Текст книги "Культурология: теория и практика. Учебное пособие"

Жил великан и на небе, охраняя вход в чертоги богов, и было у него девять голов. Жил великан и под землей, являясь стражем у входа в столицу ада. Был свой великан и в раю. Зато, как говорит предание, карлики жили только на земле, а занимались они тем, что возделывали поля, правда, боялись того, что их могут схватить журавли, приняв за лягушек или мышей».

Согласно преданиям, «в стране Дашиван у Западного моря росли чудесные деревья с красными листьями. Эти деревья вместо плодов имели на своих ветвях крошечных человечков, висевших вниз головой. Эти человечки радовались при приближении людей, смеялись, но лишь срывали их с ветки, они тут же умирали.

Были в Поднебесной две страны, в одной из которых жили однорукие люди, а в другой – одноногие. Третья страна была населена бессмертными людьми, жившими в пещерах и ведшими убогий образ жизни. Питались они одной лишь мелкой рыбой, иногда ели глину, а случалось, что подолгу не ели ничего. Пол у этих людей был совсем неразличим»³⁶.

Мифологические представления Древнего Китая переплетались со ставшими легендой историческими событиями и выдающимися императорами и героями страны. Из вышеприведенного отрывка из «Мифов Древнего Китая» видно, как сказочно и образно воспринимали жители древней страны окружающий мир и соседние с ними государства. Многие из легенд преодолели границы древней цивилизации и передавались странниками при царских дворах арабских стран и русских великих князей.

Мифы и легенды о сотворении человека, благоустройстве его жизни и созидательной деятельности очень разнообразны в древней религии и поэзии Китая. Их отличительными чертами являются символическая образность, почти полное слияние с миром природы, очеловеченной в сложной системе знаков и иносказаний, фантастическая ирреальность и предельный исторический прагматизм. Последний состоит в том, что почти все события, описываемые в легендах, связаны с теми или иными историческими событиями и имеют нравственно-назидательный смысл, полагающий улучшить или изменить существующие неурядицы сегодняшней жизни. Мифы повествуют о бесцельном бессмертии богов, об их стремлении жить в созданных ими людях и о людях, без которых не существует богов.

Древние китайцы населили свой мир разнообразными людьми. Если в других древних религиозно-мифологических системах мы видим бесконечное разнообразие богов, то в легендах Древнего Китая – разнообразны созданные богами люди, окружающие Поднебесную. «Фантазия древних китайцев еще более удивительными особенностями наделила жителей заморских земель. У некоторых были птичьи клювы, а за спиной росли крылья, и эти люди вылуплялись из яиц, подобно птицам. В стране Юймишь обитали люди, питавшиеся ядовитыми существами, похожими на черепах, рот которых был устроен, точно самострел, посылающий в цель ядовитый плевок. Однако эти люди были приучены только к такой странной пище и не боялись этих ядовитых гадов»³⁷.

Важно отметить, что религиозно-мифологическая система Древнего Китая, отличавшаяся большой фантастичностью и символичностью, стала основой его древней философии и искусства, особенно великих книг китайской образованности.

Эпоха междуцарствия Чжоу-Цинь действительно считается временем высочайшего расцвета китайской культуры. В этот период самыми культурными областями считались Цзинь и Ци: там были изобретены компас и сейсмограф, составлено много разных летописей, в том числе «Чунь Цю», появились трактаты Конфуция о государстве и культуре, Лао-цзы – о строении Вселенной.

Чунь Цю – эпоха борьбы и бурного расцвета культуры, формирования новых народов. Чжань Го – эпоха борьбы этих народов за власть над всей Поднебесной. Если проводить историко-культурологические параллели, то в Элладе точкой подобного раздела может быть начало Пелопоннесской войны, в Италии – начало войн Римской республики с этрусками и латинами.

