Текст книги "«Воробьев и Леонтий»"

270

Сидение за столом требует значительного терпения, от материалов не отвлекаться, себе я твержу.

На шашлыках под Турином вместо Ярославова дворища в Господине Великого Новгорода мне оказаться?

Под Турином я с соотечественниками… художник Щитохин рисует. Ватерполист Феладьев поет. С Феладьевым я еще не знаком, но я представил, что мы познакомились, и в Турин по подписанному на четыре года контракту он отбыл.

Освоился, меня пригласил… меня и Щитохина? А Щитохин словно бы тоже в Турине. Создавать замысловатую инсталляцию у базилики Суперга Щитохина наняли, двести тысяч евро авансом ему заплатили. И Щитохин погружен в творчество, ни купюры на пропой души не истратил… по телевизору полнейшую чушь несут и нормально, а у меня не выходит – развалилась картинка, Альпы, ароматный дымок, нанизанное мясо, все с концами исчезло.

ПРИОТКРОЙСЯ – и пойдет.

Ты не страшная, как черт!

Таисия притопала насчет мужа.

Не говоря ни слова,

Леонтий взял ее за руку,

вывел под солнце,

светило ты, Таисия, видишь?

Почаще под ним ты гуляй.

Ты в девках,

жизнь, думаешь, не сложилась,

в четырех стенах

тоска сильнее набрасывается.

Гуляй! И встречным парням

улыбайся.

271

Попивающий кофе молодой человек с привязанным к спине креслом. Походит, устанет, брякнется, отдохнет… скамейка может не подвернуться, а кресло с собой.

Новое поколение! – шагавший со мной коллега осуждающе крякнул. – Любители легких путей!

Но он таскает с собой тяжесть… и в чем же тут легкость?

Они идиоты! – коллега беззубой змеей прошипел.

У него расчесанное до воспаления ухо, на нем выплачиваемый ипотечный долг за квартиру, что жена у него отняла… а идиоты не он, а они. К мажорной жизни стремящиеся! – он, от трудностей уйти не сумевший, закрывая тему, сказал.

Я НАДЕЯЛСЯ поймать.

Чтобы не было увечий!

Забравшаяся на лошадь

Евлалия

неуверенно тронулась,

на пошедшего рядом Леонтия

яростно поглядела,

«Удумал ты, знаю! —

Леонтию она крикнула.

Тебе на руки я свалюсь,

и ты меня грязно облапаешь!».

Исключительно чистая девушка.

Столь бредовые мысли

исключительно чистым приходят.

272

На остановке знак «Остановка запрещена», и в трех метрах от нее припаркован… опель? При моем кретинизме в марках машин опель ли, фольксваген – сугубо пальцем в небо. В чем сомнения совершенно исключены, это в фигуре ее владельца.

Фигура провластная. На правила наплевать, понадобилось и поставил… я наблюдаю, а мне бы уйти. Во избежание толчка в спину, сопровождаемому вопросом: ты чего на мою тачку уставился?

Я не на нее…

На зону по любой статье на мой выбор тебе захотелось?

Простите меня, отпустите…

КОЛДУНОВ вы не хватайте.

Побежим – не догоняйте.

Леонтий прознал, что вслед за его тестем

в немилость впал

знаменитый воевода Бочкун.

Новые времена в Великом Новгороде

наступают?

И чем они грозят колдунам?

«Лови колдуна, петлю на шею накидывай,

поглядим, как спастись он сумеет!».

Я бы в петле не выжил.

Безобразие,

прохрипеть бы успел,

самоуправство!

273

Хамство, грубость, низкий стиль – за это князь Андрей Курбский диктатора Ивана Васильевича Грозного в письмах высмеивал.

Какая поразительная схожесть с манерами сегодняшнего царя…

Огонь! Мне бы от него отскочить, гавайскими тюленями-монахами взамен истории России заняться.

Скуловые дуги, носовые отделы…

Опасности я бы не чувствовал. Но с насыщенностью жизни было бы еще хуже, и отсюда прирост тоски.

ВОВСЕ я не растерялся.

Стулом храбро отбивался.

Благоразумие Леонтию

изменило.

