Текст книги "Предисловие к слову"

«Ты закопан стоянием…»

 
Ты закопан стоянием,
я – надломлен.
Рыба и червь
глаголят удочке – воротись!
Ухо бора пробито
небесным ломом.
Вкладыш зари
царапает горло – уймись!
 
 
Как же?
Подлинным плавлюсь увечьем…
Собирая ходы,
свёрла слов продышали меня.
В Пасху слёг поводырь
от кометы сердечной,
и в ночной твой блокнот
врос конструктор Моне.
 

04–05.09.2019 г.

«Герта не вхожа в метро…»

 
Герта не вхожа в метро.
Зелен засохший трамвай.
Лета грибное ведро
не завернулось в сарай.
 
 
Где расписанье костра,
что затерялось с утра?
Где циферблата роса,
что заморозит глаза?
 
 
Старости ветреный плед
не замечает меня.
Что это – следом во след —
рвёт пуповину огня?
 

05–06.11.2019 г.

«Трёпку дождя…»

 
Трёпку дождя
спит и видит нагруженный лес,
строгости ельника
выделив в майской тетради.
Дабы ему порадеть
истончается облако ради
красного слова,
с которым намаялся бес.
 
 
С чем я намаялся?
С голосом в гулкой тетради?
С сердцем в росе
и кромешной зарёю в горах?
 
 
Где мой горячий
Луною колеблемый прах
примет ледник
с белым яком на белой ограде.
 

04–06.07.2019 г.

«Как много неба в чёрных городах…»

 
Как много неба в чёрных городах.
На стынущей картине сгустки льда
и каверзной улитки нет следа.
 
 
Как много слова в шалости листвы,
где время распогодилось на «Вы»,
и роет кот колодец для совы.
 
 
Тебе не след смотреть на небеса.
Усердье ласточек пасёт твои глаза.
Блеснёт над сердцем радуги коса.
 
 
Пили дрова, Толстого вспоминай.
Как весел человек, не впавший в рай!
А сдунувший себя опилками в сарай.
 

16.08.2019 г.

«Что мне коломенской чайке на взлёте сулить?..»

 
Что мне коломенской чайке на взлёте сулить?
Мёртвое горе?
Колосья ночлега и моря?
В пятницу вдену вторника жёсткую нить.
Сон без предела.
Рана без гноя.
 
 
Гончую чищу звезду,
скорлупу собирая в ладонь,
нет мне покоса на кровле болезни.
В кухне трещоткой балует трудный Дадон.
Видимо, братские бесы с противня слезли.
 

07.01.2018 г.

Игорю и Владлену

 
1.
Кто там
так кстати
куст сотворил?
В шортах
и жёлтой её кацавейке?
После пожара
он Солнце томил,
щуку варил
и поглаживал веки
спящей субботы.
 
 
2.
Друг мой,
затверженный деревом друг.
Снегом растёртый
до нежной тропины.
Ты мне укажешь не словом, но глиной
путь к отпеванию пролитых рук.
 
 
3.
Кисточка требует соли и сна.
Ты узаконил её наступленье.
В Назии роют окопы, весна
будет орать, как ребёнок под тенью.
 
 
Игорь с Владленом сверкают веслом,
в ельнике лужи от полного ливня.
Ты добежишь до меня пресноводным числом
по безбородому небу, по глади гвинейского бивня.
 

09.01.2018 г.

«Громкая бесцельная вода…»

 
Громкая бесцельная вода.
Кровь бесплодная
и согбенное море.
Ноты – фонарями в городах —
вечер плавят беспокойной молью.
 
 
Варежкой наелась пожилой,
на подходе шуба вурдалака…
На Эвбее, до утра жилой,
ветряки шлифуют тело злака.
 
 
В дурдомах исподняя заря
сушит тапки сломанному слову,
пастырем на простынях горя,
а дыханием подобна крову,
где меня забыли уберечь.
 

10.01.2018 г.

«Набухшего времени пайку…»

 
Набухшего времени пайку
закатится снесть голодайка
с усохшею болью в ногах,
так сны покидают свой прах.
 
