Текст книги "Знаменитые Водолеи"

Конец июня не принес ни Высоцкому, ни его друзьям никакого успокоения. Высоцкий пил (иной раз мог вылить бутылку водки в фужер и залпом его осушить), ссорился с друзьями, которые пытались хоть как-то отвадить его от выпивки. Случится и серьезная «разборка» с Оксаной, правда, чуть позже. В Москву тогда приедет Марина из Калининграда (жена врача, который обследовал Высоцкого), и Оксане донесут, что у нее с Высоцким в Калининграде был роман. Оксана выскажет возлюбленному все, что она о нем думает. Но Высоцкий сумеет убедить ее, что никакого романа не было и в помине.

Тем временем одна за другой к Высоцкому тогда приходят и радостные вести. 17 июня в объединении «Экран» его наконец утвердили режиссером фильма «Зеленый фургон», 5 июля с него сняли обвинения по «ижевскому» делу.

13 июля в Театре на Таганке состоялось 217-е представление «Гамлета». Высоцкий хотел пропустить это лето в театре, отдохнуть, но Любимов уговорил его отыграть перед гостями московской Олимпиады. 18 июля Высоцкий в последний раз выходит на сцену в костюме Гамлета. Следующее представление должно состояться 27-го, но Высоцкий до него уже не доживет.

20 июля Высоцкого дома навестил его сын Аркадий (такой же Тигр, как и отец, только Скорпион – последний с Водолеем плохо «монтируется»). Он в те дни поступал на физтех, у него неудачно складывались экзамены (две четверки), и он хотел попросить помощи у отца. Но та встреча оставила у парня не самые приятные впечатления. Вот его собственный рассказ:

«В середине дня отец проснулся. Он вышел из кабинета, увидел меня – очень удивился. Я сразу понял, что он действительно сейчас не в состоянии разговаривать. Но поскольку я уже пришел, а потом я просто не представлял, что делать в этой ситуации, то решил подождать, пока не придет Валерий Павлович (Янклович).

И я пытался завести какой-то разговор, стал спрашивать:

– Вот я слышал, что ты из театра уходишь?

Но отец был явно не в настроении разговаривать…

Через некоторое время он стал говорить, что ему надо уйти, говорил что-то про Дом кино… Я, естественно, считал, что он пойдет искать, где выпить… И даже порывался сам сходить, потому что не хотел, чтобы отец выходил из дома…

На нем была рубашка с коротким рукавом, и в общем было видно, что дело там не только в алкоголе… А мама мне уже говорила, что с отцом происходит что-то странное, но я сам таким его ни разу не видел. Он стал говорить, что очень плохо себя чувствует, а я:

– Пап, давай подождем, пока придет Валерий Павлович…

Он прилег. Потом стал делать себе какие-то уколы – на коробках было написано что-то вроде «седуксена»… Он не мог попасть… Все это было ужасно… Ужасно. И настолько отец был тяжелый, что я стал звонить всем, чтобы хоть кто-то пришел!

И я могу сказать, что я звонил практически всем. Всем, чьи фамилии я знал. Взял телефонную книжку и звонил. Не помню, что сказали Смехов и Золотухин, но приехать они отказались.

Нина Максимовна сказала:

– Почему ты там находишься?! Тебе надо оттуда уйти!

Семен Владимирович крепко ругнулся. И тоже нашел, что мне нечего там делать:

– Уезжай оттуда!

И тут позвонил Янклович и сказал, что сейчас приедет. Вернее, я ему сказал, что отец очень плохо себя чувствует, а мне надо уезжать, и тогда он ответил:

– Тогда я сейчас приеду.

Приехал он через час с сыном и кое-что привез…» (Это «кое-что» было кокаином. – Ф. Р.).

В этом отрывке обратим внимание на то, что ни один из друзей и коллег Высоцкого не согласился приехать к нему домой, а его родители чуть ли не криком кричат, пытаясь заставить своего внука покинуть квартиру отца. И это неудивительно, учитывая, что все эти люди прекрасно знали о том, во что за последние годы превратилась квартира Высоцкого на Малой Грузинской, 28 – в настоящий вертеп, в притон, где балом чаще всего правят водка, наркотики и продажные девки. Поэтому вполне закономерно, что к концу жизни Высоцкого вдохновение к нему там приходило все реже и реже. Это был тот самый «неродящий пустырь», о котором он пел в своих «Райских яблоках».