Классические книги китайской образованности в виде древних гимнов, сказаний и мифов появились в первой половине I тыс. до н. э. Их целостное оформление завершилось в период «Ста школ» (VI–II вв. до н. э.) и осуществлялось прежде всего во времена Чунь Цю. Книги классической китайской образованности включают в себя следующие:

♦ «Книга песен» (Ши Цзин – XI–VI вв. до н. э.) – великая книга китайской поэзии, которая содержит культовые песнопения и лирические стихи, воплощающие эстетические и нравственные представления Древнего Китая;

♦ «Книга истории» (Шу Цзин – I тыс. до н. э.) – книга официальных документов исторических событий Шанской эпохи;

♦ «Книга порядка» (Ли Шу – IV–I вв. до н. э.) – свод правил организации политических и религиозных церемоний, норм социальной и политической деятельности китайского государства, представляющий собой идеализацию древнейшего периода китайской истории;

♦ «Книга Весны и осени» (Чунь Цю – VII–V вв. до н. э.) с комментариями Цзо – представляет собой хронику государства Лу, включающую в себя элементы древнекитайской поэзии;

♦ «Книга перемен» (И Цзин – XII–VI вв. до н. э.) – важнейшая книга по древней философии Китая, представляющая собой переход от мифологии к философии; в ней заключена основа принципов философского мышления цивилизации Древнего Китая.

В эпоху зрелого развития китайской цивилизации – в начале Западного Чжоу (1122—770 гг. до н. э.) и в конце эпохи «Весны и осени» получают свое блестящее и всестороннее развитие различные виды искусства: изготовление расписных сосудов, строительство грандиозных, покрытых резьбой, инкрустированных и расписных гробниц и т. п. Широкое распространение получает народное поэтическое творчество. В это время оформляется сборник песен, гимнов, од, лирических стихов, получивший название «Ши Цзин» – «Книга песен». Эта книга, вместившая в себя народную мудрость и опыт многих веков, отразившая жизнь своего времени и проповедующая высокие моральные и эстетические принципы, сыграла огромную роль в истории китайского общества и имеет непреходящее значение в истории мировой литературы. Китайская реакция с ожесточением боролась с «Ши Цзин»: в 213 г. до н. э. ее подвергли сожжению. Но она как национальное достояние осталась бессмертной. Философско-эстетические идеи в «Книге песен» представлены в виде поэтических образов, картин, гармонических созвучий и отдельных сентенций. В «Ши Цзин» воспевается красота природы, сливающаяся с традиционным для древнекитайского миросозерцания возвеличиванием неба, которое понимается в качестве некой божественной сущности, определяющей судьбы народов и каждого отдельного человека. Возвеличивание неба и его красоты соединяется в «Книге песен» с подчеркиванием особого места человека во Вселенной, с прославлением человеческих деяний, ставящих людей выше неба. Одной из идей «Книги песен» является слияние красоты человека с красотой природы. В стихотворении «Тихая девушка» говорится, например, о том, как девушка принесла с пастбища для своего друга свежую траву, и как ее друг оценил эту траву как красивую не саму по себе, а потому, что она была преподнесена ему «красавицей милой».

Комментируя четверостишия «Книги песен», мы сразу обращаем внимание, что при суждениях о красоте человека в «Ши Цзин» не раз подчеркивается, что она заключается не только в его внешней привлекательности и совершенстве, но и прежде всего в его внутреннем духовном благородстве, доброте и возвышенности помыслов, которые так ценили китайцы. Так, эстетический идеал в древнекитайской поэзии всегда сливается с ее высокой нравственностью.

Идеал прекрасного человека в «Книге песен» не был для китайского народа абстрактным и оторванным от реальной жизни. В темноте и забитости китайский народ представлял себе образ прекрасного человека в виде просвещенного правителя, способного руководить народом. Руководить для китайца – значит во многом накормить. Во многих песнях «Ши Цзин» самым прекрасным прославляется «государь-зерно», одаривающий народ пищей.

Среди книг классической китайской образованности выделяется волшебная «Книга перемен» (И Цзин). Легендарный правитель Древнего Китая Фу Си пребывал у власти, как принято считать, с 2852 до 2737 г. до н. э. Именно ему все известные источники приписывают изобретение так называемых ба гуа – восьми гадательных триграмм, впоследствии развитых в гексаграммы – символы, состоящие из двух ба гуа, двух триграмм. Возможное число вариантов – 64. Они становятся основой мудрости «Книги перемен». Это – сложная система, охватывающая и отражающая, в соответствии с теорией «Книги перемен», весь мировой процесс, все чередование ситуаций, происходящее от взаимодействия и борьбы сил света и тьмы, напряжения и податливости, добра и зла, ситуаций, в которых оказывается и действует человек.

