Текст книги "Аквасфера"
Автор книги: Петр Заспа
Жанр: Боевая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава пятая
Тяжкие будни грузовика
– Вставайте, канальи! – Визгливый и грубый голос мексиканца резанул по ушам, лишь только, как показалось Субботину, он успел закрыть глаза.
Бача ударил ногой в борт галеры и пошёл на соседнюю палубу.
– Кто встанет последним, пойдёт под воду первым!
Сергей выглянул и увидел, что вокруг стало светло и вновь наступил день. Кубинца уже рядом не было, галера пустовала, и лишь Голицын, уткнувшись лбом в скамейку, продолжал спать.
– Женя, подъём! – затряс его за плечо Сергей. – Вставай, нас, кажется, приглашают на утреннюю зарядку.
– Уже? – Штурман стёр с лица пот и жалобно застонал. – Мы хотя бы успели уснуть? Какая духота! Мне всё это напоминает спячку в турецкой сауне.
– А мне – курс молодого бойца. У нас даже сержант такой же был – с битой мордой и орал, как недорезанный петух. Чего он хочет?
– Чтобы выходили к какому-то компрессору. Идём за остальными. Это, кажется, за теми ящиками.
Мексиканец их заметил и, задвигав квадратной челюстью, двинулся назад к галере. Хрустнув костяшками пальцев тяжёлых кулаков, он перепрыгнул узкий помост и уже был рядом, как вдруг его опередил Николас. Обогнав Бачу, он перегнулся через борт, и, подражая своему хозяину, схватил Голицына за волосы.
– Ленивые русские! Вам нужно особое приглашение?! Господин патрон должен вам десять раз повторить? Разрешите, я его проучу!
Но ответить Бача не успел. Неожиданно произошло непредвиденное. Выпрыгнув из галеры, Женя захватил ладонь на голове в замок и резко провернулся вокруг собственной оси. Николас взвыл от боли и с завёрнутой к спине рукой стал на колени.
– Отпусти! Убью! – вопил он, нагибаясь всё ниже лицом к палубе.
А когда лоб Николаса коснулся досок, Женя наотмашь ударил в волосатый затылок. Из уткнувшегося в палубу носа брызнули чёрные капли крови. Николас схватился за лицо и, перекатившись по палубе, едва не свалился в воду. Бача застыл с раскрытым ртом. Словно зачарованный он смотрел на стонущего и пытающегося встать на непослушных ногах Николаса. Остановив его повелительным жестом, Бача ухмыльнулся:
– Очень хорошо! Будете работать в паре. Шустрый у тебя, Николас, будет напарник.
Сергей восхищённо хлопнул штурмана по плечу.
– Женя, мои аплодисменты! Не ожидал от тебя такой прыти.
– Меня это уже достало. Здесь какая-то дурацкая мода хватать за волосы. А я этого жутко не люблю.
– Красиво у тебя получилось. Прямо как в киношном боевике.
– Сам понимаешь, мальчишка моей комплекции ещё со школьной парты обречён на выживание. Вот и приходилось учиться.
С палубы тяжело поднялся Николас и, размазав ладонью по лицу кровь, молча поглядывал то на ухмыляющегося Бачу, то на скалящего зубы Субботина. На Женю он старался не глядеть.
– Очень хорошо! – повторил мексиканец. – Из вас выйдет хорошая пара. Теперь Николас будет тебя ненавидеть. Тебе, русский, советую отвечать ему тем же.
Довольный Бача двинулся к помосту и, сложив ладони рупором, выкрикнул:
– Всем собраться на причале Салаха!
Следом за ним направился Николас. Протиснувшись вплотную к штурману, он шепнул на ухо:
– Не надейся, русский, что это тебе сойдёт с рук. Считай, что ты уже дерьмо для слизи. Я никогда ничего не прощаю.
Голицын промолчал, но от жизнерадостного смеха не удержался Субботин.