23 июля состоялся последний телефонный разговор Высоцкого с Влади. Он говорит, что «завязал», что скоро они вновь увидятся и он уже купил билет на 29 июля. Удивительно, но известно, что в эти же дни (12 июля) Высоцкий сделал официальное предложение Оксане Афанасьевой, с которой он хотел в конце того же месяца обвенчаться. А пока они съездили в магазин «Самоцветы» на Арбате, купили обручальные кольца. Вот как об этом вспоминает администратор магазина Э. Костинецкая:

«Накануне прихода Высоцкий позвонил мне: «Элеонора Васильевна, я могу завтра прийти?» Интересно, что он решил явиться в субботу, когда директор и его зам были выходными. А ведь с нашим заместителем, Ольгой Борисовной, он был в дружеских отношениях. Из этого я заключила, что он хотел как можно меньше привлечь внимания к своему визиту.

Пришел Высоцкий в сопровождении молоденькой девочки лет 18–19. Помню, она была одета в розовый костюм. И, глядя на нее, я тогда почувствовала жгучую ревность! Не женскую, нет. Просто для меня Высоцкий был этаким драгоценным камнем, к которому не надо было прикасаться. Выглядел он не очень… Я еще его спросила: «Володя, у вас, наверное, был вчера веселый вечер. Не желаете ли рюмочку коньячку?» Но его спутница твердо сказала, что, если он выпьет, она с ним никуда не поедет. Тогда я принесла бутылку минералки, которую Высоцкий и выпил. После чего сказал: «Мне нужно купить обручальные кольца для одного приятеля и его невесты». Я поинтересовалась размерами. «Точно не знаю, – сказал Владимир Семенович. – Но примерно как на меня и вот на нее…»

Я промолчала, лишь многозначительно посмотрела на него и позвонила в секцию, попросив принести лотки с обручальными кольцами. По моему совету он выбрал обычные тоненькие колечки, без всяких наворотов. После чего пригласил меня на концерт: «Я вам позже сообщу, где он состоится, – сказал Володя. – Но обещаю, что это будет лучшее выступление в моей жизни!» Однако меньше через две недели его не стало…»

В последние несколько дней перед смертью Высоцкий выглядел очень плохо, он метался в горячечном бреду, и его крики были слышны за квартал от дома на Малой Грузинской. Все, кто находился с ним рядом в те дни, с трудом сдерживали его безумства.

Вспоминает А. Федотов: «24 июля я работал… Часов в восемь вечера заскочил на Малую Грузинскую. Володе было очень плохо, он метался по комнатам. Стонал, хватался за сердце. Вот тогда он при мне сказал матери Нине Максимовне:

– Мама, я сегодня умру…

Я уехал по неотложным делам на некоторое время. Где-то после двенадцати звонит Валера Янклович:

– Толя, приезжай, побудь с Володей. Мне надо побриться, отдохнуть.

Я приехал. Он метался по квартире. Стонал…»

В. Нисанов: «Двадцать четвертое… Вечером мы сидели у меня примерно до половины первого ночи. Потом спустились вниз, я их оставил, поднялся к себе. По-моему, все разошлись… Я так понял, что Янклович уехал домой. Примерно в два часа ночи позвонил Федотов: «Принеси немного шампанского. Володе нужно». Я принес шампанское и ушел спать».

О. Афанасьева: «Я все эти ночи не спала! И какие это были ночи! То я с балкона его вытаскивала – сейчас он бросится… То в туалет водила, то в ванную… То бегала к таксистам шампанское покупать, если ему нужно было…

И вот я пошла спать, говорю Толе:

– Толя, ты не будешь спать?

– Я посижу, ты иди поспи…

И я пошла… А тут прекратились всякие звуки – поэтому я и заснула. Потому что мертвая тишина! Ну, думаю, – Володя заснул, и я могу поспать…».

