Текст книги "Кретч. Гимн Беглецов"
Автор книги: Павел Шабарин
Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)
Томас обреченно вздохнул. Он не понимал, как можно тратить деньги, да еще такие немаленькие, на подобные глупости.
– Это для защиты, – пояснил Эрик, поймав его взгляд, – так нужно.
– Ну тогда отсыпь мне полмешочка, – рассмеялся старик.
– Ты все равно не умеешь ею пользоваться. Зачем?
Томас придумал скабрезную шутку, но Эрик уже перестал его слушать и направился гулять дальше. Старый вор хотел было оставить его на «растерзание» своим юным коллегам, которых в Кретче, а особенно на его самом оживленном рынке, было хоть отбавляй. Но затем он подумал, что ему жалко парня, а в большей степени – жалко таких денег.
«Пьяный купец» стоял на границе Рыночной площади, которая была самой южной точкой города. Она располагалась на берегу озера, и к ее набережной было пришвартовано множество суденышек, многие из которых сразу были и лавками, – не всем хватало места на брусчатке. Несмотря на обилие товаров, которое можно было тут найти, ничего полезного Томас не видел.
Еще немного погуляв между рядами, они двинулись на север, по Купеческой улице, которая перетекала в Ремесленную.
Вот там было на что поглядеть. Конечно, с Алисой они договорились, что пойдут покупать себе одежду, подходящую для официальных поводов: среди документов обнаружилось приглашение на званый ужин в замке Фейрфакс. Ужин должен был состояться всего через день, и аристократка настояла, чтобы они подготовились к нему «как следует». Конечно же, оказавшись возле котла ткачей, мужчины прошли мимо.
Вместо этого Томас предложил заглянуть в несколько куда более интересных, на его взгляд, магазинов. Эрик не имел ничего против.
Интересными лавками были в первую очередь мастерские часовщиков и замочных дел мастеров. Там можно было купить разного рода отвертки, щупы, пинцеты… Прелесть профессии вора заключалась в том, что подходящий инструмент можно достать в любом крупном городе.
Когда продавцы интересовались, зачем Томасу тот или иной предмет, тот отвечал фразами, заученными еще десятилетия назад: «починить часы», «выправить запавшую щеколду», «настроить клавесин». Один мастер по замкам оказался особо придирчив, но, когда Эрик, кашлянув, продемонстрировал тому свой рыцарский перстень, сразу же заткнулся.
В итоге инструментов стало так много, что Томасу пришлось купить для них отдельную кожаную сумку. Эрик предложил старику свою помощь, заметив, что тому тяжело, но вор отказался из гордости.
Занимаясь покупками, Томас не забывал узнавать и последние слухи. Но торговцы оказывались либо невероятно узколобыми болванами, не видящими дальше собственного прилавка, либо столь же невероятными молчунами.
Изрядно подустав, мужчины перекусили колбасой и пивом в небольшой забегаловке на площади Одинокой Башни. Колбаса была горячей, полной сока и пряностей, а пиво не слишком кислым и достаточно крепким. Томас уже собирался предложить идти обратно, когда вдруг заговорил его молчаливый спутник.
– Нам стоит зайти в храм, – ни с того ни с сего предложил он.
– Но зачем? – пожал плечами Томас. – Разве Высшим есть хоть какое-то дело до нас? Не думаю, что они услышат наши молитвы.
– На длани Высших дурак говорит, а мудрец слушает, – выдал Эрик.
– Тогда проповедники редкостные дураки, – рассмеялся Томас и только спустя мгновение понял, что имеет в виду крестьянин.
Храм был лучшим местом, чтобы собрать все самые свежие слухи и узнать, что же происходит в городе. В их ситуации это было очень даже кстати. Без сомнения, Эрик видел попытки Томаса разговорить торгашей и теперь предлагал свое решение проблемы. Крестьянин приятно удивил вора.
