Текст книги "Поменяй себя! Психосоматика беспокойств, стрессов и депрессий. Практическое руководство по быстрому избавлению"

Если обобщить все вышеприведенные примеры иррациональных верований, можно выделить три группы таких искаженных представлений по поводу здоровья и болезней:

• гиперответственность и гиперконтроль – иррациональные верования о необходимости нести ответственность за собственное здоровье и контролировать возможные заболевания;

• катастрофизация и низкая переносимость фрустрации – иррациональные верования о здоровье, «ужасности» и «невыносимости» проявлений болезней и «ужасности» смерти;

• магическое мышление и эмоциональная аргументация – иррациональные верования об опасности тревоги и ее негативном влиянии на физическое и психологическое здоровье.

Говоря об особенностях мышления и поведения человека с ипохондрией, нельзя не обратить внимание на тот факт, что последний зачастую имеет во всех смыслах достаточно болезненное представление о себе, или, как сказали бы специалисты, внутреннюю картину болезни. Действительно, картина эта у человека, страдающего ипохондрией, часто оказывается очень мрачной, поскольку воспринимает он себя как больного, слабого и беспомощного. По причине таких негативных представлений о себе человек неизбежно воспроизводит соответствующее «болезненное» поведение, говоря иначе, ведет себя как тяжело больной человек. Следствием частого обращения к этим нездоровым стратегиям поведения является усугубление его и без того неидеального (вежливо говоря) эмоционального состояния, которое ведет лишь к усилению беспокоящих человека телесных симптомов, которые, в свою очередь, только подтверждают исходные негативные представления о себе. В результате человек может достаточно долгое время находиться в порочном круге негативной внутренней картины болезни (расстройства) (рис. 14).

Рис. 14. Порочный круг негативной внутренней картины болезни (расстройства)

Глава 14
Феномен поликлинического лабиринта

Выставляя человеку псевдодиагноз соматоформного расстройства (или той же пресловутой вегетососудистой (нейроциркуляторной) дистонии, или дисфункции вегетативной нервной системы), врачи зачастую не объясняют пациенту, что на самом деле с ним происходит, или, что тоже случается, объясняют так красочно или заумно, что человеку становится только хуже. А из-за того, что избыточная тревога проявляется многогранно, множеством соматических симптомов, на которых и фиксируется человек, он начинает блуждать в поликлиническом лабиринте, переходя от одного врача к другому и тратя все больше денег, сил и времени на все новые и новые бессмысленные (и зачастую дорогостоящие) обследования, что, естественно, не приводит ни к обнаружению причин симптомов, ни к их исчезновению. Действительно, в силу того что при неизменно высоком уровне тревоги симптомы могут видоизменяться и «перескакивать» на другой орган, человек обращается к новым врачам (неврологам, кардиологам, эндокринологам, гастроэнтерологам), подозревая патологию в соответствующих органах и системах организма и не подозревая, что беспокоящие его симптомы имеют сугубо эмоциональную (психологическую), а не органическую природу. Таким образом, не получая однозначных сведений и заветных гарантий полного физического здоровья (и даже получая утешающие результаты анализов), человек продолжает настойчиво обследовать свой «многострадальный» и продолжающий «барахлить» организм.

Скитания человека по поликлиническому лабиринту затягиваются также из-за того, что каждый врач может полагать, что источник всех бед беспокоящегося за здоровье человека находится именно в подвластном его специализации органе, и видеть только телесный компонент эмоциональных расстройств, ошибочно узнавая в каждом человеке «своего» пациента. Бывает и обратная ситуация, когда врач действительно не знает, чем может быть полезен пациенту (поскольку по его медицинскому профилю человек абсолютно здоров), и «отфутболивает» его к другому специалисту, а тот, в свою очередь, – к третьему и так далее. Когда тот или иной врач не находит у человека ничего такого, что могло бы быть причиной его плохого самочувствия (или просто устает от назойливости ипохондрического пациента), и отправляет его к коллегам, человек продолжает блуждать по поликлиническому лабиринту, меняя специалистов под стать меняющимся симптомам. Слоняясь по коридорам поликлиник, больниц и платных медицинских центров в поисках «истины», человек попутно растревоживает себя мыслями о том, что врачи не направляли бы его к другим специалистам или на новые обследования, если бы были точно уверены в том, что он полностью здоров.

