Текст книги "Роберт Левандовский. Учиться быть лучшим"

Благодаря Жан-Марку Босману и Руперту Мердоку, а также его последователям, футболисты, которые зарабатывали тысячи, начали зарабатывать десятки тысяч. А те, кто зарабатывал десятки тысяч, – сотни тысяч. И так далее. Даже рядовые футболисты начали жить как представители праздного класса. Стали появляться красочные истории о похождениях новоявленных миллионеров.

Однажды футболисту Джермейну Пеннанту (когда-то перспективный полузащитник, в том числе «Ливерпуля» и «Реала» (Сарагоса), но отнюдь не звезда) позвонили из клуба, чтобы он наконец забрал автомобиль с парковки. Джермейн не просто забыл, где он припарковал машину. Он забыл, что у него вообще есть эта машина. Одной больше, одной меньше, кто их будет считать! Его «Порше» стоял у железнодорожного вокзала несколько месяцев. В замке зажигания были оставлены ключи.

* * *

Кухарский играл в другие времена, за другие деньги, но дилеммы были такие же: транжирить или откладывать. Когда он играл в «Легии», коллеги над ним подшучивали, потому что он ездил на служебном «Полонезе», а он смеялся над игроками сборной, которые хвастались, у кого больше автомобилей: он считал, что это то же самое, что топить печку деньгами.

– Теперь футболисты стали сознательнее, появилось больше информации о возможностях инвестирования, спортсмены этим больше интересуются, – говорит Кухарский. В польском футболе была группа футболистов, которые играли на бирже, некоторые даже успешно, но он считает, что футболист не должен этим заниматься самостоятельно, лучше поручить это специалистам, потому что эмоций слишком много. Можно стать зависимым, а риск на этапе обучения слишком высок.

– Футболист должен сосредоточиться на игре, а инвестирование поручить специалистам. Вероятно, Роберт до конца карьеры будет зарабатывать на поле больше, чем за его пределами. Если только он не откроет какую-нибудь крупную фирму, но она должна быть действительно крупной, чтобы ее прибыль превышала заработную плату в «Баварии», – считает Кухарский.

У предприятия по имени Роберт Левандовский самый высокий доход в польском спорте, причем прибыль отдела «спорт» пока в несколько раз выше, чем прибыль отдела «имидж», хотя доход от последнего систематически растет. При этом доходы отдела «спорт» тоже растут. Новый контракт Левандовского с «Баварией» оценивается в 17 миллионов евро в год, плюс бонусы, при этом зарплата растет с каждым очередным сезоном. Доходы от рекламы, контрактов, в частности, с OSHEE (фирма сменила «Кока-Колу», с которой у Роберта был контракт многие годы), Huawei, Gillette, Nike, Vistula и Procter & Gamble – это еще несколько миллионов. Отдел инвестиций тоже растет. Еще в период сотрудничества с Цезарием Кухарским Роберт инвестировал, в частности, в стартапы. Часть из них они продали, приумножив в несколько раз вложенные средства. В некоторых инвестиционных проектах они еще участвуют вместе с Кухарским, но это сотрудничество также заканчивается.

Когда они начинали, бывший менеджер Робертa инвестировал свои деньги вместе с его деньгами, чтобы показать ему, что не намерен рисковать чужими деньгами.

– Но не нужно преувеличивать, мы не однояйцевые близнецы, мы не все делаем вместе, – объяснял когда-то Кухарский.

– Девелопментом Роберт стал заниматься самостоятельно. Как и недвижимостью на Мазурских озерах. У него был свой консультант, свой юрист. Мы вместе инвестировали на начальном этапе. Тогда мы стали пайщиками фонда, в который меня пригласили, и я спросил приглашавших, не будут ли они против, чтобы к ним присоединился футболист. Это была его самая рискованная инвестиция, но, разумеется, тщательно проверенная. Он встретился с управляющими, они его убедили. Он не инвестирует под влиянием эмоций. Мы тогда купили доли в семи стартапах, потом расширили портфель до 12.

– Я доверяю своей интуиции, действую с осторожностью и не люблю неизвестности. Когда появляется предложение, я должен все изучить, прежде чем принять решение, – говорит Роберт.

