Текст книги "Любовь – не повод для иллюзий"

Глава 4.

    Встать с утра было сродни подвигу. Во рту было сухо, в голове словно колокола били в череп, лицо – под стать всем прочему, отёкшее и не выспавшееся. Хорошо, что хоть дети уже усвистали с раннего утра на свои экскурсии и поездки, давно оплаченные и согласованные еще из Москвы. Набрав горячую ванну, Игорь на сорок минут  залёг в нее отмокать, а после заказал завтрак и пригласил в номер массажиста, чтобы окончательно привести себя в порядок.

   Около часа дня он отправил смс Глебу с адресом и временем места встречи, получил от него подтверждение, что тот будет, и стал собираться. В октябре было уже достаточно свежо, и он оделся как любил больше всего: классический костюм-тройка, шелковый галстук, рубашка с запонками, пальто и кашемировое кашне на шею.

   Игорь Вадимович Кудрявцев был уже не молод, но все еще очень привлекателен, и любил подчеркнуть это классическим элегантным стилем в одежде. Он чем-то походил внешне на  Грегори Пека: похожий разрез глаз, узкое хищное лицо, форма носа и губ, ну и типаж в целом. Они даже взрослели похоже – с появлением мимических морщин, которые лишь добавляли внешности нотку пикантности, мужественности и шика. А учитывая, что Игорь в принципе не относился к балагурам, то между бровей у него залегли пара суровых складок, и несколько продольных морщин разделили высокий лоб, а две поперечные очертили по щекам следы его редких усмешек и еще более редких улыбок. Он носил небольшую аккуратную бородку и усы, густые темные волосы с редкой проседью на висках стриг в классическую стрижку и зачесывал назад. Глаза-хамелеоны меняли свой цвет в зависимости от освещения, от средне до темно-серых. При виде него млели все встречные женщины от тридцати и старше, а узнав о его состоянии – присоединялись и старлетки в поисках папика. К неудовольствию тех и других, в эти игры он уже наигрался, и теперь сам открыл охоту на редкого зверя.

   Ресторан, выбранный им для встречи, не отличался изысканностью интерьера ни снаружи, ни изнутри. “Musso & Frank Grill” внешне был откровенно невзрачным на его вкус: просто выглядящее одноэтажное здание бледно-желтого цвета с зелеными рамами на окнах, небольшой верандой и галогеновой вывеской на стене под самой крышей, горящей в ночи наравне с билбордом у дороги: “Старейший ресторан в Голливуде”. Собственно, за этот непритязательный шик знаменитого местечка его и любили. И еще за отменные стейки, и в целом очень неплохую классическую американскую кухню. Игорь заранее забронировал столик в небольшой нише, отделанной деревянными панелями. Два диванчика друг напротив друга, обитых бордовой кожей, дубовый стол, белая скатерть, просто выглядящие тарелки с накрахмаленными салфетками горкой. Правда, тарелки были аутентичными, с 1919 года, что извиняло их довольно простецкий вид и придавало дополнительный шарм месту встречи.

   Игорь пришел первым, но не стал чиниться, сел за столик и в ожидании Глеба раскрыл папку с типовым договором о сотрудничестве, где на месте реквизитов и сумм были пропуски. Пробежал глазами, проверяя, не закралась ли где-нибудь опечатка, хоть сам почти наизусть знал каждый пункт. И за этим делом упустил момент прихода Глеба, тот возник уже непосредственно рядом с ним, обойдя длинный ряд других столиков, чтобы присоединиться к нему за обедом.

    –  Игорь Вадимович? – прозвучало как “к барьеру!”. Игорь поднял глаза на Глеба и сразу заметил перемену в его лице, он явно сегодня был взвинчен и напряжен. И, кстати, руки не подал, держал стиснутой в кулак.

   Оценив всё это коротким беглым взглядом, он кивнул в знак приветствия:

   –  Глеб Александрович, – и жестом пригласил присаживаться напротив.

   Глеб сел, какой-то напружиненный, дерганый, что-то явно не давало ему покоя. Игорь отложил папку с контрактом на край стола.

   –  Проблемы? – он был неплохим физиономистом и редко допускал промахи в своих оценках, но тут и гадать особо не было нужды, на лице Глеба его тревоги были видны явно и недвусмысленно.

   –  Нет… – Глеб замялся, решив не вмешивать дела сугубо личные в бизнес. – Нет, извините. Всё в порядке.

