Текст книги "Любовь – не повод для иллюзий"

Глава 8.

   Лежать, лениво перебирая пряди волос Глеба, было приятно. Тот спал, убаюканный этой нехитрой лаской, но Игорю не спалось, не тогда, когда рядом человек, о котором думал полгода. Впитывать кончиками пальцев его тепло, мягкость волос, слушать тихое дыхание оказалось не менее приятно, чем брать его, и вот это было уже тревожно: не в его привычках. И все же он лежал до последнего, уже не чувствуя руки, занемевшей под тяжелой головой спящего, пока не затеплилось серое мрачное утро. Под шарканье дворника за окном пришлось подобраться и осторожно встать.

   Глеб сквозь полудрему почувствовал, как рядом с ним прогибаются пружины и там, где его касался теплый бок, неприятно пробирает холодком. Послышались приглушенные ковром шаги, отдаленный шум воды, где-то за окном во дворах сработала сигнализация. Город просыпался…

  Открыв глаза, он с каким-то странным равнодушием перебрал в памяти события прошлой ночи. Собственное хладнокровие даже как-то пугало ту часть разума, что все еще отчаянно цеплялась за многолетние убеждения в собственной стопроцентной гетеросексуальности. На этом поле ему было спокойно и надежно, тут он был царь и бог. Любая женщина была бы счастлива с ним, это даже не вопрос! Еще сутки назад любой, кто предположил бы, что Глеб «не такой», был бы жестоко бит. А вот теперь, стоило ему мельком бросить взгляд в сторону подоконника, тело прошило раскаленной иглой, пульс участился и в горле пересохло. Вот только... как после этого разговаривать с Игорем – он не представлял.

  Глеб поднялся и, брезгливо поморщившись, натянул вчерашние плавки. Мерный шум воды со стороны ванной вскоре стих, через пару минут послышалось жужжание электробритвы. Он быстро оделся, руками попытавшись разгладить складки на мятой рубашке, но скоро плюнул на это бестолковое занятие. Подхватив измочаленный галстук, Глеб быстро натянул носки, влетел в ботинки и выскочил из кабинета Игоря за минуту до того, как тот вышел из ванной, свежевыбритый, бодрый, ничуть не удивленный его бегством.

   Ветровка Глеба, сумка с вещами и телефон обнаружились в приемной Кудрявцева на самом видном месте. Прихватив их, он быстро покинул здание «N*», провожаемый недоуменными взглядами уборщиков. Кроме них, в этот ранний час на месте не было никого, кроме, разве что, Игоря...

   – И что теперь? – пробормотал Глеб себе под нос, кутаясь в ветровку и пытаясь прикурить первую сигарету. Кремень заедало и высечь искру удалось не сразу. Затянувшись, он нахохлился, втянул голову в плечи, пытаясь укрыться от стылого утреннего ветерка. Пальцы мгновенно окоченели, с недосыпа в виске поселилась мигрень. Он курил, а мыслей, как назло, не было. Ни ценных, ни фоновых, ни-ка-ких, вообще. Холодно, блин, и жрать охота, вот и все мысли. Когда Глеб сообразил, что неплохо было бы, прежде чем сбегать по-английски, посетить сортир и умыться, дальнейший маршрут сложился сам собой. Докуривая по дороге, он пересек проезжую часть и направился к небольшому одноэтажному зданию, на котором пестрела вывеска «Мак-авто». Далеко не лучшая еда на свете, но в без четверти семь утра выбирать не приходилось.

   – Свободная касса! – Глеб поморщился как от зубной боли. Он только что вышел из уборной, где битых полчаса пытался привести заспанное чудовище, что таращилось на него из зеркала, в человеческий вид. Хрен с ней, со щетиной, хотя на богемный шик она в таком исполнении не тянула. Все равно бриться нечем, станок со всеми причиндалами надёжно упакован в чемодан. Волосы… ну, допустим, это сойдет за художественный беспорядок. Кожа головы пульсировала болью, попытка причесаться превратилась в китайскую пытку. И так сойдет! Почистив зубы и умывшись, он вышел в обеденный зал и чуть не застонал от звонкого вопля, буравом ввинтившегося в висок.