– Давай, давай! Не получилось выслужиться, засранец? Двигай мослами, каланча недобитая, а то я сейчас к твоему хоботу ещё приложусь! Неужели опять угрожает?
– Угрожает, – кивнул Женя. – И, кстати, как звучит по-испански дерьмо и слизь, я тебя учил. Ты должен был сам его понять.
– Да ладно тебе. У него дикция невнятная. Ты ему её испортил. И не торопи меня с этим испанским, а то я туго усваиваю. У нас ещё времени вагон.
– Не знаю, – отчего-то грустно вздохнул Женя. – Но у меня предчувствие, что лучше бы тебе поторопиться. Идём к остальным. Все уже собрались на соседнем причале.
Причал за стеной из ящиков показался просторней, чем тот, над которым висела их галера. Сколоченный из собранных в огромный плот брёвен и обломков лодок, он держался на корабельных шлюпках с выцветшими названиями судов. Но в отличие от их плота, этот был сплошь увит лианами. Выстроившись вдоль края, здесь уже стояло не меньше двух десятков грузовиков. Центр палубы занимало сколоченное из досок сооружение с повисшими по бокам кузнечными мехами и спутанными в клубки резиновыми шлангами. Заметив, что на плоту появился Бача, от толпы отошел араб с голым торсом и тюрбаном на голове. Ткань тюрбана, некогда белая, теперь стала серой с чёрными разводами, как и широкие шаровары с дырами на коленях. Поклонившись, он замер рядом с мексиканцем. Бача ответил небрежным кивком и сказал:
– Первыми пойдут люди Гаспара. Я хочу опробовать двух новичков.
– Погоди, Бача-бей. – Араб смущённо оглянулся по сторонам и шепнул: – Нехорошее дело произошло этой ночью.
– Что случилось, Салах? – Бача насупился и выпятил вперёд массивную челюсть. – Говори!
– Конрад утверждает, что у него украли полную бутылку раствора.
– Он знает, кто?
– Конрад указывает на Пио.
– А что ты скажешь, Салах? Ты видел, как он украл?
– Всё видит лишь Аллах. Я ничего не видел, всё скрыла тьма. Но я знаю точно, что ещё вчера у Конрада раствор был, а у Пио его не было. А сегодня у Конрада его нет, но точно такую же бутылку нашли в мешке у Пио.
– Понятно.
Бача скрестил руки на груди и прокричал:
– Конрад и Пио, подойдите ко мне!
Уверенным шагом из толпы на середину палубы
вышел один из грузовиков. Затем туда же вытолкнули сгорбленного старика с забинтованной ногой, опирающегося на палку.
– Конрад, – обратился Бача к грузовику помоложе. – Ты уверен, что это твоя бутылка у него в мешке?
– Уверен, господин! Она была полная, но эта крыса уже опустошила её на треть! Откуда у него возьмётся раствор? Эта старая развалина уже с полгода не находила ни одной вещи. Он жил лишь попрошайничеством, да обещаниями расплатиться.
– А ты что скажешь? – Бача окинул презрительным взглядом Пио.
Губы старика затряслись и он, жалобно скривившись, протянул руки к арабу.
– Шагомер Салах, спасите меня! Вы же помните, как я спас вам жизнь, когда Критура лезла к нам на галеру. Все бросились на другой борт, и лишь только я столкнул её веслом. А ведь она уже тянула к вам щупальца. Братья, простите меня! Ещё утром я хотел скрыть от вас свой поступок, но сейчас понял, что врать вам не могу, потому что вы мои братья! – Старик обернулся к толпе грузовиков, и по его изрезанным морщинами щекам потекли слёзы. – Я не понимал, что делаю. Вы же все знаете, как это происходит, когда столько дней во рту не было ни кристалла соли. Мой разум помутился! У меня уже несколько дней ломит суставы. Кости мои стали слабыми, как солома. Ещё чуть-чуть, и я бы умер. Конрад, не губи меня! – Пио бросился к отпрянувшему грузовику и попытался обхватить его колени. – Теперь мне стало легче, и сегодня я смогу нырять. Я обязательно найду вещь и расплачусь с тобой сполна.
