Текст книги "Дом на отшибе"

– Смотри! На горе снег идет!

– Да нет же… – мягко улыбнулась фрау Кляйн и, подняв глаза, осеклась. К пику горы прилипла большая серая туча, заволакивая все белой мглой. – Нет… Не может быть такого… Что это?

– Мам, мам, – не отставала Мэри-Лу, – а Бен ведь сегодня идет наверх?

Фрау Кляйн молчала, рассеянно глядя на гору:

– Может, он… не пошел.

По возвращении домой Берта Кляйн сразу же позвонила в пансион, где снимал комнату ее сотрудник, и получила от фрау Марты короткий ответ, что ее квартиранта нет дома. А вечером по радио объявили о сходе лавины и предупреждении о повышенном уровне опасности в горах, призывая жителей и гостей Дорфштадта воздержаться от восхождений в ближайшие дни.

* * *

Теперь это было совсем не то что немного разогреть крышку от банки с вареньем. Руки ее, источавшие жар, плавили снег, и он ручьями устремлялся вниз по обвалу. Полностью сконцентрировавшись на той энергии, что исходила из сердца раскрытых ладоней, Кэт отстранилась от всего окружающего, протапливая колодец туда, где сквозь толстый слой снега ощущала человеческое присутствие на его финальном броске в борьбе за жизнь. Время в такие моменты меняло свое течение, превращаясь вместо быстрой реки в спокойное озерцо и, наконец, просто растворяясь туманом.

И тут Кэт различила недвижное лицо мужчины, окропленное ручьями талого снега. Она рухнула всем телом на наст и тоже стала погружаться, протапливая прогалину, по форме напоминавшую могилу. Ее руки дотянулись до будто уже уснувшего мертвым сном человека…

«Дыши».

Она тянулась к нему, ухватывая тонкую, ускользающую нить… Там, на Границе. Уже почти Там, но все же еще Здесь.

Она напрягла все мышцы в теле и, вцепившись в лежащего, стала выдергивать его оттуда – из его снежного склепа, практически беспробудного сна. Она выволокла его наверх и вдохнула губами в него воздух. Широкая грудь мужчины под курткой медленно начала вздыматься и опускаться, и ноздри дрогнули, колышимые возвращающейся жизнью, которая была уже так близка к тому, чтобы навсегда покинуть его тело.

Мужчина не пришел в себя сразу, и Кэт поволокла его по снегу, дальше от его возможной могилы. Пес неотрывно следовал за ними, стараясь прильнуть к хозяину, то ли помогая толкать его прочь от смертельного наста, то ли согреть своим маленьким пушистым тельцем. Под кривым деревом ведьма разбила лагерь и развела костерок, предварительно завернув спасенного в свой спальник. Теперь светловолосый плечистый незнакомец уже дышал ровно, постепенно смог открыть глаза и непонимающе оглядывал мир вокруг, пытаясь осознать произошедшее. В его светлых глазах отразилось серое небо, проплывающие обрывками облака, кое-где растворяющие голубые прогалины.

Спаниель, до этого тихо поскуливающий, прижимавшийся мохнатым боком к телу хозяина, радостно вскочил и бросился вылизывать ему лицо.

– Пиджен… Пиджен… – Бен слабой рукой погладил мохнатую голову собаки, потом посмотрел на девушку, поднесшую ему дымящуюся кружку. Он силился осознать, вспомнить… Но лавина слизнула последние события словно коровьим языком. И теперь он видел перед собой молодую женщину, странными янтарно-зелеными глазами взирающую на него.

– Пейте, вы должны согреться.

Она присела рядом на корточки, все еще протягивая ему горячую кружку. Оттуда с легким облачком пара струился приятный аромат.

– Вы… Как вы нашли меня? Я был… Сошла лавина… – Бен положил ладонь себе на лоб, потом приподнялся на локтях, осматриваясь. Он начал восхождение, пробивая ступени жесткой подошвой горных ботинок. Небо давило, затуманивая сознание. А потом… Пустота.

– Ваш пес привел меня.

Бен с уважением и любовью посмотрел на собаку, а потом снова на девушку:

– Вы одна? В горах… Вы смогли вытащить меня…

– Пейте. – Кэт снова кивнула на кружку.