   –  Давайте поедим, – предложил Кудрявцев. – Обсудим наши дела чуть позже. Здесь уже почти сто лет неплохо готовят, – он поймал улыбку Глеба и усмехнулся в ответ.

     Стейк с кровью, что он заказал, оказался действительно отличным: сочным, нежным, с идеальной прожаркой, ровно таким, как любил Игорь, и это само по себе было удовольствием. А если учесть, что напротив сидел приятный ему человек и тоже наслаждался наравне с ним, это становилось вдвое приятнее. Глеб всё делал так вкусно, что невольно притягивал к себе его внимание. Широко двигался, с аппетитом ел, громко говорил, весело смеялся. И, судя по тому, как быстро хмурая мина сошла с его лица, был ко всему прочему отходчив и не злобен по своей натуре. Плюс очко в его пользу.

    После салата, стейка с картошкой фри, спаржей и красным вином, настал черед чашки кофе. И уже за кофе у Игоря возникла бесшабашная идея всё же прогуляться по окрестностям, раз они оба были свободны по времени.

   –  Есть идея немного размять ноги. Вы не слишком спешите?

   –  Ничуть, – Глеб удивленно приподнял брови.

   –  Просто здесь становится довольно шумно, к тому же, завтра мне уже улетать, а я толком не видел ничего в этот приезд. Можно совместить, если не возражаете.

   Глеб улыбнулся. Он вообще легко и очень светло улыбался, и это не было дежурным жестом вежливости.

   –  Честно говоря, я тоже не успел никуда заехать. Роман плохо переносит публичные мероприятия, вечеринки, шумные сборища, поэтому я вынужден тщательно выстраивать график.

   –  Оу, так вы вместе? – будничным тоном спросил Игорь, допивая свой кофе и как-бы невзначай глядя на Глеба. Тот покраснел. Мать твою, покраснел?! Серьезно?!!

   – Нет, с чего вы взяли! – грубовато отшил он Игоря. – Мы друзья с детства, просто друзья!

   Кудрявцев пожал плечами.

   –  Шоу-бизнес, тут в общем всё что угодно возможно. Да и кто бы против.

   –  Не в моем случае! – Глеб кипятился, но глаза были такие сконфуженные… Словом, натурал бы молча дал в морду или орал как оглашенный, а не сидел с лицом  человека, пойманного на подглядывании. Что-ж, тем лучше.

    Игорь бросил на стол пару крупных купюр и поднялся.

    – Идём?

   Глеб не заставил себя долго ждать, подхватил свою куртку и направился следом за ним.

    – Куда-то конкретно?

  – Мы в центре Голливуда, тут куда ни пойди, придешь к какой-то достопримечательности. Как в "Алисе", – Игорь едва заметно криво усмехнулся, поглядев на него, и Глеб беспечно пожал плечами.

     – Что-ж, я не против узнать, насколько глубока кроличья нора,* – и улыбка Игоря стала явственной. Общаться цитатами из книг и фильмов, зная, что собеседник в твоём поле и на одной волне – отдельный сорт удовольствия, которое он ценил. Кивнув, он повел Глеба в сторону центра.

    Они бродили до темноты, разговаривая, обсуждая просмотренные фильмы, места, мимо которых проходили, любимых актеров и шоуменов. Единственное, о чем Игорь жалел – это о дистанции, что появилась между ними, стоило лишь в общение допустить работу. Максимум её сокращения, которое он мог позволить – опустить отчество. Но на «вы» и без фамильярностей Глеб сам перешел сразу, как только понял, с кем имеет дело. И надо отметить, что и это тоже говорило в его пользу. Женщины, оказываясь на его месте – то есть, в пределах видимости и слышимости, – наоборот всеми силами стремились эту дистанцию между собой и Игорем сократить, начинались бесконечные попытки поправить на нем одежду, коснуться, назвать не просто по имени, а еще и какими нибудь фривольными словечками, настолько же глупыми между едва знакомыми людьми, сколь и неуместными. Прибавить ко всему этому демонстрацию выреза декольте и оттопыривание задницы... Одним словом, такое навязчивое внимание ему прискучило очень быстро, и теперь возможность просто пообщаться с умным человеком, который ко всему еще и вызывает симпатию, была редким удовольствием, и он им упивался сполна.

  Прошлись по знаменитой Родео Драйв, авеню высокой моды, где, кстати, Игорь посоветовал Глебу пару очень любопытных дизайнерских вещей. Сам Глеб по магазинам ходить не любил и тонким вкусом не отличался, но наметанный взгляд Игоря выхватил в одной из витрин подходящий замшевый тренч, а в другой – роскошный галстук, которые Глеб по его совету приобрел. Примеряя перед зеркалом тренч, Соколов заметил:

  – Я бы и внимания не обратил. Спасибо.