   Кроме него, в такую рань посетителей было немного. Взяв «Большой завтрак» и порцию кофе, Глеб прошел к окну, сел за стойку спиной к залу, сумку и куртку бросил на сиденье рядом, и только потом присмотрелся к содержимому своего подноса.

   – Ну и дрянь, – раздался низкий хрипловатый голос у него за плечом. Глеб кивнул.

   – Точно, – на то чтобы удивляться, возмущаться и психовать, у него сил не было.

  На соседний стул опустился Игорь, пахнуло горьковато-древесным ароматом дорогой туалетной воды. Для такого раннего часа, да после бессонной ночи, он выглядел просто бессовестно хорошо, бодрым и отдохнувшим.

   – Ты серьезно намерен это съесть?

 Глеб скептически окинул взглядом содержимое пластикового корытца. Ядрёно-желтый ком перекрученных верёвок – это, кажется, был омлет. Невразумительного вида котлета, про такие Ромка говорил не иначе как «до нас это уже кто-то ел», пара кусков булки и ложка меда. Кофе был горячим, но аппетита запах не вызывал.

  – Мда… Есть еще варианты? – Глеб посмотрел на Игоря. Тот не сводил глаз с его лица, но о чем он думал – понять по-прежнему не представлялось возможным.

  – Есть парочка. Пойдем, отвезу тебя в отель.

  Он поднялся с места и пошел к выходу. Глебу не оставалось ничего другого, кроме как пойти за ним, все вопросы оставив на потом. Не в макдаке же устраивать шекспировские страсти.

  Вопросы, что вертелись на языке, вновь отошли на второй план, когда Игорь жестом пригласил его занять место в своем новеньком «Lexus», а в машине протянул ему бутылку воды и пачку обезболивающего.

  – Откуда ты?..

  – Заметил, как ты морщишься от запахов и громких звуков. Болит? – он окинул взглядом посеревший пластырь на его виске и отёчную порозовевшую кожу вокруг. – Приедем на место – пригоню к тебе нашу массажистку, она медик по образованию. Пей давай.

  Глеб фыркнул, выковыривая из блистера пару таблеток и забрасывая в рот.

  – Кое у кого тут, похоже, комплекс сверхчеловека? – язвительно заметил он. Игорь пожал плечами.

  – Нет. У меня вообще нет комплексов. Сам скоро убедишься.

  – Как ты меня выследил?

  Игорь неописуемым образом вскинул брови в скептически-презрительной гримасе и насмешливо фыркнул, поворачивая ключ в замке зажигания.

  – Нашел Пинкертона! В этом районе в радиусе семи километров больше в такую рань нихрена не работает, а кое-кто даже на пописать не соизволили задержаться, – он покосился на Глеба, мягко усмехаясь. – Потом…

  Он замялся и пару минут тянул время, пока выруливал и вливался в общий поток, всё уплотнявшийся с каждой минутой. Мигнул фарами пропустившему его водителю, выправил траекторию и, наконец, продолжил:

  – Вчера как-то не пришлось к слову. В общем, отель, куда вчера поселили Романа, принадлежит нам. А ты адреса не знаешь.

  Глеб уставился на него, переваривая услышанное и медленно закипая.

  – То есть, ты хочешь сказать, что…

  – Да, – машина остановилась на светофоре, и Игорь посмотрел Глебу в лицо, четко проговаривая каждое слово. – Вас встретили наши сотрудники, Романа отвезли в другой отель и Андрей ждал его там, чтобы поговорить. И, – он немного помолчал, прежде чем так же пугающе прямо заключить, – И авария тоже была подстроена.