Или же человек может думать о том, что его заболевание настолько серьезное и сложное, что врачи попросту скрывают от него настоящие результаты обследований из-за нежелания расстраивать его или в силу незнания того, как лечить эту «мутную» болезнь. Для избыточного пекущегося о своем здоровье человека все получается как в анекдоте с элементами черного юмора: «Вот как умрете, тогда и приходите!» Перемещаясь от специалиста к специалисту, сдавая одни анализы за другими, проводя все новые и новые (более углубленные и всесторонние) обследования и осуществляя иные виды медицинского «шопинга», человек стремится получить «окончательные» и «точные» сведения о своем полном физическом здоровье в настоящем или даже в будущем. Однако чем больше человек обращается за медицинскими заверениями в надежде все-таки достичь несуществующих гарантий и устранить неопределенность в сфере здоровья, тем, во‑первых, больше находит некритичных отклонений, по поводу которых начинает дополнительно переживать, тем, во‑вторых, больше получает противоречивой информации о своем здоровье, что также не добавляет спокойствия, и тем, в‑третьих, больше ложно убеждается в наличии у себя пока что невыявленной (или даже неизвестной медицине!) серьезной болезни, что только подпитывает его навязчивые ипохондрические сомнения.

Так работает парадоксальная ипохондрическая логика: «Если какую-то болезнь нельзя подтвердить, значит, нельзя и исключить ее (скрытого) наличия!» Необходимо отметить, что избыточные медицинские обследования могут приводить не только к дополнительным переживаниям (когда у человека находят безвредное, но страшно звучащее отклонение), но и к ненужным медицинским интервенциям (когда это безвредное отклонение начинают лечить и даже оперировать, что может приводить к новым, более серьезным медицинским проблемам или напрасной трате сил и денег). Так или иначе, чем больше человек ищет медицинских заверений посредством сдачи различных анализов, обращения за «вторыми» («третьими», «четвертыми» и т. д.) мнениями врачей, прохождения многочисленных обследований и поиска причин симптомов в интернете, тем больше он утрачивает контакт с собственным организмом и тем больше перестает доверять своим физическим ощущениям. Иными словами, за счет поиска медицинских заверений человек неосознанно стремится убежать от своих симптомов в сферу рациональных объяснений и диагнозов, где нет места дискомфортным ощущениям. Также любопытно, что человек с психосоматическими симптомами зачастую демонстрирует двойственное отношение врачам и обследованиям: с одной стороны, он боится, что у него могут обнаружить какое-то неизлечимое заболевание, а с другой – стремится пройти как можно больше анализов и процедур.

Неспроста еще античный философ Гераклит замечал, что люди обращаются к врачам для того, чтобы избавиться от страданий, но при этом боятся страданий, которые врачи могут причинить. Однако не только переживающий за свое здоровье человек, но даже и сам врач может говорить о необходимости проведения дополнительных обследований и обращения к другим специалистам (либо по причине искреннего желания помочь, либо в силу страха возможных обвинений в халатности со стороны пациента или начальства, либо с целью хотя бы на время избавиться от постоянно жалующегося пациента). Таким образом, человек продолжает допытывать самых разных специалистов, прося заверений и навязчиво требуя более точных и развернутых обследований, что зачастую приводит к столкновению с «отвергающим», «поверхностным», «высокомерным» и «холодным» отношением со стороны врачей, устающих от достаточно специфической и весьма непростой коммуникации с ипохондрическим пациентом. Однако, каждый раз возобновляя свои крестовые походы по врачам в поисках более эмпатичных специалистов и компетентных объяснений симптомов, человек в результате очередных обследований не находит ничего такого, что могло бы быть органической причиной его симптомов. Не подтверждаются и опасения о страшных болезнях.

В итоге человек может прийти к выводу, что все врачи – идиоты, ничего не смыслящие в медицине, или что у него невероятно сложный или пока еще неизвестный науке случай – синдром, который впоследствии назовут его именем (вероятно, посмертно). Возможен и такой вариант, когда человек начинает подозревать, что он сам сошел с ума, поскольку врачи в один голос говорят, что с ним все в порядке, а он все равно продолжает испытывать неприятные симптомы. Сомнения в собственном соматическом благополучии могут подогреваться неоднозначной и противоречивой медицинской информацией, полученной от разных врачей, сочувствующих знакомых, у которых «были такие же состояния», и, конечно, из интернет-ресурсов. Но даже однозначная информация об отсутствии болезней, которая по идее должна развеять все сомнения человека, часто дискредитируется им: «Врач не понял всей тяжести моего состояния!», «Специалист не дослушал мой рассказ до конца и поэтому мог что-то упустить!», «Врач говорил о том, что я здоров, недостаточно убедительно!» и т. д. Недостаточно убедительные (с точки зрения человека) слова врача («С вами все хорошо, но если что-то будет беспокоить, то приходите») могут восприниматься человеком как повод для очередных опасений: «Врач считает, что я все-таки недостаточно здоров!»

