Текст книги "Искусство продуктивного холивара. Как склонять оппонента на свою сторону даже в самом безнадежном споре"

Последуйте совету Сократа: сосредоточьте разговор на определенной проблеме, вместо того, чтобы обсуждать общие вопросы.

Сократ наиболее известен своей способностью вытряхивать из людей ошибочные убеждения. В основном он делал это не с помощью тщательной аргументации, а с помощью вдумчивых, целенаправленных расспросов. Ниже приведены примеры вопросов Сократа, взятые из различных диалогов, написанных его учеником Платоном[75]75
  Adapted from Boghossian, 2004, p. 213.


[Закрыть]:

• Что значит быть мужчиной? Что значит быть добродетельным? (Извинение, Менон);

• Что такое мужество? (Лахет);

• Что такое справедливость? (Республика);

• Зачем соблюдать закон? (Критон, Республика);

• За что стоит умереть? (Апология, Критон);

• Когда наказание оправдано? (Горгий, Критон);

• Насколько важна личная ответственность? (Горгий, Республика, Законы);

• Что такое лучшая жизнь? (Республика);

• Какие обязательства у нас есть по отношению к другим? (Республика).

В каждом случае Сократ формировал дискуссию вокруг четко обозначенного вопроса. Подобные разговоры вести было достаточно легко именно благодаря их фокусу на чем-то одном. Если беседа начала блуждать или что-то становилось неясным, Сократ возвращался к изначальному вопросу. Так же как и в попытке вызвать эффект непрочтенной библиотеки, всегда фокусируйтесь на вопросах, а не на своих убеждениях.

Калиброванные вопросы

Когда ваши вопросы являются открытыми, то есть вопросами, которые позволяют вашему партнеру долго говорить о своих мыслях своими словами (а не давать односложные ответы, такие как «да» и «нет»), они приглашают к беседе. Переговорщик по вопросам заключенных Крис Восс назвал определенные открытые вопросы «калиброванными вопросами»[76]76
  Voss & Raz, 2016, pp. 150–165.


[Закрыть]. Калиброванный вопрос, как правило, начинается с вопросительных слов «как» и «что». Такие вопросы требуют более развернутого ответа и исключают возможность сказать просто «да» или «нет», в отличие от общих вопросов и вопросов, начинающихся со слова «можете»[77]77
  Voss & Raz, 2016, pp. 150–165.


[Закрыть]. Например, спросите: «Как вы это видите?», а не «Хорошо ли это выглядит?». Если вы сомневаетесь, начинайте свои вопросы с «как» и «что».

Вопросы, которые обычно задают хорошие терапевты, могут послужить отличным примером калиброванных вопросов. Вместо того чтобы спрашивать: «Вы чувствуете боль?», что побудит пациента ответить «да» или «нет», знающие доктора спрашивают: «Что вы можете рассказать об ощущениях, которые сейчас испытываете, например, о боли?»

Закрытые вопросы, подразумевающие очень короткие ответы, особенно ответы «да» или «нет», не помогают в дальнейшем построении беседы. Более того, из-за них разговор может стать не комфортным. Они также часто используются судебными адвокатами при попытке загнать свидетелей в угол во время перекрестного допроса. В этом контексте они могут иметь разрушительную силу в получении признаний от лиц, призванных к ответу. Хотя иногда они полезны, их следует использовать с осторожностью. Хотели бы вы попасть под перекрестный допрос, когда на деле пытаетесь просто завести разговор? Конечно же, нет! И никто другой тоже не хочет. Вы можете использовать закрытые вопросы, если собеседник не желает откровенничать, как в более раннем примере с обсуждением избиения камнями женщин за прелюбодеяние. В этом случае простой вопрос с ответом «да» или «нет» мог сыграть полезную роль.

Как задавать калиброванные вопросы в любых разговорах

1. Как только вы выбрали тему, сузьте ее и четко выразите в форме вопроса.

Скажите: «Чтобы вы меня четко поняли, вопрос заключается в следующем [Х], ведь так?» Прислушайтесь к ответу партнера и измените вопрос в соответствии с его мыслями. Если необходимо полностью поменять формулировку, снова озвучьте ее: «Хорошо, теперь я, кажется, все понимаю. Вопрос в том, что [Х], да?» Этот пример снова доказывает, что закрытые вопросы могут быть полезными, но только после того, как была установлена тема разговора.

Если вы с партнером все еще не согласны с формулировкой вопроса, скажите: «Тогда как, по вашему мнению, этот вопрос должен звучать?» или «Как бы вы описали данную проблему?». Обратите внимание, что оба вопроса являются калиброванными.

