Текст книги "Топить в огне бушующем печали. Том 1"

Тут и сказать-то нечего, разве что посетовать, «какое наказание для семьи». Неужели все его предшественники были сплошь лодыри и моты, и ни один даже не подумал снять копии с того, что так трудно сохранить?

Дощечки оказались единственными плодами его путешествия в Чиюань, поскольку задержаться надолго Сюань Цзи не смог. Во-первых, он только что устроился на работу, а потому не имел права долго отсутствовать, а во-вторых… пока он спокойненько сидел, каменная стела рядом с алтарем вдруг треснула. И только он подумал, что нужно бы ее восстановить, как она прямо на глазах рассыпалась на мелкие осколки.

Глядя на нее, Сюань Цзи чувствовал, что его охватывает не беспокойство в духе «надо бы подновить алтарь предков», а невыразимый ужас. Похоже, его эндокринная система ни с того ни с сего дала сбой. Сюань Цзи еще даже не сообразил, чего следует пугаться, а мозг уже дал команду выработать целый набор гормонов страха. Внутренний голос подгонял его удирать со всех ног и как можно скорее, как будто, если он задержится в Чиюань еще на какое-то время, прямо здесь и сейчас разразится неведомая катастрофа.

Так что Сюань Цзи успел лишь попросить Дао И разыскать в древних книгах все, что касается жэньмо и Меча Судьбы, и собрать найденное в кучу. Получив дощечки, Сюань Цзи дал деру.

И вот уже три дня как он вернулся в Юнъань, прошел все формальности, необходимые для вступления в должность, и в общих чертах составил представление, как нужно управлять отделом. Но главной задачей для Сюань Цзи по-прежнему оставалась очистка меча, чтобы вернуть его обратно в позвоночный столб. А все потому, что Сюань Цзи вскоре обнаружил, что без меча не находит себе места, и чем дольше они порознь, тем стремительнее нарастает беспокойство, хотя, казалось бы, на то не было никакой причины.

С того дня, как Меч Судьбы покинул его позвоночник, прошло всего ничего, но с тех пор у Сюань Цзи не было ни минуты покоя. Стоило ему выпустить меч, как его брала такая тревога, что он аж уснуть не мог, не сжимая рукоять. И если во сне случайно ее выпускал, то мигом просыпался, буквально через пару секунд. Прошлой ночью его так подкидывало раз двадцать, а когда Сюань Цзи все-таки забывался тревожным сном, ему виделась какая-то путаная чушь. В общем, если так пойдет и дальше, он наверняка заработает себе нервный срыв.

Погладив в очередной раз клинок (прикосновения к холодному металлу по-странному успокаивали), Сюань Цзи пробормотал:

– Что же с тобой случилось, братец меч?

Шэн Линъюань, по которому все это время водили пальцами и постукивали, не счел нужным снисходить до Сюань Цзи и что-то ему отвечать. Вместо этого он внимательно разглядывал кабинет маленького демона и вскоре обнаружил, что в нем нет ни одной сколько-нибудь приличной вещи. Только на стене висел большой «хрустальный шкаф», внутри которого аккуратными рядами стояли «куколки». На вид – все одинаковые, без какого-либо следа духовной энергии. Видимо, просто игрушки. «Неужели демоненка еще от груди не отняли?» – язвительно подумал Шэн Линъюань.

Между тем Сюань Цзи, «подзарядившись» от меча, поставил его рядом с «кукольным» шкафом и погрузился в изучение материалов.

В первую очередь выяснилось, что пускай Дао И бесконечно честный и верный малый, но уж очень много путает, а то и вовсе забывает, что именно ему приказали и о чем шла речь, ведь лет ему очень и очень много. Просмотрев часть книг, Сюань Цзи начал подозревать, что дух оружия просто собрал все дощечки, где имеется иероглиф «мо», обозначающий «демона» в слове «жэньмо», – слишком уж часто попадались тексты, которые мало относились к делу.

