Текст книги "«Воробьев и Леонтий»"

100

Гнетущая тишина. Компьютер, зараза, не включается! Он в сети, вилка не выскочила… блок питания полетел?

Буэнос диас.

Доброе утро, товарищи!

Я, слава богу, не дома, казенный компьютер у меня задурил. Секунду, я думаю… не в математическое моделирование вникаю – пытаюсь припомнить, кому же касательно техники мне звонить.

Именно звонить. Не расхаживать по кабинетам с громкими жалобами.

Позвоню Егору Колтухину… он уволился, будет толковый айтишник на нашей зарплате сидеть.

Кого-то мы взяли. Плохо о нем у нас говорят, безмозглым бревном называют.

Нашел я его телефон. Звоню, а что делать… может, с меня подъем в глазах научного сообщества начать он сумеет.

МНЕ о Ждане говорили.

От восторгов отдалили.

К предстоящей ему встрече

с вещим человеком Жданом

Леонтий подходит человеком,

совершенно в себе уверенным.

За один стол нас хотят посадить,

поединок взглядов устроить.

Если Ждан видит будущее,

он знает, какой взгляд я ему уготовил.

Свирепый!

Таким же он мне ответит —

равенство у нас с ним получится,

а равенство с уважаемым Жданом

для меня, скривлюсь, честь.

101

Вытащив меня погулять, неприглядно мотающий головой художник Щитохин подвел меня к церкви.

Храм!

Угу.

Богослужения, Воробьев, в нем проходят!

Завязывать бы Щитохину… разрушает выпивка его разум, до юродивого, вопившего в Архангельске о приближающемся флоте демона Самаила, твердой дланью низводит.

ЗАПЛАТИТЕ и идите.

Результатов вы не ждите!

Брошенная мужем Ильперия

выливала на Леонтия свою злость.

«Сучий он сын! Паразит беспросветный!

Обратно его мне не надо,

мерзостный он урод!

А ты бы, Леонтий, сумел?

Восстановить семью ты способен?

Не желаю я этого, так говорю!».

Так, значит, так. Не заработаю,

но и неприятностей избегу.

Она же, раскошелившись, не отстанет,

будет меня донимать, не мой она тип.

Легкость в расставании с деньгами

отсутствует.

102

Жизнь течет, как обычно. Спина поднывает, ноги не болят. Нагрузка на спину – не штанга, лишь сидячий образ времяпрепровождения… я выпрямлюсь. Не стуле, а в ходьбе – в размеренных пересечениях моего малогабаритного кабинета.

Рассыльный Дагоня не отвертелся… свою невиновность не доказал…

От владимирского князя он, везя указание, в Коломну понесся.

Свернул в деревню к бабенке, заставил коломенцев психовать…

Пироги подошли. Сроки вышли.

Он жевал и по сути себя убивал.

Замечательно… обратно на стул мне присесть? Еще похожу, кровь у меня тип-топ разгоняется… не бездумно я организм разминаю. Крутится у меня, о соотношении удовольствия и его последствий нелишние модули формируются…

ГЛУХО шепчется народ:

разрушение грядет.

Предпринятая ретивым дьячком

Трофимчиком

попытка Леонтия устрашить

успехом не увенчалась.

В аду ты, Леонтий, сгоришь!

За приверженность к дьяволу

пострадаешь!

Леонтий пожал плечами,

о Трофимчике тут же забыл,

поглядеть на потолочную

трещину в церковь он заглянул.

Да, она здоровая.

Недаром Господин Великий Новгород

только о ней и судачит.

103

Скажу я вам, не скрою от вас, завихрившихся: Болгария для меня – не песок. Не пляжные развлечения с девушками, вас, искры, напоминающими.

Кувалов тянулся к огню…

Мусор во дворе у нас жгли, несколько работников умственного труда постоять возле пламени в институтский двор выползло.

Привет, как дела…

Огромный татарский лук.

Тугой!

А Лашнялов бухой. Драчливый заведующий отделом, не вернется, мне сообщили, он из Болгарии.

БЫТЬ мужчиной надоело.

Опостылело ему.

Леонтий не сомневается,

что, расскажи он людям

о предпочтениях Булавия Чиркина,

сильных врагов он себе наживет.