Может, так и приходит смерть? Пустота. Бен аккуратно принял напиток из рук девушки. Ее лицо имело весьма утонченные черты, волосы неаккуратными каштановыми прядями выбились из пучка и теперь торчали ореолом вокруг головы, висков, ушей. Его взгляд невольно застыл на ее руках. Такие тонкие, удлиненные кисти, фортепианные пальцы… Нет, такими руками выкопать из снега… Доволочь мужчину, превосходящего значительно в весе и росте… Ни лопаты, ничего…

Спальник и костер сделали свое дело, и в тело Бена стало постепенно возвращаться тепло. Странный травяной напиток добавил сил и тепла изнутри. Дышать было по-прежнему тяжело, и Бен делал удлиненные вдохи и выдохи, пытаясь заставить тело поверить, что оно все еще это может. Но оно практически не болело – ни одного перелома.

Пустота. Что же было между этим шумом, белым мраком и… парой янтарных глаз и кружкой с отваром?

Кэт молча наблюдала за подопечным. Ей тоже не хотелось говорить. На мгновение она опустила глаза, разворачивая кисти ладонями вверх. Жар ушел, но она отчетливо помнила тепло, струившееся из них. Местами на ладонях проступили небольшие красные пятна, какие бывают, схватись за неприкрытую ручку раскаленной сковороды и сразу отпусти. Да, ореолом вокруг сердца ладони виднелось кольцо слабого ожога. Несколько ногтей было сломано в кровь, теперь запекшуюся по краю пластинок. Кэт быстро опустила руки.

Удостоверившись, что хозяин жив и невредим, Пиджен наконец решился чуть отступить от него. Пес тихонько подошел к девушке, неуверенно помахивая лохматым хвостом, и ткнулся мокрым носом в ее устало свешенную кисть. Кэт подняла ладонь и опустила ее на голову собаки.

– Да, ты молодец, – тихонько сказала она, – все правильно сделал. Да, я знаю. Ты благодарен мне. – И она погладила спаниеля.

Наблюдая эту сцену, Бен поразился, насколько его странная спасительница гармонична в диалоге с Пидженом, будто бы тот обладал человеческой речью. На это пес обернулся и снова подбежал к хозяину.

– Ну, ну… Все хорошо, – еще раз приласкав спаниеля, Бен вновь поднял глаза на девушку и представился.

Кэт ответила ему тем же. Бен немного растерянно поблагодарил ее за спасение, не зная, как поверить произошедшему и как вообще говорить с незнакомым человеком, которому неожиданно оказался обязан жизнью. Наконец он спросил:

– Так вы действительно пошли в горы одна?

– Отчего такое смущение? Вы тоже пошли один.

– Да… – Он хотел возразить, что это не одно и то же, но запнулся, осознав, что ведь это он – инструктор и мужчина, попал под лавину, а та, что поражала его своим одиночным присутствием на горе, спасла его. Он снова невольно оглядел хрупкую девушку, недоумевая.

– Нам нужно спуститься до темноты, – прервала она размышления Бена, – в таком состоянии вам лучше не ночевать здесь.

Спуск хоть и бывает обычно быстрее подъема, занял у них больше времени, чем они ожидали. Идти было не так уж и просто после случившегося, хотя Бен изо всех сил скрывал это. Но Кэт хорошо чувствовала его состояние. И, когда они уже во мраке достигли окраины города, ведьма повела «крестника» в свой дом. Здесь она сразу принялась за приготовление отвара, усадив Бена в кресло и накрыв пледом. У молодого инструктора уже не было сил ни сопротивляться, ни возражать, даже если бы он и хотел. Очень скоро Бен погрузился в сон. Мягкая дрема заволокла его сознание, и тепло наполнило и расслабило его тело.

Неожиданно в эту приятную негу ворвался громкий лай Пиджена и грохот. Кэт стояла посреди веранды, пытаясь отловить огромный полосатый шипящий комок, который, по-видимому, и был причиной вящего негодования пса.

– Пиджен! Прекрати сейчас же! – возмутился Бен такому попранию гостеприимства. – Как не стыдно? – С трудом поднявшись через ноющую тяжесть в теле, он попытался отловить пса, но тот вырвался так же, как и виновник его состояния. И два зверя закрутились в бешеном танце вокруг хозяйки дома.