Выглядевшую помешанной

падшую девушку

он не прогнал,

с упованием на ее исправление выслушал.

Иерусалимской королевой

мне бы, Леонтий, сделаться!

Тебе бы домой, к родителям.

Влюбленность иерусалимского короля

ты, Леонтий, мне обеспечишь.

Или с моими зубами я тебя познакомлю,

что сумею, тебе отгрызу!

274

В процессе работы над выписками из юридического «Праведного Мерила» я задумался о применении церковного суда над блогерами, дизайнерами…

При предоставлении былых полномочий церковь бы разошлась. От рекомендаций приговаривать к покаянию раз за разом она бы отмахивалась.

Покаяния слишком мало!

Основа у вас милосердие…

Каленым железом, крючьями за пупок!

Приступайте, отцы, в Администрации Президента им скажут, отчизну оздоровляйте…

Я УСТАНУ, дайте срок,

от толпы, мне в дверь долбящей.

Пути колдуна Леонтия

и колдуна Свисторева

пересеклись.

Леонтий промолвил: здравствуйте,

Свисторев, чертыхнувшись,

больше ничего не сказал,

известности Леонтия он завидует.

А Леонтия зависть насчет его плеч

уколола.

Широченные!

Когда от колдовства за неимением прихожан

на тяжелый физический труд перейдет,

Свистореву они пригодятся.

275

В розыгрыше автомобиля я не участвую. Не допустили меня, фамилию не включили… пребывающий в шаткости положения автодилер розыгрыш у нас проводил. У нашего директора с их боссов очевидно завязки, под лозунгом «бизнес идет к науке» дела на карман…

Разыгрывался собранный в Калининграде «Хюндай».

Я розыгрыш, никому не верьте, не бойкотировал, с удовольствием я бы судьбу испытал…

Не выиграл бы и не выиграл, но мне еще до розыгрыша заявили: ты, Воробьев, кулаки на удачу не держи, из соискателей мы тебя вычеркнули.

По указанию сверху… не с самого верха устроителям оно спущено, не из Кремля позвонили… пониже мои недруги, я знаю, сидят. Не калечат, не убивают, лишь огорчают.

Да не огорчен я, зачем мне машина…

Я огорчен. Не без сложностей к роли изгоя я привыкаю.

ТЕБЕ скажут враг и друг:

полно жуликов вокруг.

О покупке самой дорогой в Новгороде

собольей шубы

Леонтий не помышлял.

Затем задумался,

приценился

и глаза открылись у него до предела,

поскольку не цена,

а сущее издевательство!

Работая колдуном,

мне столько не заработать.

Не для людей,

зарабатывающих порядочным способом,

это товар.

276

Количество голосов на Вече вторично, важнее, чья партия громче кричит… охаивать проявления демократии с давних пор у нас повелось. Лучше обладающий всей властью правитель! А народное самоуправление – цирк, крикливый базар…

Я вставал на защиту.

Меня критиковали, меня обижали, сейчас меня хотят удавить…

Брось! Физическое устранение не вынашивается, переоцениваю я наносимый мной вред.

Обидами и страхами я вроде пресытился. К противоречиям новгородского строя со спокойной душой возращаюсь.

СТЕБЕЛЬ лука, наклоняйся.

Ну и стой, не подчиняйся!

Леонтий уже в который раз

слышит, что суздальский колдун Усоверт

недосягаем.

Вполне допускаю,

колдун он выдающийся

и чего?

К его могуществу мне тянуться?

Все зависящее от меня

я вроде бы делаю.

Но ни огнем, ни водой, никем и ничем,

помимо моей служанки, не повелеваю.

277

Перспективный ученый Эйдолов, обнаруживший множество нюансов в взаимоотношениях Освященного Собора и Боярской Думы, разрешение на работу в Америке не получил.

Наши его отпускали, в Массачусетс зовут – поезжай…

К агентам влияния Госдепартамент его причислил? Но, как ученый, он действительно хорош… и как человек, наши специальные службы обслуживающий? По этическим соображениям мне бы не комментировать… а меня спрашивают?

Скажите, господин Воробьев, а в рядах российских ученых…

Всякие.