 
Линейного пламени шёлк.
Запрудного времени Волк.
 
 
Ты – Волк наградного народа,
свистящая насмерть запруда
с калёною птицей в зубах.
 
 
Не меньшее ты и просила,
когда грудь зари оросила
колечками роды рубах
 
 
слепых парикмахеров. Своды
тех песен, что жалили воды
копытами конниц–нерях,
 
 
тебя объясняли построчно
при отблеске кальки проточной,
где тень прищемили в дверях.
 

07.02.2018 г.

Прогулка

 
1.
Пусто. Камердинером ночь.
Но боится река пешехода.
Пустота замерзает оплечь.
Комариная песня Нимрода
 
 
растворяет пищаль фонаря
и ступени бесшумного сердца.
Воля Ваша – раскроет заря
соловьиную суть проходимца.
 

16.02.2018 г.

 
2.
Крест погожий февраля.
Скучный подвиг в подворотне.
При набеге костыля
день кричит от соли рвотной,
Величанским сном горя
на запятках февраля.
 

18.02.2018 г.

«Т.е. тенью в сомнительном стойле небес…»

 
Т.е. тенью в сомнительном стойле небес
в перевёрнутом злом водопаде
ты меня опыляешь свечою, норд-вест
голоса загибает в кулисы тетради.
 
 
Все растения с возу летели к ногам
и венчались, в пылу погибая,
я твои плавники водомеру отдам,
чтобы спился, в осоку врастая.
 
 
Чтобы спелся и волны растёр, как сучки
бесноватого ясеня в комлях гранитных.
Если море моё – засоли мне зрачки
и на дне приголубь среди раковин сытых.
 

06–09 марта 2018 г.

«Повсюду воздуха примятые конверты…»

 
Повсюду воздуха примятые конверты
И слепоты смоленской кровь ржаная
Истории на Солнце кожа лопнет
И сношено латынью платье
И сношенной латыни голосок
 
 
Крадётся песни пылкая постройка
приметным бантиком на кровельный сосок
кусаема воздушною помойкой
 
 
Повсюду осени плакаты неземные
Стихов рванина разрывает жизнь
И рынки до открытия «сенные»
Залиты спермой помидорных тризн.
 

06–09 марта 2018 г.

«Потрескался день…»

 
Потрескался день
как сорной девицы уста.
Как мускул осы
забилось сердечко куста.
Вот Боже в шинели молчит
и позёмка пуста.
 
 
Вот белая кошка
слетает на всё, что сияет в глаза.
Снега закруглятся,
и в горле проснётся лоза.
И голубя топчет Шагала слепая коза.
 
 
Где стыд твой, загонщик, —
там рис мой с утра голосит.
Немотная пена – не плащ,
и жизнь твоя в рифмах висит.
В колоннах ростральных,
где Солнце смолянкой форсит.
 

20.03.2018 г.

«Ухо сплющенного Солнца…»

 
Ухо сплющенного Солнца
у Кунст–камеры весёлой,
где сугробы–новосёлы
оплетают иноверца.
 
 
Где у гибельного флага
вран отвертится от брата.
Ветром кована бумага
и плюмажи у Мюрата.
 

23.03.2018 г.

«Светаю. Рвутся кости мглы…»

 
Светаю. Рвутся кости мглы.
И молодые тени наступают.
Осколки безответственной иглы
не ссорятся и блеском охлаждают.
 
 
Клещ уставной продрался, ищет кровь,
погром синиц его не вдохновляет.
И грезится всемирная свекровь
в сарае светлом, где зола рыдает.
 

01.04.2018 г.

«Солнца нет и злости нет…»

 
Солнца нет и злости нет,
только вечное движенье —
незабудки совращенье
и соломенный жилет.
 
 
Солнца нет, плывёт тоска
пароходом в Окинаву.
И вселенскую канаву
закрывает мысль-доска.
 

02.04.2018 г.