2. Если разговор начинает отходить от темы, верните его к первоначальному запросу.

Скажите: «Мы с вами обсуждали [Х], давайте снова к этому вернемся, хорошо?» или «Мы начали обсуждать [Х], но на полпути нас занесло немного не туда. Можем вернуться назад к [Х]».

С другой стороны, если вы сами не желаете возвращаться к первоначальному вопросу, то и не надо. Если в итоге смена темы привела к более интересной дискуссии и вы хотели бы довести ее до конца, постарайтесь окончательно закрепить новую тему разговора с помощью соответствующих вопросов.

3. Оставайтесь любопытным.

Хорошо заданные вопросы показывают вашу искреннюю заинтересованность в беседе и в поиске ответов. Чего нельзя сказать о вопросах, заданных, чтобы добиться какой-то цели[78]78
  Stone, Patton, & Heen, 2010, p. 172.


[Закрыть]. Люди уважают честность и жаждут ее, не доверяя уловкам. Если вы действительно заинтересованы в обсуждении вопроса, это будет заметно[79]79
  Stone, Patton, & Heen, 2010, pp. 167–168.


[Закрыть].

4. Не пытайтесь выдавать утверждения за вопросы и избегать вопросов, касающихся сути обсуждения.

Например: «Как, по вашему мнению, республиканцы пришли к тому, что стали такими безразличными к судьбе бедных людей?» С одной стороны, вопрос кажется достаточно серьезным, чтобы стать главным в беседе. С другой, он искусственно представлен в виде калиброванного вопроса, формулировка которого заранее подразумевает, что собеседник должен согласиться с тем, что республиканцев не волнуют бедные. Это далекий от правильного способ общения. Он предполагает, что либо собеседники вовсе не спорят, хотя на самом деле это так, либо в разговоре отсутствует повестка и оговоренные темы. Скорее всего, такая тактика приведет к еще худшему состоянию, если второй участник беседы не разделяет взгляды первого.

5. Задавайте калиброванные вопросы, начинающиеся с «Как…?» и «Что…?».

Калиброванные вопросы подразумевают развернутый ответ, который позволит разговору пойти в том направлении, которое вы для него выбрали. В общем и целом, избегайте закрытых вопросов (таких, как вопросы, подразумевающие ответы «да» или «нет»). Они имеют место быть, но только в случае, если вы хотите прояснить какую-то ситуацию, остановить путаницу или получить подтверждение, что правильно поняли своего собеседника.

На юге Соединенных Штатов существует выражение, которое, вполне возможно, было заимствовано из отрасли продаж: «Никому нет дела до того, что вы знаете, пока люди не узнают, насколько вам есть дело до них». Джеймсу потребовалось куда больше времени, чем должно было – больше десяти лет – чтобы разобраться, что же означает это простое выражение.

На первый взгляд это выражение, кажется, имеет два значения. С одной стороны, оно может означать, что людей будут заботить ваши знания только в случае, если вы проявляете большое любопытство (то есть, если предмет разговора вам страшно интересен). Либо же оно может говорить о том, что другие будут проявлять к вам интерес, если вы искренне заботитесь о людях, с которыми говорите. Казалось бы, оба толкования достаточно позитивны, но не имеют ничего общего с изменением взглядов окружающих. Это выражение имеет значение в отрасли продаж, но не имеет смысла, когда дело касается ведения цивилизованной беседы, если собеседников разделяет пропасть их собственных взглядов.

Ваше страстное увлечение предметом разговора позволяет вам достучаться до других, но редко когда помогает убедить людей, что они должны действительно к вам прислушаться. Более того, зачастую все работает наоборот, так как вы представляетесь людям фанатиком или человеком, чьи мысли обычно далеки от реальности (представьте себе уличного проповедника). Точно так же, доверия между людьми зачастую бывает недостаточно, чтобы преодолеть пропасть во мнениях. Многие друзья Джеймса придерживаются радикально разных религиозных и политических взглядов. Тот факт, что он заботится о них, как о близких людях, позволит ему как максимум быть услышанным. Шанс, что из-за этого они изменят свои взгляды и согласятся с его заключениями, ничтожно мал.