– В паре футболист – менеджер действует тот же принцип, что и в любом другом бизнесе: ты должен чувствовать, что другая сторона что-то тебе дает. Только тогда сотрудничество будет плодотворным. Если ты этого не чувствуешь, лучше расстаться. Поэтому с некоторыми футболистами я подписывал стандартный договор, а с другими устанавливались такие доверительные отношения, что этого было не нужно. Если нет доверия, не стоит тратить время, – объяснял Кухарский в те времена, когда сотрудничество с Робертом Левандовским еще шло хорошо.

Но эти слова остаются актуальными. В последние годы Кухарский был посредником в трансфере польских футболистов в крупнейшие лиги: Робертa – в «Боруссию» и «Баварию», Гжегожa Крыховяка – в «Севилью», Рафала Вольского – в «Фиорентину», Кристиана Белика – в «Арсенал». Со многими из них пути разошлись. С Крыховяком, который перешел к группе менеджеров, представлявших интересы Войцеха Щенсны. С Вольским, о котором Кухарский говорит: «Мне казалось, что я его хорошо изучил. Но, возможно, мне только так казалось».

– Быть агентом, который говорит футболисту то, что он хочет услышать, – это не для меня. Это должна быть дискуссия, совместные выводы, открытость к изменению мышления, – объясняет Кухарский. С Робертом они спорили, препирались, но в конце концов находили взаимопонимание. Однако в определенный момент они перестали понимать друг друга. У обоих есть свое мнение, оба упрямы. Кухарский со смехом говорит, что ему еще не приходилось слышать от Робертa: «Ты был прав». Но зато их сильной стороной была максимальная искренность.

– Цезарий всегда говорил нам, что у Робертa хорошо получается, а что плохо. Что нужно исправить. Позже Роберт уже чему-то научился и поправлял Цезария. Но тот относился к этому нормально, – вспоминает Ивона Левандовская.

– Иногда я бываю с ним приветлив, – подмигивает Кухарский. – Моника Ребизант и Анна говорили, что на самом деле мы очень похожи. Я этого не вижу, но раз она так говорит… Роберт – сложный партнер, потому что чем выше твой уровень, тем выше потребности, требования, ведь ты общаешься с высококлассными футболистами. Вокруг тебя появляются другие люди, а футболисты любят красивые сказки. В этой среде легко встретить того, кто расскажет, что у него есть для тебя гениальная идея – машина для приумножения денег. Ты только должен дать денег на раскрутку. Роберту уже предлагали создание сети детских садов, ночных клубов, производство гробов для московского рынка – видимо, там хороший спрос. В этом плане проблем становилось все больше. С другой стороны, Роберт приобретал уверенность в себе, многое стал понимать, и часть проблем отпала. Ему уже не нужно было долго объяснять, почему мы это делаем и почему делаем именно так, – рассказывает Кухарский.

* * *

Кухарский говорит, что верит в судьбу. Левандовский был третьим футболистом, с которым он начал сотрудничать. В 2006 году он завершил карьеру профессионального футболиста, в середине 2007 года сыграл в товарищеском прощальном матче «Легии» с его первым клубом, «Орлята» из Лукова, а спустя несколько месяцев откопал сокровище, хотя искал совершенно другое.

Первым футболистом, карьерой которого он занимался, был Дариуш Петрасюк из «Белхатува». Второго футболиста он не помнит и не должен. В декабре 2007 года он приехал в зал в Прушкове, потому что по знакомству помогал Эндрю Орноху, поляку канадского происхождения, который приехал из Венгрии на просмотр в клуб «Ягеллония» (Белосток). «Ягеллония» отложила просмотр на три дня, нужно было обеспечить Орноху на это время условия для тренировок. «Знич» согласился помочь, Кухарский возил Орноха в зал, и там на него снизошло озарение. В зале тренировались футболисты команды «Знич», которая уже была во второй лиге, в том числе Роберт, их лучший бомбардир и в третьей, и во второй лиге.

– Я увидел необыкновенного парня. Как будто с польскими баскетболистами играл парень из НБА. Он классно двигался и сильно бил по мячу. Я спросил:

– А это кто?

– Левандовский.