Идти до храма было не так уж и далеко. Улица, ведущая к нему, так и называлась – Храмовой. Располагались тут в основном особняки, и наметанный глаз вора сразу подметил, где и как в них стоит пробираться, если вдруг захочется разжиться парочкой серебряных подсвечников или личных документов. Были и технические строения. Одно, судя по надписи, было станцией газоснабжения, а второе, громыхающее ближе к реке, – водозабором городского водопровода. Храм – массивное здание белого мрамора – стоял в той точке, где скалу надвое рассекало полотно реки. На другом берегу громоздился замок Фейрфакс – резиденция архонта. Казалось, что храм был когда-то его частью, которая откололась после грандиозного катаклизма.
Многочисленные резные колонны, каждая не меньше чем в шесть обхватов, поддерживали высокие расписные своды Дома Высших. Крутые ступени (чрезмерно крутые, на взгляд Томаса) вели к открытой части храма, где проходили массовые служения и велись проповеди. Дальше храм разделялся на несколько залов. Один служил для поминальных служб и погребений, второй для молитв, третий был отведен под скрипторий и библиотеку. У храма было множество технических помещений, но все они были умело скрыты от глаз прихожан. Здание лишь немного выходило из скалы, и не было до конца ясно, как далеко вглубь оно простирается.
Сейчас в открытой части собралось немало народу, и поначалу Томас обрадовался – в такой-то толпе он найдет подходящего трепача. Но затем вор начал замечать, что народ, собравшийся тут, чем-то обеспокоен. Женщины перешептывались у колонн, взгляды мужчин были полны беспокойства.
Томас и Эрик двинулись вперед, к трибуне, и вскоре услышали голос, доносившийся с нее.
– …И пришла тьма на земли тех-кто-был-до, и тьма та именовалась Скверной, – говорил он с религиозным упоением. – И пожрала Скверна земли их, и детей, и матерей их, и злата…
На взгляд Томаса, эти исступленные стенания ничем не отличались от того, что он раньше слышал в храмах. Визиты его в подобные места были краткими – либо по делу… либо проводить ушедшего из жизни товарища. В последние годы, к его сожалению, второе происходило уж слишком часто. Но если в проповеди все было в порядке, то откуда же столько народу и откуда взялось их волнение?
Эрик легонько толкнул Томаса в плечо и указал ему на группу людей чуть правее трибуны. Их было чуть больше дюжины. Большинство – здоровенные мужики в красном, все как один при бородах, топорах и доспехах. «Наемники», – подумал Томас. Но один человек, тот, что отдавал им указания, был облачен в белоснежный сюртук и такие же перчатки. Даже брюки его и сапоги, вор заметил сквозь толпу, были белыми.
Вор и крестьянин выбрали подходящее местечко, чтобы наблюдать за происходящим, – на высокой опоре одной из колонн. Каменный уступ был достаточно широк, чтобы сразу нескольким людям можно было на нем встать. Когда их взгляды вновь обратились к трибуне, священника на ней уже не было, но был человек в белом. Томас пригляделся и увидел, что предыдущего оратора, несмотря на его возражения, тащат куда-то в сторону двое наемников. В храме была стража, и было их побольше, чем бородачей, но от них никакой реакции не последовало.
– Братья и сестры! – начал мужчина тоном совершенно не церковным, а скорее светским. – Мое имя – пастор Торч. И я принес вам благую весть. Вскоре славный город Кретч будет очищен от Скверны раз и навсегда. С благословения архонта Кретчийского Эдварда Нолана Гамельского Второго в городе начинает свою деятельность храм Чистоты. Дни Скверны будут окончены!
Несколько человек поддержали его восторженными криками, но бо́льшая часть толпы продолжала обеспокоенно переговариваться.
– Преподобный Элмунд, столь любезно предоставивший мне слово, – продолжал Торч, – не зря поднял вопрос появления Скверны. Да, он совершенно прав, та явилась наказанием за гордыню наших предтеч. Скверна, их собственное оружие, помогавшее созидать города и спасать жизни… обратилась против них самих. Останки того зла до сей поры терзают наши земли и наши души. Не стоит заблуждаться, что зло скрыто в Скверных пустошах и мы ограждены от него. СКВЕРНА УЖЕ ЗДЕСЬ! – вдруг прокричал он, и его слова буквально сотрясли храм. – Ее присутствие – в каждом из нас! Колдунов и ведьм ссылают к Скверне потому, что их сила дарована Скверной! Но ведьма может родиться в семье любого, а значит, и Скверна скрыта в любом! Она спит, копит силы, готовится к удару! Она приносит нам болезни, боль, жестокость, страх… смерть и ОГОНЬ! – Последнее слово прокатилось по залу волной ужаса, раздались крики людей, плач. Но Томас слышал, что многие уже поддерживали человека в белом. А тот все продолжал: – Но спасение есть! Придите ко мне и очиститесь от яда в ваших сердцах! Откройтесь истине, откройтесь для спасения! Избавьтесь от проклятия Скверны на вас!