Наступила ночь с 24 на 25 июля 1980 года.

Около двух часов ночи врач А. Федотов сделал ему укол снотворного, и Высоцкий наконец уснул, расположившись на маленькой тахте в большой комнате. В соседних комнатах легли спать Оксана, Федотов.

А. Федотов вспоминает: «Я был со смены – уставший, измотанный. Прилег и уснул – наверное, часа в три.

Проснулся от какой-то зловещей тишины – как будто меня кто-то дернул. И к Володе! Зрачки расширены, реакции на свет нет. Я давай дышать, а губы уже холодные. Поздно…

Между тремя и половиной пятого наступила остановка сердца на фоне инфаркта. Судя по клинике, был острый инфаркт миокарда. А когда точно остановилось сердце – трудно сказать».

Позднее будут высказаны и другие версии смерти Высоцкого, среди которых особенно усиленно муссировалась одна – что смерть наступила от удушья. Мол, Высоцкого, чтобы он не буйствовал, связали, во сне его стало рвать и он захлебнулся. В другом варианте речь шла об асфикции от языка, который во сне запал в гортань, а чтобы вытащить его, рядом никого не оказалось. Однако ни одна из этих версий так и не нашла своего официального подтверждения.

Похороны Высоцкого состоялись 28 июля при огромном стечении народа. Последний раз столь массовое прощание состоялось 27 лет назад, когда умер Сталин. Однако стоит учитывать, что на этот раз Москва была закрытым городом (в связи с Олимпиадой), но это не помешало тысячам людей прийти проститься со своим кумиром.

Похоронили Высоцкого на Ваганьковском кладбище, причем могильщики специально вырыли могилу поглубже, чтобы он дольше сохранился. Гроб для Высоцкого был выбран самый лучший (так называемая «шестерка»), из тех, которые делались по специальному заказу для членов советского правительства и Политбюро.

12 октября 1985 года на могиле был поставлен памятник, выполненный скульптором Александром Рукавишниковым. Отметим, что он родился в год… Тигра (2 октября 1950 года, Весы-Тигр) – идеальное совпадение с Зодиаком Высоцкого: оба Тигры, да еще и по месяцам рождения из одной стихии Воздуха.

Вячеслав ДОБРЫНИН

В. Добрынин (настоящая фамилия Антонов) родился в Москве 25 января 1946 года (Водолей-Петух). Читаем в гороскопе:

«Деревянный Петух (его год длился с 13 февраля 1945-го по 2 февраля 1946 года; повторяется каждые 60 лет) честен, надежен и полон благих намерений. Он честолюбив, но склонен работать в коллективе, а не самостоятельно. Как правило, преуспевает в жизни, но порой ставит перед собой невыполнимые задачи. У него широкий круг интересов, он любит путешествовать и очень заботлив по отношению к близким и друзьям.

Водолей-Петух. С одной стороны, он может быть Синей птицей счастья, а с другой – птицей феникс, сжигающий себя ради будущих наград. В этом сочетании в большей степени проявляются авантюристические наклонности Петуха-Водолея. Личность динамичная, устремленная в будущее и способная ради будущих выгод рисковать настоящим. Ради своих моральных принципов, которым фанатично предан, такой человек готов на любые жертвы. Ему нравится быть впереди всех, и часто он опережает свое время, иногда шокируя окружающих. Наиболее благоприятны для него виды деятельности, в которых можно проявить свои индивидуальные качества. В партнерских отношениях это достаточно сложный и непримиримый человек, которому редко удается найти достойного партнера. Он постоянно ищет новые связи.