«И море встало на колени…»

 
И море встало на колени
И море крало наши тени
И поднимало воротник
 
 
Зари указка выжгла зренье
Но остужало раздраженье —
Любви осознанный двойник
 

26.04.2018 г.

«Спасён и выскоблен дождём …»

 
Спасён и выскоблен дождём —
как лодка ни о чём.
Как голос в вешних закромах,
где колосится прах.
 
 
Пруд вытер ледяной живот,
в нём радуга живёт.
И пухлая ольха блестит
зрачками аонид.
 
 
В прихожей заморочен день
с дождями набекрень.
 
 
Узорной пристанью горя
во сне календаря,
Приспешник с чёрствою сумой
расстанется с тобой.
 

27.04.2018 г.

«Евреи в чёрных проводах…»

 
Евреи в чёрных проводах
на нефтяных глаголах
Ван–Гога бьют под рыжий дых
в садах лисят весёлых.
 
 
Там колет вторник мухомор
и морсы пьют олени.
А братья подметают двор,
их скулы – Арля тени.
 
 
Подсолнухи в сукне стола
и жёлтый дым запруды.
Рядится кисть, сквозит игла,
молчат зимы расходы.
 

01.06.2018 г., NYC

«Cижу, как чарка, на Гудзоне…»

 
Cижу, как чарка, на Гудзоне,
не приставая к берегам,
глазами рея в тело знамя,
колибри лешему отдам.
 
 
Отскок от первого числа
билетом кроется бордовым.
Галерку конница снесла
волнением земли пудовой.
 
 
Копытом правым кроет путь,
второе выплыло совою.
Звезду приспичило лизнуть
на день рождения герою
 
 
и пасть талантливо на грудь
успеха мощным пешеходом.
Близнец в «крестах» и пруда суть
ответят родственным глаголом.
 

02–03.06.2018 г., NYC

Два стихотворения

 
1.
Циркониево-бедственной волне
в луче зюйд-веста выпала лазейка
и скисла шепелявая ищейка —
дурманить лодки нанялась казне.
 
 
Кто больше сбережёт своих гримас
и стащит букли свадебного толка?
Не светлячок, ушедший в самоволку,
а Киплинг произносит: – «Свет погас».
 
 
2.
Я в Павловске нашёл протёртый суп
и был притёрт к безумной колоннаде.
Увидел в небесах я, слова ради,
склоненья цапель двух – грех сух…
 
 
и прочих самоваров лабуда
скопилась в тесной гимнастёрке аватара,
как злых портвейнов утренняя тара
ушла в кефир и ноет от стыда.
 

13.06.2018 г., NYC

«Гибель чтеца моих Лун в заведенье Миро…»

 
Гибель чтеца моих Лун в заведенье Миро.
Свадьба подопытной моли в кальсонах варяга.
Сводит мизинец. Кольцо ледокол обрело.
Тянет–потянет на дно обрусевшая фляга.
 
 
Полдень Жуковской похмельной свистит головой.
Купчино колет свечу на могиле твоей дорогой.
Водка товарища мнёт на собачьей площадке,
Не предлагая о смерти немые загадки.
 

24–25.06.2018 г., NYC

«По прямой, по воловьим своим берегам…»

 
По прямой,
      по воловьим своим берегам
тянет костью предместья на ветре-подносе.
Жёлудь приторный
      дубом оденется сам,
умертвив поворот,
      поводя канареечным носом.
 
 
Потревожит тебя
      равноправное масло задеть.
Куры Сутина —девки с тревожной спиною —
в исполкоме его разбежались на снедь,
вилки–руки открыв за музейной стеною.
 

24–25.06.2018 г., NYC

«Белый немой вертолёт високосную тянет ораву…»

 
Белый немой вертолёт
      високосную тянет ораву.
Тянет японец NYC на себя, как панаму.
Крыша Наташина съехала,
      села на мель
в омуте каверзном,
      где невозможна форель.
Где не сияет – страдает
      заметного Солнца пустяк…
Но… попрощались бакланы,
      раскрылся Гудзона костяк.
 