– Довольно, – вдруг раздался спокойный голос рядом с Томасом.
Эрик говорил негромко, но почему-то одно его слово вдруг заставило замолчать всех присутствующих. Даже Томас обнаружил, что не может ничего сказать, чтобы остановить сумасбродного парня.
– С меня хватит этой лжи. – Крестьянин встал в полный рост и сейчас, стоя на уступе колонны, возвышался над всей толпой. – Колдовство – не Скверна, а Скверна – не колдовство. Каждый здесь знает это. Соли земные, Эво, есть благословение Высших. Они оберегают по велению Высших, так же как и колдуны. В них Высшие вдохнули Эво. Оттуда в колдунах и сила бороться со Скверной. Потому их и посылают в пустоши, чтобы оберегать нас. Мы и так чисты перед собой и Высшими. Никому тут не нужно твоего «очищения», белоручка!
В зале раздался смех, кто-то даже зааплодировал парню.
Торч не отвечал. Он отвернулся от кафедры и бросил пару слов своим наемникам, те тут же пришли в движение.
– Кто ты такой, чтобы оспаривать мое слово? – спокойно спросил человек в белом, когда его люди двинулись по толпе в их сторону.
Томас подскочил к Эрику и толкнул того в плечо. «А теперь заткнись!» – буркнул он, ловким движением выдергивая паспорт из кармана парня. Он быстро сверился с бумажкой и произнес так громко, как мог:
– Добрые жители Кретча! Перед вами сэр Эдмунд Джерард Денерим, рыцарь, чемпион турниров при Четырехустье, Златокопье и Орлином Клюве, носитель печати архонта!
– Что? – Лицо Эрика выражало искреннее удивление.
– Перстень им покажи, рыцарь, – шепнул старик, а затем добавил уже про себя: «Ну почему же ты такой говорливый, только когда не нужно?»
Эрик вскинул руку и продемонстрировал всем перстень рыцаря. Мелкая золотая побрякушка вдруг так засияла, что Томасу показалось, будто она сама источает свет.
Стражники в зале моментально пришли в движение, не все, но многие. И когда красные наемники оказались возле постамента, на котором стояли они с Эриком, возле него было и с десяток вооруженных охранников, и еще больше обычных прихожан, которые преграждали им путь. Все видели, что случилось пару минут назад со священником. Архонт был высшей религиозной властью в городе, так что Торч, представившись его прямым ставленником, мог позволить себе подобные выходки. Но вот поднимать руку на другого ставленника архонта проповедник не мог ни при каких обстоятельствах.
Томас специально не упомянул, что рыцарскую печать сэр Денерим получил не от местного архонта, а от правителя Многоречья… в умах горожан они с Торчем были равны в правах. Но о храме Чистоты раньше никто не слышал, а рыцари всегда были любимы в сердцах народа.
Томас выругался про себя. Им нужно было избегать внимания, а не становиться известными на весь город. Сейчас крестьянин буквально подводил их под эшафот. Но старик понимал, что, если он не будет подыгрывать парню, смерть от рук наемников им гарантирована прямо сейчас.
Вдалеке начал говорить Торч, его голос был громким и напряженным. Проповедник с большим трудом сдерживал ярость:
– Слово мое есть слово…
– Не слушайте лжепророка! – прервал речь проводника Эрик. – Идите домой, к своим семьям, возвращайтесь к работе. Молитесь Высшим, сохраняя истинную веру. И если помыслы ваши чисты, то и сами вы чисты. Нет нужды ни в каком очищении! Не слушайте лжепророка!