Считается, что нижняя триграмма относится к внутренней жизни, к наступающему и созидающему, а верхняя – к внешнему миру, к отступающему, к разрушающемуся. С древних времен существует и взгляд на гексаграммы как на комбинации из трех пар черт, каждая из которых символизирует одну из трех космических потенций: верхняя – небо, средняя – человека, нижняя – землю. Уже здесь ясно видно отличие мировоззрения древних китайцев от взглядов, распространенных тогда и позднее во многих других цивилизациях. Человек участвует в течение жизни как равный земле и небу, как активная сила, не только зависимая, но и способная воздействовать на окружающий мир, на обстоятельства, на судьбу. В этом главное отличие «Книги перемен» как первоначально чисто гадательного текста от всех иных гадательных систем, где человеку отводится пассивная роль, где ему предсказывается роковой ход событий, изменить который он не в силах.

«Книга перемен» (широко распространенная уже в VIII–VII вв. до н. э.) – книга мудрости и предсказания судьбы не только человека, но и государства. Гадание по «Книге перемен» начинается с того, что вы мысленно формулируете вопрос, который вас более всего волнует. Помните, что «Книга перемен» определяет жизненную ситуацию, формулу ее, в которой сочетаются проявления внешних сил, действий других людей и личных устремлений человека. В текстах, приводимых нами как пример из «Чжоуской книги перемен», содержатся развернутые характеристики этих ситуаций, их сильные и слабые стороны, наставления гадающему. Получение ответа на ваш вопрос – это, по сути дела, медитация с помощью «Книги перемен». Поэтому надо обратиться к наиболее полному ее изданию в России³⁸, и книга ответит на тот единственный вопрос, который вы можете ей задать при одном к ней обращении.

Вера в «Книгу перемен» у современных китайцев столь велика, что можно найти ее гексаграммы и священные иероглифы везде: от знаменитого сюжета древней живописи – «8 скакунов» до заклинательной надписи на монете – амулете или орнаменте современной вазы.

Основные эстетические идеи, воплощенные в «Ши Цзин», внутренне связаны с общественными и культурологическими взглядами великого китайского поэта Цюй Юаня, писавшего в глубокой древности и внесшего огромный вклад в поэтическую сокровищницу Китая. В предложенной для комментария «Оде мандариновому дереву» он рисует блистательный образ идеального человека. В ней он говорит о юноше, совмещающем в себе высокие качества как внешней, так и внутренней красоты и служащем примером и образцом для подражания молодым и старым. В оде поется о том, что юноша неразрывно связан со своей родиной, что «он независим и крепок», не боится преград, что он добродетелен и бескорыстен. Приводимые нами строфы завершают оду Цюй Юаня, создавая художественный образ-идеал молодости, которому принадлежит будущее.

По преданию был на переломе VI–V вв. до н. э. при Чжоуском дворе главный хранитель государственного архива Лао-цзы (в переводе с китайского – старый учитель; настоящее имя – Ли Эр (579–499 гг. до н. э). Он долго жил в столице, много трудился над доверенными ему документами, много размышлял и много беседовал с навещавшими его людьми. Впечатления от прочитанного, увиденного и услышанного складывались в собственные выводы о природе всего сущего, о всеобщих законах мира. Эти размышления он воплотил в трактате из 5000 знаков-поэму, которая вошла в историю под названием «Дао дэ цзин» – «Путь добродетели, или Книга о силе и действии». Этот трактат в двух частях излагает суть учения о Дао.

Философия Лао-цзы получила название «даосизма». Согласно ей, жизнью природы и людей управляет не «воля Неба», а невидимый вездесущий закон, составляющий вместе с субстанцией «ци» (воздух, эфир) основу материального мира. Все на свете находится в постоянном движении, изменении и развитии, в согласии с этим законом. Подчиняясь ему, вещи переходят в свою противоположность. Лао-цзы как бы объявляет, что его чудесная тайна доступна лишь тем, кто лишен страстей, отрешен от всего мирского во имя бесконечной, абсолютной истины, а «кто имеет страсти, видит его лишь в конечной форме». Из сущности учения о Дао вытекает вывод, что коль скоро все в мире живет и изменяется, переходя в свою противоположность, то жизнь в конце концов сама в соответствии с этими законами образуется, и восторжествует справедливость. Согласно «Дао дэ цзин», человек не должен вмешиваться в естественный ход событий.