И те, для кого наука – функция…

Вспомогательная. Я не подсказываю, не навожу, рот, вы считайте, мне толстой ниткой зашили!

Плохие люди из ФСБ?

Бу-ууп… не бу-уп… а бу-ууп…

ОТ ЕЕ ГОРЯЩИХ глазок

провалиться бы на месте.

Леонтий был уничтожен.

Деревянную кобылку малютки

Ксюшеньки

починить он не смог

и заслуженного плевка от нее удостоился.

«Бр-рр, Леонтий. А еще колдун!

С игрушкой не справился.

А еще колдуном называешься!

Бр-рр, Леонтий.

Тьфу на тебя!».

278

С сигаретой в руке та женщина говорила… а она разве курила? Незрелая молодежь нам кричала: вы не целуйтесь, сифилис у вас будет!

Они подрастают, разбираются в технологиях, они добьются гораздо большего…

В потных ладонях отвертка.

Жарко, и никуда не денешься, везде пот… и какой болт я закручивал?

Розетка у меня разболталась.

Электрические приборы вставлял, вытаскивал из-за накипевшего резко… выдирал. За провод дергал, о ней вспоминал… близкий мне человек. И закончилось.

ГОЛУБЬ явно неслучайно.

Видел, братец, свою цель.

Низко летящий голубь

Евлалию

не облетел.

«Врезался в меня он, Леонтий,

голову мне, наверно, пробил!».

Евлалия на ногах.

Кровь у нее не капает.

Попытайся Леонтий ее приобнять,

она обвинит его в похотливости, отсюда,

не прикасаясь,

он ей успокоительные слова говорит.

«Ты в порядке, Евлалия.

Жить будешь».

279

Выкрашивать волосы в синий цвет отечественным ученым не советуют – на Серпухов предупреждающе палец… там, в Серпухове, в населенном пункте воинской славы, гуманитарный книжный червь прическу взбодрил, и его затаскали.

Направление у него – филология.

Заслуги не учли, травлей сломили… седым он начальство не беспокоил, а синим он подонок и провокатор. На взрыв людей, тебя окружающих, ты твоим видом наводишь! Перешагнуть через нужную нам безропотность сигнал им даешь! Родине в нашем лице тебе бы поклониться, благодарственный тропарь ей пропеть… а ты на ее традиции, на ее достижения, в целом на нее наплевал!

Безусловно, идиотизм… а где у нас не идиотизм? Только в зоопарке.

ЭТА будущая мать,

виноват, меня взбесила.

Писклявый голос

беременной и требующей двойни Авдотьи

выводил Леонтия из себя.

«Двойню родить я должна,

вдвойне своего мужа порадовать.

Начинай же, Леонтий,

колдуй!».

Все мы под богом ходим,

глухо промолвил Леонтий.

Сколько решит, столько и будет,

тебе бы бояться, что Он

четверых тебе даст, и ты не выдержишь,

лопнешь!

280

Внешнее давление, выразившееся в литовском княжестве, претендующем на владычестве… деятельный мужик бы взбесился. А мне хорошо, кабинетная затхлость морской бриз в моем понимании превосходит.

Щебет багамских девушек.

Не мое!

Причитания мерзнущих в суконных опашнях баб.

Моментально заводит!

Помолись ты, замирись, в душегреях мы с Матреной на стекляшку повелись…

Про душегреи восхитительно интересно ты, Воробьев, нам рассказывал!

Скромничать ни к чему, в древних кофтах я разбираюсь…

ТЕБЯ иволгой, совой?

Кем захочешь, дорогой!

Совесть Леонтий не потерял,

не взял у нездорового Владимира

денег – даром, исполняя мечту,

в птицу его превратил.

Руками тот машет,

считает, что летит,

махать

колдун Леонтий

Владимира надоумил,

фантазию к действительности

приблизил по существу.

281

Она удалялась без брюк, я смотрел, нисколько не отворачиваясь… малознакомая дама. В ванную комнату сполоснуть рот она ушагала.

Мы распили бутылочку белого, обменялись о набирающей обороты тенденции семьи не заводить.

Наша встреча, вероятно, не повторится. Будем ли мы встречаться, станем ли менее деревянным, среднюю температуру Вселенной мы не изменим… в ванной раздался встряхнувший меня глухой звон.

