Текст книги "Гипнотизм и психология общения"

В продолжение вышесказанного, попытаемся построить схему, наглядно показывающую соотношение между расфокусированным и сосредоточенным вниманием, между бодрствованием и гипнотическим состоянием, а также между гипнотическим состоянием и состоянием сознания при аутотренинге.

Если принимать за бодрствующее состояние полную открытость человека к восприятию всего окружающего мира, то это, по-видимому, будет самое непродуктивное его состояние, так как при этом все объекты для человека имеют одинаковую ценность и какая-либо целенаправленная деятельность становится невозможной. Это можно сравнить со светом электрической лампочки, у которой нет рефлектора – она одинаково освещает все находящиеся вокруг нее предметы.

В обычной жизни внимание человека всегда в какой-то степени сфокусировано. И все, что находится за его пределами, воспринимается недостаточно отчетливо или даже подсознательно.

Концентрация внимания может быть настолько высокой, что за его пределами ничто не воспринимается, даже время. Таким образом, то, что мы называем бодрствованием, – это состояние, когда управление вниманием принадлежит самому субъекту.

В случае если высокая концентрация внимания направлена на какой-либо текстовой материал (возможно, вы что-нибудь читаете или кого-то слушаете), касающийся каких-то событий, то вы замечаете, что со временем из читателя или слушателя становитесь зрителем и даже участником этих событий. И так всегда, при повышении концентрации повышается яркость восприятия.

При предельной концентрации внимания, вызванной или интересом к объекту, или интенсивным переживанием, возможно своеобразное «зацикливание» на объекте, который в этом случае становится преобладающим над всеми другими.

Человеческое внимание имеет внешний и внутренний полюсы. Благодаря этому мы можем воспринимать как внешнюю, так и внутреннюю реальность (например, наши эмоции или какие-либо психологические состояния), сознательно вспоминать какие-то события из прошлого или же создавать картины в своем воображении, и т. д.

В гипнотическом состоянии, когда управление вниманием переходит к экспериментатору, появляется возможность создавать в уме пациента образы псевдореальности не только внешнего, но и внутреннего мира. При этом может происходить или естественное побуждение к действию (в зависимости от внушенной ситуации), или же побуждение под влиянием соответствующего приказа.

Существует некая критическая величина концентрации внимания, при которой происходит своеобразное запредельное его сжатие, своеобразный коллапс, после чего внимание становится неуправляемо устойчивым, усиливающимся за счет других, менее интенсивных, чем оно, раздражителей. Это чем-то сходно с космической черной дырой, которая поглощает в себя все, что находится в ее окрестностях. В этом случае переключение внимания внешними или внутренними средствами становится возможным, если на него подействовать более сильным, чем оно, раздражителем.

Такого рода «схлопывание» внимания может происходить по многим причинам. Это может случиться при намеренной предельной концентрации внимания; при некоторых очень ярких эмоциональных переживаниях; в случаях однообразного, в течение длительного времени повторяющегося внешнего воздействия на сознание человека или же при часто повторяющихся возвратах к одной и той же теме, идее, действию. При этом в уме человека могут образоваться и существовать достаточно длительное время островки относительно устойчивых к чему-либо интересов, мнений о чем-либо или даже может возникнуть паранойяльная идея, несущая в себе какое-нибудь патологическое содержание.

Устойчивые интересы могут, истощившись, постепенно исчезнуть или перейти в цель и смысл жизни; мнения или предположения – быть разрушены или превратиться в устойчивые убеждения. Изолированная идея может стать руководством к действию.

В процессе работы над собой, при постоянных попытках сосредоточения на какой-либо мысли (мантре, молитве, формуле) может образоваться устойчивый очаг, несущий в себе «звучащую» мысль даже тогда, когда человек занят чем-то другим, не относящимся к этой мысли.