26.06.2018 г., NYC

«Что черепаха споёт …»

 
Что черепаха споёт —
      тем накажет ночной санитар.
Если забудет – намажет арбузную корку
топовым вторником. И, принимая Иштар,
за черновуху Бродвея
      наметит парадную порку
скверной палате,
      припудрив Катальную горку.
Кости смешав
      и аллеи пометив углём,
спит за боярина, щёлкая дважды по сроку.
Чем же намылился этот тугой водоём?
Если не спят караси
      и нет проку от щучьего ока?
 

26.06.2018 г., NYC

«Десять дней подневольных…»

 
Десять дней подневольных
я жил в плоскостях
и на кисточках лета.
Беглых ласточек
лёгкой войны сторонясь.
В сентябре упадут на колени
обломки сонета.
Из кипящего перьями плена
в себя возвратясь.
 
 
Отворив каземат
букварём запасного владыки,
не найду в нём цепей
из своих голосов.
Кровь на шлеме
и в холоде тесном соль крика
древоведа-писца из закрытых часов.
 

15.07.2018 г.

«Воздушные корни весны…»

 
Воздушные корни весны
и скудной берёзы записка
висят на моём волоске
и валятся в мягкую миску,
 
 
где Мойка в полёте своём
найдёт лёгкий корм для ночного.
Поёт в полусне водоём,
готовя питьё для портного
 
 
невызревших рек и наяд,
цветущих на кромке аборта.
И кто для кого виноват —
о том предисловие стёрто.
 

16.07.2018 г.

«Огонь свечи держит саму свечу…»

 
Огонь свечи
держит саму свечу
не давая упасть
в печь небес
Такова Свечь
и я хочу
скрыть пясть
в которой сечь.
 

07.08.2018 г.

«Кровля, вышедшая в прах…»

 
Кровля, вышедшая в прах,
и ступени без разбега.
Не садится птица Рух,
и блестят поводья снега.
 
 
Снег умеет голодать
и запоминать подсказку.
Я молчу, а Божья рать
всё жуёт свою замазку.
 
 
Ибо небо истечёт,
дробный свет проглотит время.
Я терновый сдам зачёт
и меня накормит пламя.
 

14.08.2018 г.

«Свистят колодцы телефона…»

 
Свистят колодцы телефона,
гарцует лунный алфавит.
В зрачках небесного тритона
пахучий динозавр царит.
 
 
В когтях породистой ушанки
кричит букет карибских роз…
Преступна поступь парижанки,
когда мороз свечу пронёс.
 
 
Она клянёт свои угодья,
увядший сон её скребёт,
и в парке мух их благородья
с голодной рюмкою живёт.
 

20–21.08.2018 г.

«Как жизнь твоя поёт с немым глаголом…»

 
Как жизнь твоя поёт с немым глаголом
на срезе вод балтийских ежедневных?
А лимузин с татарственным монголом
везёт кульки опят из далей бренных.
 
 
Везёт грехи старух и струны чаек.
Мой том чудесный, смертию забытый…
Стрекучий ветер сетью попрошаек
колени сводит Греции с пиитом.
 

28.08.2018 г.

Самопринуждение

 
1.
Насыпь мелких голосов,
лука выкрики на грядке
липкой палкой мёртвых снов,
перепонками часов
погружают день в порядок.
 
 
Вагнер так и говорит,
что меняю я морозы,
кивер не в размер пошит,
у орудий бледный вид,
и вдова бракует слёзы.
 
 
Небо так не говорит.
Ветер в скобках рвёт подтяжки
и в закладки не спешит.
Стих мой в лоскутах лежит
у афинского портняжки.
 
 
2.
Кроет кот свой коробок
светлым воздухом Востока,
образуя назубок
мускул Невского истока.
 
 
Порывает с ночью рачьей
и уходит под вопрос
с коченеющей собачкой
меж подножками берёз.
 

09.09.2018 г.