Он еще не знал, каким хочет быть менеджером, на каких рынках специализироваться, как строить карьеру. Он просто увидел футболиста – и уже знал, что нужно начать действовать. Через шесть месяцев этот футболист сыграет в юношеской сборной до 21 года уже в основном составе, а не как запасной игрок. Через шесть с половиной месяцев он перейдет в клуб в высшей лиге. Через десять месяцев он будет в сборной Лео Беенхаккера.

– Я пригласил его на встречу, потому что хотел познакомиться с семьей, окружением, понять его путь, психику. Важна любая информация. Особенно когда появляется какая-то проблема. Я помню, что мы встретились в гостинице «Ибис», рядом с «Варсовией», с мамой, сестрой, Анной и Робертом. Я сказал им, что Роберт станет великим футболистом. «Вам это кажется абстракцией, но так и будет», – говорил я, сам не зная, откуда у меня такая уверенность. Я в это верил. Через месяц или два мы подписали договор. Сложно было завоевать его доверие. Даже когда у нас уже был договор, он меня еще проверял, не был уверен, что я его не обману. Из клубов ему постоянно звонили, делали предложения. Его хотели взять в польскую лигу. Его предупреждали: Кухарский тебя обманет, ты пойдешь туда, где он получит самые большие комиссионные. Я даже получил от него СМС: «Я надеюсь, что перейду в лучший для меня клуб, а не туда, где ты получишь самые большие комиссионные».

Я взял его на встречу, показал, какой зарплаты добился для него в клубе «Лех». «В четыре раза больше, чем ты предполагал. Если бы я хотел, я бы тебя уже обманул». Его пытались обмануть, вызвать ко мне недоверие. Тогда он еще этого не понимал. А в этом бизнесе это случается сплошь и рядом. Попытки поссорить менеджера с футболистом, переманивание клиентов.

* * *

Когда Кухарский стал менеджером, он действовал так же, как в футболе. Он не убирает ногу и не опускает голову. На футбольном поле он выжимал из любого момента больше, чем можно было ожидать. И не прощал обмана. И в бизнесе он действовал похоже: у него была целая коллекция судебных процессов с контрагентами, которые не выполнили своих обещаний.

– Я знаю, что в Библии сказано подставлять вторую щеку. Но я никогда таким не был. Я бы предпочитал не ввязываться в споры и судиться. Но я ненавижу проигрывать. Я парень из провинциального Лукова, на меня повлияла среда, в которой я вырос, я не умею прощать. Кто-то должен бороться, – объясняет он.

Будучи футболистом, ему пришлось спорить с руководством клуба «Орлента» из родного Лукова и даже угрожать завершением карьеры, чтобы перейти в «Сярку» из Тарнобжега. Когда греческий футбольный клуб «Ираклис» хотел заставить его согласиться на снижение стоимости контракта, a менеджер бросил его на произвол судьбы, Кухарский взял дело в свои руки: сам звонил в ФИФА и УЕФА, нашел юристов и выиграл.

Когда он решил стать менеджером, у него была только одна конкретная идея, как нужно работать – не так, как те, с которыми он имел дело. Он хотел стать скорее консультантом, чем посредником, и вставать на сторону футболиста, а не клубов. Помогать строить карьеру, a не перемещать игроков из клуба в клуб, создавая видимость кипучей деятельности. Мир футбольных посредников плохо регулируется, редко бывает черно-белым, здесь можно встретить самые разные человеческие судьбы. Бывших футболистов, бывших тренеров, бывших журналистов, бывших продавцов всего, чего угодно, бывалых парней. Отцов, которые ведут переговоры от имени сыновей. И отцы, как и все остальные, требуют миллионных комиссионных и при этом не дают никаких гарантий, не обещают партнерских отношений и отсутствия проблем, хотя бы налоговых.

Кухарский договаривался с футболистами, что будет плохим полицейским. В паре с Майком Бартелем, немецким агентом, которого он нашел еще в то время, когда Роберт играл в клубе «Лех», он тоже был плохим, особенно во время переговоров с «Боруссией» (Дортмунд). Это он доказывал «Боруссии», что поляк не согласен на низкую зарплату и ждет серьезного повышения. Это он позже сказал руководству клуба «Бавария» на финальной стадии переговоров, что в игру входит «Реал» (Мадрид), предлагая намного больше, и они должны как-то на это отреагировать.

– Для меня это было сложно. Мне пришлось учиться с этим жить. И только спустя какое-то время, когда я увидел, что это действительно необходимо, на душе стало легче, – рассказывает Кухарский.