  Глеб так обалдел от этого признания, что не сразу нашелся, что ответить, так и сидел с упавшей челюстью. Сзади раздался рёв клаксона, и Игорь тронул машину с места.

  – Ну, ты и ублюдок! – Глеб не мог даже матом выразить всю степень своего возмущения, – Ты и этот твой Вяземский, охуенная пара, два мудака, один другого хлеще! Скоты! Думаешь, всё по-твоему будет, всегда?!! Хуй там!

  Глеб орал на него, но не кидался с кулаками, одной аварии ему хватило, да и по Ромкиным рассказам накрепко запомнил на всю жизнь, что сидящего за рулем бить – себе дороже. Игорь вел молча, спокойно, только глаза потемнели и между бровей прорезалась глубокая складка. Соколов разорялся еще некоторое время, но вскоре иссяк и нахохлился, отодвинувшись к двери. Волей-неволей он вынужден был вспомнить, что мужчина, сидящий рядом, прошлой ночью валял его по дивану как кутёнка, с полного его согласия и одобрения. И как соединить этот факт с тем, что их с Романом просто использовали, не укладывалось в голове.

  – В офисе ты тоже… чтоб дело выгорело? – не удержался Глеб от вопроса, и скривился, когда услышал надтреснутые тусклые нотки в собственном голосе.

  – Нет! – жестко отрезал Игорь и гневно на него посмотрел. На его непроницаемом лице сложно было читать эмоции, но в данный момент глаза горели, и, пожалуй, просили. – Нет, – чуть мягче сказал он, снова отворачиваясь, – Никто не ожидал, что ты такой упрямый засранец и не пристегнешь ремень… кстати, сейчас опять не пристегнул. Исправь это, пожалуйста, – Игорь так убедительно замолчал, что Глеб, ворча как пёс, вынужден был пристегнуться. – Мне жаль, что ты поранился. И в офисе это было… экспромтом.

  – Экспромтом?!! – Глебу показалось, что он ослышался.

  – Я не планировал ничего подобного, – спокойно ответил Игорь, прибавил газу. Они уже выбрались из основных утренних пробок и дальше полетели по МКАДу с ветерком. – Я рискнул всем, не зная наверняка, как ты отреагируешь. Самое малое – я мог сорвать подписание контракта, снова, несмотря на все наши усилия и возможный ущерб. Не говоря уже про варианты с судебными исками, скандалами и разборками, что тоже весьма возможно в данной ситуации.

  – Я еще ничего на этот счет не решил, – угрюмо буркнул Глеб.

  – Я знаю, – безмятежно откликнулся Игорь, не глядя выбивая сигарету из пачки и прикуривая. – Знаю… Но согласись, оно того стоило.

  Глеб промолчал, молча глядя в окно на мелькающие мимо замызганные столбики дорожного ограждения. У него не было сил это оспорить, и смелости – согласиться. Прошло не меньше четверти часа в напряженном молчании, прежде чем он запальчиво заявил:

  – Ты настоящий ублюдок! Взбрело в башку – похитил парня, взбрело еще раз – трахнул другого! А последствия разгребать пусть кто-нибудь третий будет, не барское это дело, так?!!

  Они выехали загород и уже некоторое время мчались по тому участку шоссе, где многие километры подряд не было ни поворотов, ни развязок, только лесополоса по обеим сторонам четырехполосного шоссе. Сбавив скорость, «Lexus» вырулил на крайнюю правую полосу и остановился у отбойника, практически впритирку. Игорь не боялся, что Глеб выскочит, но на всякий случай ограничил ему эту возможность. Закинув руку за спинку его кресла, он склонился к нему, прожигая парня горящим взглядом.

  – Ты забыл, чем кончилась прошлая попытка на меня пасть раззявить? Или думаешь, мне слабо вытащить тебя за шкирку и напомнить по самое первое число?! Никто, запомни это раз и навсегда, никто не смеет орать и крыть матом в моем присутствии! Меня – в особенности. Никогда!