А ведь древние трактаты тяжелы для понимания, к тому же некоторые иероглифы как будто сразу выписали едва-едва. Со временем они еще больше расплылись и поистерлись. Так что Сюань Цзи ничего не оставалось, кроме как старательно штудировать словарь иероглифов и разбирать одно слово за другим. Работа шла до крайности медленно…

– «Дунчуаньская… книга шаманов»… Кажется, это не то, – с этими словами Сюань Цзи отложил бамбуковые дощечки в сторону. – «Сутра сосредоточения ума и изгнания демонов»… Похоже, какие-то тренировки и упражнения… нет, не то… «Предание о демоническом камне»… Да что за бардак!

В последние дни он плохо спал и вдобавок только что наелся – не самые подходящие условия, чтобы изучать старинные тексты. Однако Сюань Цзи, склонившись над столом, какое-то время добросовестно разбирал знаки, пока веки его не потяжелели. Улегшись на словаре иероглифов как на подушке, он незаметно для себя вырубился.

Перед глазами потемнело, и Сюань Цзи понял, что видит сон. Непроглядный мрак что-то всколыхнул в нем, как будто о чем-то напомнил, и Сюань Цзи решил не прерывать осознанное сновидение, не вырываться из него, а пойти дальше и посмотреть, что там ему уготовано.

Неожиданно он наткнулся на преграду. Чтобы осветить пространство, Сюань Цзи потер кончики пальцев друг о друга, и на них вспыхнули язычки пламени. Так он увидел, что перед ним стоят огромные железные ворота. На них ярко алел бумажный ярлык с печатью, и этот алый отчего-то напоминал Сюань Цзи разлетевшийся в крошку камень, который был у него на кольце.

Внешнюю сторону ворот сплошь покрывали бугры и вмятины, чем-то похожие на причудливый барельеф. Ведомый любопытством, Сюань Цзи поднес горящие пальцы, чтобы получше его рассмотреть, но тут же в ужасе отпрянул. Да это не барельеф, а четкий отпечаток чьей-то ладони!

Сюань Цзи сам собой попятился и вскинул голову, рассматривая ворота. Всю поверхность покрывали отпечатки рук, ног, тел… Казалось… да, казалось, что кто-то бился о дверцы всем телом, рвался с другой стороны, стремясь выбраться наружу!

И тут железные ворота загрохотали – кто-то снова кинулся на них. Язычки на кончиках пальцев Сюань Цзи задрожали и потухли. Но там, с другой стороны, не унимались: в полной темноте раз за разом раздавался глухой грохот железа, на которое кто-то явно бросался всем телом, и этот звук пробирал до дрожи.

Волосы Сюань Цзи встали дыбом, но странное дело… Пускай его охватил чудовищный страх, но ворота все равно чем-то манили, притягивали к себе, как тянет объекты черная дыра. Сюань Цзи не просто не хотел сбежать в ужасе, а, наоборот, собирался протянуть руку и прикоснуться к железу…

Его ладонь почти легла на поверхность ворот, как вдруг в ушах резко зазвенело – перед глазами снова стало очень светло. Сознание вырвалось из жуткого мира сновидения, и Сюань Цзи мигом проснулся. Лишь напоследок, в секунду пробуждения, вместе с грохотом железных ворот раздался болезненный всхлип и послышалось стенание: «Ваше величество…»

Обливаясь холодным потом, Сюань Цзи открыл глаза. Несколько мгновений он просто лежал на словаре, ничего не соображая, пока не догадался, что его разбудил звонок мобильника. Выпрямившись, Сюань Цзи потер след от книжного уголка на щеке, принял вызов и хрипло выдохнул:

– Директор Сяо? Вы там что, снова расклеились? Или у вас какие-то новые указания?

– С пострадавшим мальчиком что-то не так! – оборвал его Сяо Чжэн. – Похоже, бабочка, извлеченная из него, заразна!

002

После грозы, разразившейся из-за Темного жертвоприношения, в холле Главного управления Бюро все было вверх дном, и входы с первого по десятый этаж опечатали – там начался ремонт. Даже Древо основания со всех сторон обнесли толстыми металлическими листами. Так что Сюань Цзи пришлось сделать крюк и зайти внутрь через парковку.

На минус шестидесятом этаже располагался изолятор, где содержались особо опасные предметы, чью судьбу Бюро пока что не определило. Чтобы попасть туда, требовалось пройти три пропускных пункта со сканерами.

Сюань Цзи не мог расстаться с мечом, поэтому, сам того не ведая, притащил в Главное управление древнего демона-мо. И Шэн Линъюань, находясь в мече, ничего с этим поделать не мог, хотя проверка в трех сканерах едва не вывела его из себя.