* * *

Левандовский и Кухарский с самого начала сотрудничества много разговаривали. Когда приезжали представители западных клубов, Роберт тоже ходил на встречи, чтобы участвовать в принятии решений и набираться опыта. Они консультировались и советовались с различными специалистами отрасли. Богуслав Качмарек, в то время помощник Лео Беенхаккерa, которого Кухарский знал в качестве тренера «Стомиля» из Ольштына и «Гурника» из Ленчна, рисовал им на бумаге, как сегодня должен играть современный центральный нападающий, как двигаться, как себя вести.

– Неплохой Пикассо у меня тогда получился, – вспоминает Качмарек.

– Эти встречи с людьми из западных клубов были полезны, потому что Роберт постоянно получал информацию о том, что другие о нем думают, что его отделяет от большого футбола, – считает Кухарский.

Они выписывали плюсы и минусы очередных решений.

– Мы делали это для того, чтобы Роберт понимал, почему он не идет туда, где платят больше всего, чтобы не боялся, когда в СМИ начнется кампания против нас, чтобы он понял механизмы, управляющие футболом. Потому что я их не до конца понимал, когда играл, – говорит Кухарский.

Давление СМИ они особенно почувствовали в «Боруссии», когда боролись в 2013 году за возможность уйти из клуба, a почти все немецкие газеты встали на сторону «Боруссии». Польскиe, за некоторыми исключениями, тоже, потому что это была такая красивая история: трое поляков вместе на вершине успеха, a Левандовский с Кухарским хотят уйти в другую команду. Крупнейшая немецкая газета «Бильд» в своих фельетонах призывала Робертa начать работать на того, кто ему платит. В Польше писали, что ради миллионов евро Левандовский выбирает скамейку запасных в Мюнхене.

– Я чувствовал огромное давление польского футбольного сообщества, которое считало, что Роберт не подходит такому серьезному клубу, как «Бавария». «Лучше пусть он останется в Дортмунде». Так будет безопаснее, комфортнее. Но я считаю, что любой спортсмен, который выбирает комфорт, перестает развиваться, – объясняет Кухарский. – В то время я считал, что мы должны устроить протест в СМИ, потому что наш партнер из «Боруссии» не выполнил обещания, что летом 2013 года разрешит Роберту перейти в другой клуб за хорошую цену, и пытался свалить вину на меня. Но если нужно, я могу исчезнуть из СМИ надолго, – говорит Кухарский.

Он знает, что в Польше его недолюбливают. В Германии, как он говорит, с этим лучше. С людьми из «Боруссии» он постоянно поддерживает контакты, они уже спрашивали об очередных футболистах.

С «Баварией» они вели переговоры иначе. При обсуждении продления конракта обе стороны играли жестко, но честно.

– Мы учились, стали мудрее, чем два года назад. A «Бавария» никогда не использовала против нас никаких уловок, не натравливала на нас СМИ, не давала односторонней информации, хотя обычно клубы так делают. Поэтому мы тоже хотели действовать честно, – вспоминает Кухарский.

Даже история с заинтересованностью Робертa переходом в «Реал» не поссорила их с «Баварией». Окружение Робертa понимало, что «Бавария» должна говорить твердое «нет» в ответ на спекуляции в СМИ об уходе Левандовского. A в «Баварии» понимали, что менеджеры всегда охотно выслушают предложение другой стороны, хотя бы для того, чтобы устроить шумиху вокруг своего клиента.

С определенного момента в контактах с «Баварией» Майк Бартель стал выступать в роли плохого полицейского. Когда осенью 2017 года Роберт дал громкое интервью «Шпигелю», которое в клубе восприняли как критику трансферной политики «Баварии» (Роберт анализировал слабеющую позицию бундеслиги среди основных лиг, а также ограничения на трансфер немецких клубов, в том числе «Баварии»), председатель правления Карл-Хайнц Румменигге заявил, что Бартель намеренно договорился об интервью, не уведомив «Баварию», и таким образом навредил клубу. Бартель якобы признался в беседе с Румменигге, что это была его идея. А ранее в интервью со спортивным немецким журналом «Kicker» заявил от имени Робертa, что команда не предоставила поляку достаточной поддержки в борьбе за титул лучшего бомбардира сезона 2016/17 года с Пьером-Эмериком Обамеянгом, что тренер Карло Анчелотти не дал сигнала помочь Роберту и что Бартель «еще никогда не видел Робертa таким разочарованным» (тогда Роберту не хватило для титула лучшего бомбардира одного мяча).