Мужчина-Петух. Он думает, что он всегда прав и что только он знает, что делать. Он не доверяет никому и полагается только на самого себя. Вместе с тем он щедро раздает советы. Вполне определенно он кажется дерзким искателем приключений. Не верьте этому. Его распирает от абсурдных и неосуществимых проектов, но это необыкновенные мечты. Он любит мечтать, воображать, что он герой, но он мечтает, воображает, созерцает в уюте, в домашних туфлях. Это философ с несколько кабинетными взглядами, который редко отдается импровизации. Он любит рисоваться. Он расточителен, он постоянно расходует все, что зарабатывает, у него даже есть тенденция подвергаться большому финансовому риску. Нередко его может коснуться разорение, банкротство, катастрофа в награду за его излишнюю мечтательность…

Значение имени. У Вячеслава живой ум и богатое воображение. Он может добиться успеха в жизни в любой деятельности. Главное, чтобы он подобрал дело «по душе», сумел реализовать свои возможности. К работе Вячеслав относится крайне ответственно, всегда доводит начатое дело до конца, справедлив, честен…

Круг общения у Вячеслава очень широкий. Он стремится каждому оказать помощь, причем делает это совершенно бескорыстно. Он по-рыцарски великодушен и благороден. Этим часто пользуются знакомые Вячеслава. Впрочем, обид он не помнит, мстить неспособен.

Благодаря врожденному обаянию Вячеслав пользуется огромным успехом у противоположного пола. Он умеет выслушать, сам говорить откровенно, совершать неординарные поступки ради возлюбленной. С ним всегда весело. Естественно, Вячеслав умело манипулирует своим обаянием, партнерш у него много, а верностью он не отличается. Жену Вячеслав выбирает красивую, образованную, несколько экстравагантную…»

И вновь вернемся к биографии Вячеслава Добрынина.

Его мама прошла всю войну, работая при штабе маршала Рокоссовского портнихой (была удостоена 14 боевых наград). На фронте вышла замуж, а после победы приехала в Москву, где вскоре и родила мальчика – будущего композитора.

Вячеслава крестили в церкви Ризоположения на Донской улице, и, поскольку с отцом его мать не жила, он с пеленок оказался предметом неусыпного женского внимания – мамы и трех ее сестер.

В. Добрынин вспоминает: «Рос я ребенком себе на уме, плакал редко, любил играть в конструктор и машинки, но, хотя разрывы снарядов были у всех на слуху, в войну не играл никогда. В три года было замечено, что, услышав по радио какую-нибудь мелодию, я пытался подбирать ее на губной гармошке. Когда домашние убедились, что получается похоже, ко мне начали ходить учителя музыки, а в 7 лет отдали сразу в две школы – простую и музыкальную (Добрынин попал в школу при Академии наук и учился в одном классе с детьми академиков Топчиева, Несмеянова, Панкратова. Сидел же он за одной партой с сыном академика Ландау. – Ф. Р.). Началась эпопея поисков инструмента, на котором я должен играть.

Я «прошел через» скрипку, пианино, виолончель, которая внушила мне уважение, но маме было слишком тяжело носить ее до школы. Наконец вспомнили, что еще младенческим сердцем я прикипел к гармошке, и постановили, что больше всего мне подходит баян. Баян тогда был очень уважаемым инструментом. В этом я убедился, когда однажды поехал в пионерлагерь горнистом. Ребята из старшего отряда устраивали по вечерам танцульки, и играл им какой-то дед, который, кроме как «На сопках Маньчжурии», почти ничего не умел. А я к тому времени уже мог «изобразить» что-то модное, даже джазовое. Когда выяснилось, что я неплохо играю, ребята специально бегали договариваться с начальником лагеря, чтобы меня отпускали к ним после отбоя. Я ходил жутко гордый, потому что в благодарность мне пообещали защиту от всех лагерных забияк.

Однажды меня с друзьями забрали в милицию. Дело в том, что по дороге в школу мы упражнялись в меткости, стреляя снежками в мемориальную доску на станкостроительном заводе «Красный пролетарий». На доске было написано что-то о боях 1917 года. Родители переполошились, но, слава богу, нам простили «диверсию», посчитав несмышленышами. Это так и было в наши 9–10 лет, но все равно было страшно…»

Что касается личной жизни будущего композитора, то она тоже не стояла на месте. Ведь имя Вячеслав просто обязывало к подвигам на амурном фронте. И эти подвиги не заставили себя долго ждать.