Когда Джеймс понял, как именно применять это выражение в общении с людьми при попытке изменить чье-то мнение, оно радикально изменило его способ ведения разговоров. Ключ к пониманию этой загадки с юга заключается в правильном толковании выражения «есть дело до». Это не значит, что человеку «есть дело до темы обсуждения» или даже «есть дело до людей» (хотя это важный компонент). Смысл выражения состоит в том, что человеку «есть дело до важных вещей с точки зрения собеседника». Ключ к такому взаимодействию – наличие общих ценностей[80]80
  В этом смысле фраза «Никому нет дела до того, что вы знаете, пока люди не узнают, насколько вам есть дело до них» в конечном счете относится к вашей способности сигнализировать о добродетели. В моральной сфере она учит, что люди вряд ли будут сильно заботиться о вашем мнении, если они не смогут рассматривать вас как человека, который склонен иметь, по их мнению, правильные ценности.


[Закрыть].

Итак, расшифровка выражения может звучать следующим образом: чтобы добиться доверия собеседника и заставить его поменять свои взгляды, несмотря на то, что вас разделяет пропасть, вам необходимо показать, что вам есть дело до вашего партнера и, что еще важнее, до его моральных ценностей. Даже если человек не будет видеть вас, как члена своей «команды по взглядам», чтобы довериться, ему достаточно будет представлять вас отдельно от «команды вражеских взглядов». Если вам не удастся провернуть эту затею, мало кого будет заботить ваше мнение и причины, по которым вы отстаиваете свою позицию. Очень важно осознать этот момент, чтобы в дальнейшем иметь возможность преодолевать пропасть между вами и собеседником.

Выстроить такого рода доверие непросто, и этот процесс требует времени. Многие из инструментов и подходов, описанных в этой книге, помогут вам научиться доказывать людям, чье мировоззрение отлично от вашего, что вы заслуживаете доверия в определенных вопросах. С другой стороны, есть, по крайней мере, один прием, который гарантирует, что у вас, наоборот, не будет этого доверия. И такой способ ведения разговоров весьма распространен. Если вы не сможете отделить себя от людей «на вашей стороне», которых ваш собеседник считает наиболее пугающими, вы никогда не добьетесь его доверия. Ему не будет интересно, как много вы знаете о том, что его волнует, например, о религии, морали и политике.

Экстремисты заходят слишком далеко

Установление доверия путем отделения самого себя от общей массы сторонников почти всегда помогает людям разных взглядов найти аспекты, в которых они могут достичь согласия. Вы всегда можете добиться уважения от партнера, описав, как сторонники радикальных взглядов с вашей стороны заходят слишком далеко.

Если ваш собеседник находится по другую сторону политической пропасти, он не будет доверять экстремистам из лагеря противников и легко согласится с вами, если вы укажете на ошибки радикалов. Из-за нашей поляризованной медийной среды ваш собеседник, вероятно, знает больше о «ваших экстремистах», чем о сторонниках умеренных убеждений в вашем лагере. Скорее всего, он также будет неплохо разбираться в аргументах, с помощью которых сторонники противоположных взглядов отстаивают свою точку зрения (вы тоже должны хорошо ориентироваться в позиции оппонента). Медиа склонны преувеличивать и приукрашивать факты, ведь «если есть кровь, значит будет и спрос». Другими словами, ваш партнер по ту сторону пропасти, скорее всего, несправедливо и неадекватно оценивает вас, приписывая вам черты, которыми журналисты наделяют сторонников ваших взглядов в СМИ. Такое передергивание порождает трайбализм, поляризацию, неоправданный скептицизм, недоверие, заставляет людей принимать оборонительную позицию в разговоре и (к сожалению) ведет к формированию карикатурных представлений о взглядах условного противника[81]81
  Одним из наиболее захватывающих примеров феномена морального укоренения ценностей в группах был подъем движения нового атеизма за последние двенадцать-пятнадцать лет. Движение «Новый атеизм» гордилось своей невосприимчивостью к мириадам проблем, связанных с религиозным трайбализмом. Однако во многих отношениях его сторонники показали, что они все-таки не обладают иммунитетом к убеждению (см. Lindsay, 2015).
  В начале XXI века Сэм Харрис, Ричард Докинз и другие утверждали, что люди, придерживающиеся умеренных религиозных взглядов, несут определенную ответственность за религиозный экстремизм, поддерживая и нормализуя религиозные убеждения и тексты, которые могут привести к распространению фанатизма и фундаментализма (Dawkins, 2006, p. 345; Harris, 2004, p. 20). Это утверждение было интеллектуально оправдано. Однако оно посеяло недоверие к религиозным людям среди многих атеистов, особенно активистов атеизма, потому что «теисты» рассматривались ими как конкурирующее моральное племя (см. Lindsay, 2015, pp. 57–59). Это убеждение серьезно повлияло на обсуждение проблемы существования радикальных и фундаменталистских интерпретаций Корана. Многие активисты атеизма, вместо того чтобы видеть в либеральных мусульманах, желающих реформировать и либерализовать представления последователей ислама, своих естественных и незаменимых союзников, боролись против них из-за их веры (Harris & Nawaz, 2015).