Для Карла-Хайнца Румменигге это уже было чересчур, но председатель клуба Ули Хёнесс встал на защиту Робертa (в клубах тоже есть пары хороший-плохой полицейский) и заявил, что в дискуссиях в СМИ нет ничего плохого и что не может идти речи о каких-либо финансовых штрафах за интервью «Шпигелю». И ситуация быстро нормализовалась.

* * *

Трансферы – это специфический бизнес. Цена очень условная. Самые крупные трансферные суммы уже давно перестали зависеть только от того, кто как играет в футбол. Важно, какие рынки можно завоевать с помощью маркетинга. Крупный трансфер становится таким же событием, как важный матч. Сплетни о трансферах стали отдельным жанром статей о футболе. Церемонию представления Криштиану Роналду на стадионе «Реала» после его перехода из «Манчестера Юнайтед» за рекордную сумму один из испанских комментаторов назвал светской мессой. Тогда на стадионе «Сантьяго Бернабеу» в числе многих присутствовал и епископ.

Трансферы лучших футболистов в определенном смысле можно сравнить с торговлей произведениями искусства. Но это произведения искусства, которые могут сами решать, у какого коллекционера им будет лучше, у которых бывают смены настроения, которые ведут переговоры с этим коллекционером, как долго они у него останутся и за сколько.

Мы восторгаемся торговлей футболистами, но игнорируем бизнес продления договоров. А в этой сфере часто идет захватывающая игра о получении преимущества – клуба над футболистом и наоборот. Клуб всегда хочет заключить с футболистом контракт на максимальный срок. A футболист – на самый короткий. Чем больше времени остается до конца контракта, тем дороже такого футболиста можно продать решительному покупателю. Чем ближе конец контракта, тем больше власть футболиста над собственной судьбой. Поэтому если футболист продлевает контракт на год, два или три года, то обычно это не значит, что до этого времени он останется в клубе. Это информация о том, что футболист согласился ограничить влияние на собственное будущее взамен на повышение дохода. А если не продлевает, обычно это значит, что у него есть более выгодное предложение и он уже предварительно договорился с новым работодателем. За полгода до окончания контракта он может заранее официально подписать договор с новым работодателем. Именно так сделал Роберт, подписав в январе 2014 года договор на переход в «Баварию». Он стал одним из лучших футболистов, перешедших без отступных, с тех пор как действует так называемое правило Босмана.

* * *

– Главный момент в развитии футболиста: нужно следить за тем, чтобы ни одна сторона не стала заложником другой. Футболист не может целиком зависеть от агентов, потому что они почти всегда хотят отправить его туда, где он получит больше денег. Мы старались всегда сохранять равновесие, – говорит Кухарский. Когда он стал опекать Роберта, клуб «Знич» как раз хотел продлить контракт. Кухарский посоветовал Роберту этого не делать.

– С одной стороны, он хотел продлить контракт, потому что получил бы повышение зарплаты, с другой – не хотел. Я считал, что этот контракт ограничит нашу свободу, – вспоминает Цезарий.

Так начинался их совместный путь наверх. Неоднократно у них будет возможность убедиться, что можно выписать все плюсы и минусы, но потом жизнь все равно внесет в план свои коррективы, и придется лавировать, пытаясь согласовать ожидания разных сторон. Если бы это зависело только от «Знича», руководство этого клуба продало бы Робертa «Легии». Но у него из трех клубов, между которыми он выбирал: «Легии», «Вислы» и «Леха», больше всего сомнений было в отношении первого, и он хотел более высокую зарплату. A в «Легии» не до конца были убеждены в необходимости платить деньги, потому что это означало признать ошибку лета 2006 года, когда они избавились от Левандовского.

– «Лех» был настроен решительнее всех, я считал, что это лучшее место, потому что клуб развивался, у него были хорошие футболисты, в нападении играл Хернан Ренгифо, рядом с котором было место для еще одного игрока. A у «Легии» играл зимбабвийский футболист Такесуре Чиньяма, который забивал голы, но никому не пасовал. Но если бы руководство на Лазенковской было настроено решительно, кто знает, чем бы это закончилось, – рассуждает Кухарский.