Мой одеколон она уронила? Из ванной она не выходит, зубы у меня озабоченно на губу… в ванной заняться не хочешь? – она кокетливым тоном спросила.

Я пойду, не по-мужски отвергать… прикидываю, как же технически. Наметки у меня есть, постаравшись – исполню… предложит переиграть – переиграем. Бараном я не упрусь, лишь скажу, что правила безопасности нам бы учитывать. Не поломаться и не убиться, если вдруг распалимся.

ВЕЙСЯ, пыль, крошись, земля,

не утянет он меня!

При возведенном на него тестем поклепе

Леонтий будет все начисто

отрицать.

Не злоумышлял я против нашего князя!

Дабы вас убедить,

колдовской зарок на себя я накладываю —

если насчет князя совру, пусть на отдельные

кости

при вас я рассыплюсь.

Ни словом, ни делом нашему князю

я не вредил!

Видите, не рассыпался.

Убедил я вас,

да-да, не сомневайтесь,

убедил!

282

Заставший меня в столовой Кувалов, присев, прямо сходу поведал, что в юности он выхаживал раненого орла.

Накрыло приятеля… мне бы его не расспрашивать, тупо кивать.

В Кавказских горах я, Воробьев, между первым и вторым курсом практиковал, оставшиеся свидетельства жизнедеятельности имама Шамиля мной собирались.

Может быть правдой. Теперь, какие бы истории о перевязках и кормлении в клюв, он мне ни вбивал, частично ему верить придется.

Орел по характеру вредный.

С орлами бывает…

Дышит с трудом, а об исходящей от него опасности забывать чревато!

Ты к нему с опаской, твою позицию я поддерживаю…

ДЛЯ держания в узде

подойдет больной татарин.

Подавая Леонтию чашку чая,

его нехорошая служанка

норовит плеснуть кипятком

ему на ногу.

Леонтий приноровился —

в последний момент

отодвигается, вода льется

на пол,

вытирай! – служанке он приказал.

Почему я тебя не выгоняю,

не знаю, однако, если не вытрешь,

к татарину Кадриману тебя отведу.

Вместо лошади тебя запряжет

и поедете!

283

До двадцати пяти я курил, затем напрягся и бросил. Десять лет без единой затяжки. Посещай я заседания общества анонимных курильщиков, кучу значков я бы уже получил.

К сигаретам меня не тянуло. Себя я не преодолевал, не геройствовал… но тут пошла такая жизнь, что от желания для расслабления покурить скулы у меня сводит.

Я возобновлю… о своих легких подумай, смола для них яд!

Легкие мне жалко. Но из двух зол меньшее нам говорят выбирать. Для легких вред, для нервов польза! Видишь, Неведомый и Незримый, сколь нервно с собой я общаюсь… итого, приехали. Значит, бегом за табаком!

ТЯЖЕЛЕННЫЙ прихожанин.

Дел не стоит с ним иметь.

Стремящийся к Леонтию

Парамон

дожидался своей очереди

очень нетерпеливо.

Прохаживался, покрикивал,

«Ну что же Леонтий возится!

Срочно мне к Леонтию надо!»

Выглянувший Леонтий

сказал Парамону не кричать.

Подумав, сказал, чтобы он убирался.

«Эльце-бельце.

Зиром-киром.

Эльвельце!

Иди с миром!».

284

Приготовившись к агрессивному стуку, я поторопился, опущенные из-за ожиданий глаза мне бы без задержки поднять… снова в спешке? Рабочий, действующий молотком, все здание института не сотрясает, гвозди поглаживает; предупредили трудящегося – с замахом не бей, ученых мужей не травмируй… в покорности, в состоянии ограниченной воли, до отбоя сумеет он продержаться? Зависит от того, жив ли в современных рабочих былой революционный дух.

Он постукивает… естественно, ему надоело, он расходится…

Жив.

СУДЬБА катится вперед.

Душу давит и везет.

Для живущего подачками Изяслава

встреча с шагающим по улице

колдуном Леонтием

была радостью.

«Леонтий! Мы не знакомы,

но я тебя знаю!