В 13 лет Добрынин отправился отдыхать в пионерский лагерь, и там его сердце покорила первая красавица лагеря Таня К. Их свела вместе популярная в те годы игра в «ручеек». Причем Таня первой выбрала Добрынина, который хотя и не считался первым красавцем, но зато был лучшим баянистом и горнистом. Их дружба продолжалась не только все лето, но и последующие несколько месяцев. Поскольку жили влюбленные в разных концах Москвы, встречались они раз в неделю недалеко от Таниного дома – у входа на ВДНХ. В отличие от других девушек, с Таней Добрынин целовался уже не в щечку – в губы. Когда Слава нацеловался, ездить к Тане ему наскучило: во-первых, далеко, во-вторых, он встретил другую девушку, которая жила поблизости. Звали ее Тамара Герасимова. По словам артиста:

«Три года мы встречались, гуляли в парке Горького, зимой ходили на каток. Тамара стала моей первой женщиной. Примерно тогда же я впервые попробовал спиртное. Это было сухое вино, распитое в каком-то подъезде после занятий. А вообще мы с ребятами любили выпить перед школьным вечером для куража, чтобы не страшно было приглашать девчонок танцевать. Как правило, случалось это в школьном туалете. Курить я начал в 15 лет и курил до 26 лет…»

Роман Добрынина с Тамарой закончился по вине мамы девушки. Когда она познакомилась с возлюбленным своей дочери (Тамара привела его домой после того, как ребята с ее двора собирались накостылять Добрынину по шее), то немедленно заявила: «Он тебе не пара!» Действительно, Вячеслав был из простой семьи, звезд с неба не хватал, да и внешности был вполне заурядной. Спорить с мамой Тамара не посмела.

Отметим, что в старших классах Добрынин разрывался между двумя увлечениями – музыкой и спортом. В характеристике его имени читаем: «Вячеслав может сделать отличную спортивную карьеру, потому что упорен, крепок, обладает сильной волей». Особенно Добрынин преуспел в баскетболе и, будучи капитаном школьной команды, стал чемпионом Октябрьского района. Однако тяга к музыке в итоге оказалась сильнее. И немалое значение при этом оказали легендарные «Битлз».

В 1963 году Добрынин окончил школу и поступил в Московский университет на исторический факультет, отделение теории и истории искусств. В те годы начала свое победное шествие по планете «ливерпульская четверка», и к середине 60-х слава о них докатилась и до Советского Союза. Добрынин, как и тысячи советских парней, стал ярым битломаном. Он носил «битловскую» прическу («грибок»), одежду соответствующего покроя, пел их песни и даже пытался сочинить нечто похожее на них, только на русском языке (кстати, внешне он тогда был похож на Джона Леннона). Свой вокальный и композиторский талант он развивал в разных молодежных коллективах, из-за чего порой страдала учеба. После первого курса его едва не отчислили из университета, но он сумел вовремя перевестись на вечернее отделение и худо-бедно тянул лямку студента.

В 1968 году на ансамбль, в котором играл Добрынин, случайно наткнулся музыкальный руководитель только что созданного им вокально-инструментального ансамбля «Веселые ребята» Павел Слободкин, который был астрологической «родней» героя нашего рассказа – тоже человек года Петуха (1945), только Телец (9 мая).

В. Добрынин вспоминает: «Паша пришел к нам на репетицию и сказал: «Я сейчас делаю ансамбль, мне государство дало денег на аппаратуру. Я хочу пригласить вас всех записать песни». Мы записали пластинку – «Алешкина любовь». Потом они ездили на гастроли, а я с ними ездить не мог. Моя мама говорила: «Только через мой труп! Вначале закончи институт». И я играл по московским кафе. Я уже был известный человек, Саша Градский мне говорил: «Ты самый лучший Джон Леннон в Москве».