Видя нарастающие в стране смуты, ослабление власти и падение авторитета династии Чжоу, которой он верно служил, и следуя своему учению, Лао-цзы подал в отставку и покинул императорский двор. Свой путь он устремил на Запад в поисках уединения, осуществляя великий принцип: «Дао совершенно мудрого – это деяние без борьбы». На пограничной заставе его встретил ее начальник и попросил оставить хоть что-нибудь для своей страны. И Лао-цзы оставил ему рукопись «Дао дэ цзин». Отдал – и ушел. И конец его неизвестен.

У Лао-цзы были последователи. Они развивали даосизм, сохранивший свое значение до наших дней. Среди них наиболее талантливыми были Ян Чжу (440–360 гг. до н. э.) и Чжуан-цзы (369–286 гг. до н. э.). В более позднее время Бо цзюй-и (772–846) дал краткий комментарий этого учения в стихах. В стихотворении «Читая Лао-цзы» он пишет о 56-й главе трактата «Дао дэ цзин».

Кто говорит – ничего не знает,

Знающий – тот молчит.

Эти слова, известные людям,

Дао принадлежат.

Но если так, и почтенный Лао

Именно тот, кто знал, —

Как получилось, что он оставил

Книгу в пять тысяч слов?

Кун Фу-цзы (551–479 гг. до н. э.), по-европейски Конфуций, был великим китайским мудрецом. Его учение – непреходяще и всемирно, оно актуально и популярно даже на рубеже второго и третьего тысячелетий нашей эры.

Родился Кун Фу-цзы в пещере на склоне Грязевой горы в уезде Чанпин на востоке Китая в княжестве Лу. Семья принадлежала к старинному аристократическому роду, но обедневшему. Отец мудреца правил в Лу уездом Цзоу и ко времени рождения философа ему было 70 лет. Оставшись сиротой, Кун Фу-цзы обошел всю страну. В 30 лет он начал проповедовать свое учение, имея многочисленных учеников. В жизни Кун Фу-цзы неизменно воздерживался от четырех вещей: 1) он не вдавался в пустые размышления; 2) не был категоричен в своих суждениях; 3) не проявлял упрямства; 4) не думал о себе лично. Как Пифагор и Сократ, Конфуций учил изустно и не оставил нам ни строчки. Все известное нам – это записи его учеников.

Кун Фу-цзы встречался с Лао-цзы, обращался к нему за советами. Мы не знаем, к сожалению, содержания их бесед, но из их учений ясно, что волновали их одни и те же вопросы. В 479 г. до н. э. он прервал свои занятия, чувствуя приближение конца своей жизни. В беседах с учеником Цзы Кунгом он, возвращаясь к древним временам, все время сетовал, что «не нашлось ни одного правителя, который захотел бы стать его учеником». По преданию, его последними словами были: «Кто после моей смерти возьмет на себя труд продолжать мое учение?» В 555 г. до н. э. был издан императорский указ о возведении в каждом городе храма в честь Кун Фу-цзы и о регулярных жертвоприношениях в нем. Вначале на главном алтаре стояли поминальные таблички, затем они были заменены его статуями.

Наиболее известное произведение мудреца, созданное на основе его идей учениками, – «Лунь Юй» («Беседы и высказывания»). Философия Кун Фу-цзы подробно изучается в курсе истории философии. Мы остановимся на главных идеях китайского мудреца.

В мучительных раздумьях о судьбах раздираемого противоречиями общества, о причинах невоплощаемости законов Неба в реальной жизни, о несовершенствах человеческой натуры Конфуций пришел к выводу, что ничего положительного нельзя достичь, если не руководствоваться правильными принципами. Эти принципы может воплотить человек, который становится центром его учения.

Образ «благородного мужа» (цзюнь-цзы), столь свойственный внутренней динамике и смыслу китайской культуры как общественный идеал, признанный сделать совершенным управление государством, проходит красной нитью через беседы Конфуция со своими учениками. Главное его качество – «жэнь». Это понятие, введенное Учителем, не имеет буквальных эквивалентов в европейских языках и по смыслу близко к значению «человеколюбие», «гуманность». Оно характеризует идеальное отношение, которое должно быть в первую очередь между отцами и сыновьями, между правителями и подданными. Жэнь – это определенный тип поведения: «Если человек тверд, настойчив, прост, скуп на слова, он близок к человеколюбию»³⁹.