Разборки

 
1.
Ты соловью безземелья
не скажешь, что он – не родной.
Изжогой чухонских цепей
не наполнишь подсохшее небо
и море в угаре.
Течку берёз
пчеловод соберёт до одной,
свяжет в корону
в журнале о спящем Граале.
 
 
Кровно посеянный Бог разберёт
и на кухне сошьёт нам компот.
От канонерок прибудут
со дна Петергофа костры.
Ты не гневи перламутр
и полдень бери в оборот.
Глаза от вранья
пересохли у младшей сестры.
 
 
Течку полей
распевала, цедила сестра.
Ты искушение ввёл в логарифм
и забыл на прилавке.
Плёткою, что ли,
от вышегоряще костра
руку ожгло
моей ненаглядной золовке.
 
 
2.
Не выжимала детей
и резала голос в садах.
Пепел роняя на воды
и клёкот смороды.
Ветрена стрелка
в твоих пешеходных часах,
профили скал
вырезая нездешней породы.
 
 
Послевоенной деревни
мины ютятся в кустах.
Мы не проклюнулись,
финны не пропили пашню.
Голод на тётке повис,
а та на усах
спелого воина
мутной газеты вчерашней.
 
 
Сорок восьмого подмога
комнату жмыхом забьёт.
Изрешетит воробьями
военного слоя…
Век разомкну
и Афина копьём разовьёт
пришлого неба суставы
на скатерть героя.
 

16–17.09.2018 г.

«Шипящих кузница и плётка очевидца …»

 
Шипящих кузница и плётка очевидца —
трофеи полумрака лодки броской.
Уверь меня, колодезная птица,
что дотянусь я до твоей коляски.
 
 
Водою боязливой не сомкнусь.
Поднимется рассудок до ветвей
зеркал полярных, где не правит кость
фантомной страсти старости твоей.
 

28.09.2018 г.

«Ты, золотая вдова…»

 
Ты, золотая вдова,
гренками мая делись.
Твой огонь пьёт сова,
её окормляет кис.
 
 
Не наводи глаза
лёгких паучьих драм.
Что мне поёт роса?
Слова сказать не дам.
 
 
Слух обоюдных рощ
вылетел – виноват.
Пешая мокнет вещь.
«Шах», – говорит солдат.
 

10–11.10.2018 г.

«Хочу премного Фета и свечей…»

 
Хочу премного Фета и свечей,
и трезвых роз аккадского розлива.
На бравурном балконе виден Чей,
а Гин отягощён японской сливой.
 
 
Стремится росчерк в твёрдый карандаш,
и барышне в альбом летит обнова.
Сумерничаем. Ты мне не продашь
гирлянду веников и пар коровы?
 
 
Мой гордый пруд – мой пресный огурец,
вдохни меня, роняя на колени.
Мне Фет – истец, а голод – наш кузнец,
раскрывший город лемехом осенним.
 

13–14.10.2018 г.

«Особенно осенью жёлтая тень сарацина…»

 
Особенно осенью
жёлтая тень сарацина
аллею нагрев,
как в ножны уходит в ручей.
 
 
Ширяется тлен.
Наполняется малая сцена
слепым ремеслом черепах,
облаков, стукачей.
 
 
В лужах шепчется прах,
и пугливого неба вопросы
распадутся крупой
перед клювами прежних кровей.
 
 
Гаснет тяжесть моя.
Обозримой страницы откосы
твёрдой стужей горят,
и советница тянется к ней.
 

15.10.2018 г.

Обзор

 
1.
Когда же ножницы дождя
наполнят пепельницы мая?
Где голоса тропа сырая —
ночлег синичьего вождя.
 
 
Сверкнёт передовицей глаз
районный сфинкс, волной уволен.
Закончен Бог и мир утроен.
Горд алфавит и плен погас.
 
 
2.
Сгинул кнут и гаркнул пряник
среди пастбища зрачков,
где заколосился ялик
зверобоев-новичков.
 
 
Шаркнул день,
как мышь в сугробе.
Кайся, вторником слепя.
Кроме тройки в белой робе —
мяч, кондуктор и дитя.
 