Сходство со знаменитым битлом, естественно, добавляло Добрынину популярности у слабого пола. Поэтому, даже несмотря на свою строгую маму, Вячеслав периодически отрывался на полную катушку. В том числе и на сексуальную. По его же словам:

«Самым необычным местом, где я занимался любовью, была… люстра. Большая деревянная старинная люстра, которая выдерживала нас, хрупких подростков. Тогда я был не таким толстым, как сегодня… Люстра висела низко над полом на одной даче, где мы, «золотая молодежь» середины 60-х, отдыхали, хулиганили и устраивали подобные эксперименты. Никаких особых ощущений, правда, я при этом не испытал…

Я тогда много гулял, бывал в ресторанах, пил, не ночевал дома. У меня было много девушек, которых я менял с периодической частотой…»

В университете у Добрынина тоже была любовь – девушка Галя. Вячеславу она стала настоящей боевой подругой: понимая, что для ее возлюбленного значит музыка, она писала за него рефераты, помогала сдавать зачеты. Когда Добрынин устроился работать в оркестр Олега Лундстрема, Галина стала ездить с Вячеславом на гастроли. Время тогда было строгое, поэтому Добрынину приходилось представлять ее как… родную сестру. Люди верили, поскольку внешне они действительно были очень похожи друг на друга. Внутренне, кстати, тоже. Видимо, это их в конце концов и развело – одноименные заряды отталкиваются. Впрочем, сыграл свою роль и «петушиный» эгоизм Добрынина. Читаем в гороскопе:

«Любовь для Петуха – это чувство довольно поверхностное. Петуха не интересуют глубокие чувства – они его пугают. Ему нравится только собственная персона, а все остальные должны играть роль статистов. Поэтому ему быстро приедается его окружение, пусть даже оно состоит из одних прекрасных дам. Он руководствуется принципом: «С женщинами не надо забывать, что на свете есть еще много других женщин».

Но вернемся к биографии Добрынина.

Окончив университет в конце 60-х годов, Добрынин получил на руки диплом искусствоведа. Однако работать по специальности не захотел (несмотря на то что окончил аспирантуру), предпочтя целиком посвятить себя музыке.

В. Добрынин вспоминает: «Я должен был стать каким-нибудь музееведом или краеведом. Я уже успел поработать и в Третьяковской галерее, написать несколько статей по искусству. Потом понял, что хорошо бы и денег зарабатывать – на писанине и посещении выставок не прокормишься. И потом, какой же я искусствовед, если никогда не видел Лувра и Рима? Короче, любовь к «Битлз» все-таки пересилила. В 60-х годах я впервые взял гитару в руки, подошел к зеркалу и сказал: «Как я похож на Маккартни!» Хотя я ведь больше леннонист – у Леннона больше взял в музыкальном плане…»

Добрынину тогда удалось устроиться музыкантом в только что созданный ВИА «Самоцветы» под руководством Юрия Маликова. Последний родился 6 июля 1943 года (Рак-Коза) и по гороскопу не подходил Добрынину ни по одному из знаков (Водолей и Рак – антиподы, а Петух слишком груб и негибок для утонченной Козы). Эта негибкость проявилась уже очень скоро. Маликов хотел, чтобы Добрынин, помимо игры на гитаре, еще и пел. Но наш герой наотрез отказывался от последней «чести»: говорил, что у него нет голоса (плюс еще он картавил). «На английском – другое дело, – говорил Добрынин. – Там фонетика все нивелирует». В итоге единственное, чего добился от строптивого гитариста Маликов, – спеть один куплет песни «Червона рута» Владимира Ивасюка.

Свидетель этих разговоров певец Олег Анофриев (еще один круглый «дисгармоник» Добрынина по гороскопу – родился 20 июля 1930 года, Рак-Лошадь) советовал Маликову:

– Зачем тебе этот человек нужен? Петь, видите ли, может только на английском. Если честно, он вообще петь не умеет. Что он, гитарист выдающийся? Я ничего особенного в нем не вижу. Одно упрямство. Вот оно действительно выдающееся.

В итоге Добрынин долго в «Самоцветах» не задержался, и весной 1971 года его обменяли на музыканта Эдуарда Кролика. Обмен заключался в следующем: Кролик переходит в «Самоцветы», а Добрынин уходит на его место – становится руководителем квартета «Лада» при знаменитом оркестре Олега Лундстрема. В то время в его составе делала свои первые шаги на эстраде Алла Пугачева.

В. Добрынин вспоминает: «С Пугачевой мы подружились. Ходили друг к другу домой, я познакомился с ее родителями, она – с моей невестой Ириной. Конечно, мы подбадривали друг друга. Я говорил ей: «Ты просто супер! Ты будешь номер один!», а она мне: «Ты должен работать, писать, показывать то, что ты делаешь, Магомаеву, Пьехе, Кобзону!».