Многозначное понятие «жэнь» стало органической частью массового сознания китайцев вплоть до нашего века, воплощая все лучшие нравственные ценности и нормы поведения человека, запечатленные в учении Конфуция. Благородный муж, идеалу которого учил Конфуций своих учеников, должен был обладать еще и качеством «вэнь», что значило образованность, просвещенность, духовность в сочетании с любовью к учению и нестеснительностью в обращении за советами к нижестоящим⁴⁰. Этот человек должен был также обладать чертой «хэ» – любезностью без льстивости, принципиальностью без навязывания другим своих взглядов, способностью творить вокруг себя добрые человеческие отношения.

Постигая смысл высказываний и поучений китайского мудреца, мы видим, что он искал в нравственном сознании современников опору для наведения порядка в обществе, для преобразования системы управления им. Рушился, казалось, весь мир, который Конфуций хотел сохранить: ему, выходцу из знатного рода, воспитанному в утрачиваемых традициях, казалось, что спасение возможно с внесением в жизнь положительных нравственных качеств – качеств порядка.

Мудрец вводит понятие «ли». Оно, так же как и «жэнь», – основное в концепции Конфуция и тоже не имеет однозначного эквивалента в европейских языках. Первоначально оно означало обувь, надеваемую при совершении религиозных обрядов; отсюда и два исходных значения: установленные предписания поведения (приличия) и ритуал (этикет). В понимании мудреца «ли» – руководящий принцип порядка, призванный устанавливать гармонические отношения между людьми. Понятия «ли» и «жэнь» родственны – оба предполагают человечность, гуманность. Люди, обделенные качеством «жэнь», не могут обладать «ли» и действовать в согласии с ним. Те же, кто не владеют «ли», не могут в должной мере реализовать свое «жэнь». Эти объемные понятия совмещали в себе все нравственные и ритуальные принципы жизни китайцев. Особое место в этой системе занимала вежливость, необходимая для государственных служащих. С годами в китайской бюрократической системе и практике вежливость стала не просто необходимым атрибутом, но едва ли не обрядовой формой, доведенной до изощрения, с архиобязательным исполнением, что в Европе воспринималось с иронией и вошло в поговорку «китайские церемонии».

Особенно хотелось бы подчеркнуть, что Конфуций считал, что путь к совершенству, к Дао, начинается с поэзии, определяется «ли» и завершается музыкой. Музыка понималась им не в современном значении этого слова, а как совокупность ритуальных действий с издающими ритмические и мелодические звуки инструментами в сопровождении танцев. В них, так же как и в индийской культуре, каждая нота имела глубоко символическое значение. В программе воспитания и обучения китайский мудрец придавал музыке большое значение, считая, что при ее помощи достигается совершенство добра и красоты, слияние личности с обществом.

Основные понятия конфуцианской этики и культуры, особенно «ли», вошли в повседневную лексику китайцев, обозначая норму поведения в семье, в кругу друзей и знакомых, взаимоотношения руководителей и подчиненных. Оно стало одним из определяющих принципов социальной жизни, вошло в народную культуру и массовое сознание вплоть до нашего века. Идеи Кун Фу-цзы сыграли большую роль в последующей истории Китая, обеспечив во многом сохранность и консервацию единой системы традиций и установлений китайской духовной культуры, создав непререкаемый авторитет китайскому мудрецу, почитавшемуся с религиозными церемониями на протяжении всей истории этой цивилизации.

В легендах и преданиях Древнего Китая отразилась вся его история, бурная и кровавая, когда феодальные монархи малых княжеств врукопашную или с применением хитрости стремились как покорить соседние княжества, так и объединить под своей властью всю страну. Ранее уже отмечалось, как династия Цинь пришла к власти. Ее основатели создали главные учреждения и законы, необходимые для централизации Поднебесной, которые действовали долгие столетия после гибели династии Цинь. Основатели Хань восстановили все это, во многом смягчив прежний кровавый террор. Важнейшей ошибкой создателей Цинь была их нетерпеливость: они хотели за несколько лет сделать то, к чему народ мог привыкнуть и принять лишь за десятилетия.

Императоры династии Цинь и их министры за короткий период своего правления провели очень важные реформы, многое изменили в стране. При Цинь была создана единая система законов, унифицирована письменность, проложены дороги по всей стране, проведена перепись населения, его собственности и угодий. Первый император Цинь – Ши Хуан-ди – впервые провел административное деление Китая на 36 провинций, осуществил важные экономические реформы, унифицировал меры веса, длины и т. п.