К огромному удивлению Томаса, весь люд, скопившийся в храме, вдруг пришел в движение. Прихожане отворачивались от трибуны и направлялись к ступеням на выход в город.
Пользуясь замешательством, возникшим в этот момент, старый вор подхватил крестьянина под руку и заставил спуститься вниз. Кто-то из людей хотел поблагодарить сэра Денерима за его слова, кто-то просто хотел прикоснуться к нему, но времени на это не было.
– Гребаный кретин! – со злостью в голосе шептал ему старик, пытаясь затеряться в толпе. – Ты же нас выдал. Нам дни осталось гулять на свободе, если не часы. Ты вообще головой думаешь?
Эрик молчал. В его взгляде не было ничего – ни гордости, ни сожаления. Он был таким же отрешенным, как всегда, будто ничего не произошло.
Вскоре они уже оказались на улице и быстро двинулись к площади Одинокой Башни. Томас оглянулся. Метрах в двухстах от них он заметил два красных пятна в толпе. Их преследовали. Томас хотел было разделиться… но так он поступил бы, работая на пару с профессионалом. С Эриком такой фокус не пройдет, а бросать парня смысла не было.
– За мной… – произнес он, кашлянув, и двинулся в сторону ближайшего переулка, – быстрее.
Вместе они ушли с улицы и двинулись меж домов. Томас помнил это место еще со времени своего последнего визита в город. В тот раз он убегал тем же маршрутом, подготовив его заранее. Так что сейчас они должны уйти от преследования без проблем…
– Проклятье! – воскликнул вор, увидев перед собой тупик. – Тут не должно было быть этой стены!
Но стена была, и была она высотой под четыре метра. Задняя стена недавно возведенного дома имела в себе лишь одну дверь, и та была заколочена досками крест-накрест.
За спиной лязгнула сталь. Томас обернулся и увидел двух красных наемников. Один сжимал в руках топор, а второй разминал костяшки пальцев. Они стояли широко, отрезая последнюю возможность бежать из глухого переулка.
– Г’осподин, это вы г’оворили в храме? – спросил один из них с акцентом вольных земель, обращаясь Эрику.
– Послушайте, мы не хотим неприятностей! – произнес Томас, продумывая на ходу варианты, как выбраться из этой передряги. – Мы можем вам заплатить.
Они, конечно, согласятся на деньги и, когда Томас подойдет к ним, чтобы отдать кошелек, попытаются его убить. Томас уже прятал в руке острое лезвие и был готов к такому развитию.
– Вот, возьмите. – Крестьянин бросил им мешочек, и один из наемников поймал тот в воздухе.
– Это что, ш’утка? – улыбнулся он, высыпая на брусчатку соль.
«Зачем он это сделал? Что происходит?» – лихорадочно соображал Томас.
– Нет, нет! Вот деньги! Возьмите! – Вор запаниковал и дернулся вперед.
В ту же секунду невооруженный наемник развернулся на месте и со всей силы ударил его ногой в грудь. Что-то хрустнуло у старика в спине, и дикая боль накрыла все его естество. Он рухнул на брусчатку в нескольких метрах от нападавшего.
Из раскрывшейся сумки посыпались его инструменты – тонкие блестящие щупы, пинцеты, сверла. Они бились о камни со звоном, подскакивали, переворачивались и вновь звенели. Их полированная поверхность блестела на солнце. Время будто замедлилось.
Жалкий старик и его игрушки лежали на земле. Наемники прошли мимо него, прижимая отступающего крестьянина к предательской стене. Их спины были открыты для удара, но Томас не мог встать. Проклятые кости, проклятая слабость, проклятый возраст…
Мужчина с топором поигрывал своим оружием в руках, готовый в любой момент занести его для смертельного удара.
И тогда Томас услышал голос Эрика. Он слышал, но не мог разобрать слов. Быть может, это в его ушах все еще звенело от боли, а может… нет, точно… парень говорил на чужом языке, столь диком и странном, что от одного его звука все внутри сотрясалось дрожью. И дрожь эта была куда сильнее самой жгучей боли.