Мы тогда работали во всяких кафе – «Молодежное», «Синяя птица», «Арбат». Мы все – этакий московский андерграунд из многих модных ансамблей («Орфей», «Рубиновая атака», «Аргонавты», «Гулливеры»), Слава Малежик, Александр Градский. Мы были неофициальные, нас тогда поддерживали организации типа горкома комсомола…

Я тогда много гулял, бывал в ресторанах, пил, не ночевал дома. У меня было много знакомых девушек, которые менялись с периодической частотой…»

А теперь заглянем в гороскоп нашего героя. С Лундстремом и Пугачевой у Добрынина сложилась хорошая астрологическая гармония по обоим знакам – месячным и годовым. Так, дирижер и будущая Примадонна были Овнами (Лундстрем родился 2 апреля, Пугачева – 15 апреля). При этом дирижер был Драконом (1916), а они с Петухом ладят (Драконом была и мать Добрынина, родившаяся в том же году, что и Лундстрем). А уж Петух и Бык (Пугачева родилась в 1949 году) вообще принадлежат одной астрологической команде и буквально созданы друг для друга.

В те же дни в жизнь Добрынина вошла девушка, которой волею судьбы суждено будет стать его первой женой. Звали ее Ирина. До Вячеслава она была возлюбленной школьного приятеля Вячеслава – Володи Захарычева. Володя сам пригласил однажды Добрынина в гости к Ирине, в ее крохотную квартирку на улице Горького (напротив памятника Юрию Долгорукому). Знай Захарычев заранее, к чему это приведет, наверняка сто раз бы прежде подумал. В итоге Добрынин, что называется, «запал» на девушку друга. Правда, отбить Иру у Володи у него тогда мысли не возникло. Все произошло само собой.

Как-то Добрынину срочно понадобился Захарычев, а поскольку дома того не оказалось, он решил позвонить Ирине. Разговор был коротким: Ира сообщила, что не знает, где Володя, после чего вдруг… пригласила Добрынина в гости. Он попробовал было отказаться, но девушка сумела убедить его, что ничего предосудительного в этом нет. Короче, Добрынин согласился. А потом уже сам Захарычев расставил все точки над «i», сообщив другу, что его чувства к Ирине иссякли и он совсем не против, чтобы с ней начал встречаться Слава. Между тем роман Добрынина с Ириной мог завершиться, едва начавшись.

В конце августа 1972 года в кинотеатре «Россия» демонстрировался фильм Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие…». Поскольку ажиотаж вокруг него был огромный, достать билеты на фильм оказалось крайне трудно. Но другу Добрынина, Володе Славину, это удалось: он купил четыре билета – себе с женой и Славе с Ирой. Однако, когда Вячеслав увидел свою девушку, ему чуть плохо не стало: рядом с ней шел его коллега Юрий Антонов (кстати, его астрологическая «родня» – тоже Петух). Причем не просто шел, а поддерживал Ирину под локоть и что-то нашептывал ей в ухо. При виде этой картины в Добрынине взыграла ревность, и он заявил, что идти в кино передумал. К счастью, у собравшихся хватило аргументов переубедить Добрынина, и конфликт был погашен в самом зародыше. Выяснилось, что Антонов был знаком с Ириной давно, а в тот день просто случайно встретил ее возле метро и решил проводить до кинотеатра.

В те же дни Добрынину дала о себе знать его прежняя любовь – Марина. С этой девушкой он познакомился незадолго до своего знакомства с Ириной, когда с ансамблем «Лада» (он функционировал при оркестре Лундстрема) был на гастролях в Барнауле. Марина пришла на концерт «Лады», но оказалась не в зрительном зале, а сбоку, у самой сцены. Добрынин заметил ее, но подойти не мог – он ведь выступал. Девушка сама нашла артиста, постучавшись сразу после концерта в его гримерную. С этого момента и начался их роман. Марина без ума влюбилась в Добрынина и ездила с ним по всем городам, где у него были концерты.