– Да что же это?! – Кэт с раздражением поймала несколько тарелок, летящих со стола, потом коробочку с мазью, потом кота, но последний вырвался опять и, встав в оборонительную позицию, изогнул коромыслом спину, что ничего хорошего дурашливому Пиджену не сулило.

Пес ринулся с лаем к страшному полосатому нарушителю домашнего уюта и мгновенно получил по морде. Взвизгнув, спаниель отскочил и огромными черными глазами, полными недоумения и обиды, посмотрел на хозяина.

– Вот. А зачем напал на кота? – Бен сгреб пса в охапку, осматривая его морду.

Кэт в это время попыталась увещевать Полосатого, но тот лишь задрал ершиком хвост и с победоносным видом прошествовал через всю комнату.

– Надо обработать чем-нибудь, – заметила девушка и достала с полки бутылочку темного стекла и комок ваты. Пиджен морщился и поскуливал, но не сопротивлялся.

Бен только подивился, вспоминая, как его питомец всегда вырывался, когда ему пытались чистить уши, а теперь совсем не сопротивлялся рукам девушки, покрывавшей его расцарапанную морду щиплющим раствором, словно хорошо понимал, что именно она делает и зачем. И это непонятное взаимопонимание между Кэт и псом поражало Бена не меньше, чем неправдоподобие собственного спасения. Если бы ему кто-то рассказал эту историю, он бы не поверил, думая, что рассказчик приукрашивает или недоговаривает детали. Но в его случае все было перед ним: девушка, лавина… На мгновение он закрыл глаза, снова вспоминая. Нет, ничего. Пустота.

– Я постелю вам здесь. – Кэт выпустила мордочку Пиджена. – Лучше заночуйте, а я буду уверена, что с вами все в порядке.

– Спасибо. – Бен отпустил пса и погрозил тому пальцем. Но боевой дух спаниеля уже сошел на нет, и пес предпочел не отдаляться слишком от хозяина.

– Вы знаете… – со смешком заметил Бен, когда Кэт накрыла небольшой ужин и поставила перед гостем новую чашку с настоем, – после такого начнешь, пожалуй, верить в чудеса…

Кэт только тихонько улыбнулась и молча приступила к еде.

* * *

Уже почти сквозь сон к Бену, укутанному клетчатым пледом, неожиданно пришло осознание, что он никого не поставил в известность о своем возвращении. Это могло привести к крайне нежелательным последствиям. Поэтому, с трудом разлепив тяжелые веки, он поднялся по узкой лесенке на чердак и там, немного смущенно переминаясь у двери, легонько постучал. На его удивление отворила Кэт практически мгновенно. Она не спала.

– Простите, а у вас есть телефон? Мне нужно известить домовладелицу или начальницу о возвращении. Иначе они, не получив известий, могут вызвать спасателей. Я должен был вернуться сегодня.

Кэт покачала головой:

– Может, заглянуть к моему соседу? Тут старичок один напротив живет, он держит голубей. – При упоминании птиц она почувствовала легкое смущение. Хорошо, что ее сосед не знал, кому обязан новым окрасом своих питомцев.

– А ведь и правда! Герр Патиссон здесь живет, – обрадовался Бен, но тоже немного смутился, вспомнив, что обещанные образцы так и не принес.

– Я сама схожу, а вам необходимо сейчас поспать. – Кэт вернулась в комнату и сняла с плетеной спинки стула шаль. – Напишите мне номера.

До этого момента Кэт толком не приходилось разговаривать со своим ближайшим соседом. Она регулярно видела птиц, ныряющих в окошко голубятни, но сам хозяин был довольно нелюдимым человеком и не стремился к общению. Кэт же предпочитала не навязывать свое общество. Те, кому она была нужна, сами приходили к ней. Хоть Дорфштадт и не был совсем маленьким городком, но «сарафанное радио», как говаривала ее бабушка, работало здесь отменно. В свое время Кэт даже не пришлось давать рекламы, чтобы к ней начали приходить.

На втором этаже небольшого старинного домика горело окно. Кэт облегченно вздохнула. Она уверенно постучала в дверь, хотя и чувствовала себя неловко. Но в доме было тихо.