От этих тихих слов соль, просыпанная наемником, вдруг пришла в движение, поднялась в воздух искрящимся вихрем и образовала плотную, почти непроглядную фигуру. Соляной человек бесшумно двинулся вперед, хотя ног у него не было. Зато были руки – два огромных потока белых и синих крупиц. Достигнув наемников, соль подхватила одного за ногу, а второго ударила по голове наотмашь. Облако бело-синих искр вдруг вспыхнуло ярким светом и тут же исчезло.
Двое наемников в красном валялись на земле. Перешагнув через них, Эрик подошел к Томасу, склонился над ним и протянул руку.
Старик посмотрел на парня без всякого доверия.
– Соль, значит, для защиты, да? – спросил он.
– Да, – ответил тот, – и я умею пользоваться ею.
Томас позволил помочь себе встать.
Сэм
Весь день Сэм провел на крыше какой-то халупы в Змеином переулке, лежа на дареном плаще. Место для отдыха он выбрал не случайно. Возвышающееся рядом здание борделя прикрывало его от ненужных взглядов патрульных со стены Старого города, но не от солнца. Теплые лучи согревали измученное тело и напитывали его силами. Вместо шрамов на местах ранений образовалась грубая кора. Несколько сбитых ногтей слезли, но на их местах уже появилось что-то наподобие коротких и острых когтей. Какое-то внутреннее ощущение не давало юноше запаниковать при виде этих изменений. Что-то в его душе знало, что это нормально, и садовник постепенно засыпал.
Провалявшись в полудреме какое-то время, он вдруг осознал, что не испытывает чувства голода, лишь жажду. Желание напиться чистой воды было в нем сильно, но не настолько, чтобы раньше времени покинуть укрытие. Сэм решил подождать наступления ночи – тогда, под ее покровом, он замышлял пробраться домой.
Сэм не знал, что ему делать. Искать чьей-то помощи или бежать из города? Выжидать нужный момент или вновь попытаться освободить Катрин? Он гадал, сможет ли найти этого Лэнгли и согласится ли тот ему помогать.
Но в первую очередь он хотел добраться домой. Парень понимал, что там его могут ждать, но ему нужна была одежда, оружие и деньги. Да и, кроме того, Сэм хотел еще хотя бы разок повидаться с дедом.
Когда наконец стемнело, он осторожно спустился с крыши и, накинув капюшон на лицо, двинулся в сторону торгового причала. Плащ его вчерашней спасительницы изнутри пах вовсе не духами, а сталью и ржавчиной, будто в него заворачивали и так хранили садовый инвентарь. Вскоре он проскочил Складскую улицу, не столь оживленную ночью, и оказался у того самого здания, крышу которого проломил утром. Спустя какие-то минуты он был уже на пристани, как ему казалось, никем не замеченный.
Сэм спрятался ближе к одной из лодок, стянул с себя плащ и завязал его тугим узлом. Прижав этот сверток к себе и набрав побольше воздуха, он нырнул в темные воды озера.
Вода была мутной, грязной и отвратительной от бесконечных стоков из городской канализации. Сквозь плотную завесу грязи в ней не было видно практически ничего, но Сэм двигался, повинуясь своим инстинктам, примерно представляя, в какую сторону ему нужно плыть. Эта вода была ядовита для него, и как бы юноше ни хотелось впустить ее в свое тело, как бы сильно его ни мучила жажда – он не поддавался.
Через какое-то время воздух в его груди начал кончаться, и Сэм, почувствовав почти нестерпимое жжение, всплыл на поверхность. Шумно вздохнув, он остановился. Над ним громоздились стены форта Мейсер. Беглец поежился, вспоминая ту боль, что он испытал внутри этих стен.
Казалось, никто не смотрел вниз, на поверхность воды, но в форте горели фонари, и Сэм решил не испытывать судьбу. Он опять нырнул под воду.
Спустя еще два таких же всплытия юноша оказался возле набережной Старого города. С этой стороны стен не было, но плыть становилось сложнее – приходилось бороться с течением. Там, где он находился, озеро заканчивалось, и начиналась река со странным именем Монахов Спуск. Ее русло сужалось выше по течению ближе к форуму, и там быстрина была еще сильнее. Сэм вдруг подумал, что мог бы спрыгнуть в реку с другой стороны Старого города, прямо с Большого Каменного моста, и плыть по течению. Но затем вспомнил, почему отказался от этой идеи. Мост был совсем близко к северным воротам Старого города и замку, а значит, и патрули там всегда ходили усиленные.