Вспоминает Вячеслав Добрынин: «Самоотверженность Марины, которая ради меня бросила все (хотя в тот момент я так и не удосужился узнать, что значит это «все»), необычайно взволновала меня. Марина была молодой, отвечающей за свои поступки женщиной (успевшей даже побывать замужем), а не какой-нибудь девчонкой-фанаткой, пропускающей ради любимого артиста занятия в школе.

Так у меня завязался гастрольный роман, в который я поначалу бросился как в омут. И я не на шутку злился на своих коллег, которые, наблюдая за нашими с Мариной отношениями, постоянно предупреждали:

– Учти, Слава, провинциалки очень любят московских парней, но в основном за прописку. Поэтому ты особенно слюни не распускай, чтоб потом не стоять перед дилеммой: либо жениться и прописать провинциалочку на свою столичную жилплощадь, либо 18 лет платить алименты. Одно дело иметь гастрольную подружку, лучше в каждом городе другую (что, кстати, для артиста-гастролера считается правилом хорошего тона), и совсем другое – гастрольный роман с непредсказуемыми последствиями.

– Вы не понимаете, – говорил я им, – Марина совсем другая. Ей от меня, кроме любви, ничего не надо.

– Ну-ну, – отвечали они. – На Джульетту она что-то не похожа. Да и ты не Ромео.

…Время шло. Гастроли приближались к завершению. И в один прекрасный день я уже сам себе задал вопрос: а что дальше? Впрочем, тот же вопрос читался и в Марининых взглядах, которые я все чаще и чаще ловил на себе, но делал вид, что не замечаю. Потому что не знал, как ответить.

После очередного концерта я сказал Марине, чтобы она ехала в гостиницу без меня.

– Завтра последний концерт, – объяснил я ей, – и мы с ребятами должны обсудить кое-какие связанные с этим детали.

На самом деле мне просто захотелось побыть одному.

В гостиницу я пошел пешком, благо она была недалеко от концертного зала: во время прогулки всегда лучше думается. Глядя на ночной, незнакомый мне город, я вдруг почувствовал, что ужасно соскучился по Москве, по своему Ленинскому проспекту, Нескучному саду, по маме. Мне так захотелось домой, что я еле сдержал себя, чтобы не помчаться в аэропорт и не улететь первым же самолетом. Какой-то дикий приступ одиночества, чего никогда раньше у меня не было. И тут я вдруг понял, что Марина мне чужой человек. Она красивая, хорошая, но – не та женщина, по которой ноет сердце. В конце концов, я ни в чем перед ней не виноват: мое увлечение было искренним, и я всегда буду благодарен ей за те минуты и часы, которые мы провели наедине… Так я рассуждал сам с собой, шагая по ночному городу.

Наше расставание с Мариной прошло на удивление спокойно. Мы объяснились, и мне показалось, что она все поняла. Единственное, что она у меня попросила, это мой домашний адрес. Телефона в то время у меня еще не было, а отказать ей было неудобно. Марина пообещала, что письмами надоедать не будет.

Через некоторое время – через три или четыре месяца – я получил уведомление прийти на телефонный переговорный пункт. Звонила Марина. Она сказала, что хочет приехать ко мне. Я ответил, что это ни к чему: у меня своя жизнь, свои планы, в которых для нее места нет…»

Но история на этом не закончилась. Спустя некоторое время Марина вновь дала о себе знать. Проездом в Москве оказалась ее подруга, которая по собственной инициативе нашла Добрынина (как мы помним, уезжая, он оставил Марине свой домашний адрес) и сообщила, что Марина… ждет от него ребенка. Вячеслав ответил, что благодарен девушке за сообщение, но отцом ребенка стать не готов, ведь Марина приняла это решение без него. С тем незваная гостья и уехала. Спустя пару месяцев дала о себе знать и сама Марина, прислав Добрынину письмо. В нем говорилось, что у нее родился сын Дмитрий и что он очень похож на отца, то есть на Вячеслава. Однако вступать в переписку с бывшей возлюбленной в планы Добрынина не входило, ведь его сердце теперь целиком принадлежало Ирине.