Так вышло, что накануне его превосходительство жэньмо тоже почивал в мече, как и маленький демон на своем рабочем столе. И разбудил их как раз звонок Сяо Чжэна. Вообще, Шэн Линъюань не собирался дремать, тем более что от бамбуковых дощечек маленького демона шел знакомый запах и очень интересовал заточенного в меч. Он даже понадеялся, что маленький демон разложит их на столе, и тогда можно будет хорошенько изучить старинные книги. Кто же знал, что этот неуч, не прочтя и пары строк, заклюет носом и свалится храпеть прямо на стол!

Вероятно, между хозяином и мечом существовала какая-то связь: едва Сюань Цзи задремал, как усталость на грани изнеможения навалилась и на самого Шэн Линъюаня, тем самым вынуждая древнего демона тоже прерваться на отдых. И звонок Сяо Чжэна не только оборвал кошмар Сюань Цзи, но и разбудил жэньмо внутри меча. Проснувшись, Шэн Линъюань почувствовал себя одиноко и холодно. Пока он дремал, ему было так тепло и уютно… словно в неге ласковых объятий. Отдыхал он всего ничего, но этого хватило, чтобы сознание совсем успокоилось, а невыносимая боль после казни «тысячи надрезов» почти полностью прошла.

Подозрительный какой-то меч…

Надо сказать, Шэн Линъюань никогда не доверял тому, что лишено боли и страданий. И на дух не переносил любой источник радости и неги – в нем он видел искушение, таящее западню, а потому надо быть предельно бдительным.

Взять, к примеру, его пробуждение после Темного жертвоприношения: пусть он проснулся в полном смятении, не разбирая слов призывателя, но все равно отчетливо слышал в них ненависть и жажду убийства. И в общих чертах вполне догадывался, отчего очутился здесь. Но кто заточил его в меч?

Маленький демон, хозяин меча, не внушал Шэн Линъюаню никакого доверия. Да, он казался невеждой и даже не мог унять своего сердцебиения или дыхания, но неужели чудесное от рождения существо не способно почувствовать, что на краю его постели притаилось чудовище? Дух, источающий явную энергию инь? Так что задумал маленький демон?

В свою очередь, Сюань Цзи даже не догадывался, какие конспирологические теории строит меч из его хребта. Сам он только-только вошел в изолятор и даже не успел по всей форме поприветствовать Сяо Чжэна, как увидел, что несколько человек в большой спешке толкают мимо него криокамеру.

– Кто в ней?

– Один из оперативников. Когда мы искали мальчика, он выезжал на место, – ответил Сяо Чжэн, приближаясь к Сюань Цзи быстрым шагом. – Подобные симптомы обнаружены еще у нескольких сотрудников, контактировавших с мальчиком. Характер у каждого вдруг изменился. Правда, тревожные звоночки были в сущих мелочах, и если бы не история с Зеркальными бабочками, поднявшая на уши все Бюро, никто бы ничего не заметил. Как известно, от заражения до гибели мозга проходит от пятнадцати до тридцати суток, и страшно представить, что было бы, если бы мы не хватились. Сейчас мы тайно изолируем всех, кто контактировал с мальчиком за прошедший месяц. Пойдем, покажу кое-что.

С этими словами Сяо Чжэн повел Сюань Цзи в комнату, на двери которой висел знак «Опасно!». Там, посреди пустого пространства, стояла витрина с колпаком из нескольких слоев толстого стекла. В нем сидела совсем крохотная бабочка, не больше кончика пальца.

– Именно ее мы извлекли из мозга мальчика. Она еще жива.

Для удобства наблюдения над стеклянным колпаком установили увеличительное стекло. Сюань Цзи, поскольку никогда раньше не видел Зеркальных бабочек, с любопытством приблизился к нему, чтобы рассмотреть насекомое поближе.

Как оказалось, бабочка переливается всеми цветами радуги, и на ее крылышках притаилось по одному человеческому личику. Причем довольно скоро выяснилось, что личики эти переменчивы: пока Сюань Цзи не подошел, они улыбались, но стоило ему приблизиться, как гримаски сменились. На левом крылышке личико испугалось, а на правом – расплакалось.