[Закрыть]. Хуже того, экстремизм с одной стороны заставляет людей отвечать взаимностью экстремизму с противоположной стороны (вспомните неонацистов и антифашистов). Однако вы можете обратить этот недостаток в свою пользу, явно не признавая позицию экстремистов вашего лагеря.

Признание ошибок экстремистов позволяет сформировать доверие. Это поможет вашему собеседнику осознать, что вы, кто-то на «другой стороне», осознаете наличие проблем, которые несут сторонники радикальных взглядов, не поддерживаете их и не являетесь фанатиком. Это признание поможет уменьшить моральную пропасть, потому что оно отделяет вас от вашего морального племени, одновременно определяя важные точки соприкосновения с вашим партнером в диалоге[82]82
  Признание существования радикальных последователей тех идей, которых вы придерживаетесь, и осуждение их действий создает точку морального согласия с вашим оппонентом. Явное признание того, что в чем-то ваши взгляды схожи, создает точку морального согласия с вашим собеседником, что позволяет вам дотянуться до человека через пропасть между вами. Признание также отделяет вас от морального племени, которому, как опасается собеседник, вы можете быть преданы. Это не тривиальный момент. В разговорах, где подозревается верность группе, готовность отказаться от самых крайних и воинственных членов вашей собственной стороны является мощным «дорогостоящим сигналом», поскольку несет в себе угрозу, связанную с предательством этой самой группы (Boghossian & Lindsay, 2016).
  «Дорогостоящие сигналы» обычно являются индикаторами, которые доказывают вашу приверженность группе, потому что они требуют определенных усилий. Они могут включать в себя выражение приверженности крайним и неправдоподобным догмам группы, даже если вы рискуете выглядеть неуравновешенным. Однако применение «дорогостоящих сигналов» того типа, который мы описываем, работает, потому что вы рискуете разозлить или оттолкнуть свою собственную сторону, чтобы доказать, что вы готовы к открытому разговору. Это не только поможет вашему партнеру больше доверять вам (поскольку вы предложили ценную общую черту), но и побудит его видеть вас более разумным и непредубежденным и, возможно, даже преданным честному разговору. Кроме того, это поможет собеседнику увидеть в вас личность, а не члена конкурирующей группы, и, таким образом, он сможет относиться к вам как к человеку, который вряд ли позволит слепоте предубеждений ограничить ваш разговор. Подробнее здесь см. Thomson, 2011, pp. 80–81.


[Закрыть].

Например, стали ли протестующие за дело, которое вы поддерживаете, проявлять насилие и разрушать чужую частную собственность? Пытались ли они заглушить звучание более умеренных голосов с вашей стороны? Они вели себя как визжащие дети и перекрикивали людей, пытающихся высказать свое мнение? Создавали ли они массовые социальные потрясения, которые причиняли неудобства невинным людям? Прибегают ли они к оскорблениям? Откажитесь от такого поведения, независимо от того, кто это делает. Вместо того чтобы пытаться оправдать подобные инциденты (так вы немедленно окажетесь наравне с людьми, которые их устраивают), согласитесь выступить против экстремистов. Такая позиция может стать основой для доверия и безопасной точкой согласия, из которой могут возникнуть более глубокие разговоры[83]83
  Стоун и его коллеги объясняют, как важно находить общий язык с собеседниками (Stone, Patton, & Heen, 2010, pp. 14–16). Это наблюдение согласуется с исследованиями в области моральной психологии Хайдта, который заметил, что «мораль связывает и ослепляет» (Haidt, 2012; этот момент настолько важен, что Хайдт широко использует эту фразу по всему тексту и использует ее для обобщения содержания примерно трети своей книги The Righteous Mind). В дополнение к предоставлению пункта (морального) соглашения, которое повышает доверие, признание экстремистов ставит вас в моральную оппозицию самым страшным игрокам на вашей стороне, которые надежно формируют основу любых карикатурных представлений, имеющихся у вашего партнера. В разговорах, проходящих через весьма спорные моральные барьеры, чем меньше ваш партнер чувствует, что может предположить вашу позицию, тем больше места остается для продуктивного общения.


[Закрыть].

Отречение от экстремистов

Всегда будьте готовы отречься от экстремизма. Вот несколько простых способов сделать это.

1. Указывайте на то, каким именно образом «ваша сторона» заходит слишком далеко.