Не стоит забывать и о ятрогенных факторах в коммуникации врача и пациента. Специалист может невольно спровоцировать ухудшение состояния человека путем высказываний о чисто гипотетических заболеваниях, исходах и статистических вероятностях осложнений, из которых тревожное восприятие человека с ипохондрией запомнит «самую нужную» информацию и проигнорирует или обесценит положительные или нейтральные сведения. Таким образом, пытаясь найти источник и избавиться от нежелательных симптомов, имеющих психоэмоциональный генез, человек борется со следствием, вместо того чтобы устранить причину этих симптомов – избыточный уровень тревоги, который, в свою очередь, является следствием дисфункциональных и неадаптивных привычек мышления и поведения. Однако некоторые врачи, идя навстречу желанию человека получить хоть какую-то таблетку или стремясь эмоционально отстраниться от (часто) непростого общения с ипохондриком, прибегают к так называемому симптоматическому лечению соматоформных расстройств, что называется, вынося за скобки причину этих проблем (избыточную тревогу), что приводит только к временному ослаблению симптомов, в то время как их причины остаются нетронутыми.

В силу вышеописанной настойчивости ипохондрического пациента, а также искреннего желания врача помочь человеку хотя бы временно почувствовать себя лучше (или из-за стремления специалиста отбиться от обстрелов жалобами ипохондрика, осознанно или неосознанно требующего еще и эмоциональной поддержки от врача), симптоматическое лечение может стать хроническим, что зачастую приводит к усугублению и хронификации беспокоящих человека симптомов (например, злоупотребление анальгетиками для купирования головной боли может приводить к хронической мигрени). Кроме этого, некоторые врачи для купирования избыточной тревоги назначают лекарства, которые обычно прописываются для лечения органических проблем, что опять же не устраняет причину эмоционального расстройства – неадаптивные привычки мышления и поведения – и только подкрепляет убежденность человека в наличии у него реальной органической болезни («Иначе бы врач не сказал мне принимать эти препараты!»). Стоит ли говорить о том, что когда (в силу известной ипохондрической настойчивости) человек посетит несколько таких врачей, то количество принимаемых им бессмысленных по своей сути лекарств (сочетание которых также может привести к непредсказуемым эффектам) может оказаться весьма впечатляющим.

Глава 15
Специфика современного медицинского бизнеса

Нельзя не упомянуть и о том, что многие организации из сферы медицинского бизнеса не учат человека тому, как справляться с той или иной болезнью или как ее не допускать, а зачастую только лечат или избыточно диагностируют человека. Это происходит потому, что современному медицинскому бизнесу выгодно, чтобы человек болел как можно чаще, пусть даже и несуществующими болезнями, такими как «вегетососудистая дистония» или «дисфункция вегетативной нервной системы». Все как в известном высказывании Михаила Задорнова: «Мечта российских [и не только] врачей – чтобы бедные никогда не болели, а богатые никогда не выздоравливали». Кстати, та же неврастения зачастую является всего лишь обозначением негативных состояний, на которые жалуется человек, и выставляется врачами точно по такому же принципу, как и пресловутая вегетососудистая дистония. Как замечает поведенческий психотерапевт В. Г. Ромек, традиционная модель здравоохранения строится на негативном подкреплении, говоря иначе, опирается на принцип, согласно которому (якобы) чем меньше боли, тем больше счастья, а чем больше боли, тем меньше счастья, что необязательно, а зачастую и вовсе является неправдой, ведь можно иметь множество заболеваний, но при этом оставаться деятельным и счастливым.

Ведя разговор об ипохондрии, уместно привести известную шутку врачей: «Не бывает абсолютно здоровых людей – бывают недообследованные». Еще одно красноречивое высказывание врачей говорит само за себя: «Здоровый человек – это тот, кто считает себя здоровым, а больной – тот, кто считает себя больным». Смысл последней фразы удачно дополняется утверждением психотерапевтов Дж. Нардонэ и А. Бартолетти: «Умереть от болезни в какой-то момент жизни лучше, чем прожить всю жизнь как больной человек». Ну и, конечно, нельзя не вспомнить слова великой актрисы Фаины Раневской: «Здоровье – это когда каждый день болит в другом месте». Не стоит забывать и о том, что медицина по-прежнему зачастую отделяет психику от тела и лечит последнее, не спрашивая пациентов об их душевном состоянии, в то время как давно известно, что тело и психика тесно и даже неразрывно связаны между собой, о чем мы уже писали выше. Так, некоторые врачи не знают или не объясняют своим пациентам, что, например, подавление гнева может приводить к аутоагрессии, в результате чего будет страдать уже организм: ощущение нехватки воздуха или синдром раздраженного кишечника могут быть следствием таких процессов. Неспроста еще Гиппократ говорил о том, что необходимо лечить человека, у которого есть болезнь, а не только болезнь, которая есть у человека.