Говорят, широкий ты человек,

щедрый к нуждающимся!».

Леонтий ему что-то подкинул.

То я, он подумал, у людей деньги

выуживаю, то у меня – в моем случае

равновесие небесами блюдется.

285

Переспавшая со мной дама предложила мне купить авиабилеты в Находку.

В один конец?

Она, рассмеявшись, пояснила, что в Находке у нее четырехкомнатная квартира, по прилету нам будет, где отдохнуть… собственная недвижимость у нее не в Москве. В Находке, помимо родителей, бывший муж, толпа бывших любовников… женщина она, мне подумалось, увлекающаяся.

«Находкой» меня ты зови, в постели она промолвила, дать мне такую кличку я тебе разрешаю.

А профессия у тебя, моя дорогая…

Консалтинг.

Сказала и не развила. Ладно, не в шайке же она состоит, кабель со строек ворующей… со мной она мила, чем-то во мне очарована. Интеллектом? Ничего особо умного я при ней не говорил. Видно, что не дурак, допустим, что видно… до Находки лететь часов десять. А вчера закурил. Честнейшая отговорка, не придется мне ко лжи прибегать!

Курильщику, не свихнувшись, до Находки не долететь, от жажды никотина крыша у меня точно поедет…

Женщина меня поняла. Не вопит, не настаивает, не душит… бог его знает, глядишь – и срастется.

ЗА СЛОВА про нежность сала

нос практически сломала.

Евлалию загнали домой.

А вчера гулять с Леонтием

допоздна ей позволили.

Кружащие голову

пошлости

Леонтий ей говорил?

Послышалось ее родственнику Николаю!

Эх, не расположена она к вольностям.

Леонтию ли не ведать – не ладошкой,

а локтем

по лицу за них бьет.

286

У магазина «Мяснов» мне выпала честь разнимать вошедших в захват дагестанца и осетина. Из-за полемики, чья школа борьбы больше чемпионов России дала, они, выяснилось по ходу, повздорили.

Руки вцепились в одежду, глаза налились… по очереди выкрикивались фамилии. Вероятно, чемпионские, для специалистов оглушающе громкие…

Я рисковал, но вдвоем они на меня не накинулись, борцовское благородство не пустой звук для этих ребят. Уверенно переваливших за полтинник.

ПОДБИРАЕТСЯ ко мне

особь женская вполне.

Колдун Леонтий

был не в духе.

Глина, ему сообщили,

около его жилища

шныряет,

дырку в заборе

высматривает.

Не Глина,

женщина, похожая на нее?

Все равно

ничего хорошего!

287

Об обособлении Суздальского княжества мне с листа много не написать, на пятидесятистраничный трактат не рассчитывайте…

Напиши, Воробьев, что помнишь. Через сколько к тебе мне зайти?

Час-полтора… проверку моего соответствия руководство устроить задумало? Я не школьник, не студент, «накатай-ка ты в темпе» – не для профессионала задание. Реферат для кого-то нужного с использованием меня втемную миру должен быть явлен? При моем отказе зарплата в полагающийся срок мне, разумеется, не поступит…

Банковские сложности!

Коллегам перевели, а дошло до меня и сложности?

Банки, уважаемый ты наш Воробьев! Не кнопку нажать, и деньги на твоей карточке – индексы, лимиты… та же закупорка. Привходящие обстоятельства!

Касающиеся только меня…

Ну понятно, что не директора!

Я В НАДЕЖДЕ пропадал.

Жаль, терял ее по капле.

Постукивающий каблуками

Леонтий

выплясывал на ярмарке

без Евлалии.

Заводись же, моя ненаглядная,

присоединяйся!

Лицо у Евлалии

снулое.

Манящие телеса заставляют Леонтия

не сдаваться.

288

Из донимаемого монголами Киева митрополит со своей кафедрой переехал в Москву, и тут необходимо заметить – с заездом во Владимир. Я напирал, постоянно вставлял – Владимир не игнорируйте, во Владимире митрополит Максим не просто проездом… в изучении данной передислокации Владимир принято пропускать. А Воробьев давит, напоминает, компромат на владимирское пребывание митрополита Максима он, наверное, раскопал… я обнаружил, не спорю. Но я утих. С началом гонений на правду с Максимом во Владимире не вылезаю, осторожничая, голову берегу.