Если вы пытаетесь понять это для себя, и у вас ничего не выходит, вполне возможно, что и сами вы являетесь частью этой проблемы и пришло время пересмотреть свои взгляды.

2. Не пытайтесь заговорить об экстремистах «на стороне» вашего собеседника.

Это должна быть его инициатива, а не ваша. Не делайте ваш разговор транзакционным, предполагая, что, поскольку вы сделали какой-то шаг к признанию экстремистов с вашей стороны, вам обязаны ответить взаимностью.

3. Никогда не защищайте поведение, которому нет оправдания.

Позиционирование себя на политической арене в качестве сторонника «левых» идей в цивилизованном обществе не является достаточной причиной для защиты беспорядков, насилия или нанесения увечий полицейским. А поддержки «правых» недостаточно, чтобы оправдать защиту расистских проявлений или решительно обструкционистской политики, которая ставит под угрозу национальные интересы, такие как дефолт по национальному долгу. Выступите против проявления неадекватности в вашем лагере. Четко заявите, что экстремисты не представляют вас, ваши взгляды или ваши ценности, а затем, если это уместно, объясните, почему. Когда перед вами стоит выбор, не цепляйтесь за свои взгляды. Выбирайте общечеловеческие ценности. Выступайте за гражданское общество, продуктивный диалог и компромисс вместо экстремизма[84]84
  Компромисс не гарантирован. Например, широко признается, что гражданская война в Америке велась потому, что не было никакого компромисса по поводу института рабства. Этот вопрос нужно было решать, не оставляя места для компромисса. В данном случае мы согласны. Однако следует признать, что результатом отсутствия возможности для компромисса стала ужасная война. Только моральная несправедливость, настолько серьезная, что она хуже кровавого конфликта, может служить для того, чтобы сделать войну «справедливой» (философы анализируют такие вопросы в контексте обсуждения «теории справедливой войны»). Всякий раз, когда возможен эффективный диалог или компромисс, не может быть никаких веских аргументов в пользу бескомпромиссного экстремизма. Цель оправдывает крайние средства только в действительно экстраординарных обстоятельствах. Причем большинство обстоятельств, в которых вы можете оказаться, не являются экстраординарными, как бы вы к ним ни относились.


[Закрыть].

4. Называйте экстремистов «фанатиками» и «радикалами».

Ваш собеседник, скорее всего, согласится с вами. Это также позволит вам построить мост к осознанию истинного значения выражения: «Никому нет дела до того, что вы знаете, пока люди не узнают, насколько вам есть дело до них».

5. Относитесь к лагерю собеседника снисходительно.

Особенно старайтесь избегать сопоставления людей с умеренной позицией и экстремистов (помните, что выше мы говорили о моделировании).

Характеризуя сторону вашего партнера или самого партнера как экстремиста, скорее всего, вы получите в ответ попытку защититься. Ваш собеседник также будет приравнивать вашу сторону и вас самих к экстремистам. По крайней мере, говоря о его лагере, как о фанатичных или подлых людях, вы почти гарантированно заставите его думать о вашей стороне так же.

6. Удостоверьтесь, что вы сами никак не связаны с экстремистскими взглядами, и старайтесь избегать упоминания о подобной возможности в разговоре.

Постарайтесь осознать, каким образом вы приняли радикальные взгляды или устоявшиеся в СМИ клише (например, «все консерваторы – фашисты» или «все либералы – самодовольные зануды»). Далее вам необходимо сделать все, чтобы искоренить в себе эти убеждения. Найдите другие возможности выражать ваши опасения, более реалистичные и справедливые.

В делах, касающихся социальных сетей, мы наделали много ошибок. Очень много ошибок. Мы писали в Twitter:

«Я никогда не понимал, как человек может настолько гордиться тем, что он гей. Как можно гордиться чем-то, что не было достигнуто упорным трудом и работой?» (Богоссян).

«Как так получилось, что почти каждый мужчина, являющийся феминистом-перебежчиком, физически слаб и имеет ужасное тело?» (Богоссян).

«Какова вероятность того, что активизм сообщества борцов за социальную справедливость в значительной степени мотивирован личностными расстройствами внутри его лидеров?» (Линдсей).

Пытаться задавать провокационные вопросы в социальных сетях, а затем ожидать гражданской дискуссии – это не просто наивно, это идиотизм, и мы говорим это в первую очередь о себе. Провокационный и цивилизованный – это два слова, которые не могут употребляться вместе, когда дело касается социальных сетей. В подобных случаях мы не только не достигали желаемого эффекта, то есть не заставляли людей глубже задумываться и подвергать сомнению их драгоценные предположения, но и делали прямо противоположное. Мы заставляли других думать, что мы придурки.