Чиркины – семья видная,

существование значительно осложнит,

умнее не говорить. О его желании

скончаться сегодня в Новгороде

и сегодня же в Переславле ожить.

Ожить, вы подумайте, женщиной!

104

Панкратион Волдырь, оригинальный мыслитель шестнадцатого века, четвертован, вычеркнут из бумаг… известно, что был. Что затрагивал, сведений не имеется.

Охаивал церковь.

Сомнений почти никаких.

Говоря о равенстве перед Богом, заступался за угнетаемого мужика.

И в этом я нисколько не сомневаюсь.

А кто его современник из европейцев… Джордано Бруно. Дамиан де Гойш.

С Бруно понятно, но и де Гойша беды не обошли – пожизненное тюремное заключение, предполагаемое удушение… стандартно по тем временам с Волдырем обошлись, на особую русскую темень и зверство не спишешь.

ПО КОВАРСТВУ, я скажу,

он не ровня колдуну.

Суть Александра Заглоты

Леонтий, разумеется, разглядел.

Он насмешник.

Издевательским высказыванием

мое заклинание он вознамерился

оборвать.

Я – могила,

губами беззвучно я шевелю,

ты, Леонтий, колдуешь? – Заглота тревожно

спросил.

Я не отвечаю,

беспокойстве в нем породил и углубляю,

долго еще не до смеха ему, проигравшему,

будет.

105

Проникновение умом в погодную запись 1476 года невероятное интеллектуальное наслаждение мне не доставит.

Цензурированная запись событий, произошедших за конкретный прошедший год – вот что такое она, погодная запись.

Ну и что там произошло…

Преступление против собственного предназначения так к истории подходить, перетрудился – посиди с телефоном.

Девушка, по виду неграмотная, развелась с раскрутившим ее продюсером. Дочь топ-менеджера «Роснефти» устроила пышное торжество на яхте в Каспийском море.

Поеду-ка я… назад в 1476-й.

ЗНАЯ, как, я помогаю.

Долгом, помнится, считаю.

«Обильно меня у Баевых накормили.

И отравили!

Спасай меня, Леонтий, заговаривай,

я помираю!».

Леонтий откликнулся,

выданное Велиславе средство

наказал дома ей пить,

обыкновенное рвотное.

Держит он у себя – среди остального,

сугубо колдовского,

на полках у Леонтия и что-то полезное

есть.

106

Кладущий много сахара коллега, съездив на раскопки в Рязань, о набивающихся в друзья городских сумасшедших за чашкой звенел.

Наседали они на меня, Воробьев, человеческого языка не понимали. Отойдите, я голосил, в яму свалитесь!

В выездной работе есть своя прелесть. Сахар у меня он извел, прикупить буду вынужден… без сахара начать пить? А гости наподобие него ко мне в кабинет постучаться?

Рекомендую вам, господа, чай без сахара, мозги высохнут – ничего, умным людям сейчас в стране тяжко…

МЫ ВЫХОДИМ в огород.

И Бог молнией не бьет!

Среди расположившихся на поляне

колдунов

Леонтия не было.

Не сторонник он собравшейся кучей

к небесам о чем-то взывать,

не кажется ему это действенным.

Убийственная болезнь на Новгород

надвигается?

По божьей воле, наверное.

Желаете ее изменить?

Просите, старайтесь,

о подобревшем Боге все мы

мечтаем. От мала до велика.

107

Ветер на рассвете безумствовал, птичье перо и окурок мне в квартиру забросил.

Под завтрак пришла духота.

Спрошу у себя, с чем мне яичницу, с сыром, на упаковке которого было написано, что это именно сыр?

Он поджарится, содержащаяся в нем зараза частично погибнет…

Мне с сыром!

Ваш заказ принят, извольте в сортир до набрасывания на яство сходить!

СТАРОСТЬ надо уважать.

Наглых бабок усмирять.

Занимающаяся ворожбой Хрипищиха

давила на Леонтия в смысле,

что ему необходима наставница.

Я, Леонтий,

твоей наставницей

стану, в рост со мной ты пойдешь!