Не секрет, что существенная часть пациентов различных медицинских учреждений нуждается не столько в медикаментозном, сколько в психотерапевтическом лечении. По статистике, от 20 до 50 процентов пациентов врачей общей практики жалуются на симптомы, связанные не с органическими заболеваниями, а с психосоматическими проявлениями и эмоциональными причинами. Однако в силу того, что телесные симптомы эмоционального генеза проявляются физиологически, многие люди пребывают в иллюзии того, что необходимо лечить только тело, которое, согласно их тревожным воззрениям, буквально расклеивается и рассыпается на части. Действительно, осознавая себя как тяжело больного, человек с ипохондрическим или соматоформным расстройством будет стремиться сугубо к медикаментозному лечению, а рекомендации врачей посетить психолога, психиатра или психотерапевта – отрицать или интерпретировать как стремление «слить» его другому специалисту в силу «очень серьезной» или «слишком трудной» (для данных врачей) имеющейся болезни. К тому же, как замечает врач-психотерапевт Д. В. Ковпак, «социально более приемлемо жаловаться не на голову, с которой происходят какие-то безобразия, а на тело. Ведь скачки давления бывают у каждого. Поэтому людям „выгоднее“ болеть соматически, чем признаться, что они „психи“, от которых можно ждать чего угодно».

В этой связи стоит заметить, что диагностика и лечение одного человека с соматоформным и ипохондрическим расстройством обходится, в среднем, в 7–14 раз дороже, чем лечение человека с реальным органическим заболеванием, в силу склонности таких людей к чрезмерным обследованиям (не говоря уже о других значимых для экономики стран последствий в виде, например, снижения производительности труда, безработицы и т. д.). Люди с этими эмоциональными расстройствами могут осложнять работу медицинских организаций, избыточно часто посещая врачей и неоднократно проводя обследования и анализы (зачастую дорогостоящие), тем самым отнимая время у тех, кому на самом деле необходима квалифицированная медицинская помощь, и тратя разные ресурсы, которые пригодились бы для действительно важных медицинских исследований. Действительно, около 60 процентов диагностических исследований в сфере медицинской практики не являются необходимыми, а проще говоря, бессмысленны. Нельзя не заметить, что люди с соматоформным и/или ипохондрическим расстройством могут качественно «мотать нервы», «пить кровь» и «портить жизнь» своим родным и близким (поскольку надоедают им постоянными жалобами на свои симптомы), а также вовлекать в свои переживания и страдания коллег, начальников и других людей.

Согласно статистике, лишь 10 процентов людей, страдающих от различных проявлений избыточной тревоги (симптомов вегетососудистой дистонии, панических атак, навязчивых мыслей и действий, ипохондрических переживаний, общего фонового беспокойства по разным поводам и др.), обращаются за помощью к психологам, психиатрам или психотерапевтам. 30 процентов людей с эмоциональными расстройствами попадают на прием к врачам общего или определенного профилей (терапевтам, неврологам, кардиологам, эндокринологам, гастроэнтерологам), поскольку избыточная тревога порождает многочисленную и часто меняющуюся симптоматику, на которую и жалуется врачам человек, подозревая у себя ту или иную соматическую патологию. Однако 60 процентов людей, страдающих тревожными расстройствами, вообще не обращаются за помощью из-за ряда опасений: «Меня никто не поймет», «Мне окажут некачественную помощь», «Меня закормят таблетками», «Меня положат в больницу», «Меня отправят в психушку, где я проведу всю оставшуюся жизнь» и т. д.

Глава 16
Факторы, поддерживающие ипохондрию: предпринятые попытки решения проблемы

Ипохондрическое расстройство становится автономной самоподдерживающейся системой за счет когнитивных и поведенческих стратегий, предпринимаемых человеком с целью избавления от ипохондрических переживаний и снижения тревоги по поводу здоровья (так попытки решения проблемы становятся главной проблемой, в результате чего человек невольно оказывается в неосознанно созданных им же самим психологических ловушках). Говоря иначе, предпринимаемые человеком попытки решения проблемы в долгосрочной перспективе парадоксальным образом усиливают и структурируют ипохондрию, которая становится системой, которая, как и любая система, качественно отличается от простой суммы качеств образующих ее элементов (система всегда больше, чем просто сумма элементов, из которых она состоит). В результате структурирования ипохондрии как самостоятельной системы изначальная тревога за здоровье отходит на задний план, в то время как непродуктивные стратегии, направленные на преодоление ипохондрических переживаний, становятся основной проблемой, которая и поддерживает гипертрофированный страх болезней. А посему устранение или трансформация бесполезных когнитивных и поведенческих стратегий (которые упорно воспроизводятся человеком в надежде на преодоление навязчивых беспокойств о здоровье, но которые только поддерживают расстройство) ведут к тому, что автономная система ипохондрического расстройства постепенно разрушается.