Избегайте агрессивных обсуждений в социальных сетях

Различные литературные источники утверждают, что основанные на фактических данных подходы и стратегии, описанные в этой книге, применимы к межличностному взаимодействию. Неясно, насколько наши данные относятся к обсуждениям в онлайн-среде. При отсутствии убедительных доказательств того, как вести эффективные разговоры на интернет-платформах, мы настоятельно рекомендуем обсуждать спорные вопросы только в случае крайней необходимости (и мы не можем себе представить, какие условия сделали бы это абсолютно необходимым). Делать это следует только после того, как появятся убедительные доказательства, что обсуждение будет продуктивным. Разговоры в социальных сетях могут иметь определенные преимущества (вы можете почувствовать себя лучше, высказывая все, что у вас на уме) и для кого-то могут стать настоящим спасением (например, для тех, кто не очень хочет контактировать с людьми в реальной жизни[85]85
  Бывший член баптистской церкви Уэстборо Меган Фелпс-Ропер отмечает, что социальные медиаплатформы (в частности, Twitter) сыграли важную роль в разговорах, которые привели к ее уходу из церкви. Она превозносит преимущества Twitter как платформы, отмечая возможность там сделать паузу, отложить разговор и вернуться к нему после того, как у человека было время успокоиться, подумать, исследовать и усвоить идеи. Разговоры лицом к лицу не дают нам такой возможности, поскольку мы чувствуем себя под большим давлением немедленного ответа (Phelps-Roper, 2017).


[Закрыть]). В остальных же случаях они переводят и без того трудную дискуссию в режим «хард-кор». Однако, один факт касательно ведения агрессивных и провокационных бесед в сети кажется очевидным: они разрушают отношения и способствуют увеличению токсичности в медиасреде.

Как специалисты, мы пришли к тому, что стали вести только личные разговоры с глазу на глаз. Когда человек находится прямо перед вами, гораздо проще считать его интонацию и понять его язык тела и выражение лица[86]86
  Ekman, 2003.


[Закрыть]. Разговор в форме текстовых сообщений лишен этих важных пунктов. Преимущества их отсутствия были задавлены огромным количеством недостатков из-за утраты глубины общения. Большинство текстовых реплик можно интерпретировать в различном ключе, тогда как просто тон голоса мог бы помочь исключить подобные недоразумения во время реального общения. Например, в тексте почти невозможно угадать нотки сарказма. Были предприняты попытки ввести особую пунктуацию, сигнализирующую о сарказме, но пока ничего конкретного сделано не было[87]87
  Примером может служить зеркально отраженный вопросительный знак (؟), который раньше называли «точка перконтации» и который иногда называют «знак иронии» или «риторический вопросительный знак». Он так и не обрел большой популярности.


[Закрыть].

Помимо этого, когда различные слова наделяются в речи различными ударениями, это может привести к полной замене смысла. Например, выделяя ударением различные слова в предложении «Я не думаю, что это справедливо», вы можете менять его основную мысль. Жирный шрифт далее будет указывать, на какое слово падает ударение в предложении. «Я не думаю, что это справедливо» означает следующее: «Лично я не считаю, что это справедливо (тогда как другой человек вполне может)». С другой стороны, «Я не думаю, что это справедливо» означает: «Я не уверен, справедливо это или нет». Подобные нюансы кажутся очевидными при обмене устными репликами. В текстовой переписке же об этом приходится догадываться. Если значение предложения понято неверно, это может пустить под откос целый разговор, так как начнется бессмысленный и агрессивный спор.

Такие проблемы делают общение при помощи текста сложным, даже если беседа ведется на личные темы. Однако социальные сети в основном являются публичными, а разговоры на публичных форумах имеют разную динамику и редко ограничиваются двумя вдумчивыми участниками (мы скоро вернемся к этому). Эти факторы делают общение в социальных сетях даже более сложным, чем общение только в текстовых сообщениях, в которых отсутствуют «музыка» и «танец» тона голоса и язык тела, присутствующие в личных беседах[88]88
  Данные метафоры предписываются Крису Воссу (Voss & Raz, 2016).


[Закрыть].