   Тяжелый рык Игоря, тембр его голоса, пальцы, до боли стиснувшие плечо, сгустившаяся атмосфера в салоне, все это действовало на Глеба как наркотик, щекотало нервишки и провоцировало на сопротивление. Игорь, черт бы его побрал совсем, будил в Глебе такие мысли и желания, о которых он сам в здравом уме и подумать не мог! А вот, нате вам… В паху ощутимо потяжелело при воспоминании о прошлом разе, когда Глеб обматерил его и кинулся с кулаками, и о последовавшем затем наказании. Глеб и подумать не мог, что порка может быть удовольствием, когда хотят не истязать, а взбудоражить. Глаза его масляно заблестели, кончик языка скользнул по пересохшим губам, и Игорь, сжав пальцами его шею, впился в губы Глеба жадным поцелуем-укусом, на сей раз наказывая вот так, зафиксировав, чтобы не брыкался, слегка надавив на гортань, отчего в голове у Глеба зашумело, адреналин подскочил и сердце забилось чаще. Рыча, тяжело дыша и обмениваясь страстными укусами, они долго не могли оторваться друг от друга. Рука Игоря давно уже не давила, а ворошила волосы Глеба и гладила его по лицу. С трудом оторвавшись от него, тот сам выдохнул, сглатывая пересохшим горлом:

   – Поехали в отель… Не могу так больше.

Глава 9.

   Одним из преимуществ владения частным отелем было вот это: отдельный подъезд к крылу, выходящему в парк, подземный паркинг, и просторный лифт прямо из гаража в пять номеров, по одному на этаж, для владельцев и VIP гостей, желающих сохранить анонимность. А ему вот как раз сегодня, сейчас, было ни до кого, кроме Глеба, который шел следом, и гулкое эхо шагов отдавалось тарабанящим в ушах пульсом. Кажется, в стену лифта Игорь его вжал еще до того, как сомкнулись двери.

   Сил хватило лишь на то, чтобы чуть сдержать напор, повременить буквально несколько секунд и не нажимать на кнопку остановки лифта, дождаться нормальной постели и свежих простыней. Губы Глеба под его напором припухли и были сладкими и горячими, он так прикрывал глаза, запрокидывая голову, подставляя голое горло с острым бугорком кадыка, что его хотелось не просто ласкать – сожрать! Присвоить себе и не выпускать никогда из рук, брать и отдавать, испытать на нём всё, что только мог измыслить его искушенный мозг.

   В номер они буквально ввалились, целуясь жадно как два подростка, сдирая одежду друг с друга, не в силах оторваться. Ткань трещала на швах, и в стороны летели пиджаки и рубашки, отмечая их путь до постели. Игорь опрокинул Глеба на кровать, тот упал на спину с мягким смешком и подобрался выше к подушкам, поманил его к себе, ёрзая, устраиваясь удобнее .

    – Иди сюда...

   В спальне персональных апартаментов Игоря всегда были зашторены окна, создавая  полумрак, и сейчас это было как никогда кстати, хотелось интимности, после бессонной ночи свет бил по глазам. Он прикрыл створки дверей, отрезая их от всего мира, глаза быстро привыкали к сумраку.

   – Мальчик мой, ты хоть понимаешь, с каким огнем играешь? – сказал он тихо, глядя на Глеба, раскинувшегося в вольной позе, разведя бедра и поглаживая член пальцами.

    Голос Глеба хрипел и подрагивал, нахальные губы усмехались:

   – Иди сюда, – повторил он, – Старичок...

Кудрявцев фыркнул в усмешке, мотнув головой, наступил коленом на высокий матрас широкого ложа, двинулся к нему.

   – Старичок, говоришь… – в глазах у него плясали черти.