Тетенька она пожилая, жизнь едва

теплится, но с некоторыми слабость

проявишь – и тебя с потрохами

сожрут.

Исходя из данного умозаключения,

колдун ее вывел.

До улицы, заломив руку, довел.

108

Времени на поездку в Челябинск уйдет, по моими расчетам, немало.

Заседание с моим участием, безусловный почет… конференция, рассматривающая выгоды отказа от вечевого правления в пользу абсолютного подчинения централизованной власти.

Собираются лучшие знатоки.

Не поедешь – за демарш, Воробьев, мы сочтем.

Мне ехать? Не на самолете лететь? По железной дороге путь долгий, и пока я еду, кое-кто, может, помрет, и отступать от убеждений мне не придется… от радости на конференции я бы прыгал. Напускной траур с повернувшихся ко мне физиономий сбивал.

ПЬЕТ мой яблочный компот.

Меня грязно достает.

Загулявший в Господине Великом Новгороде

восточный царедворец Фафтуф

к колдуну Леонтию не придет.

От тестя известно – он якобы уговаривал,

но падкий до магии Фафтуф

именно ко мне не заглянет,

золотой дождь на меня не прольет,

скучает тесть, конечно,

без дочери.

Ко мне притопает и сидит.

И издевается!

109

Перебирая рукописные свидетельства старины, натолкнулся на рассказ об экономически слабом монастыре, где по приказанию настоятеля монахов обучали верховой езде и размахиванию мечами.

Настоятель мотивировал заботой о родине, намерением сколотить полезный для ее защиты отряд…

В Москве, прознав, обомлели.

Какой же распрекрасный настоятель, всем обителям равнение на него бы держать?

Никак нет.

Смуту он, гад, запланировал, карателей в монастырь мы пошлем!

Монастырь на озере Ильмень.

На начальственном выкрике сведения о нем обрываются.

РАЗОШЕЛСЯ на работе.

Перешел черту в заботе.

Утешить в горе

скромно держащегося Питиандра

Леонтию было бы приятно,

и он нарезает хлеб,

кладет на него куски мяса,

«Моей упокоившейся матушке

загробную трапезу ты, Леонтий, готовишь?».

Тебе я, Питиандр, обед.

Мясо подпорченное, вызывающее телесную

дурноту,

зажатым такой заботой,

переживать об отжившей свое старушке

ты, думаю, перестанешь.

110

Шагаю я спешно, сумка с примерно одинаковыми промежутками бьет меня по бедру. Висела бы и висела, незачем ей раскачиваться! Не то с ней творится… а со мной? Я убегаю от ливня. День рожденья на работе на службе отметил и целенаправленно домой. Не я именинник, я не получал, а дарил… а именины – не день рождения. Ой, а я как будто не историк, как будто не знаю… я тоскую по влечению. По настоящему влечению, когда взял бы и завалил!

К ней оно было.

Думать о ней не желаю, сущее зло при нетрезвой башке!

Шел прилипающий снег… она вытягивалась и засыпала.

С днем рождения вас, Ирина Ивановна, счастливых вам лет!

Сопротивление я веду, малоприятной Ириной Ивановной от нее прикрываюсь… символ победы нашей страны над немецким фашизмом.

Звезда!

Сталин!

Что подвернется, использую, перенапрягаюсь в попытках ее из мыслей прогнать…

Фашизм немецкий и итальянский. Хитровская шлюха, заманившая клиента в смертельную для него западню.

Светлейшее чувство… не обманывай меня, свет, засасывающим мраком ты обернешься!

Вырисовывается печальное лежание в ванне. И не утонешь, захлебнуться технически не под силу!

ПРИДАВИВШИЙ его бред

воплощаю, разве нет?

Ираклиону Тестодаву,

возжелавшему обрести дар пророчества

о наводнениях

и крупных войнах,

Леонтий засунул в рот тряпку,

пропитанную брусничными

выжимками.

Будешь ты пророком,

уц-шуц-буц,

ты затмишь библейских,

хуц-луц-шуц!

111

О праве вето в Римской республике интересовавшемуся неучу я сказал, отпустил его с миром…

Немедленный ответ.

Он дан, и он правильный.