Еще сильнее усложняет проблему тот факт, что на платформах социальных сетей зачастую существуют уникальные ограничения из-за их инфраструктуры. Например, сообщение в Twitter ограничено 280 символами и доступно почти неограниченной публике. Возьмите за правило никогда не спорить в Twitter. (Если вам кажется, что вмешаться просто необходимо, остановитесь после двух ответов, так как нюансов у такой переписки слишком много. Вашим третьим ответом может стать как раз сообщение, объясняющее это и приглашающее собеседника перейти на другую, более личную, платформу для продолжения общения, если вам этого хочется.) Представьте, что Twitter – это сцена, с которой люди обращаются к огромной аудитории, но при этом вынуждены выражаться максимально сжатыми репликами. Вы же не стали бы спорить, если бы кто-то перебил вас в ложе театра с самыми дешевыми билетами.

Facebook более структурирован вокруг личных социальных связей, чем Twitter. Это делает Facebook похожим на семейную вечеринку, где может появиться любой, кого вы когда-либо встречали. Как бы вы себя вели на таком мероприятии? Ваша бабушка или коллеги по работе, возможно, не захотят становиться свидетелями жаркого, грязного спора о нравственности некоторых сексуальных фетишей, если вы затеете такой с вашими старыми друзьями по колледжу. Каждая платформа имеет инфраструктуру, которая поддерживает и обслуживает определенную аудиторию. Если вы не можете контролировать себя и хотите излить душу, посмотрите на свои сообщения глазами подписчиков.

Стоит упомянуть о двух важных моментах, касающихся разговоров в социальных сетях. Во-первых, когда люди публикуют что-то в интернете, они, вероятно, не хотят, чтобы кто-то оспаривал их убеждения. Если, конечно, они сами не просят об этом четко в своем послании. Обычно цель людей – получить подтверждение своей точки зрения. Если то, чем они делятся, возмущает их, они хотят, чтобы и другие были возмущены подобным образом. Если они высказывают близкую их подписчикам точку зрения, то не ждут критики (другими словами, они являются посланниками, которые просто передают информацию и не готовы обсуждать ее). Наоборот, если вы сами не согласны с постом в Facebook, то можете испытать когнитивный диссонанс – неприятное чувство, которое возникает, когда поступающая информация не соответствует вашему мировоззрению. Ваш собственный диссонанс может побудить вас исправить чье-то убеждение; вы можете даже подумать, что делаете ему одолжение, исправляя его ошибочные рассуждения. Однако вы с гораздо большей вероятностью начнете спор, который повредит отношениям и еще больше укрепит взгляды оппонента[89]89
  Horowitz, 2013; Nyhan, Reifler, & Ubel, 2013.


[Закрыть].

Во-вторых, многие разговоры в социальных сетях происходят в цифровом публичном пространстве, а потому могут быть осложнены различными обстоятельствами. Хороший разговор может быть быстро испорчен вступлением в него провокационной или воинственной третьей стороны – или двадцати таких сторон. Что еще более важно, когда люди ведут публичный разговор, они ставят на карту свою репутацию. Следовательно, мы склонны еще крепче держаться за свои взгляды на публичном форуме, чем в личной переписке[90]90
  Этот вывод подтверждается многими писателями в различных отраслях литературы: Horowitz (2013), Malhotra (2016b), Nyhan, Reifler, & Ubel (2013) и Stone, Patton, & Heen (2010, pp. 114–115). Наш опыт также показал, что попытки проведения интервенций на публичных форумах или в тех случаях, когда более одного человека присутствует во взаимодействии лицом к лицу, весьма затруднительны. В основном это происходит из-за того, что один из собеседников пытается доказать, что он прав, при этом, не потеряв лицо (а еще из-за страха пережить публичный позор или унижение из-за признания собственной неправоты).


[Закрыть]. Представьте себе, насколько яростнее вы будете отстаивать свою позицию, если придется делать это, стоя перед толпой людей, на которых вы хотите произвести впечатление. И как бы вы разговаривали, если бы обсуждали спорный вопрос наедине с собеседником, один на один. Поскольку изменение своего мнения или «проигрыш» в споре воспринимается как что-то унизительное, то неудивительно, что многие публичные обсуждения идут совершенно наперекосяк[91]91
  Публичный характер публикаций в социальных сетях связывает их с глубоким направлением исследований «эффектов приверженности и последовательности». Под влиянием этих эффектов люди склонны искажать свое нынешнее мышление таким образом, чтобы поддерживать согласованность с заявленными ранее взглядами и предыдущими обязательствами. Публичные высказывания вызывают сильный психологический импульс придерживаться изложенных взглядов перед любой аудиторией, особенно перед той, чье уважение вы цените. То есть люди упорно придерживаются своих взглядов, не желая их менять. См. Huczynski, 2004, p. 181; O’Reilly & Chatman, 1986; Vuori, 2013.


[Закрыть].