– Простите, пожалуйста, – и она постучала еще раз, – герр Патиссон! Простите за беспокойство!

За стенами что-то заскрипело, раздались шаги в глубине дома и невнятно бурчащий голос хозяина. Над головой Кэт вдруг зажегся тусклый фонарь, вслед за этим распахнулась входная дверь.

– Э… Вам чего, юнге фрау? – Невысокий коренастый старичок в домашних штанах и халате с удивлением смотрел на девушку, пытаясь построить хоть одно правдоподобное предположение, что она могла тут делать.

– Меня зовут Кэт, я ваша соседка, – она кивнула в сторону, – из крайнего дома. Мы раньше не встречались…

– Из крайнего? Ведьма, что ли? – усмехнулся старик.

Кэт тоже улыбнулась.

– И что же ведьме нужно от старика вроде меня? Сушеных лягушек дома не держу. – Он почесал подбородок и прищурился. – Голубей не дам!

– Нет, нет, что вы! Голубей не надо. Все намного прозаичнее – мне нужен телефон.

– А вот телефона, фройляйн Кэт, у меня и нет, – развел руками герр Патиссон, – отключили бестолочи эти!

– Вот это жалко…

– Случилось что? – Видя ее огорчение, вкрадчиво поинтересовался старик, а потом не удержался и добавил: – Отварами твоими не поможешь?

– Да дело в том, что я сегодня привела с горы человека. Он попал под лавину. О нет, не беспокойтесь, все хорошо уже с ним, но нужно предупредить, что он жив, иначе могут начать спасательную операцию. А ему сейчас домой не дойти, – и тут она вспомнила слова Бена, – а ведь он сказал, что вы его знаете. Такой высокий крепкий светловолосый молодой мужчина, зовут Бен.

Кустистые брови старика поползли вверх от изумления:

– Бен попал под лавину?

– Не переживайте. – Кэт инстинктивно подалась вперед, боясь, не придется ли теперь отпаивать отварами соседа. – С ним все уже в полном порядке. Обморожений нет, переломов тоже. Я напоила его чаем, и сейчас он спит.

– Дела… – Старик все-таки предпочел слегка придержаться за косяк. – Я ведь говорил ему… Но я думал, он нашел общий язык с горой. Как же так…

– Такое может случиться с кем угодно, герр Патиссон. Главное, что… – Кэт сглотнула, – жив. – Ей снова стало не по себе от воспоминаний этого дня.

До того как Бен постучал к ней в комнату, она сидела за столом напротив окна, вглядываясь в заоконный мрак и через его отражение в саму себя. Все-таки Виктория оказалась права относительно нее. Это осознание прошло холодной дрожью вдоль позвоночника.

– Вы знаете, – вдруг снова заговорил герр Патиссон, – а у меня есть идея. Куда вам нужно позвонить?

– А вот… – Кэт начала рыться в кармане и извлекла оттуда бумажку. – Фрау Марте, домовладелице, или фрау Кляйн, начальнице Бена.

– Кляйны, Кляйны… Да, им как раз, может, и получится. – Он вышел из дома и двинулся к деревянной приставной лесенке. – Есть у меня одна самочка, я забрал ее как раз с чердака их дома… Давненько мы этим не занимались… – последнее уже донеслось сверху, когда герр Патиссон засунул руку в окошко голубятни.

Через некоторое время он спустился, держа в руке слегка взъерошенного голубя обычной городской окраски, ошарашенно вертящего головой.

– А ведь было время, когда к услугам моих питомцев прибегали и для куда более серьезных случаев… – Он нежно погладил птицу, и Кэт почувствовала, как голубка успокаивается в руках старика. – Ну, пишите фрау Кляйн свое послание, фройляйн Катэрина, – произнес он с характерным местным акцентом. – Бумага в прихожей на тумбочке.

Кэт быстро прошла в дом. Ее уже давно так никто не называл. Катерина…

– Ну что, толстушка, вспомнишь молодость? – ворковал тем временем герр Патиссон. – Надо снова слетать к родным местам. А потом возвращайся досыпать под боком у своего женишка.