Бесподобно, коллега, рваный Евгений Тарле ваш заслуженный приз.

Холмс… «Этюд в багровых тонах» мне на работе перечитать? Вы, нелепые соблазны, ничего во мне не затронете – я удавлюсь, но работу в развлечение не превращу.

Памятник, написанный глаголицей… со скрипом я вчитываюсь, плыву, не сомневайтесь, сквозь шторм…

УМЕРЕВ, не оставляет.

Осветляет, омрачает.

Обиженный невестой Савлукий

наведался к Леонтию

выплакаться.

Не колдуй ты, Леонтий, женскую

гнусность все равно не переколдуешь!

Глядя с твоих высот, ты меня

понимаешь?

Леонтий ответил, да.

Возникший перед внутренним взором

образ Евлалии

сделал его глаза злыми

и мокрыми.

112

Скорченной фигурой меня в коридоре узрели. Жестко меня мутило, задергавшиеся облака виделись сквозь стремящийся к прозрачности потолок.

Не обстановки у меня, я надеюсь – желудочное…

Постоянные слухи о реорганизации, о переходе под другое крыло.

Под ним будет холодно и темно.

Не спорю, я и сейчас не жирую, и лучи от головы до пят не заливают меня, друзья…

Я не жалуюсь. Друзьям в Липецке, в Ставрополе, в Санкт-Петербургском институте истории РАН.

Научная жизнь в России еще не издохла.

Спасибо Интернету, общаемся, рассказываем о подмеченных недостатках.

Более, чем достаточно.

В избытке.

Тьма!

Чертова пропасть, жри – не хочу. Жена-то у вас, Петр Павлович, аспирантуру закончила?

Дура она. Зря на молодой я женился.

ПРЕЗИРАЕТ он, гляжу?

Ему делом докажу.

Расхрабрившийся Жирослав

выпалил в лицо колдуну,

что ты, Леонтий, не представляешь из себя

ровным счетом ничего особенного!

Леонтий стукнул по столу кулаком.

Миски звякнули,

из-за последующих ударов

звенели и подскакивали еще добрых

полчаса,

кулак Леонтий отбил.

Но Жирослав ушел от него

потрясенным.

113

Кошмарные стоны верблюдов. По пескам наш соотечественник путешествовал, верблюдов особенно выделял.

Перелистываю я аккуратно, информацию о верблюдах в отдельных блокнот заношу…

Путь через город, стоявший неподалеку от Самарканда. Говоря современным языком, высоким уровнем жизни представителя Суздаля он огорошил.

Позже город исчез.

А Суздаль на месте – в дорожную яму, я прочитал, капитально легковое авто провалилось, лишь багажник торчит.

На багажнике раскладушка.

В салоне ребенок, старик и курящий мужик.

Поднимающийся табачный дымок наполнил собравшуюся публику патриотической гордостью.

Живы единоплеменники. Врешь – не возьмешь!

ЧЕМ словесно мельтешить,

лучше обухом вломить.

Распущенность Михолапы Савчульской

Леонтия впечатлила, а ее просьба

колдуна уже озадачила.

Из двенадцати бывших у меня мужчин

об одиннадцати мне бы, Леонтий,

забыть – заклинаниями ты их изгони,

всех, кроме моего Алексея,

из памяти выкини!

С твоей тягой к мужчинам,

промолвил колдун,

Алексей недолго в любимых

продержится.

Расстанетесь – приходи,

полностью тебе память очищу.

114

Выгляжу я, наверно, доверчивым. Витающий в отвлеченности псевдоумник, развести его проще, чем силой от кошелька со ста рублями избавить…

Сыграть в беспроигрышные картишки у Павелецкого вокзала я отказался.

О возврате денег в следующей партии вы мне не рассказывайте, обмануть себя я не дам.

И обескуражить.

Вы, господин Воробьев, направляетесь в Уорикский Университет…

Разыгрывать меня не трудитесь, не попадаюсь я на крючок!

Не исключено, что приглашение в Ковентри действительно мне пришло. Не поехал и не поехал, не нашел, но и не потерял.

Потерял?

Душа ходуном, клокотание… ты у меня, не думай, не разойдешься, страсти я погашу!