 – Обращайтесь, – небрежно бросил Игорь, обводя его фигуру неторопливым взглядом и смакуя каждый намек на бугрящиеся под рубашкой мускулы. – Вам стоит поучиться подбирать гардероб, в нашем деле всё еще часто встречают по одежке.

  – А вы? – Игорь стоял позади него в небрежной позе, набросив, но не застегивая пальто, плечом прислонившись к стене и лениво поигрывая зажигалкой. Глеб поймал в отражении его взгляд.

 – А я – по уму, – ответил он, удерживая зрительный контакт, и вдруг чуть подмигнул и усмехнулся. – Идём? Время тикает.

  Осенью темнеет рано, а расходиться не хотелось, они как раз дошли в своем разговоре до самого интересного. И тут Игорь заметил вывеску «Прокат машин».

  – Эххх, прокачу! – залихватски усмехнулся он каким-то своим мыслям. – Покатаемся?

  Глеб заразился его настроением и с готовностью кивнул. И правда, когда еще может выдаться возможность арендовать спорткар и прокатиться по ночному LA? В короткой перебранке "кто поведет" сошлись на "камень-ножницы-бумага", и Глеб немедленно продул, сломав о камень Игоря воображаемые ножницы. Со смехом отреагировав на его насмешливое "Тююююю, детё!", он вошел вслед за мужчиной в салон.

  Игорь перегибал. Игорь заразился от Глеба его юной дурашливостью, не иначе. Внутренне он осознавал, что ведет себя как пацан, который пытается произвести впечатление на симпатичную девочку, но не мог удержаться от соблазна, гори оно всё синим пламенем! И да, это было чертовски дорого, но если уж катать Глеба, так на огненно-красном «Ferrari», и не иначе. Тот таким вожделеющим взглядом смотрел на эту машину, что еще немного – и Игорь бы её ему подарил.

  – Садись, –  мотнул он головой, подходя с оформленными на аренду документами.

  Соколов издал какой-то дурашливый вопль и запрыгнул в тачку с проворством мальчишки, с вожделением провел руками по приборной панели.

 – О-ооо, дааааа, детка... – Игорь на миг пожалел, что брюки такие свободные, еще один такой стон Глеба, и стояк будет видно, даже несмотря на низкую посадку авто.

  – Пристегнись, извращенец, – фыркнул он, застегивая ремни, похожие на ремни гоночного болида, ранцевого типа, на оба плеча и пах. Минутная заминка, и они вырулили на трассу...

  В городе пришлось немного потолкаться на светофорах, но день был будний, поток стремительно редел, и вскоре они выехали на шоссе. И вот там уж Игорь дал волю и себе, и машине!  Он водил уже без малого тридцать лет, и делал это прекрасно, экономными отточенными движениями вращая руль, аккуратно, вежливо по отношению к другим участникам движения,  и мать его так, под сто пятьдесят километров в час!**

   Глеб ерзал на сиденье и то и дело поглядывал на его лицо: чуть прищуренные глаза, руки на руле лежат внешне расслабленно, но на деле машина слушается как продолжение его тела, губы изогнуты в легкой усмешке. Огни пролетающих мимо машин и фонарей на миг высвечивают хищный профиль, и снова полумрак, и лишь свет от приборной панели освещает его черты...

  Покружив немного по окрестностям, Игорь вывел "Ferrari" на Малхолланд-Драйв и уже не спеша повез Глеба на смотровую площадку. Вид, что открывался оттуда на ночной Лос-Анжелес, стоил всей этой поездки вместе взятой. Особенно приятно было им любоваться, когда ты долго не курил, и наконец можно затянуться, не беспокоясь об ограничениях, и выпустить дым, упиваясь послевкусием после хорошей гонки, любимым сортом табака и красивым парнем рядом. Парнем, которого, будь на то его воля, он нагнул бы тут же и крепко трахнул. Увы... Пока что об этом можно было только мечтать. Но зарубку на память Игорь себе сделал.

   Здесь на высоте гулял пронизывающий ветер с гор и надолго их не хватило. Десять минут, пара сигарет на двоих, и скорее назад, в салон авто, и вниз, обратно в город. И как Глеб ни старался вести в манере Игоря, вкоре понял, что для этого ему не хватает, наверное, разделявших их пары десятков лет опыта вождения и невозмутимости его спутника. И если опыт он еще мог наверстать, то стать таким же уверенным и спокойным он, пожалуй, не сможет и тогда, когда нагонит его по годам. Таким надо было родиться...