Принесенное Кэт послание владелец голубятни аккуратно закрепил на лапке. За это время птица уже совсем успокоилась и послушно давала производить над своей конечностью привычную манипуляцию.

– Можно ее потрогать? – Кэт протянула ладонь и легонько коснулась головы голубки, решив все-таки подстраховаться. Птица поняла ведьму и вскоре взмыла из рук хозяина в ночное небо, как во времена своей молодости, неся послание о счастливом спасении в горах.

Тем временем в доме Кляйнов царила паника. Дети были отправлены по комнатам, а фрау Кляйн уже набирала телефон спасателей.

– Берта, дорогая. – Ее муж сидел на диване в гостиной, отложив газету. – Он мог задержаться. Заночевать где-то по пути. Ты сама прекрасно знаешь, как это бывает.

– Нет. – Она стояла на пороге комнаты, держа в руках трубку, подсоединенную к аппарату длинным пружинистым проводом, уходящим за дверь в коридор, где на тумбочке стоял сам телефон. – Если это лавина, мы просто не имеем права откладывать. – Она вернулась к аппарату и снова принялась накручивать колесико с цифрами, втыкая аккуратный ноготок в каждую и ожидая, когда прокрутится диск.

На втором этаже юные Кляйны, собравшись втроем, держали совет. Уолли предлагал организовать самостоятельно спасательные работы, Роджер пытался объяснить брату, что это неразумно и для этих целей есть специально обученные люди с вертолетом, а Мэри-Лу сидела на кроватке, обхватив руками колени, и шмыгала носом.

– А если он там, под снегом…

– Я читал, что людей спасали даже на тринадцатые сутки после схода, – сказал сестре Роджер, – хотя, конечно, зависит от того, где он оказался и как одет. Иначе может погибнуть от обморожения или асфиксии…

В этот момент в него прилетела подушка.

– Да прекрати ты! – Уолли гневно смотрел на него. – Она и так ревет в два ручья, и ты еще со своей афектией!

– Асфиксией, – поправил Роджер, – это удушье, возникающее из-за недостатка кислорода или перекрытия дыхательных путей, – и кинул обратно в Уолли подушку. Роджер не то чтобы не хотел, но часто не умел корректно отражать свои эмоции.

– Ну все! – Брат пнул ни в чем не повинную подушку в сторону. – Я тебе сейчас устрою перекрытие!

Близящуюся потасовку вдруг перекрыл голос девочки:

– Что это? – Мэри-Лу сползла с кровати, размазывая ладошкой по щекам слезы, и засеменила к окну. – Что-то грохнуло о стекло, большое…

– Летучая мышь? – Уолли тоже подбежал, распахнул окно и высунулся наружу.

В этот момент что-то светлое мелькнуло в воздухе и, повторив попытку, впорхнуло в комнату, врезавшись в подошедшего к остальным Роджера.

Тот отпрянул в ужасе, пытаясь скинуть с себя бестолковый комок перьев.

– Это голубь, – наконец заключил он, ухватив дергающуюся птицу.

Мэри-Лу и Уолли тут же окружили брата, разглядывая находку.

– Бедненький… – заметила девочка, пытаясь погладить голубицу, – ударился?

– А это у него что? – Уолли бесцеремонно ухватил птицу за лапу, снимая послание.

Голубка как будто только этого и ждала и снова стала вырываться.

– Ну не мучайте его! – взмолилась девочка. – Надо бедной птичке дать водички и зернышек.

Роджер спокойно передал птицу сестре, отворачиваясь, чтобы не получить крылом, и принялся старательно отряхиваться. Пока Мэри-Лу пыталась позаботиться о пернатом посланце, Уолли уже успел развернуть бумажку и издал победоносный клич на всю комнату, отчего Роджер невольно поморщился, пока не услышал причину радости брата, и тогда тоже возликовал.

– Слава Ушастому йодлю!!! – орал Уолли. – С Беном все в порядке!

В этот момент голубка хлопнула крыльями и вырвалась из маленьких ручек пытавшейся облагодетельствовать ее девочки. Совершив круг почета вокруг люстры, птица стремительно вылетела в открытое окно, выразив все, что она думает о присутствующих, большим бело-серым пятном на полу.