При систематических попытках погружения себя в состояние релаксации, а также при медитациях однажды может возникнуть состояние транса, выход из которого всегда требует со стороны занимающегося определенных усилий. В некоторых случаях для выведения из транса приходится прибегать к внешним воздействиям. Так как транс можно сравнить с очень глубоким сном, то принцип выведения из него сходен с тем, который используется при переводе обычного сна в гипнотический. (Под трансом здесь понимается переход сознания на противоположную сторону фокуса его концентрации, своеобразный прорыв в другую реальность, содержание которой зависит от объекта концентрации).

У некоторых людей образование подобного типа очагов происходит чрезвычайно легко. И тогда под влиянием напряженной эмоциональной обстановки мысль, даже ненадолго возникшая в это время в уме человека, может стать сверхценной и в некоторых случаях привести к трагическому финалу.

Влияние изолированных мыслей или идей на человека нередко чрезвычайно велико даже тогда, когда он находится уже в другой обстановке, занят совершенно другими делами и в нем преобладают совершенно другие интересы. У него плохое настроение, хотя событие, породившее его, уже давно прошло. У человека продолжает оставаться высокое артериальное давление и беспокоят боли в сердце, в то же время сегодняшнее его социальное и психологическое положение вполне благополучно.

Потерпев однажды неудачу в чем-либо и породив этим самым эмоционально насыщенный очаг в своем уме, человек становится неуверенным не только в каком-то определенном деле, но и (правда, в меньшей степени) во всех остальных делах.

При очень сильном внешнем раздражителе или же при хронически повторяющейся какой-либо психотравме может образоваться изолированный эмоциональный или же двигательный очаг. И тогда человек, попадая в сходные обстоятельства, хотя они на этот раз ему ничем не угрожают, вновь переживает эмоциональное напряжение, подобное тому, что было у него прежде.

В том случае, когда в изолированном очаге оказывается какой-нибудь двигательный комплекс, то, попадая в соответствующую обстановку, сходную с той, которая породила этот патологический очаг, человек, не осознавая того, повторяет однажды возникшие двигательные стереотипы. Иногда даже небольшое соответствующее эмоциональное напряжение может вызвать оживление этого двигательного комплекса. Примером этому могут быть заикания, всевозможные нервные тики или защитные двигательные реакции.

Все, что мы говорили о концентрации внимания, может быть без изменений отнесено и к гипнотическим состояниям. Правда, здесь мы должны сделать существенное добавление. В гипнотическом состоянии ум человека создает внутри себя не только модели реальных событий, происходящих в это время в окружающем мире, но еще и модели «реальности», внушенные ему другим человеком. При высокой концентрации внимания он воспринимает внушение во всей полноте чувственного восприятия действительности.

Практически каждое слово или какой-либо другой символ, обозначающий реальную действительность, обязательно создает в уме модель этой реальности. В обычном бодрствующем состоянии модели такого рода бледны по сравнению с моделями, отражающими реальные объекты окружающего мира, и человек эти модели (образы) просто не осознает.

Почему при гипнотическом состоянии происходит подмена восприятия внешней реальности реальностью внушенной, которая никакого отношения к действительности может не иметь? Весь секрет заключается в сознании. Наше сознание является рефлектором для ума. Именно оно определяет степень широты восприятия умом окружающего нас мира и направленность ума на какие-либо внешние объекты. Чем более узкие рамки восприятия для ума создает сознание, тем с большим доверием относится ум к поступающей в него информации. При предельном сужении сознания (например, на гипнотерапевте) ум моделирует только то, что ему внушают извне, и то, что ему внушается, для него не подлежит никакому сомнению.

Если бы нам удалось заглянуть вовнутрь сферы бодрствующего ума человека, то мы увидели бы странное сочетание двух миров. Один из них – яркий и красочный калейдоскоп картин внешнего мира, другой – бледный мир теней, порожденный словами окружающих нас людей. При увеличении концентрации на словах бледные тени, несущие в себе смысл этих слов, становятся более яркими, а прежде яркие отражения внешнего мира – бледнеют. При максимальной концентрации на словах образы, несущие в себе смысл этих слов, приобретают яркость реальности внешнего мира, а отраженный в уме внешний мир становится бледной его тенью.