ОН ЗАПЛАТИТ мне по полной.

Больших трат не избежит.

Верховодивший среди рыбных торговцев

Даниил Костеруб

захотел за счет возможностей

Леонтия

главенствовать на всем рынке.

Твое взмывание и падение вижу! —

колдун пророчески возопил.

Тебе и нынешнее положение

удержать будет сложно, но я поколдую,

возьму, ты понимаешь,

недешево.

289

О купцах, вышедший в дворянство, литературы тонны, гигабайты, и период не мой…

Информацию для намеревающегося создать галерею, коммерческого предприятия подобью – подзаработаю.

От ворот поворот не даю, киваю на занятость… истинного мастера, они за обязаны осознавать, за копейки не заполучишь. Не наговаривайте, я не торгаш. Не из-за чего торговаться, о сумме еще не зашло.

Телефон держу я спокойно, от волнения не сжимаю… дело труба. Сворачивают они разговор.

Хоть плачь?

Мне бы продвигаться, процесс отстранения повторением шлифовать…

УБЕГАЙ, включай же прыть!

Мне не чуждо пошутить.

Бесполезный человек Векоять

показаться у колдуна

Леонтия

прежде не смел.

«Боялся тебя я, колдун,

мой сосед расписал тебя больно грозным.

Наконец я осмелился и гляжу —

лицо у тебя доброе.

Ой, страшно оно изменилось,

прав был сосед!»

290

Эскалацией я не занимаюсь, более, градус обсуждения стараюсь снижать. О чем ругались, догадаться очень легко – о нашем, родном, об интерпретации отечественной истории.

Есть метод – говорить, что случилось. И есть в высшей степени патриотичный – безбожно врать.

На меня обвинительно орали, но обвинения у них смешаны с жалостью…

Властью надо мной они обладают, а властью над прошлым? Я даже не о событиях – об освещении оных. Бригаду переписчиков они в архив не сажают, документы в непотревоженном виде лежат. Подлог требует кропотливости, поверхностный – минимальных усилий… а они совсем просто решают – ни на чем не основываясь, громогласные заявления с институтской пометкой делают.

По завершению крика и шума с ехидными улыбками беседу со мной ведут.

Время, Воробьев, нас рассудит!

Оно покажет мою правоту…

Патетическую бумажку на могилу тебе принесут. «Обладатель сих костей, о, слава ему, прав оказался!».

БОГ с ней, с магией, народ.

Прикажу, и вот, несет.

Поевший утки

Леонтий

теребил угол обеденной скатерти.

Дерну,

квасной кувшин опрокину,

мне бы не безобразничать,

уточки еще пожевать.

Колдовством я добуду?

Служанке по-хозяйски скажу,

чтобы добавки она принесла.

291

Про этикет, имея целью отточить имеющиеся у меня манеры, я не читаю. Попадется – прочту, а выискивать, применять к моей жизни… к экстремизму, Воробьев, ты пришел! И мне следует подобающе поклониться, с прикладыванием руки к части тела промашки не дать…

К животу? А вторую к спине или висящей оставить?

В стиле «человека разумного» ко мне приклеят эпитет «экстремиста издевающегося». И кары не миновать. Тебя прессуют, а ты издеваешься, умудряешься смотреть свысока… ты крепыш. А для крепышей у нас камеры. Борцы за правду, благодетели человечества, твоя компания, Воробьев. Короче, собирайся.

Я бы взял теплые носки, сигарет пару блоков… сигареты не отберут? Родственников уже посаженного научного работника Жаров, добыв телефон, я поспрашиваю, немаловажный момент уточню.

МОЕЙ сладкой было больно,

я вовсю ее жалел.

Евлалии вырвали зуб.

Леонтию думалось, что из дома

она не покажется,

но она к нему вышла – к нему,

влюбленному в Евлалию мужчине,

пришедшему к ней в безнадежном

уповании встречи.

Здравствуй, Леонтий, —

Евлалия, скривившись, сказала. —

Смотреть на тебя мне противно!

Не дуйся, Леонтий.

На все мне противно смотреть!