Тем не менее, у общения в социальных сетях есть свои преимущества. Мы остановимся на наиболее значительных, которые не связаны с обязательным использованием публичного пространства платформ. Цифровое текстовое общение, при всех его недостатках, не ограничено ни временем, ни пространством. Если у вас есть подключение к интернету, вы можете провести разговор в режиме реального времени с кем угодно почти в любой точке земного шара, при этом цена такого разговора будет приемлемой. И вы можете отвечать столько, сколько захотите, если ваш собеседник сказал что-то, что вам нужно обдумать, или если вам нужно некоторое время, чтобы успокоиться[92]92
  Phelps-Roper, 2017.


[Закрыть]. Это дает вам возможность контролировать первоначальные эмоциональные реакции, которые могут сорвать личные разговоры. Это значимые преимущества, но опять же, не забывайте про различия между публичными и частными разговорами. Обязательно обсуждайте спорные темы в личных сообщениях.

Самые лучшие практики ведения разговора в социальных сетях

Вот несколько простых указаний, которые помогут вести правильные разговоры в социальных сетях:

1. Помните: даже когда пост «удален», он все еще продолжает храниться на различных серверах (это правило работает для Facebook, Snapchat и даже для ваших текстовых сообщений).

То есть, прежде чем публиковать какое-то сообщение, помните, что оно будет сохранено на очень, очень долгое время.

2. Никогда не публикуйте посты (и не отвечайте на электронные письма, и не вступайте в онлайн-разговоры), если вы чувствуете злость.

Если ответ человека для вас словно красный цвет для быка, это самый верный сигнал того, что не нужно ничего писать в ответ, пока вы полностью не успокоитесь.

3. Вы не обязаны отвечать на сообщения в социальных сетях, даже если вас вовлекли в обсуждение.

Если вы чувствуете, что просто обязаны ответить кому-то во время разгоряченного обсуждения темы в социальных сетях, то напишите ему личное сообщение[93]93
  Один из самых распространенных паттернов, который разыгрывается в социальных сетях – это цикличность выпускания пара. Это происходит, когда человек публикует что-то, чтобы выразить свое возмущение или когнитивный диссонанс, а затем кто-то отвечает аргументом, который вызывает еще большее возмущение и когнитивный диссонанс. Далее это вновь повторяется. Иногда кульминацией цикла является прекращение дружеских отношений или угрозы насилия. Если вы чувствуете себя вынужденным предложить информацию, противоречащую тому, что написал другой человек, и этот человек отвечает, усиливая спор, прекратите разговор. Не продолжайте вовлекать собеседника далее, особенно если вы беседуете на публике. Вы ведь хотите общаться с людьми, а не с их когнитивным диссонансом.


[Закрыть]. Большинство социальных платформ имеют такую функцию. Помимо этого, вы можете просто написать или позвонить человеку и с уважением поинтересоваться, не хочет ли он обсудить свое сообщение. (Обратите внимание, такое предложение должно строиться как вопрос, а не как приказ).

4. Никогда не спорьте в Twitter.

Наличие ограничения в 280 символов не позволяет обсудить конкретные нюансы. Помимо этого, на платформе часто происходят ситуации, когда много людей объединятся и грубо нападают на кого-то, кого считают виноватым в чем-либо.

5. Старайтесь избегать упоминаний религии, политики и спорных философских вопросов на вашей личной странице в Facebook.

Уникальная социальная структура среды Facebook не способствует ведению религиозных, политических и большинства философских споров[94]94
  Существуют убедительные аргументы в пользу того, что токсичность нынешней социальной среды усиливается социальными сетями. Парадоксально, но с их помощью мы все сильнее укореняемся в собственных убеждениях, когда встречаем в сети контраргументы. Как это происходит? Мы прокручиваем наши ленты и неоднократно видим возмутительные посты (о какой-то «другой стороне»), которые побуждают нас негативно относиться к альтернативным взглядам. Советуем вам быть более благоразумными и не использовать личную страницу в Facebook в качестве платформы для обсуждения религиозных или политических вопросов (См. Bartlett, 2017).


[Закрыть]. Помимо этого, было бы также разумно свести к минимуму ваше участие в религиозных и политических обсуждениях под постами на Facebook (поскольку, к сожалению, он структурирован так, чтобы публично демонстрировать ваше участие друзьям, что равносильно тому, словно вы сами затеяли весь разговор).

6. Если вы не можете контролировать себя, заведите анонимный аккаунт в Twitter и злитесь без вреда для себя.

Не отмечайте никого в своих публикациях (обычно это выглядит оскорбительно), просто начните выплескивать свой гнев, если это необходимо.