ГЛИНУ с сыном ожидаю.

В ожиданиях вздыхаю.

Тесть колдуна Леонтия полагает,

что слишком вольную жизнь

тот ведет.

Ничего, Глина вернется

и в телегу тебя запряжет,

не продохнуть от забот тебе будет!

Леонтий не парирует,

он согласен,

у меня и так, думает он,

подозрений по край,

а тесть, собака, приходит и подозрения

подтверждает.

115

Настороженное молчание задетой мною уборщицы. Пересекая кабинет, я случайно ей двинул плечом, искренне извинился… интерес, как к женщине, я к ней, она подумала, выказал?

Кабинеты, покинутые сотрудниками, обычно она убирает. А в моем появляется, когда я тут, в кабинете.

Она русская. Из Ельца.

Красива и молода?

Ха-ха-ха… убедить меня в необходимости нашей связи ей будет достаточно трудно.

БЕЗНАДЕЖНЫМ отвечаю.

Дурака вовсю валяю.

Оберегает ли Леонтий

известную лишь колдунам

страшную тайну?

Его спросили, и он закивал,

потребовал его об этом больше не спрашивать,

вам, простым людям,

к нашей страшнейшей тайне

и на полвершка нельзя

приближаться.

Гниение вас охватит!

Оба ваших глаза

вспыхнувшими угольками

единым махом сгорят!

116

Обещание подключить меня к проекту на Кипре не больше, чем пустые слова. На лекции по кипрской археологии без меня найдется кому поехать.

Я занимаюсь отечеством, забираюсь в занимательные пласты…

Правильное дыхание при молитве.

Настоятель вбивает, эмоционально пылает… культурный фонд Банка Кипра мой приезд, мне говорят, уже оплатил. Ой, не кормите меня бреднями, с возникшей от восторга неровностью не задышу.

БЕЗ ногтей и бровей

грядет выводок детей.

Радуюсь вашему счастью,

прелестной влюбленной паре

колдун Леонтий сказал.

Вы брат и сестра?

А от меня что вам нужно?

Наколдовать, чтобы рождающиеся

у вас дети

нормальными на свет появлялись?

Оплатой я ожерелье возьму.

Из княжеской сокровищницы

вами для меня выкраденное.

Трудно?

Исполнить вашу просьбу не легче,

вы мне поверьте, ничуть.

117

Встреченный старый сосед с гордостью сказал, что он еще ходит.

Я одобрительно покивал, пожелал ему не сдуваться.

А до поликлиники, он сказал, уже не дойдешь. Нашу закрыли, а до предоставленной взамен пятнадцать остановок мне пилить на автобусе. Физиономии в нем, как в труповозке, поскорей остаться бы одному… и твоя физиономия сохранению бодрости не способствует!

Дело от вас я услышал, поищу вокруг позитив… не сдох – и прекрасно. Наметив целью, пойду.

СЛОВНО в зной глоток воды.

Усиление надеждой.

Подкрепить стойкость

замеченного в трусости

воина Сретислава

Леонтий, разумеется, подкрепит.

«Хай-Чихан-Хай-Чихан!

Да минует тебя смерть.

Хай-Чихан-Хай-Чихан.

А ты будешь ее сеять!»

Что за Хай-Чихан?

Магическая фраза, которую ты сам

не повторяй, не в устах колдуна

это чушь. Тарабарщина.

118

Принес из «Ашана» лот с восемью круассанами и шестью булочками с изюмом.

На одного.

С чаем я булочку, на утро круассан… для видимости свежести в микроволновке подогреваю.

Объедение!

Микроволновка хрипит, надрывается… твою же светлую и несусветную, на предсмертные стоны похоже.

ЗАПЛЫВАЕТ левый глаз.

Распечальные минуты.

Умудренный состоявшейся встречей Леонтий,

людей,

буквально прорывающихся внутрь дома

за его колдовством,

принимать зарекается.

Пусть несусветно

кричат.

В мою толстую дверь

долго ломятся.

Но не меня по физиономии бьют!