   Огладив бедра любовника, он присел на пятки между его разведенных ног, взял  под колени и одним рывком поддернул к себе как плюшевого, Глеб и охнуть не успел. Навалился сверху, вжимая в постель.

   – Кто только тебя учил делать комплименты…

   – Никто, – сдавленный шепот на ухо, щека к щеке. – Научишь?

   – Всему вас, молодых, учить приходится, – с демонстративным покряхтыванием хмыкнул Игорь, просовывая руку между их телами и накрывая его вздыбленный член, лаская ладонью, крепко сжимая, в то время как губы уже терзали рот Глеба. Раздвинув его губы и скользнув языком в горячее, влажное, ласкаясь и сталкиваясь языками за право хозяйничать у него во рту, побеждая и здесь. Приподнявшись на локте, он чуть повернул голову так, чтобы нависать сверху, изгиб в изгиб, и уже не целовал, а брал его  языком в глубоком поцелуе, ритмичными жадными поглаживаниями нёба, в такт крепким бережным движениям рукой, до полного изнеможения, когда горит в легких от недостатка воздуха, бедрами потираясь о его пах.  И пока Глеб пытался отдышаться – выудил из под подушки упаковку презервативов и смазку, подготовил парня, растер, пальцами растягивая, смазывая, прежде чем вновь накрыть сверху собой, толкнувшись внутрь, уже много легче, чем в первый раз, и много слаще.

   Разгоняясь неторопливо, он ловил его губы своими, то бережно, то жадно прикусывая, проводя языком по шее, кромке уха, жестче поддавая бедрами, пока не разогнался до крепкого четкого ритма, буквально вколачивая Глеба собой в постель, сжимая его бедра руками. Тот еще пытался трепыхаться немного, отвечать на его ласки, но когда Игорь руками под ягодицы чуть направил его и сам переменил положение тела, найдя нужный угол, сдался совершенно, смятый, горящий в его руках всем телом, задыхающийся от стонов. Буквально пары движений рукой хватило, чтобы он взорвался криком, изнемогая, до капли расплескивая сперму по животу и груди. Игорь на миг замер глубоко в нем, тяжело дыша и пожирая взглядом его лицо:

   –   Ну что… Хватит с тебя или показать, на что ещё старичок способен?

   –   Хват… Игорь… ммммм… Не могу больше...

   –  Открой рот…

   Выйдя из него, Игорь снял кондом, шагнул ближе, осторожными быстрыми движениями довел себя до оргазма и кончил Глебу в рот, раздувшейся головкой поводил по губам. У того было совершенно ошеломленное лицо. Сглотнув и облизав губы, он притянул Игоря к себе, прижавшись всем телом.

   – Знаешь… С тобой всё иначе… Я как будто снова девственности лишился.

   – Как будто? – черт, этот изгиб бровей надо просто запретить! Или изваять в мраморе…

   – Ну… Просто лишился, – буркнул он сконфуженно, зарываясь лицом Игорю в грудь. Тот усмехнулся, вороша пальцами его растрепавшиеся пряди в ленивой ласке.

   – Понравилось? – тихо шепнул на ухо. И прикрыл глаза, улыбаясь, получив кивок в грудь, почесывая его за ухом как кота. – Отдыхай…

***

  Сон, сморивший обоих на несколько часов, был крепким и сладким. А просыпаться, обнявшись, тесно переплетя руки и ноги, приятно, хоть и непривычно было ощущать вместо мягких округлостей под рукой – твердые мускулы, и колкую щетину у лба. Глеб и представить не мог для себя подобного времяпрепровождения еще вчера. Но рядом с Игорем ему было невероятно комфортно, тепло и уютно, так, словно вот под этого человека были скроены все его выпуклости и впадинки, и никаких выпирающех локтей и коленей. Игорь его обнимал как вода, текуче и незаметно, и чувство в душе при этом было... Железобетонный покой и уверенность. В себе, в нём, в стабильности мира за окном. Был бы бабой, млел бы – "как за каменной стеной!". Но он бабой не был и в стене вроде как и не нуждался... И все же, приятно было, ужасно. Стена, не стена – Игорь верное плечо напоминал, того, на кого он мог положиться. И сам ему таким захотел стать, нужным, важным, не проходным статистом в его жизни. Бред полнейший, смешно же! Но он не смеялся.