– Хватит! – перебил стенания старика Бача. – Эй, там! – он махнул стоявшему ярусом выше и глазевшему на толпу внизу сторожу с тяжёлым, остро заточенным шестом. – Передай хозяину, что в команде Салаха поймали крысу! Мы все ждём его суда.
В прибывающей толпе Пио увидел Карлоса и, улыбнувшись, как давнему другу, выкрикнул:
– Шагомер Карлос, а помните, как мы с вами искали остров фанатиков, но они не отвечали на ваш стук. А я первым заметил их скалы в тумане. Тогда ещё мои глаза могли рассмотреть даже щепку в море. Вы заступитесь за меня перед хозяином, шагомер Карлос? Он вас уважает и послушает.
Карлос молча опустил глаза и, сняв шляпу, спрятался за спину Санчо.
– Всем сесть! – неожиданно прокричал Бача. – Хозяин идёт! Глаза в палубу! Смотреть под ноги!
Субботин с Голицыным присели на корточки и обернулись к заскрипевшему за спиной трапу. Сеньор Рауль спускался, придерживаясь за поручни, с неизменной сигарой во рту. А вслед за ним, придерживая длинное узкое платье, осторожно ступала молодая девушка с длинными чёрными волосами. Тонкая и гибкая, с классической латинской грацией, она едва касалась ступенек, как легкая на шаг пантера, крадущаяся к добыче.
– Кто это? – восхищённо прошептал Сергей.
– Кто это? – толкнул локтем Эмиля Женя, адресуя ему вопрос Субботина.
– Дочь сеньора, Росита. Опустите глаза!
– Красивая, – прошептал Женя, не обращая внимания на просьбу кубинца. – У меня прямо мурашки побежали по всему телу.
– А у меня почему-то все мурашки сбежались в одном месте, – откликнулся Сергей.
– Опустите глаза! – снова взмолился Эмиль. – На дочь сеньора нельзя смотреть.
– Почему?
– Хозяин запрещает нам смотреть на свою дочь, чтобы никто даже в мыслях не мог представить себя с ней. Опустите глаза, пока он не увидел.
Но Субботин не обратил внимания на его мольбы и продолжал разглядывать дочь Рауля. Известно, что своеобразная красота латиноамериканских девушек подстраивается под общепринятые местные стандарты. Ни осиная талия, ни красота тонких изящных рук, ни густые пышные волосы ничего не значат по сравнению с объёмами вываливающейся из декольте груди и оттопыривающейся весомой пятой точкой. Всё так, и у каждого монастыря свой устав, в который лучше не лезть! Но Росита вовсе не была эталоном латиноамериканской красавицы. Белокожа, круглолица, с большими миндалевидными глазами, говорящими о том, что в её родословной какой только крови не намешано. И что самое главное – она была красива! Сергей поедал Роситу взглядом, восхищаясь свободным и грациозным движением гибкого тела. Девушка на миг замерла и, почувствовав его взгляд, остановилась с занесённой над ступенькой туфелькой. Медленно обернувшись, она отбросила в сторону прядь волос, и их глаза встретились. Субботин почувствовал, как деревенеют его руки. Это был взгляд болотной цапли, увидевшей средь зарослей камыша лягушку. Взгляд хищницы, выследившей добычу. Он его не выдержал и поспешно потупился в палубу. С такими в игры «кто кого пересмотрит» лучше не играть.
– Бача, я надеюсь, ты оторвал меня от утреннего ланча по достаточно весомой причине?
Сеньор Рауль остановился на последней ступеньке и сдвинул треуголку на затылок. Не обращая внимания на сидевших на корточках грузовиков, он выпустил вверх кольцо дыма и сосредоточенно следил за его полётом.