Плыть под водой не было уже никаких сил, и Сэм преодолел последние три десятка метров по поверхности. Не без труда он взобрался на небольшую паромную пристань и тут же повалился за бочки, стоящие на ней. Луч света из переносного фонаря скользнул по нему, прошел чуть дальше, остановился, вернулся… и двинулся дальше.
Сэм выглянул и краем глаза увидел троих патрульных. Они уже двигались дальше по набережной. Юноша развернул мокрый плащ, накинул его на себя и направился в сторону своего дома. Этот район он знал очень хорошо. По правую руку в ночи можно было увидеть склад, где он раньше работал, а по левую – харчевню, где днем он перекусывал похлебкой с лепешкой. В этой подворотне он первый раз всерьез подрался, а в таверне, что была всего в паре минут отсюда, – впервые напился. Но все же Старый город так и не стал для него домом, все так же оставаясь местом изгнания.
Штаб-квартира серых плащей была совсем неподалеку, и Сэм проявлял особую осторожность. Он двигался медленно и замирал на месте при каждом шорохе. Осторожно выглядывая из-за угла, он проверял, нет ли кого на улице, и лишь удостоверившись, что все чисто, двигался дальше.
Добравшись до замкового котла – того, где стоял дом его деда, – юноша решил, что больше нет смысла идти по улицам. Осторожно забравшись наверх по стене ближайшего дома, он продолжил движение по крышам. С крыш было хорошо видно все, что происходило вокруг, и Сэму подумалось, что так ему будет значительно проще. И все же терять бдительности он не стал. В первую очередь решил осмотреть свой дом со стороны. Он как раз знал подходящее местечко на крыше пекарни. Не так давно он помогал ее хозяину, мистеру Тамету, подлатать черепицу и обратил внимание на то, как хорошо отсюда видны его окна.
Пробравшись над несколькими домами и преодолев прыжком один переулок, Сэм оказался на крыше пекарни. Прыжок вышел не совсем удачным и, ему показалось, создал слишком много шума. Но не успел Сэм мысленно выругать себя, как увидел силуэт человека, что сидел на крыше дома, прислонившись к печной трубе. Не надо быть очень умным, чтобы понять – это один из серых плащей. Сейчас, как думал юноша, враг не видел его… или делал вид, что не видит. В конце концов, он так сильно нашумел…
Мягко ступая по черепице, Сэм двинулся в его сторону. Несколько раз он замирал на месте, когда понимал, что издает слишком много шума, но плащ так и не реагировал. Его фигура была скрыта в тени от трубы. Быть может, постовой задремал?
Сэм решил, что зажмет ему рот и попытается узнать, где тут еще посты. Если что-то пойдет не так – вырубит его и бросится бежать. Он уже представлял, где можно спрятаться.
Оказавшись прямо за врагом, садовник схватил его сзади. Правой рукой он ощутил что-то влажное и липкое. Постовой от прикосновения потерял равновесие, повалился вниз и выскользнул из хватки, падая подобно тряпичной кукле. Сэм успел отреагировать вовремя – он вцепился в тело изо всех сил, чтобы не дать ему свалиться вниз. Грохот, без сомнения, разбудил бы весь котел.
Сэм уложил тело на черепицу, так, чтобы оно не рухнуло. У него уже не оставалось ни малейших сомнений, что перед ним – мертвец. Горло постового было разрезано от уха до уха. Кровь все еще лилась из раны. Несчастный даже не успел остыть. Парень испытал смешанные чувства, глядя на эту картину. С одной стороны, он ненавидел серых плащей, но с другой – уходить из жизни так не должен никто.
Сэм оставил мертвеца на крыше и двинулся дальше, к своему дому. Вскоре он наткнулся на еще одно тело. Убийца, кем бы он ни был, действовал точно так же – постовому порезали горло и оставили прислоненным к стене, будто тот все еще нес свою вахту.