   – Слушай, а пожрать чего в твоих хоромах найдется? – спросил Глеб, вставая, отдергивая вверх плотные занавески и потягиваясь всем телом на радость Игорю, наблюдавшему за ним с постели.

    – Желудок у котёнка – не больше напёрстка, а сил для игр и роста требуется оо-ой как мно-оого! – издевательски протянул он, усмехаясь, и увернулся от подушки, брошенной Глебом в голову. – Эй, старших надо уважать! Костыль подай!

    Он уже и забыл, когда не просто смеялся, а вот так хохотал в голос, как сейчас, барахтаясь с Глебом в простынях, целуясь и дурачась, пока поцелуи не стали дольше, сменившись стонами и долгими нежными поглаживаниями. Было сладко узнавать друг друга, вбирая ладонями тепло, изучать все самые чувствительные места, чтобы заласкать тут же руками, губами, жаркими поцелуями... Глеб вряд ли когда либо раньше практиковался в минете, но принимал эту ласку десятки раз, и теперь вполне успешно доводил до исступления Игоря, посасывая, гладя, облизывая его член, совершенно по доброй воле и собственному желанию. И лежал потом под боком, довольный, облизывая губы, пока Игорь пытался выровнять сбившееся дыхание.

 – Ну всё... Теперь точно в душ, пока ты на радостях неофита еще чего не решил испробовать, – хмыкнул Игорь, легко вставая на ноги, как только перестало шуметь в голове от удовольствия.

  – Когда тебе уже надоест надо мной прикалываться? – обреченно вздохнул Глеб и поймал веселый взгляд серых глаз.

 – Никогда!

   В конечном итоге, вместо позднего завтрака они спустились вниз лишь к обеду, когда Роман наконец-то дозвонился до Глеба: тот в угаре и не подумал проверить телефон, стоящий на беззвучном режиме. Захватив из машины папку с документами, они прошли через главный вход комплекса и направились в ресторан. Глеб с интересом осматривался по сторонам.

  – Я тебя правильно понял, это ваш проект?

  – Да, мой и Андрея, – Игорь посмотрел на него. – Нравится?

   Глеб окинул взглядом фасад здания, более уместный где-нибудь в Петергофе или, скажем, в Оксфорде: классический стиль, дорогая отделка, высокие стрельчатые окна. Загородный комплекс «Князь Потёмкин» был построен всего пару лет назад. Небольшой отель на сорок номеров, спортивный клуб с бассейном, мини-гольфом, теннисным кортом, солярием, СПА и массажным кабинетом, ресторан при отеле с живой музыкой и отменной кухней. В отделке комплекса преобладали натуральные материалы: природный камень, дерево, кожа, черный мрамор, хрусталь и бронза. Здесь пахло роскошью, но не кичливой и напыщенной. Чувствовалось, что здешние владельцы – не нувориши и прекрасно разбираются в своем деле.

  –  Да, – они прошли внутрь и теперь Глеб мог оценить не только фасад, но и внутреннюю отделку и обстановку отеля. – Чувствуется твой вкус. А название кто выбирал?

  – Вяземский, – хмыкнул Игорь. – Он у нас аристократ по духу.

  – А ты – по сути, – заметил Глеб, проходя в двери ресторана. Игорь не нашелся с ответом и промолчал.

    Роман был уже внутри, сидел за столиком на четверых у окна и любовался видом. Игорь тепло поприветствовал танцора и отметил про себя, что тот буквально светится, не то что в их первый приезд.