– Хозяин, вы всегда говорили, чтобы я вас вызывал, когда нарушаются правила.
– Говорил, – нехотя согласился сеньор Рауль. – Кто провинился на этот раз?
– Грузовик Салаха. Украл раствор у другого грузовика.
– Это нехорошо, – скорчил скорбную мину дон Рауль. – Это очень нехорошо. Вы все знаете наши правила. Нельзя убивать без моего разрешения! Нельзя воровать без моего разрешения! Нельзя прятать вещи! Кто же этот вор?
Бача подошёл к застывшему на коленях Пио и молча ткнул его ногой. Сеньор Рауль посмотрел на старика с осуждением и причмокнул языком:
– А я уже подумал, что наконец-то появилась приманка для Критуры. Да вот теперь не уверен, клюнет ли она на такую падаль?
– Хозяин, пощадите!
Пио попытался вырваться из рук Бачи, чтобы подползти к ногам дона Рауля.
– Хозяин, умоляю!
– Даже не знаю, что делать? Что посоветуешь, Бача?
– Хозяин, уверен, что найдутся желающие его крови.
– Да, да… – кивнул, соглашаясь, сеньор Рауль. – Хоть в этом от него будет какая-то польза. Кто хочет напиться?
Затравленным взглядом Пио обернулся на поднятые руки. Их было не меньше шести в его команде, и ещё две руки поднялись в команде Гаспара. Старик дёрнулся и попытался броситься в воду.
– Что они собираются делать? – шепнул на ухо кубинцу Женя.
Эмиль потупил глаза и прошептал в ответ:
– Кровь, конечно, не раствор, но она солёная и ненадолго помогает.
– От чего помогает?
Эмиль не ответил и отвернулся. Женя посмотрел на распростёртого на палубе старика, затем на дона Рауля, всё ещё не понимая, что происходит.
– Идём, Росита. Здесь справятся и без нас. – Не дожидаясь расправы, сеньор Рауль направился на второй ярус. – Не хочу портить себе аппетит.
– Я останусь, – возразила дочь.
– Как знаешь. Бача, следи, чтобы это отребье не пялило на неё глаза.
– Не беспокойтесь, хозяин!
Мексиканец проводил дона Рауля взглядом, затем хлопнул в ладоши.
– Не затягивайте, канальи! День проходит, а вы ещё не ныряли! Пять минут вам на всё, и за работу!
И тут же на Пио набросилась толпа. Не обращая внимания на его вопли и слабые попытки отбиться, старику связали ноги, подняли и подвесили за петлю на ступнях на штырь. Рядом, примериваясь к шее осколком стекла, стал на колени Конрад.
– Подожди! – остановил его Николас.
Он вооружился пластмассовым тазом и заломил Пио руки за спину.
– Давай! Режь там, где вздулась артерия. Несите, у кого есть, стаканы!
Жуткий, душераздирающий крик Пио перешёл в хрип. Струя крови брызнула из его горла и окрасила руки Конрада.
– Подвинься! – Подставляя посуду, Николас деловито ловил бьющие в стороны фонтаны. – Разрежь ещё здесь, за ухом.
Тело старика забилось в конвульсиях, и вскоре крики стихли. Из жутко раскрытого рта вывалился синеющий на глазах язык. Руки повисли как плети и погрузились в таз с кровью. Сергей посмотрел на бледного Голицына – ещё немного и Женя рухнет без чувств.
– Отвернись, – толкнул Субботин штурмана в бок. – Слышишь? Не смотри!
Но Женя, будто окаменев, не мог оторвать взгляд. Полными ужаса глазами он смотрел, как, зачерпнув первым, полный стакан залпом выпил Николас. Потом стакан перешёл к другому грузовику, затем к третьему. Последние загустевшие капли перелили в деревянную кружку, и тело Пио сбросили в воду. Сергей отвернулся и увидел Роситу. Девушка стояла неподвижно и ловила каждое движение грузовиков. Ни один глоток крови не остался для неё незамеченным. Ни одна бурая капля не ускользнула от напряжённого взгляда. Лицо её побледнело и исказилось от нервного подрагивания скул. Дождавшись конца экзекуции, она расслаблено вздохнула и неспешно пошла наверх, вслед за отцом.