119

Партнером нашего института станет столичный музей. Что за партнерство, по какой схеме распиливать деньги намерены… а рядовых работников музея притащат к нам хлам из подвала вытаскивать. А нас поведут в музей что-нибудь передвигать. Несправедливо я партнерство оцениваю, облегчение участи нам оно принесет? До России нигде я не жил. С личным положительным опытом у меня весьма худо.

СКАЖУ правду, Господь Бог.

Ни за что бы с ней не лег.

Излияния Аглиады Нащойкиной,

боящейся оказаться в постели

сразу с двумя мужиками,

Леонтий выслушивал

и недоумевал.

Баба она страшная,

далекая от мужских притязаний,

как снежная пурга от Христа,

бывают же безумные бабы.

Заговорю я тебя, не волнуйся!

Беду отведу!

120

За зелеными насаждениями в половину моего роста явно кто-то лежит.

Голос доносится сдавленный, принадлежащий, на мой взгляд, человеку.

Мужчине.

Слова бы ситуацию упростили, но он обходится подобием беспокоящего меня мычания.

Ему плохо.

А сейчас я склоняюсь, что хорошо.

Присев возле плотной зеленки на корточки, втягиваю насчет перегара, и нет, не разит.

Не ту песенку ты, дьякон, запел! Согласно проступку язык у тебя мы отрезали!

В былые времена люди на Руси частенько мычали, тысячи за всяческие провинности были языков лишены.

Нынче случай уже исключительный.

Алкоголик, наркоман, несчастный влюбленный.

Ничего исключительного, если подумать.

ПОСТОЮ я, помолчу.

К ней в окно не постучу.

Подглядеть за его моющейся в бане

женой.

Будь в нем хоть капля стыда,

оплатой за мое излечивающее поясницу

колдовство

он бы мне это не предложил!

Старый негодяй.

А жена, говорит, молодая.

Может он меня соблазнить,

чувствую, отдать ей должное

я склоняюсь.

121

В судоку я не смыслю. Цифры, квадраты, каждому столбцу все цифры положено содержать… я не просил, но мне объясняли. Оказываемое насилие от постижения меня, естественно, отвратило, нарушаемая свобода воли ему закономерный заслон. На третьем курсе меня на свидание, а у меня сессия, приглашение запоздало… неделю назад я бы с Елагиной погулял, но тогда с вклинившимся в Пять династий и Десять царств Апесимовым она миловалась.

Он ее оттолкнул, и она ко мне, в Оружейную Палату, говорит, прошвырнемся..

У меня, войди в положении, сессия.

И обида!

ТЫ – медведица, любовь.

Заломаешь ты любого.

Оказавшийся у Леонтия

юный Данила

из озорства ущипнул за задницу

его весьма серьезную служанку.

На ее визги и требование

скинуть парня с крыльца

Леонтий промолвил, что он и так

настрадается.

Он же за любовью пришел.

В кого-нибудь влюбиться

с моей колдовской помощью

ему, дурачку, вознамерилось.

122

Дама, бесспорно поехавшая, йоркширского терьера она в коляске везет.

Ребенок нигде рядом не ползает, для собаки коляска…

Сексуальная женщина. На меня бы ей не смотреть, мужество меня покидает.

Моего Тумбо не поцелуете? – потупив глаза, она тихо спросила.

А Кувалов электронно проголосовал, а Георгиев уволился…

Я пытаюсь отвлечься.

Она не уходит.

Сколько бы я не тянул, ответить мне все же придется.

Не поцелую.

Кинется она на меня, собаку мне в лицо бросит… ух ты, к отказу она без истерики.

Правильно вы его не целуете, вашего поцелуя он, паршивец, не заслужил. Президент говорил, а он тяфкал. Разногласия у него с нашим заботящимся о нас президентом. Допрыгается продавшаяся за западный корм душонка, что на собственные лапки я его из коляски ссажу!

УПОВАЕШЬ – уповай.

Все получится, мы верим.

Оглядев бедно одетую бабу,

Леонтий милостиво позволил ей

излагать.

Она запричитала,

и Леонтий приказал, чтобы завывания

она на его, колдовскую долю оставила.

Что у тебя?

Курица заболела?

Я ее, наверно, спасу.

Помрет твоя курица – выходит, божья воля

твоей курице помереть.