 – Вы хорошо спали, Роман Игоревич? Простите нас великодушно, но... Андрей просто не мог вас упустить, – Ибрагимов при этих его словах покраснел, и Игорь внутренне насторожился. Что ему Вяземский такого наплёл вчера?

 – Я понимаю, Игорь Вадимович, и не сержусь, всё ведь уже хорошо. Как твоя голова, Глеб? – сапфировые глаза Романа чуть не светились изнутри, он был взбудоражен и то и дело смущенно улыбался каким-то своим мыслям.

   – Все нормально, царапина, – отмахнулся Глеб. Ему сменили пластырь и обработали ссадину еще в номере, когда под душем старый пластырь отошел окончательно. – Поговорим о туре?

   – Конечно...

   Разговор затянулся на час с четвертью. И Глеб убедился, что постель постелью – а поблажек не будет, они с Игорем азартно торговались по каждому пункту договора. Правда, он, похоже, был таким же как сам Глеб маньяком своего дела и торговался как турок на базаре, азартно и весело, сбивая его с мыслей. К счастью, на успех дела это не повлияло, Роман получил договор с лучшими гонорарами. Правда, и штрафные санкции за срыв договоренностей стояли просто конские. Но Глеб надеялся, что до разрыва договора во второй раз дело не дойдет, всё ведь начало налаживаться...

  Игорь уехал по делам, подмигнув ему на прощание едва заметно и приложив руку к уху в обещании перезвонить. Но объявился еще раньше, смской:

"У тебя крошка на верхней губе слева, жуть как хотелось её съесть!"

"Игорь Вадимович, вы маньяк!"

"Сексуальный?" – смайлик в виде чёртика с рожками.

"Очень) ххх" – над поцелуями в ответе он и не задумывался, сидел, строчил ответы, не обращая внимание на притихшего и помрачневшего Романа.

"Хочешь, сходим куда нибудь вечером?" – Глеб прочел и завис, закусив щеку.

"Игорь... ты меня на свидание зовешь что ли?!" – три смеющихся смайла сразу.

"Да." – просто да. Убийственно серьезное "да". У Глеба мороз прошел по спине и во рту стало как-то сухо, а в животе – горячо и щекотно. Как пацан, блин, сопливый! Но своё "Очень хочу!" оттарабанил быстро, пока не передумал, и сунул телефон в карман.

  – Ром, вещи наши здесь? Мне еще съездить надо по делам сегодня.

  – Да, пойдем, – мрачно откликнулся Роман, вставая. Обед записали на счет владельцев и можно было подняться в люкс на пятом этаже, переодеться, убрать свой экземпляр контракта. Глеб как раз перебирал вещи, когда пришла очередная смс.

"Джинсы и твои козаки будут в самый раз"

"Только не скажи, что тут скрытая камера!!!"

"Нет, камеры нет. Но вечером будет зябко"

"Одеваюсь как раз"

"Даже представлять не хочу... Пришли фотку"

"Ты псих?))) Какую?"

"Какую хочешь. Я соскучился..."

    Глеб какое-то время просто сидел и смотрел на экран, не реагируя ни на что. Ну и как это всё прикажете понимать?! Он еще готов был списать их секс на гормоны, на помешательство, на Луну в Козероге, но вот как расценить это... И как реагировать? Черт, он же не был уже наивным сопляком, он так давно привык считать себя мачо, похитителем сердец и дамским угодником. А Игорь одним словом просто вдребезги раскрошил его убеждения, и Глеб сам не понимал, как так вышло и что с этим всем делать. Но пальцы уже выбирали фото из галереи, простое, на фоне его дома в Оксфорде.

 "Ты скоро?"

"Выходи минут через двадцать"

Глеб отложил телефон и пошел почистить зубы. И в зеркало старался смотреть пореже, пока не разобрался со своими тараканами, растущими вширь и ввысь как на дрожжах.