В эту эпоху развивается монументальная скульптура (не дошедшая до нас). В литературных источниках сохранились данные о гигантских человеческих статуях в костюмах «варваров», высотой в 50 футов каждая. Эти статуи стояли перед главными постройками императорского дворца в Синьяне. Интересной является деталь, что эти статуи носили монументальный, а не культовый характер.

Как уже отмечалось, особенностью художественной культуры Китая в целом был его культово-утилитарный характер. Все, что входило в обыденную жизнь человека, украшало его быт и возвышало его душу, составляло пространство искусства Древнего Китая. В искусстве Цинь выделяется как самостоятельный вид искусства живопись тушью и водяными красками на шелковых свитках. Значительно разнообразнее стали художественные изделия ритуального и бытового назначения: глиняная погребальная скульптура, изящная расписная лаковая утварь, мебель и другие предметы из резного дерева, круглые бронзовые зеркала.

В этот период появляются и усиливаются новые изобразительные элементы, например на вазах, где встречаются фризы с рельефными изображениями драконов, птиц, сцен охоты. В них можно видеть прототипы ханьских рельефов – как по особенностям стиля, так и по тематике. Сюда относятся также экспрессивные бронзовые фигурки животных, сплошь украшенные гравировкой.

К эпохе Цинь относится начало постройки Великой Китайской стены – искусственной преграды между двумя мирами. По преданию, Цинь Ши Хуан-ди воздвигнул ее на протяжении 750 км вдоль северной и северо-западной границ Китая для защиты государства от кочевников. Это – одно из величайших сооружений в мире. Структура стены очень проста: она построена из земли и камня шириной от шести до десяти метров и по большей части облицована кирпичом. Примерно через каждые сто метров по стене были сооружены башни. Через определенные промежутки в стене проделаны проходы шириной в три-четыре метра. На постройке было занято огромное число рабочих. Одних только солдат было до 300 тыс. человек. Постройка стены возобновлялась несколько раз и в позднейшее время. Ее общее протяжение доходит до 3100 км. В окончательный вид она была приведена в XIV–XV вв.

Конное войско степняков не могло быстро перейти Великую Китайскую стену, даже если ее никто не охранял. Такая задержка войска позволяла китайцам собрать свое войско для отражения набега. Поэтому на Стене обычно держали лишь небольшую стражу. Объем Великой Китайской стены в несколько раз больше объема пирамиды Хеопса, и это один из немногих архитектурных памятников, видимых из космоса.

Ханьская империя (206 г. до н. э. – 220 г. н. э.), созданная на развалинах империи Цинь, закрепила объединение страны. Она просуществовала несколько столетий и окончательно сформировала китайскую цивилизацию. По имени Ханьской империи китайцы стали называться «ханьжэнь» – «людьми Хань». Это название сохраняется в Китае до сих пор. Именно в эту эпоху конфуцианство стало государственным учением.

В отличие от правителей Цинь, правители Хань не изобретали новые государственные структуры, но они приучали народ уважать прежние структуры в государстве, доказывая, что без них нельзя жить, а с ними – можно.

Империя Хань охватила все земли китайской цивилизации. Вне их остались только варвары с иной системой хозяйства, которых незачем было подчинять навсегда, а достаточно было карать за набеги. Поэтому Хань была менее агрессивна, чем Персия или Рим. Законы империи Хань не стремились уравнять права и обязанности всех своих подданных. Подобное положение смягчало внутреннюю напряженность империи. Для Хань большую опасность представляли хунны, которые были почти неуловимы в степи для больших китайских армий, а небольшие отряды китайцев они уничтожали в засадах. Наследники культуры Хань – корейцы, японцы, вьетнамцы, монголы, тибетцы. Главное наследие Хань – иероглифическая письменность и философия Конфуция.

Эпоха Хань создала многообразную культуру и искусство, которые во многом определили искусство последующих столетий. Эта империя оставила многообразную скульптуру: барельефы, круглую скульптуру и малую пластику, в том числе барельефы и резьба по камню на пилонах погребений и стенах погребальных камер из Сычуани и Шань дуна.