   – Впервые в жизни заключаю контракт на три миллиона долларов в Макдоналдсе, – заметил Игорь, подписывая  черновик договора с пометками для Глеба. Конечную сумму они решили все же не обсуждать на бегу, и контракт должен был быть заключен в Москве, строго после того, как будет предоставлена презентация шоу-программы Романа.

   Глеб засмеялся.

   – Да, мне раньше тоже не доводилось. Мы приедем недели через две-три, там как раз у Романа будет несколько дней свободно.

   – Отлично, – Игорь подал ему бумаги и отсалютовал стаканом с соком, допивая. – Всё, вынужден откланяться, у меня утром ранний самолёт, а ещё вещи нужно собрать. Я жду звонка с датой прилёта. До встречи.

   – Всего доброго! – едва успел сказать Глеб, как того уже и след простыл. Лишь визитка, черновик договора и размашисто написанный на обороте личный номер Кудрявцева. И легкое ощущение нереальности происходящего.

________________

*отсылка к Л. Кэрроллу и фильму "Матрица"

**в США максимально возможный предел скорости – 131 км/час.

Глава 5.

   Раздражение фоном витало в воздухе, пока Игорь пробирался на своём Volkswagen Touareg по бесчисленным пробкам и объезжал аварии, которые эти самые пробки и создавали, дополнительно к всегда имеющимся. «День жестянщика» народ праздновал с размахом, и то, что сам он заблаговременно переобул джип, не сильно помогало, в потоке все тошнились со скоростью черепахи. В офис он в итоге опоздал минут на сорок. Нонсенс, по нему всегда можно было часы сверять.

   Проходя мимо кабинета заместителя, заглянул, убедился, что тот тоже опаздывает и велел секретарше передать, чтобы Андрей сразу же зашёл, как доберётся. На сегодняшний день ожидалась давно запланированная встреча с Глебом и его подопечным, и Игорь ловил себя на том, что в груди при мысли о встрече приятно сжимается. И не только в груди. Глеб произвёл на него впечатление, но прошёл почти месяц. Кто знает, быть может, все это было только стечением обстоятельств, и по факту Игорь будет разочарован... Всё могло быть. Но накручивать себя и прогнозировать неудачи он в принципе никогда не был склонен, и потому просто ждал назначенного часа, предоставив событиям идти своим чередом.

  И все же, когда телефон запиликал и в трубке послышался знакомый голос, он позволил себе улыбнуться, почувствовав азарт и предвкушение.

   – Глеб Александрович? – он подошёл к окну, любуясь метелью.

  – Доброе утро, Игорь Вадимович, – Глеб, похоже, шёл по улице, в трубке свистел ветер. – Мы выезжаем, будем примерно через час. Тёплый приём вы нам устроили, спасибо.

  – Это всё к небесной канцелярии, Глеб Александрович, это не я! – Игорь коротко рассмеялся. – Родина-мать соскучилась и решила вас побаловать, радоваться надо.

  – Я рад, – Глеб фыркнул как пёс, шумно и весело, – Полные ботинки радости нагреб уже!

  – К вашему приезду согрею чайник, – пообещал Игорь. – Лично! Берегите нашу звезду, ему ещё выступать в воскресенье. Ну всё, добро. Ждём вас обоих.

  Пока он говорил, прибыл Андрей Вяземский, его зам, а по совместительству – очень давний приятель. Предстояло подготовиться к встрече, но пока было время на ритуальную утреннюю чашку кофе...

  День продолжал приносить неприятные сюрпризы. С какой-то радости Вяземский закатил безобразную истерику на тему ориентации Романа – он этот момент упустил, кстати. Без надобности было, да и кого этим удивишь в их профессии. Пришлось врезать полудурку, пока действительно не наворотил дел, и костяшки теперь слегка ныли. Маразм, бл...

  Игорь закурил, рассеянно глядя в окно, нахмурив брови. Разборок и нервов ему сполна хватило во время становления его бизнеса, поэтому если и было сейчас в компании, да и в жизни, непреложное правило, то заключалась оно в простом коротком "Не ори!". Игорь сам всегда старался быть сдержанным, и того же ждал от окружающих. Даже странно, что Вяземский так завёлся из-за ерунды, но разобраться нормально времени не хватило, клиенты вот-вот должны были подъехать.