– Хватит, хватит! – прокричал Бача и хлопнул в ладоши, привлекая внимание. – А теперь за работу! Салах, давай двоих на компрессор, а ты, Гаспар, веди сюда своих русских. Николас, раз уж ты так облизываешься, то с тебя точно сегодня добытая вещь! – довольный Бача захохотал и отвесил Николасу мощный тычок в плечо. – Отрабатывай напиток! Пойдёте с русским первыми.
Двое грузовиков засуетились возле компрессора, разматывая шланги. Двинув вверх-вниз массивными деревянными рычагами, они наполнили воздухом кожаные меха.
– Вставай! – тронул за плечо всё ещё сидевшего Женю шагомер Гаспар. – Вы с Николасом начинаете сегодняшний день. Подойди к краю, я помогу тебе повесить груз.
Голицын тяжело поднялся, не отрывая взгляд от кровавого пятна на воде, куда минуту назад сбросили Пио. Тело старика скрылось под брёвнами, оставив на поверхности лишь стайку бурых пузырей.
– Не думай о нём, – продолжал напутствовать Женю Гаспар. – Он всё равно больше недели не протянул бы. Думай о себе. Поначалу у всех так, потом привыкают. Придёт время, скрутит тебе кости, так ещё сам стакан протянешь.
Справившись с подкатившим к горлу спазмом, Голицын отрицательно махнул головой.
– Уж лучше сдохнуть!
Гаспар понимающе улыбнулся и, поставив Женю рядом с компрессором, накинул ему на плечи верёвочные ремни. Кто-то принёс и положил рядом на палубу тяжёлые булыжники. В них Женя узнал те камни, что они привезли на галере с острова неприкаянных. Гаспар окинул взглядом щуплую фигуру Голицына, затем поднял один из булыжников.
– Этот тебе в самый раз. Я его помечу, чтобы в другой раз не искать.
Вложив камень в плетёную корзину, он затянул петлю и привязал к стягивающим шею и грудь ремням. Затем вставил Жене в рот конец резинового шланга.
– Тяни воздух ртом, выдыхай носом. Когда опустишь руку в слизь – считай до пяти, потом вытаскивай и смывай её с кожи. Щупай дно против движения слизи. Если что нащупаешь, доставай и дёргай верёвку. Дно под нами гладкое, так что, если попадётся вещь – сразу поймёшь. Сейчас проверят компрессор, зажми шланг губами, чтобы не выскочил. Лишний воздух выпускай сквозь зубы. Ну, ничего! – Гаспар осмотрел Женю с головы до ног. – Под водой сообразишь, что к чему. Если с вертолётом управлялся, то и здесь справишься. Медленно подойди к краю и жди Николаса. Он пойдёт первым, ты за ним. Следи за тем, что делает он, а он будет следить за тобой. Если найдёшь вещь, не вздумай спрятать, а то закончишь как Пио.
Женя застыл у края палубы, глядя на воду у ног. Прозрачный верхний слой отливал бирюзой, а под ним повсюду разлилась чернота.
– Ты сильно не старайся, – шепнул сзади Субботин. – Так… поплавай для вида. Если что – дёргай этот чёртов трос.
– Ничего, я справлюсь.
– Я не сомневаюсь, – усмехнулся Сергей и похлопал по булыжнику на груди у Жени. – Камень они тебе увесистый подобрали.
– Это – груз. Теперь хотя бы понятно, почему они зовутся грузовиками.
– Логично. Наверное, как-то так выглядела несчастная собачонка Му-му.
– Узнаю, – хмыкнул Женя. – Чем вокруг страшнее, тем громче из тебя сыплются шутки.