Глава 6. Музыкальная школа

Обработав ладони восстанавливающим бальзамом, Кэт накрыла завтрак. Ее подопечный выспался и выглядел уже бодрее. Теперь она могла с легким сердцем отпустить его в город. Однако особой легкости молодая ведьма не ощущала. Она пыталась успокоить себя тем, что вчера ее действия никак не нарушили закона, ведь когда она добралась сквозь снег до мужчины, в его теле еще теплилась жизнь. А то, что они оказались на горе в одно время, – чистая случайность. Перед глазами Кэт, расставлявшей блюдечки, сразу всплыл насмешливый взгляд черноволосой подруги, а в ушах звучал ее голос: «Ну-ну, ладно заливаешь!» Кэт обрушила на стол чашку. Нет, Виктория неправа. Да, хорошо, нужно признать, что тогда, на горе, Кэт почувствовала прикосновение к Границе, но пришла она туда совсем с иными целями, чем Виктория. И да… если уж быть до конца честной: она знала в этот момент, что может пойти дальше. Но кто знает законы за Гранью? Виктория считает, что сила Там имеет тот же источник, что и Здесь, и, потянувшись глубже, можно черпнуть больше. Кэт не знала, так ли это на самом деле. Но совершенно точно понимала, что проверять это не хочет.

– Кэт, все в порядке? – Только когда голос Бена вывел девушку из раздумий, она осознала, что уже какое-то время стоит, замерев подле стола.

– А. – Она поставила варенье, которое все это время держала в руке. – Да, я просто задумалась. Решаю рабочие моменты, – улыбнулась она.

– Я, наверное, задерживаю вас.

– Не беспокойтесь. Позавтракайте вначале.

С последней фразой наибольшее согласие выразил Пиджен, запрыгнув передними лапами на табурет и вытягивая принюхивающуюся мордочку в направлении стола, хвост спаниеля сразу же заходил из стороны в сторону.

– Пиджен! – укоризненно одернул питомца Бен. – Быстро слез! А то подумают, что ты у меня невоспитанный пес!

Кэт рассмеялась.

– Боюсь, кроме яичницы и тостов с вареньем, мне нечем угостить.

Во время завтрака Бен поделился с Пидженом всем перечисленным, кроме варенья.

– А где ваш питомец? – вспомнив вчерашнюю потасовку, поинтересовался Бен.

Кэт только пожала плечами.

– У котов нет хозяев, полагаю. А этот приходит, уходит, когда ему заблагорассудится. Он любит спать в моей комнате почему-то, еду добывает по большей части сам. Мне кажется, он азартный охотник, и теперь я немного переживаю за птиц на участке.

– Надеюсь, голубям герра Патиссона ничего не угрожает.

– Надеюсь.

– А ведь он просил меня принести ему пробы воды из озер. – Бен намазывал тост вареньем, а Пиджен наблюдал это преданным взором, каждый раз начиная постукивать хвостом, когда казалось, что рука хозяина движется в его направлении. Бен покачал головой. – Но теперь не только пробы, но и весь рюкзак со снарягой… – Он невольно издал тихий вздох.

– Жизнь дороже, – заметила Кэт, но получилось это у нее скорее холодно, чем подбадривающе.

– Это верно. Даже не знаю, как и благодарить вас. – Бен посмотрел на девушку, но она отвела глаза.

– Не стоит. Каждый в такой ситуации сделал бы то, что смог, – и, желая уйти от этой темы, спросила: – А зачем моему соседу пробы воды?

Бен издал небольшой смешок и улыбнулся уголками глаз:

– Это забавная история. Герр Патиссон считает, что в наши верхние озера туристы занесли тропические водоросли, такие, какими питаются фламинго. И что его голуби налопались этих водорослей и теперь стали розового цвета. – Все еще посмеиваясь, Бен отхлебнул чая.

Кэт тоже улыбнулась. Да уж, если бы ее сосед только знал истинную причину смены окраса… Ну ничего, еще несколько дней, и все должно исчезнуть. Бену она, разумеется, этого не сказала.