  Он как раз зашёл лично проверить, в каком виде переговорная и все ли готово, когда со стороны улицы услышал смех и какие-то вопли. Подошёл к окну, и губы сами собой задрожали в улыбке, сдерживая смех. Вот это номер, блин! И с этими людьми ему контракт заключать на три, на минуточку, миллиона долларов?!

  Снега навалило уже прилично, и по их ухоженному двору сейчас носились два великовозрастных придурка, обкидываясь снежками и хохоча в голос. Низкий голос Глеба он и отсюда, через закрытое окно, слышал, и смех у него был такой заразительный, что даже на него повлиял, разгладил складку между бровей. И тугие ремни напряжения, незримо стягивающие грудь, тоже разжались.

  Когда два снежных человека, отряхиваясь и смеясь, ввалились в двери холла, Игорь набрал Андрея.

   – Клиенты прибыли, выйди встреть.

  А сам пошёл подогреть чайник и сделать глинтвейн, чтобы согреть гостей и расслабить перед подписанием  документов. Ему самому этот контракт становился все более нужен.

  Подписание контракта он, по здравому размышлению, перенес в комнату отдыха на пятом этаже, о чем попросил предупредить Андрея девушек на ресепшене. Как-то всё так началось  неформально: с встречи в клубе, машины, Макдоналдса… Пусть  уж так и продолжается, в свободной манере. Роман и Глеб определенно были из тех, кто скорее выбрал бы комфорт мягких диванов и камерный уют, чем чопорный холод переговорной с длинным столом и деловой атмосферой.

  Он не ошибся. При виде комнаты, скорее подходящей для гостиной, чем для офиса, на лице Романа появилось облегчение. И то сказать, какой-то он был затюканный сегодня, а Глеб – напряженный, собранный как для драки. Пожимая ему руку, Игорь на долю секунды задержал кисть в своей и коснулся его плеча – ну как каменный! Встревожен условиями контракта? С чего бы вдруг, не первый раз он их подписывает. Нестыковки просто бесили, доводя до внутреннего кипения. Впрочем… Кинув всего один взгляд на то, как Андрей сверлит глазами их приглашенную звезду, Игорь решил не вмешиваться и не акцентировать внимание, иначе неминуемо будет скандал. Взрослый мужик, пусть сам разбирается со своими предрассудками, но если хоть пол-слова ляпнет не то… Волчьим билетом не отделается, он с него лично взыщет всю сумму ущерба за сорванную сделку.

  А вот Глеб… Он раскраснелся, глаза сияли, руки покраснели от холода и были на ощупь ледяными. От него пахло морозом и снегом, и стоило лишь раз вглянуть на него, мысли Игоря сразу начинали бежать в направлении, весьма удаленном от работы. Шевелюра растрепалась, вьющиеся от природы, после растаявшего снега прядки завились кольцами, особенно нежными у шеи и висков. Игорю стоило большого труда не пялиться на его линию роста волос и не думать о том, как приятно было бы  подойти сзади, впиться туда губами и языком, и клеймить жадно поцелуями до синяков, урча и вжимая его в себя... С трудом очнувшись, он вернулся к роли радушного хозяина, разлил по большим керамическим кружкам глинтвейн с яблоками, корицей, вишневым соком и на треть – с красным вином, и принялся  отпаивать с мороза гостей.

  Вскоре все отогрелись, собрались с мыслями и перешли непосредственно к делу, ради которого собрались – к обсуждению контракта. Предоставленный материал был очень перспективным, свежим и не банальным, Роман великолепно держался на сцене, его шоу было ярким и зрелищным – всё то, чего так недоставало российской эстраде, глотком свежего воздуха. Кроме того, артист и сам по себе, без сценического грима, был привлекателен, и Игорь уже предвидел интерес со стороны рекламных компаний. Разговор затянулся больше чем на два часа, но был весьма продуктивен, а сумма контракта выросла еще на полтора миллиона. Внесенные в текст договора изменения  были зафиксированы на бумаге, они всё подписали и стали расходиться.

   Андрей ушел первым, как только стало возможным покинуть кабинет, потому провожал гостей сам Игорь. И наконец смог позволить себе, стоя за Глебом в лифте, чуть глубже втянуть носом воздух, впитывая запах его тела и волос. В ушах застучало и в паху мгновенно горячим толчком отозвалась эрекция, натянувшая брюки. Игорь умел ждать, но это становилось всё более затруднительно делать. Тем интереснее...