Переговоры с «Вислой», в свою очередь, зашли в тупик из-за комиссионных для Цезария. Они были стандартными, такой же процент от контракта согласился заплатить «Лех» Познань. Но «Висла» не хотела платить, поскольку спортивным директором там был Яцек Беднаж, и кто-то шепнул владельцу клуба, что Беднаж и Кухарский вместе играли и захотят его обобрать. Решили выбрать «Лех».

Если бы очередной трансфер Робертa зависел только от «Леха», Роберт не попал бы в «Боруссию», потому что она платила меньше, чем предлагали другие клубы: турецкий «Фенербахче», донецкий «Шахтер», «Зенит» из Санкт-Петербурга.

– Я с самого начала чувствовал, что это должна быть «Боруссия», – вспоминает Роберт. – Чутье мне подсказывало, что нужно идти туда. В какой-то момент я думал о Восточной Европе, России и «Фенербахче». Но недолго. Меня всегда интересовал Запад.

– Когда-то в детстве он ездил по обмену в местность на границе Германии и Голландии. Жил в семье, возвращался в восторге, – вспоминает Ивона Левандовская. – Рассказывал мне: «Мама, как я хотел бы там жить, тренироваться на тех площадках. Там даже в коровник дорожка выложена плиткой. Я сделаю все, чтобы там играть». Он всегда любил географию и показывал на карте: я хочу сюда поехать, посетить это место.

Мариуш Левандовский, который играл в донецком «Шахтере» в то время, когда решалась судьба трансфера Робертa из «Леха» в иностранный клуб, рассказывает, что он лично многое сделал для того, чтобы молодой Левандовский не попал на Восток.

– Я знаю, это прозвучит нескромно, но предложение «Шахтера» для «Леха» уже было готово, когда ко мне обратился наш владелец Ринат Ахметов. Он хотел дать за Робертa 8 миллионов евро («Боруссия» заплатила около 4,5 миллиона плюс 250 тысяч евро премии после выхода в групповой этап Лиги Европы. – Авт.) и спрашивал меня, пригодится ли команде Роберт. Я сказал, что он пригодится, но не будет здесь счастлив, потому что не сможет играть. Наш тренер Мирча Луческу строил атаку на бразильцах. И всегда в игре заправляла эта четверка или пятерка наших бразильцев. Они знали друг друга как облупленных и блистали на поле. Наша философия атаки была латиноамериканской, а не латиноамериканско-польской. Я говорил об этом с Робертом на сборах национальной сборной. Вышло забавно: один поляк отговорил другого. Но это пошло ему на пользу. Купить футболиста не проблема, проблема его потом грамотно использовать, – вспоминает те беседы Мариуш Левандовский.

Предложения из-за границы Роберт получал еще тогда, когда уходил из «Знича». Но тогда он не был заинтересован в отъезде.

– Слишком высок риск. Слишком много сложностей, много перемен. Анна училась, Роберт тоже. У него не было ни желания, ни готовности. Я боялся, что адаптация к этим изменениям заблокирует его развитие как футболиста, – говорит Кухарский.

Сначала они хотели добиться результатов в польском клубе, чтобы из-за границы пришли действительно хорошие предложения. «Лех» казался идеальным местом. Он тогда не был лучшим в Польше, чемпионом была «Висла». Он не предлагал больше денег ни «Зничу», ни нам. Но он предлагал достаточно много и соблазнял лучшими перспективами. К плюсам они добавили то, что в Познани играют в атакующий футбол и что команда будет развиваться. К минусам мы отнесли то, что у известного тяжелым характером тренера Францишека Смуды молодежь не всегда справляется на тренировках, а также прошлое Левандовского в «Легии».

В июне 2008 года Роберт перешел в «Лех» почти за 1,5 миллиона злотых. A прощавшийся со штабом сборной Богуслав Качмарек заявил в то лето Лео Беенхаккеру в аэропорту в Вене, когда сборная ждала обратного самолета после неудачного выступления на Евро‑2008: «Босс, я заканчиваю здесь работу. Но помните: наша «девятка» на ближайшие годы – это Левандовский».