Наконец добравшись до дома, садовник был полон мрачных ожиданий. Он перебрался на крышу, подобрался к краю и, свесившись, аккуратно заглянул в свое окно. Внутри было темно, но он хорошо видел, что комната пуста. Знакомым движением, как он делал не раз, когда убегал от деда, Сэм забрался в окно.
Он сделал всего пару шагов внутрь, когда голос за его спиной произнес:
– Добрый вечер, господин садовник.
Голос был монотонным. Сэм сразу узнал его.
– Если ты хоть пальцем тронул моего деда… – воскликнул он и с яростью бросился на звук голоса, но обнаружил там лишь пустоту.
– С ним все в порядке. По крайней мере, я могу уверить вас, что он жив.
На этот раз Сэм обернулся не столь резко. Мужчина с шестью черными слезами на лице стоял возле двери.
– Кто ты такой? – спросил парень, чуть ли не рыча. Что-то животное пробудилось в нем при виде убийцы, что-то жестокое, но он пытался не выпускать это наружу.
– Амок, – представился мужчина, – если вам так важны имена, господин садовник.
– Что ты делаешь у меня дома? – Сэм стал искать глазами по комнате свой серп, но никак не мог вспомнить, где оставил его в тот вечер, когда его арестовали.
Убийца поправил перчатки.
– Жду вас. Я хотел предложить свои услуги.
– Мне не нужна помощь… – сказал Сэм. Он собирался еще добавить пару ласковых, но Амок перебил его.
– Прошу прощения, но мне так не кажется, – проговорил он все так же, без единой интонации. – Вы могли обратить внимание, что мне несложно проникнуть в определенные места. Например, в форт Мейсер.
– Полю ты сказал, что сложно… – Сэму вспомнился его сокамерник.
– Я сказал, что его было сложно найти, но не добраться до него. В какой-то момент я даже подумал, что господин детектив совершил единственно верный поступок и сбежал из города. Я и подумать не мог, что он так легко попадется серым плащам. Кому угодно, только не этим дилетантам. Признаться, я был разочарован.
– Зачем ты его убил? – Кажется, Сэм заметил рукоять серпа возле зеркала. Он медленно двинулся в ее сторону.
– Нас связывали давние отношения. Он был охотником, я – лисой. Иногда наоборот. Это такая игра. Но проиграли мы оба.
– Почему?
– Игры – не мой конек. – Амок позволил себе тень улыбки.
– Я не понимаю – зачем ты вообще пришел ко мне? Убираешь свидетелей? – Сэм встал так, чтобы в любой момент схватиться за серп и при этом не спускать глаз с убийцы.
– О нет, нет. Хотя тяга к славе мне чужда, сколь и тяга к играм, я не из тех, кто устраняет свидетелей своей работы. Это ни к чему.
– А что те серые плащи? – Садовник указал за окно.
– Они помешали бы нашей беседе. Я и не мог подумать, что их смерть хоть как-нибудь вас огорчит, господин садовник.
– Хватит. Чего тебе от меня нужно?
– Все просто. Не все места столь открыты для меня, как та тюрьма. Замок Фейрфакс, к примеру. Мне доподлинно известно, что вы, господин садовник, хорошо знакомы с его интерьерами и некоторыми тайными ходами. Я хочу, чтобы завтрашней ночью во время званого ужина вы незаметно пробрались в сад, высаженный вашим далеким предком, и вынесли оттуда небольшой сверток для меня.
Сэм посмотрел ему прямо в глаза.
– И зачем мне это делать?
– За тем, чтобы я вызволил вашего деда из рук господина следователя.
Алиса
Алиса вернулась в таверну ближе к вечеру. Страх и волнение, что взяли верх над ее мыслями в стенах «Веселого змея», еще долго не отпускали девушку. Первый раз оказавшись перед дверьми «Пьяного купца», она поняла, что не хочет идти внутрь и ей просто необходимо еще погулять. Поскольку у нее были еще кое-какие дела, Алиса решила, что может заняться ими. Она приобрела все необходимое для будущего приема – себе и компаньонам, а также еще кое-что, просто так. Обошлось ей все в солидную сумму, так что девушка надеялась, что размеры Томаса и Эрика она угадала правильно. Надежды на то, что эти двое приобретут себе хоть что-то более или менее подходящее, у нее не было.