После завтрака Кэт проводила спасенного и его пса и принялась за снадобья, за которыми уже скоро должны были прийти. При Бене она своей «профессии» не упоминала, да как-то не спросила и его, слишком уж они оба были поражены обстоятельствами знакомства. Более того, когда гость ушел, Кэт осознала, что она практически ничего о нем не знает. Ну что, подумала она, может, так и лучше. Забавно было, однако, и то, что при общении с ним Кэт не смущалась, как с другими мужчинами. Видимо, то, что она спасла его, приравнивало Бена к тем, кому она помогала, а не к посторонним. Так решила для себя Кэт и аккуратно расставила рядок из бутылочек и баночек на столе, сверяясь с листом заказов.

На этот раз, казалось, она ничего не перепутала: мазь от ревматизма, наконец, была готова, бальзам для суставов, сбор для сна… Сборы от простуды и кашля еще заказывала одна фрау для своего мужа… Кэт метнулась в смежную с верандой комнату и принялась оглядывать полки. Она была уверена, что подготовила все сборы, а тем временем на пороге уже послышались шаги первого посетителя. Пришлось ведьме поспешить к двери, надеясь, что это не как раз за потерянным сбором.

К счастью забывчивой травницы, на пороге ее ожидала пожилая фрау Анкерман.

– Вы сказали зайти через неделю, но я все-таки не совсем уверена… – начала постоянная клиентка Кэт. Девушка участливо закивала и пригласила старушку в дом.

– Вот, я приготовила вам обычное. – Кэт взяла со стола баночку с белесым содержимым. – Я знала, что вы зайдете!

Сразу же расплывшись в улыбке, фрау Анкерман приняла баночку из рук ведьмы. Кэт прекрасно знала, что дама приходит к ней далеко не только за мазью.

– Вы слышали, вчера вечером по радио объявили о сходе лавины. Это посреди лета! Что в мире творится… – Старушка удобно устроилась на стуле. – А вы ведь ближе всего к горе живете.

– Сюда лавины даже зимой не доходят, фрау Анкерман. Мне не о чем беспокоиться.

– Вот уж не скажите – не о чем беспокоиться. Я на вашем месте побеспокоилась бы. Хорошо, что я живу в целых двух улицах отсюда. – Потом она снова посмотрела на баночку в руках. – А это точно та мазь, которую вы мне обычно даете?

Кэт еще раз заверила старушку. Ведьма предполагала, что на самом деле фрау Анкерман страдала не столько болями в спине, сколько недостатком общения, и ее регулярные визиты сюда были лекарством от обоих недугов.

– В утреннем выпуске передали, что, по счастью, в этот момент близко к вершине никого не было. Только одна группа туристов шла значительно ниже и слышала шум. Но никто не пострадал. – Старушка с интересом рассматривала остальные баночки и мешочки, лежавшие на столе.

Кэт кивнула в подтверждение своего отношения к вопросу, перебирая в памяти места, куда могла поместить сбор от кашля. Сообщение фрау Анкерман убедило ведьму в том, что голубь вчера справился со своей задачей, и спасателей не потревожили.

В этот момент в дверь снова постучали, и фрау Анкерман, кряхтя, поднялась, опершись рукой о столешницу рядом с тем местом, куда поставила мазь.

– Пора мне, – и направилась ко входу.

Кэт с улыбкой посмотрела на оставленную баночку и, покачав головой, пошла провожать гостью. На пороге уже стояла хорошо одетая дама, крепко сжимавшая сумочку и поглядывающая на часы.

– Не забывайте мазать каждый вечер. – Прощаясь, Кэт вложила в ладонь старушки забытую «случайно» мазь. Фрау Анкерман кивнула, не подав виду, что раздосадована неудавшимся трюком.