Итак, не существует границы между бодрствующим сознанием и гипнотическим состоянием. Даже незначительное сужение сознания под влиянием внешних факторов является переходной ступенью к глубокому гипнотическому состоянию. Во всех случаях сужение сознания сопровождается определенным уровнем эмоционального состояния. Чем выше концентрация внимания, тем напряженнее эмоциональное состояние. Обычно в таких случаях характер эмоции соответствует объекту, на котором сконцентрировано сознание человека, и это состояние может быть охарактеризовано как «захваченность». Нередко подобное состояние осознается как определенного рода напряжение без выраженной эмоциональной окраски.

В этом разделе нам остается рассмотреть еще один вопрос, касающийся различий между внушением в гипнотическом состоянии и самовнушением при аутотренинге.

Когда мы говорим о гипнотическом состоянии, то обычно имеем в виду, что кто-то или что-то извне так подействовал на человека, что тот вошел в состояние суженного сознания. Но гипнотическое состояние может возникать и при воздействии на сознание изнутри. В этом случае какая-то часть сознания берет на себя прерогативу гипнотизера и благодаря (сознательно или неосознанно) заранее заложенной в нее программе начинает в определенное время действовать изнутри так же, как это делал бы кто-то, находящийся вовне.

Это становится возможным, когда имеется устойчивый очаг, несущий в себе программу внушения, возникновение которого, как мы теперь уже знаем, возможно только при многократном повторении самовнушения, способствующего формированию этой программы, или же тогда, когда предстоящее действие имеет для человека определенное жизненно важное значение. Такого рода очаг мы будем здесь называть – «дежурный оператор», так как он в соответствующих условиях включает всю последовательность действий или состояний человека. Тот же самый механизм лежит в основе обучения сознательным сновидениям.

Известно, что человек может при необходимости проснуться в определенное время, в нужное время, иногда через несколько суток, вспомнить о необходимости каких-либо действий; даже среди глубокого сна или среди интенсивной занятости какой-либо работой услышать заранее обусловленный сигнал, например, шевеление ребенка в кроватке или какой-нибудь важный предупреждающий сигнал, связанный с процессом работы.

Именно такого рода «оператор», созданный специальным образом, и может вызывать гипнотические состояния при аутотренинге. Обучение аутотренингу в сущности сводится к созданию и тренировке этого «дежурного оператора».

Итак, различие между гипнозом и аутотренингом заключается в том, кто выполняет роль «дежурного оператора»: в случае действия внешних факторов – это гипноз, если же воздействие идет изнутри, то это аутотренинг. Во всем остальном физиологические и психологические механизмы одни и те же.

Существуют физиологические механизмы, которые вызывают у человека сужение сознания в определенной ситуации и последующее развитие у него гипнотического состояния. При этом поведение человека определяется не его разумом, а возникшими обстоятельствами и внутренней предрасположенностью. Примером этому может быть сексуальная активность человека или поведение в стрессовой ситуации.

«В начале было слово…»

Слова – это нечто большее, чем следующие друг за другом в определенной последовательности звуки. Они не только обозначают объекты внешнего или нашего внутреннего мира, не только выражают наши чувства и отношения к каким-либо объектам, но и вызывают у нас соответствующие физические и психические переживания. «Слова – самый сильный наркотик, используемый человечеством», – сказал однажды Редьярд Киплинг.

Слова могут воздействовать на человека с неменьшей, а иногда и с большей силой, чем физические воздействия или какие-либо медикаменты, но в действительности это возможно только потому, что мозг связывает в единую функциональную цепь слова и любой телесный и душевный опыт, которому эти слова могут соответствовать.