«Это что… я напугал бабочку до слез? – удивился про себя Сюань Цзи. – Неужели у меня настолько свирепый вид?»

Не успел он обдумать эту мысль, как крылья бабочки стремительно затрепетали. Не дожидаясь, когда ее внимательно рассмотрят, она поднялась с места и заметалась под верхушкой колпака, то и дело ударяясь об его стенки. И вдруг… пропала.

Сюань Цзи инстинктивно вскинул голову и заозирался.

– Не бойся, она внутри, просто стала для нас невидимой. Оттуда никак не вылетит, – успокоил друга Сяо Чжэн, после чего сделал паузу, нахмурился и покосился на Сюань Цзи. – Но обычно Зеркальные бабочки становятся невидимыми только внутри человека, когда уже паразитируют, и в лабораторных условиях никогда не применяли маскировку. Интересно… почему, завидев тебя, она так странно себя ведет?

На это Сюань Цзи, коснувшись своего лица, предположил:

– В древности красавицы затмевали луну и посрамляли цветы, при виде них рыбы тонули и гуси падали с небес. Ну, как вам идея, директор Сяо? Хватит ли моей луноликой красы, чтобы смутить бабочку?

Сяо Чжэн решил промолчать. И как восемьдесят с лишним молний не прибили этого кривляку?

Тем временем Сюань Цзи с беспечным видом разыскал поблизости стул и с комфортом на нем устроился.

– Эта бабочка чем-нибудь отличается от тех обработанных, «стерильных»? – вернулся к делу он.

Чтобы показать, в чем тут фокус, Сяо Чжэн открыл ноутбук и вывел на экран увеличенную фотографию насекомого.

– Смотри, слева у нас бабочка, которую извлекли из мертвого тела мужа Би Чуньшэн. Обрати внимание, у нее на брюшке есть три черных полоски. А справа у нас бабочка, которую ты видел только что. У нее на брюшке ничего нет. В исторических источниках говорится, что раньше бабочки Цзинхуа Шуйюэ «запечатывались» особыми мастерами, вот только с каждым новым поколением специалистов становилось все меньше и меньше. В конце концов они при всем желании не смогли как следует хранить яйца этого опасного насекомого, поэтому передали их Бюро. Мы считаем, что древние, когда впервые «запечатывали» яйца, между делом их как-то обработали, чтобы подавить способность бабочек к размножению. Так сделано для того, чтобы после смерти носителя бабочка не смогла откладывать яйца и заражать других.

– Так, а каким путем теперь идет заражение? – уточнил Сюань Цзи.

– Сейчас, по-видимому, контактным.

– Просто супер… – щелкнул пальцами Сюань Цзи и сухо заметил: – Даже в Resident Evil зомби-вирус нужно было проглотить… Кстати, а вы проверили яйца бабочек из контейнера, который украла Би Чуньшэн?

– Как раз сейчас, в срочном порядке, наш институт моделирует инкубацию бабочек в условиях, аналогичных человеческому организму, чтобы выяснить, могут ли те размножаться, – подхватил Сяо Чжэн. – Пока ждем результатов.

– А что с усачом? Он ведь был последней жертвой. Что за бабочка сидела в нем?

– Мы выстрелили Цзи Цинчэню прямо в голову, и мифриловая пуля не только попала в мозг, но и убила бабочку в нем. Теперь мы уже не выясним, могла ли она размножаться.

– Все хуже и хуже… – откинувшись на спинку стула, тихо заметил Сюань Цзи. – Уже неясно, чего ожидать от вашей проверки яиц. Допустим, сейчас подтвердится, что яйца, которые использовала Би Чуньшэн, мутировали… Ну, что тут сказать? Нам всем будет легче, если выяснится, что ребенка заразила тоже она, а иначе все очень грустно…

От его тона, каким впору рассказывать детские страшилки, у Сяо Чжэна кровь застыла в жилах. А между тем Сюань Цзи все нагнетал:

– Потому что в деле Би Чуньшэн нам все понятно со временем и местом, получится рассчитать сроки; к тому же у нас есть зацепки, есть след, по которому можно пойти. Нет, я не боюсь работы, просто если бабочку в мозг мальчика подсадил кто-то другой, то возникает вопрос, кто же тогда его заразил… И сколько людей заразилось от него. Кто знает, может, эта фигня распространилась по всему миру, и кроме нас с тобой все остальные уже давным-давно ходячие трупы под управлением бабочек?.. А может, и мы – тоже бабочки, только сами про себя не знаем и теперь как дети играем в «копов и воров»? В конце концов, старина Сяо, Чжуан-цзы тоже снилось, что он бабочка.