В их комнату – большой, разделенный тонкими перегородками жилой зал на верхнем этаже «Купца» – она ввалилась не одна: за ней шли двое мальчишек с полными руками чехлов и коробок. В единственной сумке, что она несла сама, была скрыта та самая деревянная шкатулка. По ее указанию все вещи быстро сложили в углу, и мальчишки, получив по два медяка, убежали.
Ее компаньоны оба сидели за столом, возле большого окна. Реакция на появление аристократки почему-то была равнодушной. Эрик поприветствовал ее кивком, а Томас даже не обернулся. Казалось, что-то беспокоит их обоих.
– У меня для вас новость! – произнесла Алиса бодро. Ей уже значительно полегчало, и чувствовала она себя хорошо.
– У нас тоже, – буркнул Томас. В его голосе было какое-то напряжение.
Девушка направилась к ним, села рядом.
– Ну я не думаю, что ваши новости хоть как-то сравнятся с моей, – улыбнулась она, ставя на стол шкатулку. – Вы даже не представляете, что тут со мной случилось…
– Девочка, – грубо прервал ее Томас, – он колдун.
Алиса вопросительно уставилась сначала на Томаса, а затем на Эрика. Последний лишь пожал плечами и улыбнулся, как бы извиняясь.
– Не поняла…
– Ну помнишь, он говорил, что попал на каторгу, потому что торговал незаконным? – начал пояснять Томас.
Алиса неуверенно кивнула.
– Это не совсем правда… – тихо выдохнул Эрик.
Девушка улыбнулась и пустила нервный смешок. Она и так была сегодня на взводе и еле успокоилась, а тут еще и это.
– Вы, должно быть, шутите, да?
– Покажи ей, – произнес Томас.
– Не до́лжно так… – начал отговариваться Эрик, но Томас его прервал.
– Покажи ей, – повторил он жестко.
Парень вздохнул и, взяв со стола солонку, рассыпал ее содержимое по столешнице. Он склонился над ней и что-то шепнул. Крупицы соли моментально пришли в движение, так, как если бы стол под ними заходил ходуном, но этого не было. Соль двигалась сама по себе. Спустя несколько секунд она образовала причудливый узор и вновь замерла.
Алиса не могла понять, что сейчас произошло, но не стали бы они так ее разыгрывать!
– Если ты колдун, то… – медленно произнесла она, – …почему тебя не отправили в пустошь?
– Кстати, да, – согласился Томас, и они оба посмотрели на крестьянина.
Эрик тяжко вздохнул и начал свой рассказ:
– Это началось лет пять назад, когда случился неурожай. У меня ведь семья, понимаете. Пацанов кормить было нужно, вот я и решил. Ну решил, что можно поделками всякими торговать, оберегами. Бабка моя, прими ее Высшие, была знахаркой и повитухой. Я когда совсем малой был, она меня паре заговоров и научила, ну там как обереги делать, как злых духов в дом не пускать. Но чего в этом такого-то? Все так делают, принято так. Я собрал какое смог барахлишко по дому, поделки старые, безделушки и повез на базар. Первые пару дней обереги мои плохо продавались, а вот потом… оказалось, что работают они. Да так работают, как никакие другие.
На первую выручку купил еды разной, гостинцев детишкам, а Дане, женушке моей, – медальон из самого настоящего серебра, в виде нашего звездного знака – молота. Ну вот, так и повелось. Стал я каждый год ездить на базар и торговать оберегами. Весь год их на коленке дома собирал, а потом, как урожай проходил, – в город все вез, на продажу. И со временем начал я понимать, как эта дурость моя работает, как у меня получаются заговоры настоящие. Эво, то бишь волшебство, оно ведь во всем есть. В нас с вами, в травинке каждой, даже в воздухе. А в соли его столько, что даже и представить нельзя. И оно живое, Эво, хорошее, оно нас оберегает, слушает… я просто научился его просить.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.