Чувственный опыт, приобретаемый человеком, записывается в первой сигнальной системе в виде образа и одновременно во второй – в виде слова (скорее, в виде смыслового значения, которое впоследствии может быть развернуто в адекватное слово). Если считать, что вторая сигнальная система – это второй этаж центральной нервной системы, а первая сигнальная система – первый, то существует еще и очень сложное «хозяйство», расположенное «в подвале», – это всевозможные нервные центры, управляющие всеми функциями человеческого организма. Слово в виде определенного кода, возникшее во второй сигнальной системе, тотчас же формирует чувственный образ в первой сигнальной системе, затем сигнал спускается в «подвальный этаж» и здесь разветвляется на множество путей. Одни из них идут к нервным центрам сердца, легких и органов живота, другие – к железам внутренней секреции, третьи – к циркулярным мышцам сосудов, которые обеспечивают артериальное давление, четвертые к органам чувств и, наконец, к скелетной мускулатуре. Каждое услышанное нами слово тотчас же порождает лавину сигналов в головном и спинном мозгу, откуда они в виде электрических импульсов «разбегаются» по всему организму, меняя его функциональное состояние в соответствии со смыслом слова. При этом меняется и гормональный фон организма, подготавливая его к ответной реакции на произнесенное слово или складывающуюся ситуацию.

Но и это еще не все. Одновременно с лавиной сигналов, возникающих в ответ на какой-либо смысловой символ, ко всем органам от головного мозга бегут сигналы, вопрошающие о готовности к действию в соответствии со смыслом произнесенного слова. И органы отвечают, посылая в головной и спинной мозг ответные, встречные импульсы.

И так на каждое слово, на каждое движение, на каждый раздражитель, приходящий извне или изнутри.

Слово не будет понято, если в мозге не возникнет чувственный образ, соответствующий этому слову по смыслу. Чувственный образ не возникнет, если не придут ответные сигналы от центров, расположенных в «подвальном этаже» центральной нервной системы и т. д. И пока человек живет, во время сна или бодрствования в центробежном и в центростремительном направлениях с огромной скоростью пачками летят сигналы-приказы и сигналы, информирующие о состоянии дел в организме. И в соответствии с приказами, идущими от центра, постоянно меняется функциональное состояние всех органов человеческого тела, о чем оно непрерывно и без задержки информирует центр.

Кроме того, в кровь, омывающую все органы и системы человеческого организма, по приказу, идущему из центральной нервной системы поступают различные гормоны, от уровня которых в крови зависит степень реактивности всех частей человеческого тела, и не только тела. Головной мозг также оказывается под влиянием этих гормонов, что в значительной степени влияет на уровень его активности.

Центральная нервная система человека имеет зону комфорта, в пределах которой она адекватно реагирует на любые как внешние, так и внутренние раздражители. В том случае, если информация, поступающая в головной мозг, носит запредельный характер, угрожая как целостности физического тела, так и притязаниям эго, может возникнуть разлад отдельных систем организма. (Под эго здесь понимается не только «я», но и все то, что подвластно ему, на что оно претендует и от чего зависит его благополучие). В некоторых случаях может образоваться порочный замкнутый круг, и тогда у человека появляются симптомы гипертонии или гастрита, а может быть стенокардии, бронхиальной астмы или возникают различные невротические нарушения и даже психозы.

Центральная нервная система человека всю воспринимаемую как извне, так и изнутри информацию делит на две категории: приятную и неприятную, способствующую или препятствующую выживанию. Причем любая информация из этих двух категорий после себя оставляет след на более или менее длительный срок, окрашенный в соответствующий эмоциональный фон. В связи с этим смысл последующих раздражителей может искажаться иногда до абсурда, а отсюда и отношение к окружающим обстоятельствам, от которых идет какая-либо информация, также не будет достаточно адекватным. И вообще любая информация, которой обмениваются люди, не вызывает полного резонанса у слушателя, так как люди никогда не находятся в одинаковом эмоциональном тоне, и в связи с этим смысл получаемой и передаваемой информации, как правило, несколько искажается. Другими словами, при общении говорящий всегда вкладывает в свои слова несколько иной смысл, чем это воспринимается сознанием слушателя. В связи с этим люди в большей или меньшей мере всегда остаются не понятыми друг другом.