От его разглагольствований Сяо Чжэн аж позеленел.

– Чтоб тебя! Заткнись!

– Директор Сяо, давайте проникнемся духом революционного оптимизма и порассуждаем логически, – тут Сюань Цзи сбавил темп беседы. – Ничто не ново в этом мире. И если такая массовая эпидемия вообще возможна, значит, когда-то в древности уже была. Ну не может такого быть, чтобы она специально тебя дожидалась, чтобы разгореться в твою смену – ты же не избранный!

– Проваливай! – взбесившись, рявкнул Сяо Чжэн, но тут запоздало уловил намек Сюань Цзи, нахмурился и переспросил: – Погоди, ты о чем?

– Тебе не кажется, что Зеркальные бабочки в массе своей евнухи? – подсказал Сюань Цзи.

– Хочешь сказать, не размножаются половым путем?

– Да вообще никак – вот я о чем.

– Не пори чушь! Нет таких животных, чтобы не размножались.

– А вот и есть, – упрямо парировал Сюань Цзи. – Мулы. Эх вы, молодой господин, совсем далеки от полевых работ…

Сяо Чжэн аж поперхнулся от гнева.

– Подозреваю, что и Зеркальные бабочки, и мулы – создания одной природы, и оба вида появились благодаря мудрости наших предков. Или что, простодушный товарищ Сяо, вы считаете, что такая хрень, как Зеркальные бабочки, возникла естественным путем? А если так, то чем отличается мозг свиньи от человеческого? С точки зрения паразита? Почему бабочка выбирает только людей?

Сяо Чжэн поежился. От этих неудобных вопросов он уже не знал, куда деваться. Заметив, что другу не по себе, Сюань Цзи усмехнулся и ткнул пальцем в сторону груди Сяо Чжэна:

– Яо, мо, гуй, гуай – вся эта нечисть жестока и коварна, но им не сравниться с человеческим сердцем.

Говоря так, он опустил руку и принялся водить тылом указательного пальца по лезвию меча. Движения были ловкими, но рискованными. Еще немного – и порежешься. Сам меч оставили проветриваться, потому что он никак не желал уходить в «ножны», и теперь любой мог увидеть, что это тяжелый старинный клинок классической простой формы, чьи острые края изгибаются резкими линиями. Запекшаяся на лезвии кровь чем-то напоминала древний тотем. От меча исходила явная угроза, и кровавые отметины только подкрепляли ее.

По мере того как утихала боль после казни «тысячи надрезов», чувства Шэн Линъюаня постепенно обострялись. Теперь он мог чувствовать легчайшие касания Сюань Цзи и даже слышать ток крови под тонкой кожей пальцев. Прежде Шэн Линъюань пребывал в долгой дреме, и его железная выдержка позволяла не обращать никакого внимания на чьи-либо прикосновения, но вот он почувствовал горячую кровь в сосудах, едва различимых под кожей, и вдруг испытал такие голод и жажду, каких не помнил за собой тысячи лет. Яростное желание забурлило в нем, и Шэн Линъюань, стремясь его подавить, уже не мог вслушиваться, о чем говорят рядом.

Он отчетливо понял, что хочет крови.

Шэн Линъюань мгновенно овладел собой. Кстати сказать, пускай его память была что дырявый мешок, из которого давно все высыпалось, но сам узник меча догадывался: в прошлом он не отличался подобными пристрастиями. Вдобавок он не мог так сразу определить, хочется ли ему просто крови или конкретно крови маленького демона. От этого вопроса его взяло томительное беспокойство. Смаковать его было для Шэн Линъюаня в новинку.

Что касается Сюань Цзи, то он как будто почуял опасность и вовремя отдернул руку.