– Ты же понимаешь, что если тебя не вытянут, то сам ты не всплывёшь. Но ты не волнуйся, я здесь послежу, чтобы о тебе не забыли. А солдафонский юмор, ты же знаешь, это моя защитная реакция.
Женя вымученно улыбнулся, но Субботин заметил, как побледнели его губы.
– Не переживай, Серж. Не я первый. Они этим давно промышляют, так что, надеюсь, уже всё отработали до мелочей.
– Хотелось бы верить. Если что, срывай этот груз и сразу наверх. Не вздумай нахлебаться воды и оставить меня одного!
Сергей пощупал капроновые верёвки с палец толщиной и понял, что освободиться от камня без ножа невозможно. Если что случится, то штурман обречён.
– Не хочу думать об этом. Меня, Серж, удивляет другое. Они убивают друг друга за граммы того, чего недалеко отсюда находится сотни тысяч тонн. Понятно, что им это неизвестно. А вот мы можем извлечь пользу. Надо только подумать – как? Может, обменяем информацию на свободу?
Рядом прошёл Бача, и Голицын с Субботиным замолчали. Мексиканец склонился над уложенным петлями шлангом у ног Жени, потом дёрнул тянущуюся к ремням на спине верёвку и ткнул пальцем на край палубы.
– Стань здесь. Не запутай шланги. На тебя мне наплевать, а вот за Николасом должок. Если он вздумает утонуть, то пусть сначала расплатится по счетам.
Собственные шутки мексиканцу нравились. В прекрасном расположении духа он подмигнул Голицыну и кивнул на воду:
– Не порви шланг. Если порвёшь, то лучше оставайся там. Потому что тогда тебе здесь лучше не появляться.
Бача расхохотался и подошёл к Николасу:
– Следи за ним.
– Да уж не сомневайтесь, господин. Мой разбитый нос станет ему камнем в горле.
– Не болтай ерунду. Я сказал, чтобы ты смотрел за ним, чтобы он работал, а не отсиживался на дне. Всплывёт, сам проверю его руки. А теперь – пошёл!
Николас вставил в рот шланг, опустился на колени и осторожно спустился с причала в воду. Удерживаясь за бревно, он окунулся с головой, выпустил струю пузырей и отпустил руки. Тяжелый груз на груди тут же потянул его на дно.
– Теперь ты.
Бача подтолкнул Голицына к краю палубы.
Повторяя движения Николаса, Женя сполз в воду и, погрузив лицо, открыл глаза. Привычной рези морской воды не было и в помине. Как не было характерной мути, ограничивающей видимость. Доступное глазу расстояние потрясало. И повсюду, куда ни глянь, простиралась чёрная пустыня. К днищам лодок тянулся лес лиан. Он казался плотным, словно непролазные джунгли. Но там, где лиан не было, вода превращалась в стекло чистейшей прозрачности. Без единого изъяна, за который мог бы зацепиться взгляд. К тому же её температура приближалась к температуре тела, и вода не чувствовалась. Ощущение невесомости потрясало. Женя повис на руках, позабыв о своей работе грузовика и привыкая к необычному чувству лёгкости.
О работе ему напомнил Бача, больно наступив на пальцы. Голицын отпустил руки, и его стремительно потянуло вниз. Груз перевернул тело ногами вверх, и чёрная слизь понеслась навстречу. Боль в ушах сдавила голову, и Женя выпустил гигантский пузырь, едва не потеряв шланг. Вспомнив наставления Гаспара, он вдохнул, стараясь приноровиться к непрерывно поступающему и раздувающему рот потоку воздуха. Погружение замедлилось, и когда ему показалось, что сейчас он войдёт в слизь с головой, Голицын повис на дёрнувшей спину верёвке. Николас уже парил рядом. Запустив руки в чёрную массу, он пошарил по дну, затем, выдернув, поспешно смыл слизь с кожи. Управлял он телом умело и, зависнув горизонтально, неспешно плыл над черной поверхностью. Взглянув на Голицына, Николас показал пальцем вниз.