И не только эмоциональный фон искажает информацию. Каждое слово, которое мы используем при общении друг с другом, несет за собой определенный жизненный опыт, и поэтому смысл, который мы вкладываем в свои слова, всегда несколько отличается от смысла этих же слов, высказываемых другими.

Вся приходящая к слушателю информация окрашивается им в положительные или отрицательные тона и заносится в зависимости от ее эмоционального тона в различные хранилища памяти. Например, в отделе памяти, окрашенном отрицательными эмоциями, могут храниться отдельные слова, связанные с теми или иными идеями, малыми или большими событиями, какими-либо чувственными воспоминаниями и т. д. При воспоминании или при произнесении кем-либо этих слов может включиться вся нервно-эндокринная цепочка, и человек вновь, как когда-то в сходной ситуации, будет переживать неприятные состояния. И наоборот, слова, связанные с приятными событиями, вызовут подъем настроения, жизненного тонуса. Отсюда становится понятно выражение «слово лечит, слово ранит» и не менее понятно значение комплиментов, которые мы говорим друг другу.

Кроме слов, имеет большое значение и тон, каким они говорятся. Значение слова может записаться на положительной стороне памяти, а тон – на отрицательной. В этом случае тон может поменять смысл слова на противоположный. Кроме того, существует категория людей, которые не переносят приказного тона, вызывающего у них активное противодействие. При проверке на внушаемость или же во время сеанса гипноза такие люди иногда кажутся совершенно невнушаемыми, но если изменить интонацию голоса и использовать слова, которые хранятся у вашего пациента в отделе памяти, отведенном для положительных эмоций, то гипнабельность его может оказаться вполне удовлетворительной.

Если разделить людей при помощи каких-либо психологических тестов на две группы и к одной из них отнести людей с выраженным наступательным эгоизмом, а к другой – с оборонительным, то в первой группе при традиционных методах гипнотизации окажется очень высокий процент невнушаемых людей. Это является следствием того, что люди наступательного характера отвечают активным противодействием на все, что претендует на «их территорию».

И еще, всех людей по способу восприятия можно условно разделить на три группы. Одни воспринимают преимущественно в визуальной системе, другие в аудиальной, а третьи в кинестетической. Общение гипнолога со своим пациентом, да и вообще одного человека с другим наиболее эффективно в тех случаях, когда они общаются в одной системе. Например, ваш клиент или собеседник говорит вам: «Вы представляете, в какой я вчера оказался ситуации. День был пасмурным и ветреным. Не посмотрев на градусник, я вышел из дому легко одетым и пока дошел до работы, продрог до посинения. И, как видите, теперь у меня насморк, и я говорю в нос, как француз». Здесь преимущественно визуальная система общения, и если вы в ответ скажете: «Да, я вижу, что вы сегодня неважно выглядите…», – то этим самым вы войдете с ним в контакт в одной системе восприятия и ваш клиент или собеседник будет очень доволен общением с вами. Но если вы скажете: «Я чувствую, как вам сегодня плохо» или: «Я понимаю, как вы вчера продрогли и наверное долго не могли согреться», – то у вашего собеседника возникнет ощущение, что между вами существует какой-то барьер, какое-то недопонимание. И это будет связано с тем, что вы общались с ним в кинестетической системе. Внушение состояния гипнотического транса человеку в неадекватной для него системе может свести на нет все ваши усилия. Это одна из причин низкой гипнабельности некоторых людей. В этом случае другой гипнолог, случайно войдя в контакт с этим человеком в адекватной для него системе восприятия, может оказаться более успешным в своей работе.

Практически всегда, когда мы делаем другому человеку какое-либо внушение, мы тем самым переносим информацию и отношение к ней из одного отдела его памяти в другой или же намеренно делаем запись в каком-то конкретном месте хранилища его памяти.