– Помнишь, что говорится в архивах Главного управления? Про бабочек Цзинхуа Шуйюэ? – спросил он у директора Сяо, но дожидаться ответа не стал. Вместо этого Сюань Цзи процитировал главное: – «Бабочка Цзинхуа Шуйюэ – паразит первого класса опасности, заражает исключительно человеческий организм. Яйца и личинки могут длительно пребывать в состоянии спячки, однако, достигнув имаго, не могут поселяться в других организмах. Если же насекомое в стадии имаго покидает организм хозяина (в том числе вследствие его гибели), оно, как правило, погибает в течение часа».

Вслед за цитатой Сюань Цзи ткнул пальцем в сторону стеклянного колпака у себя за спиной. Ведь стоило только отойти, как крохотная бабочка снова проявилась и спокойненько уселась на ближайшую стенку.

– А теперь взгляни-ка на нее. Сколько дней прошло с тех пор, как ее извлекли из тела хозяина? По-моему, эта старушка еще ничего.

Выслушав его замечание, Сяо Чжэн вытащил из кармана крокодиловое портмоне.

– С этого момента я плачу тебе по сто юаней за каждую минуту, когда ты говоришь со мной по-человечески.

Надо отметить, что в Бюро директора Сяо относили к «золотой молодежи». Поговаривали, что семья его очень богата и сам он работает не ради денег, а чтобы реализовать себя. Что ж, слухи не врали, все так и есть!

– Не вопрос, папаша! – Сюань Цзи тут же радостно согласился гнуть спину ради каких-то пять доу риса. Больше никаких шуточек! Он даже напустил на себя серьезный и благопристойный вид. – Вот потому-то людей, зараженных Зеркальными бабочками, так сложно выявить. Сам посуди: если бы бабочка могла выжить вне человеческого тела, да еще и размножалась в нем, то что бы мы наблюдали? Да после смерти зараженного из его «семи отверстий» выпорхнула бы целая радужная стайка! И в таком случае, папаша, мы бы уже воочию (и не раз!) увидели хоррор-версию легенды о Лян Шаньбо и Чжу Интай.

Сюань Цзи сделал драматическую паузу. И как раз тогда в комнату вбежал запыхавшийся научный сотрудник, упакованный в защитный костюм.

– Директор Сяо, результаты готовы! Все яйца из контейнера, найденного в доме Би Чуньшэн, были обработанными! Они не способны размножаться!

– Тогда возникает следующий вопрос, – потирая подбородок, перебил его Сюань Цзи. – Чем, собственно, отличается наш дунчуаньский мальчик? Что в нем такого особенного?

– Мы уже тщательно проверили все его социальные связи и контакты. Мальчик не имеет к Бюро ни прямого, ни косвенного отношения. Из всех участников инцидента с ним контактировала только последняя жертва, то есть Цзи Цинчэнь, – быстро отчитался Сяо Чжэн. – Сам Цзи Цинчэнь ничего собой не представляет. Мы выяснили, что он – всего лишь один из многих, кому Би Чуньшэн корректировала память. Зарабатывал на жизнь съемками видео и стримами. Так, ничего серьезного, одни дешевые трюки и игра на эмоциях. Лез везде, где случалось хоть какое-то происшествие. Много гулял по ночам, говорил, что несколько раз сталкивался с настоящими «злыми духами». Правда, однажды он действительно с кое-кем повстречался – со зверем-людоедом. Именно тогда Би Чуньшэн скорректировала ему память.

– То есть последняя жертва «ничего собой не представляет», но человек все-таки не простой, – зацепился Сюань Цзи. – И этот усач выложил в Сеть больше сорока коротких видеороликов и провел с десяток стримов. За эти дни я все посмотрел.

Сяо Чжэн опешил. Он совсем не ожидал, что всегда безалаберный Сюань Цзи так ответственно отнесется к работе. Едва справившись с потрясением, он уточнил:

– Ты все-все посмотрел? Всего за пару дней?

– Ну да, – с недоумением развел руками Сюань Цзи. – Короткие видео для того и существуют, чтобы быстро смотреть. Когда выдается свободная минутка. Или ты что, не смотришь ролики, пока… скажем, ждешь такси? Моешься? Сидишь в туалете? Ешь? И пока ешь, можно ведь выйти в прямой эфир и пообщаться со зрителями, нет? Ты сам чем занимаешься?

– Читаю книги… – немного помолчав, оторопело откликнулся Сяо Чжэн.

Ответ поразил Сюань Цзи до глубины души.

– Ты что, больной?

Интернет-зависимый юнец и заслуженный работник стальной воли молча уставились друг на друга. Каждый понимал: что ни говори, а собеседник останется глух к любым доводам рассудка. Вот только директору Сяо этот проходимец был еще нужен, так что пришлось нащупывать почву для сотрудничества и переводить разговор в другое русло:

– А что не так с его видео?

– Все эти сорок с лишним роликов примерно про одно и то же: он помогает решать «паранормальные проблемы». Много болтовни, и на первый взгляд мужик – обычный шарлатан, но у него была своя группа последователей, – объяснил Сюань Цзи. – Причем каждый рассказывал, как этот «учитель» спас им жизнь.

– Мошенники, что ли? Как там называются проплаченные комментаторы? «Сетевая флотилия»?

– Знаешь, необязательно. Они все рассказывали свою историю. Кто-то – лучше, кто-то – хуже, но каждый – свою. И обстоятельства чем-то да отличались. Если это и «флотилия», то «вода», по которой она плавает, вполне себе реальна. И хотя истории отличаются, их объединяет одно: человек натыкается на «учителя», то есть на усача, тот что-то там высчитывает и предсказывает, что человека ждет великое несчастье. Естественно, никто никому не верит, человек уходит, а потом спустя несколько дней у него появляются симптомы «одержимости неприкаянным духом»: голова работает совершенно ясно, но тело почему-то не слушается и живет само по себе. Пострадавший изо всех сил пытается сообщить своему окружению, что с ним случилась беда, что он заложник собственного тела, но домашние не замечают его знаков. Под конец приходит «учитель» и спасает его. Ничего не напоминает?

Сяо Чжэн глубоко задумался, впрочем, ненадолго:

– Хочешь сказать, скорее всего, Цзи Цинчэнь уже сталкивался с Зеркальными бабочками? Или с чем-то похожим?

Сюань Цзи ничего не сказал, а только насмешливо прищурился, встал и с видом журнального плейбоя погляделся в свой меч как в зеркало. Вскинув руку, он посмотрел на часы и, дойдя до Сяо Чжэна, нагло вытащил у него из кошелька пятьсот юаней.

– Пять минут двадцать секунд. Мы же с тобой дружбаны, так что плату за двадцать секунд оставь себе. В общем, пусть готовят самолет и собирают команду – я немедленно вылетаю в Дунчуань. Нужно проверить все восемь поколений предков этого Цзи Цинчэня. – Рассказав, что будет делать, Сюань Цзи отдал директору Сяо кошелек. О большем говорить в присутствии научного сотрудника он не стал, а только многозначительно ухмыльнулся и добавил: – Не волнуйся.

Сяо Чжэн на секунду застыл в ступоре, но мигом сообразил, что Сюань Цзи имеет в виду: «Не волнуйся. Если это единичный случай мутации Зеркальных бабочек, мы с ним быстренько разберемся и минимизируем последствия, и тогда наводить шороху не придется».

Однако это обещание не успокоило Сяо Чжэна, а встало ему поперек горла.

Прихватив свое массивное сокровище, Сюань Цзи двинулся к выходу. И пока он шел, чудовище-жэньмо, заточенное в мече, гадало, что значит фраза «пусть готовят самолет». «Самолет» – это что, блюдо такое? Какой-нибудь «Летучий цыпленок»?

Надо отметить, что внутреннее расследование не на шутку встревожило, а то и напугало сотрудников Бюро. И Отдел ликвидации последствий увяз в этой истории так глубоко, что его работники уже мечтали, чтобы он и вовсе не существовал.

Когда Сюань Цзи зашел в офис, он сначала решил, что перепутал этажи и угодил в ботанический сад: повсюду в пластмассовых бутылках из-под минералки стояли срезанные побеги сциндапсуса золотистого. Некоторые из них даже висели на стенах по углам.

Заметив босса, Ло Цуйцуй робко пояснил:

– Начальник, когда я нервничаю, мои пальцы на руках и ногах растут совсем бесконтрольно. И вот… приходится подрезать. Какие указания будут сегодня?

Пышная зелень, конечно, радовала глаз, но стоило вспомнить, что некоторые побеги проросли прямо в носках Лао Ло, как Сюань Цзи тут же почувствовал странный запах, разлетевшийся по всему офису. Именно он заставил Сюань Цзи замешкаться и не переступить порог комнаты. Поставив уже занесенную ногу назад, Сюань Цзи скомандовал:

– Так, Ло Цуйцуй, Пин Цяньжу и… Ладно, не суть, все равно я никого не знаю. В общем, вы двое… поищите нам кого-нибудь третьего. Сейчас мы соберемся и полетим в командировку в Дунчуань. Остальных товарищей попрошу найти свободную минутку и немножко прибраться в офисе…

Третий понадобился Суань Цзи сугубо из-за строгих правил, прописанных в служебных инструкциях Отдела ликвидации последствий. Например, в целях экономии командированным сотрудникам выделяли служебный самолет только в случаях, когда летели как минимум четверо. И так как Би Чуньшэн не стало, пришлось для минимального числа взять какого-то молодого человека в худи. Через минут тридцать он вместе с Сюань Цзи, Ло Цуйцуем и Пин Цяньжу взошел по трапу на борт.

Юношу в худи звали Ян Чао, и было ему около двадцати. Его брови вечно стояли «домиком», из-за чего на лице как будто застыло скорбное выражение. Шея – гораздо короче, чем у среднего человека, а плечи – узковаты. В командировку он захватил добрую дюжину каких-то книг.

– Это наш Сяо Ян, – представил юношу Ло Цуйцуй. – Его «особая» способность – прекрасная память. Все запоминает, все знает, и если вам что-то нужно уточнить, быстрее спросить у него, чем запрашивать в архивах Главного управления.

Ян Чао уж было открыл рот, собираясь поздороваться с Сюань Цзи, однако не успел произнести ни слова, потому что оглушительно чихнул, забрызгав всех вокруг слюной, – ну точно какой-нибудь щенок.

Просто замечательно…

– Э-э… Если он приболел, не надо силком тащить с нами, – попытался избавиться от юноши Сюань Цзи. – Найдем кого-нибудь другого.

– Все в порядке, директор, это у меня хроническое. Когда нервничаю, всегда обостряется. – Успокоив начальство, Ян Чао нащупал в кармане измятую маску, добросовестно нацепил и осипшим голосом добавил: – Я справлюсь.

Сюань Цзи его обещание не слишком-то обнадежило. Он чувствовал: на парня нельзя положиться. Но, поколебавшись пару секунд, так ничего и не сказал. Решил, что сойдет и этот, ведь им так или иначе нужен человек, чтобы получилось четверо. Да, четвертому ничего не доверишь, но это лучше, чем призывать в дорогу демонов.

– Зачем в командировку взял книги?

– Готовлюсь к поступлению в аспирантуру, буду повторять к экзаменам, – бесхитростно объяснил Ян Чао. – Тем более если поступлю, придется уволиться, так что сейчас надо подкопить денег. Наш отдел не только дает командировочные, но и оплачивает питание в дороге, поэтому можно на пару дней сэкономить на еде. Спасибо большое моим коллегам, что предоставили такую возможность.

Слушая соображения юноши на тему доходов и расходов, Сюань Цзи вдруг вспомнил, какой баланс у него на карте, и его взяла черная тоска.

– Ладно, тогда летишь с нами.

«Цяньян»[6]6
   Цяньян – зверь из «Каталога гор и морей». Имеет тело козла или барана, а также лошадиный хвост.


[Закрыть], – с ходу определил Шэн Линъюань.

Он как раз «выглянул» из меча, когда Ян Чао проходил мимо. Юноша бросил взгляд на клинок и будто бы встретился с древним демоном глазами. От этого Ян Чао всем телом содрогнулся и страшно расчихался, да с такой силой, что самолет чуть не унесло без реактивной тяги. Реакция юноши заинтересовала древнего демона, и тот подумал: «Нет, кровь очень разбавлена, но обостренная чувствительность осталась».

Тем временем через динамики на борту объявили, что самолет готовится к взлету. Пока Шэн Линъюань размышлял, есть ли какой-то скрытый смысл у слова «взлет», самолет, загудев, разогнался на взлетной полосе, оторвался от земли и устремился в небо.