 
3.
Сохнет бездетное время,
в кошке ночной отражаясь.
Ветра целинного пламя
к версии неба прижалось.
 
 
Титул запойного неба
ищет автограф послаще.
Вёрстка и крохотки хлева
дойную рифму обрящут.
 
 
Прописи я обещаю
резать в сетях малахита.
Море Обводное с краю,
там, где заплата зарыта.
 
 
Где настрадалась соната
и ерепенится скрипка.
Все мы на спицах заката
связаны Божьей улыбкой.
 

28.10–29.10– 02.11.2018 г.

Фантики

 
      Зачем мне пальцы гнать на свет,
      как песни в дохлый пруд?
      Но драчуны тебя спасут
      и евнухи спасут
      за мозг нагих конфет.
Склочный опасливый лист
на глазницах холма.
Вложи запятую в строку —
и местность пуста.
Заячьи новости нас
не сводят с ума.
      Клюнь, заплутавшая муха зрачка.
      (сойка тебя раскусила)
      И, расплескав отраженье в очках
      липкого доктора, в силах
      убить и ангину,
      и голоса подлый капкан…
      Раскаянье вьёт фараон.
На третий день, где лопнула свеча,
не вышла погостить к подруге в парк.
Не говори, что лопнула вода
и в конуру бежит, журча, —
там «Катти Сарк».
Но в копчике воды
запёкся «Снарк».
      Ты фараоновы кубики
      выплюнь на дохлый песок
      вьюг безупречного Солнца, – подруг
      пряной конницы, на голосок
      гибкой царицы летящей…
      Твои неуклюжие тропики —
      в дерзкой мочале сандалики.
 

06–07.11.2018 г.

«Эти лёгкие звонкие псы…»

 
Эти лёгкие звонкие псы
спят вприглядку при белом коне,
спят впритирку при мощной Луне
на весах неприглядной росы.
 
 
Что поручено черновику —
не раздавит коленями тлен.
В роще прожитой старику
завиднеется пёс перемен.
 
 
Наполняй зачехлённые дни
перезрелых колёс слепотой,
чтобы лето давили они,
как поэта ручной запятой.
 

10–11.11.2018 г.

«В промежутках слепых голосов …»

 
В промежутках слепых голосов —
пешеходного пламени кров.
 
 
На коленях слепящих холмов —
объясненья обиженных псов.
 
 
Одолжи мне рискованных снов
на конец ноября без зонтов.
 

12.11.2018 г.

«Моя щекотная не выросла синица…»

 
Моя щекотная не выросла синица
и мой гримёр закрылся заграницей
в сапожный мех коленей даровых.
Помилуй слово – снегирей слепых.
 
 
Погладь, шепчу тебе, тень слова.
Не умирай вчера, но будь готова
законным днём расстраивать свечу.
Я раны в белой раме не хочу.
 
 
Морей ничтожных захолустной пеной,
где нежилая светится жена,
моя слюна доднесь обожжена,
 
 
и ночь заточена надкушенной изменой.
Сияет волк разбуженным катреном,
где топкая жена засохла перед феном.
 

03–06.12.2018 г.

«Блокировка пустоты…»

 
Блокировка пустоты
в корне вывиха каната,
в первом томе тьмы покатой,
тьмы гусиной даровитой,
где раскрашены следы.
 
 
В тонком ужасе бокала
подвенечного вина
перекрестится цена
западни, что ты алкала.
 
 
Мёд крепчает. Липы рай
метит пчёл святой работой.
Но не облачной зевотой,
а каменьями за край
 
 
рвов ошпаренного года
и распятых голосов,
выльет выскочку на зов
овода во рту народа.
 

07.12.2018 г.

«И с телом вдоль…»

 
И с телом вдоль,
и с небом поперёк
немыслимый немотствует платок.
 
 
Зачем он мне горит?
Зачем в ночи
он ястребом обугленным кричит?
 
 
Слова унёс,
которыми молчат
копытца благозвонные ягнят.
 
 
Не называй,
крепи его лицо,
как в голый день голодное кольцо.
 