Вклад Древнего Китая в мировую культуру велик и разнообразен. До нашей эры китайцы научились делать шелк, изобрели железную лопату, компас и сейсмограф, начали регулярную летопись. После новой эры ими были изобретены фарфор, бумага, порох, пушки. Именно Китай впервые в истории человечества вводит в оборот бумажные деньги. Китайские ученые измерили радиус Земли. Компас был нужен китайским воинам и купцам, чтобы не заблудиться в бескрайней степи. У степняков древние китайские воины переняли конскую упряжь, войлочную юрту, искусство конного боя.

Важнейшей особенностью культуры Древнего Китая, особенно художественной, был ее декоративно-прикладной характер. Художественная культура как бы обволакивала жизнь древнего китайца от рождения до самой смерти. Дом, сад, интерьер, в которых хозяин имел возможность продемонстрировать свое богатство, имели социальный смысл. Некоторые предметы убранства, такие как мебель и ширмы, выполняли особые функции: они могли передвигаться и делить внутреннее пространство дома, выступая связующим звеном между человеком и окружающей его эстетической средой. Мебель – стулья и кресла, сундуки и шкафы – искусно декорировались резьбой, инкрустацией или росписью. Ширмы, участвовавшие в организации пространства, выступали одновременно и в качестве своеобразных декоративных панно. Наиболее популярными сюжетами росписи створок ширм были мотивы на тему четырех сезонов. Помимо росписи, ширмы декорировались в технике резьбы по дереву, инкрустации, перегородчатой эмали. Благодаря своей утилитарности и художественным достоинствам китайские ширмы с XIX в. широко использовались в интерьере в странах Европы и в России.

Единые эстетические принципы, выработанные в декоративно-прикладном искусстве Китая, сближают живопись, скульптуру и керамику. Живописные пейзажи, законы создания которых были определены уже в глубокой древности, украшают раздвигающиеся стены, створки панно, храмовые перегородки. Их мотивы украшают керамические и фарфоровые изделия, разнообразие которых определялось различными церемониями, особенно широко известной «чайной церемонией».

Искусство Китая, как и вся его культура, пронизано какой-то глубокой мистической силой. Это всегда было связано с особым отношением китайцев к природе, мир которой был не только эстетически осмыслен, но и стал предметом философских размышлений.

Замечательная культура Древнего Китая, возникшая во II тыс. до н. э., заканчивается с гибелью империи Хань в VIII в. н. э. Эпоха феодализма, в силу особенностей исторических условий длившаяся значительно дольше, чем в европейских странах, оставила нам огромное культурное и эстетическое наследие. На всех трудных этапах развития китайской цивилизации преклонение перед прошлым, идеализация старины, освященные авторитетом конфуцианства, духовно укрепляли дух народа, вносили свой неповторимый вклад в мировую культуру. Отсутствие глубоких духовных разрывов, внутреннее единство духа, осуществлявшееся через культуру и философию, позволило современному Китаю начать поиски нового национального стиля, сочетающего традиции богатейшей культуры прошлого с достижениями культур современных цивилизаций человечества.

6. Культура цивилизаций доколумбовой Америки

Один из создателей теории «локальных» цивилизаций английский культуролог А. Тойнби вводит в их историческую типологию древнеамериканские цивилизации, существовавшие до завоевания Центральной и Южной Америки испанцами и португальцами, получившего название Великой Конкисты. Среди многочисленных и разнообразных культур народов, населявших Западное полушарие со II тыс. до н. э., цивилизационно-образующими он полагал три цивилизации: «майанскую» с культурой народа майа, «мексиканскую» с культурой ацтеков и «андскую» с культурой последнего из ее народов – инков. Следуя типологии А. Тойнби, видимо, разумно познакомиться со всеми тремя культурами, составлявшими основу древних американских цивилизаций.

На территории современной Мексики, Гондураса и Гватемалы сохранились экзотические руины, настенные росписи народа майа, создавшего свою письменность, обладавшего научными знаниями в области астрономии, медицины, физики и математики и оставившего нам культурные памятники своего «золотого века», позволившие утверждать о существовании забытой цивилизованным миром и исчезнувшей для него «майанской цивилизации». Только в 1839 г. американский юрист и дипломат Джон Ллойд Стефенс и английский художник Фредерик Казервуд открыли в девственных лесах Гондураса неповторимую цивилизацию майа. Они обнаружили в общей сложности остатки более 30 поселений. Оказалось, что число городов майа в период расцвета этой цивилизации доходило до двух сотен. Среди них было 20 городов-мегаполисов с населением свыше 50 тыс. человек.