Со следующей клиенткой все прошло значительно быстрее. Передавая ей мешочек с успокаивающим сбором, Кэт еле успела объяснить занятой даме правила приема снадобья, так стремительно женщина направилась обратно к двери. Коротко поблагодарив и заплатив, она зашагала уверенными цокающими шагами по дорожке, не намереваясь тратить ни секунды драгоценного времени, ни своего, ни чужого. Стоя на пороге и провожая ее глазами, Кэт в этот момент подумала, что обеим посетительницам пошло бы на пользу поучиться друг у друга. И тут вспомнила, куда положила сбор от кашля. Туда нужно было добавить лепестков календулы, цветки которой сейчас сушились на чердаке, там же лежал и мешочек с незаконченным сбором. От радости всплеснув руками, Кэт развернулась и нырнула в дом. Она скинула сандалии и, босиком пробежав по деревянным ступеням, шагнула в дверку напротив спальни – не оборудованную для жизни часть чердака, которую сейчас заполняли тянущиеся вдоль помещения веревки с пучками трав. Тут же на полу лежали мешочки. Ощущение деревянной поверхности под стопами и прикосновение шуршащих трав к пальцам – это сочетание очень нравилось ведьме. Она любила работать с травами – как составлять сборы, так и собирать сами эти травы – именно босиком, ощущая больше соединенности с миром и таким образом лучше подбирая растения. Ведь даже растение одного вида могло несколько различаться в свойствах в зависимости от условий произрастания и соседства других трав.

* * *

В этот день фрау Кляйн ушла на работу раньше обычного, оставив мужу записку с расписанием детей. Почти через месяц начиналась школа, и Мэри-Лу предстояло впервые отправиться туда, куда каждое утро учебного года уходили ее старшие братья. И было решено отвести девочку на специальные подготовительные занятия. Вначале Берта Кляйн планировала позаниматься с дочерью самостоятельно, как делала это в свое время со старшими детьми, но поскольку лето – пик туристического сезона, у фрау Кляйн почти не было свободного времени, и она записала дочь в группу, куда они с мужем договорились отводить ее по очереди, а Роджер должен был забирать. На долю Уолли выпало другое «наказание» – с этого года его неожиданно решили отправить в музыкальную школу и сегодня вели знакомиться с преподавателями, проверять музыкальный слух и выбирать инструмент. И поскольку так уж случилось, что у герра Кляйна был выходной, все эти обязанности, включая прогулку и снабжение отпрысков регулярной пищей, выпали на его долю. В тот момент, когда он пытался разомкнуть глаза, слыша, как внизу уже бушуют дети, его супруга успела дойти до турбюро и, попросив сотрудницу сварить кофе и сбегать в соседнее кафе «хоть за чем-нибудь», взялась разгребать последствия вчерашних событий.

«Поразительно, – думала фрау Кляйн, уже набирая первый номер на телефоне, – голубиной почтой известил о своем возвращении!» Вчера вечером с гомоном и грохотом дети вывалились в коридор как раз вовремя, чтобы остановить руку матери, поворачивающую последнюю цифру телефона спасателей. Уолли что-то кричал, размахивая клочком бумажки, рядом с ним, пытаясь рассказать все первой, вертелась Мэри-Лу, только Роджер следовал за ними молча, но было видно, что он чем-то настолько доволен, что шумливость младших не раздражает его. Среди всего этого гомона, заставившего даже герра Кляйна отодвинуть в сторону газету, фрау Кляйн наконец разобрала самое важное – Бен жив и невредим. С облегчением она водворила трубку на место, а в гостиной Генрих Кляйн снова поднял газету, всем своим видом выражая – «говорил же я».

Клочок бумаги оказался посланием. Тогда фрау Кляйн припомнила, что было время, когда часть периодики доставляли именно таким путем. Наверное, решила фрау Кляйн, Бен, спускаясь, как раз зашел к герру Патиссону, который, как ей было известно, держал голубятню. Но отчего было не позвонить от фрау Марты в таком случае и зачем он выбрал столь экстравагантный и не слишком надежный способ, ей было неясно.

Теперь она сидела за телефоном, отменяя и перенося экскурсии и треккинги, которые включали восхождения, ссылаясь на официальное сообщение о сходе лавины. В какой-то момент между переписыванием плана и объяснением туристам, чем можно заменить запланированный маршрут, она снова набрала пансион и с удивлением услышала как всегда спокойный и размеренный голос фрау Марты, сообщивший, что Бен до сих пор не вернулся, а ведь именно с ним руководительница туристического бюро собиралась посоветоваться относительно вариантов замены. Бен был самым опытным гидом в ее компании, и хотя уступал некоторым в возрасте и тем более во времени пребывания в этом регионе, он успел изучить местные склоны и тропы лучше многих старожилов и даже проложить и промаркировать ряд новых маршрутов.