись новой игрушкой.

– Дафидак, но этот мальчик, который с саблей, настроен очень серьезно, – сказала Малина.

Дафидак с подозрением взглянул на девочку, и шепотом, который не услышал бы только глухой, проговорил:

– Малина, ты же не хочешь, чтобы я разорвал их на куски, да? Во первых, это негуманно, во вторых, я только недавно отыскал рубашку подходящего размера, я не хочу, чтобы она побурела от крови.

– Я… нет, я не хочу, чтобы ты делал с ними такое, – закатила глаза Малина. – Ты за кого меня держишь? За убийцу?

– Фу, аж отлегло чуток от сердца, а то и так неспокойно в последнее время, – с облегчением сказал Дафидак. – Так что с ними сделать? Может забросим на дерево, пусть висят?

– Просто принеси шкатулку, – попросила Малина.

Дафидак кивнул и торопливо скрылся в пещере. То есть, «скрылся» – не совсем верное слово, снаружи так и осталась торчать стогообразная задница, в то время как великан копался внутри.

По понятной причине Юн ощущал себя весьма неловко, ему приходилось дышать через раз, так как в горле обосновался неприятный, склизский клубок. В его планы не входила встреча с образованным троллем. Да что там встреча, еще вчера он раздумывал над тем, что посадить на обедневшем клочке земли, а сегодня успел сбежать из дома, столкнуться с крематами и чудом уйти от них невредимым.

– Это же тролль, я не ошибаюсь? – все еще не мог поверить Атим.

– Да, Дафидак, – ответила Малина. – Он был вынужден несколько дней жить в лесу, хотя и не очень любит оставаться один. Но он понимает, что повсюду шататься со мной достаточно опрометчиво, ведь людское сердце не камень и склонно к внезапным инфарктам. На нем же не написано, что он прочел все энциклопедии Алабии по двадцать восемь раз и знаком с хорошими манерами.

– Вот об этом поподробнее, – кивнул Атим. – Его что, книгой «Хочу все знать» побили? Или на него школа упала?

– Ближе всего второе, – ответил Дафидак, возвращаясь с заветной шкатулкой, которую он держал двумя пальчиками. Ну, не пальчиками, а пальцами. Точнее, не пальцами, а этими толстенными обрубками, что торчали у него из руки. – Вы про Капидара слышали?

– Погодите, погодите, – напрягся Атим. – Это не тот ли чокнутый Капидар, что открыл образовательное учреждение для всякого сброда. Он всерьез уверял, что сможет научить грамоте даже последнего гоблина.

– Разрешите представиться – Дафидак, один из лучших учеников господина Капидара, – важно сказал тролль, поклонившись. – И он вовсе не чокнутый, просто фанатично предан своему делу. Светлый человек. Эта школа стала для меня роднее дома, неизвестно, что бы со мной стало, если бы не господин Капидар. Каких только болванов учитель не брал под свое крылышко, но многие из них вскоре могли запросто стать академиками с научными степенями!

– Атим, он и тебя обязательно научит, – ехидно заметила Малина. – Случай, конечно, запущенный, но почему бы не попробовать.

– Я и так достаточно умный, – оскорбился Атим. – Уж явно сообразительнее беспородного тролля!

– А вы какашка с ушами, – в тон мальчику ответил Дафидак. – Извините, но я предупреждал, что знаю сотни обзывательных прозвищ и могу постоять за себя. И для это мне вовсе не обязательно отрывать вам голову.

– Ладно, – решительно засопел Атим Аллер, убирая саблю в ножны. – Коли ты такой образованный, ответь сию минуту: кто победил в сражении 1857-го года на Колючей реке?

– Марвики, – не задумываясь, ответил Дафидак, складывая руки на груди. – То было сражение с племенем ракатов. Марвики подкараулили их в устье и насмерть закидали камнями, ни один ракат не уцелел, все полегли. Не очень справедливая борьба, надо сказать, но на войне все средства хороши.