 
Так отсуди меня у мелкой тьмы
и выяви, как облако у рощи,
в притон дерев трёхглазую пращу…
пока зрачки её как небеса полощат…
в пустой границе заблудились мы.
 

13.12.2018 г.

«Сон безденежный слепой…»

 
Сон безденежный слепой
на гарантии ангины.
Декабря курные спины
огибает снег прямой.
 
 
Сдобровать. Но клювом в кисть
на глазах любви перонной
снег срастается коронный
белым камнем кляксы «жизнь».
 

20.12.2018 г.

«Есть чайник в теле полногрудой пыли…»

 
Есть чайник в теле полногрудой пыли,
на даче гаснущей… Укрой её простор!
Клубы малины верхним днём уплыли
латать секундам свадебный убор.
 
 
Я подписался на своё собранье,
когда рифмуя город и народ,
увлёкся кровью гор и заиканьем
фантомного ручья, чей разночинный свод
разбил мне память полнотой касанья.
 
 
Я вылечу губернский небосвод
телеги прямотой и градусника жженьем.
Когда купанье в руки нас берёт,
ты обнимаешь пруд за неименьем
резни ручья, что бьётся за живот.
Тебя он исцелил своим уменьем.
 

20–23.12.2018 г.

«Бессонница квохчет…»

 
Бессонница квохчет
      и белая словно Андрей,
ко мне завернувший с концерта
      в чугунной обложке,
оставит на кофре следы виноватых перстней,
в Фонтанку забросит косматые ручки да ножки.
 
 
Двояким трамваем скакать – поскакать – наверстать
уютные месяцы в теле вдовицы усохшей.
Какая у года кремлёвская трупная стать.
Какие у ворона перья
      покроя овчарки промокшей.
 

03.01.2017 г.

«Самодовольна речь при мячике–глаголе…»

 
Самодовольна речь при мячике–глаголе.
Храп половиц и кот уносит сон,
и кат забрал стакан
при мартовском запое.
Он мелочен и зол,
он кочет и Самсон.
 
 
Подругу обыграть —
как рай закрыть коленом.
Ты выкаешь с утра
на гадкое окно.
Вот мужики спросили
и он ответил – Леннон.
Ему приспичит дичь
в коммуне Фонтенбло.
 

03.01.2017 г.

«Бред по стеблям головы…»

 
Бред по стеблям головы
и на свежей авторучке.
На заплатах у совы
и в рождественской толкучке.
 
 
Я утешу гололёд,
вымогая грань рубина
у звезды, чей нежный пот
замерзал на наших спинах.
 

17.01.2017 г.

«Зреньем поляны правит суффикс …»

 
Зреньем поляны правит суффикс —
уместней обруч на кадке «кодекс».
Снега на Солнце не обернулись,
не загляделись, во сне очнулись.
 
 
Ты верен телу, я верен сколу
гранитных пальцев на горле ночи.
Черноволосый оборвыш голым
заливом скачет, убиться хочет.
 
 
Подручный суффикс в моей корзине,
малины кольца на жабрах ночи.
Перед закланьем снега форсили,
как перед цаплей бессмертный кочет.
 
 
Снега на окрик не обернулись.
Твою винтовку не слижет тигр.
На Пасху слёзы в огне надулись
шарами детских тревожных игр.
 
 
Когтями долгих чиновных вёсен
зачёсан воздух за шарф предместья,
и наследил здесь зрачками вёсел
трамвай упорный, от тлена тесен.
 

12–13.01.2017 г.

«Пёс полдня тревожен…»

 
Пёс полдня тревожен
и вышит моими грехами,
с трёхглавою правдой под кожей,
во сне, опороченном снами.
 
 
Во сне с распустившимся ядом
и вербой в норе аметиста…
Ты выпит Таврическим садом
и зрением Девы Пречистой.
 
 
Ты сложен рыбацкой дорогой,
камнями от вёрткого неба.
Поэтому – выжди и трогай.
Не смейся о смерти – ты не был.
 

19.01.2017 г.