«Да понял я!» – кивнул Женя.
Собравшись с духом, он погрузил руки в колышущуюся перед лицом чёрную массу. Нащупав пальцами дно, тут же выдернул руки обратно. Показалось, что слизь живая и, обволакивая, проверяет кожу на вкус.
Даже захлестнувший через лицо шланг не смог скрыть презрения, с которым Николас наблюдал за его действиями. Тогда Женя набрал полную грудь воздуха и опустил руки в слизь по плечи, уткнувшись ладонями в гладкое дно. Теперь он задержался слишком долго, и показалось, что руки окунулись в заросли крапивы. Выдержав через боль ещё пару секунд, Женя выдернул их назад и победно взглянул на Николаса. Но Николас уже на него не смотрел, он, проплыв, насколько ему позволяла верёвка, примеривался к новому месту. Смахнув с локтей остатки похожей на масло слизи, Голицын запустил руки вновь. Теперь его охватил азарт. Захотелось, чтобы ему обязательно повезло, и он утёр нос и чванливому Николасу, и недоверчивым грузовикам-кровопийцам. Но дно по-прежнему было пустынно. Его гладкая поверхность напоминала отполированный камень. Твёрдая и скользкая. В голове лёгким звоном разливалась пьянящая эйфория. Поверх неё накатывала боль от давления, обхватившего виски стальным обручем. Сознание то смазывалось и уносилось прочь от тела, то становилось невыносимо резким и, казалось, даже с закрытыми глазами он видит молекулы кожи на собственных пальцах. Женя напрочь потерял счет времени. Он, как заведённая бездумная машина, опускал руки, скользил ими вдоль гладкого дна, вытаскивал, смывал слизь и вновь погружал. Им овладела настырная, непонятно откуда взявшаяся мысль – или вещь, или жизнь!
Неожиданно его потащило вверх, и черное дно рухнуло вниз. Он взмахнул рукой, пытаясь его достать, но верёвка за спиной натянулась, и, будто цепь на шее взбесившегося пса, потянула в другую сторону.
Голицын стоял на палубе, покачиваясь и придерживаясь за поручни. В глазах всё двоилось, сливалось в размытые кляксы, а то свет и вовсе мерк, и, казалось, что уже наступила тьма. Побитое оспой лицо Бачи расплылось в стороны, и сквозь заложенные ватой уши Женя услышал:
– Так тебя ненадолго хватит.
Показалось, что в голосе мексиканца скользнуло сочувствие.
– Это потому что он неправильно дышит.
Санчо долго возился, развязывая на груди узел, и тяжёлый груз рухнул к ногам.
– Посмотрите на его руки.
– Потому и говорю, что его ненадолго хватит.
Женя, глупо улыбаясь, посмотрел на их расплывчатые лица, затем на собственные руки. Красные пятна кровоточили, а там где их не было, кожа приняла младенчески розовый и нежный цвет. Боли он не чувствовал и лишь виновато пожимал плечами – не заладилось сегодня с вещью, но вы не подумайте, в следующий раз я обязательно…
Затем его затрясла крупная дрожь, колени подогнулись, и он обессилено опустился на палубу.
– Женя, ты не молчи, ты говори! – тряс его за плечи Сергей.
– Пройдёт, не беспокой его. Ему надо отдышаться. Первый раз так часто бывает. Потом приноровится!
Санчо склонился и заглянул Голицыну в глаза.
– Эй! Подойдите все сюда и поприветствуйте нового грузовика! Он выдержал испытание. А если кто-то этого не понял, то будет иметь дело со мной!
Закинув на плечо Женину руку, Санчо помог ему встать и повёл сквозь расступившуюся толпу.
– Идём, отлежишься у меня в каюте